Текст книги "Меч богов (ЛП)"

Автор книги: Брюс Корделл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Отодвинув карту Демаскуса в сторону, Лехерен указала на подробное изображение города, построенного на двух обрамляющих бухту склонах гор, – Эйрспура. Четыре локации были обведены красными чернилами.

– В каждом из этих мест наблюдались атаки демонических тварей. Описания весьма неточны и сильно разнятся, так что мы не очень уверены, с чем именно имеем дело. Здесь, – она указала на точку, расположенную на северном склоне, – находится заброшенный храм, посвящённый одному из мёртвых чессентских богов. Здесь, – её палец переместился на насколько уровней ниже – некогда была роща друидов. Теперь там городской парк. В двух других случаях то же самое; монстры, которые появляются из ниоткуда поблизости от тех мест, где некогда струилась божественная сила или открывались древние порталы.

– Демоны, которых я обнаружил, находились в старом святилище, посвящённом каким-то звериным духам.

– Именно. По некой причине эти твари возникают там, где некогда скапливалась духовная энергия. Для них она – словно маяк. Мы должны выяснить, почему это происходит. Заинтересован ли ты в том, чтобы нам помочь?

Демаскус сморгнул.

– Кто? Я?

– Кажется, ты для этого вполне подходишь. По словам твоего друга, ты пришёл сюда, чтобы рассказать нам о своей находке. Судя по моему опыту, те, кому не повезло наткнуться на подобную картину, обычно разворачиваются и бросаются в бегство, заботясь лишь о спасении собственной шкуры. Они даже не задумываются над тем, что можно попытаться что-то исправить. Ты же поднял меч и разделался с выжившим монстром.

– Ну, вообще-то, он застал меня врасплох. У меня просто не было выбора, кроме как принять бой. Я вовсе не герой, если ты это имеешь в виду.

От этих слов у него во рту разлилась горечь. Он ведь видел себя в одиночку противостоящим толпе нежити; значит, некогда он действительно выступал против зла, причём вполне успешно. Он нахмурился.

– Но ты всё же прикончил монстра и пришёл сюда. И, судя по твоему виду, не прочь прикончить ещё парочку, – произнесла Лехерен. – Так что я спрошу ещё раз – хочешь ли ты помочь нам выяснить, что здесь происходит, и положить этому конец?

– Я действительно хочу выяснить, что происходит, – включая то, кто, во имя Адов, я такой, но вслух он этого, разумеется, произносить не стал. – Так что я готов помочь, если это в моих силах.

Женщина перевела взгляд на Чанта.

– А ты?

Ростовщик кашлянул.

– Полагаю, ты предлагаешь стандартные условия контракта?

Лехерен нетерпеливо кивнула.

– Да заплачу я, разумеется, если дело только в деньгах!

– Тогда я с радостью выслушаю то, что ты хочешь сказать.

– Хорошо, потому что мне как раз пришла в голову мысль о работе для вас обоих. Учитывая, с какой лёгкостью вы проникли в Материнский Дом, она не вызовет у вас особых затруднений. Мне требуется, чтобы вы выяснили кое-что об одной персоне, но я не хочу, чтобы этот человек знал, что кабал Огненного Шторма интересует его деятельность.

– Лехерен, ты слишком торопишь события, – произнёс Джетт. – Хочешь довериться двум незнакомцам? Кроме того, я думал, мы решили, что связываться с тем огненным магом слишком опасно.

– Мы ничего не решили, – отрезала Лехерен. – И да, я знаю, что моё желание привлечь их к этому делу можно расценивать как жест отчаяния. Но нам нужны ответы. Кроме того, я предпочитаю думать, что буду полной дурой, если не воспользуюсь тем, что само плывёт ко мне в руки, – она указала на Демаскуса и Чанта.

– Хочешь послать нас на это дело, ведь, если нас поймают, сможешь списать нас, как расходный материал? – произнёс ростовщик.

– Весьма проницательно, – сказала лейтенант.

– За кем же мы должны проследить? – спросил Демаскус.

– За волшебником по имени Чевеш. У него есть башня в Эйрспуре…

– И как этот Чевеш связан с появлением демонов в святилище? – прервал её Демаскус. Неужели Лехерен хочет заставить их ввязаться во что-то, что не имеет никакого отношения к его потерянной памяти?

Успокаивающе вскинув руку, лейтенант продолжила:

– Всем известно, что Чевеш слишком глубоко погрузился в глубины огненной магии, в результате чего его рассудок пострадал. Он слишком силён, чтобы связываться с ним лишь из-за бездоказательных подозрений, так что граждане Эйрспура предпочитают просто не иметь с ним дела. Но в моём списке тех, кто может стоять за призывами демонов в пределах города, его имя находится в тройке лидеров. Ранее его уже ловили на разрушительных экспериментах, включающих в себя Стихийный Хаос.

Некая деталь в памяти Демаскуса встала на место.

– Оттуда демоны и приходят, – выпалил он. – Бездна вращается в самом сердце Стихийного Хаоса.

– Верно, – Лехерен вскинула бровь. – Однако подозрения – это подозрения, а доказательства – совсем иное. Мы не можем без каких-либо оснований отправить элитный отряд кабала в его башню. Орден Огненного Шторма раньше уже имел дело с Чевешем. Было ошибкой оставить его в живых.

– А что именно он… – начал Чант.

– Об этой ошибке ты говорила ранее? – прервал его Демаскус.

Склонив голову, Лехерен улыбнулась.

– Именно так.

Демаскус не ожидал, что ей и правда окажется дело до проблем Эйрспура. Однако складывалось впечатление, будто интересы города действительно её заботят.

– Решение позволить Чевешу продолжать свои изыскания было принято более вышестоящими лицами, – продолжила Лехерен. – Но, если у вас получится найти доказательства того, что именно он призывает демонов в Аканул, с ним будет покончено.

Джетт хмыкнул.

– Лехерен, единственная «ошибка» – это позволить этим двоим совать нос в дела Чевеша. Если он догадается, что за ними стоит кабал, он придёт за нами. Он весьма опасен, – огненный потёр татуировку у себя на шее.

– Расходный материал, – повторил Чант. Судя по всему, ему нравилось использовать эту фразу.

– Заместитель командующего поручил это дело мне, – произнесла лейтенант. – И, думаю, мне видней, как нужно действовать. Этих двоих ничего с нами не связывает. Они сообщили нам о том, что Демаскус отыскал в святилище в Аканских горах. Это свидетельствует о том, что наши интересы для них небезразличны. Не стоит плевать на те дары, которые преподносит нам удача; кабал Огненного Шторма так не поступает.

Джетт нахмурился.

– Но, – продолжила Лехерен, смерив взглядом сначала Демаскуса, а затем ростовщика, – никому не говорите об этом поручении. И, если Чевеш всё же поймает вас на горячем, лучше притворитесь, что вы простые грабители.

– И как же он может отреагировать на воров, которые вломились к нему в дом? – спросил Демаскус.

– Крайне неблагосклонно, – произнёс Джетт. – Если вам улыбнётся удача, то он вас просто убьёт.

Отлично. Сначала демоны, потом – чокнутые огненные маги. И где-то между ними, если повезёт, шанс вернуть его утраченные воспоминания. Осталась сущая мелочь – избежать всего, что способно лишить его куда большего, чем памяти.

– Если до этого дойдёт, с Чевешем мы разберёмся, – сказал Чант. – Я неплохо умею ладить с людьми.

– Тогда договорились, – Лехерен протянула Демаскусу руку.

– Погоди-ка, – произнёс Чант. – Что именно нам следует искать в башне мага? Если мы собираемся проникнуть туда в поисках доказательств, мы должны знать, что ищем.

Лехерен нахмурилась.

– Для начала – что-то вроде ритуального свитка, в котором записано заклинание вызова демонов. Это я смогу использовать.

– Отлично, – Демаскус пожал ей руку.

– Если вам удастся что-нибудь выяснить, возвращайтесь, но лучше не сразу и не в открытую. Если Чевеш заметит вас и решит проследить…

– Знаю я этого волшебника, – произнёс Чант. – Не в его характере преследовать обокравших его воров. Скорее всего, он просто испепелит нас на месте.

– Вероятно. По правде говоря, ваша смерть и правда не станет для меня большой потерей. Но, если вы сумеете выжить и вернуться с новостями, то окажете нашему городу неоценимую услугу. Погодите минутку… – Лехерен указала на Джетта. – Джетт, собери отряд. Исследуйте то святилище, которое отмечено на карте Демаскуса. Верните тела в оплот; если кто-то пытается очернить нас, мы должны положить этому конец. С другой стороны, если вы не найдете свидетельств того, что этот человек говорит правду, я бы тоже хотела об этом знать, – некоторое время она сверлила взглядом Демаскуса и Чанта, а затем добавила. – Потому что тогда наш разговор предстанет в совсем ином свете.

– Вы найдёте тела, – произнёс Демаскус. Если только их не растащат звери, или не сожрут другие появившиеся там демоны, или…

– Уверена в этом, – кивком головы Лехерен указала на дверь.

Закусив губу, Демаскус заставил себя отбросить в сторону терзающие его сомнения, и они с Чантом покинули комнату.

В полном молчании они вышли из Материнского Дома. Вечерняя прохлада заметно усилилась, а на Демаскусе больше не было плаща. Он обхватил себя руками.

– Тебе есть, где остановиться? – спросил ростовщик.

– Пока нет. Но у меня осталось немного денег, и я могу снять комнату в Фонаре. Хорошо, что лейтенант не заставила меня отдать ей всё, что я нашёл в святилище.

– Если погибшие всего лишь притворялись членами кабала, то на их имущество она имеет не больше прав, чем ты.

– Полагаю, это справедливо. Слушай… извини за то, что втянул тебя в это дело. Ты можешь просто уйти и забыть обо всём, и я не стану думать о тебе хуже. Учитывая то, что Лехерен рассказала нам об этом волшебнике, мы пойдём на большой риск, пытаясь проникнуть в его жилище.

– Шутишь, что ли? Мы наткнулись на сенсационную информацию! Более того, нам за это даже платят! Я рисковал большим из-за меньшего, – ростовщик устремил взгляд в никуда с таким видом, словно только что съел кусок тухлой рыбы.

Хорошо, подумал Демаскус. Союзник мне нужен. Он не видел иного выбора, кроме как навестить безумного мага. Если за вторжениями демонов стоит Чевеш, то, скорее всего, у него отыщется ключ к потерянной памяти Демаскуса. К тому же при мысли о том, чтобы вломиться в убежище волшебника, по его спине пробежала дрожь предвкушения. По идее, он должен был испытывать страх, ведь каждый раз, обнажая клинок, так или иначе попадал впросак. Но, если он ничего не предпримет, то ничего и не узнает.

Они направились обратно к магазину Чанта. Демаскус зевнул. Его ноги налились свинцовой тяжестью. Он не мог вспомнить, когда чувствовал себя настолько усталым…

Он заставил себя выбросить эти мысли из головы. Он многое не мог вспомнить.

– Неплохая идея – рассказать им о том, что лишь случайно наткнулся на то святилище, – произнёс Чант. – А насчёт «Стихийного Ока» – это тоже враньё? Потому что, услышав твои слова, Джетт явно напрягся.

– Никакое не враньё. И да, я заметил его реакцию. Это было попадание в яблочко. Ему определённо что-то известно.

– Возможно. Всё, что изрекал этот малый – лишь сплошная похвальба и пустые угрозы. Те, кто ведут себя подобным образом, либо трусы, либо боятся, что их секреты находятся под угрозой. Понятия не имею, скрывал ли он что-то или просто испугался. Или и то, и другое!

Демаскус уклончиво хмыкнул. Он мучительно пытался вспомнить, знакомо ли ему это название – Стихийное Око? Его уже тошнило от вопросов, которые оставались без ответа. Он сосредоточился на дороге. Если он продолжит раздумывать над сложившейся ситуацией, то вскоре будет вынужден признать, что гибель от рук разъярённого мага или голодного демона пугает его куда меньше, чем то, что он вовсе не является тем героем, которым надеялся себя считать.

Ведь что за человек может задушить священника?

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Лабиринты Эйрспура

Год Нестареющего (1479 ЛД)

Рилтана чувствовала себя, как ком с одеждой, который долго и интенсивно колотили палкой для сушки, чтобы избавиться от излишков влаги. И всё равно он по-прежнему продолжал истекать водой.

Дрожащей от усталости рукой она подтянула себя ещё на шаг вперёд, протискиваясь сквозь вязкую грязь. Её ботинки отыскали опору на каменном выступе. Напрягшись, она полностью выпрямила ноги, стараясь не обращать внимания на холодные объятья размякшей почвы. Это помогло ей продвинуться ещё на несколько дюймов. В глаза затекала грязная вода, но её руки были настолько выпачканы в земле, что попытка протереть их была заведомо обречена на неудачу. Она уже пробовала.

Яростно моргая, она заставила себя сделать ещё один рывок. Сколько она уже ползёт на животе по этому тоннелю? Она не имела об этом никакого представления. Рилтана понимала, что мало-помалу всё же продвигается вперёд, но куда именно? Из зажатого у неё в зубах солнечного жезла струился свет. Её челюсти начало сводить от усталости, и ей пришлось следить за тем, чтобы не стискивать их слишком сильно.

Когда этот ублюдочный любитель мочи затопил пещеру, она решила, что теперь ей точно крышка. Бурлящий поток захлестнул её и увлёк в водосток, который практически отвесно уходил в землю. Порой ей удавалось сделать несколько вдохов, но не всегда в её лёгких оказывался воздух. Её грудь до сих пор болела после выворачивающего наизнанку приступа кашля, который скрутил её после того, как бурные воды схлынули, оставив её распростёртой на земле.

Когда головокружение слегка утихло, она вытряхнула из подпространства перчаток солнечный жезл и огляделась. Оказалось, что её смыло в проход, который был ненамного шире сусличьей норы. Он даже звания тоннеля едва ли заслуживал, потому что грязи в нём было не меньше, чем пустого пространства. Рилтана понятия не имела, какими именно путями её вынесло в это место; она была слишком занята тем, что отчаянно колотила руками и ногами, пытаясь не захлебнуться.

Поэтому она решила просто ползти вперёд. Сколько времени прошло с тех пор? Часы?

По крайней мере, ни одного из наёмных головорезов Калкана тут не было…

Внезапно под ней разверзлась пустота. Рилтана осознала, что падает. Она задохнулась, и солнечный жезл выпал у неё изо рта.

Но она наконец оказалась в своей стихии! Потоки воздуха овевали её, и Рилтана закуталась в них. Боги, как же хорошо! Широко раскинув руки, она попросила ветер поддержать её. Несмотря на сырость и холод, он откликнулся, и её падение слегка замедлилось.

Учитывая, что источник света оказался утерян, её окутала полная тьма, рассеивало которую лишь слабое свечение где-то внизу. Интересно, далеко ли находится пол этой подземной пещеры? Свет весьма быстро приближался! Она попыталась заставить себя полностью остановить падение, но…

Не успела. С силой падающего молота Рилтана рухнула на что-то твёрдое. От удара весь воздух выбило у неё из лёгких, и, свернувшись в клубок, она распахнула рот, словно выброшенная на берег рыба. Рёбра и левая нога вспыхнули тупой болью, и она снова утратила связь со своей стихией.

Когда её дыхание наконец выровнялось, она со стоном несколько раз сморгнула. Но, были ли её глаза закрыты или открыты, вокруг по-прежнему царила непроглядная тьма. Даже тот слабый свет, которой, должно быть, исходил от упавшего солнечного жезла, куда-то исчез. Весь мир окрасился в чёрный.

По пещере пронёсся порыв ветра, и в носу у неё зачесалось от запаха пыли и древнего тлена. Это напомнило ей о подвале под домом её матери. Очень похоже, только шире, опасней… и жутче. Вдобавок ко всему в вони чувствовались крайне неприятные нотки. Принюхиваясь, Рилтана принялась вертеть головой в разные стороны. Тошнотворный запах усилился.

Она сморщила нос. Судя по всему, окрестности давно не затапливало потоками Акана. Уже хорошо. Она терпеть не могла воду.

– Ну разве не прелестная ситуация? – прохрипела она. Оказаться где-то в лабиринтах под Эйрспуром, весьма вероятно – в развалинах того города, который находился здесь до того, как во время Магической Чумы кусок Абейра рухнул на половину Чессенты…

Её внимание привлёк звук, напоминающий шуршание множества трущихся друг о друга камней.

– Кто здесь? – воскликнула Рилтана. Ей крайне не понравились отчаянные нотки страха, звучащие в её голосе. Возьми себя в руки, женщина! Сделав глубокий вдох, она поднялась на ноги. Ай! Без синяков точно не обошлось.

Она попыталась заговорить снова, на этот раз более громко.

– Здесь есть кто-нибудь?

Ответом ей было лишь эхо – весьма отдалённое эхо. По её спине пробежались ледяные пальцы ужаса. Неужели она падала настолько долго, что оказалась в Подземье?

Раздался ещё один шорох, и она развернулась, распахнув глаза так широко, что они чуть не выпали из глазниц.

Рилтана потянулась к короткому мечу, который висел у неё за спиной, но её пальцы нащупали лишь пустоту. Скорее всего, он оказался унесён стремительным потоком воды. Вторая рука её рефлекторно устремилась к висящим на голени ножнам. Ладонь коснулась обтянутого кожей навершия кинжала. Через миг клинок уже был у неё в руке. Рукоять, конечно, промокла насквозь, но, слава Тиморе, как же приятно было вновь держать оружие!

– Выходи! Хватит скрываться во тьме, как последний трус! Я готова!

Ничего. Её сердце оглушительно колотилось, а во рту пересохло, как в пустыне.

Ещё один перестук, на этот раз ближе. И странные щелчки, похожие на звуки, издаваемые насекомыми. Что же это?

Обозвав себя простофилей, Рилтана щёлкнула пальцами свободной руки, и в её ладони возник небольшой округлый керамический горшочек. Подняв его, она швырнула его об землю.

Из разбитого алхимического сосуда хлынуло ослепительное бело-голубое сияние. Она тут же отвернулась, чтобы не лишиться зрения.

Через пару мгновений яркость света уменьшилась до приемлемого уровня. Рилтана увидела, что пещера, в которой она оказалась, имеет форму удлинённой капли. Слева от неё находился большой, заполненный тьмой зёв тоннеля. Ближайшую стену на уровне пола испещряло множество маленьких нор, каждая из которых также уходила во мрак. Повсюду лежали груды пыли.

Она сместила ногу. Раздался хруст.

Это вовсе не пыль! Кучи состояли из множества крошащихся тараканьих панцирей.

– Фу!

Затхлая вонь усилилась. Через подошвы её ботинок ощущалась слабая вибрация. Раздался шум, словно от топота множества миниатюрных ножек, и из нор хлынули потоки чёрных тараканов.

Рилтана подпрыгнула, чтобы спастись от орды насекомых, которые стремительной волной покрывали пол пещеры. Смрад стал практически невыносимым, обволакивая её, словно зловонное одеяло. В самой верхней точке прыжка она свободной рукой коснулась наклонной стены пещеры и, перебирая ногами, чтобы изменить положение тела в пространстве, вонзила кинжал в расщелину между камнями. В последний миг перед падением она вцепилась в этот импровизированный рычаг, повиснув в воздухе.

Её дыхание было резким и прерывистым. Свет её сосуда продолжал озарять центр пещеры, отражаясь от чёрных, маслянисто поблескивающих панцирей тысяч и тысяч ползающих насекомых. Рилтана ненавидела тараканов. Некогда она даже раскошелилась на весьма недешёвое заклинание, которое охраняло её жилище от проникновения этих мелких тварей. Представшая перед ней кошмарная картина была похожа на их месть.

Что-то полностью перегородило один из маленьких проходов. Это тоже был таракан – таракан размером с собаку! Он выполз наружу, присоединившись к толпе своих собратьев, и принялся расправлять крылья цвета сажи. За ним последовали ещё двое.

Пора сваливать!

Рилтана устремила взгляд на тоннель, который находился в противоположной стене пещеры. Несмотря на то, что она лишь недавно воспользовалась милостью ветра, чтобы не разбиться о каменный пол, она вновь обратилась к своей стихии. Воздух отличался весьма капризным темпераментом, и, если призывать его слишком часто, можно было лишиться его расположения.

Но ветер всё же ответил. Его порыв слегка очистил воздух пещеры от мерзкой вони.

Рилтана упала в его объятья. Широко раскинув руки, чтобы управлять невидимыми крыльями парящего вихря, она устремилась ко входу в тоннель. Двое тараканов-переростков взмыли с земли и бросились за ней в погоню.

Этот тоннель оказался намного больше и суше, чем тот, через который она сюда попала. Ветер оставил её, и она опустилась на пол, оказавшись лицом ко входу в пещеру. Ну разумеется. В свете гаснущей алхимической вспышки были прекрасно видны силуэты двух крылатых тварей, которые её преследовали. Но, по крайней мере, большая часть тараканов всё же осталась внутри.

Из находящейся на другой голени перевязи Рилтана вытащила ещё один кинжал.

Один из тараканов с жужжанием устремился к ней, щёлкая жвалами. Пригнувшись, она пропустила его зловонную тушу над собой и вонзила кинжал прямо в брюшко. Тварь издала визг – этот звук был до боли похож на плач младенца-дженази. Растерявшись, Рилтана невольно выпустила рукоять кинжала.

Второй таракан приближался к ней, мельтеша крыльями, словно гигантская стрекоза. Ей почти удалось уклониться, но острейшая мандибула всё же задела её плечо. Боль была ослепляющей. Перед глазами Рилтаны всё поплыло, и она пошатнулась.

– Ах вы говнососы! – воскликнула она, потянувшись к спрятанным на предплечьях кинжалам. Лишь один из них оказался на месте. Выхватив его, она набросилась на таракана, но клинок лишь бессильно скользнул по его тусклому панцирю.

Вытянув мандибулы, тварь рванулась к её голове. Рилтана отклонилась влево и, охваченная внезапным порывом вдохновения, полоснула клинком по крылу. Отсечённая мембрана, кружась, отлетела в сторону, и таракан тяжело рухнул на пол. Издаваемое им гудение затихло; во внезапно наступившей тишине раздавались лишь бессильные удары уцелевшего крыла об камень.

Зарычав от первобытной ярости, Рилтана изо всех сил пнула тварь. Мыски её ботинок были укреплены сталью, что делало их не менее смертоносным оружием, чем булава. Её удар с лёгкостью проломил хитин, и таракан завизжал, подобно его сородичу. Приложив его ещё несколько раз, она сильным пинком отбросила тело твари ко входу в пещеру.

Кстати, о сородиче… Рилтана развернулась. Тот таракан, который напал на неё первым, валялся неподвижной грудой на расстоянии нескольких шагов поодаль. Она настороженно приблизилась к нему. Стоит ему только дёрнуться, и она его прикончит… Навершие вонзённого в его брюшко кинжала поблескивало в стремительно угасающем свечении алхимической смеси. Вырвав клинок из его тела, Рилтана тут же отпрыгнула назад. Таракан не шевельнулся.

Хорошо.

Алхимическое сияние почти угасло. Её утерянный солнечный жезл, скорее всего, давно сломался.

Наконец свет окончательно потух, и Рилтана повернулась прочь от пещеры. Оттуда по-прежнему доносился шум трущихся друг о друга тараканьих панцирей, но в полной темноте он почему-то казался громче. Неужели это действительно так, или воображение играет с ней злые шутки?

Она принялась осторожно шарить рукой по воздуху. Когда её ладонь коснулась стены тоннеля, Рилтана, используя её в качестве ориентира, направилась прочь от источника пугающих звуков.

Когда вызванный схваткой адреналин схлынул, боль в рёбрах и ноге вернулась. Она была вымотана до предела и с ног до головы покрыта синяками. А также голодна. Но чего ей действительно хотелось, так это…

Внезапно она споткнулась о камень. Сталь, которой были укреплены мыски её ботинок, спасла её от новых травм, но, не удержав равновесие, она упала.

Ноющая боль в рёбрах вспыхнула с новой силой – её словно пронзил насквозь раскалённый шип. Рилтана задохнулась, с трудом сдержав рвущиеся с языка ругательства. Не стоит лишний раз привлекать внимание живущих в пещере жуков. Слёзы навернулись ей на глаза. Лёжа в темноте, Рилтана ждала, пока боль не утихнет в достаточной степени, чтобы позволить ей сесть.

Плохо, что она не подумала запастись вдвое большим количеством источников света. Её перчатки, хоть и являлись бесценным сокровищем, могли вместить в своё подпространство всего пять предметов, поэтому она всегда держала одно место свободным на случай, если ей повезёт «наткнуться» на особо примечательный объект искусства или украшение, которое требовалось незаметно унести.

Учитывая, что солнечного жезла и алхимического эликсира она уже лишилась, в её распоряжении остался лишь маленький кусочек мрамора, который она называла Камнем Пленника, и шарф.

Жёлтый шарик она некогда извлекла из глазницы статуи, изображавшей изначального по имени Каршимис. При этом она чуть не лишилась жизни, но, как выяснилось, он того стоил. В некоторых ситуациях он действительно мог стать незаменимым.

К сожалению, не в данной. Тут не имелось никаких засовов, кандалов или закрытых дверей, которые препятствовали бы ей выбраться наружу. Поэтому от камешка не было никакого проку. Значит, осталась лишь полоса светлой ткани.

Учитывая, на что пришлось пойти её двуличному клиенту, чтобы раздобыть этот шарф, он просто должен оказаться чем-то большим, нежели обычным куском тряпки. Что там утверждал этот лживый ублюдок? Он хотел, чтобы Демаскус лишился его в «нужный» момент? Какая чушь.

Убрав последний оставшийся у неё клинок в ножны, она достала шарф. Учитывая, что вокруг царила непроглядная тьма, она его не увидела, но на её ладони опустилась почти неощутимая тяжесть. Обернув один конец ткани вокруг левой руки, Рилтана потянула за второй. Даже сквозь перчатки чувствовалось, насколько мягким и шелковистым был материал шарфа. Поднеся его к лицу, она принюхалась.

Пахло, словно в магазине пергаментов. Из-за полного отсутствия света Рилтана могла полагаться лишь на ощущения, обоняние и слух; лизать его она была не готова.

– Шарф, покажи мне свою силу, – еле слышно прошептала Рилтана. Она чувствовала себя крайне глупо, разговаривая во тьме с простым отрезом ткани.

Разумеется, ответа не было.

– Проклятье, если ты и правда нечто большее, чем кажешься с виду, то самое время продемонстрировать это, не то я засуну тебя в самую глубокую тараканью нору, которую найду!

По узелкам ткани забегали огоньки, похожие на тысячи маленьких звёзд. Замерев, Рилтана смотрела, как на полотне возникают слова. Надпись гласила:

Верни меня Мечу, и я выведу тебя отсюда.

Рилтана облегчённо выдохнула. Она здесь не умрёт! Очевидно, в шарфе и правда имелась сила. Он мог помочь ей выбраться на поверхность.

– Не сомневайся! – прошептала она. – Мечу, обещаю. Только скажи, куда мне идти!

Шарф шевельнулся, словно ожившая змеиная кожа. Она разжала ладонь, и конец ткани взвился в воздух, ещё сильнее напомнив ей змею. Из него вырвался направленный луч света, словно из ручного фонаря, и полотно повернулось, указывая нужное направление.

Рилтана поднялась на ноги. Несмотря на её плачевное состояние, губы её раздвинулись в улыбке. Рёбра и левая лодыжка по-прежнему пылали огнём, но внезапно вспыхнувшая надежда приглушила неприятные ощущения не хуже глотка алхимического бальзама.

Она направилась вперёд. Время от времени шарф поворачивался, указывая дорогу.

Идти оказалось нелегко. Рилтана встряхнула головой. Если бы ей пришлось преодолевать этот путь в темноте и наощупь, она непременно провалилась бы ногой в змеящуюся по центру тоннеля трещину или упала в одну из ям, которыми изобиловал пол. Учитывая её состояние, даже с источником света выбраться отсюда будет весьма непросто.

Через некоторое время её воодушевление сдулось, словно воздушный шарик. Каждый раз, стоило ей наступить на левую ногу, её лодыжку пронзала боль, и она пересмотрела своё мнение.

Надежда и в подмётки не годится алхимическому бальзаму.

Почему она не догадалась спрятать в подпространстве перчаток исцеляющее зелье? Потому что считала, что следует держать одно место свободным – план, идиотизм которого она осознала только сейчас. Когда она делала очередной вдох, сломанное ребро вспыхивало болью. Что мешало ей запастись всем необходимым, а в случае, если повезёт наткнуться на что-то более ценное, чем солнечный жезл, зелье или горшочек с алхимической жидкостью, просто выкинуть один из этих предметов? Если она выберется из этого треклятого подземелья, то непременно так и сделает.

Тоннель, по которому шла Рилтана, разделился на несколько проходов. Конец шарфа указал на один из них, и она послушно захромала туда. Коридор, в котором она оказалась, уходил вверх. Посередине него струился ручей – выглядело многообещающе, но она не могла изгнать из головы мысли о недавнем потопе.

– Шарф, откуда тебе известно, куда идти? – спросила она.

На полосе ткани возникли слова.

Я – Вуаль Гнева и Знания; всё, что было записано, ведомо мне. Я подтверждаю имена тех, кого боги желают уничтожить.

– Что было записано? Боги желают уничтожить? Ничего не понимаю.

Очевидно, ждать ответа не имеет смысла. На полосе ткани упорно отказывались появляться новые фразы.

– Хорошо, будь по-твоему.

Подъём истощил последние оставшиеся у неё силы. Вдобавок ко всему пол тоннеля был покрыт грязью, в которой на каждом шагу вязли её ботинки. Рилтана остановилась, чтобы перевести дыхание. Шарф задёргался, чуть не вырвавшись из её хватки.

– Погоди, – прохрипела она.  – Дай немного передохнуть, – уперев руки в колени, Рилтана опустила голову. Ей очень хотелось сесть, но она боялась, что после этого не найдёт в себе сил подняться снова.

Когда её дыхание наконец выровнялось и сердцебиение замедлилось, она продолжила своё трудное восхождение.

Сколько раз ей пришлось устраивать подобные передышки? Она потеряла им счёт; пять? Десять?

Внезапно шарф обмяк, и испускаемый им луч угас. Её ноги подкосились, и она чуть не упала. Вокруг по-прежнему царила тьма, но по бокам виднелись серые силуэты камней, освещённые слабым отблеском виднеющегося впереди света.

Света?

Она заставила себя продолжить путь. Наконец перед ней появилась огромная пещера, освещённая люминесцентными грибами, которые сплошным ковром покрывали стены и потолок. Воняло помоями. На полу виднелись лужи грязи и воды – последствия недавнего потопа. Она сморгнула. Это место было ей знакомо. Сепульчер!

Всё-таки она не умрёт! Губы Рилтаны раздвинула широкая ухмылка, и, обходя лужи, она захромала к тоннелю, который привёл её в это проклятое место...

– Ты кто? – проскрежетал чей-то голос.

Развернувшись, Рилтана чуть не упала от внезапного приступа головокружения.

На одном из валунов, сгорбившись, сидел низкорослый гуманоид, одетый в дрянную кожаную броню. В одной руке он держал плетёную сумку, а в другой – дубину. Зеленоватая кожа и гротескные черты лица однозначно свидетельствовали о том, что это был гоблин.

Он выглядел настороженным и готовым в любой момент сбежать. Хорошо. Рилтане уже доводилось иметь дело с этими мелкими вороватыми ублюдками. За последние годы гоблины, словно бродячие крысы, заполонили тёмные улочки Эйрспура и некоторые из находящихся под ним лабиринтов. Из обычных вредителей они превратились в реальную проблему, в особенности для тех, кто, как и она, также предпочитал работать в тенях и на нижних уровнях города.

– Проваливай отсюда, прыщ, не то порежу, – рявкнула Рилтана своим самым угрожающим тоном. К сожалению, внезапно скрутивший её приступ кашля свёл весь эффект на нет.