Текст книги "Станция Озерки (СИ)"

Автор книги: Дарья Демидова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

– Эй! – крикнул Марк.

Ершов повернулся к ним, и они увидели красные бельма вместо глаз.

Недолго думая, Марк потянулся к сущности и силой мысли отбросил Ершова подальше от жертвы. Тот пролетел через всю поляну и упал в кусты малины.

Бородатый рухнул на землю, когда его мучитель потерял контроль, и Кирилл тут же бросился к нему. А Марк пошел прямо на Ершова, который уже встал на ноги. Голицын не дал тому опомниться. Поднял еще раз и бросил на ствол дуба. Ершов вскрикнул от боли, ударившись спиной о прочую кору и упал между корней дерева.

– Не дай ему прыгнуть! – крикнул Кирилл, но было поздно.

Ершов, едва подняв голову, испарился.

– Сука! – выплюнул Марк и повернулся к Кириллу, возвращая глазам человеческий вид. – И как я, по-твоему, должен был не дать ему прыгнуть?

– Как обычно! – огрызнулся Кирилл.

– Это как, твою мать?!

– Вырубить! Для нас иного способа еще не изобрели!

– Вы чего? – на поляне появилась Лена.

Девушка испуганно смотрела то на одного, то на другого акудзина, то на мужчину, который скорчился на траве в позе зародыша.

– Я сказал: оставаться на месте! – зло посмотрел на нее Кирилл.

Лена, поджав губы, уставилась на свои кеды. А Кирилл выдохнул и устало растер лицо руками.

– Извините, – проговорил он.

– Я бы его убил, – Марк сел на поваленный ствол дерева и повесил голову. – Он не слабак, но я бы его убил.

– Не думаю. Ты же не собирался сворачивать ему шею? – подбодрил коллегу Кирилл.

Марк поднял глаза к небу и неопределенно повел плечами.

– Ну ты даешь, – прошептал Калинин и подошёл к Лене, которая так и стояла, склонив голову.

Кирилл неловко потрепал ее по плечу и слабо улыбнулся, словно извиняясь за свою вспышку.

– Я могу помочь? – спросила Лена, отвечая ему такой же робкой улыбкой.

– Да, надо бы привести его в чувство, – Кирилл кивнул на мужчину. – Думаю, что женщины он меньше испугается.

Лена бодро кивнула и подошла к человеку. Тот глянул на нее с опаской, но все они заметили, что страх начал понемногу развеиваться.

– Как вас зовут? – ласково спросила Лена.

– Георгий.

– А вы кто, и что от вас хотел Ершов?

Мужчина сел, потирая ушибленную спину, и с опаской глянул на мужчин, которые смотрели на него в упор.

– Местный я, орнитолог. Гришин моя фамилия. А чего он хотел, не понял я, – мужик опустил глаза.

– Врать не умеешь, – угрожающе проговорил Марк.

Он потянулся к сущности и встал за спиной Лены, которая сидела рядом с Гришиным. Человек открыл рот от удивления и испуганно отстранился.

– Марк, – предостерегающе позвал коллегу Кирилл, но тот не шевельнулся.

– Я ведь тоже могу подвесить тебя вниз башкой и допрашивать сколько мне вздумается, – прорычал Голицын. – Хочешь? Или будешь говорить по-хорошему?

– П-п-по хорошему, – активно закивал головой мужчина.

– Дерзай, – приказал Марк и вернул глазам человеческий вид.

– Он спрашивал, что я делал вчера вечером и ночью. И что я делал одиннадцатого мая.

– Одиннадцатого мая пропала Кичкина. Та, которая из Берегово, – напомнил Кирилл будто сам себе.

– Дальше что? – обратился Марк к замолчавшему Гришину.

– Хотел, чтобы я проявил сущность... Не понимаю, о чем он. Я простой человек, я орнитолог, – чуть не плача ответил мужчина, вытирая заслезившиеся глаза рукавом куртки.

– Так, хватит с этим, – отрезал Кирилл. – Его в отдел и сами туда же. Лена тебе сейчас лучше домой, я позвоню позже.

– Но... – хотела было возразить девушка.

– Никаких «но»! – оборвал ее Кирилл и уже мягче добавил. – Я свяжусь с тобой и поделюсь информацией, как и обещал, но начальство будет орать, если увидит тебя в отделе.

Лена нахмурилась, но протестовать больше не стала. Кивнув на прощание она исчезла, чем вызвала вопль у Гришина.

– Да хорош орать, как потерпевший! – огрызнулся Марк и, взяв мужчину за ворот, поставил его на ноги.

– Вообще-то он похоже действительно потерпевший, – флегматично заметил Кирилл.

Марк с укором посмотрел на коллегу и прыгнул вместе в Гришиным. Кирилл тоже не стал задерживаться, решив, что машина никуда не денется, и переместился вслед за ними в Седьмой отдел.

***

Марк усадил Гришина на стул у них в кабинете и вышел, однако практически сразу вернулся с Богдановым.

– А вы это чего притащили к нам человека? – удивился Богданов.

– Это не человек, это свидетель, – бросил Марк. – Пригляди за ним, пожалуйста.

– А...

– Нам нужно к Константинову, – отрезал Кирилл и выскочил в коридор вслед за Марком.

Голицын ждал его у двери в кабинет начальника. Из-за закрытой двери доносились приглушенные голоса. Затем они смолкли и мужчины услышали возмущенный возглас Константинова:

– Какого рожна в отделе пахнет человеком?!

Марк распахнул дверь и замер на пороге. Кирилл не понял, что заставило коллегу остановиться и выглянул из-за его плеча. Константинов сидел за столом, а перед ним в кресле для посетителей развалился Ершов.

– Не понял, – севшим голосом проговорил Марк и двинулся на Ершова.

Тот слишком резво для акудзина, который пару раз навернулся с большой высоты, вскочил и в два счета оказался за спиной у начальства.

– Олег Дмитрич, уберите этого демона! Он совсем больной! – заорал Ершов, делано испугавшись.

– Ах ты падла... – прорычал Марк и двинулся к нему вокруг стола.

Константинов вскочил и встал между мужчинами, выставив руку вперед.

– Голицын, отставить!

Кирилл наблюдал за происходящим, оперевшись на дверной косяк, с видом любопытным и удивленным одновременно, но вмешиваться не торопился.

– Какого хрена эта тварь здесь делает, и какого хрена чуть не убила человека?! – задал Марк вопрос, продолжая сверлить злым взглядом Ершова.

– Я его просто допрашивал, идиотина! – выкрикнул из-за спины начальства Ершов. – А вот ты меня чуть не убил! Тебе, Демон, япошки было мало?! А?!

– А вот это ты зря, – выплюнул Марк и, прыгнув за спину Константинова, впечатал кулак в нос оппонента.

Тут уже Кирилл ждать не стал, видя, что Марк снова замахивается. Прыгнул между ним и Ершовым, перехватил кулак Марка и заломил ему руку за спину.

– Всех уволю нахрен! – заорал Константинов.

К кабинету уже сбежались сотрудники и рабочие и с любопытством заглядывали в кабинет. А там акудзин-семерка еле удерживал десятку, начальник орал так, что дрожали стены, а никому не знакомый молодой человек размазывал кровь по лицу, которая алыми струйками сочилась из разбитого носа.

***

Через полчаса, когда Ершову остановили кровь, Богданова ввели в курс дела и дали задание допросить Гришина не теряя времени, а Марк успокоился под воздействием десятилетнего виски, который достал из закромов Константинов, все четверо устроились в кабинете начальства. Константинов за столом, подчиненные напротив, на новеньких кожаных креслах, которые притащили и собрали рабочие.

– Значит, знакомьтесь, – строго проговорил Константинов. – Воронов Иван Иванович. Наш внештатный сотрудник.

Иван помахал новым коллегам и нагло усмехнулся:

– А компенсация за моральные и физические страдания мне положены, товарищ начальник?

– Конечно! – мило оскалился Константинов. – В Еленовку обратись, там тебе выдадут вазелин без очереди.

Марк с Кириллом не удержались от улыбок и очень зря.

– Что лыбитесь, полудурки?! Чуть не убили мне перспективного опера!

– Вообще-то... технически меня чуть не убил Демон, – поправил начальника Иван. – Второй мне даже нравится.

Он кивнул на Кирилла, который скептически хмыкнул в ответ.

– А ты кто тогда, Ворона? – оскалился в сторону парня Марк.

– Ворон. А почему бы нет? Мне нравится, – Иван закинул ногу на ногу и мечтательно посмотрел на потолок. – Демон, Ворон и третьему надо погоняло придумать...

– Ищейка, – бросил Марк.

– Почему Ищейка? – с любопытством спросил Иван.

– Потому что я так сказал.

– С барином не буду спорить, – снова нагло усмехнулся Воронов.

– Хорош паясничать, – прервал пустую болтовню Константинов. – Иван пришел в отдел год назад. Ну как пришел... Притащили.

– Кто, позвольте узнать? – усмехнулся Марк.

– Бывшая, – ответил за Константинова сам Воронов. – Я, видите ли, инфантильный, нестабильный, и вообще со мной детишек не сделаешь. Я как настоящий каблук с ней согласился и послал на хрен.

Иван самодовольно улыбнулся, а Константинов тяжело вздохнул и продолжал:

– Про Озерки мне в том году пять раз разные опера докладывали, вот я и решил внедрить туда агента, так сказать. Ивану, конечно пришлось попотеть – дом снять, всем местным ментам мозги поправить, мол перевели его, туда. Ну и начал он рыть и дорылся.

– Ага, правда, чуть перед этой белобрысой не спалился, когда она решила мне память поправить, думая, что я человек, – подхватил Воронов. – Но зато, когда заявились вы, я уже был готов к такому повороту. Круто сыграл, да?

– Ее зовут Лена и нам она тоже хотела сделать установку, – ответил Кирилл.

– Ха! Вот же язва. Кто из вас ее трахает?

– Воронов, чтоб тебя! – хлопнул ладонью по столу Константинов.

– А он точно акудзин? – спросил Марк, глядя на Ивана с прищуром. – Какой-то он юродивый, на разумное существо не тянет.

– Голицын... – предупреждающе прорычал Константинов.

– Ты сам юродивый, – усмехнулся Воронов. – Что десятка забыла в Седьмом отделе?

– Вас, шестёрок, компенсировать, – в тон ему отвечал Марк.

– Сам ты шестерка, барин доморощенный.

– А вы не хотите все-таки поговорить о деле? – строго спросил Кирилл, глядя на коллег по очереди.

Те синхронно фыркнули и отвернулись каждый в свою сторону.

– Молодец, Калинин, – одобрительно кивнул Константинов. – Хоть один адекватный акудзин на весь отдел. Воронов тоже семерка, что очень кстати.

– Значит, в Озерках орудует кто-то из своих? Раз Иван ведет это дело? – спросил Кирилл.

– Которое вы мне чуть не завалили, – буркнул Воронов, но его замечание все пропустили мимо ушей.

– Именно. Мы бы скинули все это на случайности или людского маньяка, но выяснилось кое-что интересное, – Константинов достал из ящика стола папку с бумагами и протянул ее Кириллу.

– Медзаключения?

– Верно мыслишь, Калинин.

Кирилл открыл папку и пролистал файлы, усмехнулся и пояснил Марку:

– Тела жертв, которые всплыли в прудах, от воды были очень обезображены, опухли... ну ты сам понимаешь, но на них были лоскуты серой кожи, не характерные для трупа, чтобы с ним не случилось. А почему кожа посерела, ты знаешь.

Марк кивнул. Когда сущность затрагивала организм человека, она словно иссушивала его и трупы находили с серой, словно бетон, потрескавшейся кожей.

– А дело Сафоной, которая испарилась, зайдя в туалет? – спросил он.

– Тоже наш случай, но тоже глухарь, – ответил Воронов. – Камер там немного. На последней электричке приехало больше сотни человек, бомбилы опять же, встречающие, молодёжь тусуется тоже на станции. За ней мог проследить кто угодно, прыгнуть в туалет, схватить жертву и тут же испариться вместе с ней.

– Подозреваемые есть? – деловито поинтересовался Кирилл.

– Если б были, я бы вас к Озеркам и на пушечный выстрел не подпустил! – огрызнулся Воронов. – Я бы и так не подпустил, но начальство решило иначе.

Марк с Кириллом дружно повернулись к Константинову.

– Мы уже год топчемся на месте. Точнее сезон, – угрюмо ответит тот. – Маньяк орудует только с апреля по октябрь. И пока все, что нам удалось выяснить – это то, что он акудзин. Я подумал, что раз вы сами откопали это дело, то может вам удастся увидеть то, чего не видим мы.

– Но акудзины в Озерковском районе не проживают, – заметил Кирилл.

– То-то и оно. Но откуда-то же он взялся?

– Я проверял тех, кто снимает дома на лето, тех, кто приезжает гостить к родственникам и прочих, не живущих в районе постоянно, – перечислил Иван. – Акудзин среди них нет. Этот парень... ну или баба – неуловим. Работает чисто.

– А что с сегодняшней пропажей? – спросил Марк на удивление спокойным и даже дружелюбным тоном. – Зачем ты Гришина допрашивал?

– Какой такой пропажей? – вскинул брови Константинов и уставился на Ивана.

– Да так, Олег Дмитрич... Еще неизвестно жертва она или нет. Поэтому мне надо вернуться в отдел и выяснить, что там они сделали без меня, – ответил Воронов и глянул на часы.

– Значит так. Дуй тогда обратно и выясняй. Вы двое узнайте, что там Богданов, выведал ли что у этого орнитолога. Потом доставите его в лес и с память сотрете. Пусть думает, что с кукушками куковал. Отныне работаете вместе по этому делу.

– А может не надо? – страдальчески заныл Воронов. – Демон же меня вообще в могилу загонит. Чуть хребет не сломал... и нос.

– Отставить! – снова хлопнул по столу Константинов. – Сработаетесь! Это приказ!

– Блин, тогда созвонимся, – бросил Воронов и испарился в воздухе.

– А телефона мы его и не знаем, – засмеялся Марк. – Вот сученыш.

– Ты, Голицын, чего на него взъелся? – спросил Константинов, нахмурившись.

– Надо было сразу сказать, кто он такой. Ершовым он мне больше нравился. Я бы может быть с ним и подружился, – угрюмо ответил Марк.

– Да, неплохим был человеком, – вздохнул Кирилл.

– Он и акудзином нормальный, – гаркнул Константинов. – Идите работать!

Мужчины встали и вышли в холл, где их тут же обступили коллеги, которые как оказалось, тоже не знали о работе внештатного агента Воронова в Озерках.

Марк с Кириллом, правда, не спешили обсуждать с ними инцидент. Голицыну стало стыдно за свое поведение, а Кирилла больше заботило то, что в кабинете их ждал возможный свидетель. Поэтому они, кое-как отбрыкавшись от любопытных, поспешили на помощь Богданову.

В кабинете было тихо. Гришин сидел на стуле посреди комнаты, ссутулившись, а Богданов, закинув ноги на стол Кирилла и сложив мощные руки на груди, сверлил человека тяжелым взглядом.

– Ну что тут? – спросил Кирилл.

Богданов убрал ноги со стола и встал.

– Как обычно: ничего не знаю, ничего не видел, пустите меня домой страшные демоны. Кстати, первый раз слашу, чтобы нас называли приспешниками Мары.

– Логично, – хмыкнул Марк и одобрительно кивнул в сторону Гришина. – В славянской мифологии Мара или Морок – демон ужаса и смерти. А термин «акудзин», изначально использовавшийся селянами с острова Хокайдо...

– Марк, давай, отложим лекцию, пожалуйста, – вежливо попросил Кирилл, на что Марк пожал плечами мол не больно и хотелось.

– Акудзин как-то брутальнее звучит что ли... – протянул Богданов и махнул рукой. – Пойду, бабским именем меня еще не называли. Тьфу! Протокол на столе, там ничего интересного, но к делу подшить надо.

– Спасибо, – поблагодарил Кирилл и, когда за Богдановым закрылась дверь, повернулся к Марку. – Ведь маньяк мог стирать свидетелям память, поэтому что есть свидетель, что нет – все одно.

– Да я уже понял, что у нас сто с лишним глухарей и ноль подвижек. Ладно у нас! Ворон выходит год жизни потратил на эти Озерки и толку ноль!

Впрочем, Марка это не слишком печалило, наоборот подстегивало интерес, ставило новую, невероятно сложную задачу. Кажется поиски Хроник, забытых, затерявшихся во времени гробниц и реликвий были не так сложны, как поиски твари, убивавшей в Озерках и окрестностях.

Но во всем этом был один большой плюс лично для него – о прошлой жизни Марк не вспоминал уже несколько недель.

Глава 11

Марк вышел в библиотеке. Не простой, а их собственной, куда людям вход был заказан. Старинное здание в центре города открывало свои двери только акудзинам.

Он любил это место. С детства считал его волшебным, наполненным магией. Частный музей с ресторанчиком для своих. Элитный клуб, куда можно было войти только по приглашению или по праву рождения.

Марк огляделся и улыбнулся, даже не пытаясь скрыть волну удовольствия, накрывшую с головой. Пол, стены, потолок, стойка администратора у противоположной от входа стены – все в панелях темного дерева. Витражные окна, старинные люстры и бра с мягким желтым светом. Из холла вело две двери. Налево библиотека с читальным залом, занимающая часть первого и весь второй этаж. Направо ресторан, работавший днем только пару часов на бизнес-ланч, и вечером, начиная с одиннадцати часов и до глубокой ночи, а-ля карт.

Он обогнул стойку, кивнув администратору, и вошел через двойные витражные двери в вытянутое прямоугольное помещение, в конце которого стояла массивная барная стойка. В ресторане сейчас было немного народу. Столы стояли в два ряда – у стены и у окна, а между ними образовывался широкий проход с красной ковровой дорожкой. Тут и там стояли кадки с пальмами, сквозь оконные витражи проникал рассеянные лучи летнего солнца.

Коллеги уже были здесь. Кирилл задумчиво глядел перед собой, отрезая небольшие кусочки от сочного бифштекса, а Ворон уминал рагу, не заботясь при этом как выглядит со стороны. А выглядел он так, будто не ел целые сутки к ряду.

Марк сел рядом с Кириллом, скривился в сторону Ивана и заказал у подоспевшей официантки кофе и стейк.

– Тебя в твоих Озерках не кормят совсем? – спросил он Ворона.

Иван оторвался от еды, вытер жирные губы салфеткой и усмехнулся. Почему-то у него это получалось как-то слишком гаденько.

– А я там не живу, – ответил он.

– А как же легенда? – удивился Кирилл.

– А что легенда? Хорошая легенда, – пожал плечами Ворон, отодвигая тарелку. – Дом в аренде, я прыгаю туда с утра из своей квартиры. На машине еду на работу. Возвращаюсь так же. Для подержания статуса местного иногда кошу траву и по ночам не выключаю свет на веранде.

– А если кто из соседей нагрянет? – не унимался Кирилл.

– Ну во-первых, у меня там репутация конченого кретина. Ко мне никто и за солью не сунется. Во-вторых, на входе висит камера с датчиком движения. Если кто ступит на порог, мне придет оповещение, – Иван растянул губы в довольной улыбке, наблюдая их реакцию.

– Умно... – протянул Марк. – Так какие новости и какой план?

– Э-э-э, нет. Мне вообще вся эта тема не нравится. Я подмогу не просил, но у начальника свое особо важное мнение на сей счет. Так что я вообще не знаю, как мы может друг другу помочь. Дело ясное, что дело темное. Я вообще предлагал Константинову забить на это и представить, что орудует человеческий маньяк.

– Но он не человеческий, – возразил Кирилл. – Он наш.

– Он не наш, – парировал Иван. – Он мудак, которому закон не писан.

– И ты не хочешь его найти и обезвредить? – Кирилл наклонился к Ивану и пристально посмотрел на того.

– Ты чего такой весь правильный? – Ворон напротив вжался в спинку дивана. – Мне кого бояться тебя или Демона?

– Еще раз назовешь меня Демоном, сломаю челюсть, – пригрозил Марк. – Перестань паясничать и выкладывай, что там происходит.

Ворон картинно закатил глаза:

– Ну ладно, если барин требует, так и быть... Короче, я там пока вы с орнитологом разбирались мозги почистил кому надо. Начали рыскать на той тропе, по которой вероятно ушла Зоя. Обыщут озера, для начала палками – там мелко, и прилегающий лес. А орнитолога я допрашивал, между прочим, потому что этот дядька любитель закатов и рассветов. Особенно очень ранних рассветов, поэтому мог что-то видеть или слышать.

– Но ничего не видел и не слышал, – констатировал Кирилл.

– Я бы о нем не забывал, – Ворон вдруг стал донельзя серьезным, будто стряхнул с себя лишнюю шелуху и остался лишь хороший спец. – Он все окрестности облазил, наблюдая за птичками. При этом перемещается по лесу бесшумно. Я бы на него подумал, если бы не чуял его страх.

– А что по поводу медзаключений? – осведомился Кирилл.

– Ну подправили слегка, чтобы людишки не задавали лишних вопросов, – отмахнулся Иван и набросился на кусок торта, который ему подали.

На пару минут возникла тишина, все занялись едой и своими мыслями. Марк пытался анализировать информации, но так и не смог выдавить из себя ни одной умной мысли. В итоге решил, что пусть этим занимается башковитый Кирилл и Ворон, который в этом деле уже давно.

– А что свидетели? – наконец задал очередной вопрос Калинин.

– Свидетелей ноль. Я за этот год, наверное, всех кого можно, опросил, – отвечал, Ворон, жуя. – Но вообще я думаю, что делал это только для собственного успокоения. Акудзину ничего не стоит стереть память свидетелям, да и почуять человека маньяку раз плюнуть, так что свидетелей этот гад нам не оставил. Увы и ах!

– Как долго будут прочесывать местность? – осведомился Марк, глядя на часы. Время близилось к вечеру, а искать что-то по темноте дело гиблое.

– Сначала взяли основной маршрут, потом расширяют радиус постепенно, – отозвался Ворон вполне приветливо. Скоро созвон, но сомневаюсь, что чем-то порадуют.

Словно назло Ивану в его кармане зазвонил телефон. Он положил ложку и удивленно уставился на экран. Пару минут он слушал собеседника и наконец посмотрел на коллег:

– Свезло. Нашли что-то. Я прыгаю к себе, а вы оплатите счет и давайте за мной.

Сказал и тут же испарился. Кирилл засмеялся, а Марк стиснул зубы и достал бумажник.

– Вот наглый засранец, – проворчал он, положил под тарелку несколько крупных купюр и последовал за Вороном.

***

Спустя время они втроем стояли на плотине, и смотрели как милицейские на лодке о чем-то переговариваются с водолазами недалеко от плотины.

Солнце медленно, но верно клонилось к закату, раскрашивая верхушки деревьев в красноватое золото. Лучи его еще серебрили тёмную мутную воду прудов. Стояла безветренная тишина, нарушаемая лишь тихими разговорами зевак и сотрудников милиции.

– Что за установку ты дал, что так оперативно сработали? – спросил Кирилл Ворона.

Тот пожал плечами и вдохнул полной грудью вечерний воздух:

– Установка как установка. Я умею быть убедительным.

– Ага, – хмыкнул Марк. – Теперь тебе придется быть убедительным, чтобы убедить эту толпу, что труп женщины вполне себе нормальный труп.

Все трое одновременно посмотрели на толпу, собравшуюся на берегу возле заградительной ленты.

– А вдруг пронесет и окажется, что она утонула сама по себе? – с надеждой в голосе, спросил Иван.

– Ты чего такой наивный?

– Демон, ты злой, дай помечтать, – съязвил Ворон.

На этот раз Марк не обратил внимания на новое прозвище. Он наблюдал за водолазами, которые начали вытаскивать тело на берег, что было непросто. Здесь берега были обрывистые, рваные, хоть и невысокие, поросшие камышом и ряской.

Словно по команде все смолкли, вытянув шеи, чтобы увидеть тело женщины. Едва водолазы начали ее поднимать, акудзины синхронно выругались. Даже для у утопленника тело Зои выглядело странно – серая словно бетон кожа, кроваво-красные глаза, будто залитые яркой краской.

Раздался вой. Завыл муж жертвы. Опустившись на колени, он наблюдал за тем, как тело тащили подальше от воды.

– Накройте ее чем-нибудь! – крикнул Иван своим коллегам, и повернувшись к другим коллегам добавил уже тише. – Это попадос. Я не переставляю, как это объяснить толпе и как отловить всех свидетелей.

– Вот Зойка допилася! – крикнула какая-то старушка из толпы. – Аж посерела вся и сосуды лопнули!

– Змий зеленый до добра не доводил никогда! – вторила ей другая. – Муж мой покойный не даст соврать.

– Ага! – отвечал кто-то еще. – Теперь только в закрытом гробу хоронить. Тьфу!

– Кажется, они сами себе сейчас все напридумывают, и ничего делать не надо будет, – усмехнулся Марк.

– Я бы не был так в этом уверен, – резко возразил Кирилл. – Это первый шок, и в такое могут поверить немногие. Пересудов будет тьма. Остынут и начнут анализировать. Так что надо действовать.

– Командуй, начальник, – отозвался Марк, оценив сказанное.

– Эй, а чего это он начальник? Я тут уже год прозябаю, – нахмурился Иван.

– Будешь еще год прозябать, если не заткнешься и не послушаешь умного акудзина, – угрожающе прошипел Марк.

Ворон усмехнулся, но промолчал и жестом предложил Кириллу продолжать.

– Марк, у тебя камера на телефоне нормальная? – спросил Калинин.

– Не жалуюсь, – ответил Марк и в ответ на требовательный взгляд Кирилла протянул коллеге свой смартфон.

– Десятки, говорят, безупречно контролируют сущность, – продолжал Калинин. – Марк, иди на тот берег и проанализируй толпу, посмотри их эмоции. Искать надо того, у кого эмоций нет. Акудзин не может видеть акудзина.

– Понял, принял.

– Иван, займись своими коллегами, пусть накроют тело. Поработай с их мозгами. Нам надо доставить тело в Еленовку и сфабриковать документы для местного морга. У нас три дня, потом надо отдать тело родственникам.

– Понял, принял, – в тон Марку ответил Иван.

– А я постараюсь снять всех, кто сейчас здесь находится, чтобы было проще чистить память. Доложу Константинову и запрошу поддержку. Работы тут слишком много для троих.

Мужчины кивнули. Ворон тут же направился к милицейским и сходу начал раздавать указания, при этом как бы ненароком касаясь людей. На деле он просто мимоходом давал им установки, чтобы они делали то, что нужно ему.

Кирилл включил запись на телефоне и начал снимать толпу, стараясь никого не пропустить, а это было нелегко. Казалось, тут собралась добрая треть Озерковского района.

Марк, недолго думая, пошел через плотину на противоположную сторону. Ему понравилась уверенность Кирилла. Калинин точно знал, что делает, быстро ориентировался в ситуации, в то время как сам Марк не понимал, что надо делать, а Ивану, кажется, было все равно. Впрочем, Воронов оставался для него загадкой. Наглый, откровенно злобный говнюк, вызывал смешанные чувства. С одной стороны очень хотелось его придушить, а с другой он казался не таким простым, будто тоже прятался за личиной акудзина, которому плевать на всех, а на людишек тем более.

На другом берегу было тихо и спокойно, а густой кустарник, разросшийся у воды, позволил Марку спрятаться от людских глаз. Убедившись, что выбрал надежное укрытие, он потянулся к сущности и мир вокруг потерял краски, приобрел монохромность.

Марк оглядел толпу на другом берегу и сконцентрировался на людях, пытаясь уловить их эмоции. Он переходил от одного к другому, цепляя ручейки эмоций. Сейчас в толпе преобладал страх, печаль, изумление, возбуждение и даже гнев, такая гаденькая злоба, будто они считали, что так этой женщине и надо.

Марк скривился. Эта какофония чужих чувств будто оставляла горький привкус во рту, хотя акудзины и не могли чувствовать вкус рецепторами. Просто он в очередной раз убедился, что в этом мире злость, ненависть и страх правят балом, и это почему-то взбесило. Однако он быстро пришел в себя, вспомнив о том, что в данной ситуации радость будет испытывать лишь ненормальный с психическим диагнозом. Например, маньяк.

Но их маньяк был акудзином. Все сомнения теперь отпали. Оставалась лишь малость – найти и обезвредить. Марк невесело усмехнулся. Легко сказать, да как оказалось, сделать это трудно.

Он еще раз убедился, что среди толпы зевак нет ни одного существа, чьи эмоции ему не удалось прочитать. Вернул глазам нормальный вид и отправился искать Кирилла.

Калинин ходил с его смартфоном по кругу и пытался отбрыкиваться от вопросов любопытствующих. Наконец он закончил запись и повернулся к Марку, который ждал немного в стороне.

– Ну что?

Марк развел руками:

– Пусто. Его тут нет.

– Ясно, – ответил Кирилл, ни капли не расстроившись. – Не сомневался, что этот гад умен.

– Кирилл! – окликнули его из толпы.

Повернувшись на голос, мужчины увидели Лену, которая улыбалась и махала им рукой.

– Что за заноза, – улыбнулся Марк.

– Она журналистка, так что не удивлен, – Кирилл махнул рукой человеку, стоящему в оцеплении, чтобы пропустил девушку.

– Я знаю, что вы сказали, что сообщите, что да как, но мой информатор сообщил, что тут такое, и я не могла это пропустить, – затараторила девушка, при этом пытаясь заглянуть за их спины, туда, где тело уже упаковали в мешок и грузили в карету скорой помощи.

– Информатор? – опешил Кирилл.

– Ну да, – строго ответила Лена, выпрямившись и оправив жакет. – У каждого нормального журналиста есть свои информаторы.

Марк не сдержал смеха, чем вызвал укоряющий взгляд Кирилла, и смущенный взгляд Лены. В это время к ним подошел Воронов. Он скользким взглядом оглядел Лену с головы до ног и повернулся к коллегам:

– Я так и не понял, кто из вас двоих ее трахает?

Лена покраснела и набрала в легкие воздуха, чтобы что-то сказать наглецу, но Кирилл ее опередил. Он схватил Ивана за воротник и развернул лицом к себе.

– Закрой рот, иначе утоплю в этом болоте, – прошипел он так, что Марк еле разобрал слова.

– Остынь, – Марк положил руку Кириллу на плечо. – Не видишь, он юродивый, ему лечиться надо. Вот сейчас доставит труп в Еленовку, заодно заглянет к психиатру.

– Так Ершов тоже из наших? – удивлённо воскликнула Лена, кажется, позабыв об оскорблении.

– Из ваших, из наших, – улыбнулся Иван и похлопал Кирилла по руке в знак примирения. – Сейчас Кирюша тебе все расскажет, а мне и правда пора ехать.

Кирилл наконец отпустил Ворона и, взяв Лену за руку отвел в сторону, но то и дело бросал на Ершова-Воронова грозные взгляды.

– Так бы сразу и сказал, что его блондиночка, – проворчал Иван, поправляя воротник рубашки.

– Ты поосторожнее с ней, – загадочно проговорил Марк. – Ты даже не представляешь, кто ее отец.

– А кто? – сощурился Ворон, в его голосе послышалось любопытство.

– Лучше тебе не знать, – серьезно ответил Марк, нахмурившись для пущего эффекта.

– Ну ладно, – больно легко согласился Иван. – Тогда я в местный морг, оттуда тело забрать проще. Со своими поработал. В Еленовку позвоню по дороге. С вас все эти зеваки и доклад начальству.

– Угу. На созвоне, – кивнул Марк и направился к Кириллу и Лене.

Калинин уже говорил по телефону с Константиновым, объясняя ситуацию, а Лена что-то быстро строчила в своем блокноте, казалось позабыв обо всем. Потом она внезапно убрала блокнот, достала фотокамеру и начала фотографировать все, что можно сфотографировать, включая влажную траву, камыши, и закатное солнце над прудом.

– Ну что? – спросил Марк, только закончившего разговор Кирилла.

– Оперативники уже прыгают в озерковский дом этого засранца. Я разослал им видео.

Кирилл оглядел толпу и замер, подняв согнутую в локте руку с оттопыренным указательным пальцем, будто его осенила какая-то гениальная мысль.

– Что? – спросил Марк, заглядывая коллеге в глаза.

– У меня есть идея, – медленно проговорил Калинин, будто до конца еще не оформил идею у себя в голове. – Найди укромное место и позвони Богданову, пусть прыгают к тебе, так быстрее.

Сам он отправился к коллегам Ершова-Воронова, по дороге, прося толпу не расходиться. Марк одобряюще хмыкнул, и пошел исполнять поручение. План Кирилла был понятен. Под видом опроса и сбора данных всех присутствующих на берегу, можно легко почистить всем память. Установка будет элементарная – тело женщины ничем не отличалось от тела обычного утопленника – никакой серой бетонной кожи и кровавых глаз.

Все-таки Калинин выбрал правильную профессию. А вот Марк пока не понимал, что он делает в Седьмом отделе, но твердо решил, что это дело поможет довести до конца.