Божественная комедия (илл. Доре)
Текст книги "Божественная комедия (илл. Доре)"
Автор книги: Данте Алигьери
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)
Песнь девятая
Продолжение: Куницца, Фолько. – Предсказание обновления церкви.
1. Еще твой Карл, прекрасная Клеменца,
Повел про тяжкие измены речь[118]118
Про тяжкие измены т. е. про устранение детой Карла от наследства, за что Дант и призывает ниже Божие возмездие.
[Закрыть]
Его потомкам от одноплеменца,
4. Окончив так: Оставим время течь!
И понял я, услышав это слово,
Что грозных кар измене не избечь.
7. И к Солнцу жизнь сияния святого,[119]119
Сияние, окружающее блаженных духов, есть только их одежда, внутри которой заключена их жизнь, их существо. Под солнцем разумеется Божество.
[Закрыть]
Как к благу, в чем довольным всем быть можно,
Его наполнившему, – обратилась снова.
10. О семя нечестивых! Род безбожный,
Отрекшийся тех благ святых напрасно
И по дороге заблудивший ложной!..
13. И се! еще один огонь прекрасный
Свою охоту дать мне утоленье
Явил мне, близясь, силой света ясной.
16. И мне дала Мадонна разрешенье
Ко мне, как прежде, устремленным взглядом —
Беседой утолить мое томленье.
19. О, дух, причастный неземным отрадам!
Когда в тебе, что мыслю, отразилось, —
Яви мне то! – я рек к сиянью рядом.
22. И дух, из глуби коего струилась
Сначала песнь, еще незримый въяве,
Сказал, как тот, кто рад, сотворив милость:
25. – Средь той земли, которой нет лукавей[120]120
Говорит сестра тирана Эццелино ди Романо, которого мы встречали в XII, 110 Ада, погруженным в кровавый поток. В ст. 26 и 27 описан замок Романо. Факел – сам Эццеллино. Известна легенда, что его матери снилось, будто она родила зажженный факел.
[Закрыть]
Между Риальто с краем, где истоки
И Бренты зарождаются и Пьяви, —
28. Есть замок на холме, хоть не высокий,
Но факел в нем зажжен, могуч и жёсток;
Пожар зажег он страшный и далекий.
31. Вот от какого корня я отросток.
Куницца я; и на сию планету
Привлечена красою ее блесток.[121]121
Не смотря на свои многочисленные любовные связи (напр. с Сорделло, Чист. VII, 58), Куницца в общем была, пo Ottimo, благочестива, сострадательна, добросердечна и смягчала участь преследуемых ее братом. Последнее послужило Данту поводом поместить ее в Рай. – Здесь мы узнаем при этом, что на Венере поселены блаженные души тех, которые излишне предавались дозволенной земной любви, что и помешало их дальнейшему восхождению выше. (Сравн. 103). Омытая раскаянием и Летою вина уже не является предметом внутренних терзаний и угрызения совести (чисто христианская мысль).
[Закрыть]
34. Без грусти я довольна долей этой,
И я судьбе покорна неизменно,
Хоть вашему понять то трудно свету.
37. Но сей рубин, столь редкий и столь ценный,[122]122
Куницца указывает на Фолько Марсельского, знаменитого провансального трубадура, которому она предсказывает долгую славу. Этот Фолько был впоследствии монахом и епископом Тулузы, чем и объясняется его пребывание здесь.
[Закрыть]
Что рядом, в нашем же кругу, светится,
Славней меня был славою нетленной.
40. Пять раз еще столетье обновится,
Пока от жизни, может быть, первичной[123]123
Последние слова Куниццы приводят поэта вновь к часто повторяемой им мысли, что и земная слава есть нечто, достойное усилий, а также и дают ему повод излить негодование на некоторые случившиеся в Ломбардии по смерти Эццелино события, при чем опять прорываются наружу его гибелинские настроения.
[Закрыть]
Другая жизнь подобная родится.[124]124
Обитатели Тревиджианской марки.
[Закрыть]
43. Увы! О том подумать непривычна
Толпа на Тальяменте и на Эче, —
И карой не исправлена приличной,
46. И рвы, Виченцы крепостей предтечи,[125]125
Падуанцы потерпели в 1312–1317 г. несколько поражений под Виченцою от Кана-Гранде.
[Закрыть]
За долг почтет наполнить кровью, в пыле
Жестокости своей нечеловечьей.
49. И там, где Каньян единится с Силе,[126]126
Обе названные здесь реки сливаются близ Тревиджи, находившейся в 1300 году в руках Риккардо да Каммяно, убитого за шахматами в 1313 г.
[Закрыть]
Державит некто с гордостью надменной,
Уже попав в свою же сеть насилий.
52. Я вижу: Фельтро плачет за измену
Его же пастыря – и грех подобный
На Мальте не являлся сокровенный!
55. Сосуда в мире нет – вместить всю, злобно
Пролитую кровь жителей Феррары,
И унц за унцом свешать неспособно!
58. Он явит тем, какой сторонник ярый
Он партии своей; но люд тяжелый
Привычен к столь погибельному жару![127]127
Феррарские габеллины, после ах неудачного заговора против тамошних гвельфов бежали в Фельтро и отдались в плен тамошнему епископу, который выдал их губернатору города, и они все были казнены. Этим епископ показал свою приверженность к партии папы и поступил так, как в Фельтро было в обычае поступать.
Мальта или Марта – место заключения подвергнутых папою наказанию лиц из духовенства.
[Закрыть]
61. Через зеркала, зовомые Престолы[128]128
О Престолах и прочих чинах ангелов см. XXVIII песнь.
[Закрыть]
Сияет свыше Бог нам правосудный,
Да отразится справедливость долу![129]129
Читатель заметит эти слова и на будущее. Они представляют мотивирование и оправдание только что оконченной и всех прочих гневных тирад в устах блаженных духов, – а, следовательно, и самого поэта. Это оправдание состоит в том, что блаженным духам даровано – чрез отражение в ангелах дарованного последним полного ведения от Божества, – ведение всех нарушений божественного закона на земле, а следовательно у них не отнято и справедливое негодование на эти нарушения.
[Закрыть]
64. Она рекла и обратилась к чудной[130]130
Как ранее сказано, духи окружили поэта кружащимся кольцом, из которого вышла и остановилась Куницца для беседы с Дантом; теперь ее дух, покончив с занимавшим его земным, вновь обращается к переполняющему ее небесному, и она вновь исчезает в круговороте.
[Закрыть]
Сияний цепи, где ее для глазу,
Что впечатлений полн, заметить трудно.
67. Другое счастье, рдея ярче, сразу
Тогда в моем преобразилось взгляде,
Как перед солнышком игра алмаза.
70. Здесь суждено блеск прибавлять отраде,
Точь в точь в лице улыбке; а страданье
Мрачит лицо и на земле и в аде.
73. Все зрит Господь, – а взор твой с ним в слиянии
Сказал я, – погрузясь в Него, конечно,
Вся Его воля у тебя в сознанье.
76. Что ж медлишь гласом, песнею сердечной
С хвалою пламенников шестикрылых
Горе-горе сплетающимся вечно,
79. Мне жажду утолить в ответах милых?
Быстрей тебя я был бы на ответы,
Будь я тобой стать, как ты мною, в силах! —
82. – Есть дол, меж всяких водоемов света
Он мне сказал, – наиболее пространный,
Меж двух враждебных берегов продетый
85. Столь длинно, (исключая океана),[131]131
Фолько описывает свою родину Марсель, отстоящий одинаково oт Эбро и Магры и находящийся под одним меридианом с Буджеей в Африке. Кровь, о которой говорится в ст. 93, лилась при взятии его Брутом.
[Закрыть]
Что горизонт одной его границы
Брегам противным – путь меридиана.
88. Меж Магрой и землей, где Эбро длится,
У брега суждено мне быть зачатым,
Где от Тосканы Генуя делится.
91. Единочасны восходом и закатом
Буджея и мой град, который грел
Свой порт той кровью, что в ручьях текла там.
94. При жизни Фолько имя я имел.
Звезда, чей луч, любовью сердце грея,
Светил мне, – ныне мне дана в удел.
97. Сравню ли с тем Дидоны страсть к Сихею[132]132
Сравн. ст. 37.
[Закрыть]
Иль страсть Креузы, взросшую в обиде,
Как пламенел я юностью моею?
100. Любовь ли Демофона к той Филиде,
Что после он покинул столь беспечно,[133]133
Геркулес был влюблен в Иолу, из-за которой Деянира его и отравила.
[Закрыть]
Иль страсть, что Иолой зажжена в Алкиде?
103. Но боли мы не чувствуем сердечной,
Омытые от памяти греховной,
И видя лишь порядок мира вечный
106. Да силу, что миры с любовью ровной[134]134
Сравн. ст. 31. Свободные от горечи воспоминания, блаженные души видят в своих заблуждениях лишь действие божественных законов, ведущих мир к благу.
[Закрыть]
И красит и приводит к лучшей цели,
Жизнь низшую светля другой – верховной.
109. Но я не кончу речь, чтобы имели
Покой желанья те, которых ради
До этих сфер вошел ты, в самом деле!
112. Взгляни, сей огонь в твоем блестящем взгляде
Так отразившийся как отразится
Луч солнышка в блестящей водной глади;
115. Знай – это блещет так Рахав блудница,[135]135
Рахав см. кн. Навина II, Посл к Евр. 11, 31.
[Закрыть]
Приятая в наш круг со славой равной,
И всем огнем планеты сей светится.
118. Искуплена Христа победой славной,
Она вознесена к звезде прелестной,[136]136
По Птоломеевой системе конусообразная тень земли достигает Венеры.
[Закрыть]
К которой всходит тень земли лукавой.
121. В борьбе быв в обе руки ранен крестной,
Из ада вынес Он сию трофею
Себе на честь во всей стране небесной;
124. Зане Навин впервой введен был ею
В едва ль, по мненью папскому, достойный
Забот от пап, святой край Иудеи.
127. И город твой, сын первой злобы знойной[137]137
Поставив в предыдущем стихе папе упрек за равнодушие к судьбам святой земли, Дант объясняет причины производящие это равнодушие. Флоренция была главным монетным двором Италии; этот город «сын первой злобы», дьявола, ибо золото превращает пастыря в волка. От этого духовенство изучает не библию, а декреталии – церковные законы, на основании которых оно может сбирать десятины, деньги за индульгенции и т. д. Насколько они прилежно изучаются, заметно по пятнам от пальцев на их страницах. Но скоро настанет время, когда Рим избавится от папы, изменившего браку с «Божией невестой» – церковью, ради алчбы и злобы. О каком церковном обновлении идет речь, – догадаться трудно. Немецкие комментаторы Данта видят в этом, как и во многих других местах (напр. в Псе 1-й песни Ада Veltro анаграмму имени Lutero) поэтическое пророчество о реформации.
[Закрыть]
И зависти, от Бога отводящей,
С алчбою злата, вечно неспокойной, —
130. Есть сеятель алчбы той вредной вящий;
И пастыря он превращает в волка,
Овец столкнув с дороги настоящей.
133. О Библии меж вас уже нет толку.
За то по пятнам книг заметно стало,
Что декреталии – в чтенье без умолку!
136. Читает папа их и кардиналы:
До Назарета ж, града благовестья,
И прочих мест святых, им дела мало.
139. Но Ватикан с священным храмом вместе,
Где Петр убит и мучеников гробы,
От изменивших Божией невесте
142. Избавится – от их алчбы и злобы! —
Песнь десятая[138]138
С этой песни начинается второй отдел небесных сфер, о чем уже говорилось в примеч. к III, 49 и IV, 19. Из 119 и 120 ст. предыдущей песни мы знаем, что Венера – последняя планета, которой достигает тень земли, после Меркурия, затемняемого блестящим соседством Солнца, и Луны, усеянной пятнами. На обитателях этих трех планет земля положила свой отпечаток, мешавший их полному совершенству; поэтому в них еще сохранились их земные черты. Теперь ни того ни другого уже нет более; перед нами лишь различные виды возможного на земле христианского совершенства, – совершенство в познании (богословы на Солнце), в праведности вообще (мученики и борцы за веру на Марсе), в правлении (государи па Юпитере) и в созерцательной жизни (аскеты н основатели монашеских орденов на Сатурне). Что их земной облик совершенно исчез и преобразился в свете, уже сказано ранее; а с ним, в единении с Божеством, значительно исчезла их индивидуальность, поглощенная великим общим. Последнее выражается тем, что духи-огни образуют колеса, крест, орла, лестницу – фигуры, символизирующие ту идею, которой они всецело отдавались в своей земной жизни.
[Закрыть]
Нa солнце. – Святые познания, образующие два колеса. – Богословы: Фома Аквинский, Альбрехт Кельнский, Петр Ломбардец, Соломон, Боэций, Бэда, Исидор и другие.
1. С любовью вечной созерцая Сына, —
(Ея ж и в Нем и в Ней живут начатки), —
Первичная и вечная Причина.[139]139
Первичная причина – Бог Отец; вечная любовь, которой начаток и в Ней и в Сыне, – св. Дух, исходящий, по католическому догмату, от Отца и Сына.
[Закрыть]
4. Мир, зримый нам, ведет в таком порядке,
Что всякий, созерцающий создание,
Восторг, в нем углубись, вкушает сладкий.
7. Возвысь, читатель, взор и пониманье[140]140
Так как Дант н Беатриче подвались на Солнце, которое, как нередко упоминалось, находится в описываемое время и в знаке Овна, а Овен и Весы являются пунктами пересечения Зодиака с экватором, то поэт и приглашает читателей вознестись туда, «взором и пониманием». А так как небо Неподвижных Звезд и Кристальное небо вращаются параллельно экватору, а Солнце и планеты параллельно Зодиаку, то этим и объясняется смысл 8 и 9 ст. (Буквально: где одно движение сталкивается – percuote – с другим).
[Закрыть]
Со мной в мир, где в движении двояком
Скрестилося небесных сфер вращанье, —
10. Да будешь к Зодчего искусству лаком,
Зане Он сам, в нем утешая взгляды,
Блестит в нем отраженья светлым знаком!
13. Оттоль, в различных степенях по ряду[141]141
Зодиак – круг, описываемый Солнцем и планетами в их вращении, – пересекает экватор под углом в 23°30′. От круга солнечного движения к северу и к югу проводятся на расстоянии 10° круги, образуя, таким образом, пояс в 20°. В этом поясе совершают свое вращение Солнце, Луна и шесть планет – Уран, Сатурн, Юпитер, Марс, Венера и Меркурий, – Солнце по среднему кругу, остальные в пределах этого пояса, но никогда не уклоняясь далее 9° от солнечного пути. Таким образом, их пути пересекают эклиптику в двух противоположных пунктах так, что одна половина круга лежит севернее ее, а другая южнее.
[Закрыть]
Круг, косо правящий светил движенье,
В мир жаждущий чрез них лиет отраду.
16. Будь скошена его дорога меней, —
Небес без толку тратилась бы сила
И корень умер бы земных творений.
19. Едва ж его движенье б уклонило
От прямизны свой путь и криво стало, —
То в беспорядке б на земле все было.[142]142
Чрез такое косое движение планеты приближаются к каждой части земной поверхности настолько, чтобы повсюду распределить дарованную им силу и не лишить никакую часть своего благодатного влияния.
[Закрыть]
22. Теперь останься здесь, читатель, мало —
Обдумать цену истине добытой;
Всласть насладись, покуда не усталый!
25. Я взнес тебя к ней, – пей же сам досыта,
Зане мои усилья и подходы
Вели к тому, что узришь впереди ты.
28. Служительницу высшую природы, —
Мощь неба делящую в звездном хоре,
Времен и лет собою меря ходы, —
31. Перед очами я увидел вскоре,
В таком спиральном шедшую вращенье,
Когда она быстрей сменяет зори.[143]143
Солнце, направляясь от тропика Козерога к тропику Рака и обратно, таким образом, списывает спиральные круги своим движением. В описываемое время весеннего равноденствия оно стоит в знаке Овна, т. е. в таком направлении, когда в Италии дни увеличиваются и «зори быстрее сменяются», (а не в обратном).
[Закрыть]
34. Я в Солнце был, но местонахожденье
Мое лишь было чаяньем понятно,
Как мысль, не осветившись в разуменье.
37. Мадонне лучше ведомо и внятно,
Как в благе блага высшие возникнут,
На рост не тратя мига, благодатно!
40. Предстал мне некто, солнцем весь проникнут,
Не красками, но светом так сияя,
Что очи к распознанью не привыкнут.
43. Искусство, дух и ум я напрягаю,
Чтоб в слове то понятье отразилось,
Но – только верить мне предоставляю.
46. И, если сил фантазия лишилась,[144]144
Дант не может описать блеск солнца; так как земной глаз не выносит его блеска, то и фантазия не в силах представить ничего более блестящего.
[Закрыть]
То высоту предмета помнить надо;
Как в солнце взор, в ней песня утомилась.
49. В четвертый круг там были слиты чада[145]145
Чада Всевышнего, слитые в четвертом круге, суть подвижники христианского познания, которым здесь дарована пища радости (см. II, 11)и насыщение в созерцании св. Троицы.
[Закрыть]
Всевышнего, открывшегося им,
Век их питая брашнами отрады.
52. Мадонна молвила: Как херувим, —
Стремись ты, видимое солнце зрячий,
Душой к огню, что только духом зрим![146]146
Т.е. к Божеству.
[Закрыть] —
55. Едва ли сердце человека паче
Когда стремилось к высоте верховной
В столь полной, внутренней самоотдаче, —
58. Как я, порыв познав к Творцу любовный,
Горе взлетел душой, что было мочи,
И – Беатриче позабыл я, словно.
61. Она не осердилась; но очи
Зажглись сильней улыбкою небесной —
И, их увидя, мир я вспомнил прочий.[147]147
Беатриче не сердится на то, что Дант, обратясь к Богу, забил о ней; но он еще не достаточно созрел, чтобы совершенно забыться в Божестве, и улыбка Беатриче снова возвращает его к окружающему.
[Закрыть]
64. А души, в круг поющий свившись тесно,[148]148
Первый круг богословов; второй появляется в песни XII, 5.
[Закрыть]
Избрали центром нас, огней короной
Обвивши нас и песнею прелестной.
67. Таким венцом обвита дочь Латоны
В час, как, покровом облачась туманным,
В нем кроет лик, сияньем окруженный.
70. При сем дворе, богатом и пространном,[149]149
Дант представляет Бога императором мира; таким образом, рай является его двором, а святые получают названия графов, патрициев, и т. п.
[Закрыть]
Нет счета драгоценнейшим алмазам,
Которых вынести оттоль нельзя нам.
73. Такой алмаз была та песнь; чей разум
Не знает сей полет широкопарный, —
Тот от немых доволен будь рассказом!
76. Точь в точь рой звезд столб окружит полярный,
Обвив нас трижды, вправо взяв и влево, —
Остановился хор сей лучезарный.
79. Так к музыке прислушаются девы[150]150
Это сравнение, вероятно, указывает на обычный во времена Данта танец, в котором время от времени менялась мелодия и ритм.
[Закрыть]
И станут в миг, не прерывая пляски,
Чтоб такт поймать и новые напевы.
82. – Коль благодати зажигают ласки,
Любовью зажженные истомной,
В тебе любовь, – из светлой опояски
85. Мне дух изрек, – ты, милостью огромной
Взнесенный в высь, куда попав однажды
Назад никто не спустит мост подъемный![151]151
Никто, раз вкусивший небесного блаженства, не находит уже более наслаждения в земных радостях, не устремляет дух все выше и выше.
[Закрыть]
88. Как дождь, не властный пасть на море, каждый
Из нас лишен бы столь же был свободы,
Своим вином твою не встретив жажду![152]152
Так как Бог так милостив к Данту, а святые видят в Боге и эту милость, и жажду Данта иметь объяснения видимому, то они ничего другого не могут желать, как утолить ему эту жажду. Всякая другая воля их свидетельствовала бы об их несвободном, несвойственном их положению, состоянии.
[Закрыть]
91. Узнай же, из цветов какого рода
Венок, что песней радостного лика
К дальнейшему вас побуждает всходу.
94. В благословенном стаде Доминика
Я был; кто верен был трудам подъятым,
Для тех руководитель он великий.[153]153
Эти слова комментируются XI песнею Рая
[Закрыть]
97. И звался я Фомою Аквинатом;[154]154
Фома Аквинат, Doctor Angelicus, величайший из средневековых схоластиков. О нем у Мильмана. Hist. Latin christ., VIII.
В схоластике первое место принадлежит Фоме Аквинскому. Он был сыном графа Аквинского, одного из богатейших вассалов неаполитанского короля. Его мать происходила от норманских королей; два его брата, Реджинальд и Ландольф, занимали высокое положение в императорском войске; по брачным связям он приходился родственником самому Фридриху II. Монастырские стремления его обнаружились рано; уже с шестнадцати лет он возбуждал энтузиазм доминиканцев и был ими отправлен во Францию; захваченный своими братьями, он провел два года пленником в одном из своих замков, где увещания матери и сестер не отклонили его от монашества. Потом он был зачислен на службу к Фридриху II, но безбожник – император, как его называли, возвратил его церкви. Фома сделался монахом и учеником Альберта Кельнского в Париже. Он был мрачен, молчалив я нелюдим и получил в насмешку прозвище «сицилийского быка». Альберт, испытав его по самым тонким пунктам теологии признал его равным и соперником. При Александре IV он защищал свой орден против красноречивого Вильгельма dе st. Amour. Урбаном IV и Климентом IV он был признан первым богословом века. От предложенного ему архиепископства в Неаполе он отказался. На Лионском соборе он считался авторитетом, которому нет равного в христианстве. Это был богослов по преимуществу. Бог и душа были единственными предметами, достойными внимания ангелоподобного доктора. Его Summa Theologiae сделалась настоящим кодексом латинского христианства. Он был совершенно бесстрастен; в нем никогда не заметно было ни полемического раздражения, ни боязни пред чем-либо; с верованием, что все должно разрешиться ко благу, он подходит к самым опасным вопросам – до бытия Бога включительно, – и он скептик, почти атеист, но в то же время великий богослов».
[Закрыть]
Здесь радуюсь я с вместе помещенным
Альбрехтом Кельнским, – и вождем и братом.[155]155
Об Альберте Кельнском тоже у Мильмана, VIII. Он был прозван универсальным доктором за свои всеобъемлющие познания. Он одинаково близко знаком с латинскими, греческими, арабскими и еврейскими философами; он первый схоластик, познакомившийся с Аристотелем. Но не один только Аристотель или араб Аверроес (Ада, IV) были предметом изучения Альберта, а и вся масса комментаторов и глоссаторов Аристотеля. Его естественно-исторические познания доставили ему славу чуть не волшебника. Он пытался согласить философию Платона с философией Аристотеля и обоих их с учением церкви; и он достиг этого, конечно, исказив в некоторой степени обоих греков, так что христианство, в его представлении, не смотря на то, что сам он был глубоко верующий человек, являлось скорее философией, чем религией.
[Закрыть]
100. Коль хочешь, исчисленьем поименным
Всем имена сейчас давать я буду
Цветам, в венке блестящем сем сплетенным.
103. Вот Грациан, согласье давший суду
Церковному с гражданским; и в столицу
Небес за то он преселен оттуда.[156]156
Грациан, францисканский монах и учитель школы при монастыре св. Феликса в Болонье, написал Decretum Gratiani или «Соглашение несогласуемых правил», предмет которого – соглашение противоречивых духовных и гражданских законов.
[Закрыть]
106. А вот и славный лептою вдовицы —
Сокровищем для церкви, – в нашем клире,[157]157
Петр Ломбардский, magister sententiarum, автор с Книги Сентенций, которую он в посвящении ее церкви называет «лептою вдовицы», учился в Париже у Абеляра, сделался профессором богословия в том же университете, потом епископом Парижским, умер в 1164 г. Мильман о нем: «Он не бил на высоте современного ему философского развития, или не хотел быть, относясь к нему презрительно: он держался только писания и предания и, казалось, не имел ни малейших сомнений в своем суровом догматизме. Споры, поднятые книгою смелого пиррониста Абеляра «Sic et Non», восстановившей отцов против отцов, предания против преданий, церковь против ее же самой, Петр старался разрешить своею книгою, сделавшейся скоро руководством в школах».
[Закрыть]
Ломбардец Петр отрадою светится.
109. Сей пятый светоч – в царственной порфире[158]158
Соломон.
[Закрыть]
Мир удивлял премудростью целый,
И, если только правда – правда, в мире
112. Еще та мудрость равных не имела.
Досель о его месте настоящем
Вопрос решить не может разум смелый.[159]159
Средние века так и не решили спор, спасен Соломон или нет.
[Закрыть]
115. В том светоче, лучистом и блестящем,[160]160
Св. Дионисий Ареопагит, прозелит св. апостола Павла, которому приписывается книга «О небесной иерархии». О ней у Мильмана, VIII: «Этой книге, сомнительного и темного происхождения, слава которой основывается главным образом на богатстве ее языка и глубоко благочестивом тоне, суждено было стяжать громкое распространение на Востоке и почтя создать культ ангелов, мистическое богословие и схоластицизм высшего порядка. Принадлежность ее перу св. Дионисия подвергнута сомнению; еретики Севериане на константинопольском соборе цитировали ее, на что православные возражали: Каким образом эта книга, принадлежа ученику св. Павла, не была известна ни Кириллу, ни Афанасию Александрийскому? Тем не менее это произведение слишком пленило монашеские умы, чтобы не найти себе защитников. Его охраняло всеми почитаемое имя того, кому оно приписывалось – н вот она появляется на Западе в качестве ценного подарка византийского императора Людовику Благочестивому. По счастливому совпадению, на Западе жил человек, обладавший и знанием греческого языка и любовью к отвлеченному и мистическому – и вот таинственные учения Ареопагита являются в латышском переводе Иоанна Эригены.
[Закрыть]
Витает, кто про ангельские чины
Понятие нам дал в прозренье вящем.
118. Сей малый пламень, в скромности единый, —
Защитник христианства и начальный[161]161
Павел Орозий, испанский священник IV века, автор «Семи книг, истории», которыми пользовался Августин, – его современник, старший его по возрасту. Дант называет его «защитником христианства», так как тенденция его книги – оправдать христианство в возводимом на него обвинении, что оно погубило Римскую империю. Г. Буассье («Падение язычества») приписывает Орозию славу первого по времени мирового историка.
[Закрыть]
Ключ многому в писаньях Августина.
121. Но не покинь мой перечень похвальный,
И напряги взор духа! Там видна нам
Еще звезда большая блесткой дальной.
124. В свой разум углубленьем постоянным
Она нам в жизни многое открыла,
Разоблаченье дав мирским обманам.
127. Сей дух отторгнут был от плоти силой
В Сьельдоре, и, покинув скорбь и беды,
Здесь жизнь его в блаженстве опочила.[162]162
Северин Боэций, римский сенатор и друг Теодориха Остготского. О нем у Гиббопа: «Это последний из римлян, которого Катов или Туллий признали бы своим братом. Потомок знатной фамилии Анициев, он восемнадцать лет прожил в Афинах, дав латинским читателям возможность познакомиться с основами всех эллинских искусств и наук. Геометрия Эвклида, музыка Пифагора, арифметика Никомаха, механика Архимеда, астрономия Птоломея, Платон и Аристотель с комментариями Порфирия нашли себе латинское воспроизведение под неутомимым пером сенатора. Будучи заподозренным в заговоре против Теодориха и заключенным в одной из башен Павии он написал книгу «De consolatione Philosophiae,» обессмертившую его имя. Защитник церкви против ариан, весториан и евтихиян, он канонизирован при императоре Оттоне, а его гений, рассеивая густую тьму средневековья, нашел себе в величайшем из английских королей переводчика своей книги на его родной язык. – Церковь Cield’auro или Ciel d’or в Павии – место его погребения.
[Закрыть]
130. Исидор там сияет вместе с Бэдой
И Ричард с ними: он по созерцанью
Был выше человеческих мер, ведай!
133. С другого края вслед за мной сиянье —
Дух, угнетенный жизнью убогой,
К покою смерти правивший желанье.
136. Сигьери то, чей взор и разум строгий
На стыд глупцам, под крышей из соломы,
Открыл для мира гадких истин много. —
139. Как звуками курантов Божья дома
Невеста Божья, сон прогнав спокойный,
Песнь утра жениху воспеть влекома,[163]163
Невеста Божья – церковь.
[Закрыть]
142. Чтобы любви Его пребыть достойной, —
И дух ее возносит вдохновенно
Динь-динь, их бой ласкающий и стройный, —
145. Так зазвенела песней переменной
Сих благородных светочей корона
Столь сладко, что понятно лишь блаженной
148. Семье святых духов у Божья трона.
Песнь одиннадцатая
Рассказ св. Фомы Аквинского о жизни св. Франциска.
1. О, смертных безрассудные усилья!
Как унизительны те силлогизмы,
Что долу ваши направляют крылья.
4. Тот право изучал, тот афоризмы,[164]164
Вентури видит в этих стихах подражание Лукрецию.
О miseras huminum mentes, о pectora caeca и т. д.
Речь идет о превосходстве возносящей ныне поэта созерцательности перед всеми другими земными стремлениями. Афоризмы в смысле медицины вообще (от Афоризмов Гиппократа).
[Закрыть]
А тот в духовном сане ищет счастье,
Тот в ход пускает силу и софизмы;
7. Тот кражей, тот общественною властью
Прельщался, этот – леностью негодной,
А этот пил утехи сладострастья.
10. А я, от этого всего свободный,
С Мадонной к небу взлетал далече,
Где ждал меня прием столь превосходный.
13. Когда все возвратились к месту встречи,
И всяк там был, где прежде находился,
Все стали – словно на шандалах свечи.
16. И улыбнулся мне, – меж тем как лился
Звук из него, – свет, молвивший в начале[165]165
Св. Фома Аквинский.
[Закрыть]
И – от улыбки чище становился.
19. В твоем уме, – мне звуки те вещали —
Как он мне ясно виден в свете вечном —
Уже сомненья некие восстали,
22. Прикрытые желанием сердечным,
Чтоб ясным их рассеял я языком
Перед твоим понятьем человечным.
25. О руководстве я сказал великом
И мудрости, всех выше вознесенной,[166]166
Ст. 96 и 113, Х-й песни дают Данту повод к рассказу биографий двух основателей главных монашеских орденов его времени – св. Франциска Ассизского и св. Доминика. Он делает при этом оценку их положения в истории (ст. 28–36) и их взаимного различия, как представителей двух сторон христианского совершенства (ст. 37–39), а также глубокомысленную и серьезную оценку основанных ими орденов и их нынешнего положения. Такая оценка и рассказа вложены в этой песни в уста св. Фоме, а в следующей св. Бонавентуре, причем у Данта доминиканец св. Фома прославляет св. Франциска, прежде чем сетует о падении своего ордена, а францисканец св. Бонавентура прославляет св. Доминика и бичует порчу францисканцев, из чего легко вывести взгляд самого поэта, – что два враждебных друг другу на земле ордена в сущности служить одной цели двумя разными путями (ст. 40). Не говори о поэтических красотах, обе эти песни замечательны силою обличения двух могущественнейших орденов Дантова времени, смелостью и евангельской простотой этого обличения.
[Закрыть] —
И пред твоим явлю то ясно ликом.
28. Знай, Промысл руководствует вселенной
С такой наукой, что уж в предисловье
Ум смертный поникает побежденный.
31. Чтобы невесту сочетать с любовью[167]167
Невеста, с которой Христос обручился кровью, – церковь.
[Закрыть]
Того, Кто в смертном тягостном боренье
С ней обручился собственною кровью,
34. Для верности ее и укрепленья,
Дал двух вождей он, чтоб руководима
Она была в двояком направленье.
37. Один по рвенью – образ серафима,[168]168
В херувимах преобладает знание, в серафимах – любовь. Мистик св. Франписк был поэтому подобен вторым, тогда как исследователь св. Доминик – первым.
[Закрыть]
Другой, – со своей наукой светоч велий, —
Был отблеском сиянья херувима.
40. Я об одном скажу – зане на деле,
Того ль нам иль другого взять угодно,
К одной они нас руководят цели.
43. Между Тупиною и лентой водной,[169]169
Здесь описывается местоположение города Ассизи, родины св. Франциска, находящегося в 12 милях от Перуджия, между реками Тпино и Кьясси, на склоне Монте-Субазо, на которой находится монастырь св. 7бальда; эта гора производит в Перуджии холод, когда она покрыта снегом и отражает солнечные лучи летом, производя в Перуджии больший жар, чем в окрестностях. Гвальдо и Нэчера – два городка, подвластных Перуджии и обложенных в пользу нее большими налогами.
[Закрыть]
С Убальдова сбегающей приюта,
С горы наклон нисходит плодородный,
46. Где зной и хлад Перуджья пьет в минуты,
Как горы плачут, Гвальдо же с Ночерой
Под игом ледяным еще согнуты.
49. Там, где тот спуск уже не крут чрез меру,
Как светоч сей, рождающийся в ризе
Блестящей с Ганга, встало солнце веры.[170]170
Т. е. солнце, восходящее с Ганга. Сравнение это взято поэтом из Апокалипсиса VII, 2: «И я видел другого ангела, нисходящего с востока, где престол Бога живого». Эти слова св. Фома прилагает к св. Франциску, возвышенному энтузиасту и pater seraphicus‘y церкви.
[Закрыть]
52. И пусть то место не зовут Ассизи!
Его достойно именем востока
Назвать, его значенье не принизя.
55. И это солнце, не успев высоко[171]171
Следующее знаменитое прославление св. Франциска обосновано исторически. В самом деле, это была одна из удивительнейших и чистейших личностей в истории и католицизма, истинное «солнце» последнего. Сын богатого купца Бернадоне, он еще юношей, несмотря на гнев своего отца, отказался от имущества, возлюбил бедность как «невесту» и принял в 1206 г. монашество. Под сводами огромного собора в Ассизи до сих пор еще стоит маленькая капелла Портиункула, – место пострижения св. Франциска и основания его ордена; эта капелла и построенный после его смерти великолепный «обор, являющийся одним из редких образцов перенесения готики на итальянскую почву, служат памятником произведенного св. Франциском громадного впечатления на всю средневековую жизнь и источником церковного искусства. Готический стиль, не привившийся в Италии, которая боролась с ним всем существом своего художественного инстинкта, здесь, в скромном своем проявлении, соответствует мистицизму святого. Пейзаж, его окружающий, – холмы, встречающиеся в картинах Перуджино и Рафаэля, и храм является на нем скромно, без того заносчивого стремления вверх, как на севере. Он состоит из верхней п нижней церкви, – выражающих различное направление религиозного экстаза: внизу сокрушение о грехах я возмездии, вверху – блаженство и чаяние спасения. Великий Джиотто, прославивший своими фресками эту церковь, сам был францисканцем, – да и кто же им не был тогда? Pietro de Vineis (см. XIII песнь «Ада») говорит, что в то время редко кто не принадлежал к общине, основанной св. Франциском, тем более, что францисканцы принимали в свой круг и мужчин и женщин. Сам друг Данта, это художник воплотил в краски аллегорию Данта и брак св. Франциска с бедностью, воспользовавшись большими горизонтальными пространствами, уступаемыми под фрески ясной и легкой формой готического стиля верхней церкви. Его двадцать восемь фресок из жизни св. Франциска доселе привлекают внимание туристов, (по Вышеславцеву «Джиотто и Джиоттисты»).
[Закрыть]
Еще взойти, уж разлило под твердью
Свет добродетели своей широкой.
58. Вступивши в распрю с родшим – по усердью
Любовному к жене, пред коей двери
Все закрывают, словно как пред смертью,
61. В нее день ото дня все боле веря,
Решил он браком с нею соединиться
Пред алтарем, ей предан в высшей мере.
64. Покинутая ото всех вдовица
Была по смерти первого супруга[172]172
Христа, который также отрекся от земного стяжание.
[Закрыть]
Одиннадцать веков должна томиться.
67. Не помогло ей то, что без испуга[173]173
Амиш, о котором рассказывает Лукан в «Фарсалиде» был бедный рыбак, который беззаботно спал в своей хижине, не заботясь о близкой войне, в то время, когда Цезарь искал под его кровлею приюта от настигшей грозы.
[Закрыть]
Она с Амиклом ужас повсеместный
Снесла с презреньем; ни ее заслуга
70. В том, что она подверглась муке крестной,[174]174
Бедность осталась верною Христу и на кресте, и последовала за ним и в гроб, куда за ним не могла последовать св. Дева.
[Закрыть] —
Которой не вкусила и Мария, —
Как распят был ее жених небесный.
73. Но прочь иносказания такие!
Франциск и Бедность – вот кто эти двое,
Чьи рассказать хочу тебе судьбы я.
76. Их радостные лица, их святое
Согласие, их единенье в Боге
Все побеждали в мире пред собою.
79. Бернард почтенный обнажает ноги
Бежать им вслед, да срящет мир надежный
И, быстрый, мнит, что медлен он в дороге!
82. О вечное богатство! блеск неложный!
Эгид, соревнованьем беспокоясь
С Сильвестром, вслед ему бежит тревожно.[175]175
Бернард, Эгид и Силыестр были первыми последователями св. Франциска. Одежда его ордена – сандалии, обнажавшие ноги, коричневый капюшон и веревка вместо пояса.
[Закрыть]
85. Отец же и учитель, удостоясь
Союза их, с супругой и с семьею
Приходит в Рим, сменив веревкой пояс.
88. Свое презрев рождение простое,
И жизнь, мирской избавленную славы,
Не дрогнул он испуганной душою
91. И перед папой царски величаво, —
Да братству тот дарует одобренье, —
Подробно изложил свои уставы.
94. И при дальнейшем стад увеличеньи
У пастыря, чья жизнь столь знаменита,
Что ангелов заслуживает пенья,[176]176
А не земных его последователей, живущих не в его духе.
[Закрыть]
97. Через Гонория вторым обвитый,[177]177
По-итальянски archimandrita. По-гречески архимандрит означает главу овчарни. Слово, обыденное по-русски, является необычным в итальянском тексте
[Закрыть]
Венцом, вновь папой подтвержден был каждый
Святой устав сего архимандрита.[178]178
Хотя в Риме не задолго перед этим состоялось постановление – не увеличивать количества монашеских орденов, но папа Иннокентий III, пораженный удивительною личностью св. Франциска, а также, как гласит легенда и чудесным видением, даль согласие на основание нового ордена, который к обычным двум монашеским обетам – смирения и целомудрия, – прибавлял еще бедность с неумолимой строи остью к себе и таким образок заслуживал данное ему средними веками название нищенствующего ордена. Торжественно же его устав были утвержден папою Гонорием III в 1223 году.
[Закрыть]
100. И мученичества зажженный жаждой,
Перед султаном гордым возвестил он
Христа и церкви славу не однажды.
103. Но как неверных тем не обратил он,
Пожать тот плод, что сеял он когда-то,
В Италию оттуда поспешил он.[179]179
Св. Франциск присоединился в 1219 г. к крестовому походу и безуспешно проведывал христианство султану.
[Закрыть]
106. Холм, между Тибром с Арно в высь подъятый,[180]180
На высшей вершине Аппенин перед смертью св. Франциск получил от Христа стигматы т. е. изображения крестных ран I. X. на теле
[Закрыть]
Был местом, где до смерти за два года
Он получил последние стигматы.
109. Когда ж изволил Тот, Кому в угоду
Подъял он подвиг доблестный, награду
Ему воздать за боли и невзгоды
112. Свою супругу избранному стаду, —
Наследникам законным, – поручая,[181]181
Опять Бедность, как и во всей песни.
[Закрыть]
Он завещал им в ней искать отраду.
115. Но, в царство с лона бедности вступая,[182]182
Бедный не только на словах, но и на деле, св. Франциск простер свое отречение от земных благ до того, что не имел ничего кроме платья. В смерти он отрекся даже и от этого и завещал похоронить себя совершенно обнаженным. Кроме такой беззаветной любви к человечеству, этот удивительный человек обладал таким глубоким чувством природы, что даже разговаривал с птицами. Сохранился его гимн к солнцу. Он является противоположностью мрачному и суровому св. Доминику, орден которого впоследствии выродился в инквизицию.
[Закрыть]
Не пожелал себе сей Божий воин
Иного гроба, как земля сырая.
118. Подумай же, кто был вести достоин[183]183
Теперь речь переходит на св. Доминика, последователи которого, имея одинаковые дела с последователями св. Франциска, «пренебрегли кормом старым».
[Закрыть]
Петров корабль в открытом океане,[184]184
Петров корабль – церковь. Наш патриарх – св. Доминик так как это говорит доминиканец св. Фома.
[Закрыть]
Который бурен так и неспокоен!
121. То патриарх наш был, и знай заране,
Что добрым обеспечены товаром
Хранители его всех приказаний.
124. Но стадо, пренебрегши кормом старым,
Рассеялось по пастбищам различно
И пропадает зачастую даром.
127. Чем более блуждать оно привычно,
Тем выдоенными в пустыне чаще
Овец его встречаем мы обычно.
130. Коль есть еще, кто бдит в усердье вящем,
То им сукна на рясы надо мало:
Немного их при водчем, руль держащем!
133. Когда твое вниманье не устало,
Когда мои слова тебе все ясны
И твоя память все их удержала, —
136. Пей утоленье твоей жажде страстной:
Ты видишь то, где без листвы растенье;
И оговорку понял ты прекрасно,
139. Про руководство, коль не заблужденье.
Песнь двенадцатая
На Солнце (продолжение). – Св. Бонавентура рассказывает жизнь св. Доминика и негодует на порчу францисканцев. – Богословы Гуго, Златоуст, Ансельм, Гоахим, и другие.
1. Едва еще успел ли разлететься
Последний речи звук в дали окружной, —
Небесный жернов начал вдруг вертеться,[185]185
Таким сравнением Дант показывает, что круг духов вращается горизонтально. В Convito, III, 5, он делает такое же сравнение, говоря о видимом движении солнца: non modo di mola, ma di rota, не как жернов, а как прялка.
[Закрыть]
4. Но круг еще не кончил он, как, дружно
И в пляске тот же такт поймав и в песни,
Иных огней явился круг жемчужный.
7. Настолько-ж было пенье то прелестней
Сирен и муз земных, как отраженный
Луч меркнет пред лучом звезды небесной.
10. Как радугой двойной одновременно,
И по цветам и по окружи ровной,
Свод неба красит иногда Юнона,
13. Одна с другою столь-же схожей, словно
Речь с той, кого, как росу полдень жаркий,
Так некогда истаял жар любовный;
16. И как на память людям о подарке
Господней снисходительности к Ною
Возникли в мире обе эти арки,[186]186
Второй круг (другие двенадцать блаженных теологов, присоединяющихся к первым) поэт сравнивает с двойной радугой, причем вторая радуга столь же сходна с первой, как эхо со звуком, его производящим. (По Овидию эхо была нимфа, погибшая от любви к Нарциссу, а Ирида (радуга) – вестница Юноны).
[Закрыть] —
19. Так вокруг нас вращалось в равном строе
Двойное вечных, алых роз сплетенье,
Во всем одно копируя другое.
22. Когда ж затихло пляски их круженье,
И песен хор, и светочей блестницы,
И в друге друг взаимоотраженье, —
25. Раз в раз потщились все остановиться,
Точь в точь в одно мгновение закрыты
Или открыты двух очей зеницы;
28. И глас исшел из цепи, внове слитой,
К нему-ж всем существом я был направлен
Как к полюсу глядит игла магнита
31. Подвинут я примером, что мне явлен,[187]187
Говорящий здесь дух, как об этом мы узнаем в ст. 127, есть Иоанв из Фиданцы кардинал Бонавентура, с 1255 по 1274 г. генерал ордена Миноритов или францисканцев и епископ Альбано. В детстве его мать положила его однажды к ногам св. Франциска, прося его молитв и исцеления. Св. Франциск воскликнул: О buona ventura! и мать под этим именем посвятила его Богу. Он стал францисканцем, прозван Doctor seraphicus и написал житие св. Франциска, которое, как гласить испанская легенда, было прервано его смертью, и он вставал на три дня из гроба, чтобы его докончить. Это послужило темою для картины Мурильо, находящейся в Лувре. В 1245 г., в возрасте 34 лет, он уже был профессором теологии в Париже. Мильман в Истории лат. христ. Говорит о нем: «В Бонавентуре философ отступает на задний план; религиозное настроение – вот его призвание. Схоластике посвящены лишь немногие из его многочисленных книг; он учит жизнью св. Франциска и «новым евангелием», сборником всех легенд о жизни Христа, в которое Бонавентура верит также, как в настоящее евангелие. Бонавентура, не будучи невеждою, призирает Аристотеля и арабских философов, и знает их лишь потому, его век не мог избежать философии. Как все мистики, он граничит с пантеизмом; если он не различает Бога и душу, то душа должна стремиться к полному единению с Богом, в котором все идеи в действительности составляют лишь одну, хотя для человеческого ума и слова они и множественны. В этом единстве, посредством блаженного созерцания, душа может совершенно раствориться и исчезнуть. Вот любопытные названия его мистических сочинений: Зеркало души, Зеркало св. Девы, О шести крылах серафимов, О сандалиях апостолов». – Он рассказывает жизнь св. Доминика Данту в благодарность за прославление его учителя доминиканцем Фомою в предыдущей песни.
[Закрыть]
Второго пастыря представить в яве,
Чьим сыном мой учитель так прославлен.
34. Хвалясь одним, хвалить другого в праве
Всяк, ибо к цели доблестной единой
Единый дух привел их в равной славе.
37. Искупленные Господом дружины
Влачилися, усталы и несчастны,
Ослабши от невзгоды и кручины,
40. Как Кесарь, в вечном, как и в бренном властный,
(Из милости, не по заслугам чести)
Призвал их поддержать в борьбе опасной
43. И чем помочь Своей святой невесте
Двух рыцарей, чье слово, как и дето,
Распуганных овец собрало вместе.
46. В том крае, из которого предела[188]188
Из Испании.
[Закрыть]
Зефир струится, вешних дней начало
И новый лист неся Европе целой,
49. Невдалеке от волн морских привала,
Где, совершив длиннейшую дорогу,
Спешит укрыться солнца лик усталый,[189]189
Т.е. летом, когда путь солнца длиннее всего, солнце погружается в Атлантический океан.
[Закрыть]
52. Стоит счастливый город Калларога[190]190
Калларога (ныне Каллагора), город в Старой Кастилии, место рождения св. Доминика.
[Закрыть]
Под кровом многомощной той монеты,
Где подчинен лев – подчинитель строгий.[191]191
На гербе Испании, изображавшемся на монетах, в одном из четырех отделений его щита лев находится над башнею, а в другом под башнею.
[Закрыть]
55. Подруге верной Бог борца – атлета
Там возрастил в приюте одиноком.
Врагам он грозен, присным – полн привета.[192]192
Намек на преследование еретиков св. Домиником.
[Закрыть]
58. Едва создан, отмечен он в высоком[193]193
Дант верит вместе с Фомою Аквинским, что «создание души и излияние ее в человека одновременны».
[Закрыть]
Пареньи духа даром благодати,
И не рожденный он уж был пророком.[194]194
Перед рождением св. Доминика его мать видела во сне, что она родила собаку с белыми н черными пятнами на коже п горящим факелом во рту, – символ цветов одежды его ордена и пламенного усердия самого основателя. В искусстве собака сделалась атрибутом св. Доминика, с каковою он изображается на многих картинах и между прочим на статуе портала монастыря св. Марка во Флоренции. Его последователи толковали свое имя domini – canes (Божьи псы) и изображались в символе собак, разыскивающих и кусающих врагов церкви.
[Закрыть]
61. И воссиял от дивного дитяти,
Чуть обрученного крещенья бане,
И на востоке свет и на закате;
64. И восприемнице его заране[195]195
Крестная мать св. Доминика видела во сне, что у ее крестника звезда во лбу, а другая на затылке, – символ того, что им будут просвещены восток и запад.
[Закрыть]
Открыл во сне чудесном Вседержитель
Про плод ее учений и стараний.
67. Ему дал имя светлый небожитель
И с ангельского назван он языка,
Да явится всем, кто его властитель.[196]196
Dominicus значит Господень (от dominus – Господь).
[Закрыть]
70. Так получил он имя Доминика,[197]197
Св. Доминик, (1170–1221), основатель ордена братьев-проповедников и знаменитый преследователь еретиков, происходил из знатно! фамилии Гуцман, Валенсийском отличался строгостью жизни и милосердием (напр. однажды продал свое платье, чтобы накормить голодного, в другой раз добровольно продал себя в рабство маврам, заменив собою брата одной бедной женщины, просившей его помощи). На двадцать пятом году он сделали каноником при епископе Осмы, а в 1203 г. сопровождал своего епископа в Данию. Но возвращении оттуда жил в Лангедоке, преследуя здесь Альбигойцев; во насколько он принимал участие в организации против них крестового похода – вопрос спорный; впрочем за это он получил от тулузской инквизиции титул «преследователя етериков». В 1215 г. он образовал орден «братьев-проповедников», имевший целью очищение вероучения от ересей, – противоположность ордену св. Франциска, – выродившийся через 20 лег после его смерти в инквизицию. Дух этого ордена настолько разнился с францисканскими, что оба эти ордена были почти враждебны. Но враждебное на земле примиряется на небе, где доминиканец Фома восхваляет св. Франциска, а францисканец св. Бонавентура – св. Доминика.
[Закрыть]
Как вертоградарь быв в саду Христовом
К работе призван важной и великой.
73. Глашатаем и трудником Христовым
Пребыл он и любовью просветился,
Первейшим повелением Христовым.[198]198
«Первейшее повеление Христово» есть заповедь: «если хочешь быть совершен, раздай имение свое нищим». Орден св. Доминика относится к «нищенствующим» орденам, одним из обетов в которых была бедность.
[Закрыть]
76. На спрос, зачем так долго он молился
На землю пав во прахе и в молчанье,
Он отвечал: На это я родился.
79. О, как прилично Феликса прозванье[199]199
Феликс – по латыни счастливый, Иоанна по-еврейски – благодатная.
[Закрыть]
Его отцу! А матери Иоанны
По истине дано именование!
82. Не пищи, для сынов земли желанной
В писаньях Остиензе иль Фаддея,[200]200
Генрих Суза, кардинал – епископ Остин, прозванный поэтому Остиензе, напасал комментарии к Декреталиям или книгам церковного права. Фаддей Альдеротти, знаменитый врач и профессор в Болонье, перевел Этику Аристотеля. Смысл терцины – противоположность светских наук с божественным знанием, какого искал св. Доминик.
[Закрыть] —
Искал везде он лишь небесной манны.
85. Великий доктор, Божье семя сея,
Всем сердцем он старался плевел вредных
В сад Божий не пустить виной своею.
88. Престол, в былые дни приют для бедных,[201]201
Прежде церковные доходы делились на четыре частя: одна священнику, другая всему причту, третья на украшение церкви, четвертая на бедных (по Бути).
[Закрыть]
Теперь чрез заместительские вины
От подвигов отрекшийся наследных,[202]202
По адресу папы Бонифация ѴIII, которому Дант не пропускает случая послать упрек.
[Закрыть]
91. Он не просил о даче десятины
Иль льготе от повинности платежной
За взятое неправдою бесчинной, —
94. Он испросил, для битв с доктриной ложной,
Посев, как видишь ты, произрастивший
В дважды двенадцать раз свой плод надежный,
97. «Апостольскому долгу посвятивши
Всю силу, все познания, всю волю,
Весь чувств родник, ключом обильным бивший.
100. Его струи победно побороли
Мощь ереси на смерть в бою жестоком,
С сопротивленьем рос наплыв их боле,
103. И многих рек он сделался истоком,
Чтоб плодоносье церкви вознеслось
Прекрасной зеленью пред Божьим оком.
106. Широким кругом он вступил в колеса[203]203
Другим колесом этой колесницы был св. Франциск. Этим объясняется тои символ – два колеса, – в виде которого являются поэту духи этого круга. Речь переходить теперь на францисканцев.
[Закрыть]
Для боевой за церковь колесницы,
Когда междоусобье в ней велось.
109. С его вращеньем призванном сравниться
О колесе другом теперь размысли,
О ком в предшедшей речи говорится.
112. Но ныне руки чуждые нависли
Над тех колес возвышенным полетом,
И в кислый уксус Божьи вина вскисли.[204]204
Хорошие вина от временя делаются крепче, плохие – прокисают в уксус.
[Закрыть]
115. Иным они отдалися заботам,
Простря персты туда, где были пяты;
Назад движенье видно оттого там.[205]205
Т. е. францисканский орден теперь совершенно извратился, добиваясь того, что прежде попиралось ногами.
[Закрыть]
118. Как сгнили эти семена, стократы
При жатве будет видно, – и сравненья
Потребует с пшеницей злак проклятый!
121. Согласен я, лист за листом при чтеньи
Средь нашей книги лист ты сыщешь вмале,
Гласящий: Вот я, вот мое значенье! —
124. Но лишь не в Акваспарте иль Казале:[206]206
Акваспарта, генерал францисканцев, в 1287 г. значительно ослабил уставы их ордена. Это произвело реакцию и в 1310 г. Убальдино Казале основал в ордене партию так называемых спиритуалистов, значительно усиливших строгости устава.
[Закрыть]
Сей наших уз ослабил слишком снуры,
При том – они излишне туги стали!
127. Знай: пред тобою жизнь Бонавентуры,[207]207
Жизнь вместо духа.
[Закрыть]
В ком, пред святым призванием, когда-то
Умолк любой другой позыв натуры.
130. Там Августин, там зришь Иллюмината,[208]208
Об упоминаемых двух «первозванных» францисканцах, кроме имен, никаких известий не сохранилось. Гуго – монах монастыря св. Виктора в Париже. Петр, по прозвищу Comestor, оставил сочинение по истории церкви. Почему Наеан – пророк помещен здесь, комментаторы затрудняются объяснить. Ансельм – архиепископ Кентерберийский, автор сочинения о воплощения. Донат – римский грамматик IV века. «Искусство, что в раду других всех ране» – грамматика первая по счету в ряду семи свободных искусств. Рабан Мавр, ученик Алькуина, – один из величайших ученых IX века, автор книги «Вселенная или книга обо всем». Наконец Иоахим, одна из любопытнейших личностей средних веков, обладавший пророческим даром, прославленный учением о «Вечном Евангелии». Это учение состояло в том, что мировая история имеет три эпохи, из которых две прошли, а третья начинается. Первая, ветхозаветная – царство Отца; вторая – эпоха Нового Завета, царство Сына; третья – эпоха любви, царство св. Духа; или как его цитирует Руссело в Истории Вечного Евангелия: «Как писания Ветхого Завета принадлежать, но особой очевидности, Отцу, а писания новозаветные – Сыну, так духовное разумение, обоими ими производимое, принадлежит св. Духу. Поэтому, век, когда люди женились, есть царство Отца; когда проповедовали – царство Сына, а век монахов, ordo monachorum – св. Духа». Зерно этого учения следует искать еще в Оригене, который учит еще до Иоахима: «Мы оставляем верующим исторического Христа и писанное евангелие; во божественное слово, вечное евангелие, евангелие духа принадлежит лишь гностикам». – Иоахим был, говорит Русседо, поэтическая и эстетическая душа, выросшая средь природы, которая так располагала к этому. Отправившись паломником в св. землю, он посетил Фиваиду, центр христианского аскетизма, где чуть не умер от жажды, но был чудесно спасен. На горе Фаворе, где он жил в старой цистерне, он задумал впервые свою «Десятиструнную псалтирь», «Соглашение ветхого и нового завета» и «Объяснение апокалипсиса». Вернувшись в Италию он основал монастырь Флора в Калабрии, где и умер, окруженный всеобщим почетом в.1202 г., на 72 году жизни.
[Закрыть] —
Из нас, что нищетою Богу служим
И вервием, два первозванных брата.
133. А там сияет с Гуго, славным мужем,
Петр, светом чьих двенадцати писаний
Блеск ложный мира ясно обнаружим.
136. Еще о Златоусте Иоанне
Упомяну и о Донате, славном
Искусством, что в ряду других всех ране.
139. Раван, Ансельм, Наеан – провидец равным
Сиянием блестит с Иоахимом,
Провидцем из Калабрии недавним.
142. А рыцарь церкви славный – мной хвалимым
Быть должен, ибо похвалой Фомы
Растроганный, молчать я сил не имам,
145. Как тронуты и все ей были мы.
