сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 44 страниц)
Знаменитый русский ученый экономист, профессор Михаил Иванович Туган-Барановский, автор многочисленных книг и брошюр, вышедших до революции в России и переведенных на многие языки, в конце 19 и в начале 20 столетия был одним из самых выдающихся легальных марксистов в России. Потом он отошел от марксизма, но остался до конца дней своих демократом и умеренным социалистом.
В 1903 году он говорил Н. В. Валентинову, автору книги «Мои встречи с Лениным», о Ленине, с которым вместе сотрудничал в разных марксистских журналах и которого хорошо знал:
«Я не буду касаться Ленина, как политика и организатора партии. Возможно, что здесь он весьма на своем месте, но экономист, теоретик, исследователь — он ничтожный. Он вызубрил Маркса и хорошо знает только земские переписи. Больше ничего. Он прочитал Сисмонди и об этом писал, но, уверяю вас, он не читал как следует ни Прудона, ни Сен-Симона, ни Фурье, ни остальных французских утопистов. История развития экономической науки ему почти неизвестна. Он не знает ни Кенэ, ни даже Листа. Он не прочитал ни Менгера, ни Бем-Баверка, ни одной книги, критиковавшей теорию трудовой стоимости Маркса… Он сознательно отвертывается от них, боясь, что они просверлят дыру в теории Маркса. Говорят о его книге «Развитие капитализма в России», но ведь она слаба, лишена настоящего исторического фона, полна грубых промахов и пробелов».
Другой выдающийся экономист и философ П. Б. Струве, один из первых русских легальных марксистов, тоже в течение ряда лет сотрудничал с Лениным в марксистских журналах и сборниках и хорошо знал его. Как и Туган-Барановский, Струве в начале столетия постепенно отошел от марксизма. В 1907 году он назвал ленинский большевизм «черносотенным социализмом».
Знаменитый русский философ Н. А. Бердяев — тоже бывший видный марксист и не менее, чем Туган-Барановский и Струве понимавший толк в марксизме, — писал о ленинском марксизме:
«Маркс и Энгельс говорили о буржуазном характере грядущей русской революции, были за народовольцев, которые сосредоточились исключительно на свержении самодержавной монархии и в этом отношении были гораздо менее предшественниками Ленина, чем Ткачев…
Очень решительно и резко уже в 80-е годы полемизировал против Ткачева основатель русского марксизма и социал-демократии Г. В. Плеханов. Это один из основных мотивов его книги «Наши разногласия». Полемика Плеханова с Ткачевым представляет большой интерес, потому что она звучит совсем так, как будто Плеханов полемизирует с Лениным и большевиками, в то время, как их еще не существовало. Плеханов восстает, главным образом, против идеи захвата власти революционной социалистической партией. Он считает такой захват власти величайшим несчастьем, чреватым грядущей реакцией».
(Бердяев. «Истоки и смысл русского коммунизма». Париж, 1955 г., стр. 60).
В своей последней книге Бердяев писал:
«Ленин философски и культурно был реакционер, человек страшно отсталый, он не был даже на высоте диалектики Маркса, прошедшей через германский идеализм».
(Бердяев. «Самопознание». Париж, стр. 161).
Не только бывшие марксисты, но и основоположник русского марксизма Г. В. Плеханов, которого сам Ленин считал крупнейшим теоретиком марксизма во всем мире, в 1906 году, когда они еще были в одной партии, писал:
«Ленин с самого начала был скорее бланкистом, чем марксистом. Свою бланкистскую контрабанду он проносил под флагом самой строгой марксистской ортодоксии».
(Г. Плеханов. Заметки публициста «Современная жизнь». Москва, декабрь 1906.).
В большевистской партии с первого дня ее существования не было даже намека на какую-либо демократию. С самого начала Ленин представлял себе партию не иначе, как тайную, строго конспиративную организацию, построенную по военному образцу. Центральный комитет должен руководить всей работой и постоянно стоять на страже, чтобы не допускать в партии никаких оппозиций или «уклонов» от марксистского учения в ленинской формулировке. Об этом еще после второго съезда Российской социал-демократической рабочей партии в 1903 году, когда произошел раскол на большевиков и меньшевиков, Троцкий, бывший делегатом на этом съезде, писал:
«Товарищ Ленин проявляет явную волю к власти. Осадное положение в партии, на котором так настаивает Ленин, требует твердой власти, железной руки…
И товарищ Ленин пришел к заключению, что этой железной рукой является он сам и только он сам… Для Ленина хорошие члены партии — это те, которые принимают его “план”. Плохие те, которые не согласны с теми или иными деталями его “плана”. Их нужно воспитать? Нет, — подавить, ослабить, уничтожить, устранить…
Ленин пришел к энергичному выводу, что для того, чтобы сделать работу успешной, необходимо устранить все мешающие элементы и поставить их в такое положение, где они не могли бы вредить партии. Другими словами, для благополучия партии необходимо установить в ней режим, “осадного положения” с диктатором во главе».
(Троцкий. «Наши политические задачи». Женева, 1904 г. стр. 95, 96, 97).
В том же году Г. В. Плеханов в № 70 «Искры» писал о Ленине:
«Ленин объявил социалистическую интеллигенцию демиургом (верховным разумом) социалистической революции, а самого себя и своих верных беспрекословных последователей — социалистической интеллигенцией по преимуществу, так сказать, сверхинтеллигенцией. Всех “несогласно-мыслящих” он обвиняет в анархическом индивидуализме и в борьбе с ними апеллирует к той самой массе, которая в его теории играет роль пассивной материи. У Ленина народная масса служит, главным образом, для того, чтобы пугать и “покорять под нози” всякого — внутреннего и внешнего врага и супостата… Но предположим, что Ленин повременит с объявлением вне закона меньшевиков. Он оставит право на жизнь меньшевистской оппозиции. Но его терпимость не пойдет дальше Щедринского принципа: “Оппозиция не вредна, если она не вредит!”»
При Ленине никогда никакой демократии и свободы мнений в партии большевиков не было. Ленин сам решал, кто должен быть в ЦК и в Политбюро, и те коммунисты, которые резко критиковали его политику и требовали реформ, не только устранялись от партийного руководства, но и снимались с ответственных должностей, которые они занимали в партии или в правительстве. При такой системе только и мог появиться Сталин.
Далее приводятся некоторые из многочисленных высказываний Ленина в разные периоды его деятельности, — из них легко можно увидеть, что проповедовал Ленин до захвата власти в России и как он противоречил своим проповедям после того, как стал диктатором. Эти высказывания позволяют видеть, чему в действительности служила работа Ленина и что можно было бы называть «ленинизмом».
ЧТО ПРОПОВЕДОВАЛ ЛЕНИН ДО РЕВОЛЮЦИИ
«В России нет выборного правления. Правят те, кто искуснее подставляет ножку, кто лжет и клевещет, льстит и заискивает. Правят тайком, народ не знает, какие законы готовятся, какие войны собираются вести, какие новые налоги вводятся, каких чиновников и за что награждают, каких смещают.
Вот почему рабочие и неимущие крестьяне должны, не боясь преследований, не страшась никаких угроз и насилий врага, не смущаясь первыми неудачами, выступить на решительную борьбу за свободу всего русского народа и потребовать прежде всего созыва народных представителей. Пусть народ сам выберет по всей России своих депутатов. Пусть эти депутаты составят верховное собрание, которое учредит выборное правление на Руси, освободит народ от крепостной зависимости перед чиновниками и полицией, обеспечит народу право свободных сходок, свободной речи и свободной печати».
(«К деревенской бедноте», Сочинения, т. 6, стр. 334-345).
«Всякий согласится, вероятно, что “широкий демократический принцип” включает в себя два следующих необходимых условия: во-первых, полную гласность и, во-вторых, выборность всех функций. Без гласности смешно было бы говорить о демократизме, и притом такой гласности, которая не ограничилась бы членами организации… Никто не назовет демократической организацией такую, которая закрыта от всех не членов покровом тайны».
(Сочинения, т. 5, стр. 445).
«Свобода народа обеспечена лишь тогда, когда народ действительно устраивает без всякой помехи союзы, собрания, ведет газеты, выбирает и сменяет сам всех должностных лиц государства, которым поручается проведение законов в жизнь и управление на основании законов. Следовательно, свобода народа обеспечена лишь тогда полностью и на самом деле, когда вся власть в государстве полностью и на самом деле принадлежит народу. Это совершенно очевидно» (Сочинения, т. 10, стр. 52).
«Во-первых, мы требуем немедленного и безусловного признания законом свободы сходок, свободы печати, амнистии всех “политиков” и всех сектантов. Пока этого не сделано, всякие слова о терпимости, о свободе вероисповедания останутся жалкой игрой и недостойной ложью. Пока не объявлена свобода сходок, слова и печати — до тех пор не исчезнет позорная русская инквизиция, травящая исповедание неказенной веры, неказенных мнений, неказенных учений.
Во-вторых, мы требуем созыва Всенародного Учредительного Собрания, которое должно быть выбрано всеми гражданами без изъятий и которое должно установить в России выборную форму правления… Пока не созвано всенародное собрание депутатов — до тех пор ложью и ложью будут всякие слова о доверии обществу. До тех пор не ослабнет революционная борьба русского рабочего класса с русским самодержавием».
(Сочинения, т. 6, стр. 312-317).
«Представителем рабочих может быть только свободный рабочий союз, охватывающий много фабрик и много городов. Фабричное представительство, представительство рабочих на каждой отдельной фабрике не может удовлетворять рабочих даже на Западе, даже в свободных государствах… А свободные рабочие союзы мыслимы только при политической свободе, при условии неприкосновенности личности, свободы сходок и собраний, свободы выборов депутатов в народное собрание.
Без политической свободы всякие формы рабочего представительства останутся жалким обманом, пролетариат останется по-прежнему в тюрьме без света, воздуха и простора, необходимых ему для борьбы за свое полное освобождение».
(Сочинения, том 6-й, стр. 470).
«Миллионы рабочих не могут объединиться вместе, если правительство запрещает всякие сходки, всякие
рабочие газеты, всякие выборы рабочих депутатов. Чтобы объединиться, надо иметь право устраивать всякие союзы, надо иметь свободу союзов, надо иметь политическую свободу. Политическая свобода не избавит рабочий народ сразу от нищеты, но она даст рабочим оружие для борьбы с нищетой. Нет другого средства для борьбы с нищетой, кроме соединения самих рабочих. Нет возможности соединиться миллионам народа, если нет политической свободы».
(Сочинения, т. 6, стр. 335).
Партийные историки утверждают, что уже в 1905-07 годы Ленин «держал курс на развязывание народной революции и превращение буржуазно-демократической революции в социалистическую революцию». Это явная неправда. В брошюре «Две тактики» Ленин в 1905 году писал:
«Как непосредственные интересы пролетариата, таки интересы его борьбы за конечные цели социализма требуют возможно более полной политической свободы… Осуществление демократической республики в России возможно лишь в результате победоносного восстания, органом которого явится Временное революционное правительство, единственно способное обеспечить полную свободу предвыборной агитации и созвать, на основе всеобщего, равного и прямого избирательного права с тайной подачей голосов, Учредительное Собрание, действительно выражающее волю народа…
Марксизм давно порвал с бреднями народников и анархистов, будто можно, например, России миновать капиталистическое развитие, выскочить из капитализма или перескочить через него каким-нибудь путем, кроме пути классовой борьбы на почве и в пределах этого самого капитализма… Реакционная мысль искать спасения рабочему классу в чем бы то ни было, кроме дальнейшего развития капитализма. В таких странах, как Россия, рабочий класс страдает не столько от капитализма, сколько от недостатка развития капитализма. Рабочий класс безусловно заинтересован поэтому в самом широком, самом свободном, самом быстром развитии капитализма…. Буржуазная революция в высшей степени выгодна пролетариату. В известном смысле буржуазная революция более выгодна пролетариату, чем буржуазии. Мы, марксисты, должны знать, что нет и не может быть другого пути к настоящей свободе пролетариата и крестьянства, как путь буржуазной свободы и буржуазного прогресса…
Тот, кто хочет идти другим путем, минуя политическую демократию, должен неминуемо прийти к реакционным выводам как в экономическом, так и в политическом смысле» (Сочинения, т. 9, 4 изд., стр. 33, 34, 93).
Не только в 1905-1907 гг., но даже в апреле 1917 года. уже после падения самодержавия, Ленин все еще не считал возможным немедленное введение социализма в России. В своем «прощальном письме» к цюрихским социалистам Ленин, накануне своего отъезда в Россию, писал:
«Россия — крестьянская страна, одна из самых отсталых европейских стран. В России не может непосредственно и немедленно победить социализм»
(Сочинения, т. 20, 2 изд. стр. 69).
В ЭПОХУ ФЕВРАЛЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ
«Россия теперь самая свободная страна в мире», — сказал Ленин на совещании большевиков, членов Всероссийской конференции советов 17 (4) апреля 1917 года
(Сочинения, т. 24, стр. 4).
«Такой свободы, как в России, сейчас нигде нет», — сказал Ленин 27 апреля 1917 года на петроградской общегородской конференции большевиков (напечатано в «Правде» 8 мая (25 апреля ст. ст.) 1917 г.
Сочинения, т. 24, стр. 119).
«В России теперь демократическая республика, управляемая свободным соглашением политических партий, свободно агитирующих в народе», — писал Ленин 10 июля [27 июня] 1917 года в «Правде»
(Сочинения, т. 25, стр. 112).
6 сентября 1917 года Ленин писал:
«После свержения царской власти государственная власть перешла в руки первого Временного правительства… Пользуясь свободой, народ начал организовываться самостоятельно. Главной организацией рабочих и крестьян, которые составляют подавляющее большинство населения России, были Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Эти Советы стали образовываться уже во время Февральской революции и через несколько недель после нее в большинстве крупных городов России и во многих уездах все сознательные люди рабочего класса и крестьянства были объединены Советами. Советы выбирались вполне свободно. Советы были настоящими организациями громадного большинства народа… В Советах меньшая часть депутатов была на стороне революционных рабочих партии большевиков, которые требовали передачи всей государственной власти в руки Советов. Большая же часть депутатов в Советах была на стороне партии социал-демократов-меньшевиков и эсеров, которые были против передачи власти Советам.
(Сочинения, т. 25, стр. 209).
«В свободной стране управляют народом только те, кто им самим выбран для этого. При выборах народ делится на партии, и обыкновенно каждый класс населения составляет свою отдельную партию, напр., помещики, капиталисты, крестьяне, рабочие составляют отдельные партии. Поэтому управление народом в свободных странах происходит посредством открытой борьбы партий и свободного соглашения их между собой»
(Сентябрь 1917 г., статья «Уроки революции». Сочинения т. 20, 3 изд., стр. 69).
«Полная выборность, сменяемость в любое время всех без изъятия должностных лиц, сведение их жалования к обычной заработной плате рабочего, эти простые и “само собой понятные” демократические предприятия, объединяя вполне интересы рабочих и большинства крестьян, служат в то же время мостиком, ведущим от капитализма к социализму».
Так писал Ленин в августе-сентябре 1917 года в книге «Государство и революция», (т. 21, 3 изд. Сочинений, стр. 399). Это восхваление им свободы, которой «нигде нет» кроме России, и «свободного соглашения политических партий» со стороны Ленина было только «данью времени». На самом деле он уже тогда думал о захвате власти большевиками, подавлении свободы и о полнейшей ликвидации всех других партий, кроме своей собственной.
ПРОТИВ МИРА — ЗА ГРАЖДАНСКУЮ ВОЙНУ
Партийные историки говорят, что гражданская война в России была навязана советской власти контрреволюционерами и иностранными империалистами, но это опять-таки явная неправда. Еще в 1914 году Ленин писал:
«Лозунг наш — гражданская война. Все это чистейшие софизмы, будто сей лозунг неподходящий и так далее. Мы не можем ее сделать, но мы ее проповедуем и в этом направлении работаем»
(Сочинения, т. 35, 4изд.,стр. 129).
