Текст книги "Приключения дрянной девчонки"

Автор книги: Дарья Асламова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 31 страниц)

В комнате Советов сразу упал на кровать, не раздеваясь и даже не снимая ботинок.

Я пребывала в состоянии холодной ярости. Чтобы как-то расслабиться, я открыла мини-бар и достала из него маленькую бутылочку водки. "Черт бы тебя побрал! – восклицала я, прихлебывая водку. – Отличная ночка любви!" Советов отвечал мне сладким похрапыванием. Утром я заказала в номер роскошный царский завтрак, чтобы вознаградить себя за вечернее разочарование. Явились двое официантов, вкатили в комнату элегантно сервированный круглый стол, где красовалась в серебряном ведерке бутылка шампанского. Я начала завтрак с черной икры. Проснулся Советов, сел на кровати и уставился на меня мутными глазами. "Доброе утро, любовь моя", – сказал он хриплым голосом. Я смерила его уничтожающим взглядом и приступила к йогурту.

Позже, слушая, как Советов блюет в туалете, я с торжеством подумала: "Ничто на свете не испортит мне аппетита" – и потянулась за папайей и половинкой дыни. февраля. Что за скучная роль – быть женой бизнесмена! Два дня я сопровождала мужа в его деловой поездке в Грецию и чуть не спятила от скуки. Я чувствовала себя неким малозначительным придатком к персоне моего мужа, и это царапало мое самолюбие. Наша поездка напоминала визит президента какой-нибудь небольшой страны и его супруги в дружественную державу. Не хватало только посещения детских домов и раздачи подарков бедным.

В Афинском аэропорту нас встречал официальный представитель фирмы, пригласившей нас в Грецию, с женой, которая ни слова не знала по-английски. Нас привезли на фабрику (страсть как люблю фабричные экскурсии!), Андрея куда-то увели, а меня оставили с женой представителя Анной и секретаршей, которая спросила, что я предпочитаю – чай или кофе. Я увидела в шкафу выставку благородных вин и ответила, что в это время суток я пью исключительно красное вино. Секретарша открыла бутылочку и налила мне бокал вина. Это помогло мне скоротать двадцать минут в обществе Анны, которая улыбалась сладко, до приторности. Поскольку мы не могли с ней общаться, я тоже пристроила на лицо приветливую улыбку и держала ее до тех пор, пока не почувствовала спазмы в лицевых мускулах. Но время шло, а наши мужья не появлялись. Я попросила секретаршу подлить мне вина, и она снова наполнила бокал. "Черт бы тебя побрал! – думала я в тоске. – Неужели нельзя сразу поставить бутылку". Я сидела с кислой улыбкой и от скуки рассматривала рекламные проспекты. Секретарша бросала на меня встревоженные взгляды, наконец решилась и отдала мне на растерзание бутылку. За два часа я вылакала вино и примирилась с ролью жены бизнесмена.

Вечером нас повели в греческую таверну с превосходной кухней. Мы лакомились мясом жаренного на вертеле молодого бычка, ели жареные кальмары, мусаку (мясо, запеченное в тесте с овощами) и пили легкое греческое вино. Я обожаю средиземноморскую кухню – эту смесь лука, чеснока и оливкового масла. Греки ходят в рестораны, одетые совсем по-домашнему, без особых изысков. Обычно в тавернах очень свойская, располагающая к общению атмосфера, немножко шумная из-за экспансивности местного населения.

Ближе к ночи нас отвезли в шикарный отель "Интеркон-тиненталь". Мы выпили там чаю с пирожными в венском кафе и отправились в свой номер. По пути к лифту мы увидели потрясающий магазин драгоценностей. В немом восторге мы застыли у витрины, которая буквально лучилась деньгами. Там лежали сказочно прекрасные, украденные из райских садов ожерелья, стоящие дьявольских денег. Во мне проснулась любовь к блеску. Верно говорили наши предки, что драгоценные камни – ловушка сатаны. Особенно хорош был один браслет, созданный ювелиром, влюбленным в свое ремесло, – на ослепительном бриллиантовом фоне синяя змея из сапфиров. У Андрея загорелись глаза. "Как бы он сверкал на твоей руке", – прошептал он со страстью. "Но у нас нет таких денег", – заметила я. "Почему же? – возразил он. – У него есть ценник – 3425, наверное, долларов". Андрей с небрежным видом зашел в магазин и спросил, указывая на змеиный браслет: "Сколько стоит эта вещица?" Надо было видеть, как вытянулось его лицо, когда он услышал цену: "Тридцать пять тысяч долларов". "Ценник" оказался номером браслета в специальном каталоге драгоценностей. Андрей еще минут пять постоял в магазине якобы в раздумьях, чтобы сохранить достоинство, затем вышел с разочарованным видом.

Я видела, что его просто трясет от злости. Его мужское самолюбие оказалось задето – он не смог купить любимой женщине понравившийся ей браслет. Мы пришли в номер, Андрей плюхнулся на кровать и стал выискивать на дистанционном пульте телевизионный порнографический канал. В пятизвездочных отелях даже "порнуха" отличается особой благопристойностью и добропорядочностью. Под томные "охи" и "ахи", несущиеся с экрана, он взял меня со всей свирепостью, на которую только способен разъяренный неудачей мужчина. Я посмеялась и сказала: "Дорогой, но я же не виновата в том, что у тебя нет лишних тридцати пяти тысяч долларов".

На следующее утро Советов купил мне бриллиантовое кольцо в ювелирном магазинчике в Плаке, старой части Афин, и успокоился, пролив целебный бальзам на раны уязвленного самолюбия.

15 февраля

. Любовь – это тюрьма с крепкими, надежными запорами, крохотными окошками, куда не проникает свет большого мира, и тюремщик в ней – сам влюбленный. Я чувствую, что мой благополучный брак обул меня в домашние шлепанцы. Я пленница своего чувства, но добровольная пленница, хотя иногда мне хочется порвать те крепкие узы, которые связывают нас с Андреем, чтобы снова почувствовать себя свободной. Хотя бы ненадолго. А потом опять вернуться в свою чудесную бюргерскую семью.

Мысль об отъезде в далекую страну все больше привлекает меня. Такое путешествие даст мне возможность расправить крылья. Два дня назад я рассматривала карту мира и размышляла, куда бы мне поехать. Мне захотелось попасть в страну с диковинной обстановкой и первобытными нравами. Для этой цели лучше всего подходит Африканский континент. Я решила выбрать страну "методом тыка". Закрыла глаза и ткнула пальцем в точку на карте. Палец закрыл сразу две страны в самом центре Африки – Руанду и Бурунди. В принципе Бурунди – более симпатичное и уютное название, но справедливости ради нужно кинуть монетку – "орел" за Руанду,

"решка" за Бурунди. Выпал "орел".

На следующий день я отправилась в редакционную библиотеку и набрала брошюрок про Африку. Я выяснила, что Руанду называют африканской Швейцарией за ее мягкий, благодатный климат, множество чудесных зеленых холмов, живописные вулканы и сказочные озера. В этой стране, расположенной всего в 12о километрах от экватора, стоит вечная весна. Умеренная температура от 17 до 2градуса тепла круглый год объясняется значительной приподнятостью Руанды над уровнем моря. А вот Бурунди – малособлазнительная в этом смысле страна. Там более жаркий и влажный климат. Я порадовалась, что монетка упала так удачно. Редакция обещала оплатить большую часть моей поездки, что сразу сделало ее реальной.

Вчера я видела во сне банановую страну, где живут люди цвета ночи. /

марта

. Жили-были в одном маленьком африканском государстве по имени Руанда три племени: пигмеи, хуту и тутси. Пигмеи отличались чересчур маленьким ростом и, по-видимому, очень этого стеснялись, поскольку прятались в лесах, где вели замкнутый образ жизни, охотились на зверье и собирали лесные плоды. Когда ктонибудь из них приходил в большой город, люди показывали на него пальцем и говорили: «Смотри-ка, пигмей идет!» Хуту были повыше ростом, с мясистыми расплющенными носами и такими широкими ноздрями, что острые на язык тутси говорили, что через такие ноздри можно увидеть все внутренности хуту. Сами тутси гордились своими точеными, изящными носиками, полными, чудесно вырезанными губами, правильной скульптурой лица и чрезвычайно высоким ростом (около двух метров). Они отличались не только красотой, но умом и хитростью, дипломатичностью и красноречием. Их называли африканскими евреями, и они быстро захватили власть над менее образованными хуту и пигмеями. Люди из племени тутси стали правящей королевской династией, завели себе коров с рогами метровой длины и стали откармливать густыми сливками своих детей в лежачем положении, чтобы те могли накопить много сил.

Черные, как туз пик, племена вели свою неспешную жизнь, деля время на день и ночь. Потом в страну пришли белые и быстро прибрали все к рукам. Жизнь стала торопливее и жестче. Они научили эту чистую, первобытную местность поклоняться золотому тельцу и объяснили, что такое стыд. И женщины, прежде ходившие нагими, развесив мягкие и пышные, как свежие булки, груди, стали заворачиваться в куски пестрой ткани, а мужчины носить длинные африканские балахоны "бубу".

Яд белой цивилизации входил в плоть и кровь народа. Появилось много новых слов: демократия, конституция, республика, расизм, этнические проблемы. В шестидесятых годах народ Руанды не только сумел избавиться от колонизаторов, но и низложил собственного короля. Последняя, безупречно вдовствующая королева живет сейчас в городе Бутаре, богатая воспоминаниями и добродетелью. Руанда стала президентской республикой, хуту пришли к власти и выгнали из страны большинство тутси, принадлежащих к привилегированным слоям. Национальная рознь развязала язык сплетникам. Хуту стали верить кошмарным историям о том, как тутси, убивая своих врагов, отрезают им половые органы и бросают на ритуальный барабан, что якобы, когда королева купалась в молоке, ей после ванны клали под ноги убитого младенца хуту.

Оскорбленные красавцы тутси бежали в соседнюю Уганду, где воспитали своих детей в лютой ненависти к новому режиму. А в Руанде в течение двадцати лет правил жесткой рукой президент Хабиаримана. И в каждом доме висел его портрет в красивой раме, и после те отщепенцы, что посмели жениться на "умузунго" (белых), под влиянием своих жен отказали в таком знаке почтения своему президенту.

Белые принесли в эту страну не только фанту и кока-колу, но и множество новых понятий, как, например, "угнетенное меньшинство". Государство вспомнило о своих маленьких пигмеях и стало посылать их на учебу в далекие холодные страны. Но они не слишком интересовались учебой, их регулярно пытались отчислить из институтов и университетов, и посольства Руанды постоянно хлопотали о нерадивых студентахпигмеях. Мой приятель-тутси, блестяще окончивший МГУ, жаловался мне, что по возвращении на родину не сможет поступить на государственную службу, зато его бездарный соученик-пигмей будет принят с распростертыми объятиями, поскольку он "угнетенный".

Среди недовольных режимом президента Хабиариманы появилось много хуту, тоже покинувших страну из-за боязни расправы. В Уганде подросли дети беженцев-тутси, горевшие желанием вернуться на свою родину. Объединенные общей ненавистью, беженцы хуту и тутси создали Руандийский Патриотический Фронт (РПФ). Осенью 199о года начался вооруженный конфликт между РПФ и правительственными войсками. Для войны выбрали одно из самых неудачных мест – национальный заповедник Кагера.

Немало постреляли ценных зверушек: антилоп, зебр, буйволов, бегемотов, львов, леопардов. Часть животных, не выдержавших такого скотского обращения, мигрировала в соседнюю Танзанию. Выжила только муха цеце, которой все нипочем.

Навоевавшись до изнеможения, противники подписали в 1993 году соглашение о мире и создании коалиционного правительства, но впоследствии политические партии передрались из-за количества мест в парламенте. И вот уже на дворе март 1994-го, а правительства все еще нет.

Я прилетела в Кигали, столицу Руанды, после убийства двух политических лидеров.

Министра общественных работ и энергетики расстреляли в упор, когда он подъехал к своему дому. Отдача после этого выстрела дала почувствовать себя немедленно. На следующий день в Бутаре, родном городе министра, из мести убили его политического противника – председателя коалиции в защиту республики. Его автомобиль был остановлен толпой манифестантов. Председателя выволокли из машины и забили насмерть мачете и мотыгами.

Убивали в течение двух часов, пока он не превратился в кровавое месиво. После двух убийств в Кигали в течение нескольких дней шла резня, в результате которой погибло больше пятидесяти человек.

В Кигали ввели режим чрезвычайного положения и комендантский час. В семь часов вечера всякая жизнь в городе замирает. Разрешено передвижение только для дипломатов и патрулей миссии ООН, в которой работают, кстати, 15 русских военных наблюдателей. Водители автомобилей вынуждены включать дальний свет, чтобы не раздавить ненароком черных людей. Они совершенно сливаются с темнотой, и почувствовать их приближение можно только по специфическому запаху кожи, который так враждебно воспринимают собаки, живущие у белых.

Содержание миссии ООН, в составе которой 25оо человек, обходится в 7оо тысяч долларов ежедневно. Но как сказал специальный представитель Генерального секретаря ООН мсье Бобо: "Мир всегда дешевле, чем война. Эти расходы окупятся".

Любимое развлечение местных жителей – террористические акты. Граната стоит всего 25 центов. Взрывы происходят каждую ночь. Иногда в междугородные маршрутки подкладывают бомбы. Мои друзья-руандийцы успокаивают меня: "Белых мы не трогаем.

Убиваем только своих". В это трудно поверить, особенно если учесть их ненависть к бельгийцам, которые составляют большинство белого населения в Кигали. У руандийцев хорошо развита историческая память. И они никогда не забывают, что Руанда была бельгийской колонией.

Кигали делится на черный и белый районы. В белом городе расположены респектабельные гостиницы, посольства, официальные представительства, виллы богатых людей с роскошными садами, где растет бугинвий – дерево с фиолетовыми, розовыми, алыми, желтыми цветами. Белые люди передвигаются только на автомобилях, не смущаясь ничтожностью расстояний. Черный город отделен незримой стеной и научился защищать себя сам, без армии и полиции. В каждом квартале ночью на дорогах строятся заграждения из камней и палок. Заборы покрывают сверху слоем битого стекла. В качестве сигнализации можно использовать павлинов – эта красавица птица не переносит ночных вторжений и омерзительным голосом предупреждает хозяев о приходе посторонних.

Центр Кигали похож на прелестный дачный поселок, высоких зданий практически нет.

Люди просыпаются в шесть часов утра, когда множество птиц затопляют город свирельным пением, и ложатся спать в девять часов вечера. Здесь ночью на небе тесно от высыпавших звезд, лунные лучи путаются в листьях авокадо, а днем золотые брызги света дрожат в цветущих тюльпановых деревьях, акациях и банановых рощах. Обильную зелень оттеняют дети в ярко-синих школьных платьицах и множество "фламинго" (так называют заключенных, бродящих по городу в нежно-розовых пижамах). За городом начинаются лагеря "перемещенных лиц", людей, бежавших с севера страны от напастей войны. Они строят свои лачуги, как ласточки гнезда.

Бамбуковый каркас облепляют мокрой красной землей или навозом – и готова коробка размером с собачью конуру, где на земляном полу, на циновках, спит все семейство. В этих страшных местах дети из мусорных ящиков облепляют белых, нагло требуя денег. Это непохоже на просьбы о милостыне трогательных детей-скелетиков из Юго-Восточной Азии, это озлобленное попрошайничество черных людей, ненавидящих белых, живущих в светлом богатом мире, полном удовольствий. Белые разрушили их незатейливый уклад, показав цивилизованную жизнь, возбудив зависть и доказав невозможность такой жизни для большинства. Руандийцы недоверчивы к чужакам, скупы на улыбку и на редкость сдержанны – закрытые книги в черном переплете. У них нет умения выражать свои эмоции. Чувство юмора находится в зачаточном состоянии. Они слегка презирают соседей-заирцев за их бурную веселость. Большая радость или большая беда – необходимо держать себя в руках.

Даже на похоронах неприлично заливаться слезами. И уж совсем невозможно представить руандийскую женщину, бьющуюся в истерике. У черных высоко развито умение вести себя при трагических обстоятельствах с достоинством. Единственная эмоция, которую они себе позволяют, – ребяческое любопытство при виде белых.

Трудно выдержать напор их взглядов и недобрых усмешек. Правда, селяне в отличие от городских жителей более простодушны и раскованны, искренни и приветливы.

Здесь медленно и бесхитростно течет жизнь, люди пассивно подчиняются течению времени. Руандийцы еще не познали нетерпения. Большинство населения передвигается пешком, неся на голове глиняные круглые горшки, вязанки хвороста, блюда с бананами, а у женщин за спиной привязаны дети. Благодаря привычке переносить любые предметы на голове у африканок вырабатывается великолепная осанка, прямая посадка головы и необыкновенно сексуальная походка. Верхняя часть сильного полного тела неподвижна, зато мощные бедра в расцвете плодородной силы (залог легких и быстрых родов) двигаются с такой откровенностью, что вызывают краску стыда у европейских женщин и пламя в паху у белых мужчин. Отполированное женственное тело, облитое складками яркой ткани, обруч золотого цвета на голове, огромный зад и тупик непроницаемого лица – вот вам портрет руандийки. Понятия о красоте в Африке весьма своеобразны. Если у вас не хватает бокового зуба или есть дырка между передними, знайте, что вы приближаетесь к руандийскому эталону красоты.

У мужчин волосяной покров на голове растет часто посаженными кустами, а их хорошие фигуры уже к 3о годам портят большие выпирающие животы – следствие безмерной любви к пиву. Оно делает сносным такую жизнь, которую трезвому не вынести. Этот напиток, завезенный в страну немецкими и бельгийскими колонизаторами, стал местным богом. Роженицам в качестве подарка преподносят ящик пива, даже грудным младенцам дают соски с пивом, разбавленным водой.

Впрочем, этот обычай популярен не только в Африке. Во Вьетнаме, например, новорожденного окунают в тазик с пивом, чтобы он крепко спал, пока молодая мать принимает поздравления.

В черный город я хожу только в сопровождении своих знакомых руандийцев. Вчера была в трущобах, в гостях у выпускника волгоградского института Мусемы. По местным понятиям, его отец – очень богатый человек. Он имеет несколько такси, но деньги зажимает, прячет в кубышку и совсем не дает сыновьям. Так жаловался мне Мусема. Его улыбчивая мама сжарила мне на костре курицу, которую мы слопали, запивая ее пивом. Мусема с ума сходит по России и привез оттуда кучу пластинок и кассет. Он поставил мне кассету Шуфутинского, и я хохотала до колик. Сидеть в центре Африки, неподалеку от экватора, в черном городе Кигали и слушать "блатные" песни – такое можно представить только во сне. Шуфутинского сменила пластинка Аллы Пугачевой, Мусема распевал "Миллион алых роз", и глаза его увлажнялись от воспоминаний. Он сказал, что у него есть целая подборка песен про снег, и когда он слушает их, то неизменно плачет.

Мусема показал мне фотографии русской девушки, с которой он крутил любовь в Волгограде, и признался, что. никак не может ее забыть. "Жениться тебе надо, – степенным голосом промолвила я, – на местной девушке, и сразу выкинешь дурь из головы". "Да что ты! – с грустью воскликнул Мусема. – Тут каждая вторая девица СПИДом болеет. Веришь ли, я уже три месяца не занимался любовью из страха заразиться". Он посмотрел на меня маслеными глазами, и у меня мелькнула опасливая мысль, уж не наметил ли он меня в качестве своей любовной жертвы. Я тут же заторопилась в гостиницу: "Спасибо, все было очень вкусно. Но мне пора".

Мусема проводил меня до отеля. Когда я шла через его квартал, люди буквально пожирали меня глазами. Их липкие взгляды ощупывали меня с ног до головы и вызвали у меня приступ удушья. Какие черные мысли скрываются за этими широко расставленными глазами! Руандийцы напоминают мне вулканическую лаву, на которой образовалась корка, но алые отблески напоминают об опасном огне, таящемся внутри. Одно я знаю точно: когда этот вулкан проснется, земля в Руанде промокнет от человеческой крови.

2марта.

От СПИДа в Руанде вымирают целыми семьями. По официальной статистике, гибнет 18 тысяч человек в год, по неофициальной – более половины городского населения заражено вирусом. В деревнях, где моральные устои крепче, болеют всего три процента. Католические монахини из Бельгии организуют лазареты для умирающих. В гостиницах постояльцам вместе с Библией выдают презервативы. Иногда их раздают бесплатно на улицах в качестве гуманитарной помощи. Но люди пренебрегают опасностью и говорят с иронией: «Заниматься сексом в презервативе – это все равно что есть конфету в целлофане, нюхать розу в противогазе или мыться под душем в плаще».

Вот она, Любовь, двуликий Янус. Одно лицо – пристойный брак, добропорядочные спокойные отношения, другой лик – сексуальные порывы, приводящие к СПИДу и венерическим заболеваниям. Однажды на рынке меня окружили сифилитики с провалившимися носами. Они просили милостыню, хватали меня за руки, я чувствовала их нечистое дыхание и боялась смотреть в их объеденные болезнью лица. Мне удалось вырваться из этого ужасного кольца, содрогаясь от брезгливой жалости.

Любовь законную, очищенную от грязи, я имела удовольствие наблюдать на местной свадьбе, куда меня привел Мусема. Для такого мероприятия обычно снимается помещение небольшого концертного зала. Гостей приглашают не меньше тысячи человек. Они рассаживаются в зале, а для невесты, жениха и их родственников на сцене устанавливают кресла.

Когда прибыл свадебный кортеж, гости встретили его аплодисментами. Невеста, откровенно брюхатая, была настолько напряжена, что напоминала пациентку, находящуюся под наркозом во время тяжелой операции. Ее живот барабаном выпирал через белое, затканное серебром платье. Сзади меня захихикала группа молодых парней. Мне объяснили, что это смешливые заирцы. Полные достоинства руандийцы никогда не позволят себе столь легкомысленных выходок.

Молодоженам подали калебасы с пивом из сорго и тростниковыми палочками. Калебасы – это сосуды правильной формы и разных размеров, растущие прямо на дереве. Все, что нужно сделать, – это снять горшок с дерева, вытряхнуть из него семена, и готова прекрасная посуда.

Невеста и жених отпили пива, все женщины запели протяжное: "И-и-и". (Кажется, в переводе это означает пожелания счастья, благоденствия и здоровья.) Это был знак для гостей начать накачиваться пивом, пока не потекут через край. Из угощения на одну персону полагалось две картофелины и два куска мяса. Негусто.

В это время на сцене родственники молодоженов демонстрировали искусственное тепло взаимных чувств. Отец жениха вручил родителям невесты две пачки сигарет, связку листьев табака и бутылку виски. Затем отец невесты разделил табак и половину отдал обратно вместе с одной пачкой сигарет. Этот торжественный обряд доказывает доброе намерение двух семей делиться последним. На этом представление, длившееся чуть больше часа, закончилось. Мне объяснили, что теперь праздник продолжится в очень узком кругу, где избранные гости смогут угоститься на славу.

Едят руандийцы и в праздники, и в будни примерно одно и то же. Мое любимое блюдо, по вкусу напоминающее печеный картофель, – жареные бананы с перцем "пилипили" и домашним, очень жирным майонезом. Для приготовления этого деликатеса используются очень крупные зеленые бананы. После перца пожар во рту необходимо заливать вином. "Пили-пили" опасен для желудка в больших дозах. Недавно был грустный случай – один швейцарец на спор съел целиком, без закуски два стручка перца и на месяц загремел в больницу с сожженным желудком. Домохозяйки используют "пили-пили" для стерилизации продуктов – например, стручка перца достаточно для предохранения от порчи молока.

Руандийцы питают слабость к шашлыкам из козлятины и непромытых бараньих кишок "зингалу". Из фруктов любимыми лакомствами считаются маракуйа (внешне похоже на сливу, внутри – нежное кисловатое желе с косточками) и "сердце быка" (нечто чересчур сладкое). На свадьбах, помимо пива, в больших количествах пьют банановые вина и ликеры.

Любовные обычаи тоже отличаются своеобразием. В первую брачную ночь невесту натирают сливками, чтобы тело скользило и не давалось в руки. Она ждет прихода молодого мужа, яростная и дрожащая в предвкушении битвы. Гулко и неровно бьется сердце. Из одежды на ней только набедренная повязка. Входит решительный противник, начинается беспощадная битва, когда два мокрых от пота тела, содрога-ясь от желания, катаются по полу. Родственники мужа караулят за дверью, чтобы в самый тяжелый момент оттащить дерзкую кошку, которая когтями и зубами впивается в мужчину, пока не почувствует вкус его крови.

На следующий день, если сражение не принесло результата, родственники мужа начинают торг: "Что ты хочешь за то, чтобы сдаться?" Обычно в качестве подарка молодая жена принимает корову. Но даже после подношения порядочная женщина не отдаст себя без боя.

Нынешние мужчины слишком нетерпеливы, чтобы драться неделями. Они зовут на подмогу своих товарищей. Четверо друзей держат молодуху за руки и ноги, пока муж готовится въехать в нее. Потом он кричит: "Отходи!" – и берет визжащую дикарку.

Современные женщины иногда нарушают моральный кодекс. Пример тому – свадьба с беременной невестой, о которой я рассказывала выше.

Руанда славится высоким уровнем детопроизводства. Мужчины плодят детей, как петухи. Аборты здесь запрещены законом, и женщины рожают каждый год. По местным обычаям, жена должна подпустить к себе мужа уже на восьмой день после родов.

Кроме того, руандийские гурманы считают, что женщин нужно держать постоянно беременными. В это время в их детородных органах повышается температура. "Сексом заниматься теплее", – уверяют эстеты.

Воспитанием детей занимаются жены. Мужчины гордят– / ся своей способностью производить большое потомство. Однажды на похоронах ребенка был характерный случай. Молодая мать заливалась слезами. Отец некоторое время терпел проявления ее горя, потом не выдержал: "Как тебе не стыдно! Ты меня перед соседями позоришь. Поплакала, и хватит. Я тебе еще штук десять сделаю".

Клубок руандийских историй слишком запутан для белого человека, а логика многих сюжетов необъяснима. Это придает тревожную прелесть местной жизни. С помощью Мусе-мы я надеюсь разобраться еще в одной африканской тайне – в колдовстве.

5 марта

. Колдуны (марабу) обладают неслыханной властью над доверчивыми душами.

Они внушают священный ужас не только совсем темным людям, чей разум не смущен книгами, их опасаются также руандийцы, получившие образование в Европе.

Талисманы в виде пластинок, которые носят на груди, – это местный фетиш.

Я и Мусема нанесли визит одному старому босоногому марабу, живущему в одном из самых подозрительных черных кварталов. Он принял нас в крохотной, невероятно грязной комнате без окон, находящейся позади своеобразного магазина колдовских лекарств в пивных бутылках. Одно из них мне тут же предложили – средство, которое необходимо подсыпать мужу в еду, чтобы он не смотрел на других женщин. У меня возникли подозрения, что после этого лекарства мой муж не только перестанет смотреть на женщин, но вообще ни на что не будет способен, и я вежливо отказалась.

Старикашка держался страшно важно, он с гордостью продемонстрировал мне засаленный диплом народного целителя, выданный руандийским университетом, и дал понюхать странный белый порошок, от которого у меня потекли слезы, защипало в носу и слегка закружилась голова. Марабу объясм-нил, что порошок защищает от злых духов, которые имеют обыкновение увязываться за посетителями, и предложил изготовить для меня африканский талисман.

На следующий день мы прибыли к старичку, предвкушая захватывающий спектакль с вызовом духа Африки. По всей комнате с легким шепотом горели свечи и маленькие жаровни, в углу сидела белая курица. Вошел помощник колдуна с огромным ножом, схватил птицу, выщипал на ее шее перья и стал медленно резать ей горло. Курица издавала леденящие душу вопли, и все кричали мне: "Смотри же, смотри!" Кровь брызнула на циновку, и скоро маленький тазик наполнился темной жидкостью, выдавленной из несчастной птицы. Ее обезглавленное тело еще долго содрогалось в конвульсиях, придавая всей картине мрачный колорит. Марабу перекрес– тил меня окровавленной куриной головкой и бросил ее в таз. Туда же он вылил маленький флакон духов, которыми яобычно пользуюсь. Таз поставили на огонь, который, по-ви димому, питался адским топливом, и вскоре комната наполнилась приторно-сладким чадом.

Марабу велел мне взять яйцо убитой курицы и капать на него воском. Он объяснил, что птицу принесли в жертву духам Африки, чтобы добиться их расположения. Он взял закапанное воском яйцо, поплевал на него, покатал в грязи перед портретом русалки с обнаженной грудью и крестом в руках. Потом колдун схватил две погремушки и зашаманил вовсю. Он приплясывал, хихикал, бормотал заклинания, похожий на гнома, вырвавшегося из преисподней. Заинтригованные его действиями, мы смотрели во все глаза. Вдруг лежащий в углу кусок шкуры зебры сказал:

"Бонжур. На каком языке предпочитаете говорить: руандийском, французском или английском?" Это был странный голос, он в равной степени мог принадлежать и мужчине, и женщине. Мусема вытаращил глаза и открыл рот от удивления.

У шкуры было неважное английское произношение, и я выбрала для общения руандийский, использовав в качестве переводчика Мусему. "Рад вас видеть. Я – дух Африки, – представилась шкура. – Я готов стать вам папой и мамой, если вы мне понравитесь. Зачем меня вызывали?" "Хочу попросить талисман на счастье", – ответила я. "Если ты выполнишь все мои указания, то получишь его. Возьми яйцо с воском, положи на него три тысячи франков (примерно 15 долларов) и разбей его", – велел бодрый Дух.

Я так и сделала. Из яйца выпали крошечная пластинка золотистого цвета и записка, предусмотрительно упакованная в полиэтиленовый пакетик. Я нагнулась, чтобы поднять пластинку, но услышала: "Э, нет. Сначала прочти послание". Мусема разрезал пакетик, развернул записку и перевел с французского: "Если хочешь иметь много счастья, заплати 2оо тысяч франков" – что-то около 1ооо долларов. Я начала хохотать, как сумасшедшая: "Что за вульгарный дух с повадками мошенника!" Мусема испуганно схватил меня за руку:

"Не смейся! А то тебя накажут". Дух-жулик забеспокоился: "Почему она смеется?