Текст книги "Демоны в моей Кровати (ЛП)"
Автор книги: Бритт Эндрюс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
Глава 16
Глава 16
– Я просто не понимаю, почему я не могу вести вот ЭТО, – надулась я, показывая на блестящий спортбайк.
Талон застонал:
– Слушай. Это традиция. Ты сидишь вот здесь, сзади, пока я рулю.
Он был одет в фиолетовые латексные штаны, которые обтягивали его яйца плотнее, чем белка обнимает жёлудь в разгар зимнего солнцестояния.
Я фыркнула, скрестив руки:
– Пожалуйста. Твои яйца обгорят встречным ветром, как только мы тряхнёмся на первой кочке и эти нелепые штаны разойдутся по швам.
Челюсть Талона отвисла.
– Нелепые? Ты хотела сказать – охуенно сексуальные! И ты вообще слышала когда-нибудь о спандексе? Боги, с какой ты вообще планеты?
– Где ты вообще достал эту майку? – я ткнула пальцем в его чёрную майку, на которой был неоново-оранжевый силуэт согнувшейся девушки с кроличьим хвостиком. Подпись гласила: #трахаюкроликов.
– Я её сам сделал. Не волнуйся, я сделал одну и для тебя. И, вообще, для каждого из нас, – захихикал он.
Да чтоб я в жизни надела эту майку только через мой труп.
– Где Миша? И почему мы едем НА ЭТОМ?
До этого я такие штуки видела только в мультиках.
Лифт позади нас «динькнул», и Талон расплылся в улыбке.
– Вот и большой мальчик.
Миша уверенной хищной походкой пересёк бетонный пол. На нём был чёрный рюкзак, тактические чёрные штаны с миллионом карманов и заначек и… о боги. Майка.
– Нет, – выдохнула я. – Никакого “да”. Мы не выйдем отсюда, пока ты носишь ЭТО!
Талон подпрыгнул и щёлкнул каблуками, как ебучий лепрекон.
Миша же даже не моргнул.
– Майка сидит идеально. Тридцать третий размер был верным решением… но если ты продолжишь так тягать железо… – Талон вздохнул, качнув головой. – Одежду на тебя будет всё труднее подбирать.
Миша закатил глаза и подошёл ко мне.
– Ты сидишь здесь, – сказал он коротко, подхватил меня за талию и посадил позади Талона. – Шлем.
Спустя секунду он уже застёгивал ремешок под моим подбородком, встряхивая шлем, чтобы убедиться, что сидит плотно.
Я огляделась… и замерла.
Миша… шёл НЕ к спортбайку.
– Да быть не может, – прошептала я.
Да. Мы с Талоном сидели на мотоцикле с коляской.
И если глаза меня не обманывали… Миша собирался ехать в коляске.
– Что такое, Кролик? – спросил Талон, проверяя, всё ли со мной нормально.
– Э-э… – я вытаращилась на Мишу, который как-то сложил своё огромное тело внутрь боковой люльки. Вся конструкция ходила ходуном от каждого его движения.
Единственное, что я могла теперь представить – это Кронка из мультика, которого пытаются впихнуть в маленькую вагонетку рядом с безумной Измой.
И я умерла. Просто умерла от смеха.
– О боги… – выдохнула я, сгибаясь пополам, пока оба демона таращились на меня, будто я ненормальная. – Так это… твой фетиш?
– Куколка, – предупреждающе протянул Миша, щуря глаза.
– Извини, я просто...– я вытерла слёзы и обхватила живот, который уже болел от истерики. – Почему ты едешь ТАМ?
Талон завёл двигатель:
– У Миши зрение ночью так себе, Кролик. И вообще – это место позволяет ему делать то, что он делает лучше всего.
Я снова посмотрела на Мишу, который теперь крутил ножи между пальцами.
– И что он собирается делать с ЭТИМИ?
Мотоцикл взревел, и мы рванули наружу из подземного гаража.
– Мы заезжаем по дороге кое-куда и устраиваем маленький приветственный визит! Вонючке Питу нужно напомнить, кто здесь главный!
Я вцепилась в талию Талона, пока мы ехали через город.
Имя «Вонючка Пит» я не встречала в своих документах… но Питер Бэйлеман – да. Водный маг лет пятидесяти, владел старой автомастерской, платил налог «Изгнанным» за право работать на окраине города. Говорили, что он редкостный придурок и любит ходить по грани, как будто жить устал.
Я старалась не смотреть на Мишу… но в момент приближения к сервису мне пришлось повернуть голову – и я увидела его огромные, как у мухи, защитные очки.
Господи.
Я начала захлёбываться от смеха снова.
И именно в этот момент раздались выстрелы.
Двое мужчин выскочили из гаража и открыли по нам огонь из полуавтоматов.
– Талон! Поехали, твою мать! – завизжала я, в панике наблюдая, как он делает всё, КРОМЕ того, чтобы ехать.
Наоборот – он ударил по тормозам.
Миша выбросил в воздух горсть кинжалов – и резкая остановка только добавила смертоносной точности его броскам.
Это вообще законно?
В смысле – ради человечества?
Учитывая, что Миша и так ходячая машина убийств, ему ни к чему были такие баффы.
Первому стрелявшему кинжал вошёл прямо в шею. Кровь фонтаном – мужчина сразу уронил оружие, хватаясь за рану.
Второму повезло ещё меньше – сталь вошла ему в глазницу, убив мгновенно.
– Не будь ссыклом, Пит! Вылазь! Мы просто хотим поболтать! – прокричал Талон, даже не двинувшись со своего места.
Ни он, ни Миша даже не подумали подняться.
Либо они были уверены в исходе… либо это были самодовольные ублюдки, которые собирались меня угробить.
Одна из гаражных дверей резко взлетела вверх – кто-то поднял её вручную.
И вот выходит он: руки вверх, лицо серое.
– Извиняйте. Не знал, что это вы. Воры достали, – пробормотал Пит.
Седой, пузатый, в вечно засаленных джинсах и таких же подтяжках. Лицо… когда-то, возможно, было добродушным. Сейчас – сплошная мрачная складка.
Талон цокнул языком:
– Видишь ли, Пит… не особо-то верится. Если у тебя столько проблем, почему ты нам не сказал? Для этого ты и платишь налог. Ты работаешь, остаёшься независимым, и взамен получаешь нашу защиту. Что-то не сходится, правда, Миша?
Миша не ответил – просто раскрыл новый кинжал и медленно вращал его между пальцев, глядя на Пита так, как кот смотрит на дохлого мышонка.
Лицо Пита побелело. Вот наконец до него дошло, что он в жопе.
– Видишь ли, Пит… слухи такие, что ты занижаешь доход, – продолжил Талон.
Пит открыл рот, но Талон поднял руку:
– Весь доход, Пит. Это ж не сложно. Ты знаешь – наша доля будет всегда.
– Я-я не знаю, кто вам такое сказал....
Из гаража вышла женщина – намного моложе Пита, в робе механика. Светлые волосы заплетены в две косы, на голове – старая кепка, надетая задом наперёд. Руки – полностью в татуировках.
Пит дёрнул взглядом в её сторону.
Она скрестила руки и лениво прислонилась к стене.
Первые десять секунд прошли – и Пит наконец понял то, что я поняла сразу:
Его сдала собственная сотрудница.
Тал и Миша сидели неподвижно, словно статуи, наблюдая, как плетётся мысль по коридорам его туповатого мозга.
– Ты!.. Ты, сука, п....
Чвак.
Его слова оборвались – вместе с жалкой струйкой воды, которую он пытался выплеснуть из ладоней.
Пита отбросило назад; в груди торчал кинжал.
Он рухнул на колени, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.
– Да, я, – сказала женщина, обходя его, как змея. – Ты такой жалкий кусок дерьма, Пит.
Она ударила его кулаком прямо в нос – движение резкое, хлёсткое.
– Сколько лет я работала тут и терпела твоё сексистское говно? Ты должен был понимать, вороватый пиздострадалец: Порт Блэк принадлежит Изгнанным. И я – тоже.
Глаза Пита полезли из орбит.
Женщина взмахнула рукой – и тяжёлый гаечный ключ, лежавший на капоте машины, взмыл в воздух и приземлился прямо ей в ладонь.
У меня челюсть отвисла.
Она с такой силой огрела его по голове, что у меня самой заломило череп.
– Вот это да, Люсиль! Вломи ему ещё! – радостно заорал Талон.
И Люсиль – вломила.
Когда она закончила, Пита было сложно опознать. Она запыхалась, взмокла – но выглядела… довольной.
– Какая у неё способность? – прошептала я Мише.
Он усмехнулся:
– Избирательная магнитика.
Интересно…
Люсиль вытерла кровь и пот со лба, хохоча.
Не то чтобы время было подходящее, но, кажется, в этом городе никто и не пытался соответствовать нормам приличия.
– Даже представить не можешь, как долго я мечтала это сделать. Чёрт, кайф. Деньги за завтра принесу, хорошо?
– Конечно, Люс. Можешь менять тут всё, что хочешь. Теперь это территория Изгнанных. Хорошая работа, – сказал Талон.
Он чуть повернулся – и только тогда Люсиль увидела меня.
– А вы мне не сказали, что у нас гостья, – кокетливо протянула она. – Как тебя зовут?
Её ответом стали два низких, угрожающих рычания.
Я врезала Талону по руке:
– Не будь грубияном! – и съехала чуть в бок, помахав рукой. – Привет, я Палмер.
– Прелестно, – сказала Люсиль, приподняв бровь в явном удивлении. – Увидимся в ночь боя? Мне нужно прибраться и выдвигаться. Я вызову уборщиков, – она кивнула в сторону трёх трупов.
– Мы едем туда прямо сейчас, – сказал Талон, заводя двигатель.
– А, – крикнул он, отъезжая. – Люсиль? Ещё раз пофлиртуешь с моей девочкой – пожалеешь. Поняла?
Люсиль кивнула, не дрогнув.
– Прошу прощения. Не знала. Не хотела проявить неуважение, босс. Больше не повторится.
– Прекрасно, – расплылся Талон в широкой, до идиотизма счастливой улыбке.
И мы умчались дальше по улицам.
Примерно через десять минут и одну очень длинную, пыльную дорогу мы подъехали к огромному сараю – иначе известному как «Долина».
Название было логичным – сарай стоял ровно посередине реальной долины.
Талон припарковался и помог мне слезть с мотоцикла, его глаза всё время бегали вокруг, сканируя местность.
– Так Пит воровал деньги? – спросила я, надеясь, что он расскажет больше о том, что только что произошло.
– Ага. Люсиль была нашим внутренним человеком несколько лет. Мы подозревали, что он мухлюет, но не могли доказать. Она чумовой механик, а её способности связанны с магнитизмом, что позволяет ей делать идеальный инструмент под любую задачу. Вонючка Пит был грёбаным сексистом, и, уверен, ей пришлось многое от него стерпеть. Отдать ей гараж – это минимум, что мы могли сделать. Лояльность всегда вознаграждается.
Миша подошёл и встал прямо у меня за спиной. Я подняла голову, глядя на него:
– Но я думала, вы даёте людям шанс… ну… исправиться? Тот парень в клубе в ту ночь…
Большой демон зарычал при одном упоминании о том мужчине, которого он и Эшланд тогда воткнули ножом в шею.
– Что? Он же мог избавиться от долга, почему Питу не дать шанс? Всё равно это звучит странно – вот так просто убить человека.
Талон резко шагнул вперёд, и я отступила – прямо в Мишу.
– Слушай сюда, Кролик. Ты сейчас несёшь хуйню, в которой ни хрена не понимаешь. Мы ничего не делаем просто так.
– Ладно, блядь, Талон! Отойди на хер. Я просто разговаривала! – я толкнула его в грудь. Он отступил почти на сантиметр. Победа маленькая, но моя.
Он улыбнулся и наклонился так близко, что я могла пересчитать каждую веснушку на его лице.
Большая ладонь легла мне на живот – и Миша тут же притянул меня ближе к себе.
Улыбка Талона стала той самой – тревожно-дикарской.
– По-твоему, глупо убивать ублюдков, которые вытворяют всякое с маленькими детьми?
– Ч-что? – у меня перехватило дыхание. Последнее, чего я ожидала – это ЭТОГО.
Талон кивнул.
– Ага, Кролик. Тот мудак из клуба? К нам пару недель назад пришла мать мальчика. Принесла доказательства, что Джек занимается очень мерзкими вещами. Мы хотели устроить публичную казнь, показать всем, что бывает за такие дела, но эта женщина умоляла нас не раскрывать его преступления. Знаешь почему?
У меня скрутило живот. Я уже понимала, к чему он ведёт… и мне не нравилось это ни капли.
– Джек был её мужем. А жертва? Её сын. Его собственный пасынок, Палмер. Если бы мы объявили его педофилом, все бы сразу поняли, кто был жертвой.
– То есть вы сделали всё так… чтобы защитить их? – у меня голова была как салют – бац-бац-бац от взрывающихся мыслей.
Талон наклонил голову:
– Ну, разве ты бы поступила иначе? Джек действительно нам должен был – это правда. Мы дали ему возможность. Но Эш сразу понял, что тот никогда не выплатит – слишком много гордыни. В итоге: педофил – стёрт с лица земли, а наши граждане получили очередное доказательство, что с нами лучше не связываться.
Я стояла с открытым ртом и не могла его закрыть.
Чёрт.
То, что я знала о них… то, что читала…
И вот это.
Но потом вспоминается Пит.
– А Пит? Он тоже был… ну… таким? – спросила я осторожно.
Миша фыркнул:
– Нет, куколка. Пит был вором. И вонял конским дерьмом.
И вот они снова – психи.
Но психи, которые убивают педофилов.
Не до конца психи.
Мой мозг просто выворачивало туда-сюда. Что со мной будет через шесть месяцев такого общения?
Мы пошли к входу в Долину. Я шла на автопилоте – ноги сами вели, а голова кружилась.
Каждый раз, когда мне казалось, что в них есть крупица человечности… они делали что-то такое, что выбивало землю из-под ног.
Защитили ребёнка – и в следующую секунду убили мужика, потому что он «воняет».
– Пожалуйста, скажите, что здесь есть алкоголь, – пробормотала я, когда мы без очереди вошли в гул и шум.
Мне нужны были несколько рюмок. Срочно.
Кто вообще эти демоны? И почему Азраэль отправил меня сюда?
Я уже не была уверена, что они такие уж чудовища, как мне говорили.
– У нас всё связано с алкоголем. Пойдём, нальём тебе что-то, а потом найдём Роудса, – Талон взял меня за руку и повёл сквозь толпы.
Бой уже шёл – энергия вокруг была бешеная, густая, опьяняющая. И я поймала себя на том, что у меня самой чешутся руки. Слишком давно я не дралась.
Особенно в таком месте. Это напоминало мне тренировочный центр в Монтагью.
– Ты в порядке, Кролик? – спросил Тал, сунув своё лицо прямо перед моим. Мы остановились у деревянного бара, где на столах танцевали мужчины и женщины, и работали несколько барменов.
– Да, да. Всё нормально. Я выпью всё, что здесь вообще называют алкоголем.
Талон смотрел на меня несколько секунд, потом кивнул и грохнул ладонью по стойке.
Все три бармена одновременно рванули к нему, стараясь перехватить заказ.
Победила та, что с огромными титьками и чёрными как ночь волосами. Накачанные красные губы, ресницы такие длинные, что я всерьёз подумала – сейчас они взмахнут, превратятся в пару крыльев и унесут её шалавье тело куда-нибудь подальше....
Стоп. Нет. Я не ревную. У меня нет причин ревновать.
И всё же…
Она наклонилась к нему, шепнула что-то на ухо – и Талон рассмеялся.
Я медленно подняла взгляд на Мишу. Тот не смотрел на Тала – он смотрел вниз на меня.
Одна поднятая бровь, ровно тот вопрос, который я уже задавала себе:
Ты собираешься это терпеть?
Люди за стойкой уже шептались, тыкая пальцами в эту сучку и её спектакль.
Она отступила и улыбнулась, обещая вернуться.
Талон повернулся – и увидел, как я буравлю его взглядом.
– Что? Стеф приносит напитки, это же минута.
Я кивнула.
Идиот даже не понимал.
И всё же… почему я следила за каждым движением Стеф, пока она наливала? Почему мне хотелось перелезть через бар и разбить об её башку бутылку каждый раз, как она смотрела в его сторону?
Талон и Миша о чём-то говорили, но я выключилась. Всё, что я видела – это красный.
Кроваво-красный.
Пока не увидела его.
Он сидел в конце стойки – призрак из той самой ванной. Поболтал пальцами, помахал мне и перевёл взгляд туда, где был Тал.
И ровно в этот момент я увидела, как Стеф зажимает рюмку между своими сиськами и делает Талону иди-ко-мне пальчиком.
О, да пошло оно всё нахер.
Я протиснулась вперёд, к Талону.
Стеф смерила меня взглядом так, будто хотела оторвать мне голову, но Тал лишь улыбнулся:
– О, привет, Кролик, – он раскинул руки, будто я собиралась нырнуть к нему на грудь и уютно свернуться клубком.
– О, привет, Талон. Не мог бы ты, блядь, подвинуться?
Он моргнул, опуская руки и освобождая место между собой и Мишей.
И тут, прежде чем кто-либо успел моргнуть, я влезла на барную стойку – и метнулась на эту шалаву, как чёртова пантера.
Стеф завизжала, пытаясь отползти, но у неё не было ни единого шанса.
– Лунная Богиня, Кролик! – заорал Талон, одновременно с тем как толпа взорвалась воплями, свистом и криками: «Кошачья драка!!!»
Мне было плевать. Эта тварь сейчас узнает то, что нужно узнать. И все остальные – тоже.
Она грохнулась на пол так, что дух из неё выбило. Алкоголь, спрятанный в её вырезе, разлился по груди, пока она хватала воздух ртом. Я вытащила рюмку из её груди, схватила бутылку текилы с нижней полки, плеснула в рюмку, выпила – прямо на ней сидя.
Стеф попыталась сбросить меня, но я тяжело вздохнула, метнула рюмку за спину – стекло разлетелось, и звук почему-то идеально совпал с ощущением, будто треснула и моя последняя капля здравомыслия.
Я приложилась к бутылке напрямую. Жгло – и было охуенно.
– Уйди с меня, психованная сука! – визжала Стеф, размахивая руками.
Я подняла руку – и влепила ей пощёчину такой силы, что у неё голова уехала вбок, а толпа вокруг онемела.
Да. Это бывает.
Когда публика впервые понимает, кто перед ними – нестабильная женщина, которую лучше не злить. Плюс, сбить с кого-то слой грима одной пощёчиной – такой себе способ заявить о себе.
Разъярённая, она попыталась ударить меня в ответ – но я поймала её запястье и вывернула ровно настолько, чтобы понятно: ещё чуть – и сломаю.
– Ещё раз увижу, как ты сучишь перед тем, что принадлежит мне – я срежу тебе соски и буду носить их как серёжки.
Охренеть. Это сейчас я сказала?
Я вскинула голову и истерически рассмеялась этой картинке.
– Психованная… – пробормотала Стеф, держась за щёку.
– Ты понятия не имеешь. И лучше тебе так и не узнать.
Я вскочила, поправила одежду.
Талон и Миша стояли тут же – но теперь к ним присоединились Эш и Феликс. У Тала и Эша были звериные ухмылки. Феликс слегка улыбался. А Миша выглядел как скала – руки на груди, и я знала, что одна из них лежит на рукояти кинжала.
– Который из них вне доступа?! – крикнула какая-то баба из-за стоек.
Я сузила глаза, готовясь к новой драке. Она взвизгнула, прикрыла свои соски руками и нырнула вниз, исчезнув.
Честно – вопрос был логичный.
Я посмотрела на этих демонов, которые свели меня с ума. Монстров, которые перевернули мне мозги, заставили сомневаться буквально во всём.
Во всём.
– Все они вне доступа!
Толпа взорвалась смесью ахов, рычания, и воплей.
Кто-то выкрикнул, что я ебанутая сучка, которой лишь бы «подавиться хуем».
Я запомнила её лицо для позднего разговора.
Где-то глубоко внутри я не могла поверить, что бросилась на ту женщину… но другая часть меня знала: Если бы она сунула свои губы к нему – Я бы реально её убила.
Я только что публично заявила права на пятерых лидеров одной из самых страшных банд страны.
Насколько я знала – ни одна чужачка не делала этого прежде.
Неудивительно, что половина местных сук теперь смотрели на меня так, будто планируют мою скорую смерть.
– Тал? – я посмотрела вниз: Стеф стояла, надув губы, прижимая ладонь к щеке. – Хочешь, чтобы я велела охране её вывести?
Я запрокинула голову и заржала так, что весь бар вздрогнул.
– Хотела бы посмотреть, как ты попробуешь, милая.
Следующее, что я поняла – Талон перепрыгивает через барную стойку, хватает меня, поднимает, оборачивает мои ноги вокруг своей талии. Мои руки зарылись в его рыжие волосы, а синие глаза блестели желанием и чистым озорством.
– Я сейчас твёрдый, как пережаренный тост, Кролик, – проворковал он мне на ухо и качнул бёдрами, демонстрируя наглядно.
– Я чувствую. Но если ты не хочешь трупов сегодня, скажи этим мудакам, что ты – мой.
Тал откинулся, сжал мою косу у основания.
– Так это я кто? Твой?
Он провёл языком по моим губам, и они сами разошлись.
– А разве нет? – я усмехнулась и прикусила его нижнюю губу.
С психованной улыбкой Талон развернулся к толпе:
– Члены Изгнанных – вне доступа!
Толпа загудела от недовольства, но Эш перекричал всех:
– Только пятёрка! Остальные члены свободны!
Толпа опять взорвалась ревом.
Талон усадил меня на бар, впился в мой рот таким поцелуем, что у меня пальцы на ногах свело.
– Всё, хватит обсасываться. У нас работа, – прорычал Роудс.
Мне хотелось огрызнуться, как бешеной собаке.
Тал оторвался от моих губ, всё ещё улыбаясь:
– Ты такая, блядь, секси. Позже я хочу лизать твою киску минут восемьдесят шесть. Впиши меня в расписание. Увидимся, Кролик.
Он исчез так же быстро, как появился – толпа просто проглотила его.
– Ты только что сказала всему ебаному миру, что мой член принадлежит тебе, – Роудс процедил, нависая надо мной.
Я закатила глаза:
– Так проще было, чем объяснять, что я бы ни в жизни не стала претендовать на занудного засранца, который, скорее всего, носит белые трусы.
Если бы в мультфильмах пар шел из ушей, Роудс стоял бы тут, фыркая как гейзер.
Лучшее было то, что я знаю, что он носит маленькие красные обтягивающие боксеры – спасибо ночи в лабиринте – и это давало мне огромное моральное удовлетворение мучить его.
– Слушай, если найдёшь себе нормальный член, на который захочешь присесть – я с радостью сообщу этому бедняге, что ты не входишь в мой маленький гарем. Но что-то я тут очереди не вижу, Монокль. Кстати, тебе скоро драться не пора?
Глубокий, прокуренный голос возник прямо за моим ухом:
– Роудс, дорогой, плохие новости. Похоже, Скиппи решил перебрать, и сейчас мирно спит в высокой траве за амбаром.
Роудс сжал переносицу:
– И что теперь?
– Что теперь? Не представишь меня своей девочке? Говорят, вы теперь все вместе, такая дружная, сексуальная криминальная семья.
Я улыбнулась статной сияющей королеве, решив, что люблю её просто за стиль и за то, что она не терпит дерьма.
– Да, папочка, представь нас.
Роудс сделал глоток – и тут же обрызгал алкоголем всё вокруг, закашлявшись.
Я протянула ему салфетку:
– Держи, мон амур. Привет, я Палмер.
– Королева Присцилла, к вашим услугам. Приятно видеть, что мальчики хотя бы пытаются...
Роудс шмякнул стакан о стойку так, что она осеклась.
– Мальчик, у тебя ровно десять секунд, чтобы перестать быть грубым маленьким засранцем. Я тебя переобучу, не сомневайся. Думаете, вы тут такие опасные, крутые? Да я могу – и сделаю – вот так опрокинуть тебя через колено и надаю по жопе так, что сидеть не сможешь.
Я не могла поверить своим глазам: Роудс покраснел. Покаялся. И извинился.
Что. За. Хрень.
– Прости, Королева Присси. Мне просто нужен был этот бой, ладно?
– Он правда нуждается, – прошептал кто-то мне в ухо.
Я знала этот голос. Призрак. Тот самый. И охуенный.
Я не ответила – иначе выглядела бы настоящей психопаткой.
Роудс и Присси обсуждали замену соперника, а я слушала Призрака, который сел рядом.
– Он закипает, – сказал тот, болтая ногами. – Ему нужно выпустить пар. Мужик, который вот-вот рванёт, должен разрядиться в безопасной обстановке. Иначе ебнет. Хотя… ты тоже напряжённая.
Я тихо фыркнула, замаскировав кашлем. Роудс посмотрел – я улыбнулась.
Когда он отвернулся, я прошептала:
– У меня вообще-то куча дел, так что можешь, пожалуйста, отъебаться?
Призрак рассмеялся. Что-то знакомое было в этом звуке, но я не могла уловить.
– Проведи бой с ним.
– Что?! – выпалила я вслух, не успев остановиться.
– Я как раз объяснял Королеве Присси, что мы не вместе, и что я вообще сомневаюсь, подходит ли это место для....
Ах ты, блядский ковбой. Сейчас мы посмотрим.
Я спрыгнула со стойки, скрестила руки:
– Запиши меня. Я хочу драться.
Королева Присцилла усмехнулась от удовольствия и пробежалась глазами по своему планшету.
– Абсолютно нет! – рявкнул Роудс.
Мы с Присциллой его проигнорировали.
– Боюсь, у меня нет свободных боёв. Все женщины...
Я перебила:
– Я хочу драться с ним.
Я ткнула пальцем в Роудса.
– Ты охуела? Сначала нападаешь на ту бабу, теперь хочешь драться со мной? Со мной? Ни хрена подобного.
Я шагнула ближе и ткнулась грудью в его грудь.
– Что? Боишься, что девчонка надерёт тебе зад?
– Мисс Палмер, я правда не думаю, что это хорошая идея. Роудс – один из лучших бойцов, что проходили через этот ринг, и это было бы опасно и безответственно...
– У вас разрешены смешанные бои? – спросила я, не отрывая взгляда от Роудса, хотя обращалась не к нему.
– Ну, да, но...
– Тогда вписывайте моё имя. Если извините, я пойду готовиться к бою.
Я отдала честь Королеве и показала Роудсу средний палец, уходя.
Только когда я полностью растворилась в толпе орущих зрителей, до меня дошло, что я сделала ровно то, что Талон и Миша запретили мне делать: ходить одной.
Но дороги назад не было. Решила – значит решила.
Плюс из Роудса действительно нужно выбить его снобское «я-лучше-всех». Ну реально, чем я ему досадила? Ну... кроме того, что я проникла в его семью с целью творить откровенную хуйню.
Но доказательств у него нет – так что отъебитесь.
Я направилась к рингам, чтобы не пропустить момент выхода. Глядя по сторонам, я заметила маленькую фигурку с короткими колючими светлыми хвостиками.
Не может быть.
Она смотрела жестокий бой между очень высокой женщиной и каким-то коротышкой-мужиком. У женщины одна голень была толщиной в две его ноги вместе. Но я-то знала: размер не определяет победителя.
Я подошла ближе и убедилась – да, это Черри, знакомая со вечеринки в Порче.
– Интересная пара, – сказала я громко.
Черри повернулась, глаза расширились.
– О боги! Девочка, ты жива!
Я хмыкнула:
– Насколько знаю – да. Почему бы мне не быть живой?
Черри схватила меня за руку и потянула в сторону рингов, где было чуть тише.
– Мы все видели, как они тебя куда-то утащили! Обычно это... ну... плохо заканчивается!
Она нервно оглядывалась, будто сейчас кто-то из парней выскочит из-за угла и выпорет её за разговор со мной.
– А, ну да. Понимаю, как это выглядело, – признала я.
Хотя ощущалось, будто прошло несколько недель, а не пару дней.
– Но, как видишь, я в полном порядке.
Черри выглядела неуверенной.
– Так что же было? Они тебя на чай позвали?
– Что-то типа того, – подмигнула я. – Ты вообще здесь живёшь?
– Пффф, к сожалению. У меня маленькая студия на востоке города. Ничего особенного, но чисто и своё.
– А больше ничего и не нужно, да? – улыбнулась я.
На удивление, мне даже нравилось с ней разговаривать. Наверное, после недели демонического хуя и тестостероновой мясорубки общение с женщиной просто лечило мозг.
Черри надула пузырь жвачки и кивнула:
– Вот именно. Счастье – в глазах того, кто пасёт медведей.
Я захрипела от смеха:
– Чего, блядь?
Она махнула рукой, хихикая – да, она была слегка под шафе.
Хотя я тоже, так что мы идеально сочетались.
– Слушай… – она внезапно посерьёзнела. – Хочешь обменяться номерами? Завтра вечером караоке в баре возле моего дома. Если вдруг ищешь чем себя занять…
Мне это было нужно. Сначала она была как источник инфы о городе, людях и демонах. Но сейчас… я всё больше понимала: иметь подругу – это неплохо. Я никогда не была хороша в дружбе. Слишком резкая. Слишком недоверчивая.
Но у меня всегда был Хантер.
Сердце сжалось.
Он бесился, что меня отправили на миссию одну, даже спорил с Азраэлем. Меня это выбесило, но… кроме Азраэля, он был единственной семьёй.
И да – тот единственный момент в академии, когда я решила «жить немного свободнее» – закончился катастрофой.
Воспоминания нападали в самые неприятные моменты.
Как сейчас, когда вокруг рев толпы, хлопки ударов, шлепки тел о маты…
Хант рухнул рядом, оба мы мокрые от пота и дышим, как собаки в пустыне.
– Бляяяя, Пал. Вот это тренировка.
Я завязала волосы в тугой пучок, села в шпагат, растягивая мышцы.
– Мне нужен ледяной бассейн позже.
– Мне тоже. Правое бедро горит, – простонал Хантер, массируя ногу.
Мы сидели рядом, как всегда – двое изгоев, держась друг за друга. Остальные были по кучкам, а мне не нужны были эти социальные игры.
У меня была одна цель.
Месть.
– Эй, слышал, у нас сегодня новый инструктор, – сказал Хантер, продолжая тянуться.
Я об этом не слышала. Странно.
– Кто?
Он пожал плечами:
– Какой-то мужик. Кажется, имя на «Б», но я мог и ошибиться. Ты же знаешь, как тут работают сплетни.
В этот момент двери спортзала распахнулись, и внутрь влетел Азраэль – как всегда, расфуфыренный, с рукой, перекинутой через плечи парня, которого я раньше не видела.
Он был красив.
Не то чтобы мне было дело – у меня вообще-то месть в приоритете.
Но мои предательские глаза всё же вернулись к нему… ровно в тот момент, когда он в открытую уставился на меня.
Он был не намного старше нас. Волосы короткие, ростом – как Хантер, то есть высоченный. Остальные девчонки… да, они слетелись, как пчёлы на сахар:
– Хаааай! – поздоровались сразу несколько кадеток.
Я закатила глаза и поднялась, игнорируя стадо голодных сучек, облепивших Азраэля и новичка.
Предсказуемые, как сраные алгоритмы.
Да сосите вы ему прямо сейчас, чего уж.
Хантер рванул смехом, а девчонки покосились на меня.
– Чего? – спросила я.
– Не хотела, да, вслух это сказать? – ухмыльнулся Хант, тоже вставая.
– Да пофиг. Всё равно скоро кто-то будет чей-то член сосать.
Мы пошли к выходу, как вдруг сзади раздалось громкое:
– Эй!
Мы оба обернулись – и вот новичок уже бежит к нам, оставляя тех девиц позади в состоянии «у неё что, магия гипноза?!».
– Простите, я… эээ… не услышал ваших имён там, – сказал он, остановившись рядом.
Я бросила взгляд на Хантера – тот выглядел довольным, как кот.
– Чё как, бро. Я Хантер Джеймс. Добро пожаловать в Монтагью.
Парень приподнял подбородок в типично мужской манере:
– Слэйд. Слэйд Порчино.
Я поставила руки на бёдра, подозрительно его осматривая. Он меня неприятно настораживал – сама не понимала почему. Красив как черт? Возможно. А я это терпеть не могла.
– Ну, Слэйд, добро пожаловать в Монтагью, – повторил Хантер своей фирменной гостеприимной улыбкой.
Он вообще был из тех, кто всех любит. Не знаю, чего он со мной тогда связался.
– Это Палмер. Не обращай внимания, она иногда грубая сучка.
Я повернулась к нему так резко, что хрустнули позвонки:
– Пошёл ты, Хант.
И раздражало меня больше всего то, что он сказал Слэйду моё имя.
Может, я и правда была грубоватая… но это не оправдание.
– Рад познакомиться. Что тут делаете ради развлечения? – спросил Слэйд, и в его глазах промелькнул азарт.
Хм. Я всмотрелась внимательнее.
Первое впечатление – что он паинька-задрот.
Короткая чёрная шевелюра, карие с зеленью глаза.
Красивый. Слишком.
– Это зависит от твоего определения «развлечения», Порчино, – ответила я. Имя его использовать не хотела. Мы не на таком уровне.
– И вообще, ты же вроде преподаватель? Торчать со студентами как-то… так себе.
Он ухмыльнулся нахально, и сердце у меня, сука, дрогнуло. Ненавижу себя за это.
– Я пока не преподаватель. У меня интернатура – от шести до двенадцати месяцев. И, если ты не заметила, остальные инструкторы тут немного… староватые.
Ладно, тут он был прав. Он младше всех.
– Пойдём, поговорим по пути. Мы как раз шли в кафешку. Голоден? – предложил Хантер, двинувшись вперёд.
Слєйд посмотрел прямо на меня – жёстко, глубоко, слишком внимательно.
– Ага. Я умираю с голоду.
Когда он прошёл мимо, я ощутила тепло его тела. И – хуже всего — силу. Он был невероятно сильным. И, при такой внешности, опасным до чёртиков.
Но я тоже.
Гул толпы вернул меня в реальность. Люди вокруг начали орать – кто-то в ринге слева упал без сознания, а второй бил себя кулаками в грудь, изображая Тарзана.
