Текст книги "Носитель Клятв (ЛП)"

Автор книги: Брендон Сандерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

– А Холинар? – спросил Адолин.

Стук в дверь прервал ответ Далинара. Он разрешил войти. Заглянула прежняя разведчица.

– Светлорд, – сказала она обеспокоенно. – Вы должны кое-что увидеть.

– Что случилось, Лин?

– Светлорд, сэр. Там… произошло еще одно убийство.

Глава 9
Резьба винта

Вся моя жизнь шаг за шагом приближала меня к этому моменту. Этому решению.

– Из Носителя Клятв, предисловие.

Одно из преимуществ того, что она стала «Светлостью Сияющей» заключалось в том, что на этот раз Шаллан должна была стать частью важных событий.

Никто не задавался вопросами по поводу её присутствия во время суматошного бега по коридорам, освещенным масляными фонарями, которые несли охранники. Никто не считал, что она здесь не к месту; никто даже не задумывался, прилично ли вести молодую женщину на место жестокого убийства. Какие приятные перемены.

Следуя из того, что она подслушала из доклада разведчицы Далинару, убитый был светлоглазым офицером по имени Ведекар Перел. Он был из армии Себариала, но Шаллан его не знала. Тело было обнаружено группой разведчиков в отдаленной части второго уровня башни.

Когда они подошли ближе, Далинар и его охранники пробежали оставшееся расстояние, обогнав Шаллан. Штормовы алети с их длинными ногами. Она попыталась вдохнуть немного Штормсвета, но она потратила его весь на проклятую карту, которая разлетелась в облачко света, когда они ушли.

Это заставило ее чувствовать себя измотанной и раздраженной. Впереди Адолин остановился и оглянулся. Он секунду помялся на месте в нетерпении, а потом поспешил к ней, вместо того, чтобы бежать вперед.

– Спасибо, – сказала Шаллан, когда он зашагал рядом с ней.

– Вряд ли он станет мертвее, чем есть, не так ли? – сказал он, неловко усмехнувшись. Что-то в этой ситуации серьезно его беспокоило.

Он потянулся к её руке своей раненой, с которой все ещё не сняли шину, и поморщился. Вместо этого она сама взяла его за руку, и он поднял свой масляный фонарь выше, когда они поспешили дальше. Слои породы здесь закручивались спиралями, вились по полу, потолку и стенам, будто резьба винта. Это было настолько поразительно, что Шаллан сохранила Воспоминание для того, чтобы нарисовать позже.

Шаллан и Адолин наконец догнали остальных, пройдя мимо группы охранников, оцепивших периметр. Хотя тело обнаружили люди из Четвертого Моста, они послали за подкреплением, чтобы обеспечить безопасность.

Они охраняли комнату среднего размера, освещенную теперь множеством масляных ламп. Шаллан остановилась в дверном проеме прямо перед выступом, окружающим широкую квадратную выемку глубиной, наверное, фута в четыре, вырезанное в каменном полу комнаты. Слои породы здесь продолжали виться, закручивающаяся смесь оттенков оранжевого, красного и коричневого, разворачивающаяся в широкие ленты на стенах комнаты, прежде чем свернуться обратно в узкие полоски, тянущиеся дальше по коридору, ведущему в другую часть комнаты.

Тело лежало на дне углубления. Шаллан старалась подготовиться к этому зрелищу, но даже так нашла его тошнотворным. Он лежал на спине и был заколот ударом прямо в глаз. Его лицо было кровавым месивом, одежда была растрепана, судя по всему, от долгой борьбы.

Далинар и Навани стояли на выступе над ямой. Лицо Далинара было твердым как камень. Навани стояла, подняв безопасную руку к губам.

– Мы так его и нашли, светлорд, – сказал мостовик Пит, – и сразу же послали за вами. Шторм меня побери, если это не выглядит точно так же, как то, что случилось с кронпринцем Садеасом.

– Он даже лежит в том же положении, – сказала Навани, подхватив юбки и спускаясь по ступеням в нижнюю часть. Это углубление занимало практически всю комнату. На самом деле…

Шаллан посмотрела на верхнюю часть комнаты, где несколько каменных скульптур, похожих на головы лошадей, выступали из стен с открытыми ртами. «Краны, – подумала она. – Это была купальня».

Навани опустился на колени рядом с телом, подальше от крови, стекавшей к сливному отверстию на противоположной стороне бассейна.

– Поразительно… положение, укол в глаз… Это в точности то, что случилось с Садеасом. Это наверняка тот же убийца.

Никто не пытался уберечь Навани от этого зрелища, как будто для матери короля было абсолютно подобающе возиться с трупами. Кто знает? Может быть, в Алеткаре от дам ожидали подобного поведения. Шаллан по – прежнему казалось странным, насколько смело алети тащили своих женщин на поле боя, чтобы те были писцами, бегунами и разведчиками.

Она посмотрела на Адолина, чтобы узнать, как он оценивает ситуацию, и обнаружила, что он уставился вперед, ошеломленный, с открытым ртом и широко распахнутыми глазами.

– Адолин? – спросила Шаллан. – Ты знал его?

Казалось, он её не слышал.

– Это невозможно, – пробормотал он. Невозможно.

– Адолин?

– Я… Нет, я не знал его, Шаллан. Но я предполагал… Я имею в виду, я пришёл к выводу, что смерть Садеса была единичным случаем. Ты знаешь, каким он был. Вероятно, он сам нашёл неприятности на свою голову. Сколько угодно людей могли хотеть его смерти, верно?

– Похоже, это было нечто большее, – сказала Шаллан, складывая руки, в то время как Далинар спустился по ступенькам, чтобы присоединиться к Навани. За ним шли Пит, Лоупен и – что примечательно – Рлаин из Четвертого Моста. Он привлекал внимание других солдат, и некоторые из них слегка переместились, чтобы защитить Далинара от паршенди. Они считали его опасным вне зависимости от того, какую форму он носил.

– Колот? – сказал Далинар, глядя на светлоглазого капитана, который был старшим среди находящихся здесь солдат. – Ты лучник, не так ли? Пятый батальон?

– Да, сэр!

– Вы патрулируете башню вместе с Четвертым Мостом? – спросил Далинар.

– Бегущим с ветром были нужны дополнительные ноги, сэр, и больше разведчиков, и писцов для составления карт. Мои лучники мобильны. Я подумал, что это лучше, чем заниматься парадными учениями на холоде, поэтому я добровольно предложил помощь своего отряда.

Далинар хмыкнул.

– Пятый батальон… Под чьим командованием вы были?

– Восьмая рота, – сказал Колот. – Капитан Таллан. Мой добрый друг. Он… не выжил, сэр.

– Мне жаль, капитан, – сказал Далинар. – Не могли бы вы и ваши люди отойти на некоторое время, чтобы я мог проконсультироваться с моим сыном? Держите периметр, пока я не прикажу вам обратного, и сообщите о произошедшем королю Элокару и отправьте гонца к Себариалу. Я наведаюсь к нему и расскажу обо всём лично, но лучше предупредить его.

– Есть, сэр, – сказал худой лучник, отдавая приказы. Солдаты отошли, в том числе и мостовики. Пока они двигались, Шаллан почувствовала покалывание в районе шеи. Она вздрогнула и не смогла побороть желание глянуть через плечо, ненавидя то, как это непостижимое здание заставляло её себя чувствовать.

Ренарин стоял прямо за ней. Она подскочила и издала жалкий писк. Затем она сильно покраснела; она вообще забыла, что он был с ними. Несколько спренов стыда появились вокруг неё, порхающие белые и красные лепестки цветов. Она редко привлекала их, что было удивительно. Она предполагала, что они устроят себе постоянную резиденцию неподалеку.

– Извини, – пробормотал Ренарин. – Я не хотел подкрадываться к тебе.

Адолин спустился в бассейн, все ещё выглядя рассеянным. Неужели он настолько расстроился, узнав, что среди них есть убийца? Люди пытались убить его практически каждый день. Шаллан подхватила юбку своей хавы и последовала за ним вниз, обходя кровь стороной.

– Это вызывает беспокойство, – сказал Далинар. – Мы столкнулись с ужасной угрозой, которая сметет наш род с лица Рошара, как листья перед стеной шторма. У меня нет времени беспокоиться о том, что убийца крадется по этим туннелям, – он посмотрел на Адолина. – Большинство людей, которых я назначил бы вести такое расследование, мертвы. Нитер, Малан… Королевская гвардия не лучше, а мостовики – не смотря на все свои прекрасные качества – не имеют опыта в такого рода вещах. Я поручаю это тебе, сын.

– Мне? – сказал Адолин.

– Ты хорошо показал себя в расследовании инцидента с королевским седлом, даже если это оказалось погоней за ветром. Аладар – кронпринц информации. Пойди к нему, объясни, что случилось, и попроси одну из его полицейских команд провести расследование. И работай с ними, как мой посредник.

– Ты хочешь, чтобы я, – сказал Адолин, – расследовал убийство Садеаса.

Далинар кивнул, присев на корточки рядом с трупом, хотя Шаллан понятия не имела, что он ожидал увидеть. Этот парень был сильно мертвым.

– Возможно, если я поручу это дело своему сыну, это убедит людей, что я серьезно отношусь к поиску убийцы. Может быть, и нет – они могут подумать, что я просто назначил ответственным того, кто может сохранить секрет. Шторма, я скучаю по Джасне. Она бы знала, как повернуть всё так, чтобы мнение двора не обратилось против нас. В любом случае, сын, займись этим делом. Удостоверься в том, что остальные кронпринцы, по крайней мере, знают, что расследование этих убийств является для нас приоритетом, и что мы стремимся найти того, кто их совершил.

Адолин сглотнул.

– Я понимаю.

Шаллан прищурилась. Что на него нашло? Она взглянула на Ренарина, который все ещё стоял наверху, на краю пустого бассейна. Он наблюдал за Адолином немигающими сапфировыми глазами. Он всегда был немного странным, но, похоже, он знал что-то, чего не знала она.

Узор на ее юбке начал тихонько напевать.

Далинар и Навани в конце концов отправились поговорить с Себариалом. Когда они ушли, Шаллан схватила Адолина за руку.

– Что случилось? – прошипела она. – Ты был знаком с ним, не так ли? Ты знаешь, кто его убил?

Он посмотрел ей в глаза.

– Я понятия не имею, кто это сделал, Шаллан. Но я собираюсь это выяснить.

Она смотрела прямо в его светло-голубые глаза, оценивая его взгляд. Шторма, о чем она думала? Адолин был замечательным человеком, но он врал настолько же умело, как и младенец?

Он ушел, и Шаллан поспешила за ним. Ренарин остался в комнате, глядя им вслед до тех пор, пока Шаллан не ушла настолько далеко, что, обернувшись, ​​больше не могла его видеть.

Глава 10
Отвлечения

Возможно, известная вам ересь начала свое существование еще в дни моего детства, в дни, когда у меня начали зарождаться определенные мысли.

– Из Носителя Клятв, предисловие.

Каладин прыгнул с вершины холма. Экономя штормсвет, он сплел себя с верхом ровно настолько, чтобы немного приподняться.

Сквозь дождь он летел под углом к вершине другого холма. Долина под ним сплошь была покрыта вивим-деревьями, которые сплетали свои веретенообразные ветви вместе, создавая почти непроходимую стену леса.

Он легко приземлился, скользя по мокрому камню мимо спренов дождя, похожих на синие свечи. Он распустил сплетение, и как только сила земли вновь заявила о себе, перешел на быстрый шаг. Он научился маршировать раньше, чем освоил копье или щит. Каладин улыбнулся. Он почти что слышал голос Хава, выкрикивающего команды в конце строя, где помогал отстающим. Хав всегда говорил, что как только люди смогут ходить строем, научиться воевать будет легко.

– Улыбаешься? – спросила Сил.

Она приняла форму огромной дождевой капли, летящей рядом с ним сквозь воздух в неправильном направлении. Это была естественная форма, но в то же время совершенно неправильная. Правдоподобная невозможность.

– Ты права, – сказал Каладин. Дождь стекал по его лицу. – Я должен быть более серьезным. Мы гонимся за Несущими Пустоту.

Шторма, как же странно это звучало.

– Я не собиралась делать тебе замечание.

– С тобой никогда нельзя быть уверенным.

– И что же это должно значить?

– Два дня назад я обнаружил, что моя мать все еще жива, – ответил Каладин, – так что место, по сути, занято. Ты можешь престать пытаться его заполнить.

Он слегка сплёл себя с верхом, затем боком заскользил вниз по мокрому камню крутого склона. Он миновал раскрытые камнепочки и шевелящиеся лозы, сытые и толстые от постоянного дождя. После Плача они часто находили много мёртвых растений по всему городу, так же как и после сильного сверхшторма.

– Ну, я не пытаюсь быть тебе матерью, – сказала Сил, все еще в форме капли.

Разговор с ней может казаться чем-то нереальным.

– Хотя, возможно, я иногда ругаю тебя, когда ты угрюмый.

Он хмыкнул.

– Или когда ты неразговорчивый.

Она превратилась в молодую девушку в хаве, сидящую в воздухе с зонтиком в руках, двигаясь следом за ним.

– Это моя священная и важная обязанность – приносить счастье, свет и радость в твой мир, когда ты ведешь себя, как мрачный идиот. А это большая часть времени. Так что…

Каладин усмехнулся. Он забрался на следующий холм, удерживая немного штормсвета, затем заскользил вниз в очередную долину. Это были превосходные сельскохозяйственные земли. Вот почему Садеас так высоко ценил Акеннийский регион. Хоть он и был глушью в культурном плане, его покатые поля, скорее всего, кормили половину королевства своим урожаем лависа и таллия. В других деревнях основное внимание уделялось выращиванию большого количества свиней для кожи и мяса. Гамфремы, чуллоподобные животные, были менее распространенными пастбищными животными, которых выращивали ради их гемсердец, которые хоть и были маленькими, но позволяли преобразовывать мясо.

Сил превратилась в ленточку света, кружа и петляя перед ним. Было сложно не почувствовать духовный подъем, даже в такую хмурую погоду. Во время рывка к Алеткару он сначала беспокоился, а потом практически уверился, что не успеет спасти Хартстоун. Найти родителей живыми… ну, это было неожиданным благословением. Таких в его жизни было маловато.

Так что он поддался зову штормсвета. Беги. Прыгай. Несмотря на то, что он провел два дня в погоне за Несущими Пустоту, усталость Каладина ослабела. В разгромленных деревнях, которые он миновал, было не много пустых кроватей, но он мог найти крышу над головой, чтобы оставаться сухим и что-то горячее, чтобы поесть.

Он начал с Хартстоуна и по расширяющейся спирали все дальше уходил от него – посещая деревни, спрашивая о местных паршменах, после чего предупреждал людей, что ужасающий шторм вернется. Пока что он не нашел ни единого города или деревни, на которые бы напали.

Каладин взобрался на вершину следующего холма и остановился. Выветренный каменный столб обозначал перекресток. Во времена его юности он никогда не заходил так далеко от Хартстоуна, хотя тот был не более чем в пяти днях пути.

Сил слетела к нему, когда он прикрывал глаза от дождя. Глифы и простая карта на каменном указателе показывали расстояние к следующему городу, но он в этом не нуждался. Он мог разглядеть его как пятно в далеке. Достаточно большой город, по местным стандартам.

– Пошли, – сказал он, начав спускаться по склону.

– Я думаю, – сказала Сил, приземлившись на его плечо и превратившись в молодую девушку, – что была бы замечательной матерью.

– И что же побудило тебя поднять эту тему?

– Это ты ее поднял.

Сравнивая Сил с его матерью ворчащей на него?

– Вы вообще способны иметь детей? Спренов-малышей.

– Понятия не имею, – провозгласила Сил.

– Вы называете Отца Штормов… ну, отцом. Верно? Значит, он дал вам жизнь?

– Может быть? Я так думаю? Он помог сформировать меня, скорее всего. Помог нам найти наши голоса.

Она вскинула голову.

– Да. Он сделал некоторых из нас. Сделал меня.

– Так что, возможно, ты тоже на это способна, – сказал Каладин. – Найти маленькие, эм, частицы ветра? Или Чести? Придать им форму?

Он использовал сплетение, чтобы перепрыгнуть скопление камнепочек и лоз, и напугал стайку крэмлингов, приземлившись. Они разбежались от почти начисто обглоданного скелета норки. Скорее всего, остатков трапезы более крупного хищника.

– Хммм… – проговорила Сил. – Я была бы превосходной матерью. Я бы учила маленьких спренов летать, кружиться с ветрами, приставать к тебе…

Каладин улыбнулся.

– Ты бы отвлеклась на интересного жука и улетела, оставив их где-нибудь в ящике комода.

– Глупости! Зачем мне оставлять своих малышей в комоде? Слишком скучно. А вот ботинки кронпринца…

Он пролетел остаток пути к деревне, и вид разрушенных строений в западной ее части ухудшил его настроение. Хотя разрушений оказывалось меньше, чем он боялся, каждый город или деревня потеряли людей из-за ветров или ужасающих молний.

Эта деревня – обозначенная на карте как Хорнхоллоу – распологалась в месте, которое раньше сочли бы идеальным. Здесь земля образовывала впадину, а холм к востоку смягчал удар сверхштормов. Он укрывал около двух десятков строений, в том числе два больших здания, где путники могли переждать сверхшторм. Также здесь было множество других строений. Это была земля кронпринца и трудолюбивые темноглазые достаточно высокого нана могли получить право на обработку неиспользуемых холмов, а затем оставить часть урожая себе.

Несколько фонарей со сферами освещали площадь, где люди устроили городское собрание. Это было удобно. Каладин устремился к огням и вытянул руку в сторону. Сил сформировалась по бессловесной команде, приняв форму Клинка Осколков: гладкий, красивый меч с символом Бегущих с Ветром, красующимся по центру. От него к эфесу расходились линии – бороздки в металле, которые выглядели как развевающиеся пряди волос. Хотя Каладин предпочитал копье, но Клинок был символом.

Каладин приземлился в центре селения возле большой центральной цистерны, предназначенной для сбора дождевой воды и отфильтровывания крэма. Он закинул Сил-Клинок на плечо и протянул другую руку, готовя речь. «Люди Хорнхоллоуа. Я Каладин из Сияющих Рыцарей. Я пришёл…»

– Лорд Сияющий!

Из толпы выбежал тучный светлоглазый, на котором был надет длинный плащ и широкополая шляпа. Он выглядел нелепо, но ведь сейчас Плач. Постоянный дождь не особо способствовал проявлениям высокой моды.

Мужчина громко хлопнул в ладоши, и возле него появилась парочка ардентов с кубками полными светящихся сфер в руках. На краях площади люди шептались и переговаривались, спрены предчувствия колыхались на невидимом ветру. Несколько человек подняли маленьких детей, чтобы те могли получше рассмотреть.

– Отлично, – мягко сказал Каладин. – На меня смотрят, как на диковинного зверя.

Он услышал, как в его голове Сил захихикала.

Что ж, стоит устроить из этого отличное шоу. Он поднял Сил-Клинок высоко над головой, вызвав в толпе одобрительные возгласы. Он готов был поспорить, что большинство людей на этой площади раньше проклинало имя Сияющих, но ничего такого сейчас не было заметно в людском воодушевлении. Было тяжело поверить, что столетия недоверия и очернения будут забыты так быстро. Но когда разверзаются небеса, а на земле творится хаос, люди обращаются к символу.

Каладин опустил Клинок. Он слишком хорошо знал опасность символов. Раньше для него одним из таких символов был Амарам.

– Вы знали о моем прибытии, – сказал Каладин лорд-мэру и ардентам. – Вы поддерживаете контакты с соседями. Они рассказали вам, о чем я говорю?

– Да, светлорд, – сказал светлоглазый, с нетерпением указывая ему взять сферы.

Когда он это сделал, заменив их использованными, которые выменял ранее, выражение лица мужчины заметно утратило энтузиазм.

«Ожидал, что я заплачу две за одну, как в первых нескольких городах, не так ли?» – с весельем подумал Каладин. Что ж, он уронил несколько тусклых сфер сверху. Он предпочёл бы прослыть щедрым, особенно если это поможет его словам распространиться. Но он не мог при каждом посещении города сокращать количество сфер вдвое.

– Это хорошо, – сказал Каладин, выудив из кармана несколько небольших драгоценных камней. – Я не могу посетить все владения в этой области. Мне нужно, чтобы вы послали сообщения во все соседние деревни, распространяя слова утешения и повеление короля. Я заплачу за время ваших посыльных.

Он оглядел море нетерпеливых лиц и не мог не вспомнить подобный день в Хартстоуне, где он с остальными горожанами ждал, желая увидеть их нового лорд-мэра.

– Разумеется, светлорд, – ответил светлоглазый. – Вы хотели бы сейчас отдохнуть и поесть? Или сразу же отправиться к месту нападения?

– Нападения? – спросил Каладин, ощутив волну тревоги.

– Да, светлорд, – ответил тучный светлоглазый. – Разве вы тут не из-за этого? Чтобы увидеть, где на нас напали вышедшие из-под контроля паршмены?

«Наконец-то!»

– Отведите меня туда. Сейчас же.

* * *

Они напали на зернохранилище на окраине города. Втиснутое между двух холмов и построенное в форме купола – оно выдержало Вечный Шторм, не потеряв и камешка. Из-за этого было в особенности жаль, что Несущие Пустоту вырвали дверь и разграбили содержимое.

Каладин опустился на колени, зайдя внутрь, и перевернул сломанную петлю. Здание пахло пылью и таллием, но в нём было слишком сыро. Горожане, страдающие от дюжин течей в своих спальнях, понесли бы большие издержки, чтобы сохранить зерно сухим.

Было странно не чувствовать дождя, капающего на голову, хотя он все еще мог слышать, как тот стучит снаружи.

– Могу я продолжить, светлорд? – спросила его ардент.

Она была молодой, красивой и сильно нервничала. Очевидно, что она не могла решить, как он вписывается в систему ее религии. Сияющие рыцари были созданы Герольдами, но они также были предателями. Значит… он был либо божественной сущностью из мифов или кретином, чуточку лучше Несущих Пустоту.

– Да, пожалуйста, – ответил Каладин.

– Из пяти очевидцев, – сказала ардент, – четыре, гм, независимо друг от друга указали, что нападающих было… пятьдесят или около того? В любом случае, можно сказать, что их было много, учитывая количество мешков зерна, которые они смогли унести за столь короткое время. Они, гм, выглядели не так, как паршмены. Слишком высокие и в доспехах. Набросок, что я сделала… Гм…

Она попыталась снова показать ему свой набросок. Он был не лучше детского рисунка: куча каракулей смутно напоминающих человекоподобную форму.

– В любом случае, – продолжила ардент, не обращая внимания на Сил, приземлившуюся ей на плечо и разглядывающую ее лицо, – они напали сразу после захода первой луны. Они вынесли зерно к середине второй луны, гм, и мы ничего не слышали, пока не сменилась стража. Сот поднял тревогу, и это отпугнуло существ. Они оставили всего четыре мешка, которые мы забрали.

Каладин взял грубую деревянную дубину со стола возле ардента. Ардент взглянула на него, затем быстро перевела взгляд обратно на бумаги, покраснев. Комната, освещенная только масляными лампами, была до унылости пустой. Это зерно должно было обеспечить выживание деревни до следующего урожая.

Для человека из фермерской деревни не было ничего более тревожного, чем пустое зернохранилище во время посевной.

– Что с людьми, на которых напали? – спросил Каладин, изучая дубину, которую уронили Несущие Пустоту во время бегства.

– Оба уже здоровы, светлорд, – ответила ардент. – Хотя Хэм говорит, что звон в ушах не проходит.

Пятьдесят паршменов в форме войны, на что указывало описание, могли с легкостью разгромить этот город и кучку стражников. Они могли всех перебить и забрать всё, что пожелают. Вместо этого, они совершили продуманный налёт.

– Красные глаза, – сказал Каладин. – Опишите их еще раз.

Ардент начала. Она смотрела на него.

– Гм, все пять свидетелей упоминали огни, светлорд. Было несколько маленьких светящихся красных огоньков в темноте.

– Их глаза.

– Возможно? – ответила ардент. – Если это глаза – их было лишь несколько. Я сходила и поспрашивала: никто из свидетелей не видел, чтобы светились именно глаза – а Хэм взглянул в лицо одному из паршменов, когда те на него напали.

Каладин положил дубину и вытер ладони. Он взял листок с изображением из рук молодого ардента и начал его изучать, для виду, затем кивнул ей.

– Вы хорошо справились. Спасибо за доклад.

Она вздохнула, глупо улыбнувшись.

– Ох! – воскликнула Сил, всё еще сидя на плече ардента. – Она думает, что ты хорошенький!

Каладин стиснул губы. Он кивнул женщине и оставил ее, устремившись через дождь по направлению к городскому центру.

Сил слетела ему на плечо.

– Ничего себе. Она, должно быть, в отчаянном положении. Я имею в виду – посмотри на себя. Ты не расчёсывал волосы с тех пор, как пролетел весь континент, униформа покрыта крэмом, и эта борода.

– Спасибо, что придаешь мне уверенности в себе.

– Думаю, когда вокруг никого, кроме фермеров, твои стандарты действительно понижаются.

– Она ардент, – сказал Каладин. – Она должна выйти замуж за другого ардента.

– Сомневаюсь, что она думала о замужестве, Каладин… – сказала Сил, оглядываясь через плечо. – Я знаю, что ты в последнее время занят борьбой с парнями в белом и всё такое, но я провела исследование. Люди запирают свои двери, но остаются достаточно большие щели, что бы я в них проскользнула. Я подумала, что поскольку ты, судя по всему, не намерен учиться самостоятельно, то учиться должна я. Так что если у тебя есть вопросы…

– Мне хорошо известно, что там происходит.

– Ты уверен? – спросила Сил. – Может мы могли бы попросить этого ардента нарисовать тебе картинку. Кажется, она бы это хотела.

– Сил…

– Я всего лишь хочу, чтобы ты был счастлив, Каладин, – сказала она, вспорхнув с его плеча и заплясав вокруг него ленточкой света. – Люди в отношениях счастливее.

– Это, – ответил Каладин, – очевидная ложь. Некоторые может быть и да, но я знаю многих, кто несчастлив.

– Ну же, – сказала Сил. – Что насчёт той Ткущей Светом? Кажется, она тебе нравится.

Слова были неудобно близки к правде.

– Шаллан обручена с сыном Далинара.

– И? Ты лучше него. Я ни капли ему не доверяю.

– Ты не доверяешь никому, кто обладает Клинком Осколков, Сил, – вздохнув, сказал Каладин. – Мы это проходили. Это не признак плохого человека, быть связанным с одним из таких клинков.

– Да, что ж, давай кто-нибудь будет размахивать трупом твоих сестёр держа за ногу, и мы посмотри, сочтёшь ли ты это «признаком плохого человека» или нет. Это отвлекает. Представь, кем может стать для тебя эта Ткущая Светом…

– Шаллан светлоглазая, – сказал Каладин. – Конец разговора.

– Но…

– Конец, – сказал он, ступив в дом деревенских светлоглазых. Затем ели слышно добавил: – И перестань шпионить за людьми, когда они уединяются. Это жутко.

То, как она говорила… Она ожидала, что будет там, когда Каладин… Что ж, он никогда раньше об этом не думал, хотя она сопровождала его повсюду. Смог бы он убедить ее подождать снаружи? Она всё равно могла бы подслушать, если не проскользнуть и подсмотреть. Отец Штормов. Его жизнь становится всё страннее. Он безуспешно пытался прогнать из головы свой образ лежащего в кровати с женщиной и с Сил на изголовье кровати, выкрикивающей советы и слова одобрения …

– Лорд Сияющий? – спросил лорд-мэр из передней комнаты небольшого дома. – С вами все в порядке?

– Болезненные воспоминания, – ответил Каладин. – Ваши разведчики уверены в направлении, в котором отправились паршмены?

Лорд-мэр взглянул через плечо на стоящего у заколоченного окна изможденного человека в кожаной одежде и с луком за спиной. Охотник с приказом от местного кронлорда поймать норку на его землях.

Преследовал их полдня, светлорд. Они ни разу не отклонялись от пути. Прямиком в Холинар, клянусь самим Келеком.

– Значит, туда я и направлюсь, – сказал Каладин.

– Вас проводить, светлорд Сияющий? – спросил охотник.

Каладин вдохнул штормсвет.

– Боюсь, ты только замедлишь меня.

Он кивнул им, затем вышел на улицу и сплёл себя с верхом. Люди заполнили дорогу и приветствовали его с крыш, пока он не оставил город позади.

* * *

Запах лошадей напомнил Адолину о его юности. Пот, навоз и сено. Хороший запах. Настоящий.

До того, как стать взрослым мужчиной, он провел много дней в походе с отцом во время пограничных стычек с Джа Кеведом. Тогда Адолин боялся лошадей, хотя никогда бы этого не признал. Намного быстрее и смышленее чулл.

Такие чуждые. Существа, полностью покрытые шерстью – от касания к которым он содрогался – с большими безжизненными глазами. И это были даже не настоящие лошади. Несмотря на всю их племенную родословную, лошади, на которых они ездили во время похода были всего лишь обычными шинскими чистокровными. Дорогими, да. Но по определению, следовательно, не бесценными.

В отличии от существа, стоящего сейчас перед ним.

Они содержали домашний скот Холинов в дальней северо-западной секции башни на цокольном этаже, где ветра снаружи обдували горную гряду. Несколько хитроумных конструкций в проходах, созданных королевскими инженерами, выветривали запахи из внутренних коридоров, хотя из-за этого на участке было довольно холодно.

Гамфремы и свиньи заполнили несколько комнат, а обычные лошади содержались в других. В нескольких даже имелись громгончие Башина – звери, что больше никогда не выйдут на охоту.

Такие условия были неприемлемы для лошади Терновника. Нет. Массивному чёрному ришадиуму отвели отдельное поле. Достаточно большое, чтобы служить пастбищем – оно было под открытым небом и в завидном месте, если не считать доносившегося от других животных запаха.

Как только Адолин появился из башни, черный монстр двинулся к нему галопом. Достаточно большой для того, чтобы нести на себе Носителя Осколков и не выглядеть при этом маленькими – ришадиумов часто называли «третьим Осколком». Клинок, Доспехи и Конь.

Но даже это не в полной мере отдавало им должного. Ты не мог заполучить ришадиума, просто победив кого-то в поединке. Они сами выбирали себе наездника.

«Но, – подумал Адолин, когда Кавалер уткнулся носом ему в руку, – полагаю, что раньше так было и с Клинками. Они были спренами, которые выбирали себе носителей».

– Привет, – сказал Адолин, почесав ришадиуму морду левой рукой. – Немного одиноко тут, да? Прости за это. Хотел бы я, чтобы ты не был один…

Слова застряли в горле.

Кавалер подошел поближе, возвышаясь над ним, но при этом всё еще выглядя кротко.

Конь потерся о шею Адолина, а затем резко фыркнул.

– Тьфу! – выпалил Адолин, оттолкнув голову лошади. – Без этого запаха я могу обойтись.

Он похлопал Кавалера по шее, затем потянулся правой рукой к заплечному мешку – пока острая боль в запястье снова не напомнила о ранении. Он потянулся другой рукой и достал несколько кусков сахара, которые Кавалер с нетерпением проглотил.

– Ты так же плох, как тетя Навани, – заметил Адолин. – Вот почему ты прибежал, да? Унюхал угощения.

Конь повернул голову, посмотрев на Адолина водянисто-голубым глазом с прямоугольным зрачком по центру. Он казался почти… оскорбленным.

Адолин частенько ощущал, что может читать эмоции своего ришадиума. Между ним и Чистокровным была… связь. Более тонкая и неопределенная, чем связь между мужчиной и мечем, но всё равно имеющая место быть.

Разумеется, Адолин иногда говорил со своим мечем, поэтому это было для него привычным.