355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Давид Шуб » ПОЛИТИЧЕСКИЕ ДЕЯТЕЛИ РОССИИ (1850-ых—1920-ых гг.) » Текст книги (страница 42)
ПОЛИТИЧЕСКИЕ ДЕЯТЕЛИ РОССИИ (1850-ых—1920-ых гг.)
  • Текст добавлен: 22 сентября 2016, 03:43

Текст книги "ПОЛИТИЧЕСКИЕ ДЕЯТЕЛИ РОССИИ (1850-ых—1920-ых гг.)"


Автор книги: Давид Шуб



сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 44 страниц)

В Дрездене, как уже было указано, победил ортодоксальный марксизм, представленный Каутским и Бебелем. Во Франции же, наоборот, ортодоксальный марксизм наиболее видными представителями которого были Жюль Гед и Поль Лафарг не пользовался большим влиянием. Их партия была самая слабая из всех трех социалистических партий, существовавших тогда во Франции. Там вопрос об участии социалистов в несоциалистических правительствах имел практическое значение. Он уже несколько лет стоял на очереди. Поэтому было естественно, что вопрос об участии социалистов в буржуазных правительствах и о классовой политике рабочего класса был поставлен первым в порядке дня Амстердамского конгресса. Жорес в своей речи сказал: «Дрезденская резолюция носит сектантский характер. Нельзя этой резолюцией создать бумажное интернациональное единство и связать деятельность пролетариата. Что лежит в основе этой резолюции? Род недоверия к пролетариату, боязнь того, что он сможет потеряться в компромиссах, что он испортится от сотрудничества с демократией. С одной стороны, пролетариату приписывают величайшие цели, ему говорят, что он завоюет мир, образует новое общество, а с другой, — его считают таким несовершеннолетним и незрелым, что боятся, как бы он не поддался всякому обману… Чем более зрел пролетариат страны, чем он сильнее, тем решительнее он присоединяется к нашей (т. е. Жореса — Д. Ш.) тактике. Где есть полная свобода действия и движения, там встают новые проблемы… В Англии социалистическое движение не потому слабо, как думает Бебель, что английская буржуазия прекрасно поняла, как маленькими реформами отвести рабочих от собственной организации, но потому, что английские социалисты, загипнотизированные теорией катастрофы, не сумели войти в тесное соприкосновение с рабочим классом через практическую повседневную работу. Но теперь замечается приближение социалистической мысли к профессиональному движению…». Закончил Жорес следующими словами: «Чем больше демократии, чем большей свободой обладает страна, чем более может пролетариат проявить решительной политической энергии в своем парламенте, тем больше он будет смущен вашим предложением, которое является препятствием к развитию всеобщей политической свободы и вместе с тем интернациональному социализму» (Две речи. Книгоиздательство «Вперед». Петербург, 1905 г., стр. 6-11.). Тогда огромным большинством все-таки была принята т. наз. «Дрезденская резолюция». Но не прошло и двух десятков лет, как «ревизионистские» и «реформистские» идеи Бернштейна и Жореса восторжествовали во всех крупных европейских социалистических партиях. II В 1904 г. большинство социалистов всех стран думали, что Социалистический Интернационал в состоянии определять политику и тактику социалистической партии каждой страны. Но уже через десять лет после Амстердамского конгресса для огромнейшего большинства социалистов во всем мире стало ясно, что это была иллюзия. Каждая массовая социалистическая партия вынуждена в своей политике и тактике считаться прежде всего и по преимуществу с интересами своего собственного народа и с существующими условиями в данной стране. Никакая интернациональная организация не может выработать для всех социалистических партий единую политику и единую тактику. Но есть целый ряд вопросов, особенно в области международной политики, о которых партии демократического социализма могут договориться и занять общую позицию. Это и пытается делать современный Социалистический Интернационал, к которому сейчас примыкают партии демократического социализма, сорока семи стран, насчитывающих вместе 11 миллионов 800 тысяч членов. В тех странах, где есть свободные выборы, на последних выборах за кандидатов партий демократического социализма голосовало больше 70 миллионов избирателей. Известный французский публицист проф. Реймон Арон еще лет десять тому назад заметил, что «социализм в западных странах перестал быть мифом потому, что он стал частью действительности». В ряде стран демократические социалисты стояли или стоят у власти, в других странах где демократические социалисты не участвуют в правительстве, социалистические партии по своей величине и по числу голосов, полученных на парламентских выборах, являются вторыми партиями в стране (например — Рабочая партия в Англии, социал-демократическая партия в Западной Германии, Рабочая партия в Австралии, социалистические партии в Японии и другие). Благодаря, главным образом, борьбе, которую социалистические партии в течение ряда лет вели в промышленно-развитых странах, вся структура капитализма теперь сильно изменилась и жизненный уровень народных масс высоко поднялся. Современный капитализм глубоко отличается от капитализма времен Маркса. И столь же сильно отличается современный социализм от социализма 19-го века. Последовательных, так сказать, выдержанных марксистских партий в настоящее время в Европе нет. Даже до второй мировой войны только социал-демократические партии Германии и Австрии да русские социал-демократы-меньшевики и еврейский «Бунд» в Польше, считали себя марксистскими партиями. Во всех остальных социалистических партиях Европы либо совсем не было марксистов, либо число их было очень невелико. Английская Рабочая партия, например, никогда марксистской не была, а сейчас даже германская и австрийская социалистические партии уже не марксистские. В 1963 г. в лондонской еженедельной газете «Обсёрвер» было напечатано интервью с официальным лидером Рабочей партии Гарольдом Вильсоном, который, кстати сказать, возглавлял английскую делегацию на последнем конгрессе Социалистического Интернационала в Амстердаме. На вопрос редактора «Обсёрвер», какое влияние имел на него марксизм, Вильсон ответил: — «Никакого. Я изучал этот предмет в рамках истории. Без него нельзя понять Советский Союз. Но должен сказать откровенно, что из «Капитала» Маркса я прочитал только две первых страницы. Корни английского социализма — религиозные». Родители Вильсона были радикалами и религиозными людьми. Его дед был глубоко религиозным человеком и считал, что народ должен применять в политике религиозные принципы. Дальше Вильсон сказал: «Моя жена — дочь священника-радикала. Он всегда был проникнут духом религиозно-общественного протеста. Вот на этой почве и выросла английская Рабочая партия. Среди людей моего поколения много радикалов той же традиции. И наш подход к политическим вопросам определен религиозными ценностями, которые мы унаследовали от своих родителей. Понять английскую Рабочую партию нельзя, не принимая во внимание всего этого. То же самое можно сказать и о нашем профсоюзном и кооперативном движении». Покойный лидер английской рабочей партии Хью Гейтскел был тоже религиозным человеком, и таково большинство активных деятелей английской Рабочей партии. Среди членов германской социал-демократической партии и австрийской социалистической партии в настоящее время не только много верующих рабочих и интеллигентов, но даже есть священники разных исповеданий. Социализм, который теперь во всем мире проводят в жизнь партии демократического социализма, чрезвычайно отличен от социализма 19-го века, не говоря уже, конечно, о коммунизме. III До второй мировой войны многие западные социалисты верили, что в России большевики «строят» социализм. Но в настоящее время таких социалистов больше нет ни в одной западной стране. Теперь для всех социалистов всего мира ясно стало, что то, что большевики создали в России, вовсе не социализм, а карикатура на социализм. Под социализмом всегда понимали такую систему, при которой все природные богатства, все средства производства и транспорт являются собственностью всего общества, а самое производство и распределение продуктов регулируются, управляются и контролируются обществом, т. е. демократически-избранными представителями государства, местных самоуправлений и автономной рабочей экономической общественности (кооперация, профсоюзы). В СССР, действительно, нет больше частных капиталистов, но это отнюдь не значит, что там социализм. В СССР все принадлежит государству, но само государство создано не народом, а правящей коммунистической партией. Народ, как совокупность непосредственных производителей и потребителей, не имеет никакого контроля над производством и распределением, он не участвует фактически и в управлении страной. Как и во всех капиталистических странах, в СССР система наемного труда не отменена, рабочие там работают за заработную плату, неравенство между низко оплачиваемыми рабочими и служащими еще сильнее, чем в странах классического капитализма. Особенность советского строя состоит в том, что в СССР работодателем является не частный капиталист, а превратившая государство в свою вотчину Коммунистическая Партия — эксплуатация же рабочих на советских государственных заводах и фабриках гораздо более жестокая, чем в предприятиях капиталистического мира. Рабы в древнем Египте тоже работали не на частных капиталистов, а на государство, однако ни одному историку не приходило в голову утверждать на этом основании, что в древнем Египте существовал социалистический строй. Социализм, как это постоянно подчеркивали все видные социалистические мыслители и теоретики, возможен только там, где существует свобода мысли и совести и осуществлено равенство всех граждан и где, кроме того, имеются на лицо объективные условия для создания социалистического общества:высоко развитая промышленность, духовно и технически достаточно развитой народ, который ХОЧЕТ социализма и в состоянии реорганизовать весь общественный строй на социалистических началах. В СССР же нет ни свободы, ни равенства. Россия является во многих отношениях также отсталой страной, в ней до сих пор отсутствуют необходимые материальные, технические и духовные предпосылки для осуществления социализма. Где нет свободы, там уничтожение капитализма должно неизбежно привести к государственному хозяйству, управляемому бюрократией, которая постепенно закрепощает все население. При таком строе уничтожение духовной свободы неизбежно. Только при демократии и при наличии свободной борьбы между всеми духовными течениями в народе может быть создан такой экономический строй, который стоял бы выше частнокапиталистического — такой строй, который Маркс и Энгельс в «Коммунистическом Манифесте», более ста двадцати лет тому назад, назвали «ассоциацией людей, где свободное развитие каждого является условием развития всех». Это означает, другими словами, что там, где каждый отдельный человек не в состоянии свободно развивать все свои способности и духовные силы, все общество не может прогрессировать, а о социализме и речи быть не может. Социалисты всегда указывали на то, что если они требуют обобществления средств производства, то смотрят на это, как на средство обеспечить полную свободу и права каждого инвидуума, а это возможно только при демократическом строе, где правительство со всеми чиновниками и государственными служащими ответственно перед всем народом. Где нет свободы, там возможен только государственный капитализм, который закабаляет народ, но не может привести к социализму. Большевикам в России удалось захватить власть и надолго ее удержать, но они не осуществили и никогда не смогут своими методами осуществить социализм. И это потому, что они забыли о живом человеке, подавили свободу и насильно навязали народу диктатуру незначительного меньшинства и такую хозяйственную систему, которая неприспособленна к экономическому, техническому и духовному состоянию страны и русского народа. Важно не то, к чему стремилась и стремится советская власть, а то, что она осуществила и что она осуществляет. Было время, когда социалисты всех стран считали, что, когда социалистическая партия какой-либо страны приходит к власти, она в первую очередь должна национализировать главнейшие отрасли промышленности. Большинство социалистов второй половины 19-го и первой половины 20-го века верили, что социализм означает обобществление средств производства и что национализация всех отраслей промышленности, всех банков, природных богатств и путей сообщений ведет к социализму. Но после второй мировой войны социалистическое движение во всех странах, где были сильные социалистические партии, приняло совершенно другой характер. Человечество живет теперь в новом мире, который непрестанно меняется. И характер социалистического движения, и социалистическая идеология, также быстро меняется. Одним из основных положений прежнего социализма было, что только путем превращения главных отраслей промышленности и природных богатств страны в государственную собственность, можно создать лучший и более справедливый общественный строй. Теперь же для всех партий демократического социализма стало ясно, что национализация сама по себе автоматически не меняет общественных отношений в желательном для социалистов направлении. Неверны утверждения многих консервативных американских и английских журналистов, что национализация якобы всюду и везде ведет к провалу, что национализированные отрасли промышленности и транспорт в Англии, во Франции, в Италии и в других западно-европейских странах приносят только убыток. Но верно то, что национализация ни в одной стране не изменила общественных отношений в направлении к социализму. Когда-то социалисты боролись за усиление власти демократического государства. Теперь же большинство демократических социалистов убеждены, что концентрация экономической и политической власти в одних руках является большой опасностью для свободы и независимости человеческой личности. Поэтому они против полного огосударствления. Они являются сторонниками смешанного хозяйства, где наравне с национализированными отраслями промышленности существовали бы и кооперативные и частные отрасли промышленности и предприятии. Первыми, кто заговорил о смешанном хозяйстве вместо сплошного национализированного или социализированного хозяйства, были некоторые правые социалисты в Англии. Вслед за ними германские социал-демократы ясно формулировали это в своей новой программе. И сейчас это фактически господствующая точка зрения в большинстве партий демократического социализма. На съезде социалистической Рабочей партии Новой Зеландии, происходившем в мае 1961 г., была принята декларация, в которой, между прочим сказано: «Справедливое распределение национального богатства требует расширения общественной собственности и контроля и других законов для обуздания частных монополий, проведения радикальной системы налогов и защиты интересов потребителей. Но наравне с общественным сектором хозяйства необходимо иметь также частновладельческий сектор». Еще в 1961 г. известный французский социалист Жюль Мок, член Национального комитета французской социалистической партии, в статье, помещенной в швейцарском социалистическом журнале, поставил вопрос: «Действительно ли национализация ведет к социализму»? И анализ, который он дал, очень интересен и весьма поучителен. Национализация во Франции была проведена при правительстве Леона Блюма в 1936-1937 гг. и потом — через десять лет, при Временном правительстве после освобождения Франции. Сейчас во Франции государству принадлежат все каменноугольные рудники, почти все станции электрической энергии и газовые заводы, весь транспорт, многие нефтяные предприятия, стоимостью более чем в миллиард швейцарских франков, все железные дороги, которыми пользуется население, три четверти кораблей и две трети пассажирских аэропланов, авиационные фабрики, которые производят две трети всех аэропланов и половину моторов, фабрики Рено, которые производят половину французских автомобилей, большинство арсеналов армии, морского и воздушного флотов, многие химические фабрики, большинство банков страны, почти половина страховых обществ и другие отрасли промышленности — в количестве нескольких сот. В 104 из них все их акции принадлежат государству. В других — правительство владеет только частью акций. В национализированных фабриках заняты миллионы рабочих. С технической точки зрения, говорит Мок, национализированные предприятия несомненно пользуются значительным успехом. Производство электрической энергии с 1946 г. увеличилось в три с половиной раза. Поезда ходят теперь гораздо быстрее и аккуратней, чем прежде. Производство аэропланов на национализированных фабриках также значительно повысилось. Национализированные отрасли промышленности приносят государству прибыль.

    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю