Текст книги "Мышь в Муравейнике (СИ)"

Автор книги: Дана Обава

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

– Если б я записывал имена клиентов, то ко мне бы перестали обращаться люди, – ответил мужчина на нашу просьбу. – И вообще, Буль, на сколько хорошо ты знаешь этих двоих?

– Свои люди, Курт. Я гарантирую, что проблем не будет, – поручается наш новый товарищ, – даже если ты случайно вспомнишь, кому достался этот номер телефона.

Усатый Курт с минуту сверлит нас недовольным взглядом.

– А ладно, все равно бизнес закрывать! – он нервно подпрыгивает в кресле и начинает рыться в скопище макулатуры на своем столе. – Шакалы в конец оборзели, совсем работать не дают, – он достает из стопки потрепанный календарь, исписанный всякими ерундовыми заметками. – В случае чего, пусть у них голова болит.

Повернув к нам календарь, Курт ногтем стучит по одной из надписей. Лекс даже не пытается что-либо разобрать. Я склоняюсь над столом и повторяю про себя прочитанное несколько раз.

Полного имени у Курта конечно нет, только одно, да и то скорее всего кличка. Зато есть описание внешности и немаловажная деталь – человек, купивший карту, бывшую в найденном мной телефоне, принадлежит к гильдии искателей. Не знаю, как Курт это определил – но информацию о своих потенциальных клиентах он как-то собирает. Может, и за нами слежку установил, пока выходим на платформу и поднимаемся наверх, украдкой озираюсь назад.

Так или иначе, телефон не имеет к Стоуву никакого отношения, значит, и труп не его.

– Ну, что? Забуримся к искателям? – Весело предлагает Буль. – Всегда хотел разворошить их гнездо. Эти придурки считают себя единственными хозяевами подземелий и своими уродливыми рожами частенько портят все веселье в клубе. У нас многие согласятся навестить их и навести шороху на их территории.

Ага, правильно, все слишком хорошо шло, чтобы хорошо закончиться. Небольшая войнушка в конце прекрасного дня, что может быть закономернее?

– Здорово, – соглашается с ним Лекс, – но если бы еще это как-то помогло найти нашего неуловимого Стоува.

– Так и поможет, – гогочет Буль. – Искатели – это, конечно, еще те отбросы, но даже они не оставили бы своего лежать там, где свалили.

– Какая разница, все там будем.

– В дыре этой, в бездне, – Буль показывает рукою нырок в пролом, – а не валяться среди всякой потусторонней швали. Они бы забрали труп, если б знали, что он там лежит. А значит, этот труп приперся туда не предупредив начальство и мутил что-то на стороне. Кто-то из его товарищей может знать, чем именно он занимался. Пойдем и порасспрашиваем их вежливо.

– Отличный план, – кивает Лекс. А у меня вот сомнения.

В итоге мы стоим неподалеку от шлюза на территорию искателей – в отличии от остальных гильдий их владения расположены достаточно компактно – и ждем когда кто-нибудь неосмотрительно откроет нам двери. К счастью Буль притащил из своей качалки еще только двоих, так что может быть полномасштабного побоища удастся избежать. Хотя, на самом деле, кто знает, что будет? Весь наш план до сих пор ограничивается фразой: «Ну, мы войдем, а там уж как пойдет». И кроме меня все всех абсолютно устраивает. Буль преспокойно учит Лекса делать жутко вонючие самокрутки для курева, а остальная наша группа поддержки меланхолично ожидает появления какого-нибудь зазевавшегося искателя, поигрывая своими бицепсами, трицепсами и прочим рельефом своих жутко огромных туловищ. Я же пытаюсь представить, что будет делать стража, когда ее позовут усмирять настоящий конфликт. Как это получается, точнее не получается, у новичков, я сегодня уже видела. Теперь предстоит поглядеть на профессионалов. И я не могу сказать, что особо стремлюсь на это лицезреть, но очевидно придется.

На случай, если все же быстро удастся покинуть место действия, и чтобы не видеть потом собственные физиономии на видео с камер, мы все одели кепочки. Кепочки, тьма побери, – это все что мы предприняли для уменьшения последствий катастрофы в которую мы вот-вот вмажемся на полном ходу! Разве что, нам повезет и у искателей сегодня выходной или праздник какой-нибудь и никто не выйдет и не войдет в шлюз в ближайший, скажем, час. У большинства из них и так основная работа происходит внизу, но есть же новички и обслуживающий персонал. Пожалуйста, посидите внутри чуток, запритесь, пожуйте тортик, устройте себе какой-нибудь жутко важный семинар по безопасности, например, или этике взаимоотношений с представителями других гильдий и подземного мира!

– Ты слишком много думаешь, – отмечает Лекс, а Буль обнимает меня за талию и, мы все вместе вваливаемся в только что отворившийся шлюз. Несчастный, имевший неосторожность, попытаться выйти из него в этот неурочный час, шокировано и слишком быстро отступает обратно внутрь и этим не дает вовремя закрыться вторым дверям. Таким образом мы легко прорываемся на территорию, для начала в широкий коридор, из которого справа открывается выход в большой зал, а слева видны окна офиса, в котором находится кто-то из персонала. Еще один молодой искатель от неожиданности вжимается в стену, когда наша малочисленная, но увесистая команда заполняет собой резко уменьшившееся пространство.

Как только в другом конце коридора появляются еще зрители, Буль начинает вопить хриплым пьяным голосом, что типа кто-то из местных нехороших людей, посмел обидеть его малышку – судя по всему, в роли последней выступаю я – и подать ему сюда немедленно этого ушибленного. В искателей тут же летят бутылки, они с неприятным шумом разбиваются о пол и стены, покрывая все вокруг самым дешевым пивом.

Искатели в гневе бегут к нам, слегка рассредоточившимся по коридору, кое-кто из них хватается за оружие, о котором мы кстати напрочь забыли. Искатель постарше, с аккуратной бородкой кричит им, чтобы те шли в рукопашную, дескать с нас и так хватит, но качки с легкостью расшвыривают нападающих как мячики в спортзале. Буль, все-такой же веселый, охаживая своих соперников кулаками, орет приметы того искателя, чей телефон я нашла, и который уже давно труп. Но он все равно проговаривает: сиплый, прыщавый, с хвостом как у курицы. А да еще кликуха у него Весельчак!

– Да вот же он! – радостно заключает один из наших верзил, за шкирку поднимая с пола того искателя, которого сам же только что туда уронил. Стриженный почти под ноль парень, задыхаясь, пытается отнекиваться.

– Не, не, не, – пытаюсь вмешаться я. Позади них кстати замечаю висящее на стене расписание смен. Лекс как раз удачно выворачивается из хватки того искателя с бородой и, саданув ее локтем куда-то в лицо, протягивает мне свой планшет.

Успеваю сделать фотографию расписания, как раз когда из офиса появляется вполне спокойный служащий и зовет нас к себе.

– Я могу вам помочь, заходите, – говорит он, распахнув дверь, таким голосом как будто мы до этого три часа смиренно ждали его аудиенции в очереди в кабинет.

– Не, ну а может этот, – предполагает все тот же верзила, подтаскивая ко мне еще одного новичка искателей, размазывающего по лицу кровавые сопли.

– Совсем не похож. Тот был намного целее.

– Вам ко мне, – твердо заверяет нас мужчина из офиса.

Наши верзилы с тоской взирают на недобитых еще искателей, живописной горкой сваленных в коридоре и, пожав плечами, втягиваются в соседнее помещение. По пути, Буль, которому чуть не прилетело электрошоковой дубинкой, выдирает ее из рук молодого парня, нашедшего в себе силы подняться на ноги, но не нашедшего их на прощение и смирение. Заходя последним в кабинет он кидает разломанную дубинку на пол и захлопывает за собой дверь. Из-за нее мы все равно слышим рычание бородатого:

– Я же приказывал, оружие не применять! Черта с два мы деньги за него стрясем с этих… – далее идет грубое витиеватое определение нашей небольшой толпы.

А мужчина перед нами деловито присаживается за стол и, продолжая свое важное дело по раскладыванию бумаг из принтера в папки, говорит:

– Тот человек, которого вы ищете, числится пропавшим, уже больше трех недель. Все это время движения по его картам не наблюдалось. Два дня назад по нему было принято решение, его дело было отправлено в архив, а место освобождено.

Ну да, вот так вот людей у нас часто и списывают. Знакомые тебя давно не видели, электронных следов не оставляешь, после вскрытия квартиры твое тело в ванной не обнаружили – значится все, тебя больше нет – в архив, в архив. Из освобождаемой квартиры родственники, друзья, а потом и все, кто придет, могут забрать любые вещи на память. Что останется, летит в бездну или сдается в магазин.

– В его апартаментах еще осталось много вещей, – мужчина пишет нам на листочке адрес и отдает Булю. – Может ваша девушка возьмет себе что-нибудь оттуда в качестве компенсации на моральный ущерб, – предлагает он и коротко улыбнувшись, делает жест рукой, означающий, что аудиенция окончена.

Мы вытекаем обратно в опустевший уже коридор, а потом и на платформу. Довольные качки возвращаются к себе на базу, предвкушая ответную потасовку от искателей. И что я, спрашивается, переживала? Народ просто получает удовольствие.

Жилище Весельчака находится на тридцать шестом уровне, а значит, он не был новичком в своей гильдии, но и особо ценным кадром стать не успел. Когда мы подходим к нему, то обнаруживаем закрытую дверь, но она оказывается не заблокированной. Мы спокойно заходим внутрь.

Вообще, я первый раз вижу жилье недавно погибшего, то есть я только в теории знаю, что вещи в таком случае разбираются близкими и другими людьми, но как это организовывается не имею представления. По крайней мере, никаких процедур наследования, которые существуют в других мирах, у нас не предусмотрено.

Снаружи каких-либо опознавательных знаков нет, просто дверь в ряду себе подобных. То, что, в принципе, сюда может попасть любой желающий никак не афишируется, наверное, чтобы побольше досталось торговцам. Надеюсь, на ночь вход все же блокируется и нам не стоит ожидать, что в каком-нибудь темном уголке притаился заплутавший монстр из глубин бездны, а таких уголков полно. Вот в той подозрительной куче тряпья можно устроиться даже вольготно.

В целом планировка квартиры Весельчака совпадает с расположением помещений жилья Старого Хрыча, забыла его первое имя. Только дверь в ванную и боковая комната находятся с другой стороны. Занавесей отделяющих помещения нет, как и какой-либо дополнительной мебели, кроме пары стульев. Впрочем, она особо и не нужна, учитывая все ниши и выросты, сформированные самим Муравейником. Некоторые любят всяческие шкафчики и тумбочки, вроде как придающие уют однотипным обезличенным апартаментам, которыми жители меняются по несколько раз за жизнь, но бывший хозяин этих комнат был явно не из таких.

Личных вещей действительно осталось довольно много, хотя конечно ничего особо ценного. Но нам ценное и не нужно, нужно информативное, и что же это такое может быть? Я ковыряюсь в скопище различных предметов и одежды, но меня беспокоит одна мысль – если про это место до сих пор знают только близкие Весельчаку люди и они забрали какие-то памятные для себя вещи, для чего они так разбросали все остальное? Мне кажется, даже к ненужным вещам своего погибшего друга или родственника все равно будешь относиться с большим пиететом. А тут словно обыск прошел.

Лекс помогает искать неизвестно что, но ожидаемо застревает на стопке журналов с изображениями обнаженных женщин. Вот они, кстати, лежат себе в нише почти аккуратно.

– Ух ты, глянь сюда! – зовет он.

Ой, да ладно, что там интересного для меня может быть? Оборачиваюсь, Лекс борется с выпавшей из журнала очень длинной страницей, но кивком указывает на лежащую в нише книжечку.

Хм, книжечка с деревом, которую я так и не успела прочитать. У Весельчака разнообразные интересы, как я погляжу. Она чуть более замусолена, чем та, что дали мне. Не то, чтобы я собираюсь прочитать ее прямо здесь, пока опять не потеряла, но пролистать пролистываю.

– Ого!

– Ого-го! – соглашается Лекс, сосредоточенно рассматривая картинку в журнале. – Такая прям… – странным жестом он пытается описать, что именно привело его в такое смятение, но моя находка важнее. Я сую ему под нос изрисованную карандашом последнюю страницу из книги.

– И чего это такое? – глубокомысленно говорит он, разглядывая ее из моих рук. Обе его руки снова заняты журналом, я понимаю, так что терпеливо держу книжку перед ним.

– Схема!

– Ой, ладно, не кричи! Вон, вижу, бассейн, в котором ты нахлебалась наглости. А это, видимо, тараканы, которые хотели тебя сожрать.

– Да, они специально повредили трубу, чтобы наполнить бассейн, в котором можно было бы спрятаться от жуков. Но не учли, что стенка повреждена и уровень воды всегда будет недостаточным.

– Кроме случаев, когда сток оказывается забит наполовину обглоданными трупами, – напоминает Лекс о моей удаче.

– И что из всего этого следует? Стоув работал вместе с Весельчаком, или Весельчак украл план, разработанный Стоувом? И собственно для чего был этот план?

Мы оба смотрим на схему, довольно точную, на сколько я могу судить. Там обозначено расположение и примерные расстояния между всеми элементами, включая облепленные жуками человеческие фигуры, созданные то ли из реальных трупов людей, то ли искусственно. Прямоугольник с линиями, похоже отображающий платформу подъемника, вываливающую мертвые тела стервятникам на радость. Стрелки, обозначающие пути отхода. Какие-то расчеты без внятных комментариев, сделанные явно для себя, а не для того, чтобы кому-то объяснить. Непонятно, какая цель здесь преследовалась.

– Значит, нам надо уточнить, состоял ли Весельчак в секте, и, если нет, то можно будет считать, что мы снова напали на след неуловимого Стоува, – Лекс кладет журнал на место. Освобождаемую квартиру мы покидаем, взяв с собою только сектантскую книжечку, хотя вот как раз ее-то и стоит оставить на месте. Но как-то до нас это не сразу доходит. Идем себе преспокойно к выходу на платформу, обсуждаем дело вполголоса и нападающую на нас неприятность совершенно не ожидаем. Мелькает только какое-то неясное подозрение, когда мы видим прямо перед собой грузовую машину с гостеприимно распахнутыми дверцами кузова. Но это лишь за секунду до. Через секунду после мы уже оба летим вперед в этот кузов благодаря невесть откуда взявшимся силам.

– Это же чертов холодильник! – рычит Лекс. Дверцы захлопываются за спиной, оставляя нас в кромешной тьме и холоде, и только поднявшись, мы снова валимся на ледяной пол, поскольку машина, перекосившись, неуклюже поднимается в воздух. Нет, это уже начинает надоедать! Такое холодное лето выдалось и лично для нас!

– Ну и кто, по-твоему, нам мстит? – интересуется моим мнением Лекс. – Искатели?

– А кого еще мы успели разозлить?

– Ты плотоядных тараканов, а я вчера обклеил все тетради Мина наклейками с феями и котятами.

– Зачем?!

– Ой, не спрашивай, – вздыхает Лекс где-то рядом со мной. Через минуту нас снова начинает мотать между бортами, и машина приземляется. – Все, сейчас нас будут убивать.

Когда дверцы снова открываются, за ними появляется недовольное лицо. Еще один накачанный верзила, но на этот раз не в спортивном костюме, а в деловом, сплошь черном, включая рубашку и галстук. Весь лысый, из-за светлых волос сперва кажется, что у него и бровей нет. Но когда он их хмурит, они сразу появляются.

– Выходите! – советует он нам.

Мы так и делаем, после чего он подхватывает нас под руки и тащит из бокса, в котором приземлился грузовик, по коридору и в зал, где в центре стоит клетка – гораздо меньше тех, что мне доводилось видеть в последнее время, но все же явно рассчитанная на людей. В подтверждение нас запихивают именно в нее. Книжку с деревом у меня грубо выдирают из рук, и дверца запирается за нами на электронный замок.

Не сказав больше ни слова, первый мужчина уходит, но у единственного выхода из помещения стоят еще два похожих на него охранника. У них волосы на головах присутствуют, но сами лица очень похожи, как и выражение на них – смесь брезгливости и интереса.

Лекс с минуту рассматривает их, а потом теряет терпение.

– Эй, а общаться с нами кто-нибудь будет вообще? – В ответ ему лишь тишина и нехорошие ухмылки охраны.

Какое-то время мы просто ждем. Лекс с недовольным видом пытается расхаживать по клетке туда сюда, но она в длину от силы метра три, и часть ее занимает деревянный ящик. Друг любопытства ради делает попытку приподнять крышку, но она словно приклеена. Охранники молча стоят на месте с двух сторон от двери. А я без необходимости что-то делать снова начинаю засыпать, причем прямо так, стоя, лишь прислонившись к решетке.

– Как невежливо заставлять себя ждать, – фырчит Лекс. – Так можно и до отбоя не успеть. – Он вытаскивает планшет из кармана и проверяет время. На самом деле еще и девяти нет. Нас еще тридцать раз убить успеют, так что понятно, что никто не спешит. – Ну и ладно, – Лекс достает из кармана мултитул, выбирает небольшой напильничик и начинает невозмутимо пилить решетку.

Охранники сначала презрительно усмехаются, но заметив, что дело пошло, начинают дергаться.

– Эй, прекрати это! – басит один из них, все же не рискуя оставить свой пост.

– Ты только погляди, они говорящие! – язвительно восклицает Лекс, продолжая портить чье-то имущество.

Охранник делает несколько шагов вперед и гневно бьет по решетке ладонью. Дверь за его спиной наконец отворяется и он поспешно возвращается на место. В комнату снова заходит притащивший нас мужчина в костюме, а за ним появляется белокурая небольшого роста девушка в обтягивающем коротком платьице с открытыми плечами. На самом деле на ней надеты высоченные каблуки, а то она была бы совсем малютка. Худенькая, с длинными волнистыми волосами и миловидным личиком, она уверенной походкой цокает на середину комнаты и разворачивается к клетке, встав в позу как для фотографии в журнал. Прибалдевший Лекс бросает свое занятие и переходит ближе к ней.

– Нравлюсь? – с гордостью спрашивает девушка нежным голосочком.

– Пожалуй, – кивает Лекс, явственно пялясь на нее.

– А мой коллега? – насмешливо интересуется девушка, кивая на сотню килограммов мышц в черном костюме, стоящих за ее плечом. Лекс неопределенно хмыкает, не отрывая взгляда от ее стройных ног.

– Ваш коллега тоже очень симпатичный, – встреваю я, – но хотелось бы знать, зачем мы здесь, – раздраженно говорю, но со всей возможной вежливостью.

Девушка нехотя переводит взгляд на меня, восхищение Лекса ей конечно же импонирует гораздо больше.

– А затем, – говорит она с интонацией настоящей мегеры, хотя выглядит все равно очаровательно, – что вы посмели перейти нам дорогу!

Пальцами с длинными накрашенными в сочный малиновый цвет хищными ногтями, девушка подцепляет висящий на ее шее свисток и дует в него два раза. С ящика, который к сожалению стоит с нашей стороны решетки, тут же срывается крышка, и из него появляется некое существо с множеством ног, похожее на гигантского волосатого паука. Волосы эти кстати ярко красного цвета, а некоторые из ног заканчиваются острыми на вид блестящими на свету шипами.

– А почему… – Лекс, все же нашедший в себе силы отвлечься от коленок белокурой принцессы, тут же жалеет об этом, потому что повернувшись к пауку, дает ему возможность легко запрыгнуть на себя. Монстр тут же комфортно размещается, уцепившись частью своих ног за его рубашку, плечи и голову, а шипами начинает водить очень близко от его лица. – Э, – друг сразу же забывает, что хотел спросить, – отцепись от меня, жуть мохнатая.

Вообще-то к пауку прикасаться как-то брезгливо, но мы-таки пытаемся оторвать его в четыре руки, но на наши попытки приспособления на его лапах буквально вбуравливаются в кожу, а шипы впиваются в лицо. Более того, паук начинает на нас сердито шипеть и фырчать со все увеличивающейся громкостью.

– Не волнуйтесь! – стараясь перекричать шум, заявляет белокурая стерва, – он не ест людей. Только их глаза.

– Не смешно! – Лекс щурится, когда шипы перемещаются слишком близко к его глазам, и понятно дело, мы ничего не можем с этим поделать. Остается, только замереть и надеяться на милость этой помешанной.

– Что вы знаете о золотых сердцах? – девушка злорадно ухмыляется. Шум от паука постепенно стихает, и она снова может использовать свой тихий бархатный голосочек.

– Вообще ни черта, – выдыхает Лекс.

– Тогда зачем вы пришли за книгой? – сахарным тоном интересуется девушка. Ее коллега, за все время так и не сказавший ни слова, безучастно наблюдает за нами, охранники ехидно улыбаются, наслаждаясь шоу.

– Сама книга нам не нужна, – пытаюсь я объяснить и не сказать лишнего. – Мы ищем своего пропавшего одноклассника, только и всего. Он вроде бы вступил в эту секту и дерево его куда-то послало, но никто там не знает, куда именно и зачем. И знал ли его этот Весельчак, мы тоже не уверены, но, наверное знал, раз у него эта книга оказалась. Еще какие-то золотые сердца при чем-то, – искренне недоумеваю я. – Кто вы такие, мы тоже не в курсе.

– Так вы ничего не знаете? – переспрашивает девушка и огорченно оборачивается на своего коллегу. Он ей просто кивает и все. – Жаль, – она разочаровано дует в свой свисток и красногривая тварь так же недовольно слезает с Лекса и, перебирая своими жуткими ногами, плетется обратно в свой ящик.

Лекс старается смахнуть с себя красные волосинки от линяющего чудовища, когда хозяйка местного заведения подходит к нему поближе. Пару секунд она его задумчиво разглядывает, но все же принимает отрицательное решение.

– Школота, – хмыкает она, – только под ногами мешаются. – С этими словами она неспешно удаляется, не забывая, впрочем, вилять бедрами и оглянуться напоследок на выходе из комнаты.

Мне приходится как следует пихнуть Лекса, чтобы он пришел в себя, а то создается впечатление, что паук ему под шумок каким-то образом мозг высосал.

Выдворяя нас из своей гостеприимной организации, человек в костюме тащит нас другим путем и оставляет на платформе, так что теперь мы, по крайней мере знаем, что оказались у все тех же искателей, только на уровне, где расположены их склады. Чтобы добраться до учебки стражей нам приходится сесть на автобус. Всю дорогу я практически сплю, но перед тем как пройти через шлюз все же разлепляю глаза и с ужасом смотрю на Лекса. У него все лицо расцарапано, а верх рубашки весь в кровавых пятнышках, при этом внешний вид его явно не беспокоит, он мысленно еще там со своей блондинкой-живодеркой.

– Лекс, ты выглядишь ужасно, – напоминаю я ему. Он, словно очнувшись, проводит пальцами по лицу и морщится.

– Да ладно, что ж теперь. Если спросят, скажу, что так спешил выполнить очередное задание, что споткнулся и упал… мордой в куст. – Лекс оглядывается по сторонам, но все растения в кадках уже завезли на ночь в оранжерею. – Не важно, по ходу сориентируюсь.

– Ага, снова где-то весь день шлялись! – в коридоре на нас сразу же натыкается наш любезный товарищ Мин. – Я доложу, – восклицает он и радостно убегает прочь.

– Неблагодарный! – возмущается Лекс ему в спину. – Пойду покрошу ему сухарей в постель.

Мне тоже не хочется стоять на месте в ожидании возмездия. Сил нет даже на то, чтобы продолжать бояться Кейна. Родная постелька манит меня, я прямо чувствую ее зов сквозь стены. Возвращаюсь в свой закуток и сразу же падаю на матрас, не раздеваясь на случай появления своего шинарда. Глаза благополучно закрываются, мир перестает ощущаться, сознание утекает и располагается как бы на мягком облачке. Я, наконец, сплю.