Текст книги "Крутой поворот"

Автор книги: Дэни Синклер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

– Это… неудачная… мысль, – проговорила она, с трудом ловя воздух.

– Я знаю.

Ее сердцебиение участилось, а его сердце уже выпрыгивало из груди. Прикосновений мало. Ему нужно проникнуть в нее, в ее зовущее тело. Жаркое, необоримое желание.

– Сейчас у меня полно дурных и безумных мыслей.

– Например?

Этот шепот камня на камне не оставил от его благих намерений. Спенсер сжал ее подбородок. Она вздрогнула, хотя, возможно, виной тому была кровать. Или он. Эта женщина, еще ни разу не прикоснувшись к нему, уносила его за грань рационального. Он уже сжимал ее лицо обеими руками, а кровать отчаянно раскачивалась, и гром беспрерывно грохотал за окном.

В первую минуту Спенсер намеревался только успокоить ее. Сейчас же он чувствовал, что оказался на краю пропасти. Он давно научился владеть своими чувствами и держать себя под контролем. Ни одна женщина не заставила его потерять голову.

До этой минуты.

Ему следовало предвидеть, что влечение окажется чересчур сильным. Он оказался в плену с первой минуты, когда она извивалась под ним на полу спальни Хэддена.

– Ты – как эта гроза, – прошептал Спенсер. – В тебе есть первобытная сила.

Она смотрела на него широко раскрытыми глазами и дрожала. Но молния осветила ее лицо, и он разглядел на губах, теплых, созданных для поцелуев, тень улыбки.

– И часто эта фраза работает? – осведомилась она.

– Не знаю. Я никому такого не говорил.

Качающаяся кровать снова сблизила их. Эта женщина была необыкновенно чувственной, сексуальной, возбуждающей.

– Лучше бы ты меня остановила, – посоветовал Спенсер.

Ею пальцы гладили ее по щеке. Невероятно мягкая кожа. Совсем как губы.

– Остановила?

Этот неуверенный вопрос подстегнул его.

– Поздно.

Он прижался к ее губам, все таким же сладким, податливым, как и прежде. Его словно ударило током, когда эти губы жадно ответили ему.

Он гладил ее руки, спину. Свитер все еще разделял их, а Спенсеру хотелось, чтобы между ними не оставалось ничего, кроме страсти. Ему нужно было, чтобы к нему прижималась не ткань, а само ее тело.

А кровать раскачивалась.

Ее пальцы впились в его плечи, ногти невольно царапали кожу, и его мышцы напрягались в ответ.

Она стонала и дрожала. Причем вовсе не из-за стихающей грозы. Следующую молнию Спенсер заметил лишь потому, что она дала ему возможность увидеть лицо девушки.

Глаза Бренны были закрыты, губы приоткрыты, а шея выгибалась, давая ему возможность прикасаться к чувственной коже. Тихий стон наслаждения смолк, и с ним исчезли остатки здравого смысла.

Руки Спенсера скользнули по ее бокам, коснулись грудей. Груди идеальной формы. Созданы для того, чтобы сжимать их и ласкать. А она опять стонет, дразня его кончиком языка.

Никогда еще ему не приходилось испытывать такое горячее желание, до такой степени терять голову. Он тронул скрывающийся под свитером сосок, и она опять застонала, не отрываясь от его губ.

Кровать закачалась сильнее.

Нужно остановиться. Совершенно необходимо.

Его руки уже были под ее свитером, исследуя шелковое, гибкое, сильное тело. Вспыхнула молния, гром сотряс комнату. Спенсер ничего не заметил.

Ее грудь прижималась к его ладони. Тело извивалось под его ласками.

Немедленно остановиться, приказывал рассудок.

Но у тела были другие планы. Когда ее язык коснулся его шеи, всякая логика покинула Спенсера.

Его рука скользнула по плоскому животу, оказалась под трусиками, обнаружив там волнующую влажность. Бренна подалась ему навстречу.

– Ты сводишь меня с ума, – шептал он.

– Да!

Кровать раскачивалась в такт движениям Бренны, отвечавшей на ласки Спенсера. Его рука обнимала ее обнажившуюся грудь. Сосок затвердел под его ладонью.

А кровать продолжала раскачиваться.

– Боже! – пробормотала она.

А у него уже не оставалось сил на борьбу с самим собой, Он должен слиться с ней.

Не теряя ни секунды.

Что-то холодное и мокрое коснулось плеча Спенсера. Он отпрянул с возгласом удивления. Матрас под ним громко зашипел. Простыни мгновенно намокли.

Бренна в ужасе ахнула. Она смотрела на него, и страсть исчезала, сменяясь изумлением и страхом. Спенсер понимал ее чувства.

Он отпрянул, и матрас изверг новую порцию воды.

– Черт возьми! Все-таки мы его порвали.

Бренна заерзала, стараясь выбраться из холодной лужи. Удар грома свел на нет все ее усилия встать, а вода все прибывала из-за попыток Спенсера избавиться от простыней.

– Можешь успокоиться? – рявкнула Бренна. – Мы утонем!

– Не утонем. Черт, а вода холодная!

– Я уже заметила.

Ей наконец удалось выкарабкаться из постели, и теперь она стояла у изголовья. Она дрожала, сознавая, что дрожит не только из-за холодной воды. Ее как будто вырвали из эротического бреда, который завладел всеми ее чувствами и мыслями.

Чем это она занималась только что? Она желала этого мужчину и была недовольна собой. В отличие от некоторых своих знакомых Бренна не вступала в краткосрочные связи. Секс – дело интимное. И слишком важное, чтобы заниматься им с первым встречным.

За окном сверкнула молния. Человек, с которым Бренна была готова заняться любовью, ругался вполголоса, пытаясь нашарить на столике свои очки. Вода в кровати все прибывала, пропитывая постельное белье. В конце концов Спенсер поднялся, и Бренна разглядела в темноте, что он совершенно обнажен и все еще возбужден.

– Не стой так, – распорядился он. – Принеси из ванной полотенца. Бабка убьет меня, если мы испортим пол.

Бренна захихикала; она ничего не могла с собой поделать. Возможно, отчасти дело было в облегчении, которое принесло это маленькое несчастье. И еще ей стало смешно при мысли о том, что этот необыкновенный представитель сильного пола боится свою бабушку.

Он приблизился к ней.

– Надо полагать, ты смеешься над нелепостью положения, – произнес он со скрытой угрозой.

– А что же еще… О!..

Она издала очередной смешок. А его силуэт, черный, грозный, высился в темноте. Средневековый воин.

– Если не прекратишь, я наброшусь на тебя, как только мы все уберем.

– Да? Так ты этого хочешь? – Опасные слова все-таки вырвались у Бренны, но она напомнила себе об осторожности и шагнула к двери ванной комнаты. – Случайный секс не в моих правилах.

Она поразилась собственной решимости. И это после того, что едва не произошло! Еще пара минут – и она умоляла бы, чтобы он овладел ею.

Неужто она окончательно утратила рассудок?

В воскресенье она вернется к своей настоящей, нью-йоркской жизни. Не может она затевать роман с человеком, который живет в Мэриленде.

Да какая разница, где он живет? Он – профессиональный вор, По его милости ее разыскивает полиция.

И дело чуть-чуть не дошло до любви с этим человеком!

Она попыталась зажечь свет. Безрезультатно. Ясно: гроза повредила линию электропередачи.

Бренна на ощупь захватила кипу полотенец. Должна она проклинать водяной матрас или благословлять его за своевременную помощь? Ее взломщик – мужчина выдающийся. Невероятно привлекательный и желанный.

Сейчас она не имеет права думать об этом. Мокрый свитер неприятно холодил кожу. Она отложила полотенца и принялась стягивать свитер, но вовремя вспомнила, что под ним ничего нет, если не считать трусиков.

Над крышей прогрохотал гром, однако Бренну уже не пугала ярость стихии. В спальне ее ожидало нечто куда более пугающее.

Вернувшись в комнату, она увидела, что Спенсер поднимается по лестнице с садовым шлангом в руках. Он успел натянуть шорты. Вбежав в спальню, он бросился к окну и распахнул его. Из-за ветра потоки дождя немедленно хлынули внутрь.

– Ты с ума сошел? Что ты делаешь?

– Нужно убрать воду, – объяснил он. – Другой конец шланга – там, в матрасе. Не давай ему выскользнуть.

Бренна погрузила руку в холодную воду, нащупывая шланг.

– Откуда ты его принес?

– Снизу, из кладовой.

Капли дождя барабанили по мокрому полу. Спенсер перебросил свой конец шланга через подоконник.

– Ничего не выйдет, – заявила Бренна. Дождь заливал комнату. С таким же успехом они могли бы находиться сейчас на улице.

– Все получится. Несколько лет назад сын моего брата проделал в этой кровати дыру.

– Значит, мы лежали на испорченном матрасе?

– У нас остался только один. Остальные кровати бабушка заменила обычными, когда моя сестра привезла сюда кошку. Та решила поточить когти о кровать и была очень удивлена. Стой на месте и не выпускай шланг.

– Куда ты собрался?

– Поищу что-нибудь тяжелое, чтобы придавить его.

– Мы могли бы держать его по очереди.

– Всю ночь?

– Пока вода не выльется.

– Керри, на это уйдет вся ночь. Шланг очень тонкий. Тот, что побольше, хранится в сарае, а мне как-то не хочется сейчас выходить из дома.

– Меня зовут не…

Однако он был уже на лестнице. Придерживая шланг, Бренна принялась рассказывать кровати об испорченной хромосоме, которая не позволяет мужчинам занять более высокое положение на эволюционной лестнице.

– Хотя у них есть одно преимущество, – завершила она свое повествование и тут увидела его силуэт – силуэт полуголого гладиатора. – Положим, даже не одно. И все равно им не хватает ума.

– Кому не хватает ума?

Бренна повернула голову. Почему, скажите на милость, в шортах он не менее привлекателен, чем в визитке или вовсе без одежды?

– Мне. Мне недостает ума, иначе я не сидела бы здесь на корточках, выкачивая воду из кровати.

Он рассмеялся.

– Эта мысль мне в голову не приходила. – Он погрузил в воду что-то тяжелое. – Вот так будет хорошо. Что теперь?

– Может быть, вытрем пол? – с деланной любезностью предложила она.

– Что, кровать подмочила настроение?

– Вместо холодного душа вполне сойдет. Немного неожиданно, конечно, но у тебя все не как у людей. – Она протянула ему полотенца. – Развлекайся.

– А ты куда?

– К себе в комнату, где не хлещет дождь. Думаю, гроза почти закончилась.

– Не скажи. В любой момент может громыхнуть.

– Буду надеяться на лучшее. Спокойной ночи.

– Тебе не кажется, что мы должны поговорить?

– О чем?

Он поправил очки.

– О тебе. Обо мне. О Хэддене. О том, что могло произойти.

Она отвела взгляд от его обнаженной груди.

– Не бери в голову. Я прощаю тебя за то, что ты меня чуть не утопил. Утром нам предстоит действительно важный разговор о том, что ты стащил в поместье, и о том, как тебе вернуться на путь истинный.

– Знаешь, наверное, лучше было бы сказать тебе правду.

– Может, и так, но у тебя шланг свалился с подоконника.

Спенсер с проклятием бросился к разливающейся по полу луже.

– Крепкого тебе сна.

Бренна прошла в соседнюю комнату, прошла торопливо, чтобы не поддаться каким-нибудь новым порывам. Она почти начала заниматься любовью с вором, чуть не утонула по вине водяного матраса его бабки, за ней охотится полиция, Хэдден и Керри, возможно, уже готовы придушить ее, и все-таки она в состоянии думать только о том, что этот глупый водяной матрас очень точно выбрал время, чтобы лопнуть.

Утром она рассеет его заблуждения относительно ее имени и уговорит во всем признаться.

А ночь она проведет как можно дальше от него, хотя тело ее отнюдь не согласно с таким планом.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Спенсер рано поднялся, побрился. От его дыхания в холодном воздухе поднимался пар. Температура здорово упала, и Спенсер был отлично об этом осведомлен, учитывая открытое окно и отсутствие электричества.

Он осмотрел кровать, убрал шланг и вытер несколько лужиц, которые в темноте не заметил. Бабушка не обрадуется. Он решил, что, рассказывая ей о случившемся, умолчит о Керри.

В доме стояла тишина. Спенсер покопался в шкафу и извлек джинсы, рубашку и старый свитер. Каким-то чудом обнаружились даже чистые носки и трусы. Все его родные воспринимали этот коттедж как второй дом. Керри пусть разбирается сама.

Он подавил желание заглянуть к ней. Ни к чему ему сейчас видеть ее, раскинувшуюся на простынях. В ней таится более чем достаточно соблазна, даже когда она бодрствует и полностью одета.

Накануне Спенсер планировал выехать рано, поэтому поспешил на улицу. Если ему будет сопутствовать удача, он успеет поговорить с Хэдденом, заберет картину и вернется до пробуждения Керри.

Сейчас, на свежую голову, он прекрасно видел, насколько безрассуден и нелеп план похищения. Вчера на него нашло затмение. И тревога за репутацию бабки – не оправдание.

Выехав на шоссе, он решил, что следует объяснить Хэддену – в обтекаемых выражениях, – зачем ему нужна картина.

Когда он свернул на подъездную дорогу, ведущую к поместью Саммертонов, то все еще взвешивал в уме варианты, Неожиданно навстречу ему двинулся шикарный ярко-оранжевый спортивный автомобиль. За рулем сидел Хэдден. Сердце Спенсера замерло: на плече Хэддена покоилась копна морковно-рыжих волос.

Когда машина поравнялась со Спенсером, он замедлил ход, хотя и знал, кто сидит на пассажирском месте. Несомненно, самая близкая подруга Керри. Ясно, что она провела ночь с Хэдденом Саммертоном-третьим.

Спенсер сжал зубы.

Допустим, их с Керри ночь также прошла не совсем платонически, но ведь ничего серьезного не было. И не стоит сейчас думать, насколько близко они подошли к серьезному. Впервые он оказался в такой ситуации, с женщиной, принадлежащей другому, и был теперь довольно смущен.

С другой стороны, чужая невеста не должна отвечать ему так, как это делала Керри. Они были в миллиметре от того, чтобы стать любовниками. Здесь какое-то противоречие.

Разве что она – не Керри Мартчи.

Тогда многое проясняется. Появляется ответ на вопрос, почему предполагаемая счастливая невеста целовала его так, что он дрожал с головы до ног и начинал грезить о счастливом будущем. Стоп!

Отныне он больше не грезит о счастливом будущем. Он еще не созрел для ярмарки мужей и не собирается жениться даже на такой прекрасной женщине, как Керри. В особенности на такой, как Керри! На сегодняшний день в его планы не входит сделаться парящим в небе женихом. Сначала – первые шаги в карьере.

У запертых ворот особняка Спенсер затормозил. За воротами, перед главным входом, сновали люди. Что ж, раз Хэддена нет, возможно, он сумеет проникнуть в дом.

Ведь где-то же прячется эта злосчастная картина! Его мысли вновь обратились к разгадке тайны Керри Мартин.

Если его подозрение правильно, значит, женщина, что сейчас находится в коттедже его бабки, не является невестой Хэддена-третьего. Он впервые увидел ее в спальне Хэддена-старшего. Под кроватью. Тогда, вероятно, правильна его первоначальная догадка: она влезла в дом, как и он сам.

Предположение перерастало в уверенность. Он похитил какую-то женщину – и понятия не имеет, кто она такая.

Бренну разбудили яркое солнце, птичий крик и холод. Она вспомнила об открытом окне. Электричество наверняка еще не починили. А нет электричества – нет и отопления. С таким же успехом можно было спать под открытым небом.

Она заставила себя встать, завернулась в одеяло и отправилась в ванную, слишком поздно вспомнив, что горячей воды тоже нет.

Она облилась холодной водой, снова закуталась в одеяло и пошла за свитером. Новый подарок: он все еще мокрый. Она поправила на себе одеяло.

– Джон!

В доме было тихо. Слишком тихо, сказала бы Бренна. Она открыла дверь, ведущую в соседнюю спальню. Там ее встретил лишь морозный воздух. На полу валялись короткие джинсовые шорты.

Бренна вспомнила минувшую ночь и смутилась. Дьявольски сексуален он был в этих шортах. А без них – еще лучше…

Взгляд упал на матрас. Ее удивило, что вода, еще остававшаяся внутри, не замерзла.

– Джон!

Двери ванной и шкафа были распахнуты настежь. Бренна вздрогнула, вышла на галерею, расположенную над огромным холлом, и посмотрела вниз.

– Джон!

Она уже знала, что он не отзовется. Чувствовалось, что дом пуст. Он, как настоящий вор, сбежал, пока она спала.

Бренна приказала себе не поддаваться панике. Как он смел? Когда она до него доберется, он окажется не в лучшем состоянии, чем водяной матрас.

Она вернулась к шкафу. Там было довольно много одежды – мужской, женской, даже детской. Бренна решила, что сейчас не до щепетильности, так как она замерзает. Она выбрала белый свитер с высоким воротом и симпатичную лыжную фуфайку. Вчерашние джинсы послужат ей до тех пор, пока она не окажется дома, где есть горячий душ и кофе.

И туг ей пришло в голову: она не может попасть домой. Без машины, без телефона она здесь в ловушке. Пока не вернулся ее вор.

Конечно же, он вернется. Возможно, просто поехал позавтракать.

Бренна надела теннисные туфли и поспешила вниз, но на середине лестницы остановилась. А что, если он солгал ей и они проникли в чужой дом? Он мог украсть где-нибудь ключи. Если так, то для чего ему возвращаться на место преступления?

Она уже видела, как хватает его и сажает голым задом на муравейник…

Она осмотрела дом. Ей пришлось с неохотой признать, что он красивый, уютный, навевающий покой. Из него открывается изумительный вид на озеро и лес. Немногие оставшиеся багровые листья придавали деревьям грации и элегантности.

Но Бренна не желала успокаиваться. Ей было холодно, хотелось есть, и росла тревога по мере того, как солнце поднималось над озером, молом и нешироким песчаным пляжем. Вдалеке виднелись две рыбацкие лодки.

Бренна еще раз внимательно осмотрела главный зал. Основной вопрос сейчас – телефон. Если Джон, или как там его зовут, солгал, что это дом его бабушки, то мог солгать и во всем остальном.

Она шагнула в сторону кухни, но заметила, что рядом с камином есть дверь в другую комнату. Заинтригованная, она отправилась туда.

Это был светлый, удобный домашний кабинет. Здесь имелось все – от компьютера до факса. Ну да, и телефон. Бренна подошла к массивному ореховому столу, но тут ее внимание привлекли картины на стене. Яркие цвета, простота стиля сразу открыли ей имя живописца. Этих трех холстов она раньше не видела, но написать их мог только ее дед.

Бренна подошла ближе. В углу каждой картины маленькая подпись: «Би Джей Уолфорд». Все оригиналы, причем довольно давние. Одна из картин – портрет привлекательной молодой женщины. Поскольку Би Джей Уолфорд уже давно отошел от этого жанра, портрет мог представлять немалую ценность. И еще два пейзажа, причем один из них изображал именно это озеро. Бренна знала, что ее дед бросил писать в таком стиле еще до ее рождения.

Как попали к бабке вора ценные оригиналы работ Би Джея Уолфорда? Может быть, они краденые?

Бренна подошла к противоположной стене, на которой висели семейные фотографии. Сердце ее забилось сильнее. На многих из них был ее вор – дерзкий и самоуверенный.

Он был милым ребенком. Симпатичным подростком. А кто же остальные? Он упоминал сестру. И, кажется, брата. Не может у него быть двух братьев и двух сестер. В наши дни многодетных семей не бывает.

Ей вспомнилось разнообразие одежды в шкафу наверху. Что ж, возможно, родители вора составляли исключение. Ее внимание привлекла седовласая женщина. Теперь понятно, откуда у него такая озорная усмешка. Кстати, старая дама почему-то казалась знакомой.

Боже, да ведь это она изображена на портрете! Время мало изменило ее черты.

Бренна сняла фотографию и подошла с ней к картине. Никаких сомнений. Дед Бренны создал портрет бабушки вора.

В ней зародилось ужасное подозрение. Она повесила фото на место и стала изучать остальные. Обнаружилась очень старая фотография. Групповой снимок. Точно такой же она видела в ворохе фотографий, хранящихся у деда.

Двое мужчин и женщина смотрят в камеру. По-юношески задорные, они стоят под ветвями раскидистого дуба. Би Джей Уолфорд. Регина Линнинггон. Хэдден Колдуэл Саммертон.

У Бренны перехватило дыхание. По всей вероятности, она находится в доме Регины Линнингтон. Той самой Регины, которая позировала деду для картины, подписанной чужим именем. Картины, которую Хэдден-старший продал как работу Лиспкита. Картины, которая принесла трем мошенникам немалые деньги и которая теперь грозит разрушить репутацию деда.

– Боже правый! Этого не может быть!

Снаружи послышался шум, и Бренна бросилась в холл. Как раз тогда, когда нужно. Теперь ему придется дать объяснения.

Вбежав в холл, Бренна затормозила так резко, что чуть не поскользнулась на мохнатом коврике. За окном, на гравийной дорожке стояла полицейская машина. К счастью, водитель не увидел ее.

Он вышел из машины и смотрел на озеро и на рыбаков.

– О боже! Боже!

Сердце бешено колотилось. Ее посадят в тюрьму! Дед убьет ее!

В панике Бренна стала озираться в поисках другого выхода. В кухню!

– Пожалуйста, сделай так, чтобы там был черный ход, – взмолилась она.

Там оказалась дверь, за которой обнаружились стиральная машина, сушилка и какая – то ниша. Бренна кинулась туда, миновала кладовую и оказалась перед дверью черного хода.

– Слава тебе господи!

Она опрометью вылетела наружу, едва не плюхнувшись лицом в грязь, так как споткнулась о сломанную во время грозы ветку. Проигнорировав две тропинки (одна – к сараю, другая – к боковой части коттеджа), она бросилась к лесу. Теннисные туфли увязли в грязи, но она не обращала внимания на хлюпанье.

Как все это глупо! Полицейский заметит следы и погонится за ней. Нужно было остаться и попробовать что-нибудь придумать.

Ветки деревьев цеплялись за волосы, хлестали по щекам. Бренна перебралась через небольшое дерево, которое ветер, возможно, повалил ночью, зацепилась рукавом за сучок и ободрала щиколотку.

Она не умеет убедительно лгать. Да и как объяснить то, что она рылась в сейфе Хэддена и покрывала профессионального преступника? Ее замкнут в камере на веки вечные.

Она спотыкалась и чудом удерживалась на ногах. Нет, муравейником он не отделается. Когда она доберется до своего любезного вора, то сожмет его горло – вот этими исцарапанными, кровоточащими руками. Этот человек будет тостом, и она поджарит его своей яростью.

Бренна бежала вдоль подъездной дороги, чтобы не заблудиться. Но у нее уже кололо в боку, и она понятия не имела, что предпримет, когда выберется на шоссе. Направо они вчера свернули или налево?

Шум мотора добил ее. Она прислонилась к дереву, схватившись за бок и тяжело дыша.

Из-за поворота показался крытый двухместный автомобиль «Джона». Не размышляя ни секунды, Бренна метнулась на дорогу и бешено замахала руками.

У Спенсера едва не случился сердечный приступ. Когда он заметил краем глаза движение на обочине, то подумал, что спугнул оленя. И инстинктивно притормозил.

Ее щеки пылали. На ней был любимый свитер его сестры Джейн с дыркой на плече. В волосах запутались листья, ноги – в грязи.

Что могло случиться? Он отсутствовал каких-нибудь два часа.

Бренна влетела на пассажирское сиденье.

– Разворачивай! Быстро разворачивай!

– Издеваешься? Здесь нет места.

– Разворачивай!

Спенсер включил задний ход.

– Да что такое? Что случилось? Было бы куда проще подъехать к коттеджу и развернуться там, – проворчал он.

– Отлично. Там ты наговоришься всласть с полицейским, а потом он наденет на тебя наручники.

– Полицейский? – Сердце в груди Спенсера подпрыгнуло. – В доме полицейский? Что ему нужно?

Лицо Бренны перекосилось так, что он чуть не рассмеялся. Она откинула с лица волосы и оставила на лбу грязное пятно. Спенсер счел за благо не указывать ей на это обстоятельство.

– Джон, я не знаю, что он там делает. Я дура, не пригласила его на чашку чая и задушевную беседу. Мне показалось, бегство будет меньшей глупостью. Теперь я в этом не уверена.

Она смотрела на него. С бешенством.

Он ощутил укол совести. Он очень виноват. Нагромоздил кучу лжи.

– Послушай, Керри…

Машину тряхнуло, когда она наскочила на толстую ветку. Бренна хранила молчание до тех пор, пока они не выбрались на такое место, где Спенсер смог развернуться, не увязнув в жидкой грязи.

– Это ты послушай меня, мистер Взломщик. Мы немедленно едем к Хэддену. Ты возвращаешь все, что взял в доме его деда. Приносишь извинения. Я уговариваю его не возбуждать дело.

Спенсер невольно хмыкнул.

– Ты?

– Да, я! Вор! И меня зовут не Керри.

Громадная тяжесть свалилась с его плеч как раз тогда, когда он выезжал на шоссе. Она не Керри!

– Кто же ты? И почему пряталась в спальне Хэддена?

Бренна резко выпрямилась.

– Не твоего ума дело.

– Как это – не моего? В коттедже полиция!

– А кто в этом виноват? Я ничего не брала в поместье.

Ее упрек задел его.

– Я тоже ничего не брал.

– Конечно. Именно поэтому добряк полицейский заглянул к твоей бабушке.

– Не исключено, что он проверяет состояние коттеджа после грозы, – возразил Спенсер. – Когда кончается летний сезон, за домом присматривает местная полиция. Если бы ты открыла ему…

– Знаешь ли, это не моя вина.

– Я тебя ни в чем не обвиняю.

– Итак, я должна была ему открыть. А дальше что, мистер Всезнайка? Как я должна была отвечать на вопрос, почему я туда попала?

Он и не собирался смущаться.

– Я ничего не крал!

Бренна пропустила мимо ушей его реплику.

– Милейший полицейский попросит у меня удостоверение личности, и я объясню ему, что «Джон» не дал мне возможности захватить документы, потому что в тюрьмах не разрешается иметь сумочку.

Спенсер ссутулился. Она попала в яблочко.

– Спенсер, – сказал он тихо.

– Что?

– Меня зовут Спенсер Гриффен.

– Ты это только что выдумал.

Спенсер удивленно моргнул.

– Почему?

– Таких имен, как Спенсер Гриффен, не бывает. Уж лучше оставайся Джоном.

– Поясняю: мама назвала меня Спенсером в честь Спенсера Трейси, известного когда-то актера.

– Почему?

– Откуда мне знать? Она всех детей называла в честь старых актеров.

Эта невыносимая женщина сложила руки на груди.

– Сколько вас в семье?

Он удивленно посмотрел на Бренну, и машина вильнула.

– Какое это имеет значение?

– Хочу определить, правду ли ты говоришь.

– А чем ты лучше? Выдала себя за Керри Мартин, а сама – тоже воровка.

– Я не воровка. И я не называла себя Керри Мартин. Ты сам пришел к такому выводу.

– По крайней мере, разубеждать меня ты не стала.

– А зачем? Я не привыкла представляться первому встречному жулику.

Спенсер свернул на обочину. Выражение его лица вселило в сердце Бренны страх, и все-таки она посмотрела ему в глаза.

– Из всех женщин ты самая невозможная. Зачем мне скрывать от тебя свое имя?

– Выдать тебе перечень причин? – съязвила Бренна. – Как профессиональный преступник, ты должен лгать на каждом шагу.

Спенсер стиснул зубы.

– Я не преступник.

– Ты сам мне сказал.

– Я солгал!

С презрительным видом Бренна откинулась на спинку сиденья.

– Я остаюсь при своем мнении.

Спенсер поборол сильнейшее желание вытряхнуть из нее душу. Она кружит ему голову с той минуты, как выползла из-под кровати старого Хэддена.

– Ты сводишь меня с ума, – пробормотал он.

– Ха! Таким ты уродился. Твоя мать должна была назвать тебя в честь Джека Николсона из «Полета над гнездом кукушки» [4]4
  В известном фильме режиссера Милоша Формана Джек Николсон сыграл пациента психиатрической лечебницы.


[Закрыть]!

Спенсер взял ее за плечи с неожиданной нежностью. Он собирался встряхнуть ее, но у его рук было другое намерение.

Она с опаской напряглась. С опаской, но и с вожделением.

– Этот фильм появился после моего рождения.

– Что ты сказал?

Его сердце вздрогнуло, когда он увидел волну чувственности, залившую ее лицо.

– «Полет над гнездом кукушки» был снят в семидесятые годы, – пояснил Спенсер.

Бренна дерзко, с вызовом смотрела ему в глаза.

– Тебе нужно носить на груди предупреждающий знак. – Он прижал ее к себе и ощутил мягкость ее тела. Их лица сблизились. – Ты играешь в опасные игры, – прошептал он.

– Нет. Я не умею.

– Еще как умеешь.

Спенсер впился в ее губы. Она изогнулась и с наслаждением застонала. Ее пальцы зарылись в его волосы и принялись гладить голову. Он ответил хрипом. Ее язык проскользнул ему в рот, распаляя желание. Ни одна женщина еще не разжигала его так быстро.

– Если не прекратишь, я возьму тебя прямо сейчас, – предупредил Спенсер.

Ее лицо загорелось.

– Не посмеешь.

Он засунул руку под свитер, обнажая ее грудь. Здравый смысл разлетелся вдребезги.

Он должен получить ее. Он превратится в безумца, если она не будет принадлежать ему. Он схватил ее пальцы и вложил в них «молнию» своих брюк.

Она ответила взглядом из-под полуопущенных ресниц.

– Тебе нужна помощь?

Ее знойный голос поддразнивал его.

– Да. – Спенсер задохнулся. – Расстегни.

Она продолжала целовать его. Веселые искры в глазах, насмешливая улыбка таили в себе женскую власть.

Раздавшийся гудок заставил их оттолкнуть друг друга. Спенсер выругался про себя. Его тело горело. Неужели он был готов овладеть ею вот здесь, на обочине шоссе, на виду у проезжающих? Это уже крайняя степень сумасшествия.

– Извини, Керри.

Он смотрел прямо перед собой, крепко сжимая руль.

– Бренна.

– Это твое настоящее имя?

– Разумеется, – с достоинством ответила она. – Я тебе не врала.

Самая желанная и самая манящая женщина в его жизни.

– Если не считать некоторых умолчаний.

– Это каких же?

– Ты позволила мнё принимать тебя за Керри Мартин.

Бренна расправила на себе свитер его сестры и стряхнула с рукава желтый листок.

– Я просто не стала исправлять твою ошибку.

– Почему?

– Потому что тебя совершенно не касается, кто я такая.

Все-таки следовало бы ее тряхнуть.

– Какое там не касается! Я похитил тебя, потому что считал невестой Саммертона.

– Похитил? – Она едва не подпрыгнула на сиденье, и в ее глазах загорелся недобрый огонь. – Что это значит – ты меня похитил?

Ох-хо!

– Не бери в голову.

Спенсер завел двигатель и выехал на дорогу.

– Нет уж, объясняй.

– Застегни ремень.

Она перебросила ремень через грудь.

– А теперь выкладывай. Ты заявляешь, что похитил меня. Как это понимать?

В считанные секунды его мозг проанализировал и отверг множество вариантов ответа. Хватит лжи. Но и правду говорить нельзя.

– Мне требовалось кое-что украсть. Я выбрал тебя.

Молчание Бренны лишало Спенсера дыхания. Трудно было представить, о чем она думает. Он бросил на нее быстрый взгляд, но она смотрела на дорогу. Ее пальцы крепко сжимали колени.

– Не хочешь ничего сказать?

Он почувствовал, что она повернула голову и смотрит на него.

– Я многое тебе скажу, Спенсер Гриффен, но не сейчас, пока ты за рулем.

Проклятье! Она нравится ему. По-настоящему нравится. В ней больше огня, чем в его сестрах, матери и бабке, вместе взятых.

Спенсер сильнее нажал на газ. Он отвезет Бренну домой, и они будут заниматься страстной, неистовой любовью до полного изнеможения. А затем придет черед любви неторопливой, нежной, и она будет продолжаться до тех пор, пока… А после этого…

Его мечтания были прерваны:

– Может быть, следует вернуться? – Голос Бренны явственно дрожал. – Коттедж остался незапертым, и обогреватель включен.

Меньше всего Спенсера волновал незапертый коттедж, но в ее словах был резон. Состоял он в том, что бабушка вряд ли будет довольна, когда ей позвонит местная полиция.

– Не стоит. Думаю, там полицейский на страже.

– Кажется, к тебе гости.

Спенсер глянул в зеркало заднего вида. Их догонял полицейский автомобиль.

– Ты сам сообщишь нашему славному парню, что я похищена, или мне сказать?