Текст книги "Мой Проклятый Север (СИ)"
Автор книги: Дарья Закревская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)
Глава 21
После длительного собрания, занявшего несколько часов, все отправились в столовую.
Недовольные шепотки вокруг перерастали в громкие обсуждения. И Одаренные, и не-маги отпускали злые комментарии, что, по их мнению, нужно сделать с Проклятыми.
– И правильно советник Иртон говорит, всех их в Хаграт, и дело с концами! – заявлял один.
– Или запереть в Пустоши! – поддерживал второй.
– Из Пустоши они, как видишь, выберутся, – не соглашался третий. – А вот знаю я место, откуда еще никто не возвращался…
– Заблокировать им дар! Выселить из городов! – доносилось с другого стола.
Слушая, что Одаренные говорят про своих вчерашних друзей и коллег Проклятых, с которыми они провели бок о бок немало времени, мне стало стыдно за магов с золотыми глазами.
Когда-то давно Тарий убеждал меня, что между Проклятыми и Одаренными нет различий – у нас лишь разный цвет силы. И что мага определяет не то, с каким даром он родился, а то, как он им пользуется.
Где же ты сейчас, Тарий?
Как только Иртон-старший завершил выступление, я подбежала к нему, требуя рассказать, где находится командир Ош. Но мужчина лишь сурово прокомментировал, что «вопросы о королевском изменнике недостойны выпускницы Академии Одаренных». И ушел.
Я молча ковыряла в тарелке вилкой. Есть не хотелось.
– Как вы думаете, что теперь будет? – прошептала Лейра. – Кто будет править вместо короля?
Подружка не переставала плакать с самого собрания, и уже не обращала внимания на постоянно катящиеся по щекам слезы.
– Что гадать, утром услышим, – пожал плечами Нэйр.
Но мне не нужно было ждать так долго, чтобы ответить.
– Илаир, конечно, – уверенно произнесла я. – Не удивлюсь, если он все это провернул, чтобы встать во главе королевства.
– Что провернул? – подняла на меня красные глаза Лейра.
– Все это, – буркнула я. – Как удобно у него вышло, все Проклятые оказались предателями.
– Не все, Альяра, – поправил Нэйр.
– Думаю, больфынфтво Проклятыф проверят и отпуф-фтят, – с набитым ртом прошепелявил Киш.
Я с легкой завистью покосилась на его полную тарелку еды. Аппетит рыжему не могло испортить ничего: ни оказавшаяся влюбленной в другого без пяти минут невеста, ни происходящее в лагере гнат знает что.
– Вы не слышали, что сказал Иртон-старший? Он как минимум обвинил верхушку лагеря и лидеров! Тария, преподов, командиров. Получается, и Дейрен – предатель? И Угош? И наши друзья-Проклятые? – глянула я на Нэйра.
– Не знаю, – нервно ответил он. – Я бы и на профессора Джирута никогда не подумал! Может, отец Иллата где-то слегка и приукрасил события, но его версия логична и подтверждена фактами. А в том, что многие Проклятые переметнулись на сторону Арруха, я не сомневаюсь.
Я с силой сжала губы, сдержав порыв накричать. На Киша. На Нэйра. На хлюпающую носом Лейру. За то, что Илаиру так легко удалось заставить их сомневаться в Проклятых.
Эйджел, сидящий напротив, в разговоре не участвовал, но внимательно слушал. И теперь беспокойно елозил на стуле. Привычным движением поправив очки, он на одном дыхании выпалил:
– Куратор Ош с самого первого дня защищал нас и не давал в обиду. Я в обвинения советника не верю.
И в этот момент я как никогда готова была расцеловать старосту.
После столовой мы заглянули в лечебницу, проведать «близнецов». Но Целители нас даже в здание не пустили, разрешив войти только Лейре, как «своей». Подружка вернулась быстро и радостных новостей не принесла – Арон и Лус находились в тяжелом состоянии.
Возвращались в корпус мы по отдельности. Решив прогуляться и немного успокоиться, я свернула с центральной аллеи. На улице уже стемнело, и лагерь без Проклятых казался вымершим и пустынным. И тихим.
– Гуляешь? – раздался внезапный голос.
Покрутив головой, я увидела скрытую деревом лавочку, на которой в одиночестве сидел Иллат.
– Угу. А ты? – уточнила я у парня, не делая попытки приблизиться.
– Скрываюсь.
– От кого?
– От отца. – Иртон-младший тяжело вздохнул. – Он требует, чтобы я отправился с ним в столицу. И присутствовал завтра на его официальной речи.
– А ты не хочешь? – скептически поинтересовалась я.
– Стоять рядом с отцом, делая вид, что мы счастливая семья? Нет, спасибо, – горько ответил он. – Из меня выходит плохой актер.
– Тем не менее то, что Кирис пытался высосать мой дар, ты ему передал, – жестко произнесла я.
– Нет, Альяра. – Парень резко вскочил и оказался рядом. – Я ничего ему не говорил. Кто-то другой сообщил отцу. – Помолчав, он добавил: – Ты знаешь, я ненавижу Проклятых, но здесь, в лагере, у отца не было надо мной никакого влияния. И мне это нравилось.
Не попрощавшись, он медленно побрел в сторону Дворца. А я, развернувшись, пошла в корпус. К множеству вопросов добавился еще один: кто из друзей рассказал Илаиру Иртону про нападение?
Проснувшись утром, я твердо решила не вылезать из кровати. Что ждало меня снаружи? Очередной день без Тария. Еще одна пачка плохих новостей. Бесконечные мысли о предателях. Под одеялом хотя бы тепло, темно, и можно сделать вид, что ты в безопасном домике.
С соседней кровати донеслось громкое сопение – Лейра тоже не торопилась вставать.
Тяжело вздохнув, я открыла глаза. К сожалению, скрываясь под одеялом, проблемы не решить.
Часы показывали почти десять утра. Что-то важное должно начаться в десять.
Я вспомнила одновременно с громким стуком в дверь.
– Альярка, Лейра, идете? Через пять минут выступление Иртона в столице! – голосил Киш.
– Идем! – крикнула я в ответ.
Гнат! Вскочив, я толкнула Лейру – та промычала что-то невнятное – и на ходу начала запрыгивать в штаны. Вторая попытка разбудить подружку тоже оказалась неуспешной – недовольно бурча, она с одного бока перевернулась на другой.
Что ж, потом расскажем ей, что она пропустила.
Я выбежала в коридор, и мы поспешили во Дворец.
Артефакты связи в лагере были запрещены по причине секретности его местоположения. Однако Иртон-старший решил, что его официальное обращение ко всему королевству обязательно нужно транслировать и здесь, поэтому во Дворце установили и активировали специальный артефакт, передающий изображение и звук.
Я не знала, чего ожидать от речи Илаира. Повторит ли он то, что вчера рассказывал нам? Добавит ли новых подробностей? Объявит ли о своем восхождении на престол, в котором я не сомневалась?
Но к тому, что прозвучало, не был готов никто.
На обратном пути к корпусу мы шокированно молчали, не в силах обсуждать услышанное друг с другом. Так, безмолвной толпой, дотопали до здания, поднялись на этаж и по старой привычке зашли в нашу с Лейрой комнату.
Подружка, увидев кучку безрадостных лиц, тут же закрыла книжку.
– Что случилось? Почему вы все такие хмурые?
– Илаир Иртон заявил об истреблении вида Проклятых, – буркнула я, присаживаясь на свою кровать.
Рядом со мной плюхнулись Киш и Эйджел; Нэйр подсел к Лейре.
– Ну не совсем так, Альяра, – поправил меня Нэйр. – Их же не убивать собрались!
– То, что он планирует, по-другому не назвать, – прошипела я в ответ.
– Да можете вы нормально объяснить? – воскликнула подружка.
– Сила Проклятых, их магия – теперь вне закона, – ответила я. Злость и обида, как и в первую секунду, когда я услышала эти слова, снова поднялись внутри. – На них наденут вирриловые браслеты. Все Проклятые в течение двух дней должны явиться в местные отделения Магбюро для добровольной блокировки дара.
– Как это – все? Вообще все? – Лейра непонимающе трясла головой.
– Даже новорожденных обязаны «обраслетить», – с ненавистью произнесла я. – Тех, кто не явится, объявят в розыск, а при поимке отправят в Хаграт. Или на принудительное «забвение».
– Это для нашей же безопасности! Для безопасности не-магов и Одаренных! – воскликнул Нэйр. – После случившегося бунта люди напуганы и рассержены…
– Представь, как много этих «напуганных» людей пойдут мстить ни в чем неповинным Проклятым. Беззащитным Проклятым, – перебила его я.
– Уверен, что это не навсегда, а лишь до тех пор пока не улягутся волнения, – продолжал спорить он.
– Иртон-старший сгустил краски, – покачал головой Эйджел. – Рассказал все то же, что и нам вчера, только к концу, после его речи о введении новых правил для Проклятых, ему рукоплескали без остановки.
– Да, Одаренные и не-маги обрадовались. А если вспомнить, что многие и до этого не поддерживали нововведения короля, считая, что интеграция Проклятых происходит слишком быстро… Рейтинг Иртона-старшего вырос до небес, – угрюмо добавил Киш. – На радостях он заявил, что берет на себя временное управление королевством.
Рыжий был без настроения. В течение всего выступления возле Илаира находилась Элира. Довольная и спокойная, она стояла по левую руку от Одаренного, а Иллат, с отрешенным безрадостным лицом – по правую.
– А с нами что теперь будет? – посмотрела на нас Лейра. – Мы остаемся в лагере?
– Никто не знает, – пробормотала я. – Пока ждем указаний.
Обычно практика пятикурсников длилась учебный год. При ее успешном прохождении студенту предлагался полноценный контракт. Нам до официального завершения практики оставалось еще шесть месяцев. Если, конечно, Иртон-старший не решит вмешаться и не изменит наше распределение.
Сходив на обед и вернувшись обратно в комнату, я по привычке взяла в руки артефакт связи, вторая половина которого находилась у Тария. Я нежно погладила тонкую пластину, вспоминая наши переписки и вечерние разговоры с куратором.
Та внезапно зажглась, показывая новое сообщение.
«В полночь, у меня. Будь одна».
Тарий!
Сердце подпрыгнуло, перевернулось и забилось как бешеное. От счастья перед глазами затанцевали полары со скрофами, отплясывали гнаты, а бенгалы хлопали в ладоши.
Однако через несколько мгновений радость испарилась. Это не мог быть куратор. Судя по довольному голосу Иртона-старшего, когда он об этом упоминал, Тарий действительно был схвачен Одаренными.
Может, ловушка?
Подумала и горько усмехнулась. Какая к гнату ловушка, если все Проклятые или пойманы, или на пути к вирриловому обраслечиванию? Да и про наш с куратором артефакт знал только Эйджел. Но представить старосту, разбалтывающим секреты кому-то еще, у меня, как я ни старалась, не получалось.
Возможно ли, что кому-то из Проклятых удалось вырваться? Или даже изначально не попасться Одаренным?
Например, Кирису. Если часть отправленных в Хагратскую тюрьму бойцов из лагеря Иртон-старший перечислял пофамильно – Дейрена, профессора Джирута, и еще с десяток Проклятых – то про Кира я не слышала ничего.
А учитывая, что Тарий полностью доверял мужчине, Кирис вполне мог знать и про артефакт.
Я взволнованно ходила по комнате, не останавливаясь ни на миг. Что же делать? Нужно ли рассказать друзьям? Кого-то предупредить?
«Будь одна» – говорило сообщение.
Вдруг, поделившись информацией, я случайно спугну Кириса? Более того, пока я так и не вычислила, кто из Одаренных растрепал Илаиру о нападении на меня. И полностью доверять не могу никому из них. Даже если очень хочется. Разве что Эйджелу… И Кишу… Нет, слишком большой риск!
Идти придется одной.
Кое-как дождавшись вечера, я быстро поужинала и, не дожидаясь ребят, вернулась в корпус. Подходя, бросила взгляд на окна куратора, но они были темными.
Оставался вопрос, как в полночь выбраться из комнаты незамеченной. Однако тут мне повезло: если бойцы-Одаренные в лагере пока бездельничали, ожидая новых указов и распределения по отрядам, то Целители работали без изменений, и Лейрино дежурство в лечебнице выпало как раз на эту ночь. Интересно, знал ли об этом мой таинственный отправитель или это случайность?
Около десяти вечера подружка, слегка поднывая, собралась и ушла. В десять тридцать ко мне в комнату завалились рыжий со старостой. Чтобы не вызвать подозрений и, не дай Светлая Мать, ненужных вопросов, я старалась вести себя как обычно. Хотя, когда Киш отобрал у Эйджела очки и, нацепив на себя, начал изображать старосту, а староста, покрасив волосы в рыжий, стал подмигивать мне левым глазом (выглядело это пугающе), я едва не придушила обоих.
Наконец, за десять минут до двенадцати они соизволили убраться. А я, сменив домашнюю пижаму на более практичную одежду, выглянула в коридор и, удостоверившись, что он пуст, отправилась на второй этаж.
Когда я в очередной раз взламывала замок куратора, мои руки дрожали.
Приоткрыв дверь, я быстро юркнула в комнату.
Через наглухо зашторенные окна не проникало ни отблеска от светившего на улице фонаря. Камин, обычно зажженный, стоял погасшим – и от этого в помещении было холодно и сыро. А еще темно.
Единственным источником света оказались горящие глаза сидящего в кресле мага.
Пробудив дар, я зажгла на ладони небольшое пламя и подошла к столу. И застыла на месте.
Я настолько убедила себя, что отправитель сообщения – Кирис, что оказалась не готова к встрече с совершенно другим Проклятым.
Зло улыбаясь, на меня смотрела Тиала.
– Ты! – неприязненно воскликнула я, снова пробуждая дар.
– Я, Райас, – буркнула Проклятая, зажигая небольшую лампу, стоящую на столе. – И не надо так смотреть, я тоже, как видишь, от тебя не в восторге.
– Это… ты отправила мне сообщение? – все еще не веря, уточнила я.
– Нет, Темный Отец! – психанула она. – Райас, включи мозги! Не заставляй меня жалеть, что обратилась к тебе.
Серебряные глаза Тиалы погасли. И вообще, она вся как-то скукожилась в кресле – подтянула колени к груди, опустила плечи, устало потерла лоб.
Я прошла через комнату, молча пододвинула стул и села напротив Тиалы.
– Как ты узнала про артефакт?
– Ош рассказал.
– Ты видела Тария? Где он? Что с ним? – Вскочив, я нависла над Седой.
– Сядь на место, – рявкнула она. – И слушай. Ош недалеко от Угреста, ему нужна помощь.
Я снова начала приподниматься; как тут усидеть, с такими-то новостями!
– Он на свободе? Он не ранен?
– Райас, еще одно слово, и я нашлю на тебя немоту! – Глаза Проклятой вспыхнули. Я крепко сжала губы и села обратно на стул. Тиала качнула головой. – Так-то лучше. На свободе. Не ранен. Во время сражения в Пустоши Ош понял, что происходит что-то неладное, поэтому дал команду большинству отрядов вернуться к границам лагеря. Они с Вороном отправились в гущу Проклятого клана, и мы разделились. А затем пришли чудовища. Десятки! – Тиала прикрыла глаза и надолго замолчала, будто заново переживая страшный момент.
Я вспомнила Дейрена, отчаянно сражавшегося со зверями, и тоже вздрогнула от нахлынувшего ужаса.
– Чудовища слушались Проклятых из клана и разделывались с нами быстрее, чем мы с ними. Битва была проиграна. Меня заковали в браслеты и повели с остальными пленными в лагерь. А затем… Я увидела догоняющих нас отряды Королевских Защитников. Конечно, быть спасенной Одаренными – то еще удовольствие, но в моем положении я бы и тебе обрадовалась. – Седая скривилась. – Только Одаренные просто вырубали всех Проклятых, без разбора. Мне повезло – одно из заклинаний попало в моего провожатого, и он упал. Я успела отползти и спрятаться, и меня не заметили в темноте. Просидела, не двигаясь, до утра. Когда рассвело, хотела подойти к лагерю, разузнать, что там происходит, но меня нашел Ош. Освободив от браслетов, он рассказал, что всех Проклятых схватили. Почти сутки мы готовили мое проникновение сюда, и вот я здесь.
– Почему Тарий сам не пришел? – тихо спросила я.
– Ваш мерзкий Одаренный поставил заклинания-ловушки, рассчитанные на магию Оша, – прошипела девушка.
– Илаир?
– Именно.
– Он убеждал, что куратор Ош пойман, – негодующе сказала я.
– Одаренный боится, – презрительно усмехнулась Проклятая. – Знает, что пока верховный главнокомандующий на свободе, власть Иртона под угрозой.
– Почему ты обратилась ко мне, Тиала? Тарий велел?
– Нет, Райас, – хмыкнула она, – Ош, напротив, настрого запретил. Печется о твоей безопасности, Одаренная. Жертвуя своей!
– Обвинения и ревность делу не помогут, – огрызнулась я.
– Мне нужна помощь с маленькими бенгалами, – поморщилась Тиала. – Эти бешеные тупицы не слушаются меня и норовят напасть. А мне надо незаметно вывести их из лагеря. На половине пути к Угресту меня с ними ждет Тарий.
– Куся и Зефирку? Легко, они ко мне привыкли и слушаются прекрасно. Выведем их ночью – днем нам далеко не убежать, слишком заметны будем в Пустоши.
– «Нам»? – фыркнула Седая.
– Я иду с тобой. – Я твердо взглянула на Проклятую. – Или так, или никак.
Оставаться в лагере? Да ни за что! У Тария, очевидно, есть план, и я готова бороться вместе с ним. Даже против Одаренных. При мысли о том, что куратор на свободе, а Илаир – трусливый врун, я с облегчением вздохнула.
– Что ж, я не Ош, чтобы пылинки с тебя сдувать, – ответила, наконец, Тиала. – Хочешь рисковать – гнат тебе в руки.
– Тогда завтра, в восемь вечера, встретимся у западной стены Дворца. Все будут на ужине, лучшего времени не найти.
Седая кивнула. Слегка помедлив, я все-таки спросила:
– Не боишься, что сдам тебя Одаренным?
– Понадеюсь на твою большую и светлую любовь к куратору, – издевательски произнесла она. И совсем тихо добавила: – Ош тебе верит – значит, и я тоже.
Глава 22
Всю ночь, все утро и весь день я проходила как на иголках. Я пыталась составить план, но быстро откинула идею подготовиться к любой непредвиденной ситуации. Учесть все было просто невозможно. Что, если бенгальчики не захотят идти? Что, если кто-то нас увидит? Что, если я не смогу пройти сквозь силовое поле лагеря? Или сработает сигналка, и за нами отправятся в погоню?
Несколько раз я порывалась попросить помощи у Эйджела, но в последнюю секунду останавливалась. Ставки слишком высоки.
А еще в лагерь вернулась Элира. К счастью, пока без Илаира – тот продолжал проводить заседания в столице и разбирался с новыми законами и отменой старых, введенных королем.
После обеда мы с сестрой жутко поссорились. Услышав, что я критикую действия Иртона-старшего, она утащила меня в пустую комнату, усадила на кровать и прочитала лекцию.
– Зато теперь ни один Одаренный не пострадает от дара Проклятых! И каждый маг поступит в Академию! А не останется на всю жизнь калекой! – с запалом завершила монолог Элира.
– Нельзя из-за проступка одного ненавидеть целый вид, – мрачно ответила я, с удивлением понимая, что когда-то сказанные Тарием слова стали для меня реальностью. – И за преступления Арруха не должны платить все Проклятые.
– Сразу видно, что твой проклятый любовник запудрил тебе голову! – выпалила сестра.
– А тебе – твой, – не сдержалась я.
– Скажи, Аля, ты правда его любишь? – внезапно успокоившись, спросила она.
– Тебя это не касается.
– Значит, да. – Элира грустно вздохнула. – А он?
Я с силой сжала губы. Речь о любви у нас с Тарием никогда не заходила. Да и в целом о чувствах. И тем более о нашем будущем.
Элира внимательно следила за моим напряженным лицом. И сделала правильные выводы.
– Значит, нет, – жестко произнесла она. – И ты все равно готова защищать Проклятых? Предать свой вид?
– Как ты не понимаешь, Эля. Дело не в Тарии. И не в Аррухе. И даже не в Илаире. А в справедливости. Честности.
Сестра передернула плечами и, развернувшись, пошла к выходу.
– Эля! Как ты спишь, когда мир рушится?
– Крепко и спокойно, – ответила она и вышла.
Чтобы успокоиться после неприятного разговора, я сходила потренироваться на полигон. А на обратном пути к корпусу встретила Микела – давнего знакомого по Академии; Одаренного, который помог мне сбежать из Убежища.
– Альяра! – Микел порывисто меня обнял, едва не придушив. – Рад, что с тобой все хорошо. Но устроила ты мне сложностей, конечно – я едва не выдал себя Проклятому клану, отпустив тебя.
– Так ты был одним из шпионов Илаира? – дошло до меня.
– Да. В конце четвертого курса советник Иртон обратился ко мне с предложением – отправиться на практику в Гнатскую Пустошь и вступить в ряды Проклятых, затевающих переворот. Предупредил, что это смертельно опасная затея. Но я был готов. – Он гордо вскинул голову. – На кону стояли жизни всех Одаренных.
– Микел, скажи, – осторожно начала я. Вопрос, который я собиралась ему задать, мучил меня давно. – Тогда, в Убежище, помогая мне сбегать, ты произнес напоследок фразу… «Не верь командиру Ошу».
Одаренный кивнул.
– Да, советник Иртон сообщил, что командир Ош – один из зачинщиков переворота. Но очень хитер, поэтому доказательств так мало.
– Ясно, – ответила я, подумав, что подготовился Илаир отлично. За что же он так ненавидит Тария? Неужели просто за то, что Проклятый занял высокую должность?
– Знаешь, а ты в ту ночь так и пришла, – внезапно произнес Микел.
– Что? – не поняла я, погруженная в мысли.
– В Академии, три года назад. Помнишь вечеринку? Я как раз рассказывал про свое распределение в Пустошь, а ты сбежала. Но обещала вернуться. Я ждал.
– Уснула, – соврала я, вспоминая сумасшедшую ночь с Тарием. Колокольню, Магбюро и наш первый, такой неожиданный для меня, поцелуй с Проклятым. – Прости.
– Прощу, если сходишь со мной на свидание, – лукаво улыбнулся Микел. – Сегодня, после ужина?
Я удивленно воззрилась на мужчину. От ответа меня спас незнакомый Одаренный, появившийся на аллее и забравший Микела на «срочное собрание».
– Мы обязательно договорим позже, Альяра, – хмыкнул на прощание Микел.
Вернувшись в комнату, я тщательно собралась и еще раз продумала, как незаметно пройти через защитное поле, учитывая двух бенгалов. Нашла оставленную Эйджелом вонючую жижу, призванную отпугивать чудовищ и, вспомнив, что Кусь и Зефирка с удовольствием ее лижут, взяла с собой. Обмажу Тиалу, чтобы бенгалята на нее не нападали.
Прикинувшись больной, не пошла на ужин, а когда ребята ушли, вскочила и, окинув напоследок комнату, на несколько месяцев ставшую мне домом, побежала к Дворцу.
Возле западной стены, около прохода к вольерам чудовищ, стояла Тиала. Увидев меня, Проклятая двинулась навстречу. Внезапно ее лицо преобразилось, и она зло уставилась на меня.
– Райас, какого гната? Не смогла язык за зубами сдержать?
Услышав позади шорох, я оглянулась. Мы были не одни.
На дорожке, переминаясь с ноги на ногу, стояли Киш и Эйджел.
Следующие несколько минут мы все шепотом ругались. Рыжий со старостой отказывались оставаться в лагере.
– Мы хотим помочь, – говорил один.
– Куратору Ошу! – поддерживал второй.
– И Проклятым.
– Иртон-старший принимает возмутительные законы, это недопустимо.
– Да с гнатушек он поехал! Альярка, мы не отпустим тебя одну!
В конце концов все разрешилось благодаря Эйджелу. Он, как никто другой, знал плетение защитного поля.
– Я и без тебя незаметно пройду, Вюрт, – фыркнула Тиала.
– Насчет этого я не сомневаюсь. Но вот на бенгалах защита сломается. И сколько вы тогда продержитесь с преследующими вас отрядами Одаренных? А я так замкну магию, что проход чудовищ не поднимет тревогу, ясно?
Тяжело вздохнув, Проклятая кивнула. Деваться ей было некуда. Намазав всех вонючей жижей (Тиала поморщилась, но промолчала), я прошла к вольеру. Подросшие бенгалята – они уже достигли размера взрослых чудовищ – обрадовались мне и взволнованно начали носиться вдоль забора, слегка повизгивая.
– Ш-ш. – Пробудив дар, я попыталась их успокоить.
При виде Тиалы и ребят Кусь обнажил зубы, а Зефирка утробно зарычала. Я направляла на бенгалят волны спокойствия, чтобы своим шумом они не привлекли внимание какого-нибудь Одаренного.
У защитного поля Эйджел, остановился, важно размял руки и начал плести заклинание. Чувствуя столько вкусной силы рядом, бенгалята стали повизгивать – я с трудом сдерживала их порывы напасть на старосту.
– Вюрт, давай скорее, – нервно шикнула Тиала.
Наконец, в защите образовалась небольшая дыра. Когда она достигла нужных размеров, мы пересекли поле. С обратной стороны Эйджел закрыл проход.
– Чтобы даже следов не осталось, – объяснил староста.
– Куда дальше? – уточнила я у Проклятой.
– Прямо, Райас, – буркнула она. – Идем в быстром темпе, но очень осторожно. Дар не используем – тут шастают отряды Одаренных. Если повезет, через пару часов будем на месте.
Мы молча пошли за Тиалой. Сначала ребята пытались разговорить Проклятую, узнать, где Ворон, однако, рявкнув «в Хаграте, спасибо вашим гнатовым магам», она передернула плечами и ускорилась.
Между Угрестом и лагерем существовало две дороги. По одной ходили кареты и другие повозки. Широкая и пологая, идущая в объезд всех возвышенностей, она позволяла добираться до лагеря с комфортом. Другая шла прямо через холмы. С резкими подъемами и узкими скользкими каменистыми спусками, она использовалась пешими путниками. И, хоть и занимала меньше времени, чем первая, была сложной, особенно с непривычки.
Через полчаса я почувствовала тяжесть в ногах, через час – следила лишь за тем, как бы не споткнуться. Трудной дороге из нас радовались только бенгалы – они безустанно носились вокруг и очень нервировали Тиалу.
– Райас, держи их рядом! – шипела она.
К концу второго часа я, несмотря на усталость, начала улыбаться. Я увижу Тария!
Вскоре Проклятая стала высматривать нужную тропинку.
– Отсюда надо взять еще чуть левее, а затем вниз. Гнат, где это место? – ворчала она себе под нос.
Спустившись с очередного холма, Тиала свернула и прошла вдоль его подножия. Пробудив дар и шепнув заклинание, она открыла проход в стене. Внутри оказалась совсем небольшая пещера – мы с трудом в нее поместились.
– Теперь – ждать, – хмуро сказала Проклятая и устало прикрыла глаза.
Снаружи тем временем стал усиливаться ветер. Поблагодарив Светлую Мать, что мы успели добраться до какого-никакого убежища по спокойной погоде, я прижалась к теплому боку Киша и задремала.
Проснулась оттого, что бенгалы тревожно завозились, а затем, подскочив, выбежали из пещеры.
– Я схожу за ними, – бросила я зевающим ребятам и вышла на улицу.
Близился рассвет, и ночные тени отступали, открывая взору бесконечность тянущихся во все стороны холмов. Увидев сбоку движение, я свернула, а затем рванула изо всех сил – туда, где радостно носились бенгалы, пытаясь повалить на снег высокого мужчину.
На ходу оттеснив чудовищ, я подпрыгнула и обхватила Тария руками и ногами; охнув от неожиданности, он тут же притянул меня к себе, запуская пальцы в волосы и целуя, целуя жестко и требовательно. Он был небрит; щетина больно царапала мою нежную кожу, но я лишь сильнее прижималась к нему.
Он жив. Он рядом. Он мой.
Слегка откинувшись назад, я посмотрела ему в глаза. Они постепенно разгорались серебряным огнем.
– Я все еще хочу выпить твой дар, Золотинка, – грустно усмехнувшись, сказал он.
– Какая трогательная сцена, – раздался знакомый вкрадчивый голос. – Я сейчас расплачусь от умиления. Взять его!
Тарий резко откинул меня назад, закрыв щитом, и принял боевую стойку, встречая четверых Защитников-Одаренных. А я ненавистным взглядом уставилась на стоящего в стороне и холодно надменно улыбающегося Илаира Иртона.
Позади Иртона-старшего, с мучительной тоской на лице, застыл Иллат.
Как они нашли нас? Неужели Киш или Эйджел нас предали? Нет, не хочу в это верить!
И где Кусь и Зефирка? Я оглянулась, но бенгалы как сквозь землю провалились. А друзья, что с ними? Спокойно сидят в пещере, ожидая моего возвращения? Или уже схвачены и помощи ждать неоткуда?
Отгоняя дурные мысли, я сосредоточилась на битве.
Пробудила дар, подпитала щит и начала плести заклинание. На меня Защитники не обращали никакого внимания – видимо, не считали, что я представляю для них угрозу. Их интересовал лишь Тарий, и я хотела этим воспользоваться. Илаир, увидев мои вспыхнувшие глаза и разгадав намерения, обратился к сыну:
– Смотри, Иллат, вот и тебе работа есть. Давай, потренируйся. Покажи, чему тебя научили Проклятые за эти месяцы.
Сам Илаир, не меняя положения и практически не шевелясь, лениво бросал в меня легко блокируемые, но отвлекающие от плетения сложного заклинания заклятья.
Иллат, в отличие от советника Иртона, дар не пробуждал. Все с той же мучительной тоской он посмотрел на отца и медленно развернулся ко мне. Не дожидаясь, пока друг (или бывший друг?) выполнит указание, я быстро сменила позицию и метнула в него силовую волну – и Иллат, даже не попытавшись защититься, мгновенно рухнул.
Илаир окинул злым взглядом распластавшегося на снегу сына и криво усмехнулся. Я снова подпитала щит, готовясь сразиться с советником, но не учла его невероятную скорость. Это стало фатальной ошибкой.
Одно движение – и мужчина оказался возле меня, прижав к шее металлический артефакт. Сначала я подумала, что это виррил – но я чувствовала потоки силы и могла колдовать. Я отправила заклятье в Иртона-старшего и тут же согнулась от резкой боли, пронзившей внутренности.
Все тело будто кололи крошечными иглами; резь нарастала, становилась нестерпимой; я упала на землю и издала истошный мучительный вопль. Моя сила текла по венам, снизу вверх, поднималась к шее и исчезала в районе артефакта – тот пульсировал, тяжелея с каждым сжатием. Мерзкая железяка высасывала мой дар. Задыхаясь от боли, я пыталась подцепить его ногтями, однако артефакт словно прирос к коже, слился с ней, и я не могла нащупать даже краев.
Меня затрясло.
– Отец, остановись! – Иллат, уже пришедший в себя после заклятья, упал возле меня на колени и дрожащими руками стал ощупывать мою шею.
Илаир его не слышал.
– Сдавайся, Ош! – кричал он. – Сдавайся, или «удавка» высушит магию твоей Одаренной. Смотри, как она корчится! Смотри, как страдает! Очень удобный артефакт, жаль, что такой сложный в создании.
– Нет! Тарий, беги! – едва соображая от боли, проревела я.
Но он, конечно же, не убежал.
Захлебываясь слезами, я смотрела, как глаза Тария постепенно гаснут, и он вытягивает вперед руки; как один из Защитников надевает на него вирриловые браслеты; как маги встают с двух сторон от куратора, не позволяя ему двинуться даже на миллиметр.
– Отец! – снова выкрикнул Иллат, не выпуская мою ладонь.
Илаир щелкнул пальцами, и «удавка» скатилась на землю. Резь по всему телу сразу исчезла, и я в изнеможении откинулась на спину. Иллат, пальцами осторожно коснувшись моей щеки, насупился и вскочил.
– Это отвратительно! – Он подошел к советнику. – Неправильно! Бесчеловечно!
– Я мечтал вырастить сильного сына, а получил слюнтяя, – презрительно выдавил Иртон-старший. – Не позорь меня. Держи, надень на свою подружку. – Он протянул Иллату еще одну пару браслетов.
Парень помедлил, но все-таки взял забрал их у отца. Я закрыла глаза.
Все было просто ужасно.
И тут я услышала звуки. Утробное рычание. Низкий рык.
Дальше все произошло молниеносно. Тиала, Кусь и Зефирка выпрыгнули одновременно, свалив трех Защитников. Четвертого атаковал Киш, а Эйджел, размахивая какой-то банкой, направляющим заклинанием метал в Одаренных незнакомую мне жижу. По всей видимости, жижа жглась – каждый раз, когда она прилетала в одного из магов, те вопили и заливали себя водой.
