Текст книги "Граф в универе. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Денис Мист

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

– Не могли.

– А что с ними случалось? – напрягся я, ощущая близость разгадки одной из тайн.

– Об этом лучше у царя моего спроси, – отвел Ждан глаза.

– Хорошо, – не стал я спорить и вернулся к основной теме. – Что сказал Кощей? Вы опознали убийц?

– Что придет скоро сказал. И сам расскажет про них.

– Хорошо. Передай от меня это Любаве, – я поставил вторую бутылку молока на стол. – И передай мою благодарность, что сделали все, чтобы не раскрыть царских детей.

– Я подлецом себя чувствую, что своих детей на чужих чуть не обменял…

– Это ты послал того парнишку ко мне?

– Да, очень хотел, чтобы ты их остановил. А ты медлил.

– Но не опоздал. Все хорошо, Ждан. Спасибо.

Он одним глотком осушил стакан, забрал обе бутылки молока, поклонился и исчез. Я действительно не злился на домовых. И вообще питал к ним слабость – Игнат воспитывали меня первые двенадцать лет, знакомил с этим миром.

Итак, остается ждать Кощея. Но вот же сволочи, такую ночь мне обломали! Подумать только, царевна сама пришла ко мне, я держал ее в руках. И вот так пошло все закончилось – покушением, вторым за сутки. Я поймал себя на том, что попираю пальцы, которыми ласкал Ольгу, и чувственно улыбнулся. Ничего, все еще будет. Не сейчас так позже. Может, на следующем курсе, но она будет моей.

– Предаешься мечтам, ученик? – Царь Нави сидел там же, откуда несколько минут назад исчез домовой.

Я поднялся и почтительно склонил голову. Он выглядел усталым. Не думал, что когда-нибудь увижу синяки под глазами того, кого называют Бессмертным.

– Не ждал вас так рано, учитель.

– Выяснил уже, почему мои подданные тебя слушаются?

– Потому что я из Преисподней, да. Но на вас это не распространяется.

– Понял причину?

– Вы слишком сильны? – предположил я и увидел его усмешку.

– Силен. А почему?

– Мои предшественники. Их вы тоже не слушались, да? Никого?

– Никого. Кроме одного, – тонко улыбнулся Кощей.

– Себя самого, – выпалил я. В горле вдруг пересохло. – Вот куда деваются ссыльные сюда – становятся жителями Нави?

– Не все. Только те, кто захотел. Были и те, кто прожил человеческую жизнь и ушел в Славь. Или в Навь, но духом.

На несколько минут я замолчал, переваривая новости. Вот что меня ждет: сметь или жизнь могущественной нелюдью. Но тогда сейчас…

– В таком случае, сейчас нам противостоит кто-то из таких переродившихся?

– Я пока не нашел, но да, предполагаю, что это кто-то из них, – согласился Кощей. – Но не забывай, что не все попали в Россию. И кроме нас есть могущественные сущности.

– Конечно. И какие у меня еще скрытые таланты? Я думал, сюда отправили только мой дух, но обнаружил неземное обаяние и способность приказывать нелюдям. Что-то еще? – усмехнулся я.

– Ты чувствуешь чужую силу, сам говорил. Если что-то еще можешь, поймешь со временем. Все сразу не открывается, к тому же у всех свои таланты.

– Понятно. Это надо будет обдумать. Тогда вернемся к насущному. Вы опознали тела? Можно сказать, кому они служат?

– Опознал. И выяснил, – усмехнулся Кощей.

Глава 17
Куда же их спрятали?

– Как поговорил? Есть новости? – встретили меня вопросами Святослав и Роман.

С коротким кивком я присел на край стола и провел рукой по волосам, собираясь с мыслями. После общения с Кощеем голова гудела. И это я оставил разговор об участи моих предшественников до более удобного момента, иначе он мог бы затянуться до утра.

– Кощей узнал, кто отдавал приказы трупам, – сказал я. – Анна Шереметева, троюродная племянница нынешнего патриарха рода, Виталия Сергеевича.

– Анна! Точно, как я сразу не догадался, – воскликнул Святослав.

– Ты ее знаешь? – удивились мы с Ромой.

– Ну как знаю… – замялся цесаревич. – Я сидел на слушании ее дела. Как бы учился.

– Как бы? – выгнул Ушаков бровь.

– Мне было пятнадцать, – закатил Слава глаза. – А отец решил, что самое время начать знакомить меня с делами и учить принимать решения. Вот и потащил на слушание. А у меня мысли немного другим были заняты. Так что физически я там сидел, но адекватно внимать происходящему был не в состоянии.

Я быстро сопоставил факты и кивнул. Наверняка император Константин хотел не только преподать сыну урок, но и отвлечь от разлуки с Катериной Куракиной. Однако при Роме озвучивать эту мысль не стал – он итак бросал на княжну щенячьи взгляды. Я только удивлялся, как это Ушаков при всей своей наблюдательности не замечает горячих взглядов Кати на Святослава. А его на нее. Но сейчас не о том.

– Ты помнишь, что за слушание? – уточнил я.

– Да, теперь вспомнил, – потер цесаревич лоб. – Она служила в Тайной канцелярии и получила серьезное ранение на задании. При таком отправляют на пенсию, но Анна еще молода и хотела остаться на службе хотя бы инструктором. Ее же брали только интендантом.

– Считай, завхозом, – фыркнул Роман. – Разумеется она ушла на пенсию, но затаила обиду. И сейчас сама рада во всем участвовать. Наверняка считает, что действует во благо родины – придет новый царь и такие как она смогут продолжать заниматься любимым делом и приносить пользу.

– Скорее всего, – кивнул я.

– Тогда дело раскрыто, – обрадованно подскочил с кровати Святослав. – Ее надо брать и колоть. Вряд ли все это затеяла она. Скорее всего ее используют. Но она знает тех, кто отдает приказы.

– Все так, но есть небольшой нюанс, мой царственный друг, – с сожалением сказал я. – Эти сведения Кощей добыл при помощи некромантии. А они, как ты понимаешь, не котируются.

– Что⁈ Но ведь некромантия запрещена, – возмутился он.

– В Яви. На Навь, тем более на их царя, наши законы не распространяются.

– Черт, – сник Слава. – И что нам делать с этим?

– Рассказать его императорскому величеству, конечно, – удивился Роман. – Арестовать ее не смогут, но зато будут знать, в каком направлении копать.

– Начнут следить за ее дядей, установят круг подозреваемых, – поддержал я.

– Да ясно, какой там круг, – поморщился цесаревич так, словно у него резко заболели все зубы разом. – Головкин, Остерман, Толстой – вся та же братия, что и всегда мутила воду.

– Князья Гагарин и Трубецкой там же могут быть, да? – предположил я.

– И Салтыков. И еще с десяток фамилий. Черт! – Святослав вдарил по столу и затряс ушибленной рукой. – И как раньше не заметили⁈

– Тогда иди звонить отцу, – с сочувствием сказал я.

Но тут в дверь постучали. На пороге стояла графиня Хвостова, администратор главного корпуса. Она попросила цесаревича пройти с ней в кабинет ректора. Разумеется, мы с Ромой пошли с ними.

Как же хорошо было днем и как мерзко теперь – поднялся ветер и начал задувать за ворот куртки. А я ни шарф не надел, ни свитер, так накинул верхнюю одежду, чтобы только добежать до главного корпуса. А нас к тому же повели дальше, в корпус преподавателей. Но хоть страдал не я один, а вместе с друзьями. И почему Галина Алексеевна не предупредила? И ведь идет с невозмутимым видом, словно так и надо. А тогда, в первый раз выглядела приветливой. Или у меня началась паранойя, или это что-то значит. Впрочем, она могла просто не обрадоваться прогулке в такую погоду поздним вечером.

Профессорский корпус, пусть тоже в десять этажей, но больше походил на элитный дом в центре Москвы. Лифт поднял нас на десятый этаж, где располагались всего две квартиры. Одна ректора, а кому принадлежала другая, оставалось только гадать. Как и ожидалось, князь Вяземский жил в квартире из четырех комнат с большой гостиной. Из-за одной из дверей высунулась голова Кирилла и через секунду исчезла. Его отец, Антон Владимирович, встречал нас в костюме, только галстук повязать не успел.

– Вы с эскортом, Святослав? – изобразил ректор удивление, но глаза светились пониманием. Он знает, кто перед ним, конечно. – Благодарю вас, Галина Алексеевна, можете идти.

– Доброй ночи, ваша светлость, – проворчала она и удалилась.

– Вас ждет на телефоне ваш отец, – обратился Вяземский к Славе, когда они остались вчетвером.

– Как раз собирался ему звонить, – кивнул цесаревич и прошел в кабинет ректора.

– Вы, значит, добровольные телохранители? – прервал неловкое молчание Антон Владимирович.

– Да, ваша светлость, – ответил Роман.

– И это вы обнаружили заговор, – задумчиво продолжил ректор. – И никому ничего не сказали.

– Кто бы нам поверил? – улыбнулся я.

– Ну да, ну да, – покивал он. – И как же вы планировали справиться сами?

– Мы и не собирались. Только отбить первое нападение, а дальше как пойдет, – пожал я плечами.

– И вот как пошло. Мда-а, – покачал головой князь. – А вы молодцы, не растерялись и дали достойный отпор.

– Готовимся к практике, – сыронизировал Роман.

Ничего больше сказать ректор не успел – из его кабинета вышел довольный Святослав.

– Мы с сестрой остаемся в университете, – сказал он. – Дыры можно свалить на проделки домовых, они предупреждены и возмущаться не будут. Отец позвонит вам на днях, ваша светлость.

– Хорошо, ваше высочество. Проводить вас?

– У меня надежная охрана, спасибо, – без тени иронии ответил цесаревич.

Мы распрощались и ушли. Снова прошли через ветер и заряды снега в лицо и вздохнули спокойно в родном корпусе.

– Нам нужно что-то знать? – тактично спросил я.

– Все остается как было. Мы учимся и соблюдаем осторожность. На новый год мы с Олей остаемся здесь. По периметру выставят охрану, но если пройдут через Навь, она не поможет.

– Мы придумаем, как обезопасить вас, – серьезно сказал Роман.

– А если у Кощея получится найти домовят, то и их родители будут на нашей стороне, – добавил я.

Мы еще поговорили и легли спать. С Ромой договорились спать по очереди. Но ночь прошла тихо.

А утром в своей комнате я обнаружил на столе чертенка. Маленького, сантиметров пятнадцать высотой, с короткой черной шерсткой, рожками, копытцами и гибким хвостом с милой кисточкой.

– Здравствуй, Темный, – почтительно поклонился он, но говорил торопливо – то ли спешил, то ли волновался. – Меня царь мой послал. Сказал, что домовят прячут в Яви, потому искать их тебе придется. Вот. Ну, я пошел.

– Стоять! – приказал я и чертенок замер в нелепой позе с поднятой ногой. – Он ждет тебя обратно?

– Нет, но…

– Тогда со мной побудешь. Если мне срочно понадобится передать сообщение Кощею, будешь связным.

– Но… но… ладно, – вздохнул он.

– Вот и хорошо. Чем тебя кормить?

– Я найду себе еду, – проворчал чертенок недовольно и уселся на краю стола, скрестив ноги и руки.

– Тогда будь здесь, отлучаться только за едой. Людям на глаза не показываться.

– Как скажешь, Темный, – продолжил он ворчать.

– Царь что-то еще говорил, например, в каком направлении искать?

– Говорил, что в России.

– Очень сузило поиск, – рассмеялся я и отправился в душ.

Конечно, я сообщил о послании Кощея друзьям, так что теперь мы дружно думали в двух направлениях: как обезопасить Ольгу и Славу на новогоднем балу и как найти домовят. Ждан сказал, что это мальчик и девочка лет десяти по человеческим меркам, только ниже колена.

– Вообще, они хоть у нас под носом могу быть, – рассуждала Ольга в середине недели за обедом. Все эти дни она снова вела себя так, словно ничего в моей комнате эдакого не произошло – вот это выдержка. – Тот же Петр Федорович может положить их в карманы и накинуть иллюзию.

– Я говорил о подобном со Жданом. Они бы с Любавой почувствовали их в этом случае, – покачал я головой. – По их словам дети за пределами универа.

– Но в пределах Империи. В таком случае они и в Калифорнийской губернии могут быть – Россия велика, – фыркнул Роман.

– Он сказал именно «Россия»? – уточнил Егор Бестужев. Я кивнул. – Тогда где-то недалеко. Калифорния все же на другом континенте, хоть и в составе Империи уже сколько веков.

– Но как искать? – удрученно задал вопрос в пустоту Виктор. – У нас ни одной зацепки. Может, их убили уже.

– Тогда родители почувствовали бы, – напомнил Святослав. – Мы же проходили это недавно на истории – они чувствуют смерть себе подобных. Как тогда Яга узнала, что ее сестра погибла.

– Да, точно, – кивнул Корф. – Но зацепок все равно нет.

– Они не могут быть далеко, – сказала Катерина. – Домовые чахнут вдали от дома.

– Поговорить бы с родителями. Как это произошло? – включил сыщика Виктор.

– Я уже с ними говорил. Дети играли в парке. Потом Любава услышала крики, прибежала и увидела, что их уводят мавки, – передал я рассказ домовых. – Но в Нави их нашел бы Кощей. А тут, будете смеяться, Ждану дали поговорить с детьми по телефону.

– Ты не догадался спросить, может, был какой-то фон? – с надеждой спросил Корф.

Я не догадался – до следователя мне еще расти и расти. Будучи демоном, я занимался интригами и битвами – битвами даже больше. И тут собирался теми же методами получить власть. Впрочем, сыскные навыки лишними не будут.

– Нужно найти Ждана и спросить. Это может навести на след, – сказал Виктор с надеждой.

– Тогда после занятий собираемся у меня в комнате, – кивнул я.

– Кстати, ты выяснил, почему они тебя слушаются? – вспомнила Ольга.

Врать не хотелось, но хоть что-то ответить надо. Придется пожертвовать маленькой тайной.

– Меня воспитывал домовой, – признался я тихо. – В большей мере, чем всякие няньки. Потому я хорошо к ним отношусь и нахожу общий язык без всяких призывов. Они это чувствуют и отвечают взаимностью. А Ждан не хотел выполнять их приказы, потому послушался.

– Понятно, – кивнула Ольга, но по прищуру синих глаз я заподозрил, что она не слишком поверила. Увы, правда слишком невероятна, в нее поверить еще сложнее. – Когда домовой пришел ко мне в детстве, я испугалась и он больше не приходил.

– А я ему обрадовался, – улыбнулся я воспоминанию.

– Тот разговор, – тяжело вздохнул Ждан. – Я покажу его вам.

Мы собрались в моей комнате вечером. Я позвал Ждана. Чертенок сидел на шкафу, видимый только мне и домовому. Я предупредил его, так что сначала Ждан старался не смотреть наверх, а после собственное горе увлекло настолько, что стало не до мелкого наблюдателя.

Он совершил пассы руками, прошептал какие-то слова и мы оказались в небольшом домике, как с картинки Васнецова: светлая горница с большим столом, скамьями, сундуками и русской печкой, тут и там лежат вышитые цветами салфетки. Только две вещи говорят, что это не прошлые века – телевизор на тумбочке и телефон на стене. Телефон как раз позвонил. Ждан оставил плачущую жену на скамье и снял трубку.

– Да? Кто это… Вы! Верните малышей, они же… что? Что вы хотите⁈ – слышали мы голос домового.

– Нам нужно услышать то, что слышал ты, – тихо сказал я настоящему Ждану.

Он кивнул и щелкнул пальцами. В очередной раз я позавидовал навьей магии – никаких рун, только пассы и наговоры.

– Ваши дети у нас. Если не выполните наши требования, они станут обедом Серого Волка, – раздался приглушенный женский голос из трубки и мы обратились в слух.

Голос я узнал – это Анна. Но вот что на фоне? Какие-то до боли знакомые звуки, вроде топота копыт по грязи.

– Что вы хотите? – Полный отчаяния голос Ждана.

– В нужный момент… му-у-у… вы сделаете так, как я скажу. Му! А сейчас в университет едут цесаревич Святослав… му-у… и великая княжна Ольга. Следите за ними с женой. В любой момент, когда мы позвоним, вы должны знать, где они и что делают.

Мычание и гул на фоне стихли. Анна говорила что-то еще, но это уже не имело значения.

– Они в деревне, – констатировал я.

– Да, но эта деревня может быть и здесь, и в Сибири, – сказал Виктор.

– Подождите. Можешь еще раз повторить этот момент, где она говорит и коровы на фоне, – попросил Егор.

Слова в трубке зазвучали снова. Бестужев прислушался. Попросил повторить еще. Потом еще. Рома начал терять терпение, но я остановил его строгим взглядом.

– В котором часу она звонила? – наконец спросил Егор.

– Утром, в шесть, – ответил Ждан. Его глаза блестели надеждой.

– Коровы шли на пастбище – голодное мычание. Значит, это в нашем часовом поясе, – с облегчением заявил Бестужев.

– В Нижнем Новгороде тоже наш часовой пояс, а до него триста пятьдесят километров, – продолжил спорить Виктор.

– Сколько прошло времени между похищением и звонком? – спросила Катерина.

– Часов десять.

– Они бы не уехали далеко. Да и зачем им? Я согласен с Егором: они рядом, – вставил Роман. – Да и какой смысл таскать детей по всей стране?

– Значит, надо искать в Крюково? – удивился Святослав. – Но как?

– У меня есть идея, – сказал я. – Оставьте этот вопрос мне.

– Что ты задумал, Дим? – прищурилась Ольга.

– Прогуляюсь до деревни и поговорю кое с кем.

– С тем домовым? – догадалась Катя.

Я кивнул.

– Кстати, как ты по мычанию узнал, куда идут коровы? – спросил Роман Егора.

– Я это лето провел в нашем имении, наслушался.

– Коров гоняли рядом с усадьбой? – выгнул бровь я.

– Нет, просто… лето, кто ж дома будет сидеть, – Бестужев залился краской.

– Понятно, – рассмеялся Рома, а за ним и все остальные.

На следующий день непогода снова разыгралась. Ветер кружил и бросал в лица и за шиворот хлопья снега. Но я все равно отправился в деревню – от благополучия домовят зависели жизни Ольги и Святослава. Демон из Преисподней спасает тех, кого в обычных обстоятельствах смел бы сам. И все ради того, чтобы разыграть их в будущей партии. Я продолжал посмеиваться над ситуацией, но замечал, что с каждым разом смех становится все более добрым, что ли, или человечным. И дернуло меня выбрать именно эту реальность. Впрочем нет, не о чем не жалеть – в последние месяцы я чувствую себя более живым, чем за последние лет двести.

– Дмитрий? – мои размышления прервал свет фар и оклик профессора Ягужинской. – Ты куда в такую погоду?

– В деревню, – остановился я у окна водительского места манакара.

– Другое время не мог выбрать? – усмехнулась она.

Тот же вопрос мог и я ей задать. Куда это препод рванула посреди недели в такую погоду?

– Увы, срочное дело, – развел я руками.

– Садись, подвезу.

– Спасибо.

Отказываться я не стал, все же ветер продувал даже теплую куртку.

– У меня вот тоже срочное дело, – вздохнула Мария Викторовна и тронулась с места.

– Может, имеет смысл оставить машину и доехать на поезде? – предположил я.

– Возможно.

Больше мы не говорили. Если бы она хотела, сама бы сказала, зачем едет в Москву, а спрашивать невежливо.

На станции я поблагодарил профессора и вышел из машины. Она немного посидела и тоже вышла.

– Ты прав, на поезде безопаснее и быстрее, – сказала графиня.

– Хорошей поездки, ваше сиятельство, – улыбнулся я.

– И тебе хорошего дня. Ваше сиятельство, – усмехнулась она.

Я отвесил шутливый поклон и отправился к переходу через пути.

Разговор с домовыми деревни прошел хорошо. Меня завели в сарай, выслушали и пообещали понаблюдать за жителями деревень – вдруг приехал кто-то новый, у кого-то неожиданно появились дети.

С чувством выполненного долга я вернулся в универ и на следующий день вернулся к учебе. А на ближайшем занятии по ограждению заметил некоторую нервозность в поведении обычно уверенной в себе Ягужинской. Что-то случилось в Москве? Надо ли мне влезать в это? Слишком много других проблем, чтобы совать нос в еще одну. Только если она не связана с основной. А я бы не удивился. Но пока имеет смысл понаблюдать.

А через неделю Ждан попросил отправить чертенка в деревню.

– Они нашли детей домовых, Темный, – протараторил маленький посыльный по возвращении и сообщил подробности.

– Отлично. Спасибо тебе. Да, все забываю спросить: кто из Проводников остался на стороне Кощея?

– Если ты о том, что кто-то перешел всем составом, то нет, – замотал рогатой головой чертенок. – Скорее большинство осталось с нами. Ушли две стаи Серых, несколько Горбунков и по табуну голов в десять Златогривых и Буланых. Но из-за них теперь не понять, кто их них кто.

– Понятно. Спасибо. Теперь иди к царю Кощею и сообщи ему о домовятах. Если он скажет возвращаться ко мне, вернешься.

Чертенок кивнул и исчез, а я лег спать с примерным планом спасения домовят.

– Я знаю, как мы проведем новогоднюю ночь, друзья мои, – заявил я утром за завтраком.

– Видимо, костюм можно не забирать? – ехидно уточнил Роман.

– Возможно придется.

– Здесь слишком много ушей, – остановил меня осторожный Егор. – Лучше соберемся у кого-то.

– Давайте у меня ради разнообразия, – вызвалась Ольга.

Сегодня все мы присутствовали на занятиях лишь физически в предвкушении вечернего обсуждения.

Глава 18
Вот такой новый год

– Наконец-то, где вас носит? – прошипел Роман из темноты. – Мы тут почти замерзли.

– Не могли отделаться от Толстого, – тихо ответил я, развязывая галстук-бабочку.

Нас окружала новогодняя ночь, тихая, снежная и безветренная. Мы почти неделю спорили о том, как лучше всего поступить, и теперь приступили к исполнению задуманного. Но, как всегда бывает, невозможно учесть все нюансы.

После недолгих споров неделю назад мы пришли к выводу, что на балу все же надо показаться – постоять на торжественной речи, станцевать один-два танца, поздороваться с кем-то из профессоров. И потом уже тихо уходить по один-два человека.

Я честно и не без удовольствия покружил в вальсе Ольгу, дежурно поздравил с наступающим графа Орлова, препода по фехтованию. Взял царевну за руку, чтобы улизнуть, но дорогу преградил Петр Федорович Толстой. Он казался подвыпившим, но я быстро понял, что это притворство. Пришлось вежливо выслушивать его воспоминания о том, как он отмечал первый новый год в универе. Спасли нас Святослав и Катерина – они подошли и позвали нас танцевать, извинившись перед графом. Во время танца мы и сбежали.

Егор и Роман уже ждали нас. Виктор, как и условились еще днем, ушел первым вывозить на дорогу спрятанную вчера машину, вернее, манакар. Да, он более приметный, но зато надежнее обычных бензиновых машин и не требует прогревания в минусовые температуры.

– Вы снова побежали влипать во что-то? – раздался из темноты насмешливый голос.

– Даня, – едва слышно выдохнул я и продолжил уже громче. – Не можем без этого, княже. Хочешь с нами?

– Смотря куда и зачем.

Он вышел в свет фонаря в полушубке, собольей шапке и сапогах с мехом. Следом из темноты появился Николай Деев, тоже в теплой верхней одежде. Я ожидал Веру Голицыну или еще кого-то из их друзей, но они, кажется, были вдвоем.

– Помнишь дыру в потолке? – начал Слава.

– И у девушек тоже, – кивнул Юсупов. – Это за вами приходили, мы поняли. Только странно, что домовые ничего не сделали.

– У них детей в заложниках держат. Так что ни один местный домовой нам не поможет, пока не освободим мелких. За ними идем, – объяснил цесаревич. – У них еще один пленник, но мы не знаем, кто это.

– Сколько их? – стал серьезным Даня.

– Деревенские домовые видели четверых, – сказал я. – Но с ними Серый Волк, так что минимум двоих может притащить из Нави. И сам серьезная сила.

Юсупов и Деев переглянулись, пошептались.

– Вы как собрались добираться, пешком? – уточнил Даня.

– У нас манакар за воротами. Но семиместный, – ответил Святослав.

– Идем. Девушек на колени посадим и уместимся, – усмехнулся Коля и первым пошел к воротам.

Теперь пришел наш черед удивленно переглядываться. Но выбора они нам не оставили, разве что быстро сесть и рвануть с места. Но это глупо. И мы пошли следом.

– Вы что-то знаете? – догнал я княжичей.

– Я удивлен, что вы не знаете, – с чувством превосходства ответил Деев. – Вы газеты не читаете, телевизор не смотрите?

– Мы книжки читаем и обучающие программы, – проворчал Роман.

– А если бы еще и новости поглядывали, знали бы, что пропал граф…

Договорить Николай не успел. Мы как раз вышли за ворота и увидели два манакара вместо одного. Второй я узнал – авто Ягужинской. И она стояла тут же. Виктор Корф смущенно переступал с ноги на ногу рядом. Благо, уже переодетый в практичную одежду.

– Итак, девяти студентам не понравился устроенный для них праздник и они отправились искать развлечений самостоятельно. Я верно поняла? – с насмешкой уточнила Мария Викторовна.

– Одному из преподавателей тоже не очень понравился бал, как мы видим, – вежливо ответил я, выйдя вперед.

– У меня неотложное дело. Куда направляетесь вы? – спросила графиня.

– Это ее брат пропал, – услышал я шепот Даниила.

Картинка в голове сложилась: нервная поездка Ягужинской в непогоду, ее последующее скованное поведение, пленник в подвале дома.

– Видимо, вызволять вашего брата, ваше сиятельство, – зашел я с козыря.

И кажется попал, судя по тому, как она вздрогнула.

– Вы знаете где его держат? – сдавленно спросила она.

– Думаю, да.

– То есть вы не уверены, но все равно идете?

– Не совсем так. Мы идем вытаскивать домовят – их похитили и заставили родителей играть на их стороне. Если вашего брата забрали тоже, то вы в курсе всей истории?

– Да. Ваши высочества, – склонила графиня голову, глядя на Ольгу и Святослава. Они ответили тем же. – Простите, мне пришлось выполнить их требование и теперь готова нести ответственность.

– Впустили их на территорию? – с пониманием уточнил Слава.

– Да. И позвонила в Тайную канцелярию.

– В таком случае хорошо, что нас там нет. Я понимаю причины. Не волнуйтесь, наказания не будет. И очень хорошо, что вы позвонили. Вас привлекут только в качестве свидетеля и пострадавшей. Где вы собрались искать брата?

– Благодарю, ваше высочество. Я узнала, что он в одной из ближайших деревень.

– Мы точно знаем в какой именно. И в каком доме. И помощь опытной чародейки не будет лишней.

– К тому же нас больше, чем посадочных мест, – вклинился я. – Я расскажу подробности по дороге.

– Я поеду с вами, – вызвалась Ольга. Что это она?

– Да, только нам надо переодеться сначала, – напомнил Роман.

Он и остальные вели себя тихо во время разговора, словно их тут и нет. Разумно, чтобы не спугнуть препода.

– Жду в машине, – кивнула Мария Викторовна и села за руль.

Мы быстро переоделись в приготовленную заранее одежду и расселись по машинам. Я, Ольга и Даня с Колей сели к графине, остальные поехали в нашем манакаре.

– Мы поедем за вами, – сказал я Виктору, что вызвался сесть за руль. – Маршрут не меняй, только остановись чуть дальше от деревни, чтобы обе машины спрятать.

Корф кивнул и мы отправились на спасательную миссию.

– Да, так я еще новый год не встречал, – хохотнул Даня, прервав тягостное молчание. – Я так понимаю, вы уверены.

– Более чем, – ответил я. – Домовым самим хочется вернуть своих детей, так что они нам помогли – нашли дом, где их держат, но сами ничего сделать не могут.

– Что именно нас ждет? – уточнила профессор.

– Мы не видели сам дом, но надеемся, что он обычный, – начал описывать я. – Там четверо взрослых, мы исходим из того, что они все чародеи, и Серый Волк. Они сторожат двух детей и вашего брата. Дети – домовята. Их заставили принять человеческие размеры и зачаровали, чтобы не сбегали. Последнее – наше предположение.

– Откуда столько чародеев? – удивился Даня.

– Младшие ветки семей, – ответила Ольга. – И зарубежные наемники.

Он кивнул. Николай сидел задумчивый и в разговор не лез.

– Значит, можно рассчитывать на шестерых чародеев и Волка, – пришла к выводу Мария Викторовна. – Остановить Проводника мы не сможем. А еще дети. Если они под чарами и решат, что нападают на их семью, нам не поздоровится.

– Местный домовой обещал взять их на себя, – успокоил я.

– Хорошо. Какой план?

– Изначально мы рассчитывали на семерых, сейчас нас десять. Будем корректировать на месте. В планах внести панику, ворваться и обезвредить их.

– Убить? – нахмурилась Ягужинская.

– Если не получится иначе. В такой свалке все может быть, – осторожно сказал я.

– Вы готовы убивать? – тихо спросила она.

– А разве нас не к этому готовят?

Мария Викторовна замолчала. О ее смятении говорили только поджатые губы и сдвинутые брови. Могу ее понять, практика начинается только с со второго семестра третьего курса, а тут первый и уже такие настроения.

– Если мы ничего не сделаем, они доберутся до наших друзей, – пояснил я. – И если привлечем службы, они узнают и убьют заложников. Так что выбор у нас не особо большой.

– Я понимаю. Остается надеется, что вам не придется учиться убивать так рано.

Я не стал говорить, что на моей совести уже есть труп. И Ольга благоразумно промолчала.

– Вы как, все еще в деле? – повернулся я к Дане и Коле.

Они только молча кивнули. Довольно решительно, но я все равно опасался, что княжичи могут дать заднюю в последний момент. Графиня точно не сбежит, она боевой чародей. Но как дать понять остальным, что на двоих мало надежды? Впрочем, если они сбегут, обратят на себя пристальное внимание всех преподавателей и на третьем курсе могут быть отчислены за трусость, если проявят ее снова. А это позор для всей фамилии.

– Здесь сверните, – указал я поворот на едва заметную дорогу в лес.

Через минуту мы уже выходили из манакаров и разминали ноги.

– Так что с планом теперь? – бодро спросил Роман.

Храбрится, понял я, коль скоро вся ирония куда-то подевалась.

– У нас пятеро с иллюзиями, двое прыгунов и два псионика, – перечислил я. – Ольга всех усиливает. Потом мы с Ромой кидаем облака тьмы. Пока они их развеивают, а Серый уходит за подкреплением, кидаете иллюзию угрозы.

– Лихо, например? – предложил Деев.

– Да, – поддержал я. – И поставить так, чтобы заклинание прошло через иллюзию и попало в кого-то из них. Катя и Коля пытаются внушить им страх и безнадежность. Потом можно врываться в дом. Мы с Егором бежим в подвал. Один подхватывает графа и телепортом вытаскивает его. Второй отбивается от охранника – один из четверых постоянно в подвале. После этого можно будет уходить. Мы вряд ли выдержим полноценный бой с опытными чародеями.

– Наша задача освободить пленников, – подтвердил цесаревич. – Возможно, мы кого-то узнаем из охранников, но это пешки.

– А дети? – удивился Даня.

– Начало атаки будет сигналом местному домовому забрать их.

– Почему он не сделал этого раньше? – уточнила Ягужинская.

– Потому что с них глаз не спускают, – ответил я. – Я не знаю деталей, но домовому нужно время. Так что как только дети исчезнут, можно уходить. К этому времени мы должны справиться в подвале.

– Хорошо. Я постараюсь защитить вас, – кивнула она.

– Тогда вперед, – сказал Святослав. – Даниил, только не спали дом, хорошо.

– Постараюсь, – проворчал княжич.

Как говорят военные, любой план работает идеально только до первого выстрела. Стоит противнику начать действовать не так, как от него ожидали, и начинается импровизация. Я еще раз напомнил об этом друзьям и поймал на себе удивленный взгляд профессора. Все верно, откуда бы первокурснику знать о таких вещах? Но я знал и пользовался уже три сотни лет.

Верхнюю одежду мы оставили в манакарах, чтобы не мешалась, и подобрались к дому на самом краю деревни. Двухэтажный, десять на двенадцать метров, из бруса. Без забора. Занавески еще не задернули, словно специально показывали соседям: нам скрывать нечего, мы самая обычная семья. За праздничным столом в гостиной сидели двое мужчин, женщина и двое детей, мальчик и девочка. В углу телевизор показывал новогодний концерт. Взрослые не казались напряженными – ели и выпивали, только постоянно посматривали на часы. А вот дети вели себя слишком спокойно для десятилеток, словно их накачали успокоительным, что наверняка было недалеко от действительности.