Текст книги "Немного времени для синицы (СИ)"

Автор книги: Дарья Иоаннидис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

Ах, моя жизнь, и на все-то предупреждения я отвечаю одним: «пошли к черту!»

***

Мы бросили «лапочку» в устье канала, хотя на монстре Пата вполне можно было бы и проехать, но Пат не стал рисковать: он боялся, что я не выдержу.

Мы дошли до того места, где, предположительно, Дерек когда-то сбросил труп похожего на него парня.

Пат достал сигареты, и я попросил одну.

– Помнишь ту ночь на свалке? После того, как я сломал тебе руку?

Пат показал здоровую кисть с еле заметной черточкой шрама на месте вылезшей кости:

– Не забуду никогда. Но та ночь – одно из самых приятных воспоминаний в моей жизни.

Я хихикнул.

– Ты хихикаешь.

– Ага. Перенимаю твои привычки.

Пат помолчал, быстро и нервно затягиваясь, если б он не был, как и многие из нас, курильщиком со стажем, то уже закашлялся бы.

– Он убийца, – внезапно сказал он.

Я испустил вздох.

– Явился и начал убивать? Это у него такой способ приветствия? Другие говорят «привет», а он убивает? – меня как обычно стало пробивать на нелепые шутки.

Но Пат, и правда, хихикнул, хотя и как-то обреченно:

– «Привет» для него слишком мелко. Ты же знаешь.

Конечно, я знаю. Конечно, я знаю Дерека. Это вполне в его духе.

– Ужас какой, – сказал я сокрушенно. Но у меня опять начиналась смешливая истерика.

– Ага, – согласился Пат и повернулся ко мне, – Марек.

– Дааа? – промямлил я, пытаясь сдержать смех.

– Опять?

Я кивнул.

Пат бросил бычок и подошел ко мне, на разделяющие нас два шага, быстро снова обнял меня и крепко держал.

Я мямлил что-то вроде «какой ужас», «ужас какой», «какой же, какой же ужас», а Пат все держал у себя, на мою глупую голову положив ладонь, ожидая, пока моя дурацкая истерика пройдет. И она действительно прошла.

Я отстранился и отошел на пол шага:

– То есть ты хочешь сказать, что мой вроде как восставший из мертвых брат-близнец – местный серийный убийца?

Но Пат не успел мне ничего ответить. Потому что другой голос ответил за него:

– Да. Здравствуй, брат.

***

Если вы можете представить человека с содранной, а затем заново наращенной кожей, то Дерек выглядел именно так. Не знаю, в каких боях он побывал, но лицо его было испещрено шрамами. Одет он был по горло в тонкую эло-кожу, застегнутый наглухо, черный сгусток какой-то фигни вроде презерватива. Он выглядел и жутко и смешно одновременно. Но смеяться мне сейчас, вроде как, было нельзя, потому я приготовил себя к восприятию жути.

Дерек что-то шепотом бормотал себе под нос, иногда от чего-то отмахиваясь. Руки – в шрамах от старых порезов или царапин, ногти, обкусанные до мяса и в заживающих кроваво-черных, а кое-где и желтых маленьких ямках.

Он говорил и говорил, на меня внимания почти не обращая.

– Мама, нет! – услышал я.

Да иди ты. Он разговаривает с родителями? Я тоже так хочу!

– Нет, я сказал. Он ничего не сделает. Мы просто поговорим. Нет, он ничего не хочет.

Пат молча покрутил пальцем у виска.

– Дерек, – тихо позвал я.

Тот резко уставился, словно я розетка, а его ко мне подключили, и он сам пока в шоке. Он опустил глаза и стал нервно поскребывать лицо ногтями.

А может, он и не воевал нигде. Раны от войны с самим собой.

– Брат, я тебя заберу, – сказал Дерек хрипло.

– Куда? – как дурак спросил я.

Дерек ткнул пальцем в рассветное небо:

– Туда.

– Интересно, – я засунул руки в карманы и пошел к Дереку, обошел его кругом, затем начал еще один. Пат сначала пытался меня удержать, но поняв, что это бесполезно, убрал руки.

– Интересно, – повторил я, – На небушко, значит.

Дерек бегал по мне глазами, страха у него в лице не было.

– Ты мне предлагаешь умереть, что ли? Я не понимаю.

– Уйти. Давай уйдем, – непонятно проговорил Дерек, – Деда с бабкой я тоже заберу.

Я встал как вкопанный. Теперь он точно говорил не о космосе. Или не о том космосе, в который можно на ракете полететь.

– Дерек? – тихо спросил я, – Что ты сделал?

Последний вопрос я задал еще тише.

– Кофе и еда. Пайки. Последние, – сказал вместо него Пат.

– Нет! – я было рванулся прочь, но они, оказывается, оба успели понаставить эло-сеток, закрепив их на столбах, как ловушки. И я несколько минут бился в них, как птица в силке, снова и снова. Бился и бился. А они оба стояли и смотрели на меня. Просто стояли и смотрели.

И я сдался.

Пат не пытался меня удержать, но и успокоить тоже больше попыток не предпринимал.

Когда они успели их активировать?.. Мерцающие радужным хорошие, крепкие сетки, высотой в три метра. От кого и для кого.

Красивые. Ослепительные в лучах рассветного солнца.

Для меня.

Я остановился:

– Зачем? – вопрос не был адресован Дереку, только – Пату. Потому что я потерял тебя уже однажды, брат, мне уже не страшно сделать это снова.

– Пат?

Пат молчал, потупив взгляд.

Тогда я подошел, размахнулся и дал ему хорошую оплеуху. Теперь он битый втройне. Ладонь горела, но эта боль была даже лечебной.

– С тобой я позже разберусь, – пообещал я.

Я неспешными шагами направился к Дереку, и не доходя до него, коснулся его плеча:

– Ну что, брат, если хочешь меня туда, куда ты там хочешь, – я задержал руку на его плече, – то тебе придется со мной драться.

Дерек поднял голову, и в его глазах я увидел огонек интереса. И узнавания.

Я встал в стойку, Дерек – напротив меня.

– Решил потравить весь город? – спросил я.

– Я купил несколько перевалочных пунктов на астероидах.

– Богатенький какой.

– Что получилось, то получилось.

Я ударил, Дерек увернулся, но подсек меня под колени в ответ. Я отпрыгнул.

– Накладные на доставки легко подделал?

– Эрик пока не знает, – ответил Дерек, пытаясь вбить меня в столб.

– А когда узнает, что будет? – я уже стал слегка задыхаться. Пат маячил где-то позади, фактически отсутствуя на нашем празднике выбивания жизни из тел.

– К тому времени меня уже не будет. Нет, мама, не сейчас, – Дерек хотел отвернуться, и тут я ему вломил. Я слышал как по его голове прошел удивленный звон. Дерек ринулся на меня, пытаясь схватить и выбить всю дурь коленками. Но я знал, что поддаваться к нему на близкое расстояние – опасно.

Потому прыгал я около него, близко не подходя, но и не подпуская. Рано или поздно, он измотается, что я и планировал. Но он стал изматывать и меня в ответ, а я был с сильной бессонницей и в нервном напряжении. Пару раз он мне вломил: первый – еще ничего так, но на втором он опрокинул меня на спину.

Усталость плыла в венах, заставляя мышцы неметь. Дерек снова меня ударил, и опять опрокинул. Если он ударит снова, я больше не поднимусь. Я пытался думать о хорошем, о том, что у меня осталось. А осталось-то у меня в общем-то ничего.

Пат и предательство. Айви с крестом. Джон, который видимо меня больше уже не встретит.

Пат и предательство. Месть была бы хорошим подспорьем для выигрыша, но я слишком устал.

Я уже начал желать умереть. Если он хочет, чтоб я умер, то почему бы и нет.

Там все, кого я люблю. Там все, кого я когда-либо любил. Все, кто любил меня и никогда не предавал. Никогда, никогда не предавал.

И в этот момент я услышал Его, голос за моей спиной:

– Марек, убей его! Марек, он уничтожит нас всех!

Я повернул голову на голос. И получил хук в скулу, что, казалось, скула треснула и развалилась как фарфоровая кружка.

Он опять меня опрокинул.

Я лежал, а он неспешными шагами подходил ко мне. Небо, какое сегодня красивое небо.

– Брат, помнишь какое небо было в нашем детстве, – сказал я тихо.

Он остановился.

У кого-то смерть в виде девочки или женщины. А для меня смерть – это мой брат-близнец.

Он прислушался, но я не продолжал ничего внятного, лишь бормотал что-то о теплых деньках детства, а он слушал меня, как собака, голову склонив на бок.

И я медленно поднялся. Одним глазом я уже плохо видел.

Брат мой, волк, выгрызет мне лицо. А я в ответ могу – его.

И я прыгнул, отталкиваясь с такой силой, ранее мне недоступной. Я опрокинул его и нацелился ему прямо в горло и начал грызть: кожу, хрящи, вены, мясо, мясо, мясо. Кровь. Кровь. Кровь.

Я жрал его и жрал, сминая его тело, хороня его в себе, теперь уже окончательно, а солнце поднялось высоко, и осветило кишащий смрадом мир. И мир был прекрасен и ужасен одновременно.

И выстрел порвал пространство и тишину.

========== Эпилог ==========

Айви нашла меня в доме: я валялся, распотрошив дедов шкаф со шмотками, валялся в этом бардаке. Валялся как сломанный манекен.

Прошло три недели. Меня выписали из больницы. Деда и бабку я кремировал. С Дереком не знаю что стало, может, его будут изучать в качестве трупа особо опасного психа.

Нас всегда было четверо. Четвертую жертву он не успел убить. Арнольд поставил на него и Пата по незаметному «жучку». А Пат – дурак, подставился.

Думать я о нем не могу. Для меня и так слишком много боли.

Вот и Айви пришла утешить, понянчить, облегчить.

Идите к черту.

Я потерял всех, кого люблю.

Но Айви пришла и села рядом со мной. Расправила робу. Сложила руки на коленях.

Спасибо, что хоть ничего не говорит. Спасибо за молчание.

– Он тебе оставил кое-что, – всё-таки начала. Я только больше закутался головой в ворох платьев.

– Мне не надо ничего.

– Дерек.

– Нет.

– Послушай меня.

– Уйди.

Айви попыталась выкопать меня из плена шелка и бархата:

– Марек, ты можешь улететь. Хорошая проходка. Несмотря на твою ногу.

Я молчал в ответ, только дышал и изредка всхлипывал.

– Уйди, – проговорил наконец.

Айви поднялась и ушла. Я выкопался из-под вороха одежды и поднял голову: пылинки танцевали в лучах. А жизнь продолжается, брат.

Несмотря на то, что я до сих пор помню вкус твоей крови.

Ты оставил мне путь на небо, значит.

А я тебя убил.

И мне жить теперь с этим. Жить.

Мне хотелось увидеть Пата, но было тошно смотреть ему в лицо.

Потому я просто собрался и поехал к Эрику. Дерек оставил все документы у него. И код в коммутаторе с жирным счетом кредитов и всеми владениями Дерека в космосе.

Я собрал кое-какие вещи, съездил, забрал проходку у Эрика, чувствуя себя почти пьяным от боли.

Но мне нужно было в участок, и я туда поехал.

Джон долго упирался, но после уговоров и заверений сдался. Я ведь убил преступника, я что-то вроде местного героя. Мне положены всякие награды и послабления. Хотя, неделю назад я пару раз устроил скандалы в переговорной и чуть не вмазал Пату.

И вот я здесь.

Голозавеса нас разделяет, его лицо я вижу смутно. Я не твоя смерть, но и не твоя жизнь. Но ты был частью моей жизни.

– Пат.

Я видел, что он поднял голову.

– Где твое небо?

Молчание было нами и было с нами. Я смотрел на его смазанное лицо, собираясь дотронуться, но знаю, что это бесполезно.

Мне нельзя – больше. Нам нельзя – больше.

Он ответил:

– А твое?

И в этом было – всё. Уроборос – зверь, летящий по небу. Теперь уже не птица, а волк.