Текст книги "Демогоргон"

Автор книги: Брайан Ламли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

Небо вверху казалось сплошным черным диском из туч – настоящая головокружительно вращавшаяся карусель невообразимой энергии. И когда Хумени воззвал о помощи, демон, сокрытый в этих тучах, откликнулся в последний раз. Из центра черного диска вырвалась одна-единственная молния и копьем белого пламени ударила точно во вторую Хоразинскую плиту, разбив ее. Мелкие осколки и куски гранита величиной с кулак дождем посыпались на мужчин и девушку, прятавшихся за машиной, а когда они наконец осмелились выглянуть, то увидели на месте входа в подземелье дымящийся кратер – на дне которого кипело и набухало все зло мира!

Затем зловещая масса начала подниматься и стало ясно, что это уже и не Хумени, и в то же время он. Он, и более чем он. В кратере вздымалось воплощенное семя сатаны. Это был Аб и это был Гидор Гадаринский, это был Боданг Монгольский Маг, и это было чудовище Гуигос – это были все они и еще множество других, безымянных, о ком умалчивала история. Это был человек – или нечто, составленное из людей – и это было чудовище. Чудовище, застигнутое врасплох во время своей метаморфозы – оставался еще один последний элемент – катализатор – без которого его обновление не могло состояться.

Антихрист на дне кратера наконец выпрямился во весь рост. Чудовище, покрытое слизью цвета смолы, с кошмарным ухмылявшимся лицом; гигантское создание, чья левая нога обросла густой черной шерстью , из подмышки виднелась огромная женская грудь, а пасть зияла в карикатурном подобии головы! Почерневшая и обожженная тварь, которая должна быть мертва уже две тысячи лет. Но чудовище жаждало вечной жизни!

– ТРЕТИЙ, – послышалось его басовитое карканье, сорвавшееся с почерневших губ. – ТРЕТИЙ – ТЫ!

Исходящие паром руки, с которых капала слизь, вдруг ПРОТЯНУЛИСЬ к Трэйсу, а огромные скрюченные пальцы изготовились схватить его. И когда эти нечеловеческие лапы уже готовы были сомкнуться на нем, чудовище запрокинуло трясущуюся голову и сквозь редкие, длинные, похожие на кривые костяные кинжалы зубы торжествующе возвестило ночи о своей победе.

Трэйс стоял неподвижно, как парализованный, похолодев от ужаса, – тут что-то с силой ударило его в бок, и он отлетел в сторону. Это оказался Каструни с перекинутым через плечо мешком – который он сбросил на землю и без промедления начал развязывать. В мешке явно находилось какое-то животное. И когда Каструни схватил его за задние ноги, раскрутил и швырнул вперед – прямо в ужасную, высившуюся посреди кратера тушу – животное отчаянно завизжало.

– Вот тебе, черный ублюдок! – как безумный расхохотался грек. —

Вот тебе твой третий! В прошлый раз это был бедный безвинный ослик, но сейчас я приготовил для тебя кое-что более подходящее. Это свинья, Джордж Хумени, или кто ты там – СВИНАЯ ПЛОТЬ ДЛЯ СВИНЬИ!

Создание в кратере испустило оглушительный хриплый рев ярости и неверия в возможность происходящего, затем обрушилось вниз, поглотив свинью.

– Назад, – обратился Каструни к остальным. – Быстро назад – и постарайтесь не смотреть. Поверьте, вам не стоить это видеть. – Он отвел своих спотыкавшихся спутников прочь. Но Трэйсу просто необходимо было знать.

– Я с вами, – сказал он, когда Каструни направился к дымящемуся кратеру.

Грек бесстрастно взглянул на него и устало пожал плечами.

– Наверное, это ваше право.

– ОТЕЦ! – продолжала хрипеть содрогающаяся пенящаяся масса в кратере. – ОТЕЦ! – Но сатана больше не слушал. Обессиленные тучи Демогоргона растворились в небе, где снова стали видны звезды, залившие землю своим чистым белым светом.

– Ну вот, – наконец сказал Каструни. – Смотрите, все кончено…

Из дымящегося кратера с визгом выскочил кошмарный гибрид. Его ужасное тело было столь же огромным и омерзительным как и раньше, но теперь оно обрело форму и уже не казалось слепленным из смолы, а на плечах урода красовалась огромная клыкастая голова борова! Чудовищное создание помчалось в сторону утесов, с хрюканьем карабкаясь вверх на четвереньках. Оно удалялось в тень руин обреченного проклятого Хоразина, где до сих пор виднелась залитая звездным светом спотыкавшаяся фигура Деккера.

Отправившиеся следом Трэйс и Каструни видели, как эти двое встретились. Раздался оглушительный вой Деккера, когда чудовище набросилось на него. На мгновение их фигуры слились на самом краю обрыва, а затем они рухнули в бездну.

Итак, последняя гадаринская свинья потонула в Галилейском море…

ЭПИЛОГ

Трэйс и Амира еще некоторое время провели с ее отцом, но через пять дней после пережитого ими в Хоразине ужаса они снова были в Лондоне. Определенных планов у них еще не было: молодые люди решили пока пожить вместе и посмотреть, что из этого получится, только пока не решили где. Впереди было еще несколько летних месяцев, а осень можно провести в Греции или на ее волшебных островах.

Профессор Гальбштейн собирался немного отдохнуть, а затем начать раскопки в Хоразине. Он твердо вознамерился найти первую плиту и уничтожить ее, буквально стереть в порошок, чтобы заклинанием под перевернутым знаком уже никто никогда не смог воспользоваться. Трэйс с удовольствием полюбовался бы этим зрелищем – но не сейчас.

В Ричмонде Амира выставила свою (или отца?) квартиру на продажу, а потом, поскольку день был чудесный, они пообедали в ресторанчике на открытом воздухе ярдах в ста от моста. После этого они на крошечной японской малолитражке Амиры отправились к Трэйсу домой, поскольку ему надо было уладить пару дел. По пути Амира, сидевшая за рулем, неожиданно заявила:

– Чарли, нам с тобой нужно сразу же выяснить две вещи.

– И какие же?

– Первое: вряд ли мне понравится связать свою жизнь с вором. Ты достаточно умен, чтобы заниматься другим делом и вполне можешь обойтись без воровства. Поэтому я прошу тебя покончить с этим.

Он улыбнулся ей, хотя и чуть кисловато.

– Значит, говоришь, умен, да? Ну, насчет этого не знаю – зато денег у меня пока вполне достаточно. Могу обещать тебе, что пару лет буду избегать неприятностей. А что второе?

Она бросила на него взгляд – очень серьезный – и снова уставилась на дорогу.

– С тех пор как мы познакомились, ты постоянно мучаешься со своей ногой. Я наблюдала за тобой. Хоть ты и пытаешься это скрыть, но заметно, что она тебя беспокоит. И лучше не становится. По-моему, прежде чем мы с тобой уедем из Лондона, ты должен кому-нибудь показать ее. Я имею в виду врачей.

– Ты очень прямолинейна, – кивнул он. – И совершенно права! Но можешь не беспокоиться. Я и сам уже так решил. Думаешь, мне нравится быть калекой? Поверь – вовсе нет!

Трэйс заранее позвонил домой и предупредил Бетти Кеттлер, что скоро приедет. Она встретила их у входа, одетая в свой обычный халат – как всегда с сигаретой в уголке рта, и все так же многозначительно улыбаясь. Но оказалось, что встреча с ней была небесполезна.

– Э-э, Чарли, – поймала она его за рукав, когда они с Амирой уже двинулись наверх. – Для тебя. – Она протянула ему письмо.

– Если хочешь, я могу тебе кое-что об этом рассказать – и кое о ком… тут к тебе заходили… – Она бросила на него какой-то необычный взгляд.

Он дал Амире ключ от квартиры и велел:

– Поднимайся, а я сейчас приду. – А когда она скрылась из виду, повернулся к Бетти. – Так что вы хотели мне сообщить?

– Ты переключил телефон на меня, – сказала она.

– Верно – чтобы вы могли принять для меня сообщение, если будет что-нибудь важное. Я ждал вестей из больницы в Портсмуте. Ну и еще один-два важных звонка.

Она кивнула.

– Это письмо как раз из больницы «Сент-Мэри» из Портсмута. Я сделала вид, что я – твоя мамочка, и почтальон разрешил мне расписаться за него. Оно заказное – видишь? А потом еще звонил этот, как его… ну такое совсем обычное имя! Пелхэм, что ли?

Сердце Трэйса забилось чуть быстрее.

– Джо Пелхэм?

– Да, точно, – кивнула она. – Он был страшно чем-то обеспокоен! И к тому же говорил так, словно у него все зубы выбиты – кстати, может, это его и беспокоило, а? Во всяком случае, он сказал, что никаких дел с тобой больше иметь не будет – только, конечно, выразился совсем не так вежливо…

Трэйсу все это не понравилось.

– А что еще?

– За последнюю пару дней к тебе несколько раз наведывались какие-то довольно мрачные типы, Чарли. Я просто подумала, может тебе интересно будет это знать, вот и все.

– Спасибо, – кивнул он. – Хорошая вы женщина, Бетти.

Она порылась в кармане халата и выудила оттуда клочок бумаги с записанным на нем телефоном.

– Эти типы сказали, что вы, возможно, захотите с ними связаться.

– Спасибо, – еще раз поблагодарил он и протянул ей пятерку.

Поднимаясь по лестнице, Трэйс вскрыл конверт, а на площадке остановился, чтобы прочитать письмо. Через некоторое время он покачал головой, включил свет и прочитал письмо еще раз. Оно было очень коротким и очень официальным. Внизу стояла подпись акушера, который принимал роды у матери Трэйса.

Перечитав письмо в третий раз перед тем как скомкать его и сунуть глубоко в карман, Трэйс нахмурился. Синдром Дауна? Монголизм? И это все? Тогда какого же дьявола.. ?

КАКОГО ЖЕ ДЬЯВОЛА? повторил его вопрос насмешливый гортанный голос где-то глубоко в сознании. Внезапно похолодев как лед, он почувствовал, как перед глазами все поплыло, и, пошатнувшись, вошел в квартиру. Левую ногу от уродливой ступни до бедра вдруг пронзила боль.

В дверях кухни появилась Амира, увидела, что он тяжело привалился к стене.

– Чарли? Что-нибудь случилось?

Он отрицательно покачал головой и резко ответил:

– Нет. То есть, не знаю. Слушай, сделай кофе, а?

Она пристально взглянула на него, открыла было рот, чтобы что – то сказать, но промолчала и вернулась на кухню. Трэйс переключил телефон обратно на квартиру и набрал номер, который дала ему Бетти Кеттлер.

Как он и подозревал, это оказались люди Картера. Но вот чего он никак не мог предположить, так это того, что к ним в лапы угодит Джилли. Окончательно решило дело то, что они пообещали с ней сделать, если он не придет на встречу…

Трэйс не был трусом, но и особой отваги сейчас тоже не чувствовал.

Поэтому когда он все объяснил Амире и она заявила, что поедет вместе с ним, он особенно не спорил. В глубине души был даже рад этому. Затем прикинул, что будет говорить – как, мол, купил кулон у одного козла в пивной и все такое… Если, конечно, они вообще дадут ему возможность хоть что-нибудь сказать.

Через восемь часов – в одиннадцать вечера на пустынном причале сразу за Хенли, он понял, что не дадут.

– Понимаешь, – Голос дорого и стильно одетого Кота звучал очень холодно и бесстрастно , – со мной все просто. Я имею в виду – мне достаточно было разок взглянуть на тебя, и я тут же понял, что ты собираешься врать мне. А у меня, честно говоря, просто нет времени слушать всю эту чушь. Поэтому, что бы ты ни сказал, мои ребята сейчас обработают тебя. Обработают как надо. А через пару недель обработают еще раз. Так будет продолжаться до тех пор, пока ты все не вернешь, понял? И запомни: куда бы ты ни попытался свалить, сынок, и где бы ты ни попробовал сховаться, рано или поздно я тебя все равно найду – и все начнется заново. Так что советую подумать – пока будешь выздоравливать…

Вот и весь разговор.

Это была одна из ветреных, ненастных, грозовых летних ночей, и большинство людей сидело по домам. Так что если бы даже у Трэйса и нашлись силы кричать, все равно никто бы его не услышал. Поэтому ему только оставалось молча сносить процедуру. Но больше всего раздражала ухмылка Джилли, которая сидела на заднем сидении большого картеровского «мерседеса» в обнимку с одним из придурков-сыновей Кота и наблюдала в окно за тем, как его бьют. Это, да еще вид мистера «бывшего гвардейского офицера» Уиллиса, когда-то служившего Хумени – он следил за происходящим из той самой черной, обтекаемой формы, машины.

Сопротивление ни к чему бы не привело: против Трэйса было трое, больше всего похожие на доты времен Второй мировой войны и примерно столь же чувствительные. Одно хорошо – они не тронули Амиру.

Но какова Джилли – подлая сучка! Неужели Трэйс так уж плохо с ней обошелся? Нет справедливости в аду…

ЕСТЬ, ЧАРЛИ, ЕЩЕ КАК ЕСТЬ!

Они швырнули его на подгнившие доски деревянного причала. После этого осталась только боль, всхлипывания Амиры, да тучи, проносившиеся мимо лунного диска, которые Трэйс увидел, когда она осторожно перевернула его на спину.

Его правое ухо стало похоже на кусок глины, а левый глаз превратился в щелку. Амира даже боялась прикоснуться к его телу, чтобы чего-нибудь не повредить. Амира – такая ласковая, добрая и заботливая.

Но как же мудрая греческая женщина – i kali gynaikes – или может, она просто увидела что-то из будущего Амиры? Ее будущего с Трэйсом…

– Чарли… о, Чарли!

По лицу Амиры струились слезы. Он попытался приподнять голову. Ребра горели как в огне, а мошонка стала плоской как оладья.

– О, Боже! – застонал он.

ИЗВИНИ, ТЫ ОШИБСЯ НОМЕРОМ! снова послышался насмешливый голос в его голове. ЛУЧШЕ ПОПРОБУЙ – ШЕСТЬ-ШЕСТЬ-ШЕСТЬ.

– Ошибся номером? – прохрипел Трэйс, когда вдали послышался раскат грома.

– Что? – спросила Амира выжимая мокрый платок на его пылающий лоб.

КОГДА КОЛЕСО ВРАЩАЕТ САМ САТАНА, ВЫПАДАЕТ ТОЛЬКО ЗЕРО. ТАК КАК ЖЕ ТЫ МОЖЕШЬ ВЫИГРАТЬ, ЧАРЛИ?

– Очень просто – поставлю на проклятое «зеро»! – проскрежетал он разбитыми зубами.

– Что? – переспросила Амира, думая, что он бредит.

Когда Трэйс наконец смог сесть, двери машин уже начали захлопываться. Ветер донес до него отголоски грубого жестокого смеха. Зажглись фары, моторы с ревом вернулись к своей дикой механической жизни.

Амира недоверчиво уставилась на Трэйса. Он был в тяжелом состоянии, и ему срочно нужно было в больницу – она это понимала, но он протянул руку и заставил ее помочь себе подняться на ноги. Покачиваясь на шатком полузатопленном причале, он ощупал свои переломанные ребра и поднял разбитое лицо к ночному небу. Тучи вдруг закипели, а глаза Трэйса загорелись серно-желтым светом!

Амира зажала рот рукой, потом отшатнулась от него, едва не упала в воду, но выбралась на сухое место.

– О'кей, – говорил между тем Трэйс бешено крутящимся тучам. – О'кей, ты выиграл. Я хочу отомстить!

ТОЛЬКО ПОПРОСИ, ВНУЧЕК!

– Вот я и прошу. Нет, я требую!

ДА БУДЕТ ТАК.

Паутина странных молний начала собираться в вышине – там, где в ночи пробудился к жизни Демогоргон. А от пристани две машины, набирая скорость, неслись прямо в объятия ада!