Текст книги "Конец одиночества"

Автор книги: Чарити Бэрфут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

Глава седьмая

Флоренс въехала в коттедж через четыре недели.

Трудно было поверить в то, что за такой короткий срок можно достигнуть столь многого, но Пол Армстронг сдержал слово, и произведенные им перемены просто поражали глаз.

Во-первых, весь дом был заново отделан и тщательно прибран. Дымоходы прочищены, а устаревшее кухонное оборудование заменено на современное. Сантехника ванной осталась прежней, но Флоренс была просто поражена, обнаружив, что, избавившись от слоя грязи и сажи, древние чугунные ванна и раковина выглядели почти как новые.

Во время ремонта Флоренс несколько раз навещала коттедж, стараясь представить, каким образом лучше расставить свою мебель. Перед их с Джудит отъездом они сдали мебель на хранение, и теперь она не могла дождаться того момента, когда окажется в привычной обстановке. Ей не хватало радиоприемника и своей собственной кровати, но перспектива иметь в своем распоряжении целый дом сама по себе поражала воображение. После переезда из дома приемных родителей в квартире ей всегда казалось тесновато, а теперешние две спальни, гостиная, ванная комната и кухня представлялись настоящей роскошью.

Большинство занятых ремонтом рабочих были местными, однако как Флоренс ни пыталась вызвать их на разговор, результаты ее попыток оказывались весьма скромными. Разумеется, это можно было объяснить их занятостью, но она подозревала, что причина такому поведению была более личного характера. Большинство жителей деревни вообще сторонились Флоренс, не понимая, вероятно, причины ее появления здесь.

И едва ли их следовало в этом винить. Из разговоров с хозяином гостиницы можно было понять, что посторонние люди вообще были редкостью в здешних местах, а появление привлекательной и явно одинокой молодой женщины выглядело вообще как-то… подозрительно, что ли.

Разумеется, в этих беседах она не входила в подробности причин своего пребывания здесь. Как ни соблазнительно казалось напрямую спросить, знает ли он владельца Пейнтон-Хауса, Флоренс не поддалась искушению и, предварительно проконсультировавшись с телефонной книгой, выяснила, что Рэмфорды действительно до сих пор проживают здесь. Однако номер телефона устарел, и она не была уверена в том, сможет ли – и стоит ли вообще это делать – связаться со своим отцом.

Если говорить о более практичных поступках, она связалась с местным департаментом образования, и ее внесли в список кандидатов на следующий учебный год. Обещать что-либо наверняка в настоящее время они не могли, но сказали, что подумают.

Флоренс также удалось переправить свой автомобиль в Дингтон. Из телефонного разговора с вернувшейся из отпуска Джудит она узнала, что Норман интересовался ее прежней квартирой, и решила организовать доставку с помощью одного из местных гаражей, чтобы не навести его на след.

Именно потому, сообщив наконец свой новый адрес Эвелин, Флоренс попросила сестру не сообщать его никому. Хотя она не думала, что Норман окажется настолько неосторожным, чтобы лично встретиться с Эвелин, он может раздобыть адрес каким-либо окольным путем. Джудит можно было доверять полностью, подруга никогда не обманет ее доверия.

За два дня до того, как окончательно перебраться в коттедж, Флоренс столкнулась там с Полом Армстронгом. Еще накануне его управляющий передал ей ключи, и, так как обстановку должны были доставить только назавтра, она решила обойти магазины, чтобы наполнить холодильник.

Флоренс как раз распаковывала некоторые привезенные из гостиницы личные вещи, когда услышала за окном звук мотора подъехавшей машины. Джудит настояла на том, чтобы они взяли с собой книги, полотенца, простыни и тому подобные вещи, почему, собственно говоря, и понадобился пикап. До сих пор все это хранилось сваленным в углу гостиничного номера, и теперь понадобится не одна поездка, чтобы их перевезти.

Звук двигателя невольно заставил Флоренс окаменеть от внезапной мысли о том, что это может быть нашедший ее Норман. Сердце словно остановилось, во рту пересохло. Но здравый смысл тут же взял верх, и, вытерев вспотевшие руки о джинсы, она пошла встречать посетителя.

– О, мистер Армстронг, – не без некоторого облегчения воскликнула Флоренс, открыв дверь. – Входите, пожалуйста.

– Благодарю вас. – Пройдя в заново отделанную гостиную, он с видимым удовлетворением огляделся вокруг. – Что ж, так значительно лучше. Вы довольны?

– Очень довольна, – улыбнулась Флоренс. – И решила начать переезд.

– Вижу, – пройдясь по комнате, Армстронг поднял один из лежащих на полу сборников стихов. – Вы, должно быть, романтичны, мисс Райдер?

Флоренс набрала полную грудь воздуха.

– Моя фамилия не Райдер, – наконец отважилась она. – На самом деле я Рэмфорд. Никак не решалась поправить вас раньше.

Его рыжеватые брови сдвинулись в некотором недоумении.

– Однако… – Засунув руку в карман, он вытащил оттуда расчетную книжку. – А я как раз собирался передать ее вам. Придется теперь исправлять фамилию.

– Да, – подтвердила Флоренс, чувствуя себя неловко от необходимости обманывать. – Ошибиться было совсем нетрудно.

– Вероятно, – нахмурясь, согласился он. – Рэмфорд. Не совсем обычная фамилия, не так ли? А вы знаете, что неподалеку живут и другие Рэмфорды?

– Не может быть! – воскликнула Флоренс, надеясь, что выглядит не столь виноватой, как себя чувствует. – Как интересно! – Она помедлила. – Хотя фамилия и не такая уж необычная.

– Может быть, и нет, – сказал он, явно задумавшись. – Кажется, вы говорили, что приехали с северо-запада?

– С северо-востока, – поправила она, уверенная в том, что он прекрасно все помнит, и, желая сменить тему разговора, добавила: – Не могу выразить, насколько я благодарна вам за этот ремонт. У меня никогда раньше не было своего дома.

Выражение его лица смягчилось.

– Уверен, что вашим родителям будет очень не хватать вас. Но их потеря – это наше приобретение.

– Моих родителей уже нет в живых, – машинально сообщила Флоренс. – Мать умерла несколько месяцев тому назад.

– Извините. – Похоже, в его глазах такое сообщение выглядело как вполне резонная причина перемены места жительства. – Я не собирался совать нос в чужие дела.

– Ничего страшного, – успокоила его Флоренс, изобразив на лице улыбку. – Вполне естественно, что вам хочется иметь кое-какие сведения о своем новом арендаторе.

– Только те, которые вы сами захотите сообщить, – галантно заверил он, и Флоренс сообщила, что она школьная учительница и надеется получить работу где-нибудь поблизости.

– Что ж, не знаю точно, как обстоят дела на настоящий момент, – сообщил он, – но у меня есть некоторые знакомства в этих кругах, и я с удовольствием помогу вам.

– Спасибо. – Она предпочла бы не быть ему обязанной в очередной раз, но личные связи могли сильно поспособствовать трудоустройству, а в ее положении особо выбирать не приходилось.

– Вот и отлично! – Теперь его улыбка выглядела вполне дружеской, и Флоренс надеялась, что выдержала предложенную проверку. – Знаете, – Армстронг взмахнул своей книгой, – если бы вас здесь не оказалось, мне пришлось бы просто опустить ее в почтовый ящик, но я рад был возможности познакомиться с вами поближе.

– Я тоже, – согласно кивнула она, но, освободив ему дорогу к двери, увидела, что, вместо того чтобы выйти, он направился на кухню.

Стараясь не возмущаться его поведением, Флоренс последовала за ним. Может быть, в этой местности другие обычаи, думала она, вспоминая полное безразличие, с которым относился к ней владелец прежней ее квартиры. Пол осмотрел новое оборудование, слава Богу, по крайней мере, не проверив содержимого холодильника. Казалось, его интерес вызван естественным желанием проконтролировать качество работ, вряд ли можно было ставить это ему в вину.

– И когда вы думаете переехать окончательно? – спросил он.

– Надеюсь, что через пару дней, – ответила Флоренс, жалея, что не может предложить Полу чашку чаю, но коробка с сервизом по-прежнему оставалась в гостинице. – Обстановку доставят завтра.

– Надеюсь, если понадобится моя помощь, вы дадите мне знать?

– Думаю, что до этого не дойдет. – Флоренс была благодарна за предложение, но ей хотелось, чтобы он ушел. – Вы и так достаточно для меня сделали.

– Не совсем. – К ее большому облегчению, Армстронг прошел обратно в гостиную. – Может быть, вы позволите угостить вас ужином, устроить что-то вроде праздника? После того, как вы переедете, разумеется.

Флоренс опешила.

– Очень мило с вашей стороны, однако…

– Однако что?

– Это совсем не обязательно…

– Я понимаю, – уже нетерпеливо продолжил он. – Но вы доставите мне этим большое удовольствие. – Пол помедлил. – Согласны?

– Даже не знаю…

– Прекрасно. – Он счел ее замешательство за знак согласия. – Позвоню, как только здесь установят телефон.

– Телефон? – переспросила пораженная Флоренс. На это она никак не рассчитывала.

– Разумеется, нельзя же вам жить здесь одной без телефона. Я уже договорился с телефонной компанией, и они приедут на следующей неделе. С вашего согласия, естественно.

Такая предупредительность совершенно обезоружила ее.

– Не знаю, как вас благодарить.

– Не стоит благодарности, – заверил Армстронг, на этот раз действительно направляясь к выходу. Уже взявшись за ручку двери, он похлопал расчетной книжкой по бедру. – С этим я тоже все устрою.

После его ухода сомнения Флоренс насчет целесообразности более близкого знакомства с хозяином коттеджа вспыхнули с новой силой. Она вообще не была заинтересована в сближении здесь с кем бы то ни было, но осложнять себе жизнь особыми предосторожностями на этот счет тоже не стоило.

С другой стороны, забивать голову этими проблемами сейчас не имеет никакого смысла, решила Флоренс, возобновляя прерванное визитом Пола занятие. Кроме того, само по себе предложение еще ничего не означает. Если он будет продолжать настаивать на ужине, она может рассказать ему о ребенке и, Бог даст, это не помешает ей остаться в коттедже.

Накануне переезда из отеля Флоренс позвонила Джудит. Обстановка, как и было договорено, прибыла этим утром, и за небольшую добавочную плату грузчики расстелили ковры в гостиной и спальне и помогли собрать кровать.

С удовольствием восприняв известие о том, что все идет как задумано, Джудит еще больше обрадовалась, услышав о телефоне.

– Должна признаться, я немного беспокоилась о том, что тебе придется жить там без всякой связи с окружающим миром, – сказала она. – Не забудь сообщить мне номер, как только тебе установят телефон.

– Не забуду, – уверила ее Флоренс деланно веселым тоном, сама уже не уверенная в том, правильно ли поступила, позвонив подруге. Та показалась ей сейчас далекой-далекой, да, собственно говоря, так оно и было, и на нее навалилась тоска. Не в силах сдержаться, она спросила:

– Как там… все?

– Что тебя интересует, дела или люди? – сухо поинтересовалась подруга, и Флоренс немедленно поняла, что есть какие-то новости о Нормане.

– И то и другое, – сказала она, сдерживая желание задать вопрос напрямую. – Ты не встречалась с Эвелин?

– С Эвелин? – Удивление Джудит было явно неподдельным. – Нет, не встречалась. А что, разве нужно было?

– Просто я подумала, что, может быть, она интересовалась, где я, – пробормотала Флоренс, чувствуя, как на глаза ее наворачиваются слезы. – Эвелин знает, что я не собираюсь возвращаться?

– Теперь уже знает.

Ответ прозвучал странно, но, может быть, она просто неправильно поняла подругу?

– Но мне показалось… ты сказала, что не виделась с ней.

– Я и не виделась, – ответила Джудит. – Зато виделся Таклтон.

– Норман! – Один звук его имени вызвал у нее прилив теплого чувства. – Так, значит, ты с ним виделась?

– Этого я тоже не сказала.

– Тогда как же?..

– Послушай, Фло, ты уверена в том, что это тебя интересует? По-моему, ты уехала только потому, что хотела порвать с ним. Зачем же тогда все время о нем спрашивать?

– А я тебя о нем и не спрашивала, – огрызнулась Флоренс.

– Так ли это?

– Во всяком случае, не спрашивала впрямую.

– Не впрямую… – Джудит фыркнула. – Ладно, так и быть, я тебе скажу. Он звонил мне на прошлой неделе.

– На прошлой неделе! – Только боязнь возможной ссоры удержала ее от того, чтобы спросить, почему подруга не сообщила об этом звонке немедленно. – И что ему было надо?

– А как ты думаешь? – спросила Джудит. – Не стоит говорить, что наша беседа не доставила ему удовольствия.

– Что ж, это хорошо, – сказала Флоренс, чувствуя себя несчастной.

– Ты действительно так думаешь?

– Разумеется, – подтвердила она, стараясь скрыть свое разочарование. – Просто не могу понять, как он решился на разговор с Эвелин.

– Хватит прикидываться, ты ведь хочешь узнать, о чем они говорили, не так ли? – язвительно сказала подруга. – Что ж, насколько я знаю, она рассказала ему о том, что ты нашла своего родного отца.

У Флоренс перехватило дыхание.

– Эвелин рассказала Норману об отце? Я этому не верю!

– Видишь ли, я лично ему ничего не рассказывала, но он откуда-то это знает. – Подруга хмыкнула. – Если тебя интересует мое мнение, Эвелин, узнав от него о твоем исчезновении, была просто в шоке и решила, что он и так все знает.

Флоренс облизала пересохшие губы.

– Так, значит, она дала ему адрес, который был на письмах?

– По-моему, нет, – не слишком уверенно ответила Джудит. – Иначе, зачем ему тогда было звонить мне?

– Что же делать, Джудит!

– Ты ведь не хочешь, чтобы я дала ему твой адрес?

– Нет! – Флоренс была в ужасе от одной мысли о том, что подруга может так думать.

– Ты в этом уверена?

– Конечно, уверена! – с негодованием воскликнула она. – Признаюсь, мне было интересно узнать о том… как он воспринял мой отъезд. Но сам поступок был абсолютно верен. – Флоренс помедлила. – Так ведь?

Помолчав, Джудит ответила почти устало:

– Полагаю, что да.

– Полагаешь?

– Послушай… – простонала подруга. – Я не выдаю себя за специалиста в области человеческих отношений. Слов нет, твой роман с Таклтоном зашел в тупик. Кроме того, в твоем теперешнем положении отъезд избавил от массы хлопот не только тебя саму, но и всех остальных. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю. Однако… – Она вздохнула. – Должна признаться, мне стало жаль Таклтона. Раньше я полагала, что, несмотря на всю искренность его огорчения твоим отъездом, в глубине души он чувствует облегчение. – Джудит помолчала. – Однако Норман не мог не знать, какому чертовскому риску подвергался, идя на контакт с твоей сестрой. Тем более что все мы знаем, до какой степени ей хочется втереться в доверие к Патриции.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросила Флоренс.

– Не знаю. – Джудит опять вздохнула. – Я не знаю, что хочу этим сказать. Но как бы то ни было, тебе лучше держаться от всего этого подальше.

– Говорил ли он… о чем-нибудь еще?

– О чем именно?

– О письмах. – Флоренс жалела о том, что не может видеть лицо подруги. – Он был обеспокоен? Сердит? Что именно?

– Я бы сказала… что он ранен, – призналась Джудит, поворачивая нож в ране подруги. – Извини, Фло, но ты сама спросила.

– Понимаю.

– Что же касается писем, то он спросил, известно ли мне о них. Я ответила, что известно, какой смысл было врать.

– Конечно. – Флоренс помассировала пальцами ноющий висок. – Надо было мне самой сказать ему о них.

– Что? Да он бы нашел тебя сразу же после твоего отъезда! Умное решение, нечего сказать.

– Что ж… – Флоренс тряхнула головой. Надо пытаться смотреть на вещи с оптимизмом. – В конце концов я, кажется, сделала это. Полностью порвала с прошлым. Как раз то, чего мне хотелось.

– Почему-то мне не очень в это верится, – съязвила Джудит. – Ну ладно. Хватит о Нормане Таклтоне. Как ты там поживаешь? Уже записалась к врачу?

– Нет, но сделаю это, как только обоснуюсь в коттедже, – обещала Флоренс. – И немедленно позвоню тебе с установленного телефона.

После этого говорить, казалось, было не о чем. Только повесив трубку, она вспомнила, что даже не упомянула подруге о приглашении Армстронга. Может быть, просто потому, что не считала это достаточно важным? А может, причина в том, что, пока Джудит не знает об этом, у нее не будет возможности проговориться Норману?

Весь следующий день Флоренс провела в коттедже, стараясь привести в порядок спальню. Нижний этаж мог и подождать, но ее до сих пор донимала тошнота, поэтому так важно было иметь место для отдыха. Кроме того, теперь она быстро уставала и не имела желания возиться с постелью в то время, когда испытываешь единственное желание просто упасть на нее.

Обои в спальне были светлыми, легкими и, казалось, увеличивали размеры довольно маленькой комнаты. Окна располагались под козырьком крыши, сам потолок был слегка наклонным. Флоренс расположила кровать так, чтобы, проснувшись, можно было взглянуть в окно.

Следующим делом стала распаковка вещей. Последние четыре недели они были распиханы по чемоданам, и как приятно будет вновь осознавать, что все находится на своих местах…

Незаметно наступил час дня, и, бросив удовлетворенный взгляд на плоды своих усилий, она спустилась вниз, чтобы приготовить себе что-нибудь поесть. Дело двигалось неплохо, и не было никакого смысла пытаться все сделать за один день. Спешить-то ей некуда.

Неожиданно эта мысль поразила Флоренс. Да, спешить надо людям, у которых есть какое-то занятие, какая-то цель. У нее же их нет. По крайней мере, пока. С тревогой она осознала, что даже такое простое и на первый взгляд невинное соображение могло вызвать неприятные размышления о собственной жизни.

Делая себе сандвич, она вдруг заметила какой-то силуэт, промелькнувший за окном кухни. Кто-то прошел вдоль дома, поняла Флоренс и нисколько не удивилась раздавшемуся вскоре стуку в заднюю дверь. Опять Пол Армстронг, раздраженно подумала она. Времени он не теряет. Может быть, сделать вид, что ее нет дома? Нельзя: машина стоит у ворот и все окна в доме открыты.

Взглянув на свой вытянутый свитер и вылинявшие почти до белого цвета потрепанные джинсы, Флоренс поморщилась и, тяжело вздохнув, открыла дверь… Норману.

Глава восьмая

Ее обуяла такая слабость, что пришлось покрепче ухватиться за ручку двери, молясь, чтобы не упасть в обморок. Раньше такого с ней никогда не случалось, и Норман может сразу заподозрить что-то неладное. А это было совсем ни к чему.

И в то же самое время, стоя здесь и пытаясь собраться с духом, она не могла отрицать, что ей приятно глядеть на него, начиная с удлиненного загорелого лица с прищуренными, напряженно смотрящими на нее глазами за стеклами очков – и до мускулистого тела, скрытого под черной рубашкой с короткими рукавами, вельветовыми, цвета хаки брюками и небрежно наброшенным на одно плечо пиджаком.

Как он меня нашел? – думала Флоренс, чувствуя, что постепенно слабость отступает. Джудит утверждала, будто ничего ему не сказала, а Эвелин никогда бы…

– Какой сюрприз, – наконец заговорил Норман, когда стало ясно, что она не способна сделать первый шаг. – Неужели это и есть та самая таинственно исчезнувшая женщина!

– Не издевайся надо мной, – напряглась Флоренс.

– Почему же? – Он переступил с ноги на ногу. – Можешь мне поверить, издевка – это еще не самое худшее.

– По сравнению с чем? – Флоренс отчаянно пыталась делать вид, будто ровным счетом ничего не случилось, но было очевидно: Норман не в настроении шутить.

– Лучше тебе этого не знать, – ответил он сдавленным голосом. – Может быть, разрешишь войти?

Пожав плечами, Флоренс отодвинулась и пропустила его на свою маленькую кухню. Если уж он взял на себя труд отыскать ее, то заслуживает объяснения… хотя бы несколько отредактированного. Хорошо бы только знать, что сказать.

– Я делаю себе сандвичи, – пробормотала она, закрывая дверь. – Ты не хочешь?

Сняв пиджак с плеча, Норман перекинул его через руку.

– Нет, спасибо, – сказал он, и только сейчас Флоренс поняла, что он ведет себя не просто недружелюбно, а даже враждебно. – Мне просто хочется узнать, почему ты не сказала мне, что уезжаешь.

Вновь взяв в руку нож, она начала намазывать маслом кусок хлеба и невольно вскрикнула от неожиданности, когда Норман вырвал его и швырнул в раковину.

– Отвечай мне, черт побери!

– Ты что, с ума сошел? – нервно воскликнула Флоренс. – Что дало тебе право думать, будто ты можешь прийти сюда, чтобы оскорблять меня?

Ей было слышно его тяжелое дыхание и на какое-то мгновение даже казалось, что следует опасаться физического насилия. Но Норман уже отвернулся, грубо выругавшись при этом.

– Один Бог знает, – сказал он, справившись с обуревающими его чувствами. – Ясно как день, что тебе совершенно наплевать на то, что я думаю.

Только сейчас Флоренс обнаружила, что все это время почти не дышала.

– Полагаю, что это действительно может выглядеть именно так, – неохотно согласилась она.

Норман бросил на нее полный сожаления взгляд.

– Не слишком ли слабо сказано? – презрительным тоном бросил он. – Боже, в своей жизни я бывал обманут не один раз, но это переходит все границы.

– Мне очень жаль…

– Нисколько не сомневаюсь. Особенно того, что я тебя отыскал. – Норман поморщился. – Кто бы мог подумать, что мне придется благодарить за это твою сестру.

– Эвелин сказала тебе, где я нахожусь? – недоверчиво спросила Флоренс.

– Ну разумеется, – с издевкой произнес он. – Да еще дала мне письменные инструкции, как сюда добраться!

– Тогда как же?..

– Как я тебя нашел? – Вновь повернувшись к ней, он смахнул рукой проступившие на лбу капельки пота. – Как ты думаешь, почему я должен тебе это рассказывать?

– Не знаю, – покачала головой Флоренс и, видя его явную усталость, сделала жест в сторону двери в гостиную. – Послушай… почему бы тебе не присесть? Может, хочешь пива или еще чего-нибудь? Время как раз обеденное.

– Неужели? – В голосе Нормана тоже явно слышалась усталость. – Я не знаю даже, какой сейчас день недели.

– Вторник, – сказала она со вздохом. – Ты сегодня ел что-нибудь?

– Можно подумать, будто это тебя волнует, – с горечью отозвался он, проходя мимо нее к двери в гостиную.

Вынув из ящика комода чистый нож, Флоренс доделала свой сандвич, затем сделала еще один, на всякий случай. Чай она уже приготовила, поэтому, добавив на поднос еще одну чашку и бутылку пива, с бьющимся сердцем вошла в гостиную.

Повесив пиджак на спинку кресла, Норман стоял перед окном. Чисто промытые стекла позволяли хорошо рассмотреть запущенный садик.

– Я сделала тебе сандвич, – сказала Флоренс, ставя поднос на стол и присаживаясь на софу. – Боюсь, что могу предложить только яйца с помидорами.

– Яйца с помидорами, – обернувшись, переспросил он. – Мне казалось, что ты не любишь свежие помидоры.

– Как тебе сказать… – Она почувствовала, что краснеет. – Обычно не люблю. Но эти мне нравятся. – Как иначе можно было объяснить ему свою внезапную тягу к овощам. – Кроме того, это желтые помидоры.

Бровь Норман недоверчиво поднялась.

– А может быть, это просто очередная попытка доказать мне, что ты изменилась? – спросил он и подошел к ней. – Это для меня?

Норман взял бутылку пива, и Флоренс внезапно почувствовала страх, что сейчас ему захочется коснуться ее. Но этого не случилось. Открыв крышку, он вновь отошел к окну и, усевшись на подоконник, отпил прямо из горлышка.

– Ты уже встречалась со своим отцом?

Этот вопрос застал Флоренс врасплох. Чуть было не подавившись сандвичем, она подняла на него недоумевающие глаза.

– С моим отцом?

– Не смотри на меня так, будто понятия не имеешь, о чем я говорю, – отрезал Норман. – Ты ведь приехала сюда именно из-за этого, не так ли? Хотела устроиться поближе к нему в надежде, что он переменит свое отношение к тебе?

– Что тебе известно о моем отце? – воскликнула Флоренс.

– Судя по всему, примерно столько же, сколько тебе самой, – съязвил он, но потом, словно устыдившись своей резкости, добавил: – Эвелин все объяснила мне о письмах.

Дрожа, она вскочила с места.

– Она не имела права ничего тебе рассказывать!

– Она наверняка полностью с тобой согласится, – кивнул Норман. – Ты ведь абсолютно не сомневалась в том, что замела все следы, не так ли?

– Ты меня в чем-то винишь? – машинально спросила Флоренс, и лицо его исказила гримаса боли.

– Наверное, нет, – ответил он наконец, взвешивая на ладони пустую бутылку. – Если это действительно то, чего тебе хочется.

– Действительно то.

– Ты в этом уверена? – с сомнением в голосе спросил Норман. – Послушай, Флора, если ты действительно больше не хочешь меня видеть, то мне придется с этим смириться. Но разве для этого необходимо было уезжать на другой конец страны?

– Я так решила.

– Но почему? Почему?! – воскликнул он, в возбуждении чуть было не бросив бутылку на пол, но, опомнившись, наклонился и поставил ее туда явно дрожащей рукой. – Неужели ты действительно так меня ненавидишь?

Она нисколько не ненавидела его, в том-то и была вся беда!

– Тебе не надо было преследовать меня. Ты должен был понимать…

– Что? – Он подождал продолжения, но его не последовало. – Что я должен был понимать? Что секс со мной на кухне твоей матери – и есть твой способ прощания? Способ показать, как мало это для тебя значит?

– Все не так. – Она не могла оставлять его с такими мыслями. – Я же говорила тебе…

– О да, ты мне говорила, – пробормотал он. – Как ты там тогда сказала: «Давай, давай»? Полагаю, после этого я должен был понять, что ты собираешься от меня уйти.

Флоренс судорожно вздохнула.

– Просто мне показалось…

– Что так будет легче?

– Что-то в этом роде.

– Так-так… – сказал Норман, вставая с подоконника. – Ты с ним виделась?

– С кем? – не сразу поняла Флоренс.

– Со своим отцом, разумеется, – устало пояснил Норман. – Почему ты ничего не сказала мне о письмах?

– Я нашла их только тем утром… – Она замолчала, не желая возвращаться к событиям того дня, но он всегда обладал способностью словно читать ее мысли.

– Тем утром? – повторил Норман. – Ты имеешь в виду тот день, когда ты лазила на чердак дома?

– Да, – кивнула Флоренс.

– Чемоданчик, – неожиданно воскликнул он, видимо вспомнив о том, что она ему о нем говорила. – Они были в том чемоданчике, так ведь? – Глаза его сузились. – Не тогда ли ты решила избавиться от меня?

– Нет! – страстно воскликнула она. – Письма не имеют к этому никакого отношения. – Флоренс постаралась успокоиться.

– Что тебе рассказала Эвелин?

– Не так уж и много. – Норман скривился.

– Но достаточно для того, чтобы ты меня смог отыскать.

– Едва ли. – Он помолчал. – Если бы я не сделал вид, что знаю об этих письмах, вряд ли она упомянула бы Блумзбелл.

Пораженная Флоренс только покачала головой, но внезапно ее осенила весьма неприятная мысль.

– Но ты… ты ведь не обратился с расспросами прямо в Пейнтон-Хаус? Насколько я знаю, они не имеют никакого понятия о том, что я здесь.

Норман бросил на нее оскорбленный взгляд.

– Послушай, как ты себе это представляешь? Что бы я смог им сказать? «Эй, я разыскиваю женщину, полагающую, что вы отдали ее приемным родителям двадцать шесть лет тому назад. Не знаете ли вы, где она сейчас?»

– И вовсе не смешно, – гордо вскинула голову Флоренс.

– Не тебе об этом говорить, – огрызнулся он. – Хочешь верь, хочешь не верь, но тебя выдал твой автомобиль. Я объезжал деревню, пытаясь выдумать достаточно достоверную историю, чтобы начать расспросы среди местных жителей, как вдруг увидел его припаркованным возле ворот. – Норман криво усмехнулся. – Так, значит, ты пока еще не встречалась с этим человеком. Однако собираешься.

– Сама не знаю. – Ей не хотелось в этом признаваться, но, оказавшись на месте, Флоренс начала сомневаться в целесообразности этой встречи. – Я не совсем уверена в том, что поступила бы правильно.

– Разумеется, неправильно, – с уверенностью заявил Норман. – Послушай, Флора, ты же ничего не знаешь об этом человеке. Он может оказаться серийным убийцей детей.

– Большое спасибо, – возмутилась она. – Приятно знать, что ты считаешь меня отпрыском столь почтенной семьи.

– Не прикидывайся идиоткой! – воскликнул он, крепко хватая ее за плечи и притягивая к себе. – Меня совершенно не интересует твое происхождение. Для меня это абсолютно не важно. Ты есть ты. Я просто хотел сказать, что если бы он был приличным человеком, то не бросил бы твою мать в беде.

Флоренс била дрожь, вызванная как самим его прикосновением, так и бурностью его реакции.

– Он… родной брат моего приемного отца. – Воспользовавшись его минутным замешательством, она поспешила освободиться от удерживающих ее рук.

– Боже мой! – Сняв очки, Норман недоуменно замигал на нее близорукими глазами.

– Это чистая правда. – Флоренс понимала, что, начав, нужно рассказывать все до конца. – Я появилась в результате мимолетной связи, завязавшейся во время короткого визита в Лондон к адвокату. Там я и родилась. Он ничего не знал о моем существовании до тех пор, пока мать не умерла и власти не обнаружили его имени в свидетельстве о рождении.

Норман надел очки.

– Но как ты попала к своему дяде? И неужели никто не рассказал тебе правды?

– Я узнала обо всем, только прочитав письма, – смущенно призналась она. – Но это долгая история. Тебя она не должна интересовать.

– Подожди минутку… Ты сказала, что никогда не встречалась с ним?

– Никогда.

– С братом своего приемного отца? – недоверчиво спросил он. – Как им удалось это устроить?

– Это кажется неправдоподобным, я понимаю, – вздохнула Флоренс. – Но я действительно не знала, что у моего отца – моего приемного отца – есть братья или сестры. Это чистая правда. Я не стала бы лгать по такому поводу.

Видя, что Норман не в состоянии понять того, о чем она говорит, Флоренс вкратце перечислила ему условия, выдвинутые Роджером Рэмфордом при ее удочерении.

– Так что о какой-то любви между ними не могло быть и речи, – закончила она. – Насколько мне известно, с тех пор они ни разу не встречались.

– Но почему твой настоящий отец не мог сам о тебе позаботиться? – воскликнул он, и ей вновь пришлось объяснять ему обстоятельства, сопровождавшие связь Гордона Рэмфорда с ее матерью.

– Черт знает что такое… – сказал Норман с выражением брезгливости на лице, заставившим ее засомневаться в его теперешнем отношении к ней самой.

– Тогда все это воспринималось совсем по-другому, – торопливо продолжила Флоренс, пытаясь хоть как-то оправдать случившееся. – Кроме того, если его жена не могла иметь детей, это оказалось бы для нее еще большим ударом.

– Не говоря уже о том, что пролило бы свет на его собственное поведение, – закончил он с презрением, заставившим ее сердце болезненно сжаться.

– Люди, живущие в стеклянном доме, не должны бросаться камнями, – парировала она, с мстительным удовлетворением наблюдая, как потемнело его лицо.

– Надеюсь ты не приравниваешь наши с тобой отношения к его мимолетной связи с какой-то…

– Проституткой? – холодно предложила Флоренс, и вновь лицо Нормана исказилось гримасой боли.