Текст книги "Страсть. Часть вторая (ЛП)"

Автор книги: Дебора Бладон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Глава 29

Николас

Сказать Софии, что я чуть не женился на женщине, с которой, как она видела, я держался за руки, было не тем, что я мог бы сделать у переполненного входа в ресторан. Тем более зная, что через несколько часов мне придется сесть в самолет.

Дел может быть частью моего прошлого, но она появляется в моей жизни через регулярные промежутки времени. В отличие от Франко, она еще не превратилась в сталкера. Дел более сдержанна, ее подход тонкий.

Мы познакомились, когда я проходил терапию после смерти Бриэллы. Дел выходила из кабинета, когда я входил. Это случилось дважды, прежде чем мы трахнулись на лестничной клетке без каких-либо официальных представлений. Это было напряженно и омрачено болью, которую мы оба испытывали. Я потерял женщину, которую любил, а Дел потеряла отца, которого ненавидела.

В то время я не осознавал, что рассматривал ее как второй шанс. Я мог защитить Дел от ее демонов и доставить ей удовольствие, избегая при этом в нее влюбляться. Я не испытывал к ней ничего, кроме жалости и вожделения. Однажды ночью она сделала мне предложение на крыше, и я согласился. Я был пьян от дешевого пива и мысли о втором шансе на что-то, что могло бы заполнить бездну отчаяния, которую испытывал.

Как только протрезвел, я все закончил.

В течение многих лет после того, как мы расстались, она звонила мне через регулярные промежутки времени. Я правильно воспринимал эти звонки, потому что понимал, она звонила только для того, чтобы узнать, заинтересован ли я в том, чтобы переспать. Так и было в прошлом. Я встречался с ней за ужином, мы возвращались к ней домой, и к тому времени, когда я уходил, мы уже потрахались, посмеялись над старыми добрыми деньками, и снова попрощались.

Дел была как привычка, от которой я не мог избавиться, пока не пришлось. Она попала в ловушку зависимости, и по мере того, как росла ее потребность в следующей дозе, росло и мое опасение насчет нее.

Я отступил, потому что тусовки с ней внезапно стали включать в себя то, что она была под кайфом и хотела рисковать, что чуть не погубило меня.

Однажды вечером мы пошли в клуб в центре города, где вход только для членов клуба, и когда мы трахались в комнате, наполненной обнаженными телами, звуками и запахами секса, я увидел свое лицо в зеркальной стене, которая была создана для того, чтобы усилить удовольствие каждого в комнате.

В моем отражении был изображен мужчина, затерявшийся в толпе наркоманов, ищущих острых ощущений. В нем также я увидел загорелую женщину, которую сзади трахал мужчина. Эта женщина присутствовала на всех автограф-сессиях, которые я когда-либо проводил, и когда наши глаза встретились в отражении зеркала, она приподняла бровь, приглашая трахнуть ее, если я захочу. Я сбежал.

Я порвал с Дел, но помог ей пройти через процесс выздоровления. Она нуждалась во мне, и мне нужно было знать, что с ней все будет в порядке.

– Я спросила, все ли у тебя в порядке с новым графиком гастролей, – Шайенн входит в дверь наших смежных комнат. – Мне нужно твое согласие, прежде чем подтвердить эти даты.

Я пересматриваю его. Это график, который полгода назад я бы одобрил не задумываясь, но это было до Софии. Я не хочу быть вдали от нее, но понимаю, что успех моей карьеры основан исключительно на моих поклонниках. Мне нужно видеть их и взаимодействовать с ними, если я рассчитываю продолжать продавать книги.

– Я хочу посоветоваться об этом с Софией, – я не утруждаю себя взглядом своего публициста. Я знаю, что увижу на ее лице. Разочарование.

– Займись этим сегодня или завтра, Ник, – она берет меню для обслуживания номеров. – Ты сегодня ужинаешь здесь или хочешь прогуляться по городу?

Я проверял рейсы обратно на Манхэттен, но в этом нет смысла. Я пытался дозвониться до Софии, но сразу попал на голосовую почту. Понимаю, она разозлилась из-за того, что я не объяснил ей всего насчет Дел ранее в ресторане, но мне нужно время, чтобы убедить ее, что между мной и любой женщиной из моего прошлого ничего не осталось. Я не думал о Дел уже много месяцев до сегодняшнего дня.

– Здесь есть «Аксель». Ты можешь найти нам столик, Шайенн?

– Я никогда не была в «Акселе Бостон». «Аксель Нью-Йорк» – мой личный фаворит.

Я знаю это. Она напоминает мне об этом почти еженедельно. У Шайенн изысканный вкус в еде, моде и мужчинах. Я могу удовлетворить только первое, что и делаю при случае.

– Я воспользуюсь твоим именем, – она скользит пальцами по экрану телефона. – Если они узнают, что Николас Вульф в городе и готов насладиться трапезой в их ресторане, они предоставят нам лучший столик в этом заведении.

– Сделай так, чтобы это произошло, – я встаю с неудобного дивана, на котором сидел. – Я приму душ и буду готов через час.

* * *

– Я уезжаю, Шайенн, – я бросаю салфетку на тарелку с недоеденной едой, стоящую передо мной. – Я сейчас же возвращаюсь в Нью-Йорк.

– Сейчас? – она делает глоток слишком дорогого вина, которое заказала к дорогой закуске и основному блюду. – Ты не можешь. Я сомневаюсь, что ты успеешь вернуться к своему утреннему интервью.

– Отмени его, – я убираю телефон в карман. – Тот звонок, ради которого я ушел из-за стола, касается кое-чего срочного. Это личное, так что не утруждай себя расспросами. Это не твое дело.

– И он сразу же включает в тебе режим мудака, – улыбается она. – С твоими родными все в порядке? Это из-за твоих братьев?

– С ними все в порядке, – я застегиваю пиджак. – Дело не в ком-то из них. Мне нужно вернуться на Манхэттен, чтобы кое с кем встретиться. Это важнее интервью, так что перенеси.

– Они могут с этим не согласиться, – в ее тоне слышится тонкое предупреждение. – Если ты продолжишь отменять подобное дерьмо, это повлияет на твое имя в долгосрочной перспективе.

– Ты все уладишь. Я плачу тебе за это.

– Это София, не так ли? – она приподнимает бровь. – Вы были в ссоре, а теперь тебе нужно спешить обратно в город, чтобы вы могли поцеловаться?

Она и представить не может, как сильно я хотел бы, чтобы это было так.

– Занимайся своим делом, Шайенн, и не доводи меня до нищеты. Я ограничу кредитную карту, которую тебе дал, если ты потратишь слишком много сегодня вечером.

– Ты бы никогда так со мной не поступил, – она наклоняется вперед. – Я на расстоянии звонка, если тебе что-нибудь понадобится, Ник. Надеюсь, ты это знаешь.

– Знаю, – меня так и подмывает обнять ее, но я этого не делаю. – Я поговорю с тобой завтра, так что не заваливай меня звонками и СМС. Разберись с ситуацией сама.

– Поняла, босс, и передай привет Софии от меня.

Так и сделаю, если найду ее.

Глава 30

Николас

– Скажи мне, как, черт возьми, это произошло? – я хватаю Крю за пальто спереди. – Я хочу знать, кто облажался.

Он спокоен. Я сразу вижу это в его глазах.

– Не могу сказать тебе как, но расскажу тебе то, что знаю, Ник. Мне нужно, чтобы ты сел и перевел дух. Ты не сделаешь Софии одолжения, если потеряешь контроль.

Я сажусь в кресло напротив него. Мы в его кабинете. Уже больше двух ночи. Мне потребовалось три часа, чтобы получить место на обратный рейс в Нью-Йорк.

За то время, что я сидел в терминале в ожидании посадки, мое беспокойство за Софию перешло от легкого к сильному. Сначала я думал, что она игнорирует мои звонки и сообщения, потому что разозлилась, что я не нашел времени объяснить ей мою связь с Дел. Когда Крю позвонил мне и сказал, что ее телефон был найден в переулке за пределами «Фостер Энтерпрайзиз», мой мир мгновенно погрузился во тьму.

– Его нет во Флориде, – Крю поднимает распечатанную копию фотографии Франко Абано. – Он не улетал оттуда. Нет никаких записей о нем у автобусной станции или железнодорожной. Мы можем только предполагать, что он арендовал машину и приехал сюда.

– Он здесь? – я снова встаю. – Этот ублюдок в Нью-Йорке?

– Я звонил Габриэлю Фостеру час назад. Он приказал своей службе безопасности снять записи с камер у здания «Фостер Энтерпрайзиз». Франко был там. Он держался на расстоянии, но был на улице в середине дня.

– Она у него, – мой голос срывается. – Этот придурок похитил ее. Кто-то должен был видеть это.

– Полиция занимается этим, Ник. Я позвонил Себастьяну, пока ты был в воздухе. Он связался с кем-то из отдела по розыску пропавших без вести, и я только что разговаривал с ними по телефону. Они приедут в «Фостер» пораньше, чтобы просмотреть записи с камер наблюдения и опросить всех, кто входил в здание или выходил из него примерно в то время, когда ушла София.

– Куда он мог ее отвезти? – я сжимаю переносицу, пытаясь сообразить. – Он, должно быть, снял комнату. Ты это проверяешь?

– Это происходит, пока мы разговариваем. У нее дома тоже есть люди. Если он попытается отвезти ее туда, мы немедленно возьмем его. Мне нужно, чтобы ты кое-что запомнил, Ник. Послушай меня.

Я смотрю через стол на то место, где он стоит перед окнами своего кабинета.

– Что?

– Он влюблен в нее, – Крю резко выдыхает. – И не хочет причинять ей боль. Он не причинит ей боль. Я верю в это. Мне нужно, чтобы ты тоже в это верил.

– Она сейчас чертовски напугана, – я сжимаю кулаки по бокам. – Ты знаешь, что она напугана.

– Я знаю, что она сильная. София – самая находчивая женщина, которую я знаю, – он подпирает подбородок рукой. – Если кто-то и может найти выход из этого, так это она.

– А что, если выхода нет?

– Я отказываюсь в это верить, – друг указывает на свой телефон. – Я позвонил Кейденс. Она собирается ввести в курс дела родителей Софии. Я заказал частный самолет, чтобы доставить их сюда.

Со всем этим дерьмом я должен был справиться сам, но чертовски благодарен ему за то, что он сделал это.

– Я причинил ей боль перед тем, как уехать из Нью-Йорка сегодня, – я смотрю ему прямо в глаза. – Она увидела меня с Дел и хотела объяснений.

– На это ушел бы весь день.

Я посвятил Крю в подробности того, что произошло между мной и Дел однажды вечером за ящиком пива. Он понял и сказал мне тогда держаться от нее подальше. Я должен был отказаться, когда она сегодня попросила сесть рядом со мной. Я никогда не должен был позволять ей прикасаться ко мне.

– У меня был весь день. Я мог дать ей это.

– Ты расскажешь Софии все, когда увидишь ее снова, – он подходит ближе. – Мы найдем ее, Ник, и когда это сделаем, ты сможешь все исправить.

Я надеюсь, что у меня будет этот гребаный шанс. Если нет, я знаю, что мое сердце не переживет этой потери.

* * *

– София сказала нам, что вы писатель, – ее мать промокает уголки глаз салфеткой. – Мы еще не читали вашу книгу, но она у нас в планах.

Я слабо улыбаюсь ей. Дорис и Роберт Риз – хорошие люди. Они сильные. Я почувствовал это, когда мы встретились в вестибюле «Фостер Энтерпрайзиз». Ее мама обняла меня, а ее папа протянул руку. Его хватка ослабла из-за печали на его лице.

Он чувствует, что подвел свою маленькую девочку. А это сделал я. Потому что не давил на Софию по поводу охраны, которую хотел за ней приставить. Я позволил не говорить на эту тему, потому что думал – у меня есть время. Этот кусок дерьма Франко был во Флориде, встречался с другой женщиной. Я понятия не имел, что он откажется от этого и отправится в Нью-Йорк, чтобы забрать Софию у всех нас.

– Могу я вам что-нибудь принести? – Кейденс подходит к нам слева. Женщина провела здесь весь день со своим мужем. Большую часть времени она плакала в его объятиях.

– Ничего, дорогая, – Дорис склоняет голову на руку Кейденс. – Я думаю, тебе следует пойти домой и отдохнуть. Этот стресс не полезен для ребенка.

– Он сильный, – ее голос надламывается. – Он как София.

Дорис шмыгает носом в ответ.

– София не позволит ему причинить ей боль. Она будет сопротивляться. Я научила свою дочь драться.

– Мы хорошо ее обучили, – Роберт целует жену в щеку. – Я собираюсь найти детектива, с которым мы встречались ранее. И узнать есть ли у нее новости.

Я киваю, когда он направляется к двери конференц-зала, который Габриэль отвел для нас в качестве места встреч. Он весь день был сам не свой; на его лице написано беспокойство.

– Как вы думаете, будут какие-то зацепки с нашей пресс-конференции? – Дорис поворачивается ко мне лицом. – Я думаю, Франко вернет ее нам, когда увидит, как сильно мы ее любим.

Франко – больной ублюдок, которому насрать на всех остальных. Пресс-конференция, которая состоялась час назад, была предназначена для того, чтобы получить информацию от всех, кто видел Софию или Франко за последние двадцать четыре часа. Его фотография, наряду с ее, появилась на экране перед тем, как родители Софии поднялись на подиум. Они оба плакали во время эмоционального объяснения того, что она для них значит.

Я не мог держать себя в руках. Вместе с Крю я рыдал, наблюдая, как город узнает, что пропала красивая, талантливая и любящая женщина, а виновником был бессердечный преследователь.

– Думаю, пресс-конференция может все изменить, – я кладу руки ей на плечи. – Ваша дочь вернется. Мне это нужно. Я слишком сильно люблю ее, чтобы потерять.

– Она тоже любит тебя, дорогой, – она протягивает руку, чтобы погладить меня по щеке. – Ты первый мужчина, которого когда-либо любила наша София.

Глава 31

София

Я наблюдаю, как Франко выливает из банки в кастрюлю на плите что-то красное. Мы в подвале кирпичного дома в нижнем Манхэттене. Он привел меня сюда вчера. Я пришла добровольно.

Я решила срезать путь до метро после работы. Как раз начинался дождь, а платье, которое на мне надето, слишком особенное, чтобы рисковать долгой прогулкой. Пробежка по переулку означала экономию времени и меньшее количество пятен на ткани юбки. Как только увидела, что Франко встал передо мной с маленьким ножом в одной руке, я замерла.

Я не закричала. И не пыталась убежать. Вместо этого пошла с ним к ржавой машине, на которую он указал, припаркованной менее чем в десяти метрах от нас.

Я забралась на заднее сиденье, когда он мне сказал. Затем молча наблюдала, как Франко открыл другую заднюю дверь, чтобы помочь мальчику с каштановыми волосами, который держал его за руку, забраться внутрь.

– Элрой, – шепчу я тому же мальчику, который сейчас лежит, положив голову мне на колени. – Ты голоден?

Он кивает.

Я провела всю прошлую ночь без сна, наблюдая, как Франко общается с ребенком. Сначала я понятия не имела, кто он такой, но к концу вечера Элрой заговорил. Его мать и Франко одно время были друзьями. Элрой жил на улице, и Франко останавливался и предлагал им обоим все, что мог. Вчера, когда мать Элроя увезли в больницу, Франко стоял рядом и наблюдал, прежде чем взять ребенка за руку и увести его подальше от неопределенности жизни в той же приемной семье, в которой вырос сам Франко.

– Почти готово, – бросает Франко через плечо. – У меня хватит только на вас двоих.

У меня нет никакого аппетита, кроме жажды общения с кем-нибудь, кого я знаю. Я не осознавала, что при встрече уронила свой телефон, пока мы не приехали сюда. Я искала его в карманах своего пальто, но телефона там не было.

– Элрой кажется слишком горячим, – я снова прижимаюсь губами ко лбу пятилетнего малыша. – Думаю, его нужно показать врачу, Франко.

– С нашим сыном все в порядке, – Франко поворачивается, чтобы посмотреть на нас обоих. – Я знал, что ты будешь хорошей мамой, София. Наш сын вырастет и скажет людям, что ты лучшая из лучших.

Он бредит. Когда я впервые услышала, как он говорит Элрою называть его папой, то увидела замешательство на лице мальчика. Он так же напуган, как и я, а это значит, что я не могу отойти от него.

– Я думаю, ты можешь дать ребенку ибупрофен, раз у него жар, – я игнорирую болтовню Франко о нашей воображаемой семье. – Ты не можешь сходить купить его, Франко?

– И потратить время зря, вместо того, чтобы побыть с моей женой и сыном? – мужчина усмехается. – Ни за что. Этот суп поможет. Он заснет и к утру будет в порядке.

Нет, не будет. Его кожа липкая, а глаза пустые. Я знаю, что в большей степени это связано с тем, чему он стал свидетелем на той улице во Флориде, когда забрали его мать. Сейчас ребенок, должно быть, в ужасе, задаваясь вопросом, выжила ли она и увидит ли он ее когда-нибудь снова.

– Позволь мне сходить и купить лекарства, – я протягиваю к нему руку. – Пожалуйста, детка. Ему нужна помощь.

Ласкательное имя делает свое дело. Улыбка на лице Франко искренняя и широкая.

– Люди, должно быть, ищут тебя, красавица. Я не хочу, чтобы кто-то забрал тебя у меня.

Он прав. Люди будут искать меня. Прошли почти целые сутки с тех пор, как я села в его машину. Николас сейчас, наверное, в бешенстве. Мои родители тоже.

Я перехожу к плану Б.

– По дороге сюда я заметила, что в квартале отсюда есть аптека. Мы можем заказать лекарство, и они привезут его прямо к нам.

– Они принесут его сюда? Они придут к нам домой?

– Это сделает курьер, – я пытаюсь рассмеяться. – Большинство из них подростки. Последний, что ко мне приходил, даже не оторвался от телефона, когда я отдала ему деньги за свой заказ.

Он обдумывает то, что я говорю.

– Ты действительно думаешь, что нашему сыну это нужно, чтобы поправиться?

Это не должно быть так просто. Я втягиваю его в ловушку с помощью крючка, лески и грузила. Он любит этого ребенка. Это очевидно, и если мне придется сыграть на этом, чтобы вернуть маленького мальчика его матери, я это сделаю.

– Лихорадка может быстро стать опасной, детка. Если мы остановим ее сейчас, через день или два он почувствует себя лучше, и, возможно, тогда мы сможем сводить его в парк и поесть мороженого.

– Как мне это сделать? – он достает свой телефон из кармана брюк. Его длинные темные волосы закрывают лицо, когда он смотрит на экран. – Мне просто позвонить?

– Обычно я делаю заказы онлайн, – я протягиваю руку. – Я могу сделать заказ таким образом. Это было бы быстрее всего.

Он смотрит на меня, прежде чем опускает взгляд на Элроя.

– Это не сработает. Я позвоню и узнаю, могут ли они привезти заказ. У меня есть кредитная карта, которой я могу воспользоваться.

Я знаю, что ни за что на свете на кредитной карте не будет указано его настоящее имя.

– Карта украдена?

Франко кивает.

– Вероятно, к этому времени ее уже заблокировали.

– Мы можем заплатить наличными, – я хватаюсь за свою сумочку. – Ты позвони, и я посмотрю, сколько у меня с собой денег. Скажи им, что нам нужен детский ибупрофен, и купи еще конфет.

– Ты обо всем позаботилась, – мужчина поворачивается спиной и разливает суп в две керамические кружки. – Я позвоню, пока вы двое будете есть. Нашему мальчику очень скоро станет лучше.

Глава 32

Николас

– Вы уверены? – я смотрю на полицейского детектива, которому поручено это дело. Я так и не расслышал ее имени. И не удосужился уделить этому внимание. Я не могу сформулировать логическую мысль на данный момент.

– Это от нее, – она стоит передо мной, руками сжимая свой телефон. – Там находится группа по переговорам с заложниками, и они установили связь с Абано. Прежде чем вы спросите, вы не пойдете. Никому, кроме наших работников, не будет позволено находиться в радиусе двух кварталов.

– Могу я хотя бы взглянуть на это? – я бросаю взгляд на ее телефон. – У вас должна быть копия. Я могу проверить ее ли это почерк.

– В этом нет необходимости, – она качает головой. – Это важная улика, мистер Вульф. Я не могу вам ее показать.

– Скажите мне, что там было написано, – настаиваю я. – Этот гребаный телевизор в конференц-зале включен. Я слышал последние новости. Я знаю, что это была долларовая купюра. Она написала на ней.

– Черт возьми, – она качает головой. – Новости просачиваются из нашего отдела быстрее, чем мы успеваем за ними следить.

– Что там написано?

– Она в безопасности.

– Что еще? – я не идиот. Я заметил перемену в поведении детектива. Она ушла час назад после того, как ей позвонили на мобильный. Сейчас она вернулась и чертовски нервничает.

– Вам нужно присесть, мистер Вульф, и дождаться новых новостей.

– Мне нужно, чтобы вы сказали мне, почему, черт возьми, вам требуется целая вечность, чтобы вытащить ее из того здания.

– Для подобных ситуаций существуют соответствующие протоколы поведения.

– Согласно чертовым новостям, полиция находится на месте уже больше часа. Дайте мне две минуты с этим ублюдком Абано, и я выкуплю свободу Софии.

Она наклоняется вперед.

– Это не для протокола и в качестве одолжения вашему брату Себастьяну, так что пусть это останется между нами.

– Выкладывайте, – рычу я. – Если София все еще в опасности, я хочу быть там. Я знаю, что могу урезонить этого человека. За деньги можно купить все. У Абано есть цена, и я ее заплачу.

– Он готов отпустить ее, но она не уйдет

– Это чушь собачья, – я отступаю назад. – Вы гребаная лгунья.

– Осторожнее, – она поднимает руку в воздух между нами.

– Если бы он дал ей шанс выйти оттуда живой, она бы это сделала.

– Она этого не сделает, потому что с ними там ребенок. Абано похитил пятилетнего ребенка во Флориде. Этот маленький мальчик – причина, по которой София не выходит.

* * *

Я опускаю голову на руки. Меня не должно удивлять, что она готова рискнуть собственной жизнью, чтобы спасти ребенка, которого не знает. Я бы не ожидал от нее меньшего, но хочу, чтобы она ушла оттуда. Я хочу, чтобы она была в безопасности и вернулась в мои объятия.

– Она выберется из этого, Ник, – Роберт садится рядом со мной. – Она на пороге хороших событий. Судьба не отнимет этого у нее. В ее жизни слишком много хорошего.

– Расскажите мне о ней, – я стараюсь говорить ровным тоном. Ее родители ничего не знают о ребенке, который заперт там вместе с Софией. Не хочу увеличивать их бремя, говоря им, что она осталась, чтобы защитить его. – Я хочу узнать о ней побольше.

– Ты уже знаешь, что она играет на пианино, – он постукивает кончиками пальцев по колену. – Она чертовски хороша.

– Это лучшее, что я когда-либо слышал, сэр.

– Боб, – он опускает взгляд. – Называй меня Боб.

Я буду. Надеюсь, что еще много лет.

– У меня дома есть пианино. Иногда она играет для меня.

– Я завидую, – он усмехается. – Я скучаю по ее игре. Может быть, пока мы здесь, мы могли бы зайти, и она даст нам частный концерт.

– Ей бы это понравилось, – я верю, что это было бы так. Она рассказала мне лишь кое-какие подробности о своих отношениях с родителями. Я не настаивал, потому что не видел в этом необходимости.

– Я знаю, что она любит тебя, – что-то промелькнуло на мгновение в выражении его лица, но исчезло прежде, чем я смог это прочитать. – Я всегда надеялся, что моя маленькая девочка найдет мужчину, который будет любить ее так же сильно, как я. Сегодня ты это доказал.

Мои глаза наполняются слезами. Бог не собирается дарить мне этот момент, чтобы украсть его у меня на следующем вдохе. Софии нужно выбраться, чтобы однажды я мог попросить у этого мужчины ее руки. Я хочу быть частью этой семьи. Хочу, чтобы София была частью моей. Я еще не звонил своим родителям. Я дважды разговаривал со своей мамой, оба раза она сказала мне, что поставит свечу и помолится за Софию. Она сказала мне, что уже любит ее, так как люблю я.

– Я люблю ее, – говорю я, всхлипывая. – Никогда не перестану.

Он наклоняется, чтобы обнять меня. Хрупкими руками он гладит меня по спине, когда снова и снова говорит мне, что все будет хорошо. Я верю ему. Моя София вернется ко мне. Она должна.