Текст книги "Божественная комедия (илл. Доре)"

Автор книги: Данте Алигьери

Песнь пятая

Заключение предыдущего рассуждения об обете. – Вознесение на Меркурий.

 
1. – Коль скоро я огнем любви блистаю
Сильней, чем вынесть можно оком тленным,
И светом твое зренье затемняю, —
 
 
4. То не дивися: в зренье совершенном
Окрепнув, обсужденье поспешает[50]50
  Образное указание на постоянное преуспеяние Данта в способности созерцать Бога при постепенном его вознесении выше и выше.


[Закрыть]
Сравняться с восприятием мгновенным.
 
 
7. Уж отблеск и в твоих глазах блистает
Того, что свет зажег тебя незримый,
Что всяким веяньем любовь рождает.
 
 
10. И коль в другом добро какое чтим мы,[51]51
  Лишь истинный и вечный свет зажигает любовь. Земные предметы могут лишь постольку возбуждать ее, поскольку они озарены его светом, т. е. поскольку в них есть нечто божественное.


[Закрыть]
То, значит, этот отблеск, нам невнятный,
Нам тайно осенил предмет любимый.
 
 
13. Ты хочешь знать: пред правдой благодатной[52]52
  Следующая теория об обете и о возможности или невозможности возмещения его другими жертвами взята Дантом у Фомы Аквинского и Гюго де Сен Виктор (средневековой мистик, на родство с которым претендовал Виктор Гюго в «Miserables»). Не будем утруждать читателя подробным ее разбором, так как ее изложение не отличается поэтическими красотами.


[Закрыть]
Какой ценой возможно искупленье,
Когда обет нарушен святотатно?
 
 
16. Так искрами святого поученья
Владычица мне просветляла очи,
Не прерывая слов своих теченья:
 
 
19. Дар высший, данный Божьей дланью отчей,
Гласящий про любовь Его всех боле,
Им выше ценится, чем всякий прочий.
 
 
22. Тот дар великий есть свобода воли,
Что им дана разумному творенью,
Хотя всему, но никакому боле.[53]53
  Все разумные твари одарены свободою воли, но только разумные (сравн. предыдущую песнь).


[Закрыть]
 
 
25. Отсель – обета важное значенье:[54]54
  Давший Богу обет уже отрекается от своей свободной воли и должен пополнить этот обет, хотя бы вопреки своей воле; потому то высокая ценность обета и заключается в том, что человек жертвует Богу высшим Божьим даром – своею свободною волей.


[Закрыть]
Приносишь волю в жертву ты, коль скоро
Господь твое приемлет приношенье.
 
 
28. Представ пред Богом с жертвою, с которой
Ничто другое в мире не сравнится,
Ты с Богом связан силой договора.
 
 
31. Как или чем той жертве замениться?
Как милостыня краденым преступна,[55]55
  Если ты принесенную тобою в жертву Богу (путем обета) свободную волю направишь на другое, ты совершаешь преступление, потому что она тебе уже не принадлежит.


[Закрыть]
Преступно так обетом поступиться.
 
 
34. Но с этим мысль поставив совокупно:
Дар церкви разрешать обеты ведом!
Душа твоя сомненьям вновь доступна.
 
 
37. Пребудь еще покуда за обедом,
И если тяжело варима пища,[56]56
  Если слышанное уже тобою трудно понимается, то дальнейшие рассуждения тебе в этом помогут.


[Закрыть]
За ней лекарство дам тебе я следом, —
 
 
40. Да будешь высшей мудрости жилище:
Ведь слышать мало, надобно усвоить;
Усвой мои слова полней и чище!
 
 
43. Два пункта в жертве могут мысли стоить,
И первый пункт – какой избрать предмет;
Второй – как крепкий договор устроить.
 
 
46. Последнему замены в мире нет:
Как свят он, объяснила уж тебе я,
И научил тебя в том мой ответ.
 
 
49. Но допускали в жертвах Иудеи,[57]57
  В гл. 12 и 27 третьей книги Моисея Иудеям было дозволено заменять некоторые предписанные им жертвы другими.


[Закрыть]
Как сам ты знаешь, иногда замену,
В законе разрешение имея
 
 
52. Заменою, обету равноценной, —
Без совести упреков и утраты
Пред Богом, – искупать обет священный.
 
 
55. Но лишь ключом из серебра и злата, —
И никакою прочей волей в мире, —
Быть может ноша прежняя отнята.[58]58
  О ключах см. IX песнь «Чистилища».


[Закрыть]
 
 
58. Обет же новый тяжелей и шире
Быть должен по сравненью с тем, что сложен:
Будь новый шесть, коль прежний был четыре!
 
 
61. Дабы он, на весы суда возложен,
Перетянул на вечном коромысле,
И выкуп новый не был пуст и ложен.[59]59
  Следовательно, если данное обещание настолько ценно, что не может быть искуплено ничем другим, то такая замена совершенно невозможна; потому что заменить обещанное мы можем лишь чем-нибудь более ценным, чем первое.


[Закрыть]
 
 
64. О смертный, не шути с обетом! В мысли
Всегда имей поступок Иефеая
И наперед последствия исчисли;
 
 
67. Но помни: зло, что сделал сознавая,
Ты прекратить скорей всегда обязан,
Чем продолжать, обет свой соблюдая.
 
 
70. Тому пример в истории указан,
Как был за Ифигению сонм целый
Вождей стыдом и горестью наказан.
 
 
73. Не будь, христианин, столь скор до дела,
Как пух, по ветру двигаться готовый:
Не всякой влагой моешься добела!
 
 
76. Дарован Ветхий вам Завет и Новый;
Блистают церкви пастыри пред вами, —
Вам полно для спасенья Божья слова.[60]60
  Предостерегая от легкомысленного давания обетов, Дант набрасывается на чересчур легкое разрешение от них, практикуемое духовенством его времени, и высказывает при этом реформационную идею, – что св. Писание должно быть истинной нормой христианской жизни, а не произвол духовенства.


[Закрыть]
 
 
79. А вы, страстям дурным покорны, сами
Бессмысленно влечетесь вы, как стадо,
На срам перед соседями жидами![61]61
  У евреев, вследствие мелочной определенности предписаний их закона, духовенство далеко не пользуется таким значением, как у христиан, которые верят ему больше, чем Божьему слову.


[Закрыть]
 
 
82. Вам на ягнят похожим быть не надо,
Что покидают мать высокомерно
И убегают дерзко за ограду!
 
 
85. Она рекла, вперивши взгляд усердно
В сиянье боле светлое, в стремленье
К иным ступеням жизни сей бессмертной.
 
 
88. Молчанье, перемена в выражении
Лица у ней – мне замолчать велели
И прекратить вопросов предложенье,
 
 
91. И быстро, – как стрела подходит к цели,
Не истощивши быстроты до сыта, —
Мы во второе царство прилетели.
 
 
94. Была Мадонна радостью облита:[62]62
  Попадая в новую сферу, на Меркурий, Беатриче блистает ярче; этот блеск увеличивается все более и более по мере ее приближения к Богу.


[Закрыть]
Та радость в новом блеске ярком света
И новом рдении была открыта.
 
 
97. Кто б видеть мог – так как я видел это,
По всем путям прошедший мир, – улыбки
И измененье в смехе сей планеты!
 
 
100. И как, при появленьи корма, рыбки[63]63
  Читатель уже привык к тому, что обыкновенным вещам Дант находит необыкновенные сравнения. Спешное приближение рыбок, ищущих корма, отлично соответствует поспешности блаженных духов увидеть Данта, дающего новую пищу их любви.


[Закрыть]
Зеркальную струю пруда встревожат,
Сбираясь стаею, легки и гибки, —
 
 
103. Огни отвсюду мчались так, быть может,
Меня увидевши и восклицая:
Вот кто любовь, нас жгущую, умножит!»
 
 
106. Когда же к нам приблизилась их стая,
Я видел, как блаженство в них кипело,
Их переполнив счастьем свыше края.
109. Читатель! Сам представить опыт сделай, —
В то время как все видел, и молчал я,
Какая жажда знать во мне кипела!
 
 
112. И ты поймешь, как жаждой той сгорал я,
Про жребий их узнать стремясь сердечно, —
И оком жадным блеск их созерцал я.
 
 
115. – Блаженный дух, ты, кто узреть предвечный
Престол триумфа призван, ты, о воин,
Еще борьбы не ведавший конечной!
 
 
118. Мы зажжены тем светом, что удвоен
И приумножен дале; мы готовы
Сказать все, чем твой будет глад спокоен.» —
 
 
121. Так дух один промолвил мне, и снова
Мадонна мне сказала: Говори же
И верь той речи словно Божью слову!» —
 
 
124. – Дух, кого в свете собственном я вижу,
И этот свет в твоем сказался взгляде,
Когда с улыбкой ты подходишь ближе![64]64
  Блаженные духа этой планеты сияют собственным светом, – новый шаг в сравнении с обитателями Луны.


[Закрыть]
 
 
127. Кто был ты и каких деяний ради
На этот светоч ты вселен, который
Для смертных в скромном кажется наряде?[65]65
  Планета Меркурий, находясь близко к Солнцу, видна на земле лишь в сумерки и в слабом свете, так как более яркое соседство Солнца затемняет ее лучи.


[Закрыть]
 
 
130. Так с духом тем вступил я в разговоры,
Что речь со мной повел – и глядь! волнами
Свет загустел, блистая ярче взору.
 
 
133. Так солнца блеск, закутан облаками
В тот миг: когда рассеются туманы,
Себя скрывает в собственное пламя.
 
 
136. Беседою обрадован желанной,
Сей свет в огней сокрылся веренице,
И речь со мною он повел пространно,
 
 
139. О чем в грядущей песни говорится.
 

Песнь шестая

На Меркурии. – Речь Юстиниана об орле империи. – Политическая система Данта[66]66
  Политическая система Данта, о которой уже говорилось несколько раз прежде, покоится на трех основных положениях. В песни XVI, «Чистилища» мы видели первое из них, возведенное до широты, делающей эпоху: необходимость самостоятельной государственной власти для светского руководства и счастья подданных – политическая идея новейшего времени! Второе положение, свойственное специально средневековые, излагается в настоящей песни: орел, божественный институт всемирной империи, дарован Провидением в Энее Риму и с тех пор непрерывной нитью идет от основания Рима, чрез века царей, республики и кесарей вплоть до Карла Великого, а oт него переходит на германских императоров священной империи, единственных законных обладателей Шалин, властных целить ее раны (Чистил. VI, 76). Этот своеобразный взгляд Данта известен читателю еще из 11 песни «Ада», и из него же вытекает третье основное положение системы – отношение императорской власти к папству, изложенное в 38 – 112 ст. XXХІІ песни «Чистилища». Через сопоставление с указанными местами, настоящая песнь вполне объясняется, служа их развитием и дополнением. О значении священной римской империи см. Брайс, Священная Римская Империя: «Это древнейшее в мире политическое учреждение была та самая империя, которую под утесами Акциума в борьбе с силами Востока завоевал хитрый племянник Юлия и которая в продолжение многих веков, не смотря на все изменения в своем протяжении, власти и характере, сохраняла почти неизменными все права и притязания, смысл которых давно уже исчез. Ничто так непосредственно не связывало древнего мира с новым, ничто не представляло столько странных контрастов настоящего и прошедшего и ничто не давало в этих контрастах столь много из европейской истории. Со времени Константина и далеко вглубь средних веков, она вместе с папством являлась центром и главой Христианского мира и оказывала на умы людей такое влияние, какого никогда не имела ее материал пая сила…»


[Закрыть] – Обитатели Меркурия.

 
1. После того, когда полет орлиный,
Что вслед Энею так привык стремиться,
Перевернули руки Константина, —
 
 
2. Сто и сто лет и боле Зевса птица
В соседстве гор, где древле обитала,
На Европейской жизнь вела границе.[67]67
  Эней держал путь по направлению от востока к западу в то время, когда он, первый основатель римского могущества, перенес пенатов Трои в Италию. Константин, перенеся столицу с запада на восток, повернул и орла империи в противоположном направлении, водворив «птицу Зевса» в Византию, в соседство горы Иды, места выхода Энея.


[Закрыть]
 
 
7. Так крыл ее священных покрывало,
Храня державу всех окрестных стран,
Ту власть из длани в длань передавало.
 
 
10. Я цезарь был, я был Юстиниан.[68]68
  Юстиниан (527–565) уничтожил последний оплот язычества – академию Прокла в Аеинах п прославился изданием знаменитого кодекса, высокое значение которого Дант в ст. 11 и 12 возводит до того, что считает его как бы непосредственным откровением божественной любви в сфере права. Под влиянием своей супруги Феодоры он впал было в ересь монофизитов, но папа Агапит вновь обратил его к истине.


[Закрыть]
И мне любовь первичная велела,
Чтоб мной закон очищенный был дан.
 
 
13. Но прежде чем свершил я это дело,
Я в вере был слепым монофизитом;
Такая вера мне вполне довлела;
 
 
16. Но пастырем великим Агапитом
Наставлен был, его высокой речью
О таинстве, в учении том сокрытом.
 
 
19. Не видит так мышленье человечье, —
Как вижу я мои ошибки ясно, —
Ложь с истиной в любом противоречье![69]69
  По закону исключения третьего.


[Закрыть]
 
 
22. Чуть стал я верить с церковью согласно,
Мне Божья милость стала велика,
На славный труд меня подвигнув властно.
 
 
25. Вручил я Велизарию войска,[70]70
  Велизарий совершил одно из славных дел Юстинианова царствования-завоевания Востока, между тем как Юстиниан сам в мере мог предаваться другому своему великому делу – заботам о законодательстве.


[Закрыть] —
И знаком, что приятно Богу это,
С ним Божия являлася рука.
 
 
28. Но к первому вернемся мы предмету[71]71
  Этот первый предмет – ответ Юстиниана на вопрос Данта, кто он; хотя Юстиниан уже ответил на него, но поэт не хочет пропустить случая распространился о высоком значении священной империи и ее символа – орла. Далее мы увидим этого орла еще в более превознесенном виде на Сатурне, в обители справедливых владык.


[Закрыть]
Беседы; замечаньями однако
Я должен пояснить свои ответы,
 
 
31. Чтоб видел ты и смысл святого знака,
И прав ли, кто, себе его присвоя,
С ним борется, в противность правде всякой.[72]72
  Гвельф.


[Закрыть]
 
 
34. Теперь мы взглянем, доблестью какою
Он вознесен с минуты знаменитой,[73]73
  Палланг, союзник Энея, первый в бою с Турном пожертвовал жизнью за славу будущего Рима.


[Закрыть]
Как пал Паллант за его славу в бое.
 
 
37. Ты знаешь, что на Альбе было свито
Гнездо орла по день, когда три брата
Тремя другими братьями побиты.[74]74
  Горации и Курнации.


[Закрыть]
 
 
40. Ты знаешь то ж, – с сабинского захвата[75]75
  Дальнейшие Божии судьбы, приготовлявшие, по мнению Данта, всемирное господство Рима. Упоминаемые исторические факты общеизвестны, «Власатый Квинтий» – Цинциннат. «Гордость арабья» – Кареагенская, по обычному приему Данта, заменять древние названия современными.


[Закрыть]
До слез Лукреции его держава
Семью царей правлением поднята.
 
 
43. Ты знаешь, он предшествовал со славой
Войскам в сраженьях с Бренном или с Пирром,
Руковождая ход их величаво;
 
 
46. Потом ему достали власть над миром
Торкват, власатый Квинтий, Деций, Фабий, —
И славу, мне служившую кумиром,
 
 
49. Предел поставив гордости арабьей
В то время, как прошли сквозь Альпы Пуни
Чрез кормящие По ключи и хляби.
 
 
52. И Сципион возвысился им юный;
Помпей увенчан славою военной,
Горе, где ты родился, шля перуны.[76]76
  Гора Фьезоле, где прежде была расположена Флоренция, была местом сборища участников заговора Катилины, направленного к погибели римского владычества, но рассеянного Помпеем.


[Закрыть]
 
 
55. Но небо восхотело дать вселенной
Мир, коего в нем образ; цели эти
Счел Цезарь Рима волею священной.
 
 
58. Его деянья стали славны в свете.
Их зрели Рейн, Изера, Сена, Сона
И Роны дол, цветущий в счастья цвете;
 
 
61. И что по переходе Рубикона
Так быстро эта птица совершила,
Перо или речь не передаст поденно.
 
 
64. В Испанию и в Дураццо устремила[77]77
  При Дураццо и при Фарсале Цезарь разбил Помпея. Антандр – приморский город в малой Азии, Симоис – река близ Трои.


[Закрыть]
Она войска, так поразив Фарсалу,
Что стало больно пламенному Нилу.
 
 
67. Антандр и Симоис, где ей начало,
Узрела вновь и прах детей Гекубы;
Потом на Птоломея вновь напала;
 
 
70. Там разразилась, словно гром, на Юбу[78]78
  Юба – нумидийский царь, укрывавший Помпея, Катона и Сципиона после битвы при Фарсале.


[Закрыть]
Она – и вновь ее пути свернуты
На запад ваш, Помпея слыша трубы,
 
 
73. Встал знаменосец следующий – Бруту[79]79
  После Цезаря знаменосцем, державшим орла, явился Август, наказавший убить Цезаря, которого Дант видел в Аду (XXXIV, 66, Ада).


[Закрыть]
И Кассию скорбь суждена до ныне;
С Перузою Модена в скорбь замкнуты,
 
 
76. И Клеопатре искупить кручиной
Пришлося, от орла скрываясь в горе,
Миг, как укус был избран ей змеиный.
 
 
79. На Красное орел помчался море,
Всеобщий мир в краю упрочив всяком,
И Януса храм заперт был ей вскоре.
 
 
82. Но все, что свершено святым сим знаком,
Иль будет свершено на этом свете,
Ему покорном, – пустяком и мраком
 
 
85. Покажется, когда деянья эти
Глаз просветленный наш рассмотрит здраво.
В сравненье с тем, что сделал Цезарь третий;[80]80
  Третий Цезарь – Тиверий, при котором был распят Христос.


[Закрыть]
 
 
88. И чрез меня вещающее право
Верховною его почтило честью,
За Божий гнев ему отмстить дав славу!
 
 
91. Дивись, к чему тебя стремлюсь привесть я:
Потом орел при Тите местью грянет
Над древнею греха людского местью.[81]81
  Своеобразная диалектика! Распятие Христа для возмещения пред божьим правосудием наших грехов было необходимым актом Божьего правосудия па земле, исполнение которого и было поручено Богом единственному судье, юрисдикция которого простиралась бы на грехи всего мира, взятые на себя Христом, т. е. римскому императору я его представителю Палату. Но эта «честь отмстить за Божий гнев» для Рима является преступлением для Иудеев, отмстить которым опять-таки призван римский император Тит. В следующей песни это объясняется подробнее.


[Закрыть]
 
 
94. Ломбардский зуб святую Церковь ранит —
И под ее крылами в блеске власти
Великий Карл на помощь ей предстанет![82]82
  Дав абрис римской истории, поэт переходит к Карлу Великому и его преемникам. О значении помазания Карла Великого см. опять у Брайса; «Строго говоря, начало Священной Римской Империи должно быть отнесено к 800-му году, когда папа Лев ІІІ короновал короля французов императором римлян; это не только центральное событие средних веков; это одно из тех немногих событий, о которых, вырывая их из общей связи, можно сказать, что, если бы они не произошли, история мира была бы иная. Убийцы Цезаря думали, что они спасают Рим от монархии, но монархия явилась неизбежно при следующем поколении. Обращение Константина в христианство изменило лицо мира, но окончательная победа христианства представляла лишь вопрос времени. Но если бы Римская империя не была восстановлена на Западе в лице Карла, она вовсе не была бы восстановлена, и не было бы последовавшего затем бесконечного ряда хороших и дурных последствий.
  Для того чтобы уяснить себе мысли и мотивы лиц, участвовавших в этом событии, лучше всего привести рассказ современника: «И так как имя императора теперь исчезло у Греков, и их империей завладела женщина, то поэтому и самому папе Льву и всем святим отцам, присутствовавшим на том же совете, равно как и всем христианам казалось, что они должны избрать императором Карла, короля франков, чтобы, с помощью Бога и по молитве святителей и всего христианского народа, он имел и титул императора; и он принял это имя и посвящен в день Рождества господином папой Львом…»
  Итак, франкский король вовсе не собственной властью захватывает корону, но принимает ее, как естественное следствие своей фактической власти. Папа дает ему корону не в силу какого-нибудь своего права, как главы церкви, он только орудие божественного Промысла, указавшего Карла. Римский народ тоже не производить избрания. Самый акт коронования принимается, как прямое следование велению божественного провидения.
  Впоследствии, император, папа и народ, каждый порознь стал себе приписывать главную роль. В действительности это не было ни завоевание со стороны Карла, ни дарение со стороны папы. Шаг, сделанный папою, не имел прецедентов, а потому и не был законным, если не считать его за непосредственное действие Промысла, как он представлялся современникам…»


[Закрыть]
 
 
97. Суди же тех, кого я в первой части
Беседы обвинял; недаром то мы
Считаем корнем наших всех несчастий!
 
 
100. Противоставил знаку мировому
Тот лилии – а этот – кто повинней? —
Так своему его присвоил дому!
 
 
103. Пусть гибеллины действуют отныне
Под новым знаком, чтобы прежний лживый
Уж отклика не встретил в гибеллине!
 
 
106. Знай, Карл, над ним смеющийся кичливо
Путем своих захватов и покупок:
Те когти льву сильней сорвали гриву!
 
 
109. Оплачет сын отеческий проступок![83]83
  Теперь, доказав, что пред империей есть Богом установленный символ всемирного господства, Дант переходит к одинаковому осуждению обеих современных ему партий, как гвельфов, так и гибеллинов; причем последние, присвоив себе и своей партии этот верховный знак, ищут лишь своих выгод, а другие, заменив его лилиями французского короля, подрывают единственно законную в Италии власть германского императора. Пророчества бедствий относятся к Карлу Валуа.


[Закрыть]
Свое оружье Бог не переменить!
В Его руках меч с лилиями хрупок. —
 
 
112. Сиянье сей звезды всех тех оденет,
Чьи от добра не уклонялись ноги,
Но кто заслуги в мире со славой ценит.
 
 
115. Когда желанья, отдалясь с дороги,
Нас к славе и к заслугам отвлекают,
Лучи любви уже не столь в нас строги.
 
 
118. Заслуги те нас частью насыщают;
Вот почему не меней и не боле
Блаженства наши души ощущают.
 
 
121. Насытить Божья правда нас дотоле,
Сердца у нас любовию покоя,
Что к злу дороги нету нашей воле.
 
 
124. Различье звуков разрешится в строе
Приятном, и различие удела
Гармонией становится святою.[84]84
  Окончив ответ на первый вопрос Данта, кто они, Юстиниан отвечает на вопрос (V, 128), почему Меркурий, это скромное и неяркое светило, назначен ему и его собратьям местопребыванием. Ответ на это таков: все находящиеся здесь души слитком стремилось на земле к внешнему блеску и славе, что мешало совершенству их христианской добродетели; потому-то они и не поднялись в небе выше. Но это жилище им прилично, и они счастливы сознанием, что божественное правосудие предназначила им именно это место и никакое другое», а так как они, как и все праведные в раю вообще, довольны и счастливы своей ступенью, то это различие в отдельных тонах каждого из них производит один совместный аккорд небесной гармонии. Сравн. ІІІ, 49 и прим. к нему. Для примирения с исторической правдой требовалось, чтобы Юстиниан сознался сам в своем честолюбия потому что, не будь этого, он оказался бы чересчур превознесенным Дантом. Некоторые сопоставляют это место со стихом предыдущей песни «Вот кто любовь, нам жгущую, умножит!» и предполагают, что Дант, всего более обвиняющий себя в Чистилище (песнь XIII, 113, XI, 118) в гордости и высокомерии, предназначает себе звезду Меркурия вместо будущего жительства. Но гордость и честолюбие не одно и то же, а подобным же образом Данта приветствуют блаженные духи и на других планетах.


[Закрыть]
 
 
127. А вот блистает в этой искре белой[85]85
  Именем Ромео назывались вообще пилигриммы, ходившие на поклонение в Рим. Ромео, о котором идет речь, возвращаясь из паломничества, был принят на службу в качестве управителя графом Раймондом Беранже или Белингиери, властителем Прованса. Верно служа своему господину, он умножил его доходы до того, что все четыре дочери Раймонда вышла замуж за королей. Но Раймонд поверил клевете на Ромео и потребовал с него отчета, при чем оказались блестящие результаты его управления; однако, это недоверие так подействовало на верного слугу, что он покинул своего господина и, ушел от него таким же бедняком, как был ранее.


[Закрыть]
Ромео, чье не знало воздаянья
Великое и доблестное дело;
 
 
130. Но не гордится пусть его изгнаньем
Прованс, зане тот дурен нестерпимо,
Кто злоупотребит благодеяньем!
 
 
133. Когда на тронах королевских чтимы
Раймонда Беранже четыре дщери, —
Заслуга то Ромео пилигримма.
 
 
136. Когда ж Раймонд, злым языкам поверя,
Изгнал его, обидев злобой ярой,
Семь за пять получил он, – не потери!
 
 
139. И тот ушел, беспомощный и старый,
Но если б мир проведал, как ходил он,
Куска вслед за куском моля, как дара,
 
 
142. Его бы еще боле восхвалил он![86]86
  Почему Ромео помещен здесь, трудно сказать, тем более что ею честолюбие ни откуда не видно. Можно лишь предлагать, что Дант приписывает честолюбию его усиленные заботы о финансовом возвышении своего господина и его уход от него, когда на него пало подозрение. Ноттер делает еще предположение, что на Меркурии, же поселены те, слава которых на Земле помрачена по их же собственной вине. Наконец, некоторые придают особое значение словам, что он помещен здесь, несмотря на то, что его дело осталось без награды на земле.


[Закрыть] —
 

Песнь седьмая

Беатриче говорит о грехе и искуплении, о творении посредственном и непосредственном.

 
1. – Осанна Богу истины и силы,
Которого сиянье сих блаженных
Духов огни сугубо просветлило![87]87
  В оригинале эта первая терцина по латыни с примесью еврейских слов:
Osanna sanctus Deus Sabaoth,Superillustrans claritate tuaFelices ignes horum malaboth!

[Закрыть]
 
 
3. Так снова к миру песен вдохновенных
Вернулась сущность та, блестя в повязке
Удвоенной красой лучей нетленных.[88]88
  Указание на двойную заслугу Юстиниана – как законодателя и как завоевателя.


[Закрыть]
 
 
7. С другими свет умчался в стройной пляске,[89]89
  Блаженные духи в одежде света выражают свое блаженство круговой пляской, которая тем оживленнее, блестящее и быстрее, чем выше степень их блаженства и радости. Многие находят такое выражение блаженства излишне низменным и земным; но что можно отыскать более величественного, чье круговое движение звезд во вселенной?


[Закрыть]
Сверкая, как на синем небосклоне
Блестящих искр во тьме сверкают глазки.
 
 
10. – Скажи скорей, скажи своей Мадонне»,
Скажи ей все», – мне сердце говорило:
Где ты вождя отыщешь благосклонней?
 
 
13. Все ж то почтенье, что мне сродно было
При буквах В и ИСЕ, – мощной властью[90]90
  Bice – уменьшительное от имени Беатриче.


[Закрыть]
Как сонному мне голову клонило.
 
 
16. Но Беатриче молвила, участье
Являя мне улыбкою столь сладкой,
Что дать могла сжигаемому счастье:
 
 
19. – Как верно мне гласит моя догадка,[91]91
  Следующее – третье из систематических поучений относительно главных пунктов христианского познании, – вращается около двух главных мыслей: 1) почему необходимое для искупления распятие Христа явилось грехом для иудеев и было отмщено Титом (с 20–26) и 2) почему Бог избрал именно этот путь для искупления, когда (по Григорию Великому и Фоме Аквинскому) возможны и другие пути (ст. 58 – 120.)


[Закрыть] —
В возмездье должном справедливым карам
Не видишь ты законного порядка.
 
 
22. Но положив конец сомненьям старым,
Тебя терзать я не желаю доле
И подарю великих истин даром.
 
 
25. Не потерпев узды полезной воле,
Муж не рождённый получил проклятье,
И проклят род, что произошел оттоле; —
 
 
28. И род его погиб бы без изъятья,
Не будь тот праотец людскому роду
Всевышнею избавлен благодатью.
 
 
31. И со Творцом далекую природу
Любви предвечной действом слило Слово,
Решению предвечному в угоду.
 
 
34. Внимательней меня ты слушай снова:
Природа вся в начале, возникая,
Была к общению с Творцом готова,
 
 
37. Хотя сама себя лишила рая,
От жизни и от истины небесной
Свой путь по произволу отвращая.
 
 
40. Венец терновый с тяжкой мукой крестной
Природе, что приял за нас Распятый,
Был справедливой карою возмездной.
 
 
43. Несправедлива ж кара та стократы,
Когда мы личность примем в счет, какою
Мучения те были все подъяты.
 
 
46. Та смерть рождает следствие двойное:
Она приятна Богу и евреям;
Рай чрез нее открылся пред землею.
 
 
49. Еще ты помни: суд над Назореем
Свершал единый судия законный,
Которого мы на земле имеем.
 
 
52. Твой ум, от мысли к мысли увлеченный,
Теперь, я вижу, в новом сплетенье
Запутался в сети неразрешенной.
 
 
55. Ты говоришь: мне эти рассужденья
Понятны; но зачем путь столь жестокий
Был надобен для нашего спасенья?
 
 
58. Брат, тайна та темна земному оку
И не вместится в разуме убогом,[92]92
  Дух напрасно стремится проникнуть в божественные тайны, когда он еще не дозрел до них на огне любви.


[Закрыть]
Что не согрет лучом любви глубокой;
 
 
61. Но ты поймешь, по размышленье строгом,
Что путь, который вам столь ненавистен,
Достойнее всех прочих признан Богом.
 
 
64. Есть благость, пламень коей бескорыстен,[93]93
  Превосходное выражение мысли, что миротворенье, как и искупление есть лишь акт безграничной божественной любви.


[Закрыть]
И самобытным светом он сияет,
Первоисточник всех красот и истин.
 
 
67. Что без посредства благость та рождает,[94]94
  Все, что сотворено Богом непосредственно (в отличие от того, что сотворено им через посредство таких непосредственных созданий), одарено высшими и драгоценными преимуществами, – бессмертия, свободы от всего «нового» т. е. от законов посредственного творчества, и богоподобием. Такие же преимущества имел и человек в своем до греховном состоянии. После грехопадения он утратил два последние, сохранив лишь первое – бессмертие как души, так и тела.


[Закрыть]
То бесконечно, ибо неизменна
Ее печать во веки пребывает.
 
 
70. Что без посредства, от нее рожденной, —
И не зависит и вполне свободно
От силы всяческой второстепенной.
 
 
73. Чем существо с ней будет ближе сродно, —
Тем рвенья в нем священного начаток
Сильней, и тем оно с ней боле сходно.
 
 
76. В природе человека отпечаток
Ее полней, чем в прочем всем; но вредно
Хотя б один иметь ей недостаток.
 
 
79. Тем недостатком служит грех наследный;
Затем-то полнота ее сиянья
На человеке искрится столь бледно.
 
 
82. И человек в первоначальном сане
Мог возблистать лишь только, очищая
Грязь похотей святым огнем страданий.
 
 
85. Но праотца грехом природа злая
Была обречена на зло и бедства
И навсегда отторгнута от рая.
 
 
88. И чтобы то печальное наследство
На прежний сан переменить, лишь было
Возможно для Всевышнего два средства;
 
 
91. Иль чтобы милость Божья грех простила,
Иль чтоб свои грехи Адама чадо
Страданьем добровольным искупило.
 
 
94. Так, углубив в совет предвечный взгляды,
Ты мне теперь внимай, чтоб убедиться,
Зачем нам искупленье было надо.
 
 
97. Ведь человек в естественной границе
Грех возместить свой быть не мог способен,
Бессильный к послушанью возвратиться.
 
 
100. За не непослушаньем был он злобен
И до конца испорчен был душою;
Путь первый, значит, был бы неудобен.
 
 
103. II нужно было, чтоб Своей рукою
Бог совершил деянье искупленья
Одним из этих средств – иль чрез обои.
 
 
106. Но чем дороже для Творца творенье,
Чем сердца создающего благого
Полней оно являет отраженье;
 
 
109. И благость вечная сама готова,
Свое спасая в мире отблистанье,
Пустить все средства, чтоб поднять нас снова.
 
 
112. Величественней не было деянья
(И не могло произойти иначе)
Меж первым и последним днем создания!
 
 
115. Зане, спася его самоотдачей,
Не просто даровав ему прощенье, —
Великодушнее Господь тем паче.
 
 
118. Иные средства были малоценней
Пред вечной правдой, если бы Сын Божий
Сам не унизился до воплощенья.
 
 
121. Но я и прочие сомненья тоже
Тебе рассею, чтобы понимая
Твои глаза с моими были схожи.
 
 
124 Ты говоришь: На воздух я взираю[95]95
  В ст. 67. Беатриче выразилась, что все созданное Богом непосредственно, – бессмертно. Теперь она поясняет, почему мы видим кругом, что многое имеет конец и смертно. То, что смертно, создано не непосредственно Богом, а чрез посредство тех сил, которые, как сказано уже выше, он сообщил небесным светилам. Поэтому и тело человека, созданное в лице прародителей непосредственно самим Богом, бессмертно и воскреснет снова в день страшного суда.


[Закрыть]
И на огонь, как это быстротечно
Все погибает, в порче исчезая,
 
 
127. А будь они субстанцией – конечно,
Они б тогда не делались негодны,
Не портилися, существуя вечно,
 
 
130. Брат! Ангелы с той областью свободной,
Что зрим мы, пребывают лишь такие,
Как созданы в их цельности природной;
 
 
133. А названные мной сейчас стихии
Со всем из них возникшим, – породило
Воздействие одних сил на другие.
 
 
136. Лишь вещество их создано, и сила,
Дающая им образ, в поднебесье
Витает, где вращаются светила.
 
 
139. Из вещества живого звезд, под смесью
Влияний, жизни низменной животной
Родится бытие и равновесье.
 
 
142. А наш дух без посредства от бесплотной
Субстанции рожден, что зажигает
Любовью негасимо доброхотной.
 
 
145. Отсель и воскресенье истекает,
Коль скоро размышлять о том ты станешь,
Как тело человека возникает,
 
 
148. Или про прародителей вспомянешь.
 

Песнь восьмая

На Венере. – Карл Мартелл. – Рассуждение о воздействии Божественного Провидения на человеческое общество и государство.

 
1. Рискуя благом, верил мир когда-то
В то, что Кипридой, в третьем эпицикле[96]96
  Птоломеева система, полагавшая землю неподвижным центром вселенной, вокруг которого вращаются светила, помогла привести в сочетание движение планет и других небесных тел и объяснить его видимые полнейшие неправильности. Поэтому предполагали, что каждая планета совершает свой малый круговорот кроме общего, большого, кругом земли; этим малым вращением объяснялось иногда наблюдаемое, по-видимому, обратное движение; круг этого движения назывался эпициклом. В третьем из этих эпициклов, как говорить здесь поэт, предполагали местонахождение Венеры, по имени которой и названа эта звезда и которую почитали греки и римляне в качестве богини. См. Брунетто Лагини: «Эти семь планет язычники считали божествами, поклоняясь Юпитеру, Марсу, Венере и другим».


[Закрыть]
Вращающейся, страсть любви зачата;
 
 
4. И жертвы в честь нее тогда возникли,
И гимны, – так как в древнем заблужденье
Все не ее лишь древле чтить привыкли,
 
 
7. Но воздавали матери почтенье,
Дионе; почитали и Эрота,
Возжегшего Дидоны увлеченье.
 
 
10. С той, с коей начинаю песнь, – с нее-то
Звезду зовут, что кроет солнцу двери,
Сопутствуя ему с такой охотой.[97]97
  Венера первая появляется на горизонте после заката и дольше всех остается на небе утром.


[Закрыть]
 
 
13. Не слышал я, как я взошел к сей сфере,
Но знал я то, увидев, что прекрасной
Еще Мадонна стала в высшей мере.
 
 
16. И как в огне нам искры видны ясно,
И как мы голос различаем в речи,
Что преходящ иль постоянен властно —
 
 
19. Так в свете зрел сиянье я далече —
То ярче то бледнее, – как в зерцале
Свет вечный отразив, его предтечу.
 
 
22. Из хладных туч во век не вылетали[98]98
  По физике Аристотеля землетрясения, ветры и гроза происходят от сухих испарений, которые движутся в первом случае внутри земли, во втором – над землею, в третьем – в тучах. Следовательно незримый ветер есть молнией.


[Закрыть]
Столь быстро ветры, зримо иль незримо,
И были столь стремительны едва ли,
 
 
25. Как к нам огни сошлись неисчислимо,
От той великой радости призванные,
Где хороводы водят Серафимы.
 
 
28. Из уст их изливалось Осанна
Столь сладко, что звук пения такого
На веки пребывает мне желанный.
 
 
31. Один из них, приблизясь, молвил слово:
Во всем, что можно нашему стремленью,
Мы быть тебе приятными готовы.
 
 
34. В одном кругу, полете и движенье
Мы здесь живем, покорствуя как дети
Вождям небес, о коих есть реченье:
 
 
37. Vоi ch’intendento il terzo Ciel movete.[99]99
  «Вы, обладая разумением, вращающие третье небо» начало одной из канцон Данта в Convito. Ангелы разумеют волю Бога и, сообразно ей, движут сферами и их влиянием. Поэтому на языке схоластики они и называются интеллигенциями.


[Закрыть]
Мы так полны любви, что, коль угодно,
Готовы мы оставить пляски эти.
 
 
40. Возведши взоры к той, что путеводной
Звездой была мне, я ответ безмолвный
Приял на то от дамы благородной;
 
 
43. И молвил к светочу, что так любовно
Себя мне предложил, ответив:
Кто ты?» Большим участием проникнут словно.
 
 
46. О, как внезапно в новые красоты
Его возвысил радости начаток,
Что я к беседе изъявил охоту![100]100
  Сердечная любовь к ближним и радость при виде соискупленных является одною из прекраснейших особенностей удовлетворенных в Боге блаженных душ, общею всему раю.


[Закрыть]
 
 
49. Он отвечал: Мой путь был в мире краток;[101]101
  Говорящий дух есть Карл Мартелл, первый сын Карла Хромого, короля неаполитанского. Еще при жизни отца он унаследовал от матери корону Венгрии и унаследовал бы от отца корону Неаполя и Прованса, но умер раньше его в 1295 г. Его дети, согласно завещанию Карла Хромого, были устранены от престола в пользу его брата Роберта, ученого, совершенно не предназначенного к правлению человека.


[Закрыть]
А будь он доле, горькая обида
Печальных следствий верно б не дала так.
 
 
52. В сем свете моего не зришь ты вида:[102]102
  Эта планета последняя, на обитателях которой сохранились еще их земные черты. Выше они уже настолько просветлены, что земной их облик совершенно исчезает.


[Закрыть]
Я радостью одет, какой горю я,[103]103
  По-видимому, Дант возлагал большие надежды на Карла.


[Закрыть] —
Точь в точь закрыта шелком хризалида.
 
 
55. Меня любил ты – за любовь такую,[104]104
  Часть Прованса, принадлежавшая неаполитанскому королю.


[Закрыть]
Не кинь так скоро я земное лоно,
Я дал бы боле, чем листву простую.
 
 
58. А левому всему прибрежью Роны
От устья Сорги, – всей округе этой
Я в жизни был властитель прирожденный,
 
 
61. И вместе всей Авзонии, с Гаэтой,[105]105
  Неаполитанское королевство обозначено здесь тремя лежащими в различных провинциях городами и двумя изливающимися в два противоположные моря, – на востоке и на западе – реками.


[Закрыть]
Кротоном, Бари, где текут кончая
Свой путь и Троит и Верде; и надета
 
 
64. Была корона на меня в том крае,
Где, чрез немецкие проникнув горы,
Спокойно катятся валы Дуная.[106]106
  Венгрия.


[Закрыть]
 
 
67. Прекрасная Тринакрия, что скоро
Темнеет вновь, от Эвра дуновенья
В заливе меж Пакино и Пелоро, —
 
 
70. Не от Тифея, а от испаренья
Подземной серы, – ждать могла бы мною
Рожденного Рудольфа поколенья,[107]107
  Детей Мартелла, супруга которого Клеменца была дочерью императора, имевших право царствовать в Сицилии, если бы не произошло восстания, известного в истории под именем Сицилийских Вечерен (в 1282 г.), вследствие которого Сицилия подпала под власть Петра Аррагонского. Когда позднее Сицилия была по договору вновь уступлена Анжуйскому дому, е обитатели воспротивились исполнению этого договора, помня жестокое господство французов; и потомки внучки императора Фридриха П обладали еще долгое время Сицилиек – этим остатком поблекшей славы дома Гогенштауфенов.


[Закрыть]
 
 
73. Когда бы в ней правление дурное,
Каким всегда восстания подъяты,
К восстанью не подвигнуло и к бою.[108]108
  Роберт окружил себя каталонцами, с которыми он сблизился в Испании, проживая там в качестве заложника за своего отца; а они, попав у него в милость в бытность его королем, старались лишь о своем обогащении.


[Закрыть]
 
 
76. И будь у моего прозренье брата,
Бежал бы он их нищенства скупого,
Чтобы избегнуть плена и захвата.
 
 
79. Коль не свой ум, хотя бы чужое слово,
Друзей увет ему быть должен громок:[109]109
  Сицилия прежде называлась Тринакрией, благодаря своему треугольному виду и трем горным хребтам Лилейному, Пелоро и Пакино. Два последние идут по берегу залива, открытого восточному ветру, который распространяет по нему испарения Этны, приписываемые миологией дыханию гиганта Тифея, погребенного под Этною Зевсом.


[Закрыть]
От груза барка де тонуть готова!
 
 
82. Скупой отца столь щедрого потомок,[110]110
  Будучи сам скуп, Роберт должен был иметь по крайней мере щедрых слуг, которые бы исправляли дурные последствия его скупости.


[Закрыть]
Хоть щедрым он доверился б слугам,
Чтоб не был так сундук сокровищ ломок —
 
 
85. – Как рад я, государь, твоим словам,
Мне для тебя рассказывать не надо:
То видишь ты, как я не вижу сам,
 
 
88. Глядя туда, где всякая отрада
Родится и умрет; и знать мне сладко[111]111
  Т.е. в Боге. Блаженные духи видят все, что происходят в поэте, потому что они видят Боги, в котором отражается все, а, следовательно, и то, что происходит в душе каждого отдельного человека.


[Закрыть]
Что зришь ее ты, нежа в Боге взгляды.
 
 
91. Но просвети меня хотя бы кратко, —
Зане мой ум в сомнения отраве, —
Про горький плод от сладкого зачатка[112]112
  Т.е. как от щедрого отца мог родиться скупой сын.


[Закрыть] —
 
 
94. И он в ответ:
Когда рассудишь здравей,
Как ты спиной повернут в правде, зренью
Так твоему она предстанет въяве.
 
 
97. Благо, родящее во всем движенье[113]113
  Это благо – Бог, провидение которого обнаруживается посредством сил, которыми он наделил небесные светила.


[Закрыть]
И мир, – к нему ж стремление твое, —
В вождя телам сим дало провиденье.
 
 
100. Вся тварь найдет не только бытие
В объятьях его мысли совершенной,
Но и благополучие свое.
 
 
103. Все, что спускает лук сей, неизменно
Все с цели направляется единой,
Заранее и строго предреченной.
 
 
106. Не будь того, – не следствия с причиной
Живую цепь твое узрело б око,
А лишь бессмыслиц жалкие руины.[114]114
  Не только о бытии твари, но и о ее благополучии заботится Бог. Поэтому в воздействии светил нет ничего случайного, что могло бы внести замешательство и погибель в цепь их влияний, – так как случайное несовместимо с совершенством творения.


[Закрыть]
 
 
109. Но быть того не может – без порока
Вождя звездам сим, зорко столь водимым,
Создал, сам беспорочный, Дух высокий.
 
 
112. Желаешь ли, путем яснее зримым
Чтоб вывод был тебе оттоль указан —
– Нет, верно естество в необходимом.
 
 
115. А дух: Добро ли то, что быть обязан[115]115
  Узы гражданственности служат к развитию сил человека. А гражданственность не возможна без разделения этих сил, как замечено еще Аристотелем. Поэтому Провидение делает одного законодателем, другого правителем, третьего художником, невзирая на происхождение.


[Закрыть]
Всяк на земле гражданственности членом? —
Да, я сказал, тот вывод уж доказан. —
 
 
118. – Коль так, промолвил дух, то быть сплетенным
Из звеньев разных обществу прилично?
Учитель ваш счел это непременным.
 
 
121. И рассужденья поведя обычно
Дух заключил: Так следствия от века,
Различные причинами, различны.
 
 
124. И мы встречаем в том Мельхиседека,
Солона, Ксеркса в том, – вождя народа, —
В том ловкого в науках человека.
 
 
127. Печать на смертный воск кладя, природа
Сих сфер небесных поступает здраво,
Не отличая друг от друга рода.
 
 
130. Иаков с детства разен от Исава,
И Ромул, чье рожденье не известно,[116]116
  Происхождение Ромула было неизвестно, а потому народное верование и считало его сыном Марса.


[Закрыть]
Все ж Марса сыном быть приемлет славу.
 
 
133. Природа рождих с плодом слита тесно,
Но все ж тесней была б, когда б так сильно
На сих двух Промысл не влиял небесный.
 
 
136. Теперь, приявши правды дар обильный,
Богат твой ум, но мне еще угодно
Тебе добавить аргумент посыльный:
 
 
139. Всегда природа быть должна бесплодна,[117]117
  Фортуна – одна из интеллигенций. См. Ада IV. и примечание к ней.


[Закрыть]
Когда она с Фортуной не согласна,
Как семя, в почве брошено негодной.
 
 
142. Когда б мир следовал – началам, ясно
Природою в нем вложенным так строго, —
То люди не были бы столь несчастны, —
 
 
145. Что часто нарушается и много:
Кому бы меч лишь по руке годился,
У нас нередко тот служитель Бога.
 
 
148. От этого с пути давно мир сбился.