Текст книги "Конец одиночества"

Автор книги: Чарити Бэрфут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

– Но почему, – спросил он, просовывая руку ей под майку и нащупывая небольшую крепкую грудь. – Я хочу этого, мы оба этого хотим.

– Не надо…

– Надо. – Подразнив чувствительные соски, сразу затвердевшие под его пальцами, Норман задрал майку вверх. – Боже мой, Флора, ты не можешь отказать мне!

Подхватив свободной рукой Флоренс под бедро, он поднял ее в воздух. Понимая, что от нее требуется, она крепко охватила его бедрами, будто со стороны наблюдая за тем, как ее несут в кухню и усаживают на край стола. Однако когда Норман, сняв очки, сдернул с Флоренс обтягивающие джинсы и, раздвинув ей ноги, приготовился войти, она оказалась более чем готова для этого. Но стоило ей полностью отдаться предвкушению блаженства их соединения воедино, как он, выругавшись себе под нос, отстранился.

– Черт побери, ведь у меня с собой ничего нет, – пробормотал Норман. – Не хожу же я на работу с карманами, полными… ну ты сама знаешь чем.

– Это не имеет значения, – торопливо сказала Флоренс, выдавая тем самым крайнюю степень своего желания, и Норман бросил на нее полный искренней муки взгляд.

– Ты точно знаешь? – неуверенным тоном спросил он. – Подходящие дни месяца или еще что-нибудь?

– Еще что-нибудь, – успокоила она, вспоминая другой раз, когда заверяла его в том, будто никакого риска нет. Разумеется, это было не так, и именно поэтому… Но сейчас думать об этом не хотелось, и Флоренс вновь притянула его к себе. – Давай, давай, – сказала она, зная, что перед таким искушением Норман устоять не в состоянии, и он действительно со вздохом облегчения вошел в нее.

– Господи, Флора, – раздался его стон.

Сама Флоренс тоже была уже не в состоянии сдерживать себя и, зажав лицо Нормана в ладонях, впилась в его губы страстным поцелуем. До этого казалось, что ей вполне хватит одного ощущения его внутри себя, но, как только он начал двигаться, этого оказалось совершенно недостаточно. Теперь Флоренс хотелось большего, хотелось всего Нормана, всего целиком. Непреодолимое желание плоти вынуждало его вести их обоих к блаженной кульминации, заставляя дышать все более часто и хрипло.

Пика они достигли одновременно, она ощутила внутри жар его семени. Сравниться с благословенным единением мужчины и женщины, кожа к коже, плоть к плоти, не может ничто, подумала Флоренс. Больше всего ей сейчас хотелось провести остаток дня с Норманом, здесь или у нее на квартире, повторяя эту близость снова и снова. Но как только он, поцеловав ее в последний раз, отстранился, суровая реальность восторжествовала. Пока он застегивал брюки, она быстро натянула джинсы.

– С тобой все в порядке? – хрипло спросил он, словно согревая Флоренс взглядом, явно говорившим о том, что ему так же не хочется заканчивать на этом, как и ей самой.

Но ситуация оставалась прежней, и, извинившись тем, что хочет принять ванну, она скрылась за дверью.

Взгляд на свое отражение в зеркале тоже мало помог. Ни один человек, взглянувший на ее разгоряченное лицо и разбухшие губы, не усомнился бы в том, чем именно она только что занималась. Оставалось только пожалеть об отсутствии косметики. Блестящие коротко остриженные каштановые волосы сбились в беспорядочную массу. В общем, вид был абсолютно беспутный, совершенно не то, чего ей хотелось бы.

Флоренс оставалась в ванной комнате до тех пор, пока это казалось ей возможным, а когда вышла, Норман поджидал ее на кухне. Чемоданчик с письмами, о котором в пылу любовных игр она почти уже успела забыть, стоял рядом с ним.

– Чьи это письма? – спросил он, указывая на них кивком головы.

Явная настороженность, слышащаяся в этом внешне совершенно безобидном вопросе, позволяла предположить, что Норман подозревал в авторстве ее. Ирония подобной реакции чуть было не вызвала у Флоренс приступ истерического смеха. С трудом сдержавшись, она отрицательно покачала головой.

– Моей матери.

Норман нахмурился.

– Твоей матери? – повторил он. – Мне казалось, что ты избавилась от ее вещей.

– Я тоже так думала. – Флоренс тяжело вздохнула. – До тех пор, пока не поднялась на чердак.

– На чердак? Туда? – Он бросил взгляд на потолок. – Неужели ты полезла туда одна?

– Кто-то должен был этим заняться, – сухо заметила она.

– Но не в одиночку, – возразил явно недовольный Норман и взглянул на часы. – Черт, мне надо идти. В половине второго у меня назначена встреча с Мартином.

– А ты, разумеется, не можешь заставлять ждать своего тестя? – не удержалась от язвительного замечания Флоренс, и его лицо исказила страдальческая гримаса.

– Нет, не могу, – сухо подтвердил он, вставая с места. – Достаточно и того, что он, вероятно, почувствует на мне твой запах.

Флоренс внезапно стало стыдно.

– Ты можешь принять душ, – предложила она. – По-моему, там еще остались полотенца.

– Разве я сказал, что меня это волнует? – спросил Норман, кладя ей руки на плечи и прижимаясь лбом к ее лбу. – Черт возьми, Флора, мне совсем не хочется идти!

Ей тоже не хотелось, чтобы он уходил, но даже подумать об этом означало нарушить данную самой себе клятву! Пора было перестать рассчитывать на чудеса. Чудес на свете не бывает, ей придется расстаться с ним… уехать отсюда.

Уехать… Каким холодом веяло от этого слова. Почувствовав подступающие слезы, Флоренс поняла, что должна избавиться от Нормана прежде, чем он заподозрит что-то неладное.

– Увидимся сегодня вечером, ладно? – пробормотал он, целуя ее.

– Только не сегодня, – покачала головой она. – У меня… слишком много дел. Надо закончить здесь, а потом проверить тетради…

– Не вздумай опять лезть на этот чердак, – решительно приказал он. – Обещай, что сделаешь это только, когда будешь не одна… может быть, со мной.

– Ладно, – согласилась Флоренс, – решив, что оставшийся хлам может убрать и муж Эвелин, и выдавила из себя улыбку. – Ты бы лучше шел.

– Хорошо. – Отпустив ее плечи, Норман двинулся к выходу. – Я позвоню тебе, – добавил он, на мгновение остановившись у двери, и вышел из дома.

После его ухода она немного поплакала, уверяя себя в том, что виновато во всем ее не отпускающее ни на минуту эмоциональное напряжение. И дело было не в самом факте беременности, а в том, что Норман никогда не узнает о своем ребенке.

Позже, собравшись снова в ванную, чтобы умыть заплаканные глаза, Флоренс вдруг вновь обратила внимание на почти забытый уже чемоданчик и внезапно поняла, что собирается сделать. Планируя покинуть город, она не имела никакого представления о том, куда поедет и чем будет заниматься. Небольшие сбережения и доля от продажи дома позволят ей продержаться до тех пор, пока не найдется какая-нибудь постоянная работа. Теперь Флоренс точно знала, куда ей следует ехать. Она поедет в этот Блумзбелл и приложит все старания к тому, чтобы узнать, что из себя представляет ее родной отец… или представлял…

Глава третья

Когда тем же вечером кто-то позвонил в дверь ее квартиры, сердце Флоренс тревожно дрогнуло. Она ожидала Джудит, но для той было слишком рано. А если это Норман, то как объяснить ему потом появление подруги? Отказав ему в свидании, Флоренс собиралась упаковать вещи, с тем чтобы сдать их на хранение до тех пор, пока не найдет себе новое пристанище, и, несмотря на неодобрительное отношение подруги к ее решению, Джудит согласилась помочь ей в этом. Однако, открыв дверь, она обнаружила на лестничной площадке Эвелин.

– Я уже думала, что тебя нет дома, – сердито заметила сестра, проходя в квартиру. Расстегнув жакет делового костюма, она недовольно оглянулась вокруг. – В чем дело?

Нахмурившись, Флоренс закрыла дверь и последовала за Эвелин в комнату.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она, больше всего опасаясь того, как бы сестра каким-нибудь образом не узнала о задуманном ею шаге, однако, оглянувшись вокруг, не увидела ничего, что свидетельствовало бы о сборах. До тех пор, пока сестра не заглянет в спальню, можно было чувствовать себя в безопасности.

– По-моему, ты собиралась позвонить в агентство сразу после того, как уберешь в доме, – напомнила Эвелин, и Флоренс немного успокоилась. После прочтения писем Гордона Рэмфорда и посещения Нормана она совершенно запамятовала о данном сестре обещании.

– Я… забыла, – робко призналась Флоренс, и Эвелин бросила на нее взгляд, полный с трудом скрываемого раздражения.

– Как же можно было забыть об этом? – воскликнула она, устраиваясь на софе. – Ты же знаешь, что я обещала агенту отдать сегодня ключи.

– Да, конечно… – тяжело вздохнула Флоренс. – Но возникли некоторые проблемы.

– Проблемы? – скептически переспросила Эвелин. – Неужели что-нибудь не так в конструкции дома?

– Все в порядке, – с недоумением ответила Флоренс. – А почему это тебе пришло в голову?

Эвелин только пожала плечами, но, видя, что сестра ожидает ответа, продолжила:

– Если уж хочешь знать, кое-кто видел, как около полудня в дом входил зять Мартина Стейнера, – лаконично сообщила она.

– Вот оно что. – Почувствовав, что краснеет, Флоренс направилась на кухню. – Хочешь пить? Может быть, чай? Или может чего-нибудь покрепче? Кажется, у меня есть черри. И пиво, разумеется…

– Спасибо, не надо, – ответила Эвелин с надутым видом. – Ты понимаешь, как рискуешь, Флоренс? – Она покачала головой. – Если Патриция Таклтон узнает…

– Не узнает. – Флоренс засунула руки в карманы брюк. Вернувшись домой, она, пытаясь забыть случившееся, приняла душ и намеренно переменила одежду. – Мне кажется, что мы говорили о чем-то другом…

Эвелин оставила это замечание без внимания.

– Кажется, ты уверяла меня в том, что покончила с Норманом Таклтоном.

При столь бесцеремонном вторжении в свои личные дела Флоренс вспыхнула от возмущения. Когда Эвелин узнала об их романе, они с Норманом встречались уже полгода. И с тех пор сестра не уставала предупреждать о возможных последствиях этой связи не только для самой Флоренс, но и для агентства Эвелин. Стоит только Мартину Стейнеру узнать…

– Давай оставим эту тему, ладно, – резко предложила Флоренс. Эвелин, словно почувствовав, что ступила на скользкий путь, выразила свое неодобрение лишь презрительным фырканьем. – Я начала говорить о том, что нашла на чердаке.

– На чердаке? – Ей явно удалось привлечь внимание сестры. – Какое отношение имеет ко всему этому чердак?

– Там полно хлама, – объяснила Флоренс. – Так, во всяком случае, я полагала.

– Что ты хочешь этим сказать?

Эвелин была явно озадачена. Флоренс, вытащив связку писем из стоящего возле кресла чемоданчика, протянула сестре первое прочитанное ею письмо.

– Прочти вот это, – сказала она, сдерживая свое нетерпение.

Эвелин взяла его с брезгливой гримасой.

– Хорошо, – согласилась она, стряхивая с пальцев какую-то невидимую глазом пылинку. – Но почему ты думаешь, что мне…

Начав читать, Эвелин замолчала. Наблюдая за выражением ее лица, Флоренс вскоре уверилась в том, что для сестры эти новости были столь же неожиданными, как и для нее самой. Дочитав до конца, Эвелин подняла глаза.

– Думаешь, это имеет отношение к тебе?

– А ты как полагаешь? – спросила Флоренс.

Сестра вновь опустила взгляд на письмо.

– Откуда мне знать? Кто такой этот Гордон Рэмфорд? Родственник отца, наверное.

– Брат, – сообщила Флоренс, перебирая пальцами остальные письма. – Я прочитала их все, то, которое ты прочитала, было последним.

Эвелин протянула руку.

– Могу я их прочитать?

– Конечно. – Флоренс протянула сестре письма. – Только не сейчас. Я… кое-кого ожидаю.

Лицо сестры напряглось.

– Надеюсь не Нормана Таклтона?

– Нет, не Нормана, – успокоила ее Флоренс. – Но если бы даже я ждала его, тебе нет до этого никакого дела.

– Будет, если его тестю станет известно, что я обо всем знала и ничего не предприняла, чтобы предотвратить это.

– Эвелин, ты пока еще не мой опекун! – воскликнула Флоренс.

– Нет, но Мартин и Патриция мои друзья, – заявила Эвелин, вкладывая письмо обратно в конверт. – Мы с Джералдом иногда даже обедаем у них.

– Не слишком часто, – язвительно отпарировала Флоренс.

Мартин Стейнер и Хейвуды были членами одного и того же гольф-клуба, а Эвелин не один год пыталась создать себе подобающий круг знакомств. До сих пор контакты со Стейнером ограничивались приглашениями на благотворительные обеды, но Эвелин не собиралась останавливаться на достигнутом.

– Тем не менее…

– Закроем тему, – отрезала Флоренс. – Лучше скажи, ты что-нибудь знала об этом?

– Об этом? – сестра указала на письмо. – Нет. Откуда мне было знать?

– И ты никогда не слышала о Гордоне Рэмфорде?

– Флоренс, когда тебя удочерили, мне было только три года! – с негодованием воскликнула Эвелин.

– Да, конечно. – Флоренс и сама понимала это. – Как ты думаешь, что мне теперь делать?

– Делать? – недоуменно заморгала Эвелин. – Что ты хочешь этим сказать? Ведь этим письмам… лет двадцать пять, а то и тридцать.

– Мне только двадцать шесть, Эвелин.

– Ах, да, верно, – небрежно заметила Эвелин. – Но какое теперь все это имеет значение?

Флоренс уселась в кресло напротив сестры.

– Ты так думаешь?

– А как же иначе? Этот человек… Гордон Рэмфорд… возможно, уже мертв.

– А может быть, и нет.

– Может быть, – неохотно признала Эвелин. – Но что ты собираешься делать? Заявиться в его дом и обнародовать тайну, которую он скрывал все эти годы?

– Но он мой отец.

– Так ли это?

– Конечно так, – недоуменно взглянула на сестру Флоренс. – Зачем тогда ему были нужны все эти хлопоты…

– Да нет, я не сомневаюсь в том, что он был уверен в своем отцовстве, – отмахнулась Эвелин. – Но твою мать вряд ли можно было назвать образцом добродетели, не так ли? Я имею в виду… – губы ее скривились, и Флоренс прекрасно понимала, о чем она думает. – Связаться с женатым человеком! Откуда ты знаешь, не лгала ли она насчет твоего происхождения, надеясь таким образом поправить свои дела?

– Однако, если бы не ее гибель, Гордон Рэмфорд так и не узнал бы, что у него есть дочь, – сердито возразила Флоренс. – Бога ради, Эвелин, что ты выдумываешь?

– Но ты же ничего о ней не знаешь. Она могла быть… какой угодно.

Флоренс вскочила на ноги.

– Думаю, что тебе лучше уйти.

– Послушай, Флоренс, не разыгрывай мелодрамы, – сказала Эвелин и тоже встала. – Ладно, может быть, я не слишком хорошо отозвалась о ней, но ты должна понимать, что это ничего не значит. Ты же меня знаешь.

– Да, знаю. – Флоренс, действительно прекрасно знающая Эвелин, взяла из рук сестры пачку писем. – Что ж, не думаю, чтобы они были тебе нужны, – сказала она, отходя в сторону и освобождая Эвелин дорогу к двери. – Да, возьми ключи, – добавила Флоренс, взяв их со стола. – Но прежде попроси Джералда или еще кого-нибудь убрать остальной хлам. Мне это не под силу.

– Флоренс…

Эвелин еще раз попыталась успокоить сестру, но с Флоренс на сегодня было достаточно.

– Я тебе позвоню, – сказала она, чувствуя себя виноватой в том, что уезжает, не оставив Эвелин нового адреса. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Взяв ключи, Эвелин удалилась, и после ее ухода Флоренс вновь разразилась слезами. Что с ней такое творится, черт побери! Нет, чем скорее она покинет город, тем лучше.

Едва она успела умыться, как заявилась Джудит. Войдя в квартиру, подруга бросила на нее обеспокоенный взгляд.

– В чем дело?

– Лучше не спрашивай, – тяжело вздохнула Флоренс.

– Норман Таклтон, – догадалась Джудит, снимая жакет. – Послушай, Фло, пора бы тебе вести себя разумно.

– Я и вела.

– Неужели? – Джудит коснулась пальцем ее шеи. – А это что такое? Комариный укус?

Флоренс прикрыла ладонью отметину, оставленную зубами Нормана.

– Меня расстроил вовсе не Норман, – запротестовала Флоренс. – Если тебе так уж хочется знать, это была Эвелин.

– Вот как? – Широко раскинув руки, подруга плюхнулась на софу. – И что же она придумала на этот раз?

– Сегодня я нашла на чердаке кое-какие старые письма, – помедлив, ответила Флоренс.

– И что же тут особенного? – Джудит скорчила гримасу. – Что же еще можно найти на чердаке? Старые бумаги, старые письма и вообще всякий хлам.

– Письма были от моего отца.

– Ну и что?

– От моего настоящего отца!

Джудит нахмурилась.

– Твоего настоящего отца? – Она покачала головой. – А я думала, что ты не знаешь, кем был твой настоящий отец.

– Я и не знала. До сегодняшнего дня, – сообщила Флоренс. – Он оказался братом моего приемного отца.

– Ты не шутишь? – Голубые глаза Джудит широко раскрылись от удивления. – И тебе ничего не говорили?

– Они не говорили об этом никому, – с горечью ответила Флоренс. – Мой отец… я имею в виду приемного отца… поставил это одним из условий.

Джудит по-прежнему сомневалась.

– А я и понятия не имела, что у твоего отца есть брат.

– Я тоже.

– А как насчет твоей родной матери?..

– Она действительно умерла, – грустно сообщила Флоренс. – Именно после ее смерти и обнаружилось, что она указала на Гордона Рэмфорда как на моего отца.

– Гордон Рэмфорд?

– Это его имя.

– И где же он теперь?

– Точно не знаю. В период написания писем он жил по адресу Пейнтон-Хаус, Блумзбелл. Это на юго-западе.

– На юго-западе?

– Да, – кивнула Флоренс, – оказывается, я родилась вовсе не здесь, а там.

– Просто не верится! – воскликнула пораженная Джудит.

– Разумеется, все остальные сведения о моем… удочерении соответствовали действительности. В момент моего рождения мать действительно была не замужем, а ее знакомство с отцом длилось совсем недолго.

Неожиданно на глаза Флоренс вновь навернулись слезы, но, когда она направилась на кухню, Джудит поднялась и последовала за ней.

– Послушай, – сказала она, обнимая подругу за плечи. – Зачем же плакать. По крайней мере, теперь ты знаешь, кто ты такая.

– А так ли это?

– Разумеется. – Джудит замолчала, явно подыскивая подходящие слова. – Неужели Эвелин знала об этом?

– Вряд ли, – отстранившись от подруги, Флоренс достала из коробки бумажную салфетку и высморкалась. – Она казалась столь же потрясенной, как и я.

– Тогда в чем же дело?..

– Да так, ничего особенного, – устало ответила Флоренс. – Она предположила, что, может быть, Гордон Рэмфорд вовсе не мой отец. Что моя мать просто воспользовалась его именем…

– Зачем ей это было нужно?

– Вот и я говорю, – сердито сказала она. – Ведь если бы она не погибла, то он никогда не узнал бы правды.

– Конечно! – Джудит фыркнула. – Ради Бога, не позволяй ей расстраивать себя. Сколько раз тебе говорить, она просто ревнивая корова.

– Но почему? – воскликнула Флоренс. – Ведь в нашей семье преуспела она, а не я.

– По всей видимости, она так не думает, – возразила подруга. – Когда Эвелин узнала о вас с Норманом, это наверняка было для нее как нож острый. Сколько времени она пытается втереться в доверие к божественной Патриции?

– Не говори так. – Флоренс не могла позволить Джудит трепать имя жены Нормана. – Жизнь Патриции была не слишком легкой, и ты это отлично знаешь.

Джудит поморщилась.

– Я знаю, что ей хочется, чтобы все так думали, – сухо заметила она. – Но хорошо, не буду придираться к Патриции, если ты обещаешь не обращать внимания на брюзжание Эвелин. Черт побери, да она, наверное, боится, что ты начнешь его искать.

– Но чего ей бояться? – нахмурилась Флоренс.

– Неужели непонятно? – нетерпеливо пояснила Джудит. – Какой адрес ты мне только что назвала? Пейнтон-Хаус? Судя по названию, это должен быть особняк.

– Ты хочешь сказать, что мой отец может быть… богатым человеком?

– Вполне возможно, – ответила Джудит, открывая дверцу холодильника. – Ага, черри, – одобрительно заметила она. – Могла бы и угостить.

Флоренс с трудом сдержала улыбку.

– Я не буду, – сказала она, открывая банку колы. – Вся бутылка твоя.

Вытащив бутылку из холодильника, Джудит полезла за штопором.

– Так ты все-таки решилась?

– Ты имеешь в виду ребенка? – спросила Флоренс, невольно взглянув на свой живот.

– Да, я имею в виду ребенка, – подтвердила подруга, наливая себе бокал вина. – Эвелин знает об этом?

– Упаси Боже! – ужаснулась Флоренс. – Она сказала бы, что яблоко от яблони недалеко падает.

– И ты по-прежнему считаешь, что Норман тоже не должен знать? – сказала Джудит, направляясь обратно в комнату.

Флоренс решительно кивнула.

– Ты же знаешь, Джудит, что этого не должно было случиться. Когда я уеду, так будет лучше для нас обоих.

– Если хочешь знать мое мнение, ему чертовски повезло с тобой, – заявила подруга. – Не могу сказать о нем ничего хорошего, но его семейная жизнь с Патрицией – явно не сахар.

– Отнюдь, – согласилась Флоренс.

– И что бы ты там ни говорила, узнай он об этом, ему пришлось бы что-нибудь предпринять.

– Но что? Получить развод? Не говоря уже об инвалидности Патриции, все знают, что, когда произошла авария, за рулем сидел он.

Флоренс заметно разволновалась, и Джудит решила сменить тему разговора.

– Хотя, кто знает? – беспечным тоном завершила она. – Может быть, чем меньше он знает тем лучше. – Вновь заняв свое место на софе, Джудит сделала глоток вина. – Итак, что ты собираешься делать с этими письмами?

Флоренс устроилась в кресле напротив.

– А что бы ты сделала на моем месте?

– Понятия не имею. – Джудит внимательно посмотрела на подругу. – Но при взгляде на тебя сразу можно догадаться, что у тебя на уме какой-то план.

– Был, – призналась Флоренс. – Теперь я засомневалась.

– Почему же?

– Я было надумала подыскать жилье где-нибудь неподалеку от… Блумзбелла.

– Ага. Ну и что же?

– Видишь ли, если твое предположение оправдается и отец… окажется богатым человеком, мне не хочется, чтобы у него создалось впечатление, будто я считаю его чем-то мне обязанным.

– Он действительно тебе обязан.

– Джудит!

– Обязан, черт побери! Ты его дочь.

– Если это так.

– Ты сомневаешься?

– Нет.

– Значит, договорились! – триумфально воскликнула Джудит. – Лучше всего нам будет выехать в первый же уик-энд каникул.

У Флоренс перехватило дыхание.

– Ты поедешь со мной?

– Надо же мне будет посмотреть, как ты там устроишься. А ты что думала?

– О, Джудит, спасибо тебе. – В порыве благодарности Флоренс обняла подругу. – А я боялась, что придется ехать одной.

– Неужели ты собираешься запихнуть все вещи в свой спичечный коробок? – спросила подруга, имея в виду машину Флоренс. – Нет, мы возьмем наш пикап. На несколько дней Кит обойдется моей машиной, а твою до времени поставим в наш гараж. Когда устроишься, можешь вернуться за ней или пришлешь кого-нибудь.

Флоренс с сомнением покачала головой.

– А Кит не будет против? – Муж Джудит был коммивояжером и возил в пикапе образцы оборудования.

– Я же сказала тебе, что он обойдется. Честное слово, все будет в порядке.

– Но ваш отпуск…

– Мы все равно не уедем раньше середины августа, – нетерпеливо воскликнула подруга. – Не выдумывай осложнений там, где их нет. При некоторой удаче ты устроишься на новом месте прежде, чем мы отправимся отдыхать. Послушай, подруга! – Джудит рассмеялась. – Когда ты обоснуешься, у нас будет где отдохнуть на юго-западе, не так ли?

– На юго-западе… – повторила Флоренс, невольно содрогнувшись. Несмотря на всю благодарность, которую она испытывала к Джудит за помощь и поддержку, она не могла забыть того, что оставляет позади. – Это кажется таким далеким.

– Это и есть далеко, – мягко указала Джудит. – Но, по-моему, это как раз то, чего тебе хотелось.

Флоренс тяжело вздохнула.

– Да, конечно, однако…

– Понимаю, тебе будет не хватать меня, – сухо заметила Джудит, но во взгляде Флоренс виделась такая боль, что она укоризненно покачала головой. – Ты должна забыть его, девочка. Сама же говорила, что с ним у тебя нет будущего.

– Это не мешает мне мечтать… – оборвав фразу, Флоренс повернулась к спальне. – Ладно, давай начнем упаковывать вещи. До летних каникул осталось всего две недели.