Текст книги "Ледяные ветра (СИ)"

Автор книги: Денис Атякин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Глава 11. Алаэн Дербидж. Гвизары

5419 год, середина первого месяца зимы

Север королевства Маркаун, Северная тропа, на пути к безымянному аванпосту

В лагере царила суматоха. В спешке собирали оставшиеся палатки, вещи, оружие. Из восьми дозорных я вернулся первым и сразу же поспешил доложить обо всем сержанту. Тот решил отступить немного назад и принять бой в лесу. Я не согласился с ним.

– Дождемся остальных дозорных и решим, что делать! – нервно сказал Пайк.

Вскоре вернулись Джалек и Эд. Потом все вместе пришли еще четверо егерей. Последним подоспел Ториш. Собрали совет.

– Нет! Нет и еще раз нет! – кричал Пекарь. – Только не в лесу.

– Там будет намного удобнее! – настаивал Пайк. – Мы перестреляем их из арбалетов еще на подходе.

– Нас слишком мало. Мы не успеем. Северяне затеряются в лесу прежде, чем мы хоть что-то сделаем. Этого нельзя допускать. Как ты собираешься потом их вылавливать?

– Что ты предлагаешь? – спросил Пайк.

– Встретить врага на открытой местности. Хоть прямо тут, – ответил Пекарь.

– Да и тут нельзя! – сказал Ланц. Он был встревожен, казалось, сильнее всех. – Гвизары знают эти горы и предгорья как свои пять пальцев. Они в два счета перебьют нас сверху. Нужно пройти дальше. Выйти в пустошь, туда, где только снег вокруг и никаких скал и камней. Тогда мы сможем их сдержать!

– Хм… – хмыкнул сержант. – Есть поблизости такое место. И не далеко вроде, да?

– Точно, совсем близко, – подтвердил Ланц.

– Ладно, решено! – крикнул Пайк. – Всем вооружиться! Ростовые щиты достать. Пошевеливайтесь, сукины дети! Давайте, давайте! Бегом! Выходим…

Все бросились выполнять команды сержанта. Я достал из саней огромный ростовой щит, взял пять пилумов и сумку под них. Забросил легкие метательные копья за спину, туда же и щит. Схватил за древко свою глефу, но тут же передумал. Какой от нее толк. В тесных рядах с ней не повернешься. Ладно, подруга, подожди до лучших времен!

Так, вроде бы все. Я еще раз проверил снаряжение. Отлично! В путь!

Мы двинулись. Сначала медленно, но потом все быстрее и быстрее. Четверых пленных северян усадили в повозки, дабы не обременять себя. Честно говоря, я нервничал из-за варваров, оставшихся за спиной. Не важно, что один из них дряхлый старик, а вторая и вовсе женщина, каждый может всадить кинжал в спину. А уж про молодого сильного воина я вообще молчу. Вне подозрений оставался только младенец, вот на его счет я полностью спокоен. Ну да ладно, чего раньше времени паниковать? Поживем – увидим.

Через полчаса пути мы вышли на небольшую равнину. Тут не было ни камней, ни деревьев. Лишь снег, снег и снег. От идеальной белизны слезились глаза.

– Тут встанем? – спросил сержант Ланца.

– Нет. Пройдем дальше. Там, впереди, равнина пойдет немного под уклон. Встанем на возвышенности. Гвизарам придется бежать в горку, чтобы добраться до нас, и это их немного измотает.

Ланц не соврал. Примерно через поллиги мы добрались до плавного спуска. Встали тут. Теперь северная тропа была от нас по правую руку. Там же, где и возвышались непреступные горы Анрод, подернутые морозной дымкой.

Распрягли и связали лошадей, чтоб не сбежали. Завели их в загон из саней. Там же оставили четверых пленных северян. Расселись кто где и принялись ждать. Многие из егерей, от нечего делать, решили подкрепиться. Мне же и кусок в горло не лез. Меня слегка потряхивало и подташнивало, какая уж тут еда. Да что там! Я изрядно нервничал. Нет, не боялся, именно нервничал. Не знаю, чем отличались эти два ощущения сейчас, однако я чувствовал себя не как перед смертельной схваткой, а как перед ответственным и решающим делом. Последний раз я испытывал такое, когда меня принимали в ряды егерей. Та еще была нервотрепка.

– Идут! Идут! – закричал Эд.

Я поднял голову. И, правда – идут. У невысокого отрога, из-за которого выныривала северная тропа, показались северяне. Много. Я вскочил с места, приложил ладонь козырьком ко лбу, принялся снова пересчитывать варваров. Насчитал около пятидесяти пяти и бросил это безнадежное занятие. Сержант вон уже надрывается, орет:

– Строимся, строимся! Быстрее, сукины дети! В колонну по четыре… Шевелитесь…

Мы выстроились в классический квадрат, или каре, как называли такое построение командиры. Ростовые щиты перед собой, по всему периметру. Копья и пилумы торчат во все стороны – не подойдешь. В задних рядах защелкали взводные механизмы арбалетов. Наконец все звуки стихли, однако ненадолго.

Вскоре еле ощутимо задрожала земля от топота сотни ног, долетел до нас гул разъяренных голосов, бряцанье оружия. Северяне мчались прямо на нас беспорядочной, дикой толпой.

Я стоял в первом ряду. По левую руку от меня – Ланц, справа – Эд, за ним – Джалек. Некоторые из егерей подняли арбалеты. Ложа к плечу и целятся.

– Ждать! Не стрелять! – рявкнул сержант.

Северяне прут обезумевшим клином. Совсем рядом. Ор полусотни глоток закладывает уши.

Вдох! Выдох! Шумный, сбивающий дыханье.

Вдох! Выдох! Сзади кто-то тяжело сопит над ухом.

Вдох! Выдох! Облако морозного пара вырывается изо рта.

Вдох! Выдох! Пересохшую глотку изнутри обдирает удушливый ком.

СТУК-СТУК! Так работает арбалет Эда. Два болта – два мертвых северянина.

СТУК-СТУК! Еще два трупа, только теперь на счету Пекаря.

ТАААНГ! ТАНГ! ТАНГ… Захлопали другие арбалеты.

И снова: СТУК-СТУК! Эд закинул за спину опустевшее оружие и выставил перед собой пилум.

СТУК-СТУК! Ториш тоже отстрелялся.

Еще пару раз хлопнули арбалеты других егерей. Все! Времени на перезарядку больше нет.

БААААААААМ! Взвизгнула пуля и навылет пробила двоих северян. Остальные варвары замешкались на несколько секунд, поубавили прыть. Сержант отбросил разряженную пищаль. Махнул рукой, заорал:

– Пилумы!

Замах, руку назад и бросок с оттягом! Следующий! В воздух взвилась стая хищных, голодных до крови, легких копий. Варвары заголосили еще сильней. От боли, страха и ярости.

Я достал из-за спины третий пилум, но варвары были уже слишком близко. Бросок. Острое жало в последнее мгновение пробило двух северян. А потом… Я даже на секунду зажмурился.

БАХ! БАЦ! БАМ! Варвары всей толпой врезались в нас.

Затрещали щиты, но выдержали. Выдержали и мы, качнулись, но с места не сдвинулись. Моя ромфея с шелестом покинула ножны. Я рубанул ей поверх щита словно топором. Острое, с рунной гравировкой, лезвие рассекло череп ближайшего варвара. Кровь и ошметки побуревшего мозга заляпали щит.

БАХ! БАЦ! БАМ! Наше построение сотрясли мощнейшие удары с флангов. Но не так-то просто продавить сплошной панцирь щитов.

– Стоим! СТОИМ! – надрывал глотку сержант.

И мы стояли. Приходилось извиваться, словно дождевому червю. Я рубил, колол, подсекал мечом ноги врагу.

– Вперед! – орал Пайк. – Копья!

Я, что есть силы, навалился на щит. До хруста в сухожилиях, до треска в суставах. Вся передняя линия пыталась потеснить варваров. Сзади на нас напирали товарищи. Ну… ну, еще чуть-чуть… Есть! Шаг, за ним второй! Вперед.

Застучали, забряцали копья. Егеря кололи врага и шажок за шажком продвигались вперед. Я просунул лезвие ромфеи в мизерную щель между щитов. Изловчился и проткнул брюхо вонючему северянину. Грянул истошный предсмертный крик. Ошеломляющий, словно тебя окатили ледяной водой.

Я будто бы вынырнул из сна. Битва загрохотала с новой силой, приобрела новые оттенки. Яркие, живые, грязные и аляповатые. Вокруг стоял смрад мертвых тел и испражнений. Я еле-еле сглотнул ком, забивший горло. Судорожно вдохнул.

АААА!

Жахнуло! Щит сотряс мощнейший удар каменной дубины. Левую руку отсушило. Твою… В Троих, в демона душу мать!

Я опустил щит чуть ниже и попытался резко срубить голову противника мечом. Тот ловко увернулся. Ай! Ну, была не была! Рывком откидываю щит и из-под низа бью ромфеей. Северянин, лишившись обеих ног, падает как подкошенный. Истошно верещит.

Еще шаг вперед. Я наступил окровавленным сапогом врагу на лицо. Оскользнулся, но тут же оперся на щит, выровнял шаг.

Скольких я уже убил? Троих? Пятерых? Десятерых?!… Слишком душно…

Стук-стук-стук-стук!

Снова застучал арбалет Пекаря за спиной. Четыре болта и четыре мертвых варвара.

Еще шаг вперед. Замелькали копья. Быстро, уверенно, неумолимо.

Варвары дрогнули. Сами отступили назад. Еще и еще. К морозному небу взметнулись воодушевленные крики егерей. Я бросил быстрый взгляд на товарищей. Эд раскраснелся, вспотел, ноздри раздуваются… А вот Джалек… Собственно, он выглядел как на прогулке. Равнодушная линия рта, бледные щеки, ровный, без единой морщинки, лоб и глаза… Полные азарта и звериной жажды убийства.

Внезапно южанин бросил щит на землю и быстрее стрелы ринулся вперед. Тихо, без боевого клича. Незаметная ночная тень. Джалек не убивал, он танцевал, но враги падали замертво от его изящных движений. Минкурский ятаган порхал, словно бабочка, собирающая кровавую росу.

За спиной победно взревели егеря, бросились вслед за южанином. В моей руке задрожала ромфея. Я списал это на боевой мандраж… Однако меч продолжал подрагивать… Я бросил ростовой щит прямо в снег, сейчас он будет только мешать…

Пой, мой клинок, хором со мной!

Я, надсаживая глотку, ринулся вперед, в самое пекло. Уворот, блок, резкий удар с оттяжкой. Поднырнуть под клинок, перекинуть через себя грузное тело варвара. Короткий шаг, замах, быстрое смещение. Удар! Очередной северянин развалился напополам. Уклон. Прыжок. Удар по касательной. На руки хлынула кровь, а к ногам упала вонючая, парящая на морозе, разрубленная требуха.

Рядом, ловко орудуя топором, хекал Пекарь. За спиной пыхтел Эд. Я обернулся и увидел, как один из егерей лишился лица от удара вражеского молота… И снова все закружилось… Клинки, щиты, топоры, копья…

Внезапно я оскользнулся на окровавленном обрубке, лишенном ног и рук. Упал прямо в кровавый снег. Подобрался, резко вскочил и чуть снова не поскользнулся. Такие обрубки тел тут лежали повсюду. Я бросился по кровавому следу и не ошибся: впереди маячила спина Джалека. Южанин рубился один среди толпы разъяренных северян. Я поспешил товарищу на помощь.

Напал на северянина сзади, разрубил его у поясницы и змеей нырнул к Джалеку. Спина к спине. Мы закружились в безумном хороводе. Южанин дрался самоотверженно, но безрассудно, порой подставлялся, будто бы специально. Я рисковал меньше и старался драться намного техничнее. Однако все равно пришлось подстраиваться под Джалека. Он сделал шаг вперед, я сместился в сторону и назад. Он нанес серию рубящих ударов, я блокировал, и наоборот.

По северянам ударила подоспевшая четверка егерей во главе с Эдом. Мы с Джалеком рванули навстречу товарищам, потеснили варваров. Теперь противники оказались в клещах…

В стороне от нас воодушевленно взревели северяне. Они резко прекратили отступление и возобновили натиск.

– Твою мать! – заорал кто-то из егерей.

– Берсерк! Берсерк! – вторил другой голос.

Кто-то истошно завопил. Затрещали копья. Джалек молча бросился на крики. Я завертел головой, увернулся от летящего прямо в лицо молота. Пырнул нападавшего клинком. Быстрым перекатом ушел от смертоносной секиры и молниеносно разрубил пах ближайшему ко мне варвару. Вскочил, занося ромфею для очередного удара, но тут же остановился. Передо мной маячило разгоряченное лицо Эда.

– Тут все! – бросил мне сын Пекаря и снова ринулся в гущу битвы. Трое егерей последовали за ним.

Я остался чуть в стороне от кровавой мясорубки. Перевел дух, огляделся. Вокруг валялось никак не меньше десятка тел. Мертвые северяне. Кровь. Обрубки конечностей. Остывающие внутренности. Мертвые лица, искаженные гримасами муки и боли. Я отвернулся и поспешил на помощь своим товарищам.

Северян осталось не так уж и много. Примерно человек двадцать. Этот бой, скорее всего, за нами, мы смогли выстоять и сократить число варваров до минимума. Но где-то там еще звенели мечи, кричали егеря и яростно рычал берсерк.

Я ворвался в самое пекло и тараном пошел напролом. Мне навстречу вылетели двое северян. Рослые. Массивные. С огромными каменными дубинами. Я увернулся от первого удара, просто уйдя в сторону. Блокировал вторую дубину, приняв ее на отведенное в сторону лезвие ромфеи. Увесистое оружие, соскользнув, протащило северянина чуть-чуть вперед. Я сделал стремительный оборот вокруг своей оси, уходя от нового удара и со всего маху обрубил руки второго северянина по локоть. Раздался душераздирающий вопль, но тут же стих.

Первый варвар взревел и бросился на меня. Расстояние было слишком маленьким. Я не успел уйти. Удар! Мы прокатились по снегу пару метров и замерли. Северянин лежал сверху и не шевелился. Я поднял голову. Из затылка врага торчал короткий болт. Чуть в стороне Пекарь менял четырехзарядную пластину в своем арбалете. Я кивнул товарищу и начал выбираться из-под варвара. Это оказалось не так-то просто. Немытая туша весила килограмм сто, не меньше. Наконец я снова оказался на ногах, ринулся дальше.

Сбил плечом очередного северянина. Другого подло ударил в спину. Сейчас не до честных поединков… Чуть не нарвался на копье кого-то из егерей, но вовремя вильнул в сторону. Резко пригнулся. Над головой просвистел брошенный кем-то топор. Я запетлял дальше среди сражающихся.

Чуть левее послышался дикий рев, раздался крик боли и нежелания умирать. Я ринулся туда и через пару ударов сердца резко тормознул. Передо мной оседал на колени егерь, разрубленный от макушки до живота. Рядом, орудуя двумя огромными топорами, бесновался берсерк. Ему противостоял Джалек. К двум воинам никто не решался подступить.

Берсерк безустанно полосовал воздух топорами, Джалек из последних сил отбивался. Клинки мелькали с такой скоростью, что за ними невозможно было уследить. Я бы такой темп не выдержал точно. Да и южанин уже на грани.

На меня выскочил северянин и попытался ткнуть копьем. Я ловко сместился в сторону, ухватился за древко вражеского оружия и дернул на себя. Варвар не удержался, качнулся вперед и выронил копье. Я, не мешкая, схватил врага за куртку и толкнул на берсерка. Берсерк даже не посмотрел в сторону северянина, лишь отмахнулся от него, как от назойливой мухи. Раздался хруст костей, и незадачливый варвар кулем упал в снег. Берсерк одним ударом сломал позвоночник своему соплеменнику.

Я огляделся. Егеря добивали варваров. На меня больше никто не собирался нападать. Я обхватил лезвие ромфеи обеими руками, приготовился. Страха не было, только желание помочь южанину.

Берсерк в очередной раз крутанулся и взорвался чередой смертоносных ударов. Джалек заметался, остервенело работая ятаганом, однако последнего удара не выдержал. Южанин еле-еле блокировал топор и без сил упал в снег. Северянин уже занес свое оружие для решающего удара.

Я легко взвился и стрелой метнулся под варварские топоры. Удар сердца, вдох. Я оказался перед берсерком. Выдох. Ромфея будто бы самовольно выбрала положение. Удар! Оба вражеских топора грохнули о клинок, соскользнули в сторону и оставили Джалека невредимым.

Быстрый разворот и удар. Мой меч скользнул по предплечью берсерка. Враг взревел и ударил наотмашь. Мне пришлось упасть в кровавый снег. Перекат, кувырок, и я снова на ногах… Да еще и за спиной варвара! Я полоснул клинком поперек. Рассек врагу спину и, видимо, повредил позвоночник.

Северянин выгнулся, взревел и попытался быстро развернуться, но не тут-то было. Берсерк медленно опустился на колени, трясущейся рукой поднял топор, но тут же выронил его. Поднял голову, набычился, грозно уставился на меня налитыми кровью глазами. Еще раз попытался встать. Не получилось. Берсерк пыхтел, сопел, дико вращал глазами. Он явно понимал, что сейчас произойдет, но умирать не хотел. Я, легким взмахом меча, срубил ему голову.

Где-то за спиной победно взревели егеря. Завозился Джалек, стал подниматься на ноги. Южанина пошатывало, и он оперся на ятаган, кивнул мне. Я кивнул в ответ. Ничего иного и не оставалось, ведь слова тут излишни. Джалек, как, впрочем, и я, не сторонник глупых фраз о спасенной жизни и долге, который непременно нужно будет вернуть. Никто никому ничего не должен. Каждый обязан сам выбирать, помочь ли ближнему, или оставить все на волю случая.

Я развернулся и на негнущихся ногах побрел вперед. В никуда, просто так, без цели. Мимо трупов. Через полсотни шагов я уселся прямо в снег. Меня трясло. Вот только непонятно: от усталости или от страха битвы.

Потихоньку начали подтягиваться егеря. Они молча рассаживались рядом. Я тоже молчал и смотрел на горы. Вид этих величественных, древних, седых громадин успокаивал. На одном из холмов, там, где недавно поднимался к одинокой каменной келье, я заметил маленькую человеческую фигурку. Отсюда и не разобрать, но я был уверен, что это тот самый старый отшельник, хозяин кельи. Видимо, все это время он наблюдал за битвой.

«Вот тебе мой совет. Послушай и запомни его. Ты храбр, но за все нужно платить. Даже за храбрость. Ты заплатил за нее сполна. Так будь же таким и впредь, и тогда ни один клинок, ни один враг и ни один зверь не причинит тебе вреда!» – мне вспомнились давние слова старика. Они когда-то предназначались мне.

Я улыбнулся, поднял руку и приветственно помахал. Хм, вряд ли он это увидит.

Фигурка на холме быстро скрылась из виду.

Глава 12. Луэннар Нуан'Наин. Тени

5419 год, начало зимы

Думбар

Легкий ветерок. Шелест листвы в кронах деревьев. Взмах тяжелых крыльев. Щебетание мелких пичужек. Трубный рев лося и протяжный вой волка. Уханье совы в ночи и неясные, смазанные тени между исполинских стволов сэррутов. Бурая кора многовековых сосен и гладкие стволы старых осин. Всем этим и были нуаны. Элитные эльфийские воины. Однако, в тоже время, они были и кое-чем другим.

Неприметный стилет в ночи, что внезапно проникает меж ребер. Приглушенный хлопок арбалета; тяжелый и необратимый. Смертоносная стрела из ниоткуда. Острейший клинок, боль от удара которого приходит не сразу. Нуаны.

Луэннар окинул их взглядом. Двадцать лучших воинов Думбара. Его личный отряд. Он взял всех. Еще десять гвардейцев Андарила беззвучно замерли за спиной. Луэннар одними жестами приказал всем воинам рассредоточиться и прочесать местность до самого аванпоста. Вторым жестом принц показал, что место сбора – эта поляна. Нуаны в тот же миг растворились в ближайших кустах вереска, гвардейцы последовали за ними. С ближайшего дуба бесшумно спрыгнул Тоэлринг.

– Хотелось бы верить, что капитан Фенергиф еще жив, – тихо сказал эльф.

– Надежда согревает тебе душу, Тоэлринг?

– Надежда – слабый стимул, ты же знаешь. Страх решает все. Если капитан мертв – гоблинов ничто не удержит.

– То есть мои воины не вселяют в тебя уверенности?

– Отнюдь. Мне спокойно, когда рядом нуаны, но Фенергиф…

– Он жив. Я чувствую, – оборвал товарища Луэннар. – Ладно, двинули. Посмотрим, что к чему. Ты первый.

Тоэлринг кивнул и, слившись с молодыми побегами орешника, устремился вперед. Луэннар считал удары сердца. Однако через пятьдесят ударов Тоэлринг не подал никакого сигнала, и принц двинулся следом. Он постоянно крутил головой, принюхивался, прислушивался. Никого. Только Нуаны. Расходящейся цепочкой они двигались по кругу. Вот они остановились и стали сжимать кольцо вокруг окрестностей Нэн Дэмин. Луэннар чувствовал своих воинов, чего нельзя было сказать о гвардейцах Андарила.

Через двести ударов сердца Тоэлринг все еще молчал, и принц ускорил шаг. Заскользил меж Исполинских Дубов быстрее, стремительно обогнул овраг, замер у могучих вязов. Прислушался. Вокруг ничего не изменилось. Лес жил своей жизнью.

Луэннар бесшумно заскользил дальше. Еще сто ударов сердца. Тоэлринг все так же молчал. Справа мелькнул силуэт нуана. Всего секунду он был в поле зрения и сразу же исчез. Луэннар посмотрел налево и увидел крадущегося Тоэлринга. Вот так дела! Принц замедлил шаг, а потом вовсе остановился. Не стоит так спешить. Нужно контролировать себя и не лезть вперед разведчиков – чревато.

За пол лиги до аванпоста обстановка изменилась. Перестали щебетать и перекрикиваться птицы, не шуршало зверье в кустах. Звенящая тишина закладывала уши. Лес скорбно замолчал. Еле ощутимо потянуло прогорклым запахом низших рас.

Взволновано защелкал дятел. Луэннар заторопился и вскоре вынырнул на укромную полянку. Из-под разлапистой ели вынырнул Тоэлринг. Он тихо опустился в траву.

– Я не слышу звуков битвы, – прошептал эльф.

– Я тоже! – согласился Луэннар.

– Фенергиф… – начал было Тоэлринг, но принц оборвал его на полуслове.

– Не время сожалеть. Вперед.

Тоэлринг серьезно кивнул и снова устремился вперед. Луэннар последовал за товарищем. Теперь они бежали бок обок. Тут и там замелькали призрачные фигуры нуанов и гвардейцев. Еще отчетливее потянуло гоблинской вонью, смрадом мертвых тел и кровью.

– Мы совсем рядом! – бросил на бегу Тоэлринг.

– Знаю, – коротко ответил Луэннар. – Наверх!

Оба эльфа стремительно бросились к долговязым, сучкастым дубам. Луэннар в мгновение ока влетел на самую макушку. Замер среди жестких, густых ветвей. Достал из-за спины короткое копье с длинным листовидным наконечником. Внизу раскинулась обширная поляна, и то, что Луэннар увидел на ней, выбило его из колеи.

Восточная стена аванпоста была полностью разрушена, а подступы к нему – усеяны трупами. Гоблинскими и… эльфийскими. И никого живого вокруг. Только мертвецы, вороны и кровь. Но что-то еще не давало покоя Луэннару. Что-то во внешнем виде разрушенного аванпоста выбивалось из привычной действительности. Эльф сосредоточился.

Стены. Что-то не так было со стенами. Стрелковые позиции на самой верхушке Нэн-Дэмин почернели от копоти, а камни вокруг самих проемов оплавились. Луэннар дернулся как от удара, прошептал проклятие. Перевел взгляд на соседнее дерево и вгляделся в побелевшее, словно заснеженные пики Рассветного хребта, лицо Тоэлринга. Товарищ сидел на широкой ветке, словно каменное изваяние. Луэннар скривился и перевел взгляд вниз. Там сновали нуаны и гвардейцы Андарила. Позы их были напряженны, но двигались эльфы вокруг поляны свободно, не таясь. Видимо засады тут не было.

Луэннар крикнул раненой лисицей и начал спускаться с дерева. Его воины, услышавшие сигнал, стали выходить на поляну к аванпосту. Через несколько мгновений Луэннар присоединился к ним. Надобность возвращаться обратно на приметную прогалину отпала, и совет теперь можно было провести в самой башне. Сражение откладывалось.

Тоэлринг подошел к принцу, сказал осипшим голосом:

– Ты чувствуешь? Кроме гоблинов тут был кто-то еще…

– Тролль.

– Что… Да, наверное. Вот только его трупа тут нет, значит он ушел живым… Но я про другое. Кто-то кроме гоблинов и тролля атаковал Нэн-Дэмин.

Луэннар отвернулся, но почувствовал на себе требовательный взгляд Тоэлринга. Он обязан был ответить.

– Да. Тут был «глаз»! Взгляни на стрелковые позиции – камень оплавлен.

– Гоблинский шаман… демонова магия… древняя чума… – зашептал Тоэлринг.

– Точно. Выбрались все-таки из своих мерзких, глубинных нор. Ладно, пойдем, посмотрим, что в самой башне твориться.

Луэннар знаками дал команду своим бойцам охранять подступы к аванпосту. Четверым воинам приказал следовать за ним и быстро зашагал среди гор гоблинских трупов. Луэннар попытался сосчитать их, но сбился на первой сотне, а вот своих сородичей он посчитал легко – десять мертвецов.

У входа в Нэн-Дэмин, Луэннар поставил одного нуана, второго оставил охранять коридор, ведущий к лестнице на второй ярус. Двух оставшихся распределил по стрелковым позициям. Замер, прислушиваясь и присматриваясь к полумраку, царящему внутри аванпоста. Тоэлринг бесцеремонно оттеснил плечом принца и заторопился наверх. Однако на лестнице он споткнулся, замер и попятился назад. Ступени были завалены гоблинскими трупами. Тела были иссечены, разрублены, утыканы стрелами.

Тоэлринг быстро справился с собой и зашагал прямо по мертвецам наверх. Через несколько секунд к эльфу присоединился Луэннар. Принц шагал рядом молча. Оба воина поднялись на второй ярус, замерли, осмотрелись. Однако обстановка вокруг не изменилась: трупы, трупы, трупы и смрад.

Луэннар откашлялся и хрипло произнес:

– Идем дальше… на третий ярус.

Тоэлринг кивнул и уже сделал шаг, как что-то привлекло его внимание. Эльф бросился к куче трупов и начал растаскивать в стороны тела. В самом низу, под грудой мертвых гоблинов обнаружились два эльфийских воина. Оба мертвые.

– Еще двое! – прошептал за спиной Луэннар. Он склонился к товарищу, помог вытащить и аккуратно уложить на пол мертвых сородичей. Тоэлринг с благодарностью посмотрел на принца, резко поднялся с колен и уверенно зашагал к лестнице, ведущей на третий ярус.

– Боги, скольких же они убили… – еле слышно прошептал Луэннар.

– Многих! – резко ответил Тоэлринг, – И если бы не этот демонов шаман и тролль, то они бы продержались до нашего прихода.

Луэннар ничего не ответил. Он шагнул в сторону и присел рядом с трупом еще одного эльфа. Приложил руку к шее, проверяя пульс, сказал:

– Мертв.

Тоэлринг прошипел какое-то ругательство и ответил:

– Луэннар, пообещай мне, что тела наших воинов мы вернем во Дворец. Пообещай! Вернем и похороним со всеми полагающимися почестями!

– Обещаю! А еще я обещаю, что мы вычистим эту поляну. Соберем все гоблинские трупы и сожжем их.

Тоэлринг серьезно кивнул и направился дальше.

У входа на третий ярус оба воина замерли. Здесь гоблинских трупов было меньше, однако и тут эльфов ждал новый, неприятный сюрприз. Все стены, пол и потолок помещения, венчавшего Нэн-Дэмин, были оплавлены, обуглены и закопчены. У южной стены, там, где располагались основные стрелковые позиции, лежали бесформенные, изломанные магическим пламенем, тела, похожие на эльфийские.

Луэннар закрыл нос рукавом, так, чтобы смрад горелой плоти не чувствовался вовсе, и зашагал к стене. Присел на колени рядом с изуродованными телами. За спиной раздался тихий всхлип. Луэннар обернулся и увидел над собой бледное лицо Тоэлринга. По щеке воина текла одинокая слеза. Кто знает, сколько десятилетий не плакал разведчик? Да и плакал ли он вообще?

– Одинадцать… – прошептал Тоэлринг.

– Что? – не понял Луэннар.

– Одинадцать тел… Тут, наверху… Еще трое внизу.

– Да, и десять на улице, – подтвердил Луэннар. – Двадцать четыре… У Фенергифа было двадцать пять воинов. Ты тут. Остальные мертвы…

– Вот только тело самого Фэнергифа мы не нашли.

Луэннар поднялся с колен, выглянул в бойницу и крикнул старым вороном. Через пару секунд точно такой же крик был ему ответом.

– Что ж, внизу все чисто. Спустимся и еще раз обойдем поляну. Пошли! – яростно сказал Луэннар.

Тоэлринг собрал все оставшиеся силы и бодро зашагал за наследным принцем. В душе воина снова затеплился крохотный огонек надежды. Что, если Фенергиф еще жив? Только бы успеть его найти!