Текст книги "Сентябрь 1939 (СИ)"

Автор книги: Даниил Калинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Комбриг. Сентябрь 1939

Пролог

19 сентября 1939 года. Львов.

…– Какой же это Лемберг⁈ Пусть немцы утрутся – русский это, древний русский город Львов! Князем Даниилом Галицким основанный в честь своего сына Льва!

– Миша, ты за дорогой смотри, не отвлекайся.

Механик водитель танка БТ-7, старшина Михаил Дроздов обиженно засопел на спокойно-равнодушное замечание командира машины. Но напряженный до предела младший лейтенант Илья Малютин обиду своего подчинённого целиком и полностью проигнорировал…

Танковый экипаж – это всегда нечто иное и, пожалуй, даже нечто большее, чем обычное отделение или даже пехотный взвод. Тут у лейтенанта куда меньше подчиненных – но от слаженных действий ВСЕХ танкистов зависит не только результаты стрельбы, но и само их выживание… Экипаж бэтэшки – это слаженный боевой механизм, в котором невольно стираются границы между званиями. А общение внутри танка может быть и вовсе не уставным – например, к командиру могут обратиться просто по отчеству, словно к соседу на улице.

Или же, к примеру, мехвод демонстративно обидится на его замечание…

Но сейчас Малютин буквально прикипел к перископическому прицелу, обзирая улицу незнакомого ему, древнего города на все сто восемьдесят градусов – готовый в любой момент открыть огонь. И это вовсе не перестраховка – ночью, когда передовые части 24-й легкотанковой бригады подошли ко Львову, поляки открыли артиллерийский огонь. Одна из бэтэшек сгорела, экипаж ее понес потери…

Вообще стоит сказать, что исконные противники русских, начиная ещё с князя Владимира (а в 16-м и 17-м веках ляхи так и вовсе были главным врагом Московского царства!) на сей раз встретили РККА довольно… Благосклонно, что ли. Хотя все 30-е годы белополяки считались самым серьезным соперником Красной армии! Что после поражения Тухачевского в «Варшавской битве» и неудивительно…

Но сейчас не 20-е годы, сейчас очень многое поменялось – по крайней мере, в РККА. Вон, сколько современных самолетов и танков стоит на вооружении – и ведь какие танки! В Испании франкистов и их итало-немецких союзников гоняли только так – если доходило до прямого столкновения бронетехники, понятное дело… Что случалось не столь часто.

Но, к примеру, в бою за высоту Пингаррон, где немецкие «единички» и итальянские танкетки столкнулись с устаревшими на момент советскими Т-26, фашистов раскатали всухую!

Откуда это знал младший лейтенант, всего полтора года назад закончивший танковое училище? Так ведь командир бригады, Петр Семенович Фотченков мужественно воевал в Испании и был тяжело ранен в боях под Сарагосой – а командование высоко оценило его боевые заслуги орденом Ленина… И конечно, все командиры 24-й ЛТБр интересовали испанским опытом своего непосредственного начальника – а последний живо делился подробностями схваток с франкистами и немцами.

Ну, до недавнего времени – когда немецкий народ был признан дружественным по отношению к СССР.

А с другой стороны, комиссары и политруки прямо инструктировали бойцов и командиров, что в случае контакта с польским населением (точнее, той части белорусов и украинцев, оставшихся в оккупации белополяков!), а также непосредственно военнослужащими «войска польского» – утверждать, что РККА идет на помощь ляхам и готова защищать их от немцев…

Возможно, именно это и сработало. Хотя, скорее всего, «паны» просто осознали, что помощи от Британии и Франции они так и не дождутся – и что победа немцев уже предрешена. А потому решили просто «не обострять».

Вдруг советы им действительно помогут?

В конце концов, до недавнего времени риторика большевиков и нацистов была агрессивна по отношению друг к другу – а в Испании советские военспецы вовсю сражались с немцами из легиона «Кондор». Наконец, всего год назад, в сентябре 1938-го, советские войска на западной границе были приведены в полную боевую готовность – СССР твердо собирался оказать Чехословакии военную помощь. Между прочим, Малютин еще тогда был участником военных маневров, в душе пребывая в твердой уверенности в том, что вскоре получит приказ идти на запад…

Даже если бы Польша, на тот момент участвовавшая с немцами в совместной оккупации Чехословакии (белополякам отошла Тешинская Силезия) отказалась бы пропускать советские войска!

Но как же все поменялось за последний год… Немцы и ляхи, устроившие в Тешине совместный военный парад, так и не смогли договориться об общих военных действиях против СССР. И наоборот, правительство Советского союза сумело заключить с третьим рейхом договор о ненападении. Очевидно, не последнюю роль в этом сыграли успехи РККА в боях с японцами на Халхин-Гол – на 20-е числа августа как раз пришлось решительное и успешное советско-монгольское наступление…

Тем не менее, столь резкий разворот политического курса в отношении Германии вызывал у простых бойцов и младших командиров ощущение двойственности. Хотя нет, даже тройственности! Ибо с одной стороны, немцы только третью неделю как перестали быть «врагами» – это несмотря на бои в Испании, что отгремели лишь к апрелю текущего года. И это несмотря на тот факт, что нацисты пришли к власти через «уличную войну» с немецкими коммунистами, многих из которых позже арестовали и посадили в тюрьмы, концлагеря… Что, естественно, освещалось в советской прессе.

Наконец, многие бойцы воспринимали «легенду» о том, что РККА идет на помощь украинскому и белорусскому населению Польши (как и ее армии) за чистую монету – и вполне допускали, что с немцами все же придется схлестнуться… Да, есть прямой приказ – в бой первыми не вступать, на провокации не поддаваться, открывать огонь только в ответ.

Однако же этот приказ действовал и относительно белополяков! Но после того, как ляхи сожгли бэтэшку разведроты, танкисты были готовы воевать с последними всерьёз… Даже если поляки приняли советские боевые машины за танковую часть фрицев – это, в сущности, ситуацию коренным образом не меняет. Ведь на подбитой «бэтэшке» служил старый знакомый и закадычный друг Малютина, Игорь Терехов!

Тем более, что и сами белополяки в период войны с СССР в 20-х «отличились» жестоким обращением к пленным красноармейцам – включая издевательства, пытки и расстрелы.

Вот в этом и заключается «тройственность» отношения – немцы давние враги, неожиданно ставшие друзьями, но и поляки – давние враги, неожиданно ставшие… Кем? Друзьями? Точно нет. Однако же и воевать ляхи практически не воюют – а большинство красноармейцев с Белоруссии, Украины и России им втайне сочувствуют. Вроде как братья-славяне, пусть и переставшие быть братьями очень давно – но немцы-то общий враг, разве нет⁈

Так ведь нет же, немцы теперь друзья…

Впрочем, задумываться об этом было не только вредно (ибо такая каша в голове заваривается, что без ста грамм не разберешься!), но и опасно. Партия мудра и справедлива, партия ведет народ в светлое будущее твердой рукой и несгибаемой волей! Но сомневаться вслух в решениях партии? А если кто часом услышит – и донесет, «куда надо»⁈

Ежова сняли чуть более полугода назад – а ставший наркомом НКВД Лаврентий Берия вроде бы и свернул чистки в армии… Но люди пока еще не отучились стучать.

Вот потому-то младший лейтенант Илья Малютин и не сомневается, водя перископом по улице и высматривая возможные признаки артиллерийской засады. Про себя лейтенант твердо решил, что откроет огонь по врагу, едва заметив пушки… Потому как в уличном бою, где приходиться сходиться, почитай, на пистолетную дистанцию, все решает первый же выстрел. С учетом же того, что броня у БТ-7 только противопульная, толщиной от пятнадцати до двадцати миллиметров в лобовой проекции, накрыть танк могут и осколочно-фугасным…

Тем не менее, враг заметил машины разведроты первым. Двигающийся головным дозором и выехавший на перекресток пушечный броневик БА-10 мгновенно получил снаряд в левый борт – и тотчас полыхнул ярким взрывом! В танковой башне броневика сдетонировал нерастраченный боекомплект… А двигающийся следом небольшой бронеавтомобиль БА-20, получив повреждение при взрыве, замер на месте – и задымил. Экипаж поспешно покинул мертвую машину – но в сторону водителя потянулись пулеметные трассы, перехлестнувшие красноармейца на уровне живота.

В следующее мгновение последний упал на брусчатую мостовую…

– Полный вперед!!!

Все случилось в считанные мгновения. Танкисты Малютина ничем не могли помочь товарищам – разве что прикрыть отступление покинувших легкую машину… Но младший лейтенант, что называется, закусил удила – он сидел в самой современной боевой машине, вооруженной пушкой и пулеметами, ему было, чем ответить! И бессильно смотреть на то, как его соратников расстреливают белополяки, он не собирался…

Тем не менее, бэтэшка Малютина осталась стоять на месте.

– Командир, они же и нас в борт уделают!

Испуганно заверещал молодой мехвод, любитель истории – для него (как и для лейтенанта с заряжающим, ефрейтором Маневичем) это был первый бой. Но возможности БТ-7 и уровень его бронирования он отлично понимал – как и то, что выехав на перекресток и подставив борт под вражеские снаряды, они продержатся немногим дольше броневиков… Однако удар командирского сапога в плечо немного отрезвил Дроздова:

– Трогай, млять!

Обычно спокойный, сдержанный и справедливый командир, сейчас Малютин взревел раненым секачем. Впрочем, практически сразу продолжил чуть спокойнее – хоть и злым, звенящим от напряжения голосом:

– Броники слева обойдешь, дым и огонь нас закроют. Вперед аккуратно подашь, по команде – короткая! А как выстрелим, сразу назад… Понял⁈

Чуть успокоившийся мехвод бодро и чуть испуганно отозвался:

– Так точно, командир!

Но командир уже не слушал его – он разворачивал башню в сторону покуда неизвестного противника, намертво приникнув к прицелу. А справа от казенника утопил в плечо приклад спаренного ДТ немногословный ефрейтор… Белорус Саша Маневич давно уже загнал в казенник пушки осколочную гранату – и теперь вовсю готовился воевать.

Ведь у его семьи к белополякам был свой счет – в концлагере ляхов в свое время сгинул отец Александра… Маневич смахнул с брови набежавший со лба пот, напряженно целясь – но Малютин, бросив на заряжающего беглый взгляд, негромко приказал:

– Не спеши стрелять, пока я из пушки не пальну. Демаскируешь.

– Слушаюсь, товарищ лейтенант…

Время на войне меняет свой ход каким-то причудливым образом – бывает, что несколько часов затяжного боя проходят, словно десяток другой минут. А бывает, что и несколько секунд тянутся, словно целый час… Вот сколько времени потребовалось экипажу танка младшего лейтенанта Малютина, следующего головным в куцей колонне разведроты, пройти двести метров до перекрестка? Совсем немного – но кажется, что каждый из молодых танкистов (а ведь командир на деле не сильно старше подчиненных) успел воскресить перед внутренним взором образы своих родных, своего дома, девчонок, за которыми ухаживали…

И мысленно с ними проститься.

Но вот и горящие, чадящие броники, замершие на перекрестке; черный дым действительно скрыл бэтэшку от глаз врага – а когда та рывком выскочила вперед, лейтенант отчаянно взревел:

– Короткая!!!

Так же отчаянно волнующийся мехвод остановил танк – и сразу включил заднюю передачу едва слушающимися руками, готовый тотчас рвануть назад! Ничего более от себя зависящего он сейчас сделать не мог… Малютин же, не отнимая лица от перископического прицела, принялся лихорадочно искать врага.

Вот только дым от горящих бронеавтомобилей мешал найти цель и лейтенанту…

– В парке, между деревьями пушки!

Первым противника, как ни странно, заметил Маневич – и торопливо дал одну, вторую длинные очереди, рассеивающиеся на расстояние. Впрочем, может кого и зацепил… На расстоянии всего в пару сотен метров разглядел небольшие, приземистые серые пушечки и Малютин.

Пушечки, внешне столь похожие на советские противотанковые «сорокапятки»! Но никоим образом не напоминающие лейтенанту шведские «Бофорсы» с их причудливо изогнутыми щитами, что состоят на вооружении белополяков.

– Немцы…

Лейтенант на мгновение обмер, осознав, что принимает бой с «союзниками» – а вместе с тем и очень далеко идущие последствия этого шага! Но мгновение смятения было очень кратким – фрицы ведь первыми открыли огонь по советским воинам… Так что приникнув к панораме, лейтенант в считанные миллисекунды закончив доводку – и нажал на спуск.

– Выстрел!

Легкий осколочный снаряд калибра сорок пять миллиметров рванул метрах в пяти правее немецкой противотанковой пушки Pak-36 – но ведь разлет убойных осколков у него до пятнадцати метров… Так что досталось и батарейцам, и орудию – крупные осколки повредили откатник, ранили заряжающего и подносчика боеприпасов. А только и ждавший командирского выстрела мехвод тотчас газанул назад, пряча машину за разбитые броневики и густой, чадный дым!

Раздраженно зашипел на Дроздова Малютин, из-за резкого маневра врезавшийся лицом в панораму:

– Аккуратнее! Не картошку же везешь!

– Да я от снаряда уходил, командир!

Михаил не кривил душой: немцы опоздали всего на секунду с ответным выстрелом – болванка ушла в проулок, врезавшись в дерево, растущее на тротуаре; во все стороны брызнула щепа… Но крепкий, толстый в обхвате вяз устоял, не переломился.

Другой же бронебойный снаряд крепко встряхнул горящий броневик, прошив тонкую бортовую броню насквозь – но советским танкистам повезло! Болванка лишь тряхнула корму ударом сжатого воздуха… В ту же секунду из раскрытого заряжающим казенника вылетела дымящаяся гильза – полуавтоматика танковой «сорокапятки» работает лишь с бронебойными снарядами. Маневич заученно крикнул:

– Откат нормальный!

– Осколочный, Саша, осколочный!

– Есть осколочный!

Звонко лязгнул казенник, принимая очередной снаряд – и тут же командир легонько толкнул Дроздова в плечо:

– Миша, вперед!

– На смерть ведешь, командир…

Мгновенно состарившийся лет так на десять мехвод, белый от напряжения, все же легонько надавил на газ – покуда не услышал отрывистую команду:

– Короткая!

Еще спустя секунду грянул выстрел – причем на сей раз Малютин ударил точнее, вложив осколочно-фугасный снаряд прямо под вражеское орудие. Пушку подбросило в воздух – как и разорванные в лохмотья тела двух членов расчета… Но опытный командир немецкой батареи, угадав маневр советского танка, также приказал ударить осколочными. И прежде, чем Дроздов отогнал бы бэтэшку, разорвавшийся у переднего катка фугас повредил ходовую, заодно сорвав левую гусеницу…

Неподвижный танк – мертвый танк. Эту расхожую истину познали все воевавшие в Испании танкисты – но молодой летеха в Испании не воевал. Зато по уставу он не имел права покинуть боевую машину с исправным орудием – да ведь и не собирался Малютин ее покидать! Казенник «сорокапятки» лязгнул очередным досланным нарядом – а младший лейтенант принялся азартно наводить орудие на третью немецкую пушку…

И ведь он даже успел нажать на спуск!

Но одновременно с тем болванка вспорола кормовую броню бэтэшки – отчего мгновенно полыхнул бензиновый двигатель. Боевое отделение тотчас заполонил густой черный дым… А пришедший в себя младший лейтенант отрывисто закричал:

– Всем покинуть машину!

Малютин уже не успел увидеть, что близкий взрыв его осколочной гранаты оторвал левое колесо у немецкой пушки – разбив прицел и серьезно ранив вражеского наводчика… Нет, подхватив огнетушители вместе с Маневичем, он пытался спешно выбраться из танка – покуда последний не стал «братской могилой» храброму советскому экипажу.

Глава 1

22 июня 2021 года. Трасса М-4, Воронежская область.

Видавший виды «Паджерик» шёл по трассе с хорошей крейсерской скоростью не более 110 км/ч. Водитель, Александр Вадимович Белых, старался не нарушать – да и не видел смысла гнать быстрее: летом трасса сильно загружена из-за отпускников, спешащих на море. Честно сказать, его итак утомляла необходимость обгонять выдающие максимум 90 км/ч грузовые машины – и уступать «летягам», прущим от 130 и выше.

– Вот недавно задумался: а рухнул бы СССР, если бы не потери Великой Отечественной, а? А даже если бы и рухнул – все равно ведь Россия была бы сейчас иной… Ну вот как так Сталин проглядел внезапный удар, а⁈

Годовщина начала Великой Отечественной словно бы обязывала завести разговор на тему Второй мировой. Вот и брат Александра, Валерий Вадимович поднял насущную тему, заставив водителя скривиться, словно от зубной боли. Сколько уже об этом было сказано, ну? Сколько интернет-аналитики, сколько написано книг о попаданцах⁈ А все равно ведь ничего не изменишь в прошлом, ибо история не терпит сослагательного наклонения… Есть только здесь и сейчас – и возможность изменить это здесь и сейчас, чтобы построить лучшее будущее! Причём определённые возможности имеются у каждого конкретного человека.

Только мало кто об этом задумывается… Между тем, брат продолжил:

– Двадцать семь миллионов, представляешь⁈ Двадцать семь миллионов жизней унесла война – двенадцать миллионов военных и пятнадцать гражданских, ну⁈ А вот представь, что смогли бы отразить немцев на границе, что не было никакого внезапного нападения… Это какой же страна была бы сейчас⁈

Александр только невесело хмыкнул, выслушав брата – после чего сухо заметил:

– Что сетовать о потерях восьмидесятилетней давности? Когда те же пятнадцать миллионов русских, а именно неродившихся детей, убито в материнской утробе с 2005 по 2018-й? И это статистика только по России – не за девяностые, когда буквально жрать было нечего. Нет, 2005-й это уже куда более благополучное время… Представляешь, какой была бы сейчас страна, если бы все убитые с согласия родителей дети сейчас жили? Сколько среди них могло быть талантливых врачей, военных, художников, артистов… Да просто русских людей?

– Ты что, опять начинаешь⁈

Валера весь аж вскинулся, мгновенно вскипев от негодования. Ну конечно, оттоптали больную мозоль… У них с Анькой уже есть ребёнок, но живут небогато – младший брат простой работяга на элементном заводе, жена кассир в «Пятёрке». И квартира – старая бабушкина двушка в панельной хрущевке. В итоге, когда Анька забеременнела, от ребёнка решили банально избавиться – ну как прокормить ещё один лишний рот? Чего плодить нищету-то⁈

Для Сашки, однако, все виделось иначе. Сам отец двух детей, он начал действительно реально крутиться, как только его Настька забеременела. Перегоны машин с Дальнего Востока, потом работа в рекламном отделе завода по производству пищевых добавок. Какое-то время неплохо поднимал, научился общаться с людьми… Потом устроился на крупное овощное предприятие – а там старательного и ответственного работника заметили, понемногу двинули вперёд… А параллельно, вне смен, нашёл халтуру продавца в магазине цифровой техники.

И ведь неплохо получается – понемногу разобрался в технике, да и опыт общения с людьми в продажах помог. Так что и здесь выходит прилично – директор и владелец магазина по совместительству, накидывает успешному продавцу процентик…

Откуда только силы берутся⁈ Да все оттуда же, из семьи – как узнал, что жена беременна, так будто новую жизнь начал… Целеустремленный, собранный, вдумчивый, упрямо карабкающийся наверх! А не было бы Насти с девчонками – так разве что получилось бы⁈ Нет, не было раньше стимула, не проявились столь важные и нужные качества у молодого ещё парня, когда из всех жизненных целей было позажигать с очередной девчонкой… Тогда учёба в технаре шла как бы параллельно основной разгульной жизни.

А ведь были после моменты, когда вышка бы очень пригодилась…

Но самое главное, он никак не мог понять Валерку – как так можно столь легко отказаться от своего родного ребёнка⁈ Ну, пусть тот ещё в животе матери – так что это вообще меняет? Он столь же реален, он такой же живой, он уже есть! А от внешнего мира дитя-то и отделяют всего сантиметр другой материнской плоти… Блин, да Сашка за своего ребёнка зубами грызть будет, голыми руками рвать!

Как так-то дать добро на убийство малыша⁈

Собственно, он и Валерку-то взял с собой на рыбалку чисто для того, чтобы не спеша обсудить с ним вариант усыновления будущего племянника (ну, или племянницу, тут как пойдёт). Пусть хотя бы выносят и родят, да хоть немного покормят материнским молоком – первые два-три месяца… А там, если действительно захотят отказаться – так они с Настей и заберут.

Родная же все-таки кровь! Хотя Александр всерьёз надеялся, что от родившегося уже ребёнка родители не откажутся – и что Валерка оторвет-таки жопу от дивана, начнёт реально крутиться…

Однако разговор этот стоило все же как-то подготовить – чтобы брательник не ерепенился, не шёл в отказ сходу, а все спокойно взвесил… Сейчас вот про аборты заговорил спонтанно – но видя реакцию брата, Сашка поспешил перевести разговор в иное русло:

– Не так давно прочел книжку Романа Злотникова, «Разговор с вождём». Она там в соавторстве с Махровым написана, но стиль мэтра выдержан… Так вот очень правильно там было написано по теме – даже будучи уверенным в нападении Германии на СССР, даже имей про запас неделю на подготовку, Сталин и его окружение не смогли бы изменить ситуацию в корне.

Александр на мгновение прервался, показав поворот и повернув на съезд, после чего продолжил:

– Посуди сам – на 22 июня 1941-го у немцев за плечами две крупные военные кампании, в Польше и Франции. Не говоря уже про ряд мелких операций, вроде «аншлюса» Австрии и оккупации Дании с Норвегией, не говоря уже о разгрома армий Югославии и Греции, о критском десанте… Немцы везде набирались боевого опыта, везде оттачивали тактику «Блицкрига». И наглосаксов на суше били везде – хоть в Норвегии, хоть в Греции, хоть во Франции! Это уже не говоря о том, что офицерский состав вермахта фюрер постарался максимально отстажировать в Испании, в «добровольческом» легионе «Кондор». Там фрицы и познакомились с советскими И-16, и научились в итоге побеждать их… Причём скопировав ряд наших тактических военных приёмов – вроде штурмовки вражеских аэродромов внезапными ударами или уничтожения с воздуха механизированных колонн противника… Это ведь советские лётчики во главе со Птухиным Евгением Саввичем впервые использовали в Испании подобные тактические приёмы! Да и Смушкевич показал себя с лучшей стороны в небе над Мадридом, а затем и на Халхин-Гол… Жаль только, что не потянул Яков Владимирович командование ВВС РККА, ему бы под начало хотя бы воздушную армию. Все же в первую очередь он был военный лётчик и боевой командир – и только после организатор и администратор. Да и палки ему в колеса вставляли…

Съехав на грунтовку и сбросив скорость, Саша продолжил:

– Но это непреложный факт – армия мирного времени всегда уступит армии, уже имеющей боевой опыт. Пока собственный не приобритет – если вообще успеет… Несмотря на мужество простых бойцов, несмотря на тактический талант отдельно взятых командиров – невоевшая армия, как правило, всегда плохо организована. Да и взаимодействие родов войск в ней не отлажено…

Проводив взглядом выпрыгнувшего на дорогу зайца, Александр продолжил:

– К примеру, немцы вовсю бомбили наши самолёты прямо на аэродромах не только 22 июня, но и в последующие дни. Ибо ПВО аэродромов не было толком налажена… Или вот, иной пример – что толку, что легендарные «тридцатьчетвёрки» и тяжелые танки «Клим Ворошилов» уже поступили в войска? У немцев в 41-м аналогичных машин даже близко не было – но наши танкисты изучали современные «коробочки» в режиме повышенной секретности, ездили только по ночам… И естественно, машины не освоили. А таковое сражение Дубно-Луцк-Броды? Сколько там боевых машин просто угробили на бессмысленных маршах? Сколько их бросили из-за мелких поломок или потому, что кончилось топливо, а подвоза не было⁈

Замолчав на минутку, прокручивая в голове известные ему факты, старший брат продолжил:

– Взять хоть Катукова. Один из талантливейших танковых командиров Великой Отечественной и Второй Мировой! Он с единственной танковой бригадой сумел дать равный бой орде Гудериана, реализовав все преимущества Т-34 и «КВ» в танковых засадах под Орлом и Мценском… Но в начале войны он ведь также потерял все танки своей дивизии. Разменяв их на боевой опыт…

Немного помолчав, задумавшись о том, какой все же дорогой ценой на войне обходится столь нужный боевой опыт, Саша продолжил развивать мысль:

– В сущности, самым главным результатом «внезапного» нападения немцев был захват военных складов под Брестом и уничтожение советской авиации на приграничных аэродромах. Но все эти успехи в Прибалтике и в Белоруссии – а вот командование Юго-Западного военного округа многие предписания Жуковской директивы выполнили. Ну, привели войска в боевую готовность и передислоцировали как минимум часть самолётов на полевые аэродромы… Да что говорить, если 51-я дивизия сумела не только отразить удары румын, но ещё и Дунай форсировала, создав плацдарм на вражеской территории? Отличились также 87-я и 41-я стрелковые дивизии, сумев в первый же день войны выбить врага за государственную границу…

Валера только брови удивленно вскинул – на что довольный достигнутым эффектом старший брат продолжил:

– Да и отступавшие от Бреста части, разбавленные пополнением, позже два месяца жёстко рубились с немцами под Смоленском. Да хоть та же 4-я армия Сандалова, «разбитая» на границе – и крепко ударившая по немцам уже у Пропойска… Но что в итоге? А в итоге Гудериан все равно прорвал оборону на центральном участке – и резко завернув на юг, отрезал Юго-Западный фронт, замкнув его в гигантский котёл…

Валера согласно кивнул – а Саша, невесело усмехнувшись, продолжил:

– Вот где действительно была большая ошибка Сталина – он вознес политические цели над военными. Считая потерю Киева губительным ударом по престижу РККА, он не стал слушать Жукова, упреждавшего об опасности разгрома крупнейшей группировки советских войск в огромном котле… Георгия Константиновича сняли с начальника генштаба – а целый фронт во главе с Кирпоносом в итоге потеряли! И ведь эта потеря куда существеннее потерь от «внезапного удара»…

Немного помолчав, Александр добавил:

– Это ещё хорошо, что Сталин был достаточно гибок, чтобы в дальнейшем все же довериться опытным полководцам. Что он способствовал выдвижению действительно талантливых военначальников: Рокосовского, Белого," шахматиста" Толбухина, «генерала-штурма» Чуйкова, того же Катукова… И наоборот, война в итоге задвинула неспособных Кулика, Ворошилова, Буденного и прочих героев Гражданской – по уровню развития военной мысли в двадцатых годах и оставшихся. Это, на самом деле, очень важно – в военное время способствовать продвижению умных, талантливых, способных и энергичных. Было бы иначе, войну бы наши ни за что бы не выиграли…

Валера только согласно мотнул головой, после чего в машине повисла какая-то неловкая пауза… Продлилась она, впрочем, недолго – невольно усмехнувшись пришедшей вдруг мысли, Александр воскликнул:

– И ведь это ещё хорошо, что фашисты ударили именно в последних числах июня! А не первого или пятнадцатого мая, как изначально немцами планировалось… Очень уж «вовремя» случился военный переворот в Югославии – по свидельству Судоплатова, кстати, не без активного участия советских спецслужб! Да и итальянцы, без согласования с фюрером начав войну на Балканах, жидко обделались в войне с греками – вынудив немцев оказывать им помощь.

Старший брат, сделав неопределённый, энергичный жест рукой, эмоционально продолжил:

– А ведь будь у немцев два лишних погожих месяца на наступление по сухим дорогам, до Москвы они однозначно бы добрались быстрее. Не стесненные ни осенней распутицей, ни декабрьскими морозами – конечно быстрее! И наоборот, насколько меньше времени осталось бы у Ставки на формирование резервов для контрудара, на переброску войск – в том числе и с Дальнего Востока? Не берусь судить, насколько было актуальным сентябрьское сообщение Рихарда Зорге, что японцы выбрали главным для себя театром военных действий Тихий океан… Но ведь даже так несколько дивизий – пусть даже всего пять, а не двадцать шесть – все одно ведь их не успели бы перебросить под Москву! А там ведь танки с пушками поштучно распределялись Верховным, там каждый полк – да что там полк, батальон! – был учтён и посчитан… А уж в случае потери столицы!

Александр немного задумался, после чего продолжил:

– С потерей столицы война, может быть, и не закончилась бы. Но! Но моральный слом в войсках был бы неизбежен – наши просто потеряли бы остатки веры в то, что могут немцев остановить и победить.

Валера как-то криво усмехнулся:

– Выходит, слава сербам?

– А ещё Муссолини, втянувшего-таки фюрера в Грецию, хахахах!

Братья от души посмеялись над историческим курьезом – но затем Саша уже серьёзнее заметил:

– А так, конечно, сербам действительно слава, без всяких шуток. Они организовали в Европе самое сильное партизанское движение – ну, после СССР, конечно. А ещё их также жестоко истребляли немцы и хорватские усташи… Последние вообще ставили перед собой цель физического уничтожения сербского народа. Слышал про «серборезы» и «сербомолоты»? Потом почитай на досуге, я даже говорить об этом не хочу…

Валера зябко поежился – но после не удержался, задал главный волнующий его вопрос:

– А все-таки, почему мы пропустили первый удар немцев в июне 1941-го? Неужели не заметили развёртывание вражеской армии на границе?

– Хех… Представь себе ситуацию: к тебе на улице подходит крепкий такой, агрессивно ведущий себя тип – и ты не уверен в том, что вывезешь, а потому пытаешься добазариться… Стараясь при этом не провоцировать, не вести себя агрессивно – просто съехать на словах и избежать драки.

Младший брат согласно кивнул:

– Представил.

– Ну и вот. Иногда съехать получается… Но только не в случае, когда этот тип уже решил для себя, что нападёт и будет бить. А базар использует лишь для того, чтобы подловить момент, когда ты отвлечешься – и одним ударом отправить тебя в нокаут.

Валера невесело усмехнулся:

– Кажется, начинаю понимать.

– Ну вот тоже самое было и в июне 1941-го. Только немцы разворачивали войска, легендируя это тем, что собираются обороняться от советского удара в спину. Фюрер-то после Франции пытался разгромить англичан в воздухе над Ла-Маншем. Чтобы после его авиация разогнала бы и британский флот, мешающей десанту на остров… Ну как в 1936-м, когда итальянская и немецкия авиация отогнала республиканские корабли испанцев от Гибралтара, обеспечивая высадку «регулярес» Франко из Африки.

Валера невольно воскликнул:

– Блин, откуда ты хоть все это знаешь⁈ Ты же вроде не так чтобы усердно учил историю в школе!

Саша довольно усмехнулся, наслаждаясь достигнутым эффектом, после чего ответил уже без всякого пафоса: