Текст книги "Вторая волна (СИ)"

Автор книги: Данияр Сугралинов

Соавторы: Денис Ратманов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

И сразу система спросила – какое оружие хочешь? Амир сказал – такое, чтобы врагов на колени ставить. И дали ему «Подчиняющие оковы». Хорошая вещь, но хочется еще. Много еще.

– Командир, – сказал водитель, – а если там кадавров много? Я так понял, ту часть джунглей мы не исследовали нормально.

– Не боись, брат. Кадавры тупые. Мы умные. Автоматы есть, пистолеты. Перестреляем всех.

– А если тот чистильщик уже не нулевка? Вдруг сильный стал?

Амир повернулся к нему, в его глазах сверкнуло.

– Я сильнее. Понял? Я Амир Сабиров. В Дагестане меня все знали. Здесь тоже знают. И скоро узнают еще лучше.

Стрелок кивнул, отвернулся. Амир снова уставился в окно, но думал о контейнере. Что там внутри? Папаша из-за него с ума сходит. Может, оружие какое? Или сверхспособность? В любом случае, теперь это будет принадлежать Амиру. Как и все остальное.

– Стоп! – крикнул Амир, когда, судя по карте, сразу за поворотом последний участок дороги вел к электростанции. – Всем стоп!

Колонна остановилась. Амир вылез из джипа, достал бинокль. Все тихо. Никого не видно. Даже трупов филов. Странно… Может, Рокот и компания спрятались? Или убежали? Нет, контейнер тяжелый, далеко не унесешь. Жаль, инфравизора нет. Амир умел чуять опасность звериным чутьем. Сейчас ему казалось, будто кто-то наблюдает из засады, аж спину сводило.

Амир напрягся, ждал выстрелов, но было тихо. Только птицы пели в джунглях. Может, правда люди Рокота убежали? Или ждут внутри здания? Хотя чего ему бежать или ждать? Откуда он знает про планы Папаши, когда о них не знают филы, которых Рокот мог допросить?

– Что будем делать, командир? – спросил командир пикапа по рации.

– Поедем прямо. Но осторожно. Если засада – стрелять сразу.

– Понял.

Колонна медленно двинулась по старой дороге к электростанции. Вдруг земля под колесами джипа провалилась. Машина резко накренилась, нос ушел вниз. Амир среагировал мгновенно, выставил руки, уперщись в торпеду, и сразу же шарахнулся, вжался в сиденье: пробив лобовое стекло, рядом с правым плечом в сиденье вонзился заостренный бамбуковый штырь. Второй сломался напротив груди Амира, которого прошиб холодный пот. Потому что, если бы штырь не сломался… Он скосил глаза на водителя, который дергался, кашляя кровью, нанизанный на такой же штырь.

– Сука! – выругался Амир, выбираясь из перевернутой машины. – Яма!

Он посмотрел вниз. Глубокая яма, метра полтора, а на дне – острые колья. Амир ругнулся еще раз. Значит, Денис действительно готовился. Ничего, все равно не поможет.

– Командир! – крикнул стрелок из пикапа. – Что случилось?

– Ловушка! Яму вырыли, суки! Осторожно ехать! Один идет и проверяет, остальные едут!

Из минивэна выскочил боец, ломанулся посмотреть яму… Все произошло мгновенно. Что-то хрустнуло. Он всплеснул руками, роняя пистолет. Взметнулись прутья, листья, земля… Окрестности разорвал истошный крик.

– Б…ь! – Амир понял, что там была яма поменьше, тоже со штырями, а значит, к их встрече приготовились серьезно. – Все из машин! Пешком идем!

Минус двое за минуту! И враги еще не вступили в бой! Амир скрипнул зубами, взял прут, который использовали для маскировки ямы, и принялся ощупывать почву перед собой. Все сделали так же.

Все двигались предельно осторожно. Правильно делали. Страх – это хорошо, делает осторожными.

– Не боись! – крикнул он. – Идем дальше! Это только начало!

Его прут уперся в пружинящую почву, он ковырнул ногой предполагаемую ловушку, увидел прутья и сказал с некоторым облегчением:

– Вот, видите? Главное, будьте внимательными.

Он не встретил следов борьбы или тел филиппинцев. Значит, они не нападали на лагерь, и это хорошо. Отсюда следует, что они живы, и у Рокота нет огнестрела.

Вскоре еще одна ловушка сработала – боец наступил на доску, она перевернулась, гвозди вошли в пятку. Парень захромал, но идти мог. Ничего страшного не произошло, раны исцелятся, когда претенденты повысят уровни, а щас надо просто кончить гадов.

Вдруг в воздухе раздался страшный вопль. Страх обрушился волной, сбил с ног, потащил, лишая разума. Амир зажал уши руками, упал на колени. Потом вскочил, заметался, пытаясь собрать разбегающиеся мысли. Крикуны. Заткнуть! Спасаться! Смерть! Бежать! Убить!

– Стоя-а-ать! – заорал он разбегающимся бойцам, на бегу выстрелил очередью наугад. – Су-ука-а-а! А-а-а!

Крик сам рвался из горла, так было легче сохранить клочки разума. Он мало что соображал. Но видел, как трое бойцов, уронив оружие, улепетывали. Один ногой угодил в ловушку, пытался выдрать ее оттуда, гонимый паникой. Двое, у которых уровни повыше, сопротивлялись панике и палили вокруг наугад, у одного, того самого латиноса, текла кровь из ушей.

Наконец крикун смолк, и по телу будто бы разлилась волна блаженства. Амир обнаружил себя стоящим на четвереньках, вскочил и невольно сделал шаг в сторону, сглотнул вязкую слюну.

Из джунглей полезли твари. Гигантские амбалы. Нюхач – то ли богомол, то ли человек. Жирные гиганты. Это не обычные кадавры. И их много. Очень много.

Горло враз пересохло, стало шершавым и горячим. Бойцы замерли кто где стоял. Двое дезертировали и побежали к машине. Выматерившись, Амир дал по ним очередь:

– А ну стоять, суки! Завалю на!

Не попал, а суки уже залезли в джип с пулеметом и начали разворачиваться. Промелькнула надежда, что они вернутся на выручку… Хрен там.

Ногу неудачника, угодившего в ловушку, видимо, нанизало на штыри. Он метался, молил о помощи и истерично орал. К нему подбежал нюхач, занес руки-пики для удара, в долю секунды пронзил жертву и разорвал, разведя конечности в стороны, как африканский богомол – лягушку. Пару секунд башка бедолаги сипела, разевая рот.

Двое самых верных бойцов сместились к Амиру, который дрожащими пальцами снаряжал магазин. Они стояли втроем, спиной к спине.

– Стрелять! – крикнул Амир. – Все – стрелять!

Автоматы застрочили, но зомби были быстрые. Огромный черный амбал прыгнул на одного бойца и разорвал пополам. Из-под земли, как ракета, что-то выскочило, ударило второго в живот гарпуном… Языком, бля! И уволокло в нору.

Амир попытался использовать силовые оковы. Светящийся кнут выстрелил в сторону маленького амбала, обмотался вокруг шеи. Амбал тут же свалился, парализованный. Амир добил его серией ударов кинжалом в лицо.

Но кадавров было слишком много. Кромсая на лоскуты мелкого щелкуна, Амир вдруг понял, что остался один. Зомби окружили его, но не нападали. Ждали чего-то. Он заметался между ними, паникуя и не зная, работать ли кнутом или лучше поливать тварей свинцом.

Строй бездушных дрогнул одновременно, и твари атаковали, сомкнули кольцо – Амир не успел опустить кнут, как его выбили из рук. Амбал отобрал автомат, сбил с ног.

– Что вам надо, уроды? – бормотал Амир, лежа на спине.

Он ответил на свой вопрос, когда строй расступился, открывая путь Рокоту. Амир похолодел, осознавая, что не он один такой умный: проклятый нулевка… Уже не нулевка, лох второго уровня заберет у него все ровно так же, как он собрался сделать сам! А еще зомби его не трогают… Они… Они. Его. Слушаются!

В руках у него была странная то ли бейсбольная бита, то ли дубинка. На лице – усмешка. Взгляд спокойный, слишком даже. Не тот испуганный чмошник, которого Амир резал неделю назад.

– Салам аллейкум, Амир, – сказал он. – Как дела?

От авторов

Друзья, до 5 июля авторы уходят в отпуск. Данияр летит на родину, в Казахстан, к родителям, а Денис едет на Кавказ. В эти дни график выкладки отменяется, будем радовать новыми главами по мере написания. Спасибо, что остаетесь с нами!

Глава 16
Маст дай!

– Издеваешься, Рокот? – прохрипел Амир, инстинктивно отползая от меня, елозя ногами по земле.

– Проявляю гостеприимство. Наше, исконное. Слышал: «Кто к нам с мечом придет, от меча и погибнет?» Ну вот.

– Издеваешься и имеешь право. – Он мазнул взглядом по рядам зомби, снова посмотрел на меня. – Как ты это сделал? Почему они тебя слушаются?

Я не ответил. В глазах Амира плескался страх, и сдержать его он не мог. Скорее всего, пугала моего недруга не смерть, с мыслью о ее неизбежности после Жатвы все мы свыклись, а мои бравые бездушные во главе с сержантом Бабангидой. Зомбаки топтались вокруг Амира, но не бестолково, как обычно в режиме ожидания, а кряхтя и алчно постанывая. Как если бы голодные волки кружили вокруг раненого оленя, выжидая, когда вожак даст команду: «Жрать!»

Но такой команды они не дождутся. Логика подсказывала, что убийство чистильщика – это не претендентов крошить, это что-то весомое, что-то, что перелопачивает баланс. Эндрюс, павший после группового избиения в «Кали», своей смертью доказал, что обычное убийство хоть и не принесло бонусов убийцам, зато создало в локации контролера. Велика вероятность, что, если чистильщик кончит чистильщика, это тоже не останется без последствий… или без плюшек для победителя.

В общем, как чистильщик должен убить себе подобного, чтобы, к примеру, получить все его плюшки, я понятия не имел, потому решил перестраховаться и вызвать Амира на дуэль.

Естественно, ни в какие диалоги с Сабировым я вступать не собирался. Даже после того, как мои зомби обезоружили его и немного потрепали, он оставался чертовски опасным.

Его надо было прикончить быстро и без пафоса, не рискуя попусту. Оружие жнецов Амира себя исчерпало, огнестрела у него нет, но может быть припрятан нож, а значит, у него все равно остается шанс.

– Не убивай, Рокот… – словно преодолевая гордость, прошептал он, продолжая пятиться. – Мамой клянусь, верным псом твоим стану, лично тебе голову Папаши принесу! Всевышним клянусь!

– Чего стоят клятвы правоверного неверному, а, Амир?

Еще час назад ненависть заставляла думать, что я быстро и с удовольствием разделаю его, и, может, даже помочусь на его останки. Ну, не в прямом смысле – скорее, отдал бы приказ бойцам сожрать труп.

Но, глядя, как он отползает от меня на четырех костях, как его монобровь вопреки логике встает «домиком», какой ужас плещется в глубине черных глубоко посаженных глаз, я испытывал отвращение.

Не так-то просто прикончить безоружного человека.

Не человека – чертовски опасную бешеную тварь. Разве человек будет кайфовать от вида кишок? Но все равно просто взять и прикончить существо своего вида – задача та еще. И куда ненависть девается?

Но необходимость толкала к цели. Хотелось раззадорить себя, вспоминая ему все его грехи, разозлиться, зачитывая приговор… Хватит соплей, Рокот! Жестокий мир – жестокие правила, если не ты, то тебя.

Потому я коротко, глядя ему в глаза, сказал:

– Чистильщик Амир Сабиров, я, чистильщик Денис Рокотов, вызываю тебя на дуэль.

– Дуэль? Так дай мне шанс, Рокот, – оживился Амир. – Так нечестно, ты вооружен, я беспомощен. Я не принимаю твой вызов!

Однако система жнецов посчитала мой вызов справедливым, а ресурсы – соответствующими.

Денис Рокотов, чистильщик Амир Сабиров принужден к принятию вашего вызова.

Ставка Амира Сабирова: 7-й уровень чистильщика, оружие «Подчиняющие оковы», 373 универсальных кредита.

Ваша равноценная ставка: 8 381 универсальный кредит.

В следующий момент Амир, который, похоже, тоже получил уведомление о дуэли и ставках, зарычал. Я уловил движение его руки к голени, к ножу, чего я и ожидал, выхватил пистолет и выстрелил. Ни к чему усложнять.

– Это тебе за садизм, сука.

Амир даже встать не успел, дернулся, закрывая рукой рану чуть ниже ключицы. Черт, в голову же целился! Между пальцами Сабирова побежала кровь.

– За неизвестного чистильщика, которого ты убил.

Я выстрелил еще.

– За жителей Кали, женщин и детей…

Их полегло много, потому палец нажимал на спусковой крючок снова и снова, пока в магазине не закончились патроны. Тело Амира, или, скорее, уже труп дергался. Зомбаки возбужденно заурчали при виде фонтанчиков крови, но и меня постепенно накрывало бешенство, ненависть к таким вот уродам, с которыми не договориться по-человечески, которые не понимают доброты и принимают ее за слабость, которые…

– Хер тебе, а не сорок девственниц, говнюк.

Вот теперь проснулась ненависть, и я, смахнув оповещение системы, заслонившее обзор, шагнул к трупу, потому что мой список претензий не закончился.

– За мой вспоротый живот. – Удар. – За тех, кого ты насиловал. – Удар. – За Машу!

Я был уверен, что Машу он тоже насиловал, а если нет, то обязательно сделал бы это в будущем.

Теперь уже точно Амир подох, и от каждого моего удара труп вздрагивал, и дергалась башка, почему-то напоминая передергиваемый затвор.

Воздав врагу по заслугам, я будто бы увидел себя со стороны: разъяренного, с горящими глазами пинающего труп в окружении безмолвных зомби – и сразу успокоился, сказал вслух:

– Шоу закончилось. Клоуны разъехались по домам.

Да уж… Негоже было глумиться над трупом на глазах своих же людей, но выплеснуть все пережитое из-за него требовалось. Просто, может быть, не так по-маньячески.

Я осмотрел бездумные морды зомбаков, отошел в сторону и скомандовал, указав на труп Амира:

– Кушать подано. Извольте жрать, товарищи!

Зомби накинулись на труп со всех стороны, и я вспомнил сцену из фильма «От заката до рассвета», когда упыри поедали мальчика-китайца – но до момента, когда вперед вырвался щелкун по имени Клац-Клац и единственным движением мощных челюстей раскроил Амиру череп. Две минуты – и от бывшего врага остался только скелет, и то не весь. Мелкие кости пальцев зомбаки сожрали, а ребра Клац-Клац понадкусывал.

Прошлый Рокот, рогоносец и терпила, тот, который каждому привык давать еще один шанс, наблюдал с ужасом. Нынешний я с удовольствием оживил бы Амира и прикончил еще раз. И еще отрезал бы голову, наверное. Хотя не, перебор, нужно оставаться человеком.

И только с этой отрезвляющей мыслью озарило: награда!

Интересненько!

Дуэль чистильщиков: Денис Рокотов, чистильщик 2-го уровня, победил Амира Сабирова, чистильщика 7-го уровня.

Денис Рокотов, вы победили в дуэли чистильщиков.

Внимание, невозможно использовать персональное оружие чистильщика «Подчиняющие оковы».

Ставка Амира Сабирова преобразована в универсальные кредиты: 8 381.

+8 381 универсальный кредит (итого: 1 058 651).

И все? Даже оружие жнецов Амира не позволили забрать?

Рефлекторно посмотрев на небо, я ощутил ответный взгляд и услышал то ли собственную мысль, то ли чужую, внедренную в разум: «Чего желаешь?»

Только я начал размышлять, какое дистанционное оружие мне бы хотелось получить, как… В общем, обдумать серьезно ничего не успел, потому что подсознание тут же ответило за меня, а система приняла ответ всерьез.

Награда: талант «Поглощающий щит».

Поглощающий щит

Редкий талант.

Поглощает разовый смертельный урон, нанесенный носителю.

Перезарядка: 1 день.

Некоторое время я тупо пялился в единственную строчку описания. Разово спасет от смерти. Например, от выстрела в голову или «Секатора» Волошина. Все-таки подсознание, где прятался старый, трусливый Рокот, запросило то, о чем я и не думал – не орудие убийства, а второй шанс. Причем шанс ежедневный. Что ж…

Нормально обдумать новообретенный талант помешала затрещавшая рация на поясе.

– Прием, Ден, как слышно? – донесся взволнованный голос Макса. – Ты как там ваще? Че там все затихло, а?

– Прием. Враг разгромлен. Зомби доедают трупы, чтоб нам меньше закапывать. Ловушки сработали – отличная задумка, Макс! Можно покидать посты. Прием.

– Прием. Понял, покидаем посты. Победа, народ!

Донесся радостный женский крик, и связь прервалась. Через минуту выбежала моя команда, во главе нее Сергеич с бутылкой шампанского.

Увидев зомбаков, он растерянно остановился, разводя руки.

– Не ссы, Пролетарий, не тронут! – крикнул я, приказывая бездушным не трогать живых.

Тогда Сергеич потряс бутылку, открыл ее и облил фонтаном Карину, Макса, который, разинув рот, поймал пену. Вика оттолкнула его, хлебнула пены, закашлялась. Рамиз просто забрал бутылку и приложился к горлышку. Эдрик посторонился, но лыба с его смуглого лица не слезала.

– За победу! – воскликнул Рамиз, оторвавшись от пойла.

Сжав кулак, я поднял его вверх.

– За победу!

Рамиз, передав бутылку Максу, уставился на обглоданный скелет Амира.

– Волошин был? – спросил Сергеич. – Где его труп, поссу на него.

– Это, вот, – я пнул скелет, – Амир. Ни Волошина, ни Тетыщи. К сожалению. Втроем они с Папашей – мощная сила. Лучше было бы, если бы еще кто-то пришел сейчас.

Недолго думая, Сергеич выполнил угрозу и воздал по заслугам Амиру мощной струей. Макс одобряюще кивал, видно было, что и он не прочь повторить подвиг Сергеича, но стесняется. Рамиз неодобрительно покачал головой.

– Зачем?

– Потому что собаке – собачья смерть, Рамиз, – сказал я. – Ты этого урода при жизни не знал, а знал бы – возненавидел. Пусть хоть так пар спустят.

Тем временем Сергеич отрывался и от полноты чувств спел частушку:

– Бьет врага моя винтовка! Без отказа, метко, ловко, и губительным свинцом, и брандспойтом, и х. ём!

Вика и Макс запрокинули головы и расхохотались.

– Что делаем дальше? – спокойно спросил Рамиз.

Я задумался. Неплохо было бы нанести Папаше превентивный удар прямо сейчас, когда он не ждет и максимально ослаблен. Но «Сокрытие души» будет работать еще час двадцать, боюсь, этого недостаточно даже для того, чтобы довести орду до места. Пока талант полностью себя не исчерпает, на откат не встанет. Откат – десять часов. То есть атаку на лагерь Папаши можно начинать только под утро.

– Готовимся, – сказал я. – Практикуемся в стрельбе. На лагерь Папаши нападать будем в четыре утра…

– Ночи, – буркнула Вика. – Мы ж овощами будем в такую рань… точнее позднь.

– Нам адреналин не даст быть овощами, а вот они – будут, – сказал я.

– А победу отметить? – с легким разочарованием спросил Макс.

– Рано, это промежуточные итоги. Вот разорим Папашино гнездо, тогда и закатим пир на весь мир, а пока рано расслабляться.

– Ты убил его, – Рамиз кивнул на скелет Амира. – А что ты с этого получил? Он сильный боец, ты должен был что-то получить.

– И то правда… – пробормотал Сергеич, закончивший осквернение скелета врага.

Мне не хотелось, чтобы мои люди знали, что можно убить босса и занять его место. Да и «Поглощающий щит» лучше было держать в секрете, потому я ответил пространно:

– Универсальные кредиты дали, ну, то есть бабло, немного, ничего и не купишь на них.

– Таблетки оздоровительные, например?

– Ага. Штуки на две-три хватит, но их в магазине пока нет, Рамиз.

– Купи, как появятся, – сказал азербайджанец. – Уровни повышать все сложнее, в нужный момент можно и не дотерпеть, и скопытиться.

Сергеич покосился на меня с недоверием, да так, что неприятно стало от его взгляда. Вспомнилось, как из-за него чуть не погиб Макс. Или все-таки люди меняются? Катастрофа раскрывает в одних – лучшее, в других – худшее. Сергеич, получив должность завхоза, почти приличным человеком стал, Макс успокоился и нашел призвание… Черт, лезет же всякое в голову.

– Наконец мы освободим рабов! – воскликнул Макс и посветлел лицом.

О том, что в лагере Папаши сделали с девушкой, которая ему дорога, он, похоже, не задумывался.

– Идите на станцию, – распорядился я. – Я сейчас отведу своих бойцов в берлогу, закреплю их там, и, когда вернусь, в деталях продумаем, что будем делать. Разработаем план «А», «Б» и далее по списку, постараемся предусмотреть все нюансы, потому что это наш единственный шанс.

– Дэдди маст дай! – воскликнул Эдрик, припечатав кулак к ладони.

– Идите, я вернусь через час, – велел я людям и повернулся к бездушным, замершим послушными болванчиками. – На базу, дети мои!

По пути я подумал, что неплохо бы поиграть в солдатики, разделить зомби на отряды и попытаться управлять ими один отдельно от другого, но решил приберечь талант, чтобы сделать это, когда после обсуждения плана появится конкретика.

Один за другим монструозные зомби развернулись и пошли на бетонный узел.

* * *

В семь вечера, перекусив и прикопав скелеты, моя команда собралась в диспетчерской возле куска гипсокартона, которую мы использовали как доску.

Карина прямоугольником обозначила Папашину территорию и держала речь.

– Вот тут, на севере, дозорная вышка. Сидит дежурный и смотрит. Вот тут, – она поставила красную точку маркером, – планировалась другая. – Весь лагерь окружен забором, его уже построили, но он – вообще фигня, если его автовышкой протаранить.

– Автовышкой нельзя, – сказал я. – Тогда будет ясно, что нападением руководят выжившие, а мы хотим, чтобы Папаша думал, что имеет место нападение высокоорганизованной орды. Конгломерата кадавров, как сказали бы они.

– А самый здоровый амбал может повалить забор? – спросил Маск.

– Может, – ответил я. – Мы так и сделаем. А ползун сделает подкоп с другой стороны. Так две группы зомби начнут наступление с двух фронтов, причем это будут самые хилые зомби, но их пойдет вал.

– Ясно, – кивнул Рамиз. – Так ты, Денис, рассчитываешь, что на них враг израсходует инопланетное оружие?

– Именно так. После первой и второй группы пойдет третья, самая мощная, и только потом – мы, вооруженные огнестрелом. У Папаши суперсила – отражающий щит. Ты его бьешь – тебя ответка шарашит. Значит, на него напускаем амбалов, пусть ковыряют защиту, а мы добьем, если они не справятся.

Макс озадаченно спросил:

– То есть, если мы в него выстрелим, прилетит рикошет?

– Думаю, огнестрела это не касается. А как и любое инопланетное оружие «Отражающий щит» не вечен. Исчерпав ресурс, он садится на откат, и Папаша становится обычным человеком. Но не факт, что у него не припасено еще чего-то эдакого. Так что не подходим, просто издали по нему стреляем.

– А рабы? – уточнил Макс.

– Рабы в другом здании, вот здесь, так ведь? – спросил я у Карины, показав место на самодельной карте, она кивнула, добавив:

– Сколько их, сейчас предположить трудно, их число все время меняется.

– Надеюсь, что они затаятся и не полезут на рожон, – сказал Рамиз и подытожил: – Итак, я правильно понял, Ден, что основная задача лежит на тебе: привести орду ночью в лагерь Папаши, разделить на три части и самую грязную работу сделать руками бездушных. Мы на машинах сидим в засаде и ждем, когда ты нас вызовешь. Если все идет по плану, то Сергеич за рулем автовышки таранит ворота, мы врываемся на территорию и расстреливаем недобитков. Если все идет не по плану, то и пытаться не стоит. Так?

– Совершенно верно, – кивнул я. – Ставка на бездушных. Если она не срабатывает, в чем я очень сомневаюсь, нам правильнее покинуть эту локацию и пробиваться через тоннель или другим способом к городу.

Рамиз ударил себя в грудь.

– Я все сделаю, что от меня зависит, чтобы эти нелюди сдохли. Сам голову положу, но их заберу с собой, потому что такое не должно жить!

Вспомнился отель «Калигайахан» после набега группы Волошина, убитые женщины и маленькие дети, и душу всколыхнула злость.

– Ты прав, – припечатал я и вынес приговор чистильщикам Папаши: – Такое жить не должно. Это нелюди, их нужно казнить, тем самым обезопасив будущее человечество.

Карина вскинула руку.

– Поддерживаю!

Все подняли руки, включая Эдрика, которому Макс все объяснил. Карина взяла слово:

– Клянусь сделать все, чтобы хоть одного их этих тварей прикончить! Ненавижу.

– Убить! – воскликнул Эдрик, вскочив со стула, потом взял себя в руки и сел.

Я обратился к Сергеичу:

– У каждого будет «Скорпион», правильно я понял? Сколько у нас к ним патронов?

– На тридцать выстрелов, – ответил он, гордо выпятив грудь. – Плюс семь учебных. Все должны научиться стрелять, потому против человека пуля лучше всего. Рамиз, покажешь молодежи, где раки зимуют?

Это было расточительство, но стрелять никто не умел. За столь короткое время мы и не научимся, но хоть поймем, куда нажимать и как ставить на предохранитель, и появится уверенность.

– Не вопрос. И научу снаряжать магазин, всему научу, – с готовностью кивнул азербайджанец и уточнил: – Я правильно понял, что мы стреляем только в тех, кто выбегает из здания, что на рисунке справа? Ближе к центру рабы, они на рожон не полезут.

– Правильно, – сказала Карина, а мне вспомнилось обещание, данное Лизе.

Что-то давно она не выходила на связь. Все ли с ней хорошо? Почему она молчит? Просто неудобно или что-то еще? Может, она уже сдала нас. Может, ее пытают, но она молчит? Или просто не хочет рисковать, потому что за ней следят?

Как бы то ни было, узнать все мы сможем только завтра.

– Надеюсь, нам вообще ничего не надо будет делать, – сказал Макс. – Как сегодня. А с рабами-то что?

– Кто захочет пойти с нами, тому пообещаем защиту, – сказал я. – Община должна развиваться. Мы уже сейчас видим, что нас мало, и даже дежурить неудобно, мы не высыпаемся и в итоге истощимся. А там… каждому найдется занятие по силам.

Вспомнились Киндерманны. Живы ли они? Очень надеюсь, что да, потому что община общиной, а клан – кланом, но что я буду за отец, если хотя бы не попытаюсь найти сына?

«А когда бросал Ваньку ради Карины, не думал об этом?» – всколыхнулась совесть.

В том-то и дело, что не думал. Жил одним днем ради сиюминутных хотелок. А вот сейчас…

Я поймал на себе напряженный взгляд Карины, словно она прочитала мои мысли.

– Что? – резко спросил я.

– Ничего… – Она отвернулась. – По маме скучаю. Вот бы добраться до нее…

Смягчившись, я кивнул. Вот именно: не те мы люди, чтобы во главу угла ставить тупое выживание. Нам мало выжить. Нам – даже таким моральным уродам как Карина – важно выжить ради чего-то большего.

А пока… Пока надо отдохнуть и дождаться полуночи – времени, когда обновится магазин чистильщика!