Текст книги "Одиннадцатая могила в лунном свете (ЛП)"

Автор книги: Даринда Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

Впервые описывая мне Шона Фостера, Куки упоминала о том, как он не похож на Рейеса. Но это касалось только цветов. Во всем, что у Рейеса было темным, Шон был светлым. Причем буквально и паранормально. Аура у него была поразительная. Ярче, чем у других. Чище. Светлые волосы были коротко пострижены. Кожа выглядела очень бледной. Но его черты казались до странности знакомыми. Шон был поразительно, по-ангельски красив. Прямо как Рейазиэль. Чем и объяснялся тот факт, что все мои подозрения на порядок возросли.

– Да. – Я шагнула вперед и пожала протянутую руку. – Простите, вы мне кое-кого напомнили.

– Неудивительно, – усмехнулся Шон. – Вы уже давненько изучаете мою подноготную.

***

Пауза повисла самая что ни на есть неловкая, а все потому, что я приходила в себя после услышанного. Шон знал, что я под него копаю. И под его предков. А о Рейесе ему что-нибудь известно? Шон младше Рейеса. Приблизительно моего возраста. Если верить тому, что нам удалось узнать, он снова живет с родителями, потому что учится в аспирантуре Университета Нью-Мексико. Что-то там с проектированием, и все такое. И он до сих пор смотрел на меня, давая мне время обдумать его слова.

– А-а, ну да. Вообще-то, – я бросила на Куки взгляд, в котором просто обязано было читаться «Помоги!», но подруга была слишком занята стараниями вернуть на место челюсть, – речь не совсем о вашей подноготной, а скорее… о подноготной ваших родителей.

Поздновато до меня дошло, что копаться в прошлом его родителей, наверное, гораздо хуже, чем копаться в прошлом самого Шона.

– Вот и хорошо, – сказал он, отпустил мою руку и кивнул Куки. – Тогда вам есть с чего начать мое дело. Если, конечно, вы согласитесь им заняться.

– У вас есть дело? – уточнила я и махнула рукой в сторону своего кабинета, находившегося в другом конце вотчины Куки, то бишь нашей приемной.

– Есть. Я хочу, чтобы вы нашли моих настоящих родителей.

Я чуть не споткнулась и, закрывая дверь, напоследок бросила на Куки взгляд из оперы «Вот блин!!!».

– Присаживайтесь, пожалуйста, – предложила я и двинула прямиком к Бунну. – Кофе хотите?

– Нет, спасибо. – Шон все еще стоял и разглядывал мой кабинет. – Симпатично у вас.

– Благодарю. Мой муж недавно сделал тут ремонт.

– Ясно. – В конце концов он сел и положил на стол папку, которую принес с собой. – Бар внизу принадлежит ему, насколько мне известно.

И это все? Оставалось лишь надеяться, что больше Шон ничего не знает.

– Все верно.

За всю мою жизнь бывали у меня странные встречи с живыми и мертвыми, ангелами и демонами, полтергейстами и душевнобольными, но эту встречу в рейтинге странных можно было смело ставить на первое место.

Я села напротив Шона и глотнула жидкой храбрости.

– Как вы узнали, что мы ведем расследование, где фигурирует ваша семья?

– Поначалу я ничего не знал. А потом увидел, как вы проезжаете мимо дома моих родителей, и вспомнил, что видел вашу машину припаркованной чуть дальше по улице год назад.

– У вас отличная память.

– Ваша машина стояла там довольно долго.

Ох уж эти мои пробные заезды!

– И что в этом необычного?

– Вы припарковались, но из машины так и не вышли. Живете вы в другом районе, а на той улице простояли немало.

– Ну конечно. – Вот ведь проницательный!

– Когда вы проехали мимо дома родителей, я записал ваши номера и попросил друга пробить их по базе.

– А разве это законно?

– На сто процентов нет.

– Что ж, находчиво, – заметила я.

Шон скромно пожал плечами.

– Что говорили вам родители?

– Что моя мать рожала меня тридцать шесть часов. Что в итоге ей сделали кесарево сечение. Что она кормила меня грудью до двух лет.

– Понятненько.

Когда мы начали копаться в этом деле, мы были почти уверены, что Шона Фостера тоже похитили, после чего Фостеры провернули усыновление через сомнительное агентство, просуществовавшее несколько месяцев и пристроившее в семьи всего лишь трех детей. Одним из них, по нашей версии, и был Шон.

– Но вы им не верите? – спросила я. Иначе зачем бы он пришел, если бы верил?

– Не верю. По нескольким причинам. И, по-моему, вы им тоже не верите.

Все еще размышляя, знает ли он что-нибудь о Рейесе, я кивнула на папку:

– Можно?

– Конечно.

Шон откинулся на спинку стула, а я принялась листать бумаги. В основном там были фотографии, заметки о несоответствиях в истории родителей и записи разговоров с родственниками, которые вообще не помнили, чтобы миссис Фостер когда-либо упоминала о беременности. В конце имелась бумажечка, ставившая во всех этих поисках жирную точку. Анализ ДНК. Фостеры не были родителями Шона и даже близко не состояли с ним в каком-либо родстве.

– Родители в курсе, что вы сделали анализ ДНК?

– Нет.

– То есть вы считаете, что вас усыновили?

– А вы так считаете? – парировал Шон.

– В смысле?

Он задумчиво потер подбородок, а голубые глаза все это время пристально меня изучали.

– Вы копаетесь в этом уже давно. Я хочу знать почему. И что вы обо всем этом думаете.

– Мистер Фостер…

– Прошу вас, зовите меня Шон.

– Шон, все, что у меня есть, – это только догадки без малейшего намека на свидетельства, которые могут их подтвердить. Без доказательств я не могу озвучивать вслух свои мысли. Это было бы крайне безответственно.

– Что ж, я получил все ответы.

– То есть как это? – обалдела я, когда Шон встал, забрал папку и повернулся к выходу. – Какие ответы? И на что?

– Вы такая же, как они.

– Погодите, прошу вас…

Он развернулся и решительно направился ко мне. У меня не осталось выбора, кроме как сделать шаг назад.

– Ложь. Отговорки. Я слышал это всю свою жизнь и уже сыт по горло. Я сам докопаюсь до правды. Так или иначе.

Лицо Шона просто кричало о гневе, от него самого исходила пульсирующая боль, а между ресницами поблескивала влага. Все это врезалось глубоко мне в грудь. Я хотела ему помочь, но не знала, что делать. Я дала Рейесу слово не лезть в то, что он считал делом исключительно своим. В то, что меня, по его мнению, не касается. Но Шон сам ко мне пришел. Наверняка Рейес поймет все правильно.

Ну а если начистоту, Рейес вполне может поцеловать меня в зад. Он сам – мое дело, которое очень даже меня касается.

Шон опять отвернулся, но я успела схватить его за руку. Он остановился, хотя на меня даже не взглянул. Ему было стыдно за свое поведение.

– У меня были причины заниматься этим расследованием. Доказательств у меня нет, но я твердо убеждена, что Фостеры вас похитили.

Видимо, Шон тоже так считал, потому что ни капельки не удивился.

– Почему вы так думаете?

– Потому что…

Я замолчала, глубоко вздохнула и подумала о том, не беру ли сейчас ответственность за свою жизнь в собственные руки. Убить меня может только другой бог. Рейес – бог. О да. Он меня точно укокошит.

– Потому что, – снова заговорила я, решив все-таки вытащить кота из мешка, – моего мужа они тоже похитили.

***

Спустя два часа и семь чашек кофе на троих (поскольку Куки помогала мне в расследовании, я пригласила на встречу и ее) мы пришли к выводу, что Шон был одним из трех детей, чье усыновление организовало подозрительное агентство.

Представить не могу, как этому агентству все сошло с рук. Такие дела контролируются дохренальоном правил и норм. Чтобы заниматься усыновлениями, нужно пережить уйму госинспекций и получить еще больше одобренных по всем статьям документов. Где-нибудь просто обязан был остаться бумажный след. Или кому-то хорошенько приплатили, чтобы этот кто-то смотрел в другую сторону.

Самым подробным образом мы изучили все, что известно Шону, и что успели выяснить мы. Шону хотелось побольше узнать о Рейесе, но я и так выложила чересчур много. К тому же, имелось у меня подозрение, что Шон уже знает намного больше, чем кажется.

Слава богу, он меня понял, когда я заявила, что для начала мне надо самой поговорить с моим напарником по преступлениям. Ясное дело, Шону достаточно будет сесть за компьютер и запустить любой поисковик (если он до сих пор этого не сделал), чтобы найти информации выше крыши. То бишь узнать, что Рейес десять лет отсидел в тюрьме за преступление, которого не совершал. О Рейесе я рассказала не так уж много, но ничто из сказанного Шона не удивило, словно он уже все это знал.

Чем дольше мы говорили, тем сильнее во мне крепло ощущение, что Шон Фостер не так-то прост. Я постоянно ловила на себе его взгляды. Вот только смотрел он на меня не так, как может смотреть на женщину мужчина, а с капитальной долей любопытства. Как будто пытался меня раскусить. Но я, ей-богу, ни капельки не против, потому что и сама пыталась его раскусить.

– Ладно, с этого и начнем. Ты уверен, что хочешь вернуться домой, Шон?

Он встал и отнес чашку на полку, где стоял Бунн.

– В каком смысле?

Пока Куки собирала бумажки, я подошла к Шону.

– Сможешь еще немного попритворяться? Мне кажется, лучше не говорить твоим родителям…

– Ты о психах, которые меня похитили?

Я опустила голову. Чувство горечи и гнев уже пустили в Шоне корни.

– Да. Сейчас им лучше ни о чем не рассказывать. Нам нужно немного времени. Посмотрим, что удастся выяснить.

Он кивнул:

– Ни слова им не скажу.

– Я просто переживаю. Как знать, что случится, если они обо всем узнают?

– Чарли, я прожил с ними большую часть жизни. В постоянных сомнениях и подозрениях. Еще несколько дней погоды не сделают.

– Я живу в «Плотине». Это жилой дом сразу за этим зданием. Третий этаж, первая дверь налево. Будем рады тебе в любое время дня и ночи.

– Спасибо, – сказал Шон. Из вежливости, потому что не поверил.

– Я серьезно. Честно говоря, тебе, по-моему, лучше пожить у нас. Пока мы со всем этим не разберемся.

От улыбки все черты Шона будто стали еще светлее.

– И что на это скажет мой брат?

Я рассмеялась. Его брат. Рейес.

– Может быть, для начала введешь его в курс дела?

– Видишь ли, он у меня суперский. И точно не будет против.

– Ну ладно, я подумаю. – Шон попрощался с Куки и уже практически вышел за дверь, как вдруг обернулся и сказал: – Кстати, хотел еще кое о чем спросить.

– Валяй.

Он сощурился и смерил меня взглядом с ног до головы:

– Какого черта ты такая яркая?

Глава 4

Да, я открыла для себя все прелести кулинарии.

Когда готовит мой муж.

Мем

– И что это может значить? – спросила Куки.

Шона пришлось поскорее спровадить. Ни за какие коврижки я не собиралась признаваться ему в ангелосмертских штучках. И уж тем более – в божественных.

– Должно быть, он как Пари, – отозвалась я.

Пари – одна из моих лучших подруг. Тату-художница, на которой чернил больше, чем чистых клеток кожи. А еще она видит сквозь завесу между нашим измерением и соседним. В смысле между материальным, осязаемым миром и потусторонним. Самих призраков Пари не видит, зато замечает на их месте серую дымку. А мой свет и вовсе видит на всю катушку. Даже темные очки надевает в моем присутствии.

Шон, похоже, прекрасно обходился без очков, хотя явно отчетливо видел моего внутреннего светлячка. Я решила пока оставить все как есть. Если начну разнюхивать, что еще видит Шон, он начнет разнюхивать, что я вообще такое. Поэтому я и не спрашивала у него, видит ли он призраков, а о себе сказала, что связана со сверхъестественным миром, но… все сложно. Кажется, ответ его удовлетворил. По крайней мере на какое-то время.

– Итак, – вынырнула я из раздумий, – может быть, поищешь еще что-нибудь об этом стремном агентстве? И, наверное, покопайся еще в Фостерах. Хочу знать о них все. Где родились, в какую ходили школу, как познакомились. Наверняка их прошлое прояснит их настоящее.

– Уже в процессе. И все-таки мы с тобой кое-что не обсудили.

– Да неужели?

– Если все это всплывет, особенно роль Рейеса в этой истории, Лоэров могут вызвать на допрос. Или даже для дачи показаний в суде.

– Вот гадство! Об этом я и не подумала.

– А раз уж они в бегах с твоей дочерью, то это, наверное, не самый лучший вариант развития событий.

– Ты права. Нужно всеми силами держать похищение Рейеса в тайне. Если, конечно, получится.

– Уверена, Шон не будет против.

– Я тоже так думаю. Кажется, он отличный парень.

– Это точно. Минуточку! – вдруг спохватилась Куки. – А как насчет еще двоих?

– Каких двоих?

– То подозрительное агентство устроило усыновление еще двоих детей. Откуда они взялись?

Я опять уселась за свой стол.

– Ага, я уже об этом думала. Попробуй и тут что-нибудь разузнать. В свободное время. – О да, я не начальник, а безжалостный угнетатель.

– Как думаешь, твоя подруга, агент Карсон, может помочь?

– С этим делом – скорее всего да. А вот с тем, что ты до сих пор в блузке наизнанку…

– Господи боже мой! Ну почему ты раньше не напомнила?! – С видом оскорбленной невинности Куки сорвалась в уборную, пробормотав по пути: – Я же сегодня с Робертом за обедом встречаюсь!

– Организуй быстрячок, пока есть шанс! – рассмеялась я вслед.

***

Сидя за столиком в «Вороне» (в баре, где хозяйничает Рейес), я смотрела, как мой муж выходит из кабинета и идет ко мне. Я предложила приготовить ему обед. В нашем семействе первоклассный шеф-повар он, но я достаточно часто смотрю канал «Смак», чтобы представлять серьезную конкуренцию. По-моему, как раз самое время попотчевать мужа чем-то из своих шедевров. Беда в том, что все утро я была занята, и времени на готовку не осталось. Пришлось импровизировать.

Каждое движение Рейеса источало грациозность дикого зверя. Весь его вид, от черных волос до пристального взгляда, привлек внимание зала. Все глаза смотрели на него. У всех присутствующих перехватило дыхание. Разговоры стихли.

Когда он сел, я подвинула к нему одну из двух тарелок. На каждой было по три ряда крекеров с намазанным на них салатом с тунцом. Сбоку на каждой тарелке в качестве гарнира лежала толстая морковка. Неочищенная, да еще и со стеблями, которые занимали полстола. Говорю же, времени не было.

Рейес осмотрел содержимое своей тарелки, и на его лице отразилась смесь веселья и сомнений.

– Не отказывайся, пока не попробуешь, – сказала я и многозначительно глянула на него: – У нас тут закусиськи. А кто не любит закусиськи? – Рейес молчал, поэтому я воспользовалась шансом и добавила: – И морковки.

– Понятия не имел, что ты так любишь закуски.

– О-бо-жа-ю. – Я откусила морковку и стала жевать как можно громче.

– Больше, чем мои хуэвос ранчерос?

Вот черт, подловил. Его хуэвос, ранчерос они или нет, обалденные в любом виде.

Осторожно взяв с тарелки крекер, словно на печеньке был какой-то ужасный вирус, Рейес засунул его в рот. Целиком. И тут выражение его лица изменилось. Сомнения исчезли! Он одобрительно кивнул и съел еще один.

Я тоже попробовала и окунулась в чистейший восторг. Это был самый лучший салат с тунцом в моей жизни! Клянусь Братом Рейеса!

– Неплохо, – слегка удивленно проговорил Рейес.

– Феноменально! – отозвалась я, удивившись гораздо сильнее.

Рейес прикончил первый ряд закусисек и поинтересовался:

– В чем секрет?

– Понятия не имею, – прошамкала я с набитым ртом. – Не я готовила. Дел было по горло.

Рейес бросил на меня полный ужаса взгляд, но быстро пришел в себя.

– И кто готовил?

– Опять понятия не имею. Соскребла с сэндвича, который принес на обед Сэмми.

Прикинувшись, будто подавился, Рейес откашлялся.

– И как Сэмми к этому отнесся?

– По-моему, он еще не в курсе.

– А морковки откуда?

– Ну-у, так, нашлись по ходу дела. Подумала, как раз в тему.

Рейес откинулся на спинку диванчика.

– В твоем распоряжении вся кухня, а ты воруешь, чтобы меня накормить. Что же ты за миллиардерша такая?

За это я стащила с его тарелки крекер.

– В нашем случае быть миллиардершей означает стать наследницей. Из-за тебя я, блин, вышла замуж за деньги. И теперь официально могу считаться пресловутой женой олигарха.

Рейес молча смотрел на меня, и в его взгляде плескалась неловкая для меня смесь любви и веселья. Наконец я не выдержала, отложила крекер и спросила:

– О чем ты хотел поговорить?

– По-моему, ты уже догадываешься.

Глубокий голос обступил меня, словно теплая вода. Или мед. Или ром. Чуточку лимона, и из меня получится неплохой пунш.

– Как ты умудрилась погладить Иегову против шерсти?

Откуда он знает?!

– Откуда ты знаешь, что я погладила твоего Брата против шерсти?

В ответ Рейес лишь смерил меня укоризненным взглядом, а весь процесс длился целую, елки-палки, вечность. Пришлось отступить.

– И что меня выдало?

– Наверное, армия ангелов, которая сидит у тебя на хвосте.

Черт возьми! Так и знала, что он заметит. Хотя не заметить такое трудно. Ангелы были повсюду. А еще эти их огромные крылья, мечи, темные глаза, следящие за каждым моим шагом. Одна малюсенькая угрозка завоевать мир – и бабах! Тебе на голову сыплется небесная версия Секретной службы, тебя прижимают к земле и берут в удушающий захват. Образно выражаясь.

– Ну ладно. В общем, мы с Михаилом слегка повздорили.

– С архангелом?

– Ага.

– Ты поссорилась с архангелом?

– Совсем капельку. Не о чем беспокоиться.

– А почему Земля кишит ангелами?

– Я вроде как сказала Михаилу, что отвоюю у Иеговы мир, а он принял все за чистую монету.

– Понятно. Когда произошел этот обмен мнениями?

– Несколько дней назад. Сразу после того, как… – Вспоминая тот ужасный день, я опустила голову. Мы могли потерять много людей. Не говоря уже о том, что тогда потерял Рейес. – Сразу после происшествия. Кстати о птичках. Как ты себя чувствуешь?

Рейес сложил на груди руки.

– Мы не обо мне говорим.

– А надо бы. Ты потерял сестру, Рейес. Горевать – это нормально. В конце концов, все мы люди.

Он горько рассмеялась, но быстро взял себя в руки. Как всегда.

– Что будем с этим делать?

– С чем?

– С ангелами, которые приклеились к твоей заднице.

– А-а, ты об этом! Да не переживай. Они всего лишь наблюдают и ждут. Следят, чтобы я не занялась воплощением своих угроз в жизнь.

– То есть угроза была не одна?

– Ну, большая – одна. И еще парочка мелких, которые вроде как подразумевались сами собой. Видимо, на небесах ко всей этой ерунде относятся чересчур серьезно.

– Представить не могу, с чего бы вдруг.

– Вот и я о том же. – Я съела еще один крекер и осторожно спросила: – Ты по ней скучаешь?

Рейес глубоко вздохнул, бросил на меня раздраженный взгляд, но все-таки ответил:

– Конечно, скучаю. Как не скучать? Утешает только то, что Ким теперь присматривает за Элвин.

– Согласна, – тихо отозвалась я. Тот факт, что Ким приглядывает за нашей дочерью, на одну сотую процента облегчает тяжесть в груди. Совсем чуть-чуть, но все же. – Это как пластырь с бальзамом на открытой ране.

Не желая развивать тему, Рейес отвел взгляд. Я давить не стала.

– Я принял решение, – ни с того ни с сего заявил он, снова посмотрев на меня.

– Серьезно?

– Серьезно. – Он смерил меня долгим тяжелым взглядом. – Тебе нужен телохранитель.

– Телохранитель? – расхохоталась я и потыкала вилкой в морковку. – У меня уже есть хранительница. Причем шикарная.

И моей хранительницей была ротвейлерша по кличке Артемида.

– Знаю, но от ангела она тебя не защитит. Они очень сильны, Датч. Очень. Тот факт, что они не могут тебя убить, не означает, что они не будут изо всех сил пытаться. Сомневаюсь, что ты сделаешь все необходимое, если кто-нибудь из ангелов откроет на тебя охоту.

– Но ведь они хорошие ребята.

– В большинстве случаев – да. В нашем – не уверен.

– Я же все-таки Богу угрожала.

– Ты имела полное право обжаловать, так сказать, его решение. И Иегова (кстати, его не так зовут) знает это лучше кого бы то ни было. Но я очень сомневаюсь, что он отдаст свою коробку с игрушками только потому, что тебе не нравится, как он передвигает фигурки по доске.

– Ага, я тоже сомневаюсь. Так говоришь, его зовут не так? А как?

– Я не стану говорить тебе то, что ты давно знаешь. Когда ты собиралась рассказать мне о вашей беседе с Михаилом?

– Очень хороший вопрос. Ты мне скажешь, как его зовут, или нет?

На этот раз во взгляде Рейеса мерцало что-то темное и опасное.

– Зачем? Чтобы ты и его могла вышвырнуть в божественное стекло?

Я потрясенно ахнула. Не то чтобы я сомневалась, что рано или поздно наши разговоры свернут в сторону кулона, который я круглосуточно ношу в кармане. В этом кулончике, которому уже шестьсот лет, заключена некая субстанция, известная под названием «божественное стекло», – похожий на опал камень, переливающийся и сияющий, словно тысячи галактик. А внутри находится то самое адское измерение, которое Иегова создал специально для своего непокорного брата, то бишь для моего мужа. И все это заключено в вычурное стекло лишь слегка крупнее четвертака, с изящными завитками и резьбой.

Медальон мне приходилось скрывать, потому что я понятия не имела, как Рейес воспримет новости о том, что он тоже бог, и не превратится ли он от таких новостей в злобное создание, которым, по моему убеждению, он когда-то был. И скрывала я божественное стекло до тех пор, пока не пришлось его использовать. Я засунула туда одного из двух по-настоящему злющих богов, которые присоединились к команде Люцифера. А теперь этот бог в компании демона по имени Куур торчит в аду вместе с десятками невинных душ. Уже какое-то время я пытаюсь понять, как вызволить невинных и при этом не выпустить на свободу два воплощения зла.

Так или иначе, Рейес узнал о том, что я прятала от него кулон. А еще узнал почему. Поэтому я решила сделать то, что умею лучше всего, – сменить тему.

– И кого ты предлагаешь на должность телохранителя?

Все это время Рейес смотрел на мой рот. Глубоко внутри начало покалывать. Внезапно, как будто между прочим, он прикусил и облизал нижнюю губу. Обычное, казалось бы, действие, но у меня внутри все перевернулось от предвкушения.

– Даже не знаю, – сказал он наконец. – А сколько платят?

Я откашлялась и выбросила из головы грязные мыслишки.

– Много предложить не могу. Мне и так придется перейти на зубную пасту подешевле, чтобы не увольнять Куки.

Рейес поцокал языком. Весело и в то же время чувственно, черт возьми.

– Нам приходится многим жертвовать.

Он все еще смотрел на мой рот. Клянусь, сгустившийся от феромонов воздух можно было ножом резать.

Итого, у меня было два варианта. Затащить Рейеса в чулан и сорвать с него одежду или до конца дня мечтать о том, как я затаскиваю его в чулан и срываю с него одежду.

Ох уж этот чулан!

Я уже собралась выбрать первый вариант и наброситься на Рейеса, как вдруг вспомнила нечто важное. Нечто такое, что его явно не обрадует. Но нам было необходимо все это обсудить, хотя, по моему скромному мнению, мои расследования его никоим образом не касаются. Однако в прошлом мы уже поднимали эту тему, и она оказалась болезненной, как ожог третьей степени.

Короче говоря, лучше выложить все как на духу. Сорвать, как говорится, пластырь. Разрезать вену и надеяться, что Рейесу и тогда будет не наплевать на меня настолько, что он зажмет рану.

Я снова откашлялась и расправила плечи.

– В общем, мне сегодня подкинули новое дело.

– Да ладно!

– Чтоб ты знал, я уже согласилась им заняться.

В конце концов Рейес все-таки посмотрел мне в глаза, явно сгорая от любопытства.

– И о чем речь?

– О Шоне Фостере. Он сегодня приходил.

Рейес застыл, но понять, о чем он думает, было невозможно.

– Он знает, Рейес. Знает, что он не родной сын Фостеров. Помнишь агентство, которое провернуло якобы законное усыновление? Он знает, что агентство липовое. А еще он тоже считает, что его похитили еще ребенком. Как и тебя.

Пусть я этого не видела, зато отчетливо ощутила, как вокруг Рейеса заклубилась тьма. Прочитать хоть что-то по его лицу было нельзя, но мои новости вряд ли его порадовали.

– Он сам попросил тебя этим заняться?

– Ага. Пританцевал в офис и нанял меня.

– Почему он обратился именно к тебе?

– Вот тут и начинается самое интересное. – Поднимать настроение и находить светлые лучики в кромешной тьме я могу, да. А вот с осветлением волос все совсем плохо. Никак не подружусь с пергидролем. – С тех пор как мы вернулись, я пару раз проехала мимо дома Фостеров. Ну, знаешь, исключительно чтобы разведать обстановку. Самым невинным образом. А он заметил, представляешь? Стыд мне и позор.

– Мне казалось, мы договорились, что ты не будешь лезть к Фостерам.

– Договорились, конечно! – тут же принялась объяснять я. – Я же не к ним лезла, а вокруг них. Так сказать, каталась по окрестностям. А Шон взял и заметил. – Рейес продолжал молчать, поэтому я продолжила: – Но это даже хорошо. Оказалось, нам с Шоном многое известно. У него куча полезной информации, и у меня тоже. Если соединить это с тем, что ты мне рассказывал, Фостеров как пить дать упрячут за решетку, Рейес. Я уверена, что мы сможем довести дело до суда.

– По-твоему, я этого хочу?

– А разве нет? То есть как ты можешь этого не хотеть? Они тебя похитили, Рейес, а потом по их милости тебя еще раз похитило чудовище, если, конечно, именно так все и было. И ты хочешь, чтобы им все сошло с рук?

– Я хочу, чтобы ты в это не лезла.

– Рейес, я уже согласилась. Надеялась, ты поймешь. Шон хочет знать правду. Хочет знать, кто его настоящие родители, и какой могла бы быть его жизнь. У него такие же вопросы, какие были и у тебя.

– Откажись от дела.

Это был приказ. Ясный и четкий. Рейес явно ждал, что я послушаюсь, а это само по себе смешно. Ну или было бы смешно, если бы под внешним спокойствием он не кипел от злости.

– Нет. Извини, но не могу. Теперь речь идет не только о тебе.

Рейес наклонился так близко, что я губами ощутила его дыхание.

– Брось дело, или я брошу тебя.

Мне сейчас послышалось? Я сощурилась и процедила сквозь зубы:

– Ну, рискни.

Полыхнул жар. Этот жар был частью Рейеса, но в этот раз он врезался в меня огненной стеной.

Надо сказать, Рейес пытался успокоиться. В тугом клубке его эмоций это я ощущала достаточно четко. Он на самом деле пытался взять себя в руки и прищучить обжигающее пламя.

А я изо всех сил старалась не сдаваться. Потому что все это очень важно. Фостеры – преступники, которых необходимо передать в руки правосудия. В тот день, когда Рейес всерьез поверит, будто может угрозами заставить меня делать то, чего я не хочу, нам придется очень тщательно пересмотреть наши отношения.

Собираясь уходить, Рейес встал, но тут затрезвонил мой сотовый.

– Подожди, – сказала я, и Рейес остановился, но на меня даже не взглянул.

Я посмотрела на экран телефона. Звонила Куки.

– Я всего на мину…

– Поговорим об этом позже, – перебил Рейес и ушел.

Просто взял и ушел, оставив в воздухе горячие следы гнева.

– Привет, Кук, – ответила я на звонок. – Что стряслось?

– У него роман.

Я тоже начала вставать под любопытными взглядами посетителей, в основном, конечно, женщин, которым не терпелось узнать, что происходит у нас с Рейесом. Но, услышав слова подруги, снова села.

– Это он тебе сказал?

Она с трудом дышала.

– В этом не было необходимости. Я чуть ли не на шею ему вешалась, а он и бровью не повел.

Я вздохнула от облегчения. Оказывается, я задержала дыхание, и теперь голова слегка кружилась.

– Куки, нет у него никакого романа. Готова поставить на это последний доллар. Да даже собственную задницу! Но, если хочешь, могу все разузнать поподробнее.

– Хочу. Но я не поэтому звоню.

– Я внизу. Уже поднимаюсь.

– Я еще дома. Копалась в прошлом Фостеров.

– Из дома?

– От расстройства я впадаю в режим поисков.

– Ага, хорошо, – бросила я Валери, барышне, которую Рейес натаскивает в искусстве управления баром, и которая подошла вытереть мой столик. – Вываливай. Что ты узнала?

– Ну, с ними что-то не вяжется.

– Так обычно и бывает с похитителями детей.

– Да нет же. Они как будто вообще никогда не рождались на свет.

– Из яйца, что ли, вылупились? – пошутила я и улыбнулась Валери.

Она почти улыбнулась в ответ. Это прогресс по сравнению с тем, что обычно в мой адрес она только фыркает. Похоже, я ей не слишком нравлюсь.

– Может, и так. Я выяснила, что их свидетельства о рождении никто и никогда не регистрировал там, где они, по их же словам, родились.

– А вот это уже интересненько.

– Вот-вот. Сейчас я просматриваю записи о местах работы. В офисе педиатра, где миссис Фостер работает управляющей, хранится копия ее свидетельства о рождении. Свидетельство якобы выдано в Западной Вирджинии. Вот только, согласно архивам штата, в городе, где вроде как родилась миссис Фостер, в тот день не было ни одной новорожденной девочки. Ева Вирсавия Фостер вообще никогда не появлялась на свет.

– То есть свидетельство о рождении поддельное?

– По-моему, да.

– Минуточку! Ее второе имя Вирсавия? Без шуток?

– Сама подумай. Кому придет в голову проверять свидетельство о рождении? Когда устраиваешься на работу, работодатель просто принимает копию, и на этом все. Если только не устраиваешься туда, где нужен определенный уровень доступа, одобренный правительством. Остается только прикрыть задницу, если возникнет необходимость.

– Согласна.

– Разве сложно в наше время подделать какие угодно документы?

– Мистера Фостера проверяла?

– Проверяю прямо сейчас. Выследить его оказалось сложнее. Но несколько лет назад он заполнил заявление, чтобы получить разрешение на оружие. Заявление прошло под именем Авраама Боаза Фостера.

– Что у них за имена, блин?

– Понятия не имею. Свидетельство я так и не нашла, зато обнаружила вот что. Если верить заявлению, мистер и миссис Фостер родились в один день, в одном городе и даже в одной и той же больнице.

– Странновато, не находишь?

– Дальше – больше. В свидетельстве о рождении миссис Фостер указана ее девичья фамилия. Готова?

– Кук, ты меня без ножа режешь.

– Фостер.

Я откинулась на спинку дивана.

– Уверена?

– Как Вера.

Представления не имею, кто такая Вера и почему она должна быть уверена, но Куки, похоже, ни на йоту не сомневалась в своих находках.

– Ладно. Допустим, они зачем-то подделали свои свидетельства о рождения. Но на кой черт так напрягаться, чтобы в итоге получить документ с неправильной фамилией?

– Может, фальсификатор что-то напутал?

– Может быть.

Мне нужно было поближе пообщаться с миссис Фостер. Так сказать, прочувствовать ее на всю катушку. Она явно может украсть ребенка. Так на что же еще она способна?

Нас наняли отыскать биологических родителей Шона, но благодаря этому появилась прекрасная возможность изучить вдоль и поперек парочку Фостеров. Если мы уже решили доказать, что Шона похитили, нам понадобится все, что только можно, чтобы заявиться к прокурору.

– Нанесу-ка я сегодня визит миссис Фостер.

– Лады. Сейчас у нее обеденный перерыв, но в офис она вернется в два. Работает до шести. Я проверяла.

Господи, Куки просто умница!

– Супер. Осталось только придумать, зачем я притащилась к педиатру, чтобы при этом не дергать самого педиатра.