Текст книги "Пепельный. Книга Ⅰ(СИ)"

Автор книги: Денис Стародубцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

– Следи. Тихо.

На следующее утро один из дозорных не вышел на смену. Его нашли у стены. Сердце – остановлено. Без следов борьбы.

А рядом – выжженный символ, которого не было в наших знаках.

Серый Пёс. Я взял символ.

Положил его в ладонь. Закрыл глаза.

– Они пришли. Они уже внутри.

Империя смотрит на нас. И кто-то уже носит их маску.

Я держал жетон с псом – символ старого рода.

Он не горел в моих пальцах.

И это пугало сильнее всего.

– Шпион, – сказал Грид. – Где-то внутри. Может быть, давно. Может быть, с самого начала.

– Думаешь, это он убил дозорного?

– Думаю, он хочет, чтобы мы друг друга убили, пока ищем предателя внутри.

В тот вечер я собрал всех в нижнем зале. Без костра.

С тишиной вместо пламени.

– Нас много. Больше, чем думал будет к этому времени. Больше, чем готов был принять.

– Нас станет ещё больше, Пепельный… – крикнул кто-то.

– Да, но не сейчас – ответил я. – Сейчас – станет меньше.

Все замерли.

– Потому что кто-то из нас – враг. Не просто предатель. А трус. А подлец. С гнилью в крови. Тот кто творит козни и скрывает своё лицо.

Я кинул жетон с псом в центр круга. Он стукнулся о камень.

Лязг. Гул.

– Я не стану искать. Я не стану проверять всех. На это нет ни времени, ни сил, ни желания.

Я шагнул вперёд.

– Но я стану жечь! Каждый кто предал нас, будет гореть синим пламенем. Это просто вопрос времени

После собрания мы долго молчали. Даже Варвара ни сказала не слова.

Я вышел на крышу, глядя на город.

Там, среди башен и огней, сидели они.

Различные рода знатных столичных семей.

Старые, сильные, уверенные, что только у них есть право на магию, на власть, на землю.

– Один из них уже среди нас, – сказал я вслух. – Или она.

– Мы его найдём, – раздался голос.

Это была Хаэль. Она стояла, босая, в одной рубашке, в руках – глиняная птица.

– Я послала её, – сказала она. – Следить.

– Птицу?

– Она умная. Она запомнила лицо. Не могу понять чьё. Но скоро скажет.

Через день алхимик принёс мне письмо. Печать – сожжённая.

Внутри – одно слово:

«Ты не построишь ничего. Даже из пепла.»

И рядом – тот же символ пса, но другой почерк. Мягче. Чувствуется, что женский.

Я молчал долго. Варвара ждала.

– Это значит…что.

– Что нас хотят сломать не снаружи. Изнутри.

В ту же ночь мы собрались в катакомбах храма. Только ближайшие.

Я встал у алтаря. Снял перчатку. Ладонь – вся в пепле.

Символ школы. Символ боли. Символ того, что я не должен был выжить. А выжил.

– Они думают, что мы – ошибка. Как же сильно эти, суки, ошибаются

– Да, – ответил Сорен. – А мы – эхо их ошибок.

– Они хотят тишины. Хотят нас заткнуть чтобы мы в тишине перебили тут друг друга…

– А мы – крик! – сказала Варвара.

Я приложил руку к камню.

– Отныне – мы не прячемся больше, я устал скрываться. Нужно доказать, что Клан Пепла это не мелкая кучка отбросов, а новая сила на карте Империи.

– Атака? Ты предлагаешь напасть на них? Но мы слишком слабы – спросил Кир.

– Нет. Я хочу показать им, что они не смогу вот так просто взять и запугать нам этими шпионскими играми.

Все переглянулись.

– Завтра… я иду к Совету кварталов. Я встану перед ними и предъявлю обвинения сразу же, в лицо

– Тебя сразу же убьют, они только этого и ждут… – сказал кто-то.

– Пусть попробуют.

– Тебя высмеют.

– Лучше быть проклятым – чем молчаливым.

Я ушёл один в свою комнату. Там меня ждала книга. Нет, не та. Та сгорела и я её поглотил вместе со всеми знаниями. Эта – пустая.

Я взял уголь в руку и написал:

«Если ты горишь – сожги стены.

Если ты пепел – стань землёй.

Если ты один – найди других.

Но никогда не гни.

Пусть они гнутся под тобой.»

Я посмотрел в окно, на крыше соседнего дома стоял силуэт.

Слишком неподвижный. Слишком уверенный.

Он смотрел прямо на меня. Глаза в глаза.

И медленно приложил два пальца к виску.

И будто выстрелил себе в голову из мушкета.

Началась новая охота.

Глава 9: Кузня из праха

Бетон, пыль и цифры

– Это что, ты называешь зданием? – хмыкнул Кир, стукнув каблуком по треснутому бетону.

– Это – основа, – ответил я. – Главное, чтобы крыша не текла. Всё остальное – дело времени.

Завод был старый. От него остался только каркас, одна глухая печь и ржавая рельсовая платформа. Но он стоял недалеко от главной товарной артерии столицы, рядом с каналом, и по документам уже лет десять числился собственностью обанкротившейся компании.

– Сколько людей надо, чтобы расчистить? – спросил я.

– Если работать – двадцать. Если работать с желанием – десять, – ответил Кир.

– У нас шесть, – заметила Варвара.

– Значит, придётся захотеть.

Я собрал команду в центре зала.

– Здесь будет кузня. Скрытая. Без вывесок и табличек.

– Мы делаем оружие? – спросил кто-то.

– Мы делаем преимущество, – сказал я. – Всё, что можно продавать или менять на силу. Даже если это нож, который ломает законы физики.

Хаэль подняла руку:

– А можно я одну печь под себя? У меня есть идея на глиняные ядра.

– Только если ничего не взорвётся.

– Не обещаю, но я постараюсь, Пепельный

Схему реконструкции дал Кузнец. Без слов. Принёс три чертежа, выложил на стол.

Один – вентиляция.

Второй – новая печь, с пепельной камерой.

Третий – линия сборки, где магия должна была смешиваться с механикой.

– Это работает? – спросил Кир.

Кузнец пожал плечами.

– То есть мы строим то, чего не существует?

– Именно, – сказал я. – Иначе зачем вообще вставать с утра?

За два дня расчистили основной зал. Кир нашёл старый подъёмник, перебрал его, восстановил привод.

– Работает. Не идеально, но поднимет тонну. Больше не просите.

– Пока тонны у нас нет, – усмехнулась Варвара. – Но скоро будет.

Работу начали без огласки. Людей набирали из тех, кто числился «мертвыми» – беглецы, бывшие тюремщики, ушедшие в самозабвение мастера.

Платили мало, но платили точно в срок. Первую зарплату выдали медью.

Вторую – продуктами. Третью – защитой.

– Почему ты берёшь этих? – спросил Кир. – Половина из них не знает, с какой стороны держать молот.

– Потому что они никому не нужны. А значит – верны. У нас не кузня. У нас дом.

Он пожал плечами:

– Если ты так говоришь, то придётся поверить

Через неделю первый контур был готов.

Печь – восстановлена.

Вентиляция – заведена в канал.

Крыша —хоть и латана, но держится.

Мы стояли у ворот, пили дешёвую брагу из оловянных кружек.

– Ну что, Пепельный, – сказал Кир. – И что теперь?

Я допил.

– Теперь – план «Тень».

Мы начали выкупать железо через подставные лица. Маленькие партии. На чёрном рынке. Не на себя, а на людей, о которых никто не знал.

Кир курировал цепочку. Он был в этом хорош.

– Эту часть закупает «Южный Торг». Они думают, что это для лесных кузнецов. Там мы засылаем своего, он перепродаёт всё обратно – уже с наценкой. А наш человек в Управлении поставок проводит бумаги так, будто всё пошло на добычу руды.

– Как ты это придумал? – спросила Варвара.

– Я в прошлом был неплох в математике. До того как сделал свои первые два убийства на поле боя, потом стал воином.

– Ты их совершил? – Спросил я.

– Одно точно, второе не уверен.

Железо со временем начали собираться на нашем складе. Всё шло сюда. Старый завод, где официально варят котлы и чинят печки, внезапно стал логистическим узлом.

И всё – на нас.

– Мы не просто клан, – сказал я однажды вечером, глядя на свой отражённый силуэт в куске руды. – Мы – система.

– И в этой системе уже течёт кровь, – добавил Кир.

– Нет. Пока только масло. Кровь потечёт, когда нас заметят.

И тогда Варвара сказала:

– Значит, пора показать, что мы умеем бить – не только в лицо. А по кошельку.

Я кивнул.

– С завтрашнего дня… железо только через нас.

Невидимый рынок

Карта столицы висела у нас на стене, как у кого-то висят иконы.

Но вместо молитв – маршруты поставок, склады, имена водителей повозок и имена тех, на кого совершались закупки.

– Цель не просто купить железо, – объяснял Кир, водя углём по карте. – Цель – чтобы остальные не могли его купить без нас.

– То есть мы не расширяемся, а душим рынок? – уточнил Сорен.

– Именно, – сказал я. – Давим аккуратно. Без шума.

Мы начали с малого – подставные конторы, мелкие сделки, перекупщики. Всё шло в обход крупных торговых домов.

Кир отдал распоряжения, чтобы каждый документ проходил через три слоя прокладок.

– Кто-то что-то заподозрит, – сказала Варвара.

– Конечно, – кивнул Кир. – И это часть плана.

На третий месяц в столице начали говорить.

«Железо подорожало.»

«Кто-то скупает партии прямо с порта.»

«Появился новый игрок, никто не знает, кто он.»

– Зачем ты нагнетаешь? – спросил я.

– Люди боятся не того, кого видят. А того, о ком только слышали, – ответил Кир. – И чем больше слухов, тем выше ставки.

В это время Грид и Кузнец с головой ушли в работу.

Первое оружие на пепельной энергии уже не просто существовало – оно работало.

Стабильные заряды. Ударные палки. Клинки с волной распада.

– Это не магия, – бормотал Грид. – Это промышленность.

– А значит, её можно тиражировать, – добавил я.

Мы начали сливать пробные образцы на рынок – без логотипов, без указания автора.

Один кинжал появился в криминальном клане на юге. Через две недели он всплыл в доме одного из охранников Совета.

Один зарядной жезл оказался у дуэлянта, выигравшего бой за счёт странного выброса пепельной вспышки.

– Ты думаешь, нас вычислят? – спросила Варвара.

– Пусть догадываются, – сказал я. – Это полезнее, чем знать точно.

Один из дней мне передали письмо.

Серый воск. Без имени. Только фраза:

«Вы слишком быстро забираетесь наверх. Аккуратнее. Скользко.»

Я сжал лист.

– Это угроза?

– Это приглашение, – сказал Кир. – На игру.

На совете гильдий впервые упомянули «пепельный след».

Не в открытую, но вскользь.

– «Кто-то пользуется старой схемой, – сказал один из вельмож. – Мол, в эпоху Петра так действовали аристократы второго круга.»

– «И как с ними поступали?»

– «Их поджигали», – ответил другой.

Я сидел в тени, слушая через Хаэль. Она спрятала в комнате своего глиняного жука – маленького, как ноготь, но с чутким слухом.

Когда разговор закончился, я сказал только

– Боятся. Значит, скоро пойдут в наступление.

– Будем отвечать? – спросила Варвара.

– Нет. Мы продолжим скупать. Нам нужен контроль над южным портом. Если мы возьмём таможню – они будут покупать у нас. Или сидеть без стали.

В ту же ночь Кир пришёл ко мне с планом.

– Слушай. У «Три Круга Торгов» есть поставщик из Восточной долины. Тот, кто реально держит железо. Мы можем выйти на него через старого карлика – Михла, у него игровая задолженность, мы его купим. Он сведёт нас с перевозчиком. Там – дело техники.

– Деньги есть? – спросил я.

– Хаэль сказала, её голем может копать золото из старых шахт. Оно в плохом виде, но алхимик его очищает.

– Тогда начинаем. С этого дня мы не покупаем.

Мы владеем.

Когда через месяц с половиной в столице пошёл слух, что четыре кузницы стоят из-за перебоев с сырьём – мы уже сидели на складе, переполненном рудами.

И Кир сказал:

– Вот она, власть. Без клинков. Без крови. Просто у тебя есть то, без чего они не могут работать.

– А если узнают? – спросила Варвара.

Я улыбнулся:

– Тогда мы сделаем то, что умеем лучше всего. Переобуемся в пепел – и сгорим там, где нельзя быть пойманным.

Без герба, но с зубами

– Они чувствуют, – сказал Кир, стоя у карты. – Как собаки перед бурей.

– Но не двигаются, – ответила Варвара.

– Потому что не понимают, с какой стороны ударит.

У нас уже было достаточно, чтобы перекрыть три главных потока железа.

Через южный порт мы пускали своё, через восточный – задерживали чужое, а с севера вообще запустили слух о чуме на складе.

Формально – не мы.

Фактически – только мы.

Первыми зашевелились Серовы.

Старый род. Владельцы арсеналов, поставщики имперской стражи, те самые, кто ещё год назад мог одним словом закрыть любую кузницу.

– Они не понимают, кто мы, – сказал я.

– Им кажется, что ты всего лишь очередной амбициозный маг, – заметил Кир.

– А я – пыль, – сказал я. – Которую нельзя взять в кулак.

Серовы действовали через третьи руки:

→ остановили три мелких контракта,

→ попробовали перекупить двух наших перевозчиков,

→ подожгли один из временных складов.

На следующее утро Кир принёс доклад.

– Пожар не критичный. Людей нет. Но у нас проблема. Один из судей совета кварталов начал задавать вопросы.

– Работает на них?

– Или просто боится.

В тот вечер мы собрались в зале, где раньше варили руду. Теперь там стояли карты, отчёты, образцы оружия, ящики с артефактами и маленький флаг – пепельно-серый, без герба. Символ.

– Они начнут действовать через бумагу, – сказал Кир. – Запреты, налоги, досмотры. Это не улица. Здесь тебя не зарежут, здесь утопят в печатях бюрократии.

– А если не получится?

– Тогда пустят слух, что ты сектант. Что ты работаешь на врагов Империи. Или ещё проще – попытаются объявить тебя мёртвым.

– Пусть пробуют, – сказал я. – Им придётся признать, что пепел жив.

Через два дня мне передали официальное письмо.

Печать – зелёный воск с серым псом. Подпись – Лаврентий Серов.

«Полагаю, мы могли бы обсудить пересечение интересов. За чашкой красного. Без суеты.»

– Знаешь, чем это пахнет? – спросила Варвара.

– Ядом.

– Или ловушкой.

– Не важно, – сказал я. – Мы придём. Но не на их условия.

Серовы пригласили на старую резиденцию – «Двор высоких колонн». Иронично. В своё время здесь гильотинировали предателя из кузнечного цеха, который тайно продавал клинки восточным варварским кланам.

На входе нас встретили трое:

→ в белом – управляющий,

→ в чёрном – наследник рода,

→ в синем – юрист.

– Господин Пепельный, – проговорил старик. – Ваши методы… необычны.

– Зато работают.

– Вы скупаете железо, инструменты, даже землю. Через имена, которых не существует.

– А что вы предлагаете?

– Сотрудничество. Мы оставляем вам порт – вы не трогаете наши рудники.

Я посмотрел на Кира. Он покачал головой.

Потом на Варвару. Она усмехнулась.

– Нет, – сказал я.

Старик замолчал.

– Вы не поняли условия, – мягко произнёс юрист. – Мы предлагаем вам место. Статус. Род. Герб.

– Я уже носил герб. Его сожгли.

– Значит, мы восстановим.

– А я не хочу. Герб – это прошлое. Я строю другое.

На выходе с нами не попрощались. И это было честно.

– Они не вмешиваются? – спросила Варвара.

– Потому что боятся войны.

– Но она всё равно будет её неизбежать.

Я кивнул.

– Тогда мы начнём её первыми. Но не клинком. А золотом.

На следующий день мы выкупили четыре кузницы, что раньше принадлежали родам второго круга. Пустили туда наших мастеров, поставили нашу охрану. И сменили маркировку. Теперь – только серый огонь.

– Люди всё равно не поймут, что это от нас, – сказал Кир.

– Пусть не понимают. Главное – чтобы покупали.

– А если они объединятся?

– Тогда я покажу им, как горит город, в котором каждый дом построен на трухе

– Они не захотят. – Варвара отложила список. – Они сами ушли. Или их выгнали.

– Именно. Потому и придут, – сказал я. – Им нечего терять, кроме гордости.

Мы начали с глухих кварталов: окраины, где улицы называются не именами, а цифрами – Шестой канал, Девятая труба, Третий отсек.

Здесь жили те, кто знал металл по звуку, кто мог заклинить кость в клинок, кто плевал на родовую магию, потому что жил не по родам, а по выживанию.

Первым был дед Савелий, старый литейщик с ожогами до плеч и голосом, как ржавчина.

Он жил среди мусора, но в его сарае был точильный круг, которому бы позавидовал любой мастер из академии.

– А чего ты хочешь? – спросил он меня, не поднимаясь.

– Свободы для себя и своих близких.

– Никогда не видел, чтобы свободу приносили на блюде.

– Но ты принёс её

Он встал.

– У тебя глаза как у тех, кто уже был мёртв.

– Так и есть.

– Тогда берёшь не с нуля. Берёшь с минуса. Интересно.

Он пошёл с нами.

Потом была Милая Эва – женщина, кованная как меч: тонкая, прямая и холодная. Делала украшения для знати, пока один граф не обвинял её в отравлении жены. Её оправдали, но заказов не стало.

Мы нашли её в подвале среди осколков.

– Ты хочешь, чтобы я снова делала красоту? – спросила она.

– Я хочу, чтобы ты делала то, что причиняет боль.

– Ты романтик.

– Нет. Я – расчёт.

– Тогда договорились.

Были и другие:

– Мальчик-беженец с големами из ржавых ложек.

– Алхимик с ожогами, который смеялся, когда варил взрывчатку.

– Старый инженер, уволенный за ересь, потому что предлагал соединять пар и магию.

Мы не обещали им званий. Не платили золотом.

Мы давали простую формулу:

Твоя работа – твоя. Никто не тронет её, не присвоит, не отдаст другому.

У тебя – имя. У нас – защита.

И они шли.

На складе мы создали мастерскую. Без вывески. Без окон.

Внутри – шесть станков. Две печи. И стена, на которой каждый мастер мог оставить метку. Не герб. А личный символ.

– Для чего это? – спросила Варвара.

– Чтобы у них было то, что не могут отнять. Даже смертью.

Железо не лгало: первые мечи из их рук были не просто оружием – это были объекты, наполненные историей, ненавистью и надеждой.

Некоторые отказывались продавать. Мы разрешали.

– Если ты вложил душу, и хочешь её оставить – оставь, – сказал я одной девушке, что выковала кинжал с именем брата. – Не всё обязано быть товаром.

Кир в это время вёл учёт.

– Мы несем убытки, – сказал он. – Временные, но реальные.

– Потому что мы платим свободой?

– Потому что мы строим не бизнес, а армию. Только без доспехов.

Я посмотрел на огонь в печи.

– Пусть так. Но армия, у которой есть дело – сильнее той, у которой есть деньги.

На пятый месяц кузня заработала как организм.

Один мастер создавал форму. Второй наполнял. Третий накладывал заклинание. Всё – без централизованной магии.

В этом и была суть: децентрализованное оружие. Каждый меч – как идея. Своя. Но служащая одному.

– Они нас боятся, – сказала Варвара. – И не могут понять почему.

– Потому что мы не вписываемся в их уравнения.

– Потому что мы – ошибка?

– Нет. Мы – следствие.

Пепельный клан начал меняться.

Кузнецы и мастера стали отдельной кастой. У них были свои знаки, свой час обеда, своя охрана.

Они не воевали. Но с их работой шли в бой.

– Теперь мы можем производить, – сказал Кир. – Вопрос – сколько.

– Вопрос – зачем, – ответил я. – Если у нас нет цели, мы просто ремесленники.

И тогда, в самый обычный день, когда Хаэль кормила голема, а Эва набивала серебро в рукоять, ко мне пришёл гонец.

Он передал мне письмо, без слов.

Внутри было одно предложение:

«Если ты хочешь быть господином – приходи и прими вызов. Арена ждёт. Лицо в лицо.»

Я сжал письмо и сказал:

– Они поняли, что проигрывают в тени. Значит, хотят света.

– Пойдём? – спросила Варвара.

– Пойдём, – ответил я. – Но без масок.

Я вышел на арену под гул толпы, где каждый взгляд острый – как клинок, а воздух – как натянутый лук.

Маска черного пепла была снята. Теперь я – не тень, а вызов.

С другой стороны – он. Сын Серовых. Сильный, высокомерный, с глазами, в которых пылал огонь старой Империи.

– Пепельный, – его голос был ровным, но холодным. – Ты думаешь, можешь занять место, которое принадлежит нам по праву?

Я ответил только презрительным взглядом.

Бой начался не с мечей, а с замаха ветром – он пытался ошеломить меня магией контроля.

Я отпустил пламя, но не разрушил – просто раскрыл свою силу, как книгу, показывая, что я пришел не сломать, а защитить.

Он атаковал яростно, цепляясь магией за старых правила, за свои кланы и за легенды.

Я – холодно, расчетливо, с каждым движением ломал его защиту и его гордость.

В момент, когда мой клинок оказался у него на горле, я остановился.

Не убил.

– Пусть это будет твоим уроком, – сказал я. – Настоящая сила – не в крови, а в контроле.

Толпа взорвалась – кто-то завопил, кто-то встал с криком.

Совет кварталов замер. Победа!

– Теперь вы знаете – с Пепельным придется считаться.

Глава 10: Пепел предательства

Я прошёл через кузню, вдыхая горячий, едкий воздух. Здесь всегда пахло пеплом и потом. Кожаные фартуки, руки в нагаре, лица в шрамах. Мои люди – те, кого не взяли ни в один клан, но кто нашёл дом под знаком Пепла.

Варвара стояла у стены, опираясь на алебарду. Волосы затянуты в узел, глаза, несмотря на окружающую рабочую атмосферу, безумно красивые. Она отвечала за снабжение и не терпела ошибок. Рядом с ней Кир проверял накладные и ругался с молодым кузнецом, перепутавшим маркировку на рудных мешках.

Я шел медленно, не вмешиваясь. В этой чёткой, пыльной, тяжёлой рутине была сила. Мы строили не просто лагерь. Мы строили порядок. Мой порядок.

Когда я вышел к кострам на внешнем кругу, солнце уже клонилось. Здесь, на границе скал и леса, воздух был прохладнее. Пахло дымом и хвоей. Люди заканчивали день. Кто-то варил похлёбку, кто-то точил лезвия. Я заметил Лиса – мальчишку, которого мы подобрали полумёртвым в снегу несколько недель назад. Он нес дрова, волоча за собой целую охапку, почти вдвое превышающую его рост.

– Лис, – окликнул я.

Он замер, обернулся. Всё ещё боялся, хотя я ни разу не ударил его. Я подозвал его к себе. Он подошёл, неся дрова, как священный груз.

– Ты что-то хотел мне передавали, так что?

– Да… то есть… – он запнулся, глядя на меня снизу вверх. – Я был в горах. За старым рубежом. Искал смолу. Там… там шахта. Закрытая, без стражи. Но внутри… я нашёл металл. Он тёмный, будто живой. Не такой, как обычный. И там… он шептал, когда я к нему приблизился. Прямо в голову.

Я пристально посмотрел на него.

– Ты слышал голоса?

– Нет, не так… Это не слова. Это как будто… зов. Как в пепельных рунах. Только сильнее.

Варвара появилась сзади, беззвучно, как всегда. Склонила голову к плечу.

– Мальчишка может не врать. Некоторые виды руды действительно откликаются на энергию. Особенно если они… старые. Доимперские.

Я кивнул.

– Кир, – позвал я, – собери снаряжение. Мы выдвигаемся. Варвара – ты со мной. Лис – показываешь путь.

– Немедленно? – уточнил Кир, уже застёгивая ремни.

– До темноты дойдём до подножия. В горы – на рассвете.

Через полчаса мы шли по старой тропе, по которой когда-то везли руду из ныне мёртвых шахт. Скалы становились всё выше, воздух холоднее. Лис молчал. Варвара шагала чуть впереди, оглядываясь лишь изредка. Кир шёл замыкающим, как и положено командиру охраны.

Солнце окончательно скрылось. Мы остановились и развели костёр у избушки на склоне. Сели. Тишина вокруг.

Старуха по прозвищу Слепая, когда-то лекарка, теперь полумолчаливая обитательница данного места, сидела у другого костра с молодыми бойцами. Её голос прорезал вечер, как нож:

– Давным-давно, – начала она, – жил в этих горах дракон. Но не тот, что летал и палил сёла. Он был из пепла. Его глаза не горели, а тлели. Он жил под землёй, среди руд и магмы. Люди приходили искать богатства – а находили смерть. Он не убивал ради крови. Он копил. Потому что знал: однажды снова придут те, кто пробудит всё.

Я смотрел в пламя. Варвара усмехнулась краем губ.

– Хорошая байка.

– Бывает, что старые сказки – просто забытые хроники, – сказал Кир.

Лис молчал, будто вообще не слышал.

Мы двинулись дальше, не дожидаясь полного рассвета. Чем ближе были скалы, тем сильнее я чувствовал ту вибрацию, о которой говорил мальчишка. Что-то в земле отзывалось, как будто мои шаги пробуждали слои пепла, веками спящие под корой горы.

Наконец, Лис поднял руку и показал на расщелину в скале, полуразрушенный вход, заросший мхом.

– Там.

Я сделал шаг вперёд. Варвара резко схватила меня за плечо.

– Слышишь?

Мы замерли. Лёгкий скрежет. Песок ссыпается. Я опустился на колено и провёл пальцами по земле. Следы. Свежие. И много.

– Это не шахта, – прошептал Кир.

Слишком тихо. Слишком чисто. Я встал, вытащил клинок.

– Отходим.

Но было поздно.

Из-за скал вылетели сразу три снаряда – задымлённые, с обвязывающими их печатями. В воздухе вспыхнули руны, разорвав слух и видимость. Кто-то крикнул.

– Засада!

Я нырнул вперёд, толкнул Лиса вниз. Варвара уже стояла в боевой стойке, оглядываясь.

Из тумана вышли первые фигуры. Не серые псы. Кто-то другой. Но я знал: это – за мной. И кто-то внутри лагеря знал, куда я пойду.

Мы только успели сделать шаг в тёмную расщелину, когда воздух разорвал взрыв. Снаряды свистели, словно ядовитые змеи, сыпались с высоты и с боков. Вспышки пламени отбрасывали длинные тени. Ослепляющие заклинания разрывали пространство, оставляя после себя дым и горький запах пороха и гари.

Я почувствовал, как по коже пробежал холод – предчувствие смерти. Но теперь уже не как тень, а как жгучее пламя гнева.

– Это была ловушка! – крикнул Кир, и мы бросились врассыпную.

Варвара, словно живая тень, выхватила алебарду и начала рубить в воздухе, отбивая атаки. Её движения были точны и жестоки. Каждый взмах – как удар молота, раскалывающий воздух.

Но враги не просто окружали нас – они били с разных сторон, как смерч.

Враг был многочислен – их было около тридцати, если не больше, и каждый – как тень ночи, с капюшоном, скрывающим лицо, но не холод в глазах.

Я попытался сосредоточиться, призывая пепельную энергию. В руках пламя вспыхнуло едва заметным тёмным светом, обволакивая клинок. Я рубил и отбивался, чувствуя, как огонь сжигает вражеские доспехи и плоть, но их было слишком много.

– Лис! – окликнул я, и мальчик, несмотря на страх, уверенно держался, метая камни и помогая нам отступать.

Снаряды вновь полетели в нашу сторону, и один из них взорвался слишком близко – взрыв ударил меня по ноге, я чуть не упал.

Варвара кричала, отбиваясь от двоих нападавших. Её алебарда искрилась от ударов, но вдруг, почувствовав за спиной хватку, она завизжала – её схватили. Я видел, как её тело дернулось, но враги с силой потащили её назад в туман и пламя.

– Варвара! – вырвалось у меня, но мой голос утонул в гуле боя.

Я бросился в атаку, прорезая строй врагов, разрывая их цепь, но вдруг почувствовал острое жжение в боку. Лезвие прорезало броню и плоть, горячая кровь хлынула, сковывая мои движения.

Прыжок, кувырок – и я уже на коленях, пытаясь перевести дыхание. Голова кружилась, а мир вокруг – словно в огне.

Кир подбежал, схватил меня под руку.

– Пора уходить, – сказал он хрипло. – С нами не всё в порядке.

Я попытался подняться, но тело не слушалось. Огонь боли разливался по всему боку, а мысли путались.

– Лис! Где он? – спросил я, и Кир показал рукой вдаль – мальчишка уже исчез в лесу.

– Мы не оставим Варвару, – сквозь зубы сказал я. – Я не брошу её.

– Сейчас нет выбора, – ответил Кир. – Убежим – вернёмся за ней.

Мы прорвались через кольцо врагов, ощущая, как их руки стремятся схватить нас, как их клинки режут воздух.

Падая и спотыкаясь, я слышал, как позади – крики Варвары смешались с звоном металла.

В последний момент, когда я почти потерял сознание, меня подхватили бойцы нашего лагеря. Тяжёлое тело переносили через камни и корни, а я видел лишь искры боли и слышал в голове гул собственной крови.

Кир шептал что-то оберегающим голосом, но слова тонули в бездне.

Свет угасал, и я осознал – я остаюсь живым, но не целым. И Варвара – в руках врага.

Темнота. Не как ночь, не как слепота.

А как полная тишина, без боли и мыслей. Просто – отсутствие.

Я не чувствовал тела. Ни рук, ни дыхания.

Только лёгкое покачивание – будто я плыл в чём-то густом, вязком, как пепел, перемешанный с кровью.

Потом – шаг. Один. Не мой.

– Опять ты здесь, – сказал голос.

Глухой. Хриплый, как потрескавшийся меч.

Я открыл глаза. Передо мной снова стоял он. Мой предок.

Мужчина в чёрных одеждах, с лицом, которое нельзя запомнить, но невозможно забыть.

– Когда ты приходил в этот мир впервые, я сказал – ты готов, а сейчас ты ближе к истине.

– Я умираю?

– Ты переходишь. Это испытание. Не последнее.

Я огляделся. Мир вокруг был пуст. Но не мёртв. Воздух дрожал, как перед бурей.

Над головой – пепельное небо. Под ногами – чёрный камень, тронутый тлеющим светом.

– Если я упаду здесь, – спросил я, – умру ли я по-настоящему?

Он кивнул.

– Да. Этот мир – край клинка. Здесь пламя души закаляется… или гаснет.

В тот момент, когда я сделал шаг вперёд, земля задрожала.

Воздух сжался, и от горизонта поднялось нечто… чудовищное. Огромный Дракон.

Но не из плоти. Он был соткан из золы и теней, с глазами, как гаснущие угли.

Огромный, бесшумный, скользящий, как дым. Его крылья рассекали небо, оставляя за собой следы из дыма.

– Это не зверь. Это – ты, – сказал предок. – Всё, что ты не простил, всё, что подавил. Страх, гнев, сомнения. Сразись с ним – или исчезни.

Дракон ударил первым. Рёв, который нельзя услышать – можно только ощутить. Его когти вспороли воздух, но я успел отскочить.

Я пытался сжечь его магией – но пламя прошло сквозь чешую, не оставив следа. Он не просто не горел – он пожирал магию.

Я упал. Земля подо мной треснула, и на миг я почувствовал, как будто умираю – снова.

– Это не магия разрушения тебе нужна, – сказал голос. – А магия управления. Ты не уничтожаешь – ты направляешь. Ты Пепельный.

Я сжал кулаки.

Пепел – не конец. Пепел —только начало. Из него строят. Из него возрождаются.

Я выдохнул – и пепел в воздухе завибрировал.

Я не атаковал дракона. Я позволил пеплу лечь ему на крылья, на глаза, на пасть.

Я подчинил стихию, не как магию, а как свою собственный путь.

И когда дракон ринулся в последнюю атаку, я не отступил. Я встал.

И сказал:

– Ты не страх. Ты – это я! И я тебя больше не боюсь.

Пламя охватило мою руку. Но не жгло. Оно слушалось. Я протянул его – и оно вошло в грудь дракона.

Не убило. Очистило. Он рассыпался в вихрь золы, закружившись вокруг меня.

А в центре остался – знак. Новый. Не руну, не герб. А клеймо.

Я проснулся с криком.

Воздух был тяжёлым. Пахло кровью, потом и настоем трав.

Я лежал на койке. Боль в боку пульсировала, но сердце билось.

Кир сидел рядом.

Он вскинулся:

– Пепельный?.. Ты… ты с нами? Наконец-то ты очнулся!

Я кивнул. Медленно, но достаточно живо.

– Варвара? Где? – выдохнул я.

Он опустил глаза.

– Увели. Но мы знаем, ктои куда, это сейчас самое главное.

Я сжал пальцы в кулак.

Огонь больше не бушевал – он горел ровно, ожидая приказа.

– Тогда вставай, – прошептал я. – Нам пора её забрать.

Я не помню, как встал с койки. Каждое движение отзывалось болью, но внутри уже не было слабости – только холодное пламя, сконцентрированное, направленное.

В штабе, в тёмной палатке с выжженным символом Пепла на брезенте, уже собрались те, кто оставался верен мне не за еду, не за защиту – а за то, кем я стал для них.

Кир стоял у стола с картой. Его лицо, обычно спокойное, было угрюмым.

Лис сидел в углу, прижимая к груди свой нож, не сводя с меня глаз. Он тоже просился в поход – и я не удивился.

Я подошёл к столу.

Карта столицы, провинций, замков. Отмеченные контрольные точки, склады, тайные проходы.

Кир заговорил первым:

– Мы выяснили, кто организовал нам засаду. Один из родов, подчинённых Серовым. Дом Горганов. На бумаге они – поставщики древесины и кузнечного угля. На деле – крысы. Содержат частную тюрьму в горах. Несколько старых шахт переоборудованы под застенки.