Текст книги "Страсть. Часть вторая (ЛП)"

Автор книги: Дебора Бладон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Глава 7

Николас

Она прикусывает свою накрашенную красной помадой нижнюю губу и пристально смотрит на меня.

– Мне жаль, София, – продолжаю я, поскольку она не произносит ни слова. – Я был настоящим засранцем по отношению к тебе в тот вечер. Я поступил дерьмово, чем не горжусь. Сейчас, оглядываясь назад, сам не могу поверить, что обвинял тебя в этом.

– Я тоже не могу в это поверить, – она вздыхает. – Я не способна ничего ни у кого украсть.

– Я понял это, – я хочу протянуть руку и прикоснуться к ней, но останавливаю себя. И не только потому, что мы находимся посреди людного тротуара. Все потому, что язык ее тела кричит мне, чтобы я немедленно отвалил. – Я не мог ясно мыслить.

– Я ценю твои извинения, – София делает шаг ближе к бордюру. – Сейчас я собираюсь поймать такси и отправиться домой.

Она холодна как лед. Выражение ее лица не дрогнуло, голос ничем не выдал того, что она чувствует внутри.

– Мы можем подробнее поговорить о том, что произошло? – я тоже двигаюсь к обочине. – Мне нужно, чтобы ты поняла, где была моя голова.

София бросает взгляд через мое плечо на встречный поток машин.

– Здесь не о чем разговаривать.

– Нам есть о чем поговорить, – возражаю я. – Я все испортил. И хочу получить шанс все исправить.

Она легонько улыбается.

– Я не хочу ничего с тобой обсуждать.

Улыбка на ее лице не потому, что я последовал за ней по улице, чтобы унижаться. А потому, что она думает, что я чертовски жалок, предполагая, что она захочет заполучить еще один шанс быть со мной. София права. Я растоптал ее сердце и позвонил ее боссу с просьбой уволить ее. Признаю, что не подхожу под определение хорошего парня.

– Я забочусь о тебе, – говорю я это, потому что больше ничего не вертится у меня на кончике языка.

Это заставляет ее приподнять обе брови.

– Не начинай это.

– Что?

Она скрещивает руки на груди.

– Не думай, что ты можешь говорить мне, что я тебе небезразлична, после того, что сделал. Очевидно, что ты не заботишься, поэтому я готова позволить нашим юристам разобраться в этом между собой.

– Мне не нужен адвокат, чтобы сказать тебе, что я без ума от тебя.

– Зачем ты это делаешь? – она бросает взгляд на пару, проходящую мимо нас, рука об руку. – Ты думаешь, я украла твою книгу. Ты собираешься подать на меня в суд. Мы же не можем спать вместе, пока это происходит, не так ли?

Я сглатываю. Яркое видение того, как мы трахались в последний раз, накрывает меня. Я мгновенно вспоминаю запах ее кожи, вкус ее губ и звуки, которые она издавала, когда кончала вокруг моего члена. Я хочу этого снова, но более того, я хочу, чтобы она смотрела на меня так, как смотрела до того, как я встретил ее в «Гибискусе».

– Дай мне тридцать минут, София.

– Я еду домой, Николас, – она машет рукой в сторону приближающегося желтого такси.

– Можно это перенести на другой вечер? – я подхожу к обочине, когда такси замедляет ход. – Удели мне тридцать минут как-нибудь вечером на этой неделе.

– Это по поводу судебного процесса? – София выходит на дорогу.

– Я не подаю на тебя в суд, – я следую ее примеру и тянусь к ручке пассажирской двери автомобиля. – Мне жаль, что я угрожал тебе этим. Это было неправильно.

– Ты не подаешь на меня в суд? – ее голос смягчается. – Я должна поблагодарить тебя за это, но не буду, потому что это было необоснованно, и если бы ты подал на меня иск, я бы подала на тебя встречный.

Я знаю, что София бы это сделала, и нет никаких шансов, что она не выиграла бы. Это я должен благодарить ее за то, что она не потащила мою задницу в суд.

– Дай мне тридцать минут, чтобы изложить свои мысли. Обещаю, это все, чего я хочу.

Я хочу большего. Гораздо большего, но буду рад тридцати минутам времени, если это все, что я могу получить прямо сейчас.

София улыбается водителю такси, прежде чем забраться на заднее сиденье.

– Я напишу тебе, если найду время для встречи.

– Когда найдешь время, – поправляю я ее. – Ты напишешь мне, когда найдешь время.

– Возможно, это произойдет не раньше, чем через несколько дней, – она тянется к ручке двери, хотя я все еще прислоняюсь к ней. – Я очень занята, так что это может занять и несколько недель.

– Я буду ждать вечно, – говорю я, прежде чем захлопнуть дверь и посмотреть, как машина с Софией внутри уносится прочь.

* * *

– Ты не сможешь написать стоящее электронное письмо, Ник, – говорит Крю, беря стакан бурбона, который я ему налил.

– Что, черт возьми, это должно значить? – я хмурюсь. – Я так понимаю, ты читал мои электронные письма, которые были размещены в сети?

– Они были чертовски скучными, – он делает глоток. – После третьего мне пришлось бросить это дело. Слава Богу, ты можешь написать стоящую книгу. Если бы тебе приходилось полагаться на свои навыки написания электронных писем, чтобы принести домой бекон, ты бы ночевал у меня на диване.

Это было бы не самым худшим вариантом. Я был в квартире Крю. Я думал, что мой дом – это воплощение роскоши. По сравнению с Крю, я живу скромно.

– Они никогда не предназначались для общественного пользования.

– И это ты мне говоришь, – Крю наклоняется вперед, чтобы поставить стакан на кофейный столик. – Со всей серьезностью послушай, я хочу познакомить тебя с одним парнем, которого знаю. Думаю, он мог бы тебе помочь.

– С чем? – подозрительно спрашиваю я. Я доверяю Крю, но по моему личному опыту, когда кто-то говорит тебе, что знает парня, это всегда потому, что он думает, что тебе нужна помощь. Единственное, в чем мне нужна помощь – это заставить Софию выслушать меня.

– Тебе нужен переговорщик получше, чем твой агент, – он резко выдыхает. – Судя по тому, что я прочитал в этих электронных письмах, этот парень не собирается драться за тебя. Он тормозит, а ты стоишь большего. Если тебе нужен кто-то, кто сможет дать тебе то, чего ты заслуживаешь, я организую встречу между вами двумя.

Я уже некоторое время подумываю о расторжении моего соглашения со Стивом, так что я открыт для этой идеи.

– Он агент? – спрашиваю я.

– Он занимается всем понемногу, – Крю разражается лающим смехом. – Сходи на встречу и прочувствуй его. Если вы поймаете одну волну, то сможете выплатить мне десятипроцентный гонорар от первого контракта, который он заключит для тебя.

Я приподнимаю бровь.

– Я куплю тебе бутылку скотча, и мы будем в расчете.

– Договорились, – друг пальцами барабанит по колену. – Ты переговорщик лучше, чем твой агент. Может быть, тебе стоит пропустить встречу и договориться самому в своих собственных сделках?

– Кстати, о встречах, – перехожу я к настоящей причине, по которой пригласил его. – На прошлой неделе я спросил Софию, не согласится ли она встретиться со мной на тридцать минут, но с тех пор я не слышал от нее ни слова.

– Ты винишь ее? – он смотрит на свои часы. – Я не уложусь с прелюдией в тридцать минут. Тебе нужно научиться держать себя в руках.

Я качаю головой.

– Ты гребаный придурок.

– Нет, – Крю наклоняется вперед, упираясь локтями в бедра. – Это ты гребаный придурок. Я знаю, что ты ей сказал. Тебе чертовски повезло, что я и твой друг тоже, Ник. Если бы это было не так, я бы наказал тебя за то, что ты сделал.

Я предполагал, что София все рассказала ему, но когда позвонил ему ранее, чтобы попросить заехать по дороге домой с работы, Крю казалось, был хорошо настроен по отношению ко мне. Очевидно, это не так. Я понимаю. Они друзья, и он прав, защищая ее.

– Я был неправ, – легко признаю я. – Я испортил все, что между нами с ней было. И очень хочу это вернуть.

– Все не так просто, – он сужает глаза. – София особенная. А еще она умная. Если она считает, что ситуация неблагоприятна для нее, она будет избегать ее любой ценой.

Я застываю на месте.

– Ты думаешь, я плохо на нее влияю?

Крю не отступает. Вместо этого он наклоняется вперед, указывая пальцем прямо на меня.

– Я думаю, твое эго встало на пути того, что могло бы стать великим событием для вас обоих. Тебе нужно утихомирить его, если ты хочешь получить еще один шанс, но я предупреждаю тебя. Не играй с ней больше. Если она впустит тебя обратно, это будет твой последний шанс. София больше не будет мириться с твоим дерьмом.

Я знаю, что он прав.

– Ты думаешь, у меня есть еще один шанс?

– Ты сломал ее, Ник, и знаешь, какие первые слова слетели с ее губ на следующий день после того, как ты, черт побери, попытался разрушить ее жизнь?

– Какие?

– Она позвонила мне, чтобы спросить, все ли с тобой в порядке. Она беспокоилась о тебе. Так что, да, я думаю, у тебя есть шанс. Сделай так, чтобы он оправдался. София – одна на миллион.

Глава 8

София

– Единственное, что я ненавижу больше всего на свете, это… – я наклоняю голову, пристально наблюдая за ним. – Я ни о чем не могу думать. Я ненавижу это больше всего на свете.

Он выпрямляется, черная футболка, которая на нем, туго обтягивает его мускулистую грудь. Взглядом я сканирую его руки и красочные татуировки, покрывающие его кожу. Я заглянула на его сайт, когда узнала, что сегодня встречаюсь с ним. Ной Фостер, возможно, один из самых востребованных фотографов в стране, но он также и один из самых пугающих. Дело не только в том, что он высокий и широкоплечий. Неровный шрам, покрывающий его лицо, рассказывает историю, которую он не хочет открывать. В какой-то момент ему было больно, но это не заметно по тону его голоса или по тому, как мягко он направлял меня.

– Ты сможешь, София, – он одаривает меня улыбкой, стоя в трех метрах передо мной. – Постарайся расслабиться. Подумай о чем-нибудь, что делает тебя счастливой.

Единственное, о чем я была в состоянии думать с тех пор, как вошла в его студию – это Николас. Не только потому, что я не могу выбросить из головы этого мужчину. У Николаса есть оригинальная фотография от Ноя Фостера. Я увидела ее висящей в прихожей его квартиры, когда была там в первый раз. Это снятый со вкусом снимок женщины. Ее лица не видно, но видны изгибы и контуры ее обнаженного тела. От него захватывает дух.

– Раньше я следила за твоей работой, – говорю я, прежде чем понимаю, что это двусмысленный комплимент. – Я хотела сказать, что мне всегда казались захватывающими фотографии, которые ты делал несколько лет назад.

Уголок его рта подергивается, когда он слегка улыбается.

– Фотографии, которые я делаю сейчас, тоже захватывают дух. Просто уже совсем по-другому.

Я знаю, что он прав. На его сайте представлены работы с галереями, которые он недавно завершил. В дополнение к великолепной подборке портретов известных жителей Нью-Йорка, у него есть целое онлайн-портфолио, посвященное жителям города, у которых нет собственного дома. Эти фотографии, в частности, наполнены бурными эмоциями. Радость, смешанная с печалью на лицах этих людей, завораживает.

– Габриэль сказал мне, что ты раньше работала на него, – он заполняет тишину в этой студии своими словами. – Какой босс мой двоюродный брат?

– Он лучший, – тихо говорю я. – Я многому научилась у него, и теперь он дал мне шанс, который выпадает раз в жизни.

– Когда он позвонил и попросил меня поработать над твоим портретом, я был польщен, – Ной направляет камеру, которую держит в руках, на меня, прежде чем посмотреть в видоискатель. – Обычно он сам не занимается подобными вещами.

Он прав. Моей работой всегда было заказывать фотосессии для дизайнеров, которые приходят на работу. Я не раз разговаривала с ассистентом Ноя, когда искала свободное время в его расписании, чтобы он мог провести портретную съемку. И никогда не думала, что сама окажусь перед его камерой.

– Он всегда очень хорошо отзывался о тебе, Ной.

– Габриэль из хорошеньких, – он делает снимок. – Это пробный снимок, так что не срывайся.

Я громко смеюсь. Я не пыталась скрыть своего нервного возбуждения. Мне не нравится, когда меня фотографируют. Никогда не нравилось. Я была той девочкой в начальной школе, которая прекрасно рассчитывала время, когда у нее заболит живот, чтобы остаться дома в постели в день фотосессии. Этой сьемки я избежать не могла. Портрет, который Ной сделает сегодня, будет включен во все промо-материалы, которые «Фостер Энтерпрайзис» распространит в период подготовки к выпуску коллекции «Элла Кара».

– Я не такая, как другие люди, которых ты фотографируешь, – на мгновение колеблюсь я. – Я видела все известные лица на твоем сайте.

– Ты знаешь кого-нибудь из них? – Ной делает серию снимков, пока я наклоняюсь вперед на табурете, на который он усадил меня, когда я пришла. Он не позволил мне ни причесаться, ни накраситься. Его ассистентка смахнула ворсинку спереди с красного платья, которое на мне надето, прежде чем сесть за маленький письменный стол, ее взгляд был прикован к ноутбуку, на котором мгновенно отображались все сделанные им снимки.

– Николас Вульф, – спокойно произношу я. – Я встречала его.

– Ты больше, чем просто встречала его, – он делает еще один снимок. Я бросаю взгляд на экран ноутбука его помощницы, чтобы убедиться, что мой рот приоткрыт так, как я ожидаю этого.

Нет.

– Что ты хочешь этим сказать? – я сужаю глаза. Точно знаю, что в моем тоне не было никакой интонации, когда я произносила имя человека, который в одиночку пытался испортить всю мою жизнь. Ной ничего не может знать, если только Габриэль не сказал что-то, что крайне маловероятно, поскольку мистер Фостер не очень часто обсуждает личные вещи. В последнее время он вообще не упоминал при мне Николаса, за исключением того случая, когда сказал мне, что уволил Джо, потому что именно он украл и слил книгу.

– Габриэль рассказал мне о тебе и Нике, – Ной подходит ближе, слабый звук затвора его фотоаппарата наполняет воздух, когда он быстро делает один снимок моего лица за другим. – Он сказал, что вы двое встречались до недавнего времени. Брат помешан на книгах Ника. Когда он узнал, что в прошлом году я сфотографировал Ника для обложки его книги, Габриэль разозлился, что я не попросил копию «Доказательство Бердена» с автографом.

– Теперь у него есть одна, – я убираю волосы со лба. – Мне кажется, что мои волосы в беспорядке. Я думаю, мой снимок лица нужно будет хорошенько переделать в фотошопе.

Он протягивает руку вперед, чтобы вернуть мои волосы на прежнее место.

– Твой снимок лица должен отражать то, кем ты являешься, София. Я бы сказал, что с волосами у тебя все идеально.

Я воспринимаю это как комплимент, потому что просто хочу, чтобы эта фотосессия поскорее закончилась.

– Ник – хороший парень, – он делает полшага назад. – Когда я впервые встретил его, он спросил о моей жене. Он хотел знать, как я нашел кого-то в этом городе, кому было наплевать на то, что я тот самый Ной Фостер.

– Правда? – я слегка удивлена этим. Я знаю, что у Николаса была определенная репутация до того, как мы встретились. Также знаю, что с тех пор, как мы перестали видеться, весьма вероятно, что по Манхэттену бродят еще несколько его книг с приглашениями на обед, написанными на внутренней стороне обложки. Он похож на человека, который может забыть женщину ровно за десять секунд.

– Так и было, – подтверждает Ной. – Тебе насрать, что он Николас Вульф, не так ли?

– Да.

– Он тот, кто испортил то, что между вами двумя было. Я знаю, что я прав.

Я улыбаюсь и медленно киваю.

– Ты прав.

– Он идиот, – Ной снова поднимает камеру на уровень глаз. – Ты очень напоминаешь мне мою жену. Ты искренняя. У тебя честная душа.

– Это настоящий комплимент.

Я мало что знаю о его жене Алексе, кроме того, что Габриэль упомянул вскользь. Я знаю, что она учительница и так же предана своим детям, как и своему мужу.

– В один прекрасный день он поймет, что это ты ушла. Однажды я облажался с Алексой. Божьей милостью я вернул ее обратно и могу сказать тебе, что съел бы стекло ради этой женщины. Ник тоже придет в себя.

Я хочу сказать ему, что он делает предположения, которых не должен делать, но останавливаю себя. Я здесь по одной-единственной причине. Мне нужен новый портрет. Мне не нужен разговор про Николаса. Он – мое прошлое, а портрет и то, что он будет представлять – мое будущее.

Глава 9

Николас

Две недели. Прошло две гребаные недели с тех пор, как я видел Софию на улице возле «Новы». С тех пор я отправляю ей текстовые сообщения по крайней мере раз в день. Ее ответы из одного или двух слов немного отличаются изо дня в день, но за ними всегда следует чертов смайлик-эмодзи, который, как я понял, является ее тонким способом вывести меня из себя.

Ее оправданием всегда является то, что она слишком занята или у нее уже есть планы.

Она упряма, но и я тоже.

Я занял свое свободное время составлением плана на мой следующий релиз. Книга, которая просочилась в интернет, все равно будет продаваться, но по сниженной цене, а все вырученные средства пойдут в стипендиальный фонд для студентов, которые хотят получить степень в области творческого письма. Это не идеальная ситуация, но, по крайней мере, время, которое я потратил на написание книги, не будет потрачено впустую.

– Николас?

Я слышу голос Габриэля, когда он выходит из своего кабинета. Я сидел в приемной с его новой помощницей и ждал пока закончится селекторное совещание. Это она позвонила мне вчера поздно вечером, чтобы сказать, что Габриэль хочет меня видеть. Единственное, что нас объединяет, помимо моих книг – это София, поэтому я сказал его помощнице, что приеду пораньше к нему в офис, чтобы встретиться с ним.

– Гейб, – я встаю и протягиваю руку. – Рад тебя видеть.

Я рад его видеть, но было бы лучше повидаться с Софией. Находиться в этом здании, зная, что она тоже здесь, было настоящей пыткой.

– Хочешь кофе? Могу предложить бутылку воды, если хочешь, – он бросает на свою помощницу взгляд, который мгновенно заставляет ее подняться на ноги.

– Что вы добавляете в свой кофе, мистер Вульф? – она жадно смотрит на меня. Когда я только приехал, помощница стала болтать о «Доказательство Бердена». Я воспользовался входящим текстовым сообщением от Лиама в качестве отвлечения; не отрывая взгляда от своего телефона, пока ее голос, наконец, не затих, и я не услышал настойчивый стук пальцев по клавиатуре.

– Сливки, без сахара, – я не смотрю на нее. – О чем ты хотел поговорить, Гейб?

– Следуй за мной, – он ведет меня в свой кабинет, оставляя дверь открытой. – Присаживайся.

Я так и делаю. Я чертовски устал. Спать сегодня лег только в четыре утра. Я встал в восемь, чтобы появиться здесь ровно к девяти.

Габриэль обходит свой стол и садится за него. Он там хорошо смотрится. Ему комфортно в этой среде. Это та жизнь, которой я никогда не хотел. Мне нужна свобода устанавливать свои собственные часы работы и руководить своей карьерой, не беспокоясь о средствах к существованию сотен других людей.

– Вот ваш кофе, Ник, – новая ассистентка, чье имя я не удосужился узнать, впихивает мне в руки белую керамическую кружку, наполненную дымящимся кофе. – Если вам понадобится что-нибудь еще, вы точно знаете, где меня найти.

Габриэль выгибает бровь, когда она поворачивается, чтобы уйти.

– Закройте за собой дверь, мисс Аллен.

– Как у нее с работой? – я делаю глоток кофе. Горький.

– Хочу, чтобы София вернулась.

Его слова находят отклик во мне. Я чувствую то же самое, только в совершенно другом контексте.

– Мисс Аллен не подходит тебе?

– Я убежден, что она солгала в своем резюме, – он выдыхает. – Я дам ей еще месяц. Если ситуация не улучшится, придется ее заменить.

Слова так же ясны, как выражение его лица. Я знал, что София хороша в своей работе, но этот разговор подтверждает, насколько хороша. Ее понимание моды и способность предугадывать, чего хочет босс в любую секунду, делали Софию совершенно незаменимой в его глазах. Ему будет трудно найти кого-то столь же компетентного, как она, потому что планка была установлена очень высоко.

– Как София справляется со своей новой должностью?

Откинувшись на спинку кресла, он изучает мое лицо.

– Я так понимаю, отношения между вами все еще в тупике?

Это вежливый способ сказать, что я все еще вычеркнут из ее жизни.

– У нас не было возможности поговорить уже несколько недель.

Он знает почему. Я вынудил его вмешаться в мою миссию по разрушению жизни Софии. С той ночи я снова и снова прокручиваю в голове наш разговор. Он не решался мне поверить, я услышал это в его голосе. Я понял по молчанию, прежде чем закончил разговор. И должен быть благодарен, что не убедил его уволить ее.

– Это скоро изменится.

– Каким образом? – я делаю еще один глоток кофе, прежде чем отставить кружку в сторону.

– Она испортила кофе? – вздыхает Габриэль. – Она выпивает по меньшей мере дюжину чашек в день, так что я предположил, что она, по крайней мере, в этом эксперт.

Взглядом обшариваю его стол по всей длине. Нигде не видно ни одной кофейной чашки.

– Не самое худшее, что мне когда-либо довелось пробовать.

Я вытащил свою задницу из постели не для того, чтобы обсуждать навыки его ассистентки по приготовлению кофе, поэтому продолжаю.

– Ты упомянул Софию.

Я оставляю предложение открытым, чтобы он мог взять инициативу в свои руки. Я хочу поговорить с Софией, и, если Гейб согласен, не собираюсь упускать эту возможность.

– Я планирую небольшую встречу, чтобы отпраздновать создание линии «Элла Кара». В основном это представители индустрии, но я хотел, чтобы ты знал – твое имя уже есть в списке приглашенных.

– Когда и где?

– В пятницу вечером. Я забронировал на ночь новый ресторан. Он называется «Гибискус». Слышал о нем?

Если это не ирония в ее лучшем проявлении, то я не знаю, что это за хрень такая.

– Я буду там.

– Я попрошу мисс Аллен выслать тебе подробности по электронной почте.

– Хорошо, – я отталкиваюсь, чтобы встать. – Мне не нужно было приезжать сюда ради этого. Я знаю, что ты занятой человек. Ты можешь звонить мне, когда захочешь.

Его лицо озаряется. Я знаю, что он будет уважать границы общепринятых приличий. Я не ожидаю потока звонков от генерального директора всемирного конгломерата.

– Присядь Ник. Скоро ты поймешь, почему я позвал тебя сюда.

Я почти сажусь, когда раздается тихий стук в дверь его кабинета.

– Войдите, – громко зовет он через всю комнату.

Я поворачиваюсь к двери, и когда она открывается, мое сердцебиение учащается. Это она. София, одетая в стильное черное платье, с волосами, собранными на макушке, замирает на месте, когда ее взгляд встречается с моим.