Текст книги "Ночная фиалка"

Автор книги: Дебора Мей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

17

Валахия. 1839

Валахия расположена в горах, где сотни рек сбегают по склонам в долины. На вершинах шумит ветер и плавают белоснежные облака, а в низинах туманы беззвучно скользят среди забавных расписных домиков.

Левон и Мишо были в пути уже полдня, окутанные туманом, а вершина дальней горы высилась над горизонтом все на том же расстоянии, что и в начале пути. Мишо не задавал вопросов. Они долго шли по густому лесу, а затем горными тропами, пока воздух не стал разреженным, и сухой кашель не стал сотрясать легкие.

– Отдохни здесь, – сказал гуцул, а сам пошел дальше.

Мишо остановился, глядя на удаляющуюся фигуру старика. Очень скоро он словно растаял в воздухе.

Какая-то странная неземная тишина правила здесь. Облака окутывали вершину парным молоком, и тишина стала обретать физическую сущность, превращаясь в видения и гулко отдаваясь в ушах Мишо. Он неуверенно переступил ногами, и маленький камешек с грохотом покатился вниз. Это место обманывало чувства, маленькое начинало казаться большим, а огромное представлялось незначительным. Он ощущал пустоту, открытое пространство и пугающее одиночество. Вскоре облака спустились еще ниже, и он почувствовал такой леденящий холод, какого никогда не испытывал. Или… испытывал…

Впервые за прожитые годы он вспомнил продуваемые ветром помещения и холодную воду, от которой ныли руки. Он судорожно рвался и стремился убежать. Но его крепко привязывали к стулу. Когда Мишо закрывал глаза, его били, но он только вздрагивал, молчал и крутил руки, пытаясь освободиться от веревок.

Их лица проходили мимо него нескончаемой чередой. Очень быстро многие из них умирали. Их просто выносили, словно кукол, из помещения, где они обитали. Некоторые кричали от боли, и тогда их били. Били до тех пор, пока они не замолкали, потеряв сознание. Взамен умерших появлялись новые дети, и все повторялось снова. Княгиня София сделала все, чтобы вырвать его из этого ада.

И сейчас он находится здесь, на невероятной высоте, возвышаясь над всем мирозданием.

Неожиданно наступила темнота. Оглянувшись, Мишо увидел прямо над собой разъяренного медведя. Его когтистая лапа мелькнула совсем рядом с лицом юноши. Казалось, что рушится весь мир.

Мишо покатился по склону, но почти сразу же врезался в огромный валун. Не чувствуя боли, он вскочил на ноги и собрал к бою свои мышцы, ожидая нападения. Медведь стремительно метнулся к нему. Мишо отпрыгнул в сторону, стараясь превратиться тень хищника. Еще одно нападение, за ним – еще… Юноша уворачивался от ударов лапой, становясь скользким, точно змея. Он почти наслаждался происходящим, хотя каждое движение зверя было смертоносным, полным ужаса.

Вот медведь сделал очередной выпад, намереваясь поймать верткого человечка, но лишь ударился оземь и, не удержавшись на склоне, покатился вниз. В сгущающихся сумерках его тень удалялась вместе с туманом. Спустя несколько мгновений казалось, что зверя и вовсе не было.

Мишо встал, переводя дыхание, не в силах поверить в то, что земля для него не рухнула, а солнце не превратилось в ничто.

– Ты сделал это? Я был уверен, что ты сможешь.

Откуда-то из тумана вынырнул Левон. Мишо сжал зубы, а потом рассмеялся. Он запрокинул голову и беззвучно смеялся, уставившись в белесые небеса.

– Теперь ты считаешь себя равным зверю? – глядя на него, поинтересовался старик. – Ну что же, ты прав. Удачи тебе, Мишо-медведь. Это первый бой в твоей жизни. Не забывай о нем и помни, что такое – на время отступить.

18

Виола уже знала, что мсье Бертье обладал даром перевоплощения. Теперь он превратился в капризного больного и сердито объявил дворецкому, что у него ноет рука, и он хочет размяться на прогулке.

Пьер услужливо предложил молодому господину прогуляться по саду или проехаться на коляске вокруг парка. Но Бертье решительно отверг все это. Никто не сможет запретить ему пройтись по улицам. Мишель бросил выразительный взгляд на Виолу и заявил, что его секретарь может сопровождать его на прогулке. Понимая, что не вправе отказываться от предложенной работы в присутствии слуги, Виола ограничилась тем, что одарила своего хозяина ответным негодующим взглядом.

Она не считала вполне приличным отправляться на прогулку с мужчиной, пусть даже он ее работодатель. Когда девушка попыталась предложить вместо своей персоны взять для сопровождения какого-нибудь лакея, то Бертье в такой ярости уставился на нее, что даже дворецкий был вынужден согласиться с решением своего хозяина.

Спустя полчаса они отправились на прогулку в близлежащий парк. Но лишь только особняк князя исчез из вида, как Бертье, прихрамывая, устремился в сторону проезжавшего мимо наемного фиакра. Только теперь Виола сообразила, что прогулка была затеяна для отвода глаз домашних. Чувствуя, как в ней растет злость, она молча слушала указания, которые Бертье давал кучеру. Очень скоро экипаж направился в сторону Восточного района, где обитали низшие слои населения.

Когда они пересекли знакомый мост, запах окраины коснулся носа Виолы, и она слегка поморщилась. Оказалось, что неделя, проведенная в княжеском особняке на Сент-Мартене, заставила девушку забыть все прелести мира нищеты.

Бертье внимательно наблюдал за ее лицом.

– Вам не хочется сюда возвращаться? – спросил он, нарушив долгое молчание.

– Нет.

– Извините. Но мне нужна ваша помощь.

Он сидел напротив нее в карете, и она видела, как солнце, проникая сквозь грязное стекло, пытается играть с его светлыми волосами. Невольно залюбовавшись этими золотыми прядями и окунувшись в тепло светлых глаз Мишеля, Виола с отчаянием поняла, что не нуждается в его извинениях. Ей хотелось вновь и вновь слышать, что она нужна этому человеку.

Карета замедлила ход. Виола выглянула в окно и, охнув, испуганно схватилась за край сиденья. Оказалось, что они находятся перед хорошо знакомым полицейским участком.

– Вы в порядке? – спросил он.

– Что я должна делать?

– Спокойно дышать, – сказал он с улыбкой.

– И действовать по обстоятельствам.

– Но… – она еще крепче сжала пальцы.

– Представьте, что вы – кошка. Возможно – домашняя. Но с коготками.

– Мсье Бертье… – жалобно прошептала она.

– Вы сошли с ума?

Не ответив ей, Мишель послал кучера в участок за офицером и предложил девушке выйти из кареты. Совершенно растерявшись от ужаса, она спустилась по ступенькам, опираясь на его руки. Глаза ее тут же столкнулись с изумленным взглядом сержанта Прюнеля.

– Мадемуазель… – он едва не бросился к ней. – Я так рад вас видеть. Мы боялись, что… – сержант неожиданно осекся и уставился на Бертье, опирающегося с легкомысленным видом на свою щегольскую трость.

– Это мой работодатель, – быстро объяснила Виола, опасаясь, что могут неправильно истолковать их отношения. – Я – секретарь господина Бертье.

Но сержант не захотел понимать ее. Девушка увидела, как зарделось его лицо, и веснушки стали почти не видны.

– Секретарь, – повторил он злым голосом. – Вы неплохо устроились.

Виола нервно вздохнула и хотела еще раз все объяснить, но твердая рука Бертье взяла ее за локоть.

– Мадемуазель Фламель хочет забрать свои вещи из комнаты, которую раньше занимала. Она предполагает, что могут возникнуть некоторые недоразумения между нею и хозяйкой. Я не стал бы вас беспокоить, но, как вы видите… – он указал взглядом на свою руку, висящую на перевязи. – Из-за некоторых обстоятельств я не могу обеспечить ее безопасность в той мере, в какой мне хотелось бы. Не могли бы вы отправиться с нами?

Прикосновение Бертье обожгло Виолу. Он открыто продемонстрировал свое право собственности на нее, что лишь подтверждало подозрения сержанта. Прюнель смотрел на них так, словно хотел затеять драку с Бертье. Но он сдержался.

– Я должен переговорить с инспектором.

– Спасибо, – небрежно кивнул Мишель.

Бросив уничтожающий взгляд на Виолу, сержант направился в участок.

– Он считает, что я… – воскликнула она в отчаянии.

– Разве он хорошо вас знает? Сомневаюсь в этом, – Бертье упорно не выпускал ее руки.

– Но он думает…

– Вот и отлично, что так думает.

– Нет! – в ужасе воскликнула Виола, когда увидела, что инспектор Тобиас спускается по ступенькам. – Пожалуйста… Я не хочу… – пролепетала она жалобно.

Мсье Бертье отпустил ее руку и слегка подался назад, установив приличное расстояние между ними.

– Мадемуазель Фламель, – приветствие инспектора было более теплым.

Он вежливо пожал руку господину Бертье, поздравил Виолу с получением хорошей работы, выразил сочувствие ее хозяину по поводу его травмы и уверил, что с удовольствием отправит сержанта Прюнеля вместе с ними, чтобы избежать каких-либо недоразумений с мадам Тибо. К сожалению, сам он не мог оставить участок.

Он вел себя безупречно, но, когда Бертье и сержант отошли на некоторое расстояние, инспектор придержал Виолу и прошептал:

– Мадемуазель, вы знаете, что все это выглядит слегка… Вы уверены, что поступаете правильно?

– Я – секретарь господина Бертье, – твердо заявила девушка и строго взглянула инспектору в глаза. – Этот человек очень добрый и честный.

Тобиас внимательно посмотрел на мужчин, остановившихся в ожидании Виолы.

– Очень красивый парень. Бедняга Жано… Но он сам виноват – сидел как мешок, когда эта ведьма, его сестра, набросилась на вас. Я ему тогда так и сказал. Он места себе не находил, когда вы исчезли.

– Сержанту Прюнелю нет нужды заботиться по поводу моей безопасности, – лицо девушки стало жестким.

– Он очень сожалеет о произошедшем в тот вечер. Берегите себя, мадемуазель. Я знаю, что вы порядочная девушка, но все же будьте осторожны и не делайте глупостей. Кстати, почему этот честный господин, взявший к себе в секретари девушку, катает ее в закрытом экипаже? По-моему, это не очень прилично.

– Мы взяли первый попавшийся экипаж. К тому же… он не захотел отпускать меня сюда одну, заботясь о моей безопасности. По-моему, это говорит о его порядочности. Любой другой хозяин не стал бы терять свое время на проблемы прислуги.

– Извините меня, мадемуазель. Но я хотел всего лишь предостеречь вас. Не удивляйтесь, если он начнет ухаживать за вами. Конечно, если он уже не начал этого делать.

Виола закипела от ярости.

– Я не понимаю, как вы можете говорить такие вещи! Мсье Бертье – очень влиятельный человек и искренне предан одной девушке из весьма знатной семьи. Он собирается сделать ей предложение, и я сомневаюсь, что у него могут возникнуть столь низкие мысли, которые, похоже, тревожат всех в этом районе города. Кроме того… у него сломана рука!

– Не такое уж это препятствие для решительного человека, – со знанием дела заметил инспектор Тобиас.

– Прощайте, – сказала Виола, не имея больше желания встречаться с этим человеком.

Виола понятия не имела, как себя вести. Она и подумать не могла, что Бертье решит пригласить полицейского сопровождать их. Возможно, у него и впрямь не все в порядке с головой. Вот что получается, когда свяжешься с мужчиной. Они слишком любят приключения, воображают себя благородными разбойниками или пиратами. А лучше бы сидели дома с больными ногами и сломанными руками, тихонечко отдыхали и слушали чтение вслух. Он даже не знает, как Виола прекрасно читает. Вместо того, чтобы бродить по Парижу, она с удовольствием занялась бы чтением у постели больного.

А вместо этого ей приходится дрожащим голосом здороваться с мадам Тибо.

– Ага, вернулась? – хозяйка дома тучей выплыла из своей квартиры. – Я уж думала, что мадемуазель туда-сюда… А, ты даже привела мужчину? Добрый день, мсье… Рада вас снова видеть… – и тут же, увидев сержанта Прюнеля, она мгновенно сменила приторно-слащавый тон: – А это еще зачем?

Сержант выглядел все более угрюмым и следил сердитым взглядом за Виолой, ощущая себя, наверно, обвинителем. Девушка старательно не обращала на него внимания. Он ничуть не лучше своей сестры, поскольку готов делать необоснованные заключения. Виола рада, что наконец поняла его суть.

И все же это было унизительно. Мадам Тибо не успела объявить о том, что видела мсье Бертье в комнате Виолы, но могла сказать об этом в любую минуту.

– Мадемуазель Виола пришла забрать свои вещи, – тон господина Бертье был небрежным и исключал малейшее проявление фамильярности со стороны хозяйки.

– Свои вещи! – хозяйка подбоченилась. – Я очень сожалею, но мадемуазель Фламель оставила только грош в калоше. Исчезла, не сказав мне ни слова о своих вещах. Она все забрала с собой.

– Неправда! – воскликнула Виола. – Я ничего не успела взять.

– Тогда почему в комнате пусто, как в норе церковной крысы? Кстати, за комнату было не заплачено!

– Я все оплатила! – воскликнула Виола.

– У вас есть расписка? – насмешливо спросила хозяйка.

– Но вы никогда их не давали!

– Конечно, нет. Потому что вы никогда не платили, мадемуазель кружевные панталончики. Я знаю вас, как свои пять пальцев. Даже если в комнате что и оставалось, то я имела полное право продать те мелочи в уплату вашего долга. Разве это противоречит закону, сержант?

Тот пожал плечами:

– Все зависит от обстоятельств.

– Вы продали мой серебряный туалетный набор? – взволнованно спросила девушка. – Это последнее, что осталось у меня в память о моей благодетельнице мадемуазель Дельфор.

– Не знаю ничего ни о каком серебре, – пробурчала мадам Тибо. – За все, что я там нашла, не дали и двух монет. Вы еще остались должны за жилье.

– Сколько? – опираясь на трость, поинтересовался Бертье.

– Двадцать – такова плата с девиц, которые развлекают мужчин.

– Я никогда не занималась этим!

– Я это видела собственными глазами.

Бертье прервал хозяйку:

– Сколько я должен доплатить, учитывая то, что вы уже продали серебряный набор?

– Я не видела никакого набора…

– Вы хотите сказать, что в вашем доме совершена кража, а вы не в курсе?

Двойной подбородок мадам Тибо заколыхался.

– Вы не помните этот набор? Быть может, мы сумеем найти того, кто купил это серебро? Как я понимаю, оно когда-то принадлежало знатной даме и, следовательно, должно было иметь вензель с гербом, – голос Бертье стал похож на голос хищника – большого, сонного, но весьма опасного.

– Да и не серебро это было… – женщина, как завороженная, смотрела на портмоне, которое мелькнуло в руках мужчины.

– Ах вот как… поскольку вы признались, что эти вещи проданы, то вам больше ничего не причитается. Мы пройдем наверх, взглянуть – не осталось ли еще что-либо.

– Нет! У нее нет права входить в комнату, за которую не уплачено.

– Вы все получили сполна! – вспыхнула девушка.

Не обращая больше внимания на хозяйку, мсье Бертье стал подниматься по лестнице. Хозяйка попыталась ухватить его за локоть, но он сделал резкое движение, избавляясь от ее рук, и она упала, скатившись по ступенькам вниз.

– Моя спина! Колено! Рука!

Бертье небрежно оглянулся:

– Вы ушиблись?

– Где представитель закона! Помогите мне!

Она уцепилась за Виолу, и та помогла ей встать. Женщина уселась на ступеньках с громким стоном.

– Быть может, следует вызвать врача? – предложил Бертье, разглядывая стоящих внизу Виолу и сержанта.

– Она и так очухается, – грубо заявил Прюнель. – Вот что, мадемуазель, я не могу здесь болтаться целый день. Да и вам, мсье, нет нужды взбираться наверх, раз в комнате давно все распродано.

Виола растерянно посмотрела на Бертье, но тот встретил ее взгляд с абсолютно безмятежным видом. Бросив взгляд на хозяйку, девушка направилась по лестнице в свою комнату. Сержант тут же устремился вслед за ней.

Пока она рылась в своей сумочке в поисках ключа, он нагло стоял прямо у нее за спиной. Виола слышала его тяжелое дыхание и еще больше нервничала. Наконец дверь со скрипом отворилась, и девушка вошла в комнату.

Пустота совершенно оглушила ее. Кровать, стол, стул. Больше ничего. Ни ее пальто, ни юбки, ни блузы с кружевом. Исчезло все белье и вязаная шаль, нет даже таза и кувшина для умывания, не говоря о том, что, разумеется, украден туалетный набор – подарок мадемуазель Аделаиды. Что ж, ей придется с этим смириться. Но зачем Бертье отправил ее сюда? С какой целью? У него определенно для этого была своя причина.

– Я не могу поверить, мадемуазель, – зло проговорил сержант.

Она резко обернулась и посмотрела ему прямо в лицо:

– Я тоже! Нагло украсть мои вещи!

– Мне наплевать на это… – он схватил ее за руку. – Я не дам ни гроша за ваши вещи! Я не могу поверить в то, что моя сестра оказалась права, когда говорила о вас.

– Ваша сестра… – Виола отступила от него, пытаясь выйти из комнаты.

– Я думал, что вы – честная девушка, – его голос стал жарким, а лицо покраснело. – Я ждал. Надеялся. Относился к вам с уважением. Я хотел жениться на вас!

Она резко вырвала руку.

– Я – честная девушка, сержант. И не желаю слушать гадости, которые вы говорите.

Он стиснул ее плечи так сильно, что ей стало больно.

– Вы ведь уже приводили сюда мужчин? Развлекали их на этой кровати? Вам нравилось это?

– Отпустите меня! – кровь застучала у нее в висках, но она не могла вырваться из гадких объятий.

– Мадлен предупреждала меня. Но я не верил. А теперь убедился собственными глазами… – тяжело дыша, он притянул девушку к своей груди.

– Отпустите меня! Вы забываетесь! – закричала Виола.

Она рвалась из его рук, но его объятия становились все крепче. Он пытался прижаться к ее губам своим мерзким ртом… Отворачивая голову, девушка в панике забилась в его руках и закричала:

– Пустите меня!

– Отпустить? Чтобы вы ушли с ним! Он прекрасен, как падший ангел, и столь же порочен. Он даже хром, как дьявол! Знаю я таких! И таких как вы – тоже! На простых людей вам наплевать! Только деньги – это все, что для вас существует…

Виоле наконец удалось выскользнуть из жадных объятий. Она бросилась к двери и едва не упала, натолкнувшись на живую преграду.

На пороге стоял Бертье. Он опасно молчал и исподлобья смотрел на сержанта.

– Вы хотите драться? – задиристо спросил Прюнель. Сжав кулаки, он сделал решительный шаг в сторону своего врага. – Вы надолго запомните, как развлекаться с девушками! Ну же, нападайте на меня!

Бертье стоял все так же неподвижно, но Виола видела перед собой напряженного зверя, тигра, готового выпустить наружу острые когти. Девушка невольно почувствовала испуг за глупого напыщенного парня, который не видит опасности. Сержант не подозревает, что этот холеный прихрамывающий господин владеет совершенно непостижимым способом наносить удар, даже не прикасаясь к человеку…

Кипя от злости, Прюнель рванулся к своему обидчику. Бертье, словно призрак, прошел сквозь полицейского. На какое-то мгновение сержант задержался в дверях, а затем просто-напросто вылетел на лестницу, едва успев ухватиться за перила, чтобы не скатиться вниз.

Спокойный Мишель, прихрамывая, вышел вслед за ним из комнаты. Потирая отекшие запястья, Виола осторожно выглянула из-за его спины, пытаясь понять – не очень ли сильно пострадал Прюнель.

Сержант уже пришел в себя и успел встать на ноги.

– Я мог бы жениться на вас! Несмотря на Мадлен… забыв про все остальное! А что вам предложит этот хлыщ?! Спросите у него!

Виола почувствовала, что у нее от обиды скривился рот, и слезы готовы заструиться по щекам. Нервы были на пределе.

– Уходите! – едва смогла сказать она.

– Он ведь негодяй! Посмотрите на него! Таких типов видно издалека! Все, что есть низкого и постыдного, – это он! Вы думаете, что он красив, точно ангел, но он – сам дьявол. Вы очень скоро поймете, что ненадолго нужны ему! – он взялся за голову и застонал: – Ах, мадемуазель… черт с вами с обоими! – развернувшись, Прюнель быстро стал спускаться по лестнице.

Бертье проводил его взглядом, потом повернулся к Виоле. У него были странные глаза. Казалось, что мужчина не узнает девушку. Затем он стряхнул с себя наваждение и плотно закрыл двери в комнату. Не обращая внимания на больную ногу, Мишель легко взобрался на стол, поставил на него стул и встал на него. Девушка, затаив дыхание, смотрела, как он опасно покачивается на всем этом шатком сооружении. Вот Бертье вытянулся во весь свой рост и, засунув руку за чердачную притолоку, принялся там что-то искать.

Уже спустя мгновение, он легко приземлился на пол, оберегая при этом больную ногу. В руках у него блестел длинный кинжал странной формы. Виола уставилась на него, не понимая, что все это значит.

– Спрячьте под юбку, – тихо попросил он, протягивая ей кинжал.

– Что? – опешила девушка.

Но он не дал ей времени на раздумья и попросту задрал подол ее платья. Смутившись, девушка быстро выхватила у него оружие.

– Я сама, – прошептала она. – Не смотрите… пожалуйста…

Взгляд его был непроницаем. Отвернувшись, он стал рассматривать стену со старой штукатуркой. Снизу донесся крик хозяйки. Опасаясь, что мадам может ворваться в комнату, Виола поспешно укрепила кинжал подвязкой на ноге. Сделав шаг, она убедилась, что оружие держится не очень крепко и больно царапает кожу. Решившись, она вытащила из сумочки платочек и крепко примотала кинжал к ноге. На этот раз двигаться можно было без опаски, что оружие выскользнет на землю, но от сильного натяжения нога начала ныть. Занимаясь этим, она даже не заметила, что Бертье покинул комнату и уже разговаривает о чем-то с мадам Тибо.

Одернув юбку, девушка поспешила вниз. Когда она оказалась возле квартиры хозяйки, то застала там странную картину. Мадам медленно входила к себе, и движения ее были подобны движениям механической куклы, которую Виола как-то видела в одном магазине. Глаза хозяйки были абсолютно пусты, и она послушно выполняла то, что велел Бертье:

– Вы сейчас сядете в кресло и уснете. Когда проснетесь, то ничего не вспомните. Здесь никого не было.

Голос его был низким и пугающим.

Не останавливаясь, девушка вышла на улицу и быстро села в экипаж. Она попыталась слегка ослабить узел, но тут же остановилась, решив подождать Бертье.

Он не заставил себя ждать. Дверца захлопнулась, и карета покатилась, слегка вздрагивая на мостовой. Виола прикрыла глаза, чувствуя, что еще несколько минут, и она станет такой же хромой, как ее хозяин. Бертье молча смотрел на нее.

– Что это?

– Этот кинжал мне очень нужен.

– Он тоже украден? Почему же об этом нет сообщения в газетах?

– Потому что об этом никто из посторонних не знает. Не стоит больше задавать вопросов, на которые у меня нет желания отвечать вам. Могу сказать лишь то, что это – орудие мести.

– Вы заберете его сейчас? – ее руки стали смущенно теребить подол платья.

– Пока что нет. Отнесите его к себе в комнату. Там есть какое-либо потаенное место, куда вряд ли заглянет горничная? Хотя бы до утра?

– Ко мне? – окончательно растерявшись, переспросила девушка.

– Вы хотите вернуть его сейчас?.. Но я предпочел бы забрать его ночью.

– Почему?

– Не хочу, чтобы его увидел мой камердинер. И вообще кто-либо. В моей комнате сегодня собирались делать уборку, и я не смогу воспользоваться своим сейфом до вечера.

Нахмурившись, он уставился в окно.

– Хорошо. Я спрячу его под туалетным столиком. Но утром горничная может его заметить.

– Не волнуйтесь. Я до утра заберу у вас кинжал.

– Что?.. – опешила девушка.

Уголки его рта слегка изогнулись, но это не было похоже на улыбку. Казалось, что он погрузился в свои мысли.

Виола издала слабый стон. Какой ужасный человек. Сколько неудобства и даже боли он ей создает. К тому же он вор. Если, конечно – не хуже, если принять во внимание этот кинжал. Неужели он хочет забраться в ее спальню ночью? Конечно, только для того, чтобы забрать свое оружие.

– Вы ведь не предадите меня? – спросил он. – Я могу вам доверять?

Виола прижала руки к щекам и обреченно кивнула.

– Мадемуазель Виола, – мягко произнес он. – Вы – замечательная девушка.

Этим вечером семья впервые за всю неделю ужинала дома, и оказалось, что для Виолы было приготовлено место за общим столом. Бертье остался в своей комнате, заявив, что прогулка по парку весьма его утомила.

За ужином разговор касался скорого отъезда Мишеля, и Виолу весьма удивило то, что никто из семьи не был опечален скорым расставанием с любимцем всего дома. Видимо, все уже привыкли, что дела заставляют их ненаглядного Мишо время от времени срываться с места.

Когда на стол подали десерт и кофе разговор незаметно перешел к политическим проблемам. В воздухе витали совершенно непонятные и труднопроизносимые имена, но Виолу это не смущало. Она была готова сидеть здесь как можно дольше, надеясь, что Бертье зайдет в ее комнату за своим оружием, пока она находится в зале вместе со всеми.

Но когда она вернулась к себе, кинжал все еще лежал под ее туалетным столиком. Она не стала переодеваться ко сну, решив не ложиться в постель. Пожалуй, лучше будет встретить мужчину, собравшегося ночью посетить ее, в более приличном одеянии, чем ночная сорочка.

Усевшись в мягкое кресло, она взяла в руки книгу, лежащую возле кровати, и принялась просматривать ее. Книга оказалась написана на неизвестном языке. На иллюстрациях красовались странные дворцы, корабли, люди в необычных одеждах. Книга оказалась довольно любопытной, но ближе к полуночи девушка почувствовала, что глаза начинают слипаться от усталости.

«Ох уж эти мужчины!» – подумала она, прикрыв на минуту ресницы…

Она очнулась внезапно и обнаружила, что в комнате уже совершенно темно, и только уличный свет проникал через окна, бросая странные блики на окружающее девушку пространство.

– Вы не спите?

Голос мужчины был мягок и нежен, но именно его ласковый тон заставлял Виолу ощутить сильное волнение. Бертье стоял неподалеку от нее, возле окна. Лунный свет падал на его лицо, делая незнакомым. В руках он держал кинжал, и его золотая рукоять сверкала в падающем свете.

– Не хотите посмотреть? – предложил он.

Виола словно во сне приблизилась к нему, очарованная ночными бликами, тишиной и блеском необычного оружия. На круглом ободке, обрамляющем рукоять, теснились тонкие линии, образующие странный узор – голову какого-то зверя, вроде бы медведя…

– Он прекрасен? – тихо спросил Бертье. – Говорят, что ему около ста лет.

– Наверно, он очень дорогой? Ведь кинжал, кажется, сделан из золота?

– Нет. Золото только обрамляет сталь, – он ласково провел рукой по мерцающей стали. – Вы полагаете, что ваш сержант был прав?

Девушка с непониманием взглянула на него.

– Сержант Прюнель – грубый и бестактный человек, – медленно проговорила она. – Я бы очень не хотела вновь встретить его. Его высказывания в мой адрес… гадкие и мерзкие.

– А его мнение относительно меня? Во мне он не ошибся?

– Этот человек не может быть прав, – резко сказала Виола. – Он безнадежно глуп.

– Но он напугал вас.

– Это неудивительно. Ведь сержант обвинил меня во всех существующих грехах…

Бертье посмотрел ей прямо в глаза.

– Мадемуазель Виола, могу я что-нибудь сделать для вас, прежде чем уеду?

Девушка смутилась от искренности, прозвучавшей в его голосе.

– Я полагаю, что все и так идет отлично. У меня теперь есть работа… есть дом, где ко мне хорошо относятся.

– Если вы желаете, я переговорю с сержантом Прюнелем. Я могу исправить его ошибку, объяснив, что он ошибся по поводу наших с вами отношений.

– Нет! – девушка испуганно замотала головой. – Я думаю, что вам не стоит больше общаться с полицией. К тому же… сержант разочаровал меня. Если ему угодно верить всяким глупым домыслам, то это его личное дело.

– Но это не его вина. Скорее – беда. Мне кажется, ему было очень больно увидеть вас в моем обществе…

Виола пренебрежительно фыркнула. Она вовсе не собиралась прощать сержанта. С улицы донеслось чье-то пение, и девушка мгновенно вспомнила, что находится в своей спальне. За окном – глубокая ночь, а рядом с ней – мужчина. Все это может нанести удар по ее репутации. Видимо, Бертье подумал о том же, потому что слегка поклонился девушке:

– Спокойной ночи, – пробормотал он. – Завтра можете не торопиться с пробуждением. Позвольте себе проснуться тогда, когда сами того захотите.

Его отъезд был назначен на восемь часов утра. Припомнив это, девушка вдруг почувствовала, что ей трудно прощаться с этим человеком, которого она так мало знала. Поддавшись странной жалости, Виола протянула руку и положила ее на пальцы, держащие кинжал.

– Спасибо, мсье Бертье. Спасибо за все!

Воздух, казалось, сгустился. Ее ладонь лежала на его руке. Холодный взгляд Бертье пронзил девушку насквозь, словно холодный клинок. И больше ничего.

Больше ничего, но она почувствовала, что все неожиданно изменилось, обрело ясный смысл. От сознания этого даже кровь застучала в висках. Она не знала… ничего не знала. Но у этого мужчины была странная сила – в его глазах, в его неподвижной руке, даже в его молчании…

Она опустила глаза. Теперь уже он коснулся ее руки и поцеловал дрожащие пальцы.

– Доброй ночи, мадемуазель Виола.

Мишель растаял в тишине. Она не услышала ничего – ни щелчка замка, ни стука двери, но почему-то знала, что он ушел.

Девушка снова опустилась в кресло и неожиданно почувствовала, что у нее в ладони оказался какой-то предмет. Кольцо. Обычное маленькое кольцо со странным лиловым камешком.