Текст книги "Плохая привычка (ЛП)"

Автор книги: Чарли Роуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

– Так лучше? – сказал парень и присел, чтобы вкопать цветок в землю. Очень осторожно и бережно.

Я помню, каким удивлением для меня было наблюдать за этим грубым и неотесанным мальчиком, с такой заботой сажающего цветок на могилку летающей крысы. Поправка: мертвой летающей крысы. Это было одной из первых причин, по которой я влюбилась в него. Я знала, что это была лишь птица, но образы ее тельца и кровоточащего глаза никак не выходили из моей головы, заставляя плакать всю ночь напролет. И Ашер… Он знал, что это беспокоило меня. Он выслушивал. И он помог мне. К сожалению, прежний Ашер сегодня не здесь.

Взгляд Дэшиелла метался между мной и Эшем, и он откровенно не понимал, как между нами двумя уже успело возникнуть ощутимое напряжение. Я опустила голову, побоявшись, что мой взгляд выдаст нас. Ашер усмехнулся и прошел мимо. Дэш бросил взгляд на Нат, но та лишь подняла руки в непонимающем жесте и последовала за толпой.

– У него были серьезные неприятности, Брай.

– Окей, – я пожимаю плечами, выражая полное безразличие.

– И он еще побудет здесь.

– Как скажешь. Когда он успел вернуться? – я не смогла удержаться от вопроса.

– Пару недель назад? – предполагает брат, пропуская пальцы через свои золотистые волосы.

– Оу.

Не знаю, почему это ощущается как пинок под дых, но так и есть. Он был здесь уже несколько недель – недель – и даже не пришел увидеться. Ни разу.

– Так что вы, парни, все же тут забыли? – спрашиваю я. Понятно, что они явно не собирались оттянуться со школьниками.

– Если честно, я даже не знаю. Ашер попросил встретиться с ним здесь, но тут появились твои друзья.

У него были планы с Эшем, и он даже не потрудился рассказать мне.

– В конце концов, я бы сказал тебе… – пытается оправдаться он, выглядя напряженным, и я понимаю, что это еще не все.

– Но?

– Но он попросил не рассказывать тебе.

Окей. Это больно. Это задевает меня сильнее, чем следовало бы. Я чувствую, как на глаза наворачиваются слезы, и ненавижу себя за то, что я до сих пор уязвима. Я пролила достаточно слез по Ашеру Келли за прошедшие годы. И я клянусь себе, прямо здесь и сейчас, что сейчас плачу в последний раз.

– Эй, я знаю, что вы, ребята, тоже были близки. Он был тебе как брат.

Я морщусь от его выбора слов. Я чувствовала многое по отношению к Ашеру, и это точно не было сестринской любовью.

– Я просто не понимаю, почему он не хотел, чтобы я узнала. – Ночь, когда он уехал, была идеальной… Пока все не изменилось. Как будто щелкнул выключатель, и я понятия не имею, кто его нажал.

– Не думаю, что он хотел, чтобы вообще кто-то узнал о его возвращении, – Дэш пожимает плечами. – Он ничего особо мне не рассказывал, но точно знаю, что последние три года для него веселыми не были.

Моя грудь заныла от одной мысли о том, что с Ашером могло случиться что-то плохое. В его жизни и без того хватало проблем. На протяжении многих лет, когда жизнь играла с ним злую шутку – будь то простое недоразумение или дерьмовое стечение обстоятельств – он никогда не жаловался. Ни разу. Он молча принимал все удары судьбы. Скорее даже не принимал, а ждал их. Он считал, что заслуживает этого. И это разбило мое сердце.

– Эй, давай вернемся к остальным.

Я киваю, так как абсолютно не доверяю своему голосу, полному боли, и мы возвращаемся к друзьям. Нат берет меня за запястье и молча сжимает его. Все отправляются на дальнейшее исследование здания. Когда мы подходим к заброшенному эскалатору, я резко останавливаюсь и гляжу на него. Это самая устрашающая и завораживающая вещь, которую я когда-либо видела. Не заметив того, что я остановилась, все продолжили двигаться дальше. Что-то в этом эскалаторе заставило меня буквально застыть на месте.

Я достала телефон. Осталось четыре процента зарядки. Если мне повезет, то я успею сделать одну-две фотографии, прежде чем он отрубится. Я немного отхожу, глядя на недостающие ступени и сломанные поручни с металлическими выступами, похожими на скрученные ленты. Я слегка наклоняюсь над выступом, чтобы поймать лучший ракурс и делаю фото. Я смотрю на картинку, но она слишком темная, чтобы что-то разглядеть. Наклонившись еще сильнее, я надеюсь, что зарядки хватит для использования вспышки, и щелкаю снова.

– Не упади.

Я дергаюсь, когда слышу холодный дразнящий голос прямо над ухом, и непроизвольно шагаю вперед. Но вместо того, чтобы позволить мне упасть и насмерть разбиться, меня хватают за футболку и тянут назад. Я спотыкаюсь, прежде чем встать ровно, и пытаюсь успокоить свое колотящееся сердце. Моя грудь вздымается, и глаза Ашера в течение доли секунды следят за этим движением, прежде чем маска полного безразличия снова опускается на его лицо. Его карие-зеленые глаза выглядят еще темнее, и тени причудливо падают на тело парня, делая его похожим на неземное создание.

В течение некоторого времени мы просто смотрим друг на друга. Он – с руками, засунутыми в карманы, я – положив руку на сердце, все еще пытаясь успокоить дыхание. Но мы оба молчим. Я открываю рот, чтобы что-то сказать, хоть что-нибудь, как, например, какого черта ты только что чуть не убил меня? Или почему ты бросил нас? Но слова застревают в горле. Понимая, что я не окажусь первой, кто нарушит тишину, Ашер смиряет меня презрительным смешком и, тряхнув головой, разворачивается и покидает помещение. Я так ненавижу наблюдать за тем, как он уходит от меня.

– Окей, расскажи мне о той ночи снова с самого начала. И ничего не упусти, – говорит Натали с водительского места моей машины. После нашей с Ашером стычки, я буквально выволокла Нат из здания, несмотря на нетрезвые протесты Джексона и Бретта. Я до сих пор чувствовала опьянение – то ли от выпитого пива, то ли от близости Ашера, я не знаю – поэтому попросила Нат сесть за руль.

– Я уже миллион раз тебе рассказывала, – возмущаюсь я, полностью откидывая назад спинку сидения. Высунув руку из заднего пассажирского окна, я чувствую, как кожу обволакивает жаркий, липкий, летний воздух.

– Я буквально набросилась на него. Он поддался мне всего лишь на минуту. И, прежде чем что-либо успело произойти, появились Дэш и Уайтли. – Не то чтобы что-то и намечалась, но моя четырнадцатилетняя натура была расстроена. – Он просто сказал мне, что произошедшее было ошибкой, подвез Уайтли до дома, и с тех пор я его больше не видела. До сегодняшнего вечера. А еще он так и не воспользовался стипендией, я проверяла.

– Хммм, – задумчиво отвечает Нат, постукивая пальцами по кожаной обивке руля. – Мне кажется, что он, возможно, пытался сбежать от возникших к тебе чувств. Но исчезнуть на три года? Это жестко даже для него.

Я фыркаю в ответ. Я не имею ни малейшего отношения к его исчезновению. Для того чтобы это произошло, я должна была значить для него хоть что-то. Последние три года доказали обратное.

– Не пытайся раскрыть мотив Ашера. Ты лишь заработаешь травму мозга, – Уж я-то знаю. Эш никогда не раскрывал своих карт и не позволял кому-либо увидеть его истинные чувства и мысли.

Мы въезжаем на длинную подъездную дорожку нашего пафосного дома, и Натали паркует машину.

– Ну все, мне пора. Нужно помочь матери подготовиться к завтрашнему мероприятию, так что я обещала приехать домой пораньше.

– Бррр, набери мне позже.

После того, как Нат пересаживается в свою маленькую, красную спортивную машину и уезжает, я направляюсь к дому, устало набирая код на входной двери. Мне так лень идти в свою комнату в противоположной части дома, так что я беру зарядку Дэша с кухонного островка и располагаюсь на диване в зале. Он огромный, мягкий и точно поместит на себе человек десять. Это моя самая любимая комната в доме. Я включаю свой любимый фильм. Тот самый, который я так люблю и ненавижу одновременно, потому что он напоминает мне о той ночи. «Легенда Дикого Запада».

Я никак не могу сфокусироваться на экране. События трехлетней давности и сегодняшнего вечера проносятся перед глазами, и я пытаюсь найти хоть какой-то недостающий фрагмент головоломки. Но я возвращаюсь все к тем же двум вопросам. Что заставило его уехать? И что вынудило вернуться?

Вскоре я засыпаю, мысленно возвращаясь к бесстрастным словам Ашера.

«Не упади…»

Кто-то должен был предупредить меня не влюбляться в него (прим. игра слов Don’t fall – не упади, Someone should’ve warned me not to fall – кто-то должен был предупредить меня не влюбляться) несколько лет назад.

Глава 2

Ашер

– Мужик, ты уверен? – уже в третий раз спрашиваю я с тех пор, как Дэш предложил остановиться у него. Последнее, что должно было произойти сегодня, – это снова оказаться в этом доме. Когда я вернулся в город, я рассчитывал избегать этого места как долбаной чумы. Этот дом и люди в нем были единственным лучом света в моей жизни. Но после того как Вейл-младшая подло предала меня, я потерял и это.

Я лишь единожды заехал в свой старый дом. Там меня встретил спящий в старом изодранном кресле вусмерть пьяный отец. Непотушенная сигарета свисала из его пальцев, рискуя спалить весь дом. Я развернулся и вышел еще до того, как он успел меня заметить.

– Я же говорил тебе, что сейчас родители живут в Южной Калифорнии. Так что в доме только я и Брайар, и я не думаю, что она будет возражать.

Я бы не был так уверен насчет этого.

Я придурок из-за того, что сделал той ночью – из-за того, чем мечтал заниматься каждую ночь в течение нескольких месяцев до того момента. Я прекрасно это понимаю. Но я и не планирую кому-либо это рассказывать. Брайар очень жестко подставила меня. Возможно, это то, чего я заслужил, дурачась с младшей сестренкой моего лучшего друга. Впредь я больше не совершу подобной ошибки. И, насколько мне известно, Брайар Вейл теперь лишь дурное воспоминание.

Мне не следует тут оставаться, черт возьми. Стоит продолжить платить по восемьдесят восемь баксов за комнату в пригородном мотеле. Стоит поехать и выселить старого отца-пьяницу из дома и остаться там. Все, что угодно, только не приближаться к жилищу Вейлов. И вот, посмотрите-ка, я снова оказался в доме вместе с моим лучшим другом и его сестрой-предательницей. И все потому что я сраный мазохист.

После того, как я выбрался из той кучи дерьма, в которую меня толкнула Брайар, я начал жизнь заново. Мне посчастливилось встретить хороших людей – парень по имени Дэйр, который взял меня под свое крыло. Вместе с ним я чинил крыши летом и убирал снег зимой. В конце концов, он сделал решительный шаг и открыл тату-салон, о котором мечтал многие годы. Таким образом, я стал неофициальным владельцем кровельного бизнеса. Я променял Кактус Хайтс – и всех в этом городе – на стабильные четыре времени года и тяжелую работу.

Я поклялся, что никогда не вернусь. Здесь остались лишь мертвая мать и отец, винивший меня в ее смерти, так что причин задерживаться не оставалось. Позже мне позвонили и сообщили, что папу забрали в больницу. Печеночная недостаточность. Я даже не помню, что почувствовал в тот момент. Может быть и вовсе ничего. Удивительно, но я ощутил укол… чего-то. Чего-то, что я еще не понял. Вина? А, в жопу это. Это не я вечер за вечером напивался и провоцировал своего ребенка на драку и впоследствии отключался – да, в таком порядке. Чувство долга? Возможно.

Полностью погрузившись в свои мысли, я следую по дорожке в дом вслед за Дэшем, когда неожиданно что-то привлекает мой взгляд. При виде проклятых суккулентов – с яркой фиолетовой сердцевиной и голубыми краями – из моего рта вырывается горький смех. Если бы я только знал, как похожа Брайар и это остроконечное растение. Оба красивы и безвредны, но при ближайшем рассмотрении полны скрытых острых шипов.

Как только я вхожу в дом, на меня с силой обрушивается тот самый запах – что-то похожее на корицу и аромат свежевыстиранного белья – и я пальцами сжимаю переносицу, чтобы остановить рвущийся наружу поток похороненных воспоминаний. Воспоминания о юной Брайар, обрабатывающей мои раны, нахмурив брови и сжав полные губы. Воспоминания о том, как я украл ее первый поцелуй в комнате Дэша, и как ненавидел себя за это после. Воспоминания о семейном ужине и том, как я глядел на целую кукурузу на своей тарелке, будто бы она была инопланетной. В моей семье вся кукуруза была консервированной. И я понятия не имел, как есть эту хрень. Брайар заметила мою нерешительность, потянулась и взяла кукурузу, оборвав с нее листья и усики. Она избавилась от них, прежде чем с мягкой улыбкой вернуть мне тарелку. Она не превратила все в спектакль, и я сомневаюсь, что кто-то вообще заметил произошедшее. Брайар была именно такой. Маленькая девочка с слишком большим для своего тельца сердцем. Но когда она выросла, то превратилась в типичную идиотку из Кактус Хайтс, штат Аризона.

– Можешь забрать себе медиа-зал. Я бы предложил тебе комнату родителей, но блин, чувак, это чертовски мерзко, – передернувшись, ответил Дэш. – А гостевые комнаты больше похожи на офис и тренажерный зал, в них даже мебели нет.

– Меня все устраивает. Все лучше, чем кровать в мотеле. – Я не привык к роскоши. Мне не нужны дорогие вещи, но в том номере было реально грязно, и за ночь в меня втыкалось как минимум шесть пружин матраса. Но все же это было одним из лучших мест, где мне приходилось останавливаться.

Мы идем на кухню, болтая по пути, не особо вдаваясь в подробности прошедших нескольких лет. Витающую в воздухе недосказанность можно резать ножом, но я еще не готов к этому разговору. Он еще не готов. Не готов услышать о том, что произошло, и куда я уехал. Не готов узнать, что всему виной была его драгоценная младшая сестра.

Когда я уехал, то не попрощался ни с Брайар, ни с Дэшем. Сначала я даже не был уверен, замешан ли он в этом. Но когда я наконец-то стал мыслить здраво, то понял, что Дэш был ни при чем. Он бы избил меня, если бы узнал о нас с Брайар.

Брай была его маленьким невинным ангелочком, который помогал и спасал всех вокруг. Она принимала чужую боль как свою собственную. Я не мог винить ее за это, поскольку сам подобного не испытывал. На самом деле, я так завидовал ее способности чувствовать так много, в то время как сам едва ли мог это делать. Но только не в те моменты, когда она была рядом. Брайар любила всепоглощающе. И даже позволила такому человеку как я почувствовать себя достойным любви. Я не имею в виду романтичную любовь, она же была еще ребенком. А любовь к семье, или в моем случае к бродячей собаке.

Но почему она так поступила той ночью? Из-за уязвленного самомнения? За это я могу ее винить. И продолжаю это делать.

Это все произошло из-за поцелуя…

– Я буквально вижу, как крутятся колесики в твоей голове, Келли. Я понятия не имею, что, черт возьми, произошло, но я не собираюсь врать и говорить, что я не взбешен тем фактом, что ты свалил, не сказав ни единого долбаного слова. Ты уничтожил мою сестру, – начинает Дэш, и я резко бросаю на него взгляд. Что за черт?

– Ты был для нее как брат, – продолжает он, и я с облегчением выдыхаю, так как понимаю, что он еще ни о чем не знает. – Когда я был слишком занят, трахаясь направо и налево, ты был здесь, рядом с ней. Она не смогла справиться с твоим уходом. Она неделями рыдала, мужик. Неделями.

Я чувствую, как гнев переполняет меня с каждым его словом. Это она тут жертва? Ох, мать вашу, дайте мне паузу. Во всяком случае, это ее вина, что она не могла уснуть. Не мое отсутствие. Я так сильно сжимаю в руке бутылку эля, что белеют костяшки. Но я не говорю ни слова.

– В любом случае, я хочу сказать, что знаю, что с тобой что-то случилось. Но ты мой брат. И тебе всегда здесь рады. И как только ты будешь готов обсудить свой отъезд, я буду рядом.

– Я ценю это. – Это действительно так. Не знаю, что еще сказать в такой ситуации.

– Так, свое слово я внес. – Дэш кидает пустую бутылку в мусорное ведро, и она со звоном ударяется об остальные. – Я собираюсь спать. Ты же помнишь, что где находится?

Я отвечаю, что помню – я же практически жил в этом доме – и он, не медля ни минуты, уходит в свою комнату. Я сижу еще около минуты, пытаясь привести мысли в порядок и понять, как же меня довела до такого жизнь. Внезапно обессилев, я тру глаза.

Я иду в противоположную часть дома, по пути захватив из шкафа одеяло. Я прохожу мимо комнаты Брайар и останавливаюсь. Она здесь, прямо сейчас. Невзирая на мое присутствие. Мне так хочется на нее взглянуть, хоть одним глазом. Но я трясу головой и продолжаю свой путь. По мере приближения я вижу, что телевизор включен, отбрасывая слабый свет на стены. Дверь открыта, и как только я бросаю одеяло на диван, я вижу ее. Свернувшаяся в клубок маленькая светловолосая фигура.

Брайар.

Она до сих пор в верхней одежде. Ее шорты задрались еще выше, оголяя длинные, загорелые ноги. Ее щека покоится на ладони, придавая девушке еще более юный вид, пухлые губы слегка приоткрыты. Она все еще выглядит словно ангел, черт возьми – даже во сне – но внутри притаился дьявол.

Я не рассчитывал увидеть ее на Треке сегодня. Я приходил в это место, когда хотел побыть в одиночестве и провалиться в алкогольное забытье. Этим я и собирался заняться вечером. Поддавшись мгновенному порыву, я позвонил Дэшу и попросил о встрече. Он знал, что я вернулся, и даже звал потусоваться вместе, но я продолжал его динамить. Трек был нейтральной территорией. Я просто не знал, что это место облюбовали долбаные школьники.

Когда этот ублюдок вошел в зал с перекинутой через плечо Брайар, сжимая в руках ее задницу, на мои глаза опустилась красная пелена. Она была мне не нужна, но это не значит, что я хотел, чтобы ей обладал кто-то еще. Никогда не любил делиться. Можете списать это на тот факт, что я единственный ребенок в семье.

Я несколько минут наблюдал за девушкой, пока она меня не заметила. Она смеялась и болтала со своими друзьями. В ее глазах появилась неведомая ранее печаль, и мне стало интересно, связано ли это со мной.

Три года – не такой большой срок, но за это время Брайар сильно изменилась. К примеру, у нее появилась грудь. Мягкие, аппетитные формы под стать фигуре типа «песочные часы». Она всегда была красивой, но повзрослевшая Брайар стала просто убийственно прекрасна.

По непонятной мне причине я сел на противоположную сторону Г-образного дивана. С моего места открывается отличный вид на ее фигуру. Когда я поднимаю взгляд на телевизор, то не могу удержаться от тихого смеха, увидев, что она смотрела. «Легенда Дикого Запада». Мне никогда не понять, как этот фильм вообще может кому-то нравиться, особенно девушке-подростку.

Я тянусь к пульту на кофейном столике и включаю фильм с самого начала. Я едва ли смотрю на экран. Я смотрю на нее. Она спит так безмятежно. Ее грудь мягко опадает и поднимается, девушка тихонько сопит, и я понимаю, что в этот момент ненавижу ее. Как она может так спокойно спать после всего, что сделала? У меня было три года бессонных ночей.

Я все еще сижу и киплю от негодования, когда девушка начинает шевелиться. Она подтягивает ногу, невзначай оголяя ягодицу, и, потянувшись, зевает. Я не двигаюсь, пытаясь слиться с темнотой. Она садится и на ощупь ищет телефон. Взглянув на экран, кладет его обратно на журнальный столик. Потянувшись к пуговице на шортах, она расстегивает и скидывает их на пол. Свет от телефона озаряет ее тело, и в темноте я различаю изгиб ее задницы в темных стрингах. Она распускает волосы, и они мягкими волнами спадают ей до середины спины.

Я хочу намотать на кулак эти золотистые локоны и впиться в ее губы. Заставить ее заплатить за все, что она натворила, жестко трахая сзади.

– Так, так. Кто-то определенно вырос.

Брайар

Я просыпаюсь, полностью потерявшись во времени. Фильм мелькает на экране, и про себя я думаю, до чего же странно, что он еще идет. Я знаю, что уже смотрела этот момент, а после этого еще какое-то время спала. Я проверяю время. Два часа ночи.

Внезапно я осознаю, что шорты врезаются мне в бедро. Я снимаю их, затем распускаю конский хвостик и собираюсь лечь обратно. Но в этот момент все мое тело начинает покалывать от странного ощущения. Как будто за мной следят. Так же как когда я фантазировала о том, как Ашер наблюдает за мной в кровати или душе, будучи еще слишком юной для такого рода мыслей. Я отбрасываю это чувство. Ашер только вернулся, но уже трахает мне мозг. Вот и все.

– Так, так. Кто-то определенно вырос.

Я взвизгиваю и подношу руку ко рту, чтобы заглушить крик.

– Заткнись. Ты разбудишь своего брата, – тихое рычание, которое я теперь узнаю, принадлежит Ашеру.

– Отлично! Какого черта ты тут забыл? – мое сердце с такой силой колотится о ребра, будто пытается выпрыгнуть Ашеру навстречу. Как будто оно знает, что принадлежит ему. Больше нет. Я отшатываюсь от его темной фигуры.

– Разве ты не слышала? Я твой новый сосед по комнате, крошка.

Нет. Нет. Что?

Я трясу головой. Это попросту невозможно. Он не может вот так вот взять и после трехлетнего отсутствия претендовать на мое пространство. Я ждала этого дня. Боже, да я буквально умирала от ожидания. Но все совсем не так, как я себе представляла. Абсолютно. И я больше не влюбленная маленькая дурочка. По крайней мере, я пытаюсь себя в этом убедить.

– Минутку уединения? – я пытаюсь прикрыться.

– Ох, смотрите-ка, кто обзавелся характером и другими… дополнениями. – Он демонстративно обводит взглядом мое тело от головы до кончиков пальцев, и мое лицо вспыхивает от смущения. Я знаю, почему злюсь и негодую, но откуда взялся его гнев? Ашер всегда использовал свой острый язык как оружие, но я никогда не попадала ему под руку. На самом деле мне даже казалось, что он наоборот оберегает меня от этой своей особенности.

Что ж, пощада кончилась.

– Что с тобой случилось? – я больше спрашиваю это у самой себя, но он услышал меня, сжал в кулаки лежащие по бокам руки и сощурил глаза.

– Я не знаю, Брайар. А как ты думаешь, что случилось?

– Я не знаю! Поэтому и спрашиваю! – гневно шепчу я, наклоняюсь и судорожно пытаюсь натянуть шорты под покрывалом.

Ашер качает головой, и у меня возникает ощущение, что я разочаровала его. Но это невозможно. Он и трех минут здесь не был. У меня даже не было возможности как-то подвести его.

– Уже поздно, – наконец-то говорит парень, снова воздвигнув вокруг себя оборонительную стену, еще более непреступную, чем Форт Нокс. Он растягивается на диване и закидывает руки за голову, как будто хозяин этого места. – Не возражаешь?

– Невероятно. – Я раздраженно сворачиваю одеяло и хватаю остальные свои вещи. Слишком обессиленная и сбитая с толку, я бросаю последний непонимающий взгляд в его безжизненные глаза, разворачиваюсь и ухожу прочь.

Солнце слепит меня сквозь окно, и я закрываю лицо подушкой, мысленно напоминая себе купить плотные шторы. Такое чувство, что я проспала всего несколько минут. Я всю ночь крутилась и ворочалась, одолеваемая волнением и раздражением из-за Ашера. Когда мой гнев поубавился, я задумалась о том, что же могло вызвать такую разительную перемену в его поведении.

Слова Дэша об Ашере эхом отдаются в моей голове. Может быть, мне стоило быть более внимательной. Я до сих пор не могу поверить, что он здесь. В моем доме. Как будто ничего и не произошло. Но он не Эш. Не тот парень, которого я когда-то знала.

Телефон вибрирует на прикроватной тумбочке и, взяв его, я вижу сообщение от брата.

Дэш: Ашер останется у нас на какое-то время. Просто предупреждаю.

Ты немного опоздал.

Я: А мама с папой знают?

Дэш: Нет. И так и должно оставаться.

Я: А мое мнение кто-то спрашивал?

Дэш: Нет. Он семья. И нуждается в нас, хочет он этого или нет.

Я зеваю и скатываюсь с кровати, намереваясь выпить кофе, прежде чем продолжать этот разговор. Нет, в первую очередь в ванную. Сначала душ, потом кофе.

Раздевшись, я хватаю полотенце с крючка на двери, заворачиваюсь в него и выхожу в коридор. Я тру сонные глаза кулаками и поворачиваю дверную ручку ванной комнаты. Проходит секунда, пока мое зрение снова фокусируется, и в этот самый момент я замечаю Ашера. Голого. Он стоит над туалетом, левой рукой опершись на стену, а правой… Правой рукой он держит свой член.

У меня нет сил отвернуться. Господи, он так изменился. Стал выше, крупнее, мускулистее. Если три года назад мне казалось, что он выглядит как мужчина, то сейчас же просто бог. Мои глаза неотрывно следят за его движениями, венами на руках, внушительным достоинством. Что-то блестящее привлекает мой взор, и я сглатываю, когда понимаю, что это пирсинг.

– Тебе не объясняли, что пялиться грубо?

Мои широко распахнутые глаза встречаются с его, и я чувствую, как уши начинают гореть от стыда. Его испытывающий взгляд соответствует враждебному тону, и он продолжает водить рукой по всей своей длине. Я не могу извиниться. Да я даже простое предложение сформулировать не могу. Я не в состоянии делать что-либо, кроме как смотреть за происходящим передо мной. Я закусываю нижнюю губу и чувствую, как под полотенцем болезненно напрягаются соски. Ашер рычит и следит за движением моих губ, и я снова обращаю внимание на его лицо.

– Если собираешься смотреть, то сними полотенце.

Не раздумывая, я вхожу в ванную и закрываю за собой дверь. Его глаза на мгновение расширяются, будто он удивлен, что я собираюсь играть по его правилам, а не убегать как обычно. Не на нем свет клином сошелся. И я откровенно не понимаю, почему все еще стою здесь.

Мы оба будто пребываем в каком-то трансе. Тишину нарушает лишь учащающееся дыхание и звук его скользящей по члену ладони. Я улавливаю знакомый запах фруктов и ванили, прежде чем замечаю свой крем для тела «Сладкая слива» на раковине рядом с парнем. Его кулак начинает двигаться еще быстрее, когда он понимает, что я заметила.

– Ты будешь пахнуть как я. – Я не знаю, почему именно эти слова первыми пришли на ум. Почему одна лишь мысль о том, что он использует мой крем, разжигает внутри пламя? Я ненормальная. Я никогда не чувствовала ничего подобного ранее. Я еще ни разу не бывала в настолько эротичной ситуации, а ведь он даже не коснулся меня. Я хочу сбросить полотенце и умолять его подарить мне еще больше новых ощущений. Ощущений, которые может подарить мне только он. Но я не стану этого делать. Однажды я уже отдалась ему и до сих пор не оправилась от последствий. Я отказываюсь быть той девушкой, которая довольствуется теми крупицами его внимания, которые он соизволит кинуть, когда ему удобно.

Я до сих пор не могу отвернуться – не могу уйти. Я чувствую, что он испытывает меня, и мне хочется доказать парню, что я больше не та маленькая девочка. Наивная Брайар с полными звезд глазами исчезла. Он сам в этом убедился.

Я пытаюсь незаметно сжать бедра, чтобы успокоить щекочущее возбуждение между ног, но Ашер замечает это. Конечно, он не мог не заметить. Его голова медленно запрокидывается, будто держать ее опущенной слишком тяжело, и парень устремляет на меня свой взгляд. Мои глаза начинают изучать парня. Его полные губы и точеную челюсть, покрытую капельками пота грудь, косые мышцы внизу живота, и наконец-то то, что находится в его руке. Такой твердый и возбужденный. Я снова замечаю пирсинг, и как ревнивый ребенок задумываюсь о том, сколько еще девушек его видели. Ненавижу их всех.

– Оставь этот взгляд на потом, когда я дам тебе причины злиться.

Я пячусь к двери, чтобы уйти. Меня не должно здесь быть. Это не должно происходить, пока мой брат где-то в доме. Но Ашер качает головой, пригвождая меня к месту. Я мгновенно и без раздумий подчиняюсь его безмолвному приказу и мысленно пинаю себя за это.

Из-за меня Ашер полностью теряет контроль и густыми белыми струями изливается в туалет. Его мышцы сокращаются, и все тело напрягается, но он все еще смотрит на меня, насмехаясь, своим скучающим взглядом заставляя меня отступить.

Я тяжело сглатываю, но вместо того, чтобы уйти, на дрожащих ногах направляюсь мимо парня в душ. Будто бы произошедшее было пустяком. Будто бы я не наблюдала, как Ашер дрочит. Будто бы это не было самым пленительным, что я когда-либо видела.

Как только я захожу в кабинку, то перебрасываю полотенце через холодную стеклянную дверцу и включаю душ. Горячая вода обрушивается на мою грудь только усугубляя ноющее желание между ног. Я зажмуриваю глаза, ожидая дальнейших действий Ашера. Проходят долгие секунды, а может быть и часы, прежде чем я слышу слив унитаза. Через мгновение дверь с хлопком закрывается.

Что, черт возьми, только что произошло?

Пока я усердно создаю видимость бурной деятельности на ноутбуке в Старбаксе, мой желудок урчит, напоминая мне, что я ничего не съела, в спешке покидая дом. Я прячусь здесь, потому что Наталия еще даже из постели не вылезла, а находиться дома было невозможно.

После того как боль, вызванная Ашером в душе, утихла, я натянула джинсы и белый топ, наложила немного макияжа и в спешке ушла, боясь снова с ним встретиться. К счастью, его не было видно, но я все еще нервничала из-за произошедшего в ванной. Я не могла сосредоточиться, понимая, что он может быть в любом уголке дома, оставаясь незаметным.

Даже когда мой любимый бариста Мэтт попытался завести разговор, я все еще не могла сфокусироваться на чем-то, кроме воспоминаний об удовлетворяющем себя Ашере. Моим кремом для тела.

Отставив пустую кружку, я направляюсь на парковку, но внезапно чья-то фигура загораживает мне проход. Я поднимаю взгляд и вижу улыбающегося Джексона.

– Ох, привет. Я вчера не успел попрощаться и пытался позвонить, но твой телефон направлял меня на голосовую почту.

О, мой бог. Я забыла про Джексона. И я не имею в виду прошлый вечер… я в целом забыла о его существовании. Ашер вернулся в мою жизнь всего двадцать четыре часа назад, но подобно солнечному затмению, уже отбрасывает свою тень на все и всех вокруг. Сначала это волнующе. Ты чувствуешь себя частью чего-то невероятного, редкого. И тебе, возможно, даже нравится находиться в тени. Но потом осознаешь свою потребность в солнце. В темноте не выжить в одиночку.

– Брайар? – ореховые глаза Джексона встречаются с моими.

– А? Ох, да, мой телефон сел. Извини.

– Круто.

Я вежливо ему улыбаюсь и шагаю вбок, чтобы обойти, но, положив руку мне на плечо, Джексон останавливает меня.

– Эй, подожди, – говорит он, опуская руку и засовывая обе ладони в карманы джинсов. – Давай сходим куда-нибудь. Только мы вдвоем.

– Типа как свидание? – тупо спрашиваю я. Нет, Эйнштейн, он зовет тебя почитать Библию. Конечно, он имеет в виду свидание.

– Ага, типа свидание, – говорит он с игривой улыбкой, неверно истолковав мое помешательство Ашером как застенчивость.

Инстинктивно я хочу отказаться. Но затем я понимаю, что это будет похоже на встречу со старыми граблями и позволение Ашеру влиять на каждое принимаемое мной решение. Не в этот раз. И Джексон мне нравится. И я уже почти им заинтересовалась в тот момент, когда появился Ашер. В общем, я не вижу причин не дать ему шанса. Он милый, веселый и чертовски горячий. Что тут может не понравиться? Плюс ко всему, Ашер ясно дал понять, что между нами ничего не будет. Почему бы мне не начать двигаться дальше?