Текст книги "Как вы мне все надоели !"
Автор книги: Далия Трускиновская
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)
Вскочив из-за стола, Виго показал это самое "тресь!", и как здоровый рухнул, и как Дедуля велел Виго его в сторонку оттащить, и как Дедуля графу про Жилло рассказывал, а граф верить не хотел.
– Ну, что он поверил, я уже знаю, – перебил мальчика Жилло. – Куда они запропастились?
– Тот, с крыльями, велел тебе сказать – есть у него место, где отсидеться, мало ли кто еще за графом следом шел. Они там до вечера пробудут, а ночью сюда придут.
– Все правильно, – не дав Жилло возразить, заявил Малыш. – Место это я знаю. Оттуда три выхода имеется. До вечера они продержатся. А ужинать уже вместе будем.
– До ужина-то что делать прикажешь? – спросил расстроенный промедлением Жилло.
– Ничего, отдыхать, – улыбнулся Малыш. – Пока граф нам не расскажет, что тогда в Коронном замке произошло, мы ничего затевать не можем. Вожак, а, вожак?
– Что еще?
– Попроси старую ведьму, пусть руки вернет...
– Сам проси. По мне, тебе без таких шаловливых рук даже самому спокойнее, – отрубил Жилло. – Вот научишься жить без баловства – тогда и посмотрим.
Виго, перекусив, гулять попросился. Жилло подумал, подумал – и не стал возражать. Только прогулку двором ограничил. Во дворе тоже много всякого интересного – и куры, и гуси, и собаки, и соседи...
Стоило Виго выйти – как сразу и вернулся.
– Тебя тетка Тиберия зовет! Говорит, помощь нужна!
Жилло сорвался с места и потайным ходом понесся к старухе, а Малыш, хоть его и не звали, последовал за вожаком.
Там они увидели такое странное зрелище – Мак, лежа на постели в одной рубахе, дергался и сучил в воздухе голыми ногами, а старая ведьма буквально лежала на нем, не давая ему свалиться на пол.
– Тетка Тиберия, изменщица, ты что это там вытворяешь? Я на тебе после такого безобразия жениться не могу! – воскликнул Жилло.
– Помог бы, чем язык чесать, – не глядя откликнулась старуха. – Беда с этими морячками. Зазевалась я – ему по глоточку нужно было зелье пить и дымком занюхивать, а он решил ускорить дело – полкружки разом вылакал!
Мак негромко зарычал. Физиономия у него сделалась свирепая, дальше некуда, хотя глаза были закрыты.
– Рычи, рычи! – зловеще проворчала старуха. – Держи его, зверюгу, Жилло. Надо ему в рот вон из той скляночки настоя плеснуть – так он, поганец, зубы стиснул!
Жилло подлез под тетку Тиберию и прижал плечи Мака к постели, а она отстранилась и вздохнула с огромным облегчением.
– Гляди, рана-то затянулась, но из-за его дурацкой спешки не вся очистилась, будет мне потом с ней хлопот... Ну-ка, подвинься...
Старая ведьма исхитрилась и ухватила цепкими пальцами челюсть Мака. Моряк яростно замотал головой.
– Тетенька Тиберия, вот бы сейчас и мои руки пригодились! – подал голос Малыш, но услышал в ответ одно выразительное:
– Брысь!
Да еще Нариан, вскочив на скамью, на него зашипел и лапой замахнулся.
Видя такое к себе отношение, Малыш двинулся к двери.
– Пойду в погребке посижу, – сказал он. – Умных разговоров послушаю. А то от вас – одна ругань...
С неимоверными трудностями старуха и Жилло разжали Маку зубы и влили несколько капель настойки, облив при этом всю постель, а также друг друга.
Моряк перестал брыкаться, расслабился и даже заулыбался во сне.
– Часа через два проснется и есть захочет, – прислушавшись к дыханию, сообщила старуха. – Спасибо тебе, женишок. Ох, смотри, поймаю за язык, ох, поймаю...
– Да, пожалуй, за меня теперь только ты, старая, и пойдешь... вздохнул Жилло. – Кому нужен папаша с сыном?
– Может, и пригодится кому папаша с сыном, – со значением сказала тетка Тиберия. – Чую, одна девица к тебе интерес проявляет. Всем хороша...
– Да только?.. – почуяв неладное, подхватил встревоженный Жилло. Давай уж, выкладывай! Одноногая, что ли?
– Ноги у нее все имеются и растут откуда надо. Понимаешь, Жилло, у нее с носиком недоразумение...
– Лиза! – воскликнул Жилло. – Точно – Лиза! И коту под хвост глядеть незачем!
– Это почему же незачем?
– А потому, что я и без кота знаю – она из вашей колдовской братии, Жилло для убедительности еще руками развел. – Что это за медальончики она в лесу по волчьим шеям развешивает?
Достал Жилло волчий медальон, показал старухе.
– Ну, – говорит, – выкладывай, что за Лиза такая?
А тетка Тиберия возьми да и онемей. Тоже руками разводит, но – ни слова! И глаза выпучила – вроде как от изумления.
И так, и этак заезжал Жилло – ну, не хочет старая ведьма молодую выдавать, да и только.
– Она хоть на нашей стороне? – взмокнув от бесполезного допроса, поинтересовался наконец Жилло.
– Полагаю, что да, – обрела голос старуха. Но про девичий интерес уже ни словечка более не сказала. А Жилло до смерти хотелось про Лизу побольше узнать.
И тут он вспомнил, что когда еще ребенка во двор погулять выпустил! Что этот ребенок ночью по лесу один шастает и с оборотнями братается мелочи, а что он в городском дворе среди бела дня может с курицей или гусаком не поладить – так это серьезно!
Жилло выглянул в окошко – но сына во дворе не обнаружил.
– Не волнуйся, младенец твой с особым характером, – успокоила старуха. – Он, может, где-то в углу сидит и размышляет, а отсюда просто не видно.
– Пойду поищу, – решил Жилло.
Он вышел на улицу, свернул во двор, но среди играющих детей Виго отсутствовал, а во всех обнаруженных уголках его тоже не было.
Жилло ворвался в подвальчик и потребовал помощи кошачьего хвоста.
– Не валяй дурака, – сказала старуха. – Во двор выходит окошко Эммелины. Твой себя уже взрослым считает, в догонялки играть ему неприлично, а с девицей беседовать – прилично.
– О чем они могут беседовать? – удивился Жилло. – Эммелина уже замуж собралась, а мой – дитя малое...
– А вот о том и беседовать, что она замуж собралась. Для нее-то замужество – вроде новой игрушки, – вздохнула старуха, – хотя у девчонки и старых-то игрушек нет, очень ее строго Дениза держала...
– Может, мне к Эммелине заглянуть? – сам себя спросил Жилло.
– А незачем, – сразу постановила тетка Тиберия. – Парень к полной независимости привык, ему твой глупый присмотр не понравится. А девчонка, наоборот, вечно под надзором. Дай ей дух перевести.
Жилло сел и задумался.
– Ага-а, – хитро глядя на него, протянула старуха. – Хорошо было в графском замке подневольным слугой состоять!
– За что мне такая морока? – вздохнул Жилло. – А я ж еще жениться собирался... Ну, посуди сама, старая, какой из меня глава семьи? Да никакой! То есть, никудышный...
– Да, повывелись настоящие мужчины... – пробормотала старуха. – Скажи прямо – очень тебе противно людскими судьбами распоряжаться? С воришками этими нянчиться? Сына воспитывать?
– Да не умею я всего этого! – воскликнул Жилло. – И очень боюсь что-то сделать не так.
– Это хорошо, – сказала старуха. – Это мне нравится. А теперь, женишок, выгляни в окошко. Сдается мне, что твое сокровище во дворе появилось.
Жилло встал на табурет и выглянул.
Виго помогал Эммелине выбраться из окна.
– Погоди шуметь!.. – вовремя встряла тетка Тиберия. – Посмотрим, чем они займутся...
А занялись Виго и Эммелина вот чем – опустились на корточки, прутиком на земле сетку нарисовали и стали в камушки играть – камушки с горкой, камушки с подхватом, камушки-сбивалки, и прочие всякие камушки...
– Сердце не нарадуется? – спросила старуха, вдоволь насмотревшись на Жилло. – Дитя покормлено, не безобразничает, умилительное зрелище представляет...
– Да, это ты все правильно сказала, – делая вид, что не замечает подначки, твердо отвечал Жилло. – При моем теперешнем образе жизни поглядеть пять минут, как родной сын спокойно в камушки играет, – уже праздник.
Старуха посопела и почавкала губами.
– Да-а... Ну-ка, взглянем, как там наш морячок.
И понял Жилло, что впервые одержал над ней победу. Как – сам не понял, но старая ведьма явственно отступила.
Через ее плечо он посмотрел на спящего Мака.
– Никак не пойму, что это ты ему такое дала, чтобы судороги унять, сказал Жилло. – Меня дед много чему научил, а такого сильного средства и он не знал.
– А сейчас растолкую, – и старуха повела Жилло туда, где на стенке и у притолоки висели сушеные травы. – Во-первых, соблюдал ли дед верные часы?
– Думаю, что соблюдал, – Жилло потрогал ломкий букетик зверобоя. – С луной всегда сверялся, кое-что рвал на рассвете и только голыми руками, а вот крапива и яснотка, скажем, у нас отдельно на грядке росли...
– В Янову ночь за травами ходили?
– Еще бы!
– Это хорошо. А сушили под навесом?
– И на черной дерюжке!
Тут между Жилло и старухой увлекательная беседа завязалась. А когда они все травки на стене перебрали, Жилло выглянул во двор – и не нашел там отпрыска.
– Слышь, старая, а ведь они все-таки куда-то подевались! – воскликнул Жилло.
– Поблизости, – отозвалась старуха. – Твой по натуре спокойный, опять же – положение дел осознает, зря на улицу бегать не станет, а Эммелина все-таки матери боится. Если она хочет, чтобы ее дома жить оставили, то должна сидеть тише воды, ниже травы.
– Так-то так, но я пойду поищу, – решил Жилло. Он понимал, что сынок уродился не пугливый, с волками-оборотнями ладил, но столичный город, да еще во власти Озарука, доверия новоявленному папаше не внушал.
Вышел Жилло на улицу Медников, прошелся из конца в конец – мальчишки нет. Свернул он во двор и додумался – подошел к приоткрытому окошку, которое, судя по розоватой занавесочке, могло быть окном Эммелины. И прислушался...
Виго и Эммелина негромко беседовали.
– А дальше что было? – взволнованно спросила Эммелина.
– А дальше Мартина сказала Шарлю, что любит его, но ничего ей от него не нужно, только перстенек на память, – ответил Виго. – И он ей отдал такой маленький перстенек с темным камнем, а изнутри камня – золотая роза. И сказал, что она права – он может только несчастье принести.
– Что это – роза?
– Цветок такой, его теперь не выращивают. Мне Мартина рассказывала и показала перстень. Он-то ей уже мал стал, у нее пальцы опухли, так она его в туеске хранила. И вот взяла она перстень и рассталась с Шарлем... и родители ее увезли... и потом жила одна... и у нее дочка родилась... и она с дочкой перебралась в Линден, знаешь, это город вроде Кульдига, тоже моряков полно, только он ближе к морю...
– Это была дочка Шарля? – спросила с большим интересом и знанием дела Эммелина. Вопрос застал мальчика врасплох – видно, он о таких тонкостях не задумывался.
– Ну... откуда я знаю? Ну, родилась...
Жилло понял, что это за разговор – его сын не родному отцу, а девчонке, которую знал три четверти часа, рассказывал историю того самого перстня, что чуть молодого графа на тот свет не отправил! Того самого, с которого начались сложные отношения Жилло с ювелиром Гаем Балодом!
– Но если они любили друг друга, то она должна была родить ему ребенка, – убежденно сказала Эммелина.
А Жилло вспомнил, что Шарль – имя покойного короля, чьи дети исчезли неизвестно куда, но время от времени объявляются в королевстве. Больше никого с таким именем Жилло в жизнь свою не встречал.
Он бы слушал и дальше, но высунулась из окошка взлохмаченная седая голова тетки Тиберии.
– Жилло, голубчик, ступай-ка помоги! – позвала она. – У нас тут новое несчастье...
Жилло замахал рукой – мол, погоди, страшно занят! А в комнатке Эммелины вдруг стихли голоса. Очевидно, дети услышали крик старухи.
Жилло на цыпочках отошел от окна, и, кляня старую ведьму, выскочил со двора, чтобы с улицы попасть к ней в подвал.
– Нашла ты время несчастья устраивать! – обрушился он на тетку Тиберию. – Знаешь, что мой драгоценный сынок Эммелине рассказывал? Как ему королевский перстень показывали! И показывала та самая бабка Мартина, которая Тармо с Ирмой воспитала! Ей этот перстень от самого короля достался! Та самая бабушка, которую посланцы Равноправной Думы убили! И что дочка у нее была...
– Дочка? И что же с той дочкой сделалось? – спросила старуха, но ощущение такое, что из чистой вежливости.
– А вот как раз на этом месте ты вопить принялась!
– Я не просто так вопила, а по делу! – обиделась старая ведьма. Мак, объясни-ка Жилло, что за дурь на тебя нашла!
– Встать не могу, – проворчал Мак. – Ноги не мои.
– Твои, твои! – утешил его Жилло. – Ну-ка, обопрись руками о постельку...
– И руки не мои. Я их не чувствую.
– Дурак потому что, – объяснила тетка Тиберия. – Тебе как велено было лекарство пить? По глоточку! А ты? Вот и расхлебывай!
– Тетушка права, мы тут с тобой хлебнули горя, – добавил Жилло. – Ну, старая, так в чем же дело? Мало мне тех двух безруких, так еще и этого безногого норовишь мне на шею посадить?
– Судьба твоя такая, – ухмыльнулась старуха. – Дело в том, что нужно нашего морячка очень крепко растереть. Тогда он руки-ноги и прочие для женитьбы необходимые члены почувствует. Ну-ка, стягивай с него рубаху и подштанники!
– Да вы что?! – завопил Мак. – Да сюда же сейчас моя Эммелина прибежит! Ведь два часа-то уж кончились!
– Как прибежит, так и убежит! – буркнула старуха. – Жилло, за дело! Три его, пока от боли не заорет! А когда заорет – значит, вернулись руки-ноги!
Так Жилло и поступил.
Он весь взмок, пока не добился желаемого вопля.
– Сквозь меня раскаленные иголки носятся!
– Вот и замечательно, – вытирая лоб, сказал Жилло. – Тетка Тиберия, продолжать или хватит?
– Продолжай до раскаленных ножей, – велела вредная старуха.
Тут перепуганный Мак отпихнул его, вскочил на ноги и заметался в поисках рубахи и штанов. Как он и предвидел, в самую подходящую минуту дверца шкафа скрипнула – это Эммелина явилась проведать жениха. Мак, совсем ошалев, кинулся обратно в постель и по уши натянул одеяло. А Эммелина встала как вкопанная – в пансионе девицам голых моряков ни разу не показывали.
Жилло и тетка Тиберия как стояли – так и сели рядышком на скамью, так и залились хохотом. А тут еще дверь приоткрылась и голова Виго просунулась.
– Кукареку? – видя такую картину, осведомился парень.
– Кукареку! – еле ответил сквозь смех Жилло и сложился пополам, потому что такой буйный хохот для здоровья вреден.
Виго вошел окончательно.
– Уже темнеет, – сказал он, – скоро тот дядька с крыльями и граф придут. Наверно, ужин им готовить надо. Здесь покормим или у тети Денизы?
Жилло гордым взором обвел погребок – ну-ка, у кого из присутствующих такой хозяйственный сынок найдется?
– Здесь, – решила за всех Эммелина. – Мама сейчас сердится. Ей все не так...
Виго степенно проследовал к плите и осведомился у старухи, какой котелок можно взять и какими припасами воспользоваться.
Жилло любовался своим сознательным сыном, а когда перевел глаза на Эммелину – она уже сидела с ногами на постели и шепталась с Маком.
– Ты бы, дочка, сходила в погребок, там должен сидеть и скучать человек в длинном теплом плаще, – сказал ей Жилло. – Ты его узнаешь сразу, потому что он руки прячет. Скажи, чтобы ужинать приходил.
Конечно, он и сам мог пойти за Малышом, да только хотел дать Маку возможность одеться.
Эммелина привела Малыша, Виго состряпал ужин, все поели, побеседовали о незначительных предметах, потом Виго посуду прибрал. А графа с Дедулей как нет, так нет.
Мак и Эммелина исчезли – очевидно, во двор целоваться сбежали. Виго задремал на лавке. Тетка Тиберия книгу достала – в мужское бедро толщиной, не меньше, и читать принялась. А Жилло и Малыш какой-то никчемный разговор завели. Ждали, ждали – всю компанию сон сморил...
Утром проснулись – ни графа, ни Дедули. Тогда Жилло выловил Нариана, поставил на стол, блюдце и зеленую свечку у старухи попросил.
– А справишься? – спросила она. – Вообрази их себе обоих.
Жилло вообразил – и действительно, среди сенной трухи, плавающей в блюдце, угол какого-то сарая обозначился. И Дедуля с графом. И пустой фунтик из-под пирожков.
– Что случилось, Дедуля? – спросил Жилло. – Почему не пришли?
– А потому, что оборотни ночью по Кульдигу шастают! – буркнул Дедуля. – От одного кабанчика мы улизнули, я с графом в воздух поднялся. Чуть опустились – на нас второй клыки наставил! То есть, я лечу, граф за мой пояс держится, а они его ноги достают! Размножаются они, что ли?
– Выше подняться не мог? – изобразил строгость Жилло.
– Сам попробуй, груз-то немалый! Да и поди взлети в этих переулках! Крыльями не размахнешься... Наверно, безопаснее все-таки днем к вам пробраться.
Так и порешили. Но еще долго ждали Дедулю с Малышом, долго беспокоились.
Наконец Виго, выставленный в дозор, прибежал с новостью – идут, идут, прямо в погребок Денизы!
Хотел Жилло выскочить навстречу своему графу, да Малыш удержал полная приключений жизнь приучила его к кое-какому благоразумию.
Первым делом графа и Дедулю кормить пришлось – что значит для двух здоровых мужчин фунтик пирожков? Потом его с теткой Тиберией знакомили – и оказалось, что бывала тетка на севере, как раз в Дундагском графстве, и даже припомнила графского деда, который смолоду ей, тетке, внимание пытался уделять...
Жилло оттягивал важный разговор – хотелось, чтобы приняли в нем участие все заинтересованные лица. А одним из самых заинтересованных он считал Денизу.
Так что поздно вечером, когда последнего хмельного гостя выставили из погребка, занавесили там окна под самым потолком, ведущие на улицу, и устроили военный совет. Последней явилась Дениза – кухонных дел, известно, не переделаешь... И была она в таком настроении, что близко не подходи.
Мака и детей, не доверяя их юным годам, на совет не допустили.
– Собрались мы тут, уважаемые равноправные братцы и сестрицы, – Жилло слегка поклонился Денизе и тетке Тиберии, – чтобы решить, как же нам дальше жить. В Кульдиге скоро совсем скверно будет, потому что идет от Коронного замка настоящая зараза. Я знаю, что за вредитель там засел, знаю также, чего он хочет и на что он способен.
– Похоже, и я знаю этого вредителя, – вставил молодой граф. – Зовут его Исидор Талс. Это он меня к смерти приговорил, остальные только кивали. Но он же потом и приговор отменил.
– Приговор он отменил, чтобы вас с принцессой Аморой использовать как приманку, – сказал Жилло. – Ваша светлость сама знает – стоило выйти из Коронного замка, как стая шпионов по следу вашей светлости пошла. Так ведь?
– Так, – согласился Иво оф Дундаг. – И передавали меня шпионы с рук на руки, как некое срочное послание. А наглости у тех шпионов сперва было – дальше некуда. Ведь они совсем открыто за мной шли.
– Что же их вразумило? – полюбопытствовал Дедуля. – Расскажите, ваша светлость, может, и нам пригодится?
– Право, не знаю, пригодится ли... Когда я к думскому лекарю сразу из Коронного замка направился, он меня даже принять не пожелал. И неудивительно – ложное свидетельство против меня сделал. Так что вынес мне кто-то из слуг мое имущество и лошадей вывел. Взял я лошадей и пошел искать ночлег. А города я не знал и сейчас не знаю. Пока бродил – все ночлежные заведения позакрывались. И остался я на улице с двумя лошадьми со своим рыжим и с твоим, Жилло, гнедым. Про тебя, разумеется, тоже ничего не знал... И нога разболелась. Я ведь хоть и удачно на карету спрыгнул, а колено малость повредил.
Тут граф назвал по-латыни ту именно связочку, которую повредил.
– Где же вы, ваша светлость, переночевали? – прямо расстроился Жилло. – И не столкнулись ли на ночных улицах с кабаном-оборотнем?
– Вот именно с ним я и столкнулся! Кони на дыбки вскинулись, гнедой сразу к нему задом повернулся и копытами как двинет! Кабан отлетел, но сразу на ноги вскочил. И знаешь, что норовит? Меня от лошадей отсечь! А они перепугались, мечутся, а держу я их на длинных поводьях... Хлебнул я страха...
– Как же вы спаслись, ваша светлость? – загалдели братцы-воришки. Не кот ли выручил?
– Какой еще кот? – удивился граф. – Выручила меня девица. Я и поводья выпустить боюсь, и удержать лошадей не могу, да еще оружия у меня никакого. А шпионы, что за мной шли, как в воздухе растаяли. И вдруг, вообразите, отворяется наверху окно и оттуда что-то вылетает, и кабану на голову... Кабан встал, как вкопанный, башкой трясет, даже взвизгнул как-то по-поросячьи... Я голову поднял – а в окне девица. В одной руке эта девица светец держит, голова у нее платком замотана, а в другой руке...
Тут молодой граф замолчал и почему-то покраснел.
– Так что же у нее в другой руке-то было? – спросил Жилло. – А, ваша светлость?
– Может я и ошибся... – граф провел ладонью по лицу, как будто это могло убрать краску со щек. – Но больше всего это походило на ночной горшок...
– Отважная, однако, девица, – похвалил Дедуля. – Нам как раз такая в хозяйстве нужна. Малыш, вон, жениться хочет. Вы, ваша светлость, ее при встрече признали бы?
– Как не признать? – усмехнулся граф. – Сколько живу, такого носа не видывал.
И показал пальцами примерно с полфута.
– Лиза! – воскликнул Жилло. – Да вы же ее знаете, ваша светлость! Она же у лекаря служила!
– Еще не хватало, чтобы я на лекарских служанок внимание обращал! укоризненно сказал граф слуге. – Ты все-таки думай, Жилло, что говоришь...
– А не мешало бы иногда... – встряла тетка Тиберия. – Бывает, что и от них польза. А ну как не открыла бы Лиза окошко? Что тогда?
– Ничего хорошего, – ответил за графа Малыш. – Да, это было бы неприятно...
– Что – неприятно? – чуть ли не хором спросила его вся компания.
– Вот на этаком носе жениться...
– Ты сперва у девицы спроси – ей-то приятно за пернатого замуж выходить? – поинтересовалась ехидная старуха. – Ну так что же дальше было, ваша светлость?
– А было то, что отступил кабан с позором, – сказал граф. – Кабан отступил, зато шпионы мои объявились. Смотрю – из-за угла вроде как голова торчит. Ну, думаю я тут, уж лучше шпионы. У них хоть клыков нет. И пошел я к той голове.
– Очень разумно, – одобрил Дедуля. – Вполне можно было спросить у них про ночлег. Им ведь тоже неохота всю ночь непонятно где слоняться. А так вас бы спать уложили, сами рядом прикорнули.
– Вот я то же самое им и сказал! – воскликнул граф. – Было их двое, один другого краше. И вообразите – засмущались мои красавцы... А я, пока в Коронном замке был, понял, что равноправие в Кульдиге какое-то дурацкое. И объяснил шпионам, что мы с ними все трое – равноправные, поэтому даже странно, что я впереди с лошадьми иду, а они за мной следом крадутся. Раз нас ночью на улице всего трое – так нужно соблюдать равноправие, а не то, чтобы один спереди, а прочие – сзади...
– А они? – спросила тетка Тиберия.
– А они все-таки не дураки оказались. Привели меня к старой городской стене, помогли в нише устроиться, сами соседнюю нишу заняли. Все-таки от ветра и дождя защита. Утром просыпаюсь – их нет. Поумнели – стали издали за мной следить.
– Или стыдно стало, – поправил Малыш. – У них же тоже своя цеховая гордость...
Тут Жилло заметил, что Дениза не принимает никакого участия в разговоре.
– Что-то случилось, красавица? – осведомился он.
– Случилось... – буркнула Дениза. – Вы тут сказки про оборотней рассказываете, а Дума новую глупость изобрела – с первого августа все товары будут в цене равны! Можете вы себе это вообразить? Думе-то что? А на рынке какая чехарда начнется? Нет, уеду я отсюда, хватит! Дочку спасать надо. Думала я, что нам тут выжить удастся, в пансион ее пристроила, сама крутилась, как могла...
– Куда же ты собралась? – удивился Жилло.
– Да уж не на север и не на острова! Дума скоро и туда доберется. А есть у меня один верный человек, контрабандой промышляет. Он уже предлагал вывести горными тропами к югу и через Полонию и Тевтонию в Галлию переправить. А мне, дуре, погребка моего жалко было – столько в него вложено! Кто его у меня теперь купит, мой погребок? Упустила я время...
– Да-а... – протянул Жилло. – Значит, уйдешь ты вместе с Эммелиной?
– Другого выхода у меня нет. Продать все, что имею, чтобы хоть какие деньги выручить, и в Галлии начать все сначала! – твердо объявила Дениза. – Так что я в ваших затеях не участница и не советчица. Пойду я, если никто не возражает...
И приподнялась со своего места.
– Я возражаю! – хмуро сказал Жилло. – Оставайся. Может, до чего хорошего договоримся.
Дениза села, но мысли ее витали где-то в финансовых дебрях.
– Давай, вожак, говори о главном! – потребовал Дедуля.
– А главное вот что... Ваша светлость не даст соврать – появился в Кульдиге кто-то из королевских сыновей или нет? – спросил Жилло.
– Похоже, что появился, – ответил молодой граф. – Но сам-то я его в глаза не видывал. Знаю лишь потому, что так принцесса Амора сказала.
– А она откуда узнала? – спросил Жилло. – Вы рассказывайте, ваша светлость, а мое слово еще впереди.
– Как мы с Жилло в замковых мастерских оказались, все знают? – граф обвел компанию строгими светлыми глазами. – По моей глупости оказались. Прости, Жилло, что так все получилось.
– Все получилось именно так, как надо, – ответил Жилло.
– Захотелось мне на красавиц полюбоваться. А вышло, что остался я в опочиваленке, где лежала больная принцесса Амора...
Второй раз произнес он это имя, и второй раз – как-то особенно.
– Жилло отправили за каким-то лекарским сундуком, а я остался. Лекарь с перепугу объявил, что лучшую вышивальщицу сглазили. Не успел ты, Жилло, из башни на галерею выйти – переполох поднялся. Общий обыск и поиск сушеных жаб под тюфяками... А лекарь распорядился подруг вышивальщицы привести – может, они что-то странное заметили. И привели одну... Она, конечно, постарше принцессы Аморы, и постарше лет на десять... в общем, взрослая женщина... Но я таких красавиц только в нашем замке на портретах видел! – восторженно воскликнул граф. – Косы у нее – только что по полу не метут!
– Это Неда, – сказал Жилло. – Она много лет назад принцессу Амору от смерти спасла.
– И вот входит эта Неда и без разрешения садится на постель к принцессе. А гвардеец, который всю эту суматоху затеял, как-то не обратил внимания – он лекаря о признаках сглаза допытывал. Тот и рад стараться! Эта Неда обняла принцессу, ей приподняться помогла и в ухо зашептала. Там еще две старые ведьмы были...
– Вроде меня? – осведомилась тетка Тиберия.
– Тебе, тетушка, рядом с ними делать нечего, – галантно возразил граф. – Вот они то на лекаря с гвардейцем поглядят, то на принцессу Амору с Недой, как те шепчутся. Наконец поняли, что шептаться девицам не положено, бросились Неду от постели оттаскивать. Тут и лекарь вмешался, стал расспрашивать Неду, не заметила ли чего... Гвардеец что-то такое сказал про принцессу... неохота повторять...
Тут граф замялся.
– Мне, конечно, сразу следовало ему оплеуху дать, а не ждать, пока принцесса Амора заговорит! Так оно лучше вышло бы... – признался он. – Но при мне девушку оскорбили, а я от страха промолчал.
– Из благоразумия, – поправил Жилло.
– Тут принцессу Амору как будто колдовская сила приподняла! Посмотрела она на того гвардейца свысока и говорит – ты, Уго Кневель, вспомни, кем твои предки были! Твои предки моим служили и бок о бок с ними в бою стояли! А ты у Равноправной Думы жалование получаешь и считаешь, что этими талерами Дума твою память купила. Так ты за то, что принцессу сейчас оскорбил, от нее добавки потребуй!
– Не выдержала... – вспомнив рассказ Неды, прошептал Жилло.
– Тут лекарь вмешался – видите, говорит, бредит девица, бредит, испорчена потому что! Тут-то и началось! Гвардеец на всех орет – я, кричит, эту королевскую заразу выведу! Лекарь вопит – все королевские дети погибли! А принцесса посмотрела на меня и спрашивает – да неужели в этом королевстве больше некому вступиться за королевскую кровь? Вот я и вступился...
– Дальше, дальше!.. – потребовали и Дедуля с Малышом, и тетка Тиберия, один Жилло молчал, потому что знал продолжение. Заговорил он, когда граф описал прыжок с Девичьей башни на карету и падение кареты.
– Когда впервые было сказано, что за принцессой пришел кто-то из братьев? – спросил он.
– Очевидно, после того как я в камин влетел и на потайной лестнице оказался. Сам я не слышал. Но потом, когда меня обвинили, будто я посланник принца Ангеррана, поставили нас лицом к лицу с принцессой Аморой. И она сказала – и без всяких посланников знает, что ее брат в Кульдиге. Но им хотелось и моей крови...
– А потом? Когда подожгли эшафот?
– Тогда им там стало ясно – мало того, что принц в Кульдиге, у него еще и сторонники есть! И решили поставить на принца и на его друзей ловушку. Мне-то сказали, что я вне подозрений, что могу возвращаться к себе на север... да куда я поеду, когда она – в плену?
Вздохнул граф и голову повесил.
– Вот теперь и я кое-что скажу, – объявил Жилло. – Не знаю, как насчет принца Ангеррана, который по закону уже не принц, а король, потому что старый король ему перед смертью корону отдал... И не знаю, как насчет его младших братьев и сестер... Но знаю одно – старый маг наложил на королевских детей заклятье – чтобы королевская кровь в них уснула. Это единственное могло их спасти. И кровь уснула – вся, сколько ее в королевстве было. Но сейчас понемногу стала просыпаться... Помнишь, Малыш, как ты в Коронном замке на клавесине вдруг заиграл? Это в тебе кровь на минутку проснулась. И ты, Дениза, помнишь, как орифламму зашивала и песню пела? В тебе ведь тоже королевская кровь есть! Малыш, Дедуля, волков-оборотней вы видели? И в Тармо с Ирмой она течет! И в этом самом капитане Шмеле, будь я неладен! С чего бы, по-вашему, он вдруг орифламму целовал, старый пьяница? И во всех в нас она уже от сна своего устала, просыпаться понемногу начала...
– И в тебе, Жилло? – удивился граф.
– И во мне... – с тихой гордостью признался Жилло. – Так получается, что я тоже королевский бастард... через какую-нибудь прабабку...
– Как же мне теперь к тебе обращаться? – недоуменно спросил граф.
Жилло и сам не знал, поэтому пожал плечами и развел руками.
– Так вот, уважаемые бастарды и вы, ваша светлость, – произнес он. Так получилось, что мы нашли друг друга... А где-то в Кульдиге есть настоящие королевские дети, но у нас что-то не получается с ними встретиться. Но раз уж кровь просыпается, то ей положено собираться вместе... да... Я к чему клоню?
И неожиданно для самого себя Жилло сообщил, что капитан "Золотой Маргариты" наверняка уже снес в заклад ювелирову коллекцию и собирает теперь на островах отряд, с которым вскорости явится в Кульдиг – на помощь королевским детям.
– Ого! – воскликнул молодой граф. – И первым делом мы принцессу Амору освободим! Мои предки, Жилло... то есть сударь... мои предки всегда в королевской армии служили, наверно, пора и мне послужить.
– А университет уж потом, – напомнил воспитаннику Жилло. – Когда порядок в Кульдиге и окрестностях наведем. Дедуля, Малыш! Что вы скажете?
– Диковинно все это... – отвечал Дедуля. – Молчи, Малыш, я старше... Конечно, если мы, компания сумасшедших бастардов, вернем трон законному королю, он нас не забудет. А если прогорим? Тогда – что? Мы с Малышом уже два раза в подземную тюрьму Коронного замка попадали, в третий раз не выберемся...