Текст книги "Вторая волна (СИ)"
Автор книги: Данияр Сугралинов
Соавторы: Денис Ратманов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
Глава 15
Лок’тар огар!
Ночью, уже ближе к рассвету, мы допросили выжившую филиппинку – стоит ли нам ждать других незваных гостей. Но получилось это не сразу.
Женщина лет сорока, худая, с перепуганными глазами, сначала пыталась изображать, что не понимает. Но когда я приставил к ее горлу тесак «Клык Рыси», она быстро заговорила на ломаном английском.
– Я ничего не знаю!
– Врешь, – спокойно сказал я. – Видишь этот тесак? Он принадлежал очень злой тетке, которая пыталась меня убить. Знаешь, что с ней стало?
Филиппинка затряслась.
– Где ваш лагерь? Сколько там людей?
– Лагерь… лагерь далеко. В горах. Там слабые женщины, дети, старики. Мало людей.
– Сколько?
– Десять… может, пятнадцать.
Я покачал головой.
– Опять врешь. Крисанто говорил о том, что вас больше ста. Где остальные?
Женщина испугалась еще больше.
– Не знаю! Правда не знаю! Крисанто много врать! Хочет казаться сильным!
Это было похоже на правду. Я сменил тактику.
– Хорошо. А теперь главный вопрос. Поддерживал ли Крисанто связь с белыми людьми? С русскими?
– Да! – быстро кивнула она. – Он говорил, что белые заплатят за трех мужчин. И за вещь.
– Какую вещь?
– Не знаю. Крисанто сказал – очень важная для белого босса. Сумка. Мешок. Чемодан. Не знаю. Блестящая. Теплая.
Контейнер. Значит, Папаша действительно готов на все ради его возвращения.
– Когда Крисанто должен был связаться с белыми?
– Завтра. Нет, сегодня! До заката. Он должен был сказать – нашли мы вас или нет.
– А если бы не нашли? – нервно спросил Макс.
– Тогда белые сами искать. Крисанто сказал – они знают, где искать.
Я обменялся взглядами с Сергеичем. Значит, прямо сейчас никто к нам не придет. Как минимум до заката точно, а там… Ночью люди Папаши тоже вряд ли выдвинутся, а потому, скорее всего, явятся только через сутки. Примерно. Что ж, отлично, это позволит дождаться конца отката браслета и привести орду. А заодно – подготовиться, довести до ума ловушки.
– Последний вопрос… – сказал я, глядя в глаза филиппинке. – Где Крисанто прятал рацию для связи с белыми?
– В рюкзаке. Большой черный рюкзак.
Мы нашли рюкзак среди вещей убитых филиппинцев. Внутри, кроме еды и инструментов, была рация на батарейках. Макс быстро проверил частоты.
– Они настроены на нашу волну, – сообщил он. – Значит, могли подслушивать переговоры.
– Сволочи, – выругался Сергеич. – Хорошо, что мы в эфире о важном не болтали.
Я пристально посмотрел на него, хмыкнул:
– Уверен? А частушки кто пел?
Свои частоты мы перебили. Закончив допрос, я пообещал филиппинке перерезать глотку, если что-то из рассказанного окажется неправдой.
Мы связали ее в дальнем углу диспетчерской. Информация казалась достоверной, но проверить можно было только одним способом – дождаться утра и посмотреть, действительно ли приедут люди Папаши.
А если не приедут, мы успеем спокойно подготовиться и встретить группу Папаши не только ловушками Макса, но и песнями Витаса.
* * *
Раннее утро в тропиках напоминает ночь. К бетонному узлу я прибыл ровно перед рассветом, когда солнце еще не взошло, но начало стремительно светлеть.
Здесь томилась моя личная орда. Да не просто орда – ордища! Вот только проку от нее не будет, если в нужный момент она не окажется рядом, так что нужно ее отвести ближе к базе. Пусть ждут в засаде отряд Папаши, отправленный по наши души. Ну а мы будем ждать на позициях с огнестрелом, которого насыпало выше крыши. Не врал-таки Крисанто… вернее, соврал, но в меньшую сторону.
Встав напротив лаза в полуобвалившийся цоколь бетонного узла, я крикнул, как недавно звал отряд Бабана:
– Подойдите ближе, бандерлоги!
Хоть я и не крикун, но силу мой зов имел ого-го какую! Ослушаться невозможно.
Кричал я больше для того, чтобы подчеркнуть торжественность момента, ведь зомби меня, конечно же, не понимали. Зато отлично воспринимали мои мысленные команды.
Затрещали ломаемые кусты, и ко мне из зарослей вышел амбал Афанасий. До встречи с Бабангидой он казался мне гигантским и неубиваемым, но сейчас…
– Не обессудь, Афанасий, но у нас в отряде пертурбация, – проговорил я. – Главным назначается товарищ Бабангида. Кстати, почему он не на плацу?
Я повторил мысленную команду, и в темноте лаза, ведущего в цоколь бетонного узла, завозились, высунулась маленькая голова, а дальше Бабангида не вылезал, а будто проходил родовые пути, рукой вперед, выкручиваясь, будто шуруп. Амбал был таким огромным, что, казалось, способен обрушить потолок и завалить мою орду бездушных. Ну, или конгломерат, как говорят люди Папаши.
Бабан встал напротив меня – три метра мышц, жил и костей. Что интересно, половые признаки у него атрофировались, как и у остальных бездушных, так что опознать его пол было нереально. Короче, оно. Бабангидо.
– Что ж, на таблеточках, которые дают солдатам, чтобы хрен не вставал и не отвлекал, сэкономим. Пропишем их Сергеичу…А то все женское население в опасности из-за этого террориста.
Ну Сергеич… Ну и отчебучил номер! Не то чтобы я восхищался постельными подвигами электрика, но и злобы, равности не было. Наоборот, Сергеич своим достижением еще ниже опустил значимость Карины в моих глазах. Интересно, зачем она это сделала? Вряд ли ради удовольствия. Скорее, чтобы заручиться поддержкой Пролетария, который был настроен крайне агрессивно по отношению к ней. А так чувак всю жизнь, небось, на «запорожцах» катался, и тут из-за поворота такой «мерседес» выезжает!
«Господи, с кем я жил!» – изумился во мне старый Рокот, но я лишь ухмыльнулся: «Еще скажи, что потратил на нее лучшие годы! Олень, блин…»
Тем временем Бабан, выбравшись из лаза, словно выдернул пробку, и из подземелья поперли бездушные:
Амбал 11-го уровня
Эволюционирующая активная опустевшая оболочка: 100%.
Крикун 9-го уровня
Эволюционирующая активная опустевшая оболочка: 100%.
Ползун 15-го уровня
Эволюционирующая активная опустевшая оболочка: 100%.
Нюхач 15-го уровня
Эволюционирующая активная опустевшая оболочка: 100%.
Следом вылез еще один богомолоподобный нюхач, уже 17-го, с обвислой грудью – этот, точнее, эта, видимо, была пожилой женщиной и весьма грудастой, и напоминала самку Голлума.
– Ты будешь Прелестью, – дал я имя отожравшемуся нюхачу, с уважением глядя на его конечности-пики.
Представил на них Амира. Хрясь – и кровь, кишки, растарантинило.
– Вы, Голлум и Прелесть, будете ефрейторами. Бабан будет сержантом и моим замом. Почему? Солдат, не спрашивай! Я так решил.
Зомбаки будто понимали, уэ-э-кали и буэ-э-кали. Мои ж вы красавцы, любо-дорого посмотреть!
Четыре амбала 13-го, 11-го, 10-го и 9-го уровней были из последнего пака, разделавшего филиппинцев. Зомбаки боевые, заслуженные.
– О, Скала, Колян, вижу – выздоровели, так что – в бой на передовую. Потом каждому орден. А если не дотянете – звание героев посмертно.
Вот бы живые так быстро регенерировали!
Крош мой этой ночью чуть не погиб. Будто это могло как-то помочь, я всю ночь носил его вместе с рюкзаком с контейнером, куда бы ни шел. Словно мое тепло могло дать ему жизненные силы. Часа два ничего не менялось, но вскоре «активность» котенка увеличилась на процентик, потом – еще на один. К утру котенок очнулся. Он будто чувствовал, что контейнер лечит, и не сходил с него. К полудню, излечившись наполовину, Крош впервые поел, и все выдохнули с облегчением, уверенные, что он пойдет на поправку. Но брать его с собой на вылазку за ордой я, конечно, не стал. Хотел доверить его Эдрику, но Вика перехватила, сказав, что пацану придется по джунглям много передвигаться, а котенку покой нужен.
Я еще раз осмотрел зомби.
Сбившись в стаю и хрюкая, бестолковыми болванчиками топтались шаркуны, похожие на пупсов-переростков.
Среди них, клацая челюстями, нервно и порывисто дергаясь, стояли мои портативные самодвижущиеся мясорубки – щелкуны. Самого жирного тринадцатиуровневого я назвал Клац-Клацем, на остальных фантазия дала осечку, пусть пока безымянными походят.
Стоило подумать, что кого-то не хватает, как вдруг земля у меня под ногами всколыхнулась и, вздымая грязь, как ракеты из шахт выскочили два ползуна. Черный Копатель 11-го уровня и еще один ползун 15-го, с заправки.
– Ты будешь Опарышем, – назвал я старшего ползуна.
Тот открыл пасть и высунул длинный язык метра на полтора. Да уж, ему бы лучше подошло Тритон или Варан, но деваться некуда, не переименовывать же. Он и так безмозглый, а так вообще запутается.
Потом я перевел взгляд на Витаса и ткнул в него пальцем:
– Тебе, дорогой, и напарнику есть должность. Замполитами будете, уж больно изъясняетесь складно и убедительно.
Как там? После смерти язык замполита продолжал шевелиться… точнее, голосовые связки продолжали вибрировать.
Глядя на покачивающихся зомбаков, я наполнился уверенностью в том, что Папаше теперь точно хана. Что уж говорить о том карательном отряде, который направят на наши поиски? Откуда им знать, что мне подчиняется целая орда?
Велев бездушным замереть, я пересчитал их: в моем подчинении оказалось сорок две особи – больше, чем было изначально. Наверное, мелочь какая-то мимо проходила и прибилась, например, те оболочки 3-го уровня. Ничего, пока сойдут для массовки, а там, глядишь, и они эволюционируют во что-то полезное.
Закончив осмотр, я включил рацию.
– Прием. Мы с моими бойцами выдвигаемся. Скоро будем у базы. Прием.
– Прием! Поняли. Ждем! – ответил Макс.
Эдрик, оставленный на дозоре, ответил по-английски:
– Жду. Смотрю. Прийом.
Ну и отлично. Заодно протестирую, как долго бездушные могут выполнять команду оставаться на одном месте, когда не будет рядом меня под «Сокрытием души». Была надежда, что приказ босса как-то фиксируется в их тупых мозгах, но очень слабая. В конце концов, я уже отправлял отряд Бабангиды с трассы в сторону бетонного узла, а нашел их вообще в другой стороне. Так что своего рода опасения были – а вдруг сагрятся на нас? Ладно, не проблема, новой активации браслета еще надолго хватить должно.
– Ладно, твари бездушные, уходим. База сама себя не защитит!
Повинуясь мысленной команде, Бабан преклонил колено, и я забрался «на барана» – ему на плечи, как наездник какого-то фантастического фильма. Вспомнилась другая орда, из орков, троллей, огров и нежити, и сам собой в голове всплыл боевой клич.
– Лок’тар огар! – крикнул я, и орда устремилась вперед.
В этот раз я не спешил, ждал отстающих и думал о том, как кардинально изменилась моя жизнь. Не, понятно, что жизнь изменилась на всей планете, и у трех четвертей кардинально – они потеряли души. Но я, как нормальный эгоист, сначала переживал за себя и близких, а потом уже за все человечество, а потому подумал о себе. Кем я был совсем недавно? Офисный планктон чуть борзее обычного, за счет чего выбился в ведущего продажника, что и привлекло ко мне Карину. А теперь? Командую армией зомби и готовлюсь на филиппинском острове к войне с бандой каких-то наших то ли бандитов, то ли чинуш, ставших рабовладельцами и психопатами. Бред? Бред. Но правда.
Забавно, но именно здесь, в этом кошмарном мире, я впервые почувствовал себя на своем месте. Никогда раньше не было такого ощущения, что я действительно что-то контролирую, что от моих решений зависят жизни людей. Да, страшно. Но и… кайфово, что ли.
Интересно, что сейчас делает Ванька? Моя первая бывшая жена Света сто процентов держится в трудной ситуации, но сыну сейчас наверняка несладко. Хотелось бы верить, что они где-то в безопасности, может, в военной части или в бункере. А может, Света тоже стала претендентом и защищает сына. В то, что они стали бездушными, я не верил. И не поверю, пока не увижу своими глазами. Шансы остаться людьми у них были 25% у каждого, а у обоих вместе… черт, 6%, но клал я с прибором на такую математику. Когда все это закончится – а оно закончится, я в это верю – мне нужно будет добраться до материка и найти их. Дитрих знает, где самолет, значит, шанс есть.
Но сначала – Папаша. Сначала этот ублюдок и его шестерки должны сдохнуть.
Размышления прервал характерный свист – один из нюхачей заметил что-то впереди. Я приказал Бабану остановиться и всмотрелся.
Метрах в пятидесяти от нас, в зарослях у дороги, копошились четыре бездушных. Обычная мелочь – два шаркуна 3-го уровня, один 4-го, и амбал 6-го уровня. Видимо, почуяли нашу орду и пришли посмотреть, что происходит.
И тут мне пришла в голову идея. Как ни крути, после победы над Папашей основными врагами для моих людей могут быть зомби. А бьют ли зомби зомби? Вот и шанс проверить.
– Построиться!
Осмотрев строй, я отдал мысленную команду двум щелкунам и нюхачу. Троица вышла из строя и начала окружать «диких».
Бой был скоротечным и жестоким. Щелкуны атаковали с флангов, перемалывая челюстями кости противников, а нюхач добивал раненых своими конечностями-пиками. Амбал 6-го уровня попытался сопротивляться, но против троих высокоуровневых бездушных не имел шансов.
Система порадовала тем, что хоть я и не ударил ни разу, даже пальцем не пошевелил, но фраги засчитали мне!
+2 универсальных кредита…
+2 универсальных кредита…
+4 универсальных кредита…
+16 универсальных кредитов (итого: 1 050 274).
– Молодцы, – похвалил я бойцов.
Те меня проигнорировали, увлеченно пожирая убитых. Остальные с завистью смотрели на них, но сдвинуться с места не осмелились. Видимо, продолжали выполнять изначальную команду «Построиться!».
– Ладно, налетайте! – разрешил я подкрепиться и им.
Смотреть на это не стал, отвернулся. Подумал, что, вопреки опасениям, нам повезло с тем, что можно было остаться на электростанции. Все-таки крыша над головой, инфраструктура и, как любил повторять Сергеич, «ликтричество». Не так комфортно, как в «Кали», но…
В этот момент с мысли меня сбил Афанасий, вставший передо мной.
– Чего тебе?
Хмыкнув, я осознал, что бойцы сглодали даже кости, а безымянный шаркун и Голлум взяли по уровню. Нормально.
– Ладно, идем дальше! – скомандовал я с горба Бабана.
К повороту на электростанцию бездушные дошли за десять минут.
– Прийом! Ден, вижу вас! – крикнул Эдрик, занявший наблюдательный пост на огромном дереве. – Уау! Ты демон, Деннис! Ты вести много зомби! Большой босс!
– Прием. Принял, Эдрик, – ответил я и обратился ко всем: – Оставаться на базе. Веду тыловой отряд, который останется в засаде и придет на помощь при необходимости.
Орду я разделил пополам по двадцать одному зомбаку.
Первую часть оставил караулить группу Папаши возле ловушек – Витас был тут же. Бездушные, повинуясь мысленной команде, резво попрятались в джунглях, Опарышек закопался возле дороги.
– Эдрик! – крикнул я, сидя на горбу Бабангиды. – Слезай давай! Они не тронут.
– Нет! – с диким ужасом заорал парнишка. – Много! Страшные! Челюсти клац-клац!
– Да не тронут, не дрейфь! Все под контролем.
– Я на пост! Сидеть, смотреть! Потом сэр Гейч сидеть. Правила!
– Ладно, черт с тобой. Я бы и сам зассал, сто пудов. А ты молодец, Эдрик! Хвалю!
Мой живот заурчал, требуя еды – до сих пор не восстановился до конца после вчерашних ранений, и постоянно хотелось есть.
Сейчас зомби отведу в засаду – и можно позавтракать. Потом, чую, будет не до того.
Только я, миновав все ловушки, «привязал» зомби к нужным местам и вошел на территорию электростанции, как меня перехватили Макс и Вика.
– Ден! Идем, покажу все, что мы сделали! – схватил меня за руку бывший сисадмин.
Я видел ловушки, в производстве некоторых сам участвовал. Когда уходил за бездушными, оставалось присыпать ловушки палыми листьями для маскировки. Потому сказал:
– Да видел я их. Мне бы поесть…
– Обед будет через двадцать минут, его Карина готовит. – Вика взяла меня под руку. – Ну идем, ну пожалуйста! Их реально не найти! Даже если знаешь, что они есть.
Макс оскалился, и я сдался. Ей-богу, как дети малые! В конце концов, проверю, переключаются ли зомби с моей команды на выживших.
Мы вернулись к месту, где была первая ловушка. Я покосился на заросли, где сидела засада.
Не агрятся. Хорошо.
– «Проглот» к бою готов! – козырнул Макс, указывая перед собой.
Если бы я заранее не знал, что там под слоем веток и пожухших листьев полутораметровая яма с наточенными бамбуковыми кольями, ни за что не догадался бы.
То, что пару дней назад казалось детским капризом и желанием Макса поиграть во вьетконговца, на деле оказалось серьезной смертоносной задумкой.
Асфальт на старой дороге присыпало многолетними напластованиями листьев, веток и земляных наносов, а недавний ураган эти наносы обновил. Если не знать, то и не скажешь, что тут дорога – кое-где на ней уже произросли молодые побеги.
Ловушку сооружали у меня на глазах. С ямой и кольями проблем не возникло. Самым сложным оказалось замаскировать ее – пришлось нарезать свежих тонких прутьев, сложить параллельно друг другу, присыпать травой, потом землей, да совсем чуть-чуть, чтобы прутики не прогнулись, и покрыть сгнившими листьями.
Макс дал имена всем своим ловушкам. «Проглот» рассчитывался на то, что туда упадет автомобиль. Помимо этой, вокруг выкопали пять аналогичных ловушек поменьше – их Макс назвал «сестричками». Расчет был такой: пешие бросятся на помощь попавшим в яму, упадут сами и напорются на штыри, либо в ловушку угодит нога.
Надежда, что мелкие ловушки сработают, была, но минимальная. Я больше рассчитывал на бездушных. Но судьба так часто преподносила сюрпризы, что лучше перестраховаться. Особенно, когда силы столько, что любые задумки реализуются быстро. Даже хилый Макс офигел от своей новоприобретенной выносливости – все-таки с каждым уровнем система делала претендентов сильнее.
В общем, первая линия обороны – ловушки, вторая – бьющие в спину интервентами зомбаки. А если у врага будет супероружие против бездушных, то мы займем заранее оговоренные позиции в электростанции с огнестрелом.
После осмотра ловушек мы занялись распределением оружия. Все трофейное вооружение филиппинцев было разложено на столе в диспетчерской.
– Итак, что у нас есть, – пробормотал я, осматривая арсенал. – Пять «Скорпионов», шесть пистолетов, три ружья, один обрез. Патронов в среднем по семь-восемь на ствол.
– Мало, – заметил Рамиз. – Если они приедут большой группой, боеприпасов не хватит.
Да откуда там большая группа, – фыркнула Карина.
– С филиппинцами вась-вась, – предположил Сергеич. – Думаете, та макака нам правду сказала?
Никто спорить с ним не стал, ведь лучше перебдеть, чем недобдеть. Главное правило планирования: если есть возможность, что что-то пойдет не так, это обязательно пойдет не так.
– Вот и я говорю: всякое возможно, – повторил Рамиз. – Так что патроны экономим.
– Зато у нас есть послушные зомби, – напомнил я. – Главное – не дать врагам прорваться к зданию. До этого, надеюсь, не дойдет.
– А если зомби не справятся? – спросила Вика.
– Справятся. У них уровни выше, чем у людей Папаши.
– А вдруг не справятся? – продолжала настаивать Вика.
– А если не справятся… – Я пожал плечами. – Тогда отходим вглубь здания и используем ловушки Макса.
Мы проработали несколько сценариев развития событий. Как ни крути, выходило, что зомбаков нужно натравливать до ловушек, чтобы отвлечь врагов.
И тогда вырисовывалось три сценария.
Оптимистичный – зомби разделают всех нападающих, даже не дав им добраться до «Проглота». Реалистичный – часть людей Папаши прорвется к зданию, но погибнет в ловушках. Пессимистичный – нам придется драться внутри здания, а потом призывать вторую часть зомби.
– Все, хватит планировать, – решил я. – Теперь остается только ждать, а чтобы не ждать без дела, идемте жрать, пожалуйста, а то у меня уже кишка кишке бьет по башке…
Внезапно треск рации прервал мои излияния:
– Прийом! Деннис! – голос Эдрика звучал взволнованно. – Машины идут! Три машины по дороге! Прийом!
Интерлюдия 1
Амир Сабиров зевнул, сплюнул и потер ладонями ноги. Утро было хреновое – потому что спал плохо.
В полночь побеспокоила рация, это был лидер местных, Крисанто. Папаша сам с ними общаться не хотел, считал, что тратит время попусту, потому делегировал полномочия Амиру, который и рад стараться. В смысле, не общению был рад, а тому, что филиппинцев можно было доить, но ласково. Да, чистильщиков среди них нет, но огнестрел имелся. Проще было строить отношения по принципу «вы нас не трогаете, мы – вас». Обменивались данными и там, где надо было, Амир помогал им. В свою очередь, филиппинцы передали ему лучших своих женщин, а потом делились и кое-чем другим. Наркотой, к примеру.
Все было хорошо, пока аборигены не залупнулись и не устроили засаду на Волошина. Это они, конечно, лоханулись. Трое полегли, троих он забрал в плен – отрабатывать.
После этого несколько дней филиппинцы молчали, а потом Крисанто вышел на связь – видимо, желая загладить вину.
Крисанто сообщил, что нашел беглецов – выжившего мудака Рокота, старпера Сергеича и гниду Макса, которых все уже обыскались. Сказал, что готов продать их головы, но не место. Где они прячутся, не сказал, побоялся, видимо, что отберут то, что филы сами хотели награбить. Жалкие пожитки беглецов Амира не интересовали, только их головы и контейнер Папаши. Что это такое, босс не говорил, но Амир знал – вещь куплена в магазине чистильщика. А значит, что-то очень ценное, но для филов бесполезное. Контейнер мог открыть только чистильщик 20-го уровня, а таких высот даже Папаша еще не достиг.
За свои услуги Крисанто потребовал таблетку исцеления. Кто-то, сука, рассказал ему. Наверное, те трое беглых филов, и это не зомби Кукушкина задрали, а филы прибили, прав был Тетыща. Подумав, Амир пообещал дать две таблетки и ящик консервов, если к утру Крисанто сдаст ему Рокотова, Сергеича, Макса и железный бокс. «Если к утру сами не справимся, я свяжусь с тобой и назову место», – сказал филиппинец.
Но спал Амир плохо не только поэтому – боролся с мыслью кинуть Папашу и присвоить контейнер. Если бы гребанный Крисанто сдал место, прямо с утра можно было бы нагрянуть со своими пацанами. Была у Амира одна идея… Если претендент убивает чистильщика, сам становится таким. А если чистильщик – чистильщика? Такого еще никто не делал. Сам не понимал откуда, но Амир знал: тогда победитель забирает все, что принадлежало другому чистильщику, включая все его уровни. Это и манило: не просто уники, а уровни! Покупать их с каждым новым становилось все дороже и дороже, так что…
Пытаясь отвлечься, Амир пошел в отсек новеньких рабов и выволок нераспределенную пока девку из захваченных в «Кали», но телка ночь отработала плохо, ленилась, а потом Амиру еще и сон плохой приснился, будто дядя Аслан снова его отругал за то, что плохо выкладывался на тренировке по борьбе.
Амир нехотя поднялся из постели, разбудил оплеухой телку и отправил к рабам, после чего пошел во двор умываться.
Крисанто с ним так и не связался, а когда Амир пытался связаться с ним сам, никто не ответил.
Потому день прошел буднично. До двенадцати он и его люди гоняли рабов мародерить в «Эвелин», в который раз прошерстили виллы, а на обед вернулись на базу.
От филиппинцев вестей так и не поступило.
Тщательно моя руки перед едой, Амир размышлял над тем, куда делись чертовы филы. Первая и самая вероятная: ни хрена они не знали, а пытались выведать планы, чтобы устроить засаду. И подохнуть. Вторая: нашлись более важные дела, и филы передумали делать набег. Третья: набег состоялся, но все полегли: либо встретили орду не по силам, либо долбанный Рокот – чувак с сюрпризами. В последнее верилось слабо, но…
– Эй, братан! – вывел его из размышлений китаец Донг Пэн. – Папаша зовет. Говорит, дело есть.
– Какое дело? – Амир вытер руки о камуфляжные штаны.
Рост у него был небольшой, метр шестьдесят с копейками, но плечи широкие. В Дагестане его на ковер звали, сильный был. Здесь тоже сильный стал, только по-другому. И скоро станет еще сильнее.
– Не знаю, брат. Сказал – к нему иди, быстро.
Мысленно матеря Папашу, Амир направился к нему, на ходу поглаживая бороду. Брови, точнее, бровь, у него была черная, густая, как войлок. Женщины в лагере от него шугались, говорили – страшный, но мужчины – кроме трех остальных чистильщиков – боялись. Это хорошо. А скоро будут бояться еще больше, когда он вернется с контейнером и головой Рокота. Два чистильщика в одном – такого еще не было.
Папаша сидел за столом, вглядываясь в самодельную карту острова. Рядом стоял Борис Борисыч Сухозад, его зам. Тип неприятный и подлый. За столом, прихлебывая кофе, сидели Волошин и Бергман – другие чистильщики. Амир не любил их. Слишком умные, слишком хитрые. Он простой человек – дерется честно, режет быстро. И, если повезет, скоро будет резать их тоже.
– А, Амир Рифатович! – Папаша поднял голову. – Как раз ты нужен. Есть работа.
– Работа у тебя всегда есть, Пал Палыч, – усмехнулся Амир. – А я всегда готов. Что сделать надо? Электростанция?
Спросил, а сам напрягся: знает Шапошников или нет про Рокота? Если знает, может и другого отправить.
– Электростанция, как и планировали, – кивнул Папаша, показывая на карту. – Возьми своих людей и после обеда езжай туда, чтобы управиться засветло. Или сами не справитесь?
– А что там не справляться? – равнодушно поинтересовался Амир.
Волошин ухмыльнулся. Бергман же просто буравил его взглядом. Оба его терпеть не могли, но терпели из-за Папаши. А тот взращивал из него третью подконтрольную силу. Сталиным себя возомнил, мать его.
– Есть данные, что там прячется Денис Рокотов. А также Горбачев и Тертышный, – сказал Бергман. – Контейнер точно у них.
Значит, филы связались не только с ним, но и с Папашей? Крисанто, сука, не поверил ему и решил все-таки передоговориться с самим Папашей? Или Крисанто погиб, а вместо него на связь вышли его люди? Или его баба? Так или иначе, Рокотов и остальные прятались на электростанции. Больше было негде, не считая гор и тоннеля, но там все прочесали филы и никого не нашли. Проверить электростанцию планировалось сегодня-завтра, как карта ляжет, и вот – надо же, какое совпадение! – оказалось, что беглецы там.
Поморщившись, Амир пожал плечами. Получалось, что Крисанто сунулся к Рокоту и сгинул. Сколько с ним было людей? Человек десять, не меньше, с огнестрелом. Их, филов, как тараканов. Одного задавишь, два появляются. А у Амира всего четверо своих проверенных бойцов. Опасно может быть. Гребанный Рокот, может, и не нулевка уже, накопил уников и прикупил уровней, а то и пушку серьезную в магазине.
Или Папаша подставить его хочет?
Амир напрягся еще больше.
– Сколько людей дашь? – спросил он, глядя в глаза Папаше.
– Трех хороших бойцов, – ответил тот. – Я дам одного, других двух Константин Егорович и Андрей Павлович выделят. Все со стволами.
– А их там сколько?
– Шестеро, – сказал Бергман. – Трех ты знаешь, две девушки и пацан из местных. Одна из девок по описанию похожа на Карину, но, может, и не она.
– Если она, значит это Рокот Еремея грохнул? – смекнул Амир.
– Возможно.
– Сука, – беззлобно сказал Амир, потому что на Кукушкина было плевать всем, не только ему. – Зарежу гада.
Волошин хмыкнул и съязвил:
– Зарезал уже, горец. Плохо режешь, выжил нулевка.
Вот сука высокомерная! Думает, что он главный, глумится. Амир посмотрел на него с презрением. «Скоро и тебя порежу, – подумал он. – Но не сейчас. Сначала Рокот».
– Я теперь чистильщик! У меня оружие есть. – Он похлопал по поясу, где висела странная штука, похожая на кнут, но светящаяся изнутри. – Любого к ноге нах!
– Вот и хорошо, – сказал Папаша. – Денис нужен живой. Хочу поговорить с ним по душам. А остальных можешь резать, если найдешь контейнер.
Амир был с ним не согласен, но кивнул, думая о своем. Денис не будет живой. Денис будет мертвый, а все его богатство перейдет к Амиру. Так система работает – один чистильщик убивает другого и забирает все. Красиво. И тогда может хватит на двадцатый уровень, чтобы контейнер открыть.
И тогда Амир станет главным, а не Папаша.
Когда он покинул комнату, Папаша кивнул ему вслед и тихо сказал:
– Сами с ним решайте, Константин Егорович и Андрей Павлович.
– Решим, – сказал Бергман.
Волошин просто сплюнул и ухмыльнулся.
* * *
Да, утро у Амира было хреновое – потому что спал плохо. Но остаток дня обещал быть отличным.
Пообедав, Амир встал возле трех машин и посмотрел на своих бойцов. Хорошие парни подобрались – надежные, служившие, все стрелять умеют. Жаль, что не вернутся с задания – лишние свидетели никому не нужны. Но что поделать – большое дело делается не без жертв. В главной машине, бронированном джипе, поедет он с водителем. Во второй, пикапе с пулеметом на крыше, водитель и стрелок из рабов. В третьей – минивэн с десантом, там водитель, стрелок, двое рабов, желающих поднять статус. Итого восемь человек.
Что интересно, чем выше уровни претендентов, тем лучше они понимали друг друга. Поэтому, хоть бойцы и были из разных стран, понимали друг друга отлично, говоря на смеси английского, русского и испанского.
– Короче, братаны! – крикнул он. – Едем на спецзадание! Сегодня не кадавров, живых предателей мочить будем!
Амир посмотрел на переводчика-латиноса… или испанца… или портоса… Неважно, подождал, когда тот переведет, и продолжил:
– Но говорят, Карина наша там, так что старайтесь. Кто больше врагов хлопнет, тот получит на неделю эту породистую сучку!
Идея пришлась бойцам по душе. Они засмеялись, загрузили оружие. Амир залез в джип, хлопнул водителя по плечу.
– Поехали, брат!
Колонна тронулась. Амир смотрел в окно на проплывающие джунгли и думал о том, как он разберется с Рокотом. В прошлый раз глупо получилось, что не добил его. Рано радовался, получается. Но так даже лучше. Теперь он сам чистильщик, грохнул того придурка из «Маглаяга», а убийство еще одного сделает его нереально крутым! Сильнее Папаши. Сильнее всех.
Чтобы бороться с крысами, делали так: ловили несколько, сажали в бочку, не кормили и не поили. Крысы начинали жрать друг друга, и в конце концов оставалась одна крыса, так называемый крысоед. Ее выпускали, и она убивала себе подобных уже на воле. Но крыса – дура. Амир будет убивать ради выгоды.
– Сколько ехать? – спросил он водителя.
– Где-то полчаса, командир, если кадавры не вылезут.
– Хорошо. – Амир достал «Подчиняющие оковы», погладил их. Оружие тех, кто устроил Жатву, было красивое – как кнут, но из чистого света. Схватит любого, даже кадавра, и делай потом с ним все, что хочешь. Правда, на зомби плохо действует, но на людей – отлично. Главное – поймать Рокота, сковать, а потом уже можно спокойно резать.
Он вспомнил, как получил это оружие. Когда убил в дуэли того чистильщика-индуса. Хилый был, слабый, доверчивый. Трусливый! Как такой слизень чистильщиком стал, непонятно. Амир первым его спалил, когда во время патруля наткнулся на их группу. По разговорам спалил – тот зомбаков бездушными называл. Soulless, говорил. Вот тебе и соуллесс, баран. Амир просто подошел близко, вызвал на дуэль и пырнул ножом в печень. А потом быстро добил, горло перерезал, голову снял.
