Текст книги "В мире фантастики. Обзор научно-фантастической и фантастической литературы."
Автор книги: Борис Ляпунов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
К циклу рассказов о Дономаге относится и рассказ «Тараканы» в авторском сборнике «Лавка сновидений»*. В нем приведны не только отдельные черты жизни в этой вымышленной стране, где все регламентировано, где биостимуляторы заменяют людям эмоции, а человеческая личность низведена до стандарта, но показано и чудовищное неравенство, господствующее в государстве, где правящая каста отыскивает с помощью генетического гороскопа будущих гениев, которых отправляют затем в исследовательский центр. Автор описывает чудовищные эксперименты по созданию мыслящих обезьян и подчеркивает, что народ Дономаги – лишь материал для все более изуверских опытов.
Сатирическими приемами Варшавский показывает, какое мрачное будущее ожидает человека в капиталистическом обществе, использующем в своих целях высшие достижения автоматики. Человек в нем сам превратится в автомат, лишится естественных чувств и эмоций. Но писатель верит, что люди не допустят превращения мира в механизированный «рай». Поэтому закономерен бунт против новой формы навязанного человечеству рабства.
В рассказах сборника «Молекулярное кафе» высмеиваются штампованные сюжеты, бытующие в западной фантастической литературе, показывается, до какого абсурда может довести идея о полной замене человека машиной и каковы политические следствия решения кибернетических проблем буржуазной наукой (разделы «Автоматы и люди», «Секреты жанра»).
О мыслящих роботах, биоэлектронике, парадоксах пространства-времени и других пишет Варшавский в рассказах сборника «Человек, который видел антимир»*. В нем широко представлены юмористическая фантастика и фантастические памфлеты.
Есть и такие фантастические произведения, которые целиком к памфлетам отнести нельзя. Но благодаря гротескности в изображении характеров, сатирически заостренным чертам они приобретают памфлетный характер. К такому приему прибегал в свое время Александр Беляев. Им пользуются и современные фантасты.
Действие многих памфлетов происходит в будущем, но встречаются и такие рассказы, где авторы разворачивают действие в нарочито обыденной обстановке сегодняшнего дня. В нее врывается нечто необычайное, и потому наши современники предстают перед нами по-иному. Такая линия идет от Уэллса (рассказ «Человек, который мог творить чудеса», например).
Насыщен приключениями и необычайными событиями «роман в четырех повестях» П. Багряка «Пять президентов»*. Входящие в него повести – «Кто?», «Перекресток», «Пять президентов» и «Оборотень» – связаны одним сюжетом и одними действующими лицами. В основу положена фантастическая посылка о возможности дублирования людей, создания синтетических, хотя и недолго живущих двойников. Роман носит памфлетный характер. Действие развертывается в вымышленной стране, где господствует военно-промышленная олигархия. Сделанное учеными открытие сулит невиданные перспективы – производство в массовых масштабах нужных диктаторам рабочих или солдат. Однако у открытия оказывается иная судьба. Появилось пять одинаковых президентов... Разгорается борьба за власть, возникают народные волнения.
Другое открытие (повесть «Оборотень») – перевоплощение человека, принимающего иной внешний облик благодаря перезаписи информационной совокупности, определяющей внешность. Сознание переходит в любую телесную оболочку. Происходит немало всяческих происшествий, пока не удается найти перевоплощающий аппарат и обезвредить ученого – «оборотня».
Мы найдем у памфлетистов-фантастов и сказочный, «чудесный» сюжет с тайнами и неожиданностями, совершенно невероятными, а потому необъяснимыми событиями, с фантастическими путешествиями героев во времени. Так, герой повести М. Лилиной «Миллионы в пещере»*, живший в прошлом столетии, совершенно необъяснимым образом попадает в пещеру, где находит сокровище. Он становится миллионером и оказывается в XX в., в капиталистической стране, где встречается с бизнесменами, военными, мечтающими о новой войне, политиканами фашистского толка. Повесть является острой сатирой на современное капиталистическое общество.
Сатирическая фантастическая сказка «Понедельник начинается в субботу. Сказка для научных работников младшего возраста»* А. и Б. Стругацких высмеивает лженауку, порочные методы научной работы и руководства ею, неправильное отношение некоторых ученых к своей работе, обличает мещанские нравы, в данном случае в научной среде. Один из персонажей, придерживающийся узко потребительской точки зрения, ставит фантастический эксперимент, стремясь создать «универсального потребителя», образец идеального человека. Неудача этого опыта, описанного, как и многое другое, в нарочито гротесковом плане, вполне закономерна: подлинная наука не должна и не может служить эгоцентрическим целям.
Фантастические памфлеты в последние годы создали писатели, работавшие в реалистической прозе, например В. Сафонов («Пришествие и гибель Собственника» – в сборнике «Черный столб»)[110]110
См. также: Сафонов В. Пришествие и гибель Собственника. Фантаст, памфлет.—В кн.: Сафонов В. Укрощение Великого Хапи. М., 1964, с. 137—157.
[Закрыть], А. Шаров («Остров Пирроу» – в сборнике «Фантастика, 1965», вып. 2* и «После перезаписи»—в альманахе научной фантастики «НФ», вып. 4*), А. Глебов («Большой день на планете Чунгр» – в сборнике «Фантастика, 1962»)*, а также фантасты, ранее не выступавшие с памфлетами: А. Шалимов, («Все началось с Евы» – (парафраз кибернетических фантазий), «Профилактика», «Триумф медицины» – в авторском сборнике «Странный мир»*.
Фантастическая повесть Н. Соколовой «Пришедший оттуда» (с подзаголовком «Немного фантастики и много реальности»)* изображает некоторые черты нашей жизни в юмористическом и сатирическом плане.
Обращаясь к действительности, автор прибегает к фантастике, выводя, по существу, сказочные персонажи и придавая им современную социальную окраску. Главная тема повести также близка к часто встречающейся в сказках и фольклоре теме противоборства доброго и злого начал, выраженной, однако, в конфликте, актуальном для нашего времени: ученый и общество, ответственность его перед человечеством и самим собой, когда он должен сделать выбор между высокими целями своего труда и возможностью использования науки в интересах диктаторского строя (повесть Н. Соколовой «Захвати с собой улыбку на дорогу» в сборнике «Фантастика», 1965, вып. 3)*.
Среди памфлетов последних лет – повесть «Финансист на четвереньках»* З. Юрьева; сборники фантастических повестей-памфлетов А. Винника «Сумерки Бизнесонии» и «Охота за невидимками»[111]111
Винник А. Сумерки Безнесонии. Фантаст, повести-памфлеты. Донецк, «Донбасс», 1965. 304 с.
Винник А. Охота за невидимками. Фантаст, повести. Донецк, «Донбасс», 1968. 175 с.
[Закрыть]. Борьба за открытие, происходящая в вымышленной капиталистической стране, составляет основу всех этих повестей.
Памфлетом, использующим элементы фантастики, является киноповесть Л. Леонова «Бегство мистера Мак-Кинли»*.
Современная фантастика прибегает и к юмору. Создаются многочисленные пародии, высмеиваются штампы и недостатки ряда произведений фантастики же – как нашей, так и зарубежной. Можно отметить цикл И. Варшавского «Фантастика в собственном соку» (в авторском сборнике «Солнце заходит в Дономаге»*), его же рассказ «Человек, который видел антимир» (в одноименном авторском сборнике)*, рассказы в сборнике «Лавка сновидений»*. С помощью фантастических приемов высмеивается и чрезмерное увлечение сложными научными идеями, неоправданное применение их, приводящее к абсурду. Характерен в этом отношении рассказ И. Варшавского «Второе рождение» (в авторском сборнике «Лавка сновидений»), в котором ученые-бионики невероятно усложняют свои создания, вместо поиска более простых и разумных решений. Выступает И. Варшавский и против стремления некоторых авторов приписать все события человеческой истории и развитие цивилизации вмешательству пришельцев из иных миров (рассказ «Петля гистерезиса» в том же сборнике).
Юмористическая фантастика иногда служит и средством выражения определенной точки зрения на проблему, трактуемую теми же фантастами и учеными. Так, в рассказе «Контактов не будет» (в авторском сборнике «Лавка сновидений») И. Варшавский подвергает осмеянию распространенное в фантастике мнение о легкости, с какой может быть достигнуто взаимопонимание и установлены (именно дружеские) связи с существами иных миров, совершенно несходными с нами.
Юмористический характер носят рассказы А. Шалимова «Брефанид» (фантазия на фантастические темы) и «Краткий предварительный отчет о путешествии в Антимир» – «фантастический ненаучный рассказ», помещенные в авторском сборнике «Странный мир»*.
Развитие науки и техники постоянно выдвигает новые проблемы, подчас неожиданные. Такие проблемы, несомненно, должны появиться и в будущем... А перспективы, которые они открывают, не могут не отразиться на жизненном укладе и мироощущении наших потомков.
Вот почему фантастов особенно интересует проблема «человек – машина». Если раньше фантастика ограничивалась изображением совершенной автоматики, облегчающей человеческий труд, то теперь она исследует возможное влияние кибернетики на людей и общество.
Здесь намечаются два пути. Одни писатели стремятся, следуя сложившейся традиции, представить себе, что даст кибернетика вместе с биологией, биофизикой, биохимией и медициной для человека как такового. В конечном счете, они рисуют далекие горизонты управления человеческим организмом: победу над болезнями, над старостью, возможно, – и над смертью.
Они пытаются осмыслить ее с философской точки зрения. Как повлияет бессмертие на психологию человека, принесет ли оно ему радость бытия, ощущение беспредельности своих возможностей, победы над временем или отнимет у него стимул к творчеству, радость любви, остроту восприятий? И, наоборот, что будет, если человек заранее узнает час своей смерти, если отпущенное ему время будет заранее ограничено? Этим вопросам посвящены роман О. Ларионовой «Леопард с вершины Килиманджаро» (в авторском сборнике «Остров мужества»)* и рассказ Г. Гора «Ольга Нсу» (в альманахе научной фантастики «НФ», вып. 3)*.
Ту же тему ставит, хотя и не анализируя всех ее следствий подробно, А. Шалимов в рассказе «Путь в никуда» (в авторском сборнике «Странный мир»)*.
Рассказ Г. Гуревича «Глотайте хирурга» (в альманахе научной фантастики «НФ», вып. 8)* посвящен геронтологии, науке о борьбе со старостью, и автор рассматривает причины старения, обсуждая возникающие здесь вопросы.
Человек в столкновении с неведомым, необычайным – так можно было бы определить одну из важнейших идей, развиваемых советскими писателями-фантастами. Именно такой показ человека для них наиболее характерен. Они пишут о необычайном, неведомом в природе, в том числе и в самом существе разумном. Что же конкретно это таит, какие возможности открывает? И – что чрезвычайно существенно – как поведут себя люди, попав в совершенно неожиданную ситуацию, какие черты их характера раскроются тогда наиболее полно? Разумеется, и реальная жизнь предоставляет немало сложных коллизий. Фантаст же переносит действие в особую обстановку – в ней происходит невозможное, с точки зрения обычных, установившихся представлений.
Положения, в которые попадают герои, психологически еще более обострены и служат, к тому же, причиной многих необыкновенных происшествий.
Приключения, если они вводятся не только ради занимательности сюжета, подчинены той же цели раскрытия каких-либо сторон человеческой личности. Вот почему фантастика своими, специфическими приемами как бы моделирует человека. Но возможна ли все-таки модель человека?
Лауреат Ленинской премии Н. Амосов (автор научно-фантастического романа «Записки из будущего»)* говорит о «службе социальной психологии», которая, по его мнению, должна будет возникнуть. Изучая поведение людей, людских коллективов, привлекая науки о человеке – от биологии до психологии – и используя кибернетический подход, можно прогнозировать «чисто человеческое», а не научно-техническое будущее, – это делается уже сейчас. Иначе говоря, можно моделировать и человека, перебирая всевозможные варианты его действий, определяя среди них наиболее вероятные.
«Среди наук будущего одно из ведущих мест займет социальная психология. Ее первостепенной задачей станет создание и неуклонное совершенствование «полной» модели психики человека, в силу чего большую роль в жизни общества приобретут различные психосоциальные эксперименты. С их помощью можно будет разработать обобщенные, типовые модели людей с учетом пола, возраста, географической принадлежности, профессии и положений в обществе», – пишет Н. Амосов.
Воображение и здесь, вероятно, сыграет свою роль, помогая выявить те или иные грани, оттенки, возможности, дополняя данные, которые выдадут электронно-вычислительные машины. Во всяком случае, нельзя совершенно игнорировать фантазию в построении представлений о том, что и как с человеком может когда-либо произойти.
Какими должны быть люди будущего? На этот вопрос отвечают новеллы раздела «Вечные проблемы» сборника И. Варшавского «Солнце заходит в Дономаге». Люди человечны, это остается неизменным во все времена.
Перенося действие в другие времена и в другие миры, фантасты стремятся показывать – каждый по-своему – людей будущего, черты их характера, их духовный облик. В героях, казалось бы, очень далеких от нас, они видят главное – человечность, веру в светлое, доброе начало, чувство прекрасного. Такова, например, инопланетянка Двадцать Седьмая из повести О. Ларионовой «Планета, которая ничего не может дать» (в авторском сборнике «Остров мужества»)*.
В сборник С. Гансовского «Три шага к опасности»* вошли научно-фантастические рассказы, главная тема которых – неизвестные еще науке возможности человеческого организма.
Человек создает могущественную технику, но он слабо знает, что заложено в нем самом. А что, если бы он мог летать по воздуху без всяких приспособлений (рассказ «Мечта»)?
Органы чувств человека далеко не совершенны. Что, если бы удалось видеть скрытое за пределами нашего зрения – например невидимые инфракрасные лучи? Перед человеком открылось бы фантастическое зрелище окружающего мира, окрашенного в красный цвет различных оттенков. Он не остался бы слепым в темноте, воспринимая тепловое излучение отовсюду, от всех предметов (рассказ «Ослепление Фридея»).
Спорную проблему телепатии, передачи мысли на расстояние, и биологической, «мысленной» связи затрагивает В. Щербаков в рассказе «Сегодня вечером» (в альманахе научной фантастики «НФ», вып. 8)*.
А. Громова в повести «В круге света» (в сборнике «Фантастика», 1965, вып. 2)* также пользуется фантастическим допущением о возможности передачи мысли на расстояние и мысленного воздействия на людей и разворачивает действие в недавнем прошлом. Повесть развенчивает индивидуализм, неверие человека в свои силы, приводящие к страху перед Большим миром и уходу в собственный мирок.
Размышляя о человеке будущего, фантасты хотят представить себе те далекие рубежи, которых достигнет совершенствование человеческой природы. Здесь тоже возникают интересные проблемы. Ученые утверждают, что вполне возможно регулирование пола потомства. Но какие последствия это будет иметь для населения земного шара? Не окажется ли он, в конце концов, перенаселенным мужчинами или женщинами? Как будут сочетаться интересы личности, семьи с интересами всепланетными, всечеловеческими?
Человек будет все чаще сталкиваться с ситуациями необычайными, требующими от него не просто напряжения сил, воли, мобилизации всех ресурсов – физических и духовных. Он столкнется с непредвиденным, попадет в такие положения, когда ему придется проявить себя по-иному. И, что немаловажно, Космос и Океан станут ареной деятельности не отдельных космонавтов и океанавтов – человечество расселится и в Космосе, и в Океане.
Расширение биосферы, сферы распространения жизни на глубины – морские, и может быть, земные, на малодоступные сейчас области Земли, на околосолнечное пространство, ближний и дальний Космос – проблема, решение которой имеет огромное значение в будущем. Что связано с нею? Каким станет мироощущение людей тех далеких времен, когда свершения человеческие примут глобальный, межпланетный и даже межзвездный размах?
Наука движется все дальше по пути разгадки сокровенных тайн живой материи, человек все глубже познает самого себя. Мы приближаемся и к полному синтезу белка, и к раскрытию секретов мозга, и к широкому применению в технике опыта природы. Здесь также богатая почва для фантазии.
Будущим достижениям биологии посвящены научно-фантастические рассказы из сборника Г. Альтова «Опаляющий разум»*: проблемы «человека и машины», совершенствования органов чувств («Клиника „Сапсан“», «Ослик и аксиома»); бионики и палеозоологии («Шальная кампания»).
Автор взял эпиграфом к сборнику слова философа Фрэнсиса Бэкона: «Читай не затем, чтобы противоречить и отвергать, не затем, чтобы принимать на веру, и не затем, чтобы найти предмет для беседы, но чтобы мыслить и рассуждать». Можно ли приобрести знания, минуя процесс чтения? Можно ли неограниченно увеличить продолжительность жизни и какими будут следствия бессмертия? Какими могут быть проявления деятельности чужой цивилизации в космосе? Эти и многие другие проблемы поднимаются в рассказах Г. Альтова. Осмыслив значение гипотетических открытий, как бы продолжить в будущее и довести до завершения рождающиеся теперь предположения и догадки, показать людей, воплощающих самые смелые замыслы – такова их задача.
В рассказе «Трагедия на улице Парадиз» (в авторском сборнике «Пророки») А. Днепров возвращается к волнующей его проблеме в биологии. В каждой клетке живого организма хранится в зашифрованном виде план построения всего живого существа. Если эта гипотеза справедлива, то можно воссоздать человека по его останкам. Придавая ситуациям нарочитую парадоксальность, автор утверждает веру в огромные возможности науки.
Возможно ли лабораторным путем воспроизвести жизнь, повторить те процессы, которые происходили на заре истории Земли? В научно-фантастическом рассказе А. Днепрова «Фактор времени» (в авторском сборнике «Пророки»)* описывается подобный опыт. «Синтез живого белка и живого организма – это только начало нового направления в биологии, а дальше нужно будет проследить все этапы эволюции этих существ от низших форм к высшим», – подобную задачу ставит в конце концов герой рассказа.
Будет решена проблема искусственной пищи. Но что произойдет тогда с сельским хозяйством, как изменится привычный жизненный уклад? Социальные следствия многих открытий, которые должны войти в жизнь и тем самым как-то ее изменить, – вот что занимает тех, кто думает о будущем, – и ученых, и фантастов.
В основу романа Н. Амосова «Записки из будущего»* положена проблема анабиоза, которая интересовала еще Александра Беляева (рассказ «Ни жизнь, ни смерть») и других фантастов. Но у Амосова фантастическая посылка о возможности продления жизни анабиотическим путем не служит целям переноса действия в далекие времена или построения острого сюжета. Его герой обречен, он неизлечимо болен и решает за оставшийся небольшой срок жизни создать установку для анабиоза с тем, чтобы, подвергнувшись ему, затем «разморозиться», когда медицина найдет средство победить болезнь – лейкемию. Сложившаяся ситуация вынуждает героя и по-особому воспринимать действительность, и устремляться мысленно в будущее, в которое он попадает десятилетия спустя. В таких необычных обстоятельствах автор и изображает характер ученого, размышляющего о дне сегодняшнем и дне завтрашнем.
В воображении фантаста возникает множество граней будущего, коллизий, ситуаций, конфликтов. Многие из появившихся за последние годы произведений говорят о глубоком интересе писателей к разностороннему исследованию будущего.
В качестве наиболее характерного примера можно привести фантастику на кибернетические темы. Что сулит человеку развитие мыслящих машин, какими будут отношения между человеком и машиной – не произойдет ли столкновение, гибельное для людей? Не выйдет ли машина из-под власти ее создателя, в состоянии ли он будет справиться с этим творением своих рук? Не появится ли своего рода «кибернетическое человечество»? Станет ли оно нашим врагом или другом, помощником, дополняющим человека там, где ему необходимо?
Эти и другие подобные вопросы затрагивают в своих произведениях А. Днепров, А. Громова, И. Варшавский, Л. Могилев, В. Михановский. Проблемы моральные, психологические, этические, социальные, связанные с будущим, поднимают А. и Б. Стругацкие, Г. Гор, О. Ларионова, С. Снегов, В. Невинский.
Среди этих произведений – рассказы А. Днепрова «Крабы идут по острову», «Суэма», «Уравнения Максвелла» (в авторском сборнике «Уравнение Максвелла»)*; А. и Б. Стругацких «Испытание «Скибр», «Извне» (в авторском сборнике «Шесть спичек»)*; перспективы кибернетики раскрываются также в цикле рассказов Г. Альтова «Может ли машина мыслить»? (в авторском сборнике «Легенды о звездных капитанах» )*.
«Герой» рассказа «Суэма» – самоусовершенствующаяся кибернетическая машина, которая по своему интеллекту приближалась к человеку и даже задавала вопросы о том, что такое эмоции, что такое любовь, страх и боль. В конце концов, Суэма чуть не погубила своего создателя, решив с помощью скальпеля разобраться, как устроены человеческие тело и мозг...
К проблеме изменения сознания людей с целью передачи его от одного субъекта к другому или иначе «прививки человеку другой души» посвящена повесть А. Днепрова «Человек для архива» (в авторском сборнике «Пророки»). Новейшие успехи в области кибернетики и физиологии позволяют подвести под нее определенную базу, сколь бы фантастичной ни казалась сама посылка. Однако автор не менее интересуется этической стороной необычайного эксперимента, и мы здесь снова встречаемся с темой о науке и нравственности, о праве вмешательства в человеческое «я».
Проблема воскрешения наследственной памяти, проникновение в тайники человеческого сознания тоже имеет, очевидно, свой нравственно-этический аспект. Не лишит ли ее решение права людей на собственный внутренний мир? Именно в таком, причем негативном, плане ставит этот вопрос и отвечает на него А. Шалимов в рассказе «Окно в бесконечность» (в авторском сборнике «Странный мир»)*. В другом рассказе «Наследство академика Кики Итуморо» (в том же сборнике) описывается эксперимент по извлечению из мозга скрытой в нем информации и, по-существу, поднимается такой же вопрос, на который опять-таки дается отрицательный ответ: подобные эксперименты несовместимы с принципами гуманизма, если они проводятся учеными не в интересах человека и подлинной науки.
Рассказ С. Гансовского «Доступное искусство» (в авторском сборнике «Три шага к опасности»)* ставит вопрос о непреходящей ценности духовной культуры. Даже получив возможность воспроизводить на молекулярном уровне с абсолютной точностью копии картин, неотличимые от подлинника, даже воссоздав с помощью «квадрового материализатора» великих композиторов прошлого и даже благодаря новейшим методам, делая из каждого гения, нельзя заменить синтетикой настоящее искусство...
Изучение человека с точки зрения кибернетики – как сложной кибернетической системы, получающей и перерабатывающей информацию, – таит удивительные перспективы. Герой научно-фантастического романа В. Савченко «Открытие себя»* создает машину, способную воспроизводить двойников человека и других живых существ, пользуясь полученной информацией о них, а также совершенствовать свои творения.
Хотя в романе и происходят различные необычайные события, но главное внимание уделено будням науки, совершающей в конце концов прорыв в неведомое. Романтика открытия, удачи и огорчения, повседневность и праздники творчества нередко привлекают внимание ряда фантастов, и в их числе – автора «Открытия себя».
Фантастика предоставляет писателю возможность переносить своих героев во времени и пространстве, переносить действие из настоящего в далекое прошлое и отдаленное будущее, сталкивать разумные существа разных планет, находящихся на разных уровнях развития, опять-таки сопоставляя различные эпохи. Это позволяет ставить целый ряд философских, психологических и моральных проблем.
Как, например, будет себя чувствовать человек, оторванный от своего времени и присущей ему обстановки?
Писателей наших дней занимает само существо проблемы – человек и время.
Смогут ли люди, разделенные гигантскими промежутками времени, понять друг друга? Какие сдвиги в мироощущении человека произойдут, когда он освободится не только от власти времени, но и безгранично расширит свою власть над пространством? Что сулит разгадка тайны памяти и что произойдет, когда мы научимся воскрешать давно забытое?
Имеет ли право человек вмешиваться в ход исторического процесса? Уэллсовский путешественник был лишь наблюдателем прошлого и будущего. Путешественники по времени у других ранних фантастов были лишь экскурсантами и, во всяком случае, не играли решающей роли в событиях, свидетелями которых им довелось стать. Теперь писателей занимает вопрос о возможности активного вторжения героя в чуждую ему жизнь. Они пытаются поставить вопрос, не прибегая к сатире и гротеску, как делал Марк Твен в своем романе «Янки при дворе короля Артура», а осмыслив его в философском и морально-психологическом плане.
Имеет ли человек право воспользоваться возможностью перенестись во времени – из мрачного прошлого в светлое будущее, не завоевав его, не заплатив за него ценой страданий, покинув товарищей, борцов, стоящих рядом? Вопрос этот, по существу, отражает в какой-то мере и нашу действительность, когда рядом существуют отживающее прошлое и народившееся новое – фактически два пласта времени.
В повести А. и Б. Стругацких «Попытка к бегству» (в авторском сборнике «Хищные вещи века»)* эта проблема поднимается в аллегорической форме. Герой повести, переживающий минуты смертельной опасности на Земле, в наше время, в своем воображении переносится сначала в далекое прекрасное будущее, а затем попадает на неведомую планету, где господствует, выражаясь современными терминами, фашизм. И он понимает, что обязан вернуться в свое время и принять участие в борьбе за коммунизм, даже если придется пожертвовать жизнью.
Что дала бы людям возможность полного воссоздания прошлого, своего рода расширения их власти над временем? Какие существуют еще пока неизвестные связи между эпохами, которые разделены веками? Пытаясь проникнуть мысленным взором в далекое будущее, фантасты тем самым как бы прокладывают дороги во времени и пытаются показать, решение каких моральных, этических, философских и психологических проблем поможет совершить переход из настоящего в грядущее.
Философская и психологическая фантастика представлена в творчестве ряда писателей: Г. Гора, А. и Б. Стругацких, А. Громовой, Е. Емцева и Е. Парнова, О. Ларионовой и других.
Г. Гор затрагивает актуальную тему взаимоотношения человека и думающей машины в фантастических повестях «Докучливый собеседник»*, «Странник и время» и «Кумби» (в одноименном авторском сборнике*; другое название – «Гости с Уазы»), «Скиталец Ларвеф» и «Электронный Мельмот» (в одноименном авторском сборнике)*. Однако содержание их составляют, прежде всего, философские проблемы времени, которые исследуются в различных аспектах. К ним примыкает и проблема памяти как «консервированного времени». В фантастике Г. Гора много размышлений об этих проблемах, о возможностях человека, поставленного в особые условия, о далеких перспективах кибернетики, о мире грядущего вообще.
Г. Гор сплетает воедино картины прошлого, настоящего и будущего. Память как отображение прошлого во всей его полноте, как хранилище исчерпывающей информации, а не отдельных фрагментов прошедшего, память, в конце концов, побеждающая время, – таковы идеи, волнующие автора. И вместе с тем ставится вопрос о разумности и гуманности такого воскрешения памяти, а также создания роботов, наделенных эмоциями.
В сборник научно-фантастических рассказов и повестей Г. Гора «Глиняный папуас»*, помимо ранее печатавшихся – «Докучливого собеседника» и «Мальчика», вошли также одноименная повесть и рассказы «Необычайная история», «Капитан Кук» и «Аппарат Аристотеля». В произведениях этого сборника писатель поднимает философские проблемы, связанные с изменением самосознания человека, переделывающего мир.
В повестях «Имя» (сборник «Вторжение в Персей»)* и «Минотавр» (в альманахе научной фантастики «НФ». вып. 6)*, в рассказе «Сад» (в сборнике «Вторжение в Персей»)* Г. Гор также касается философских идей о времени и пространстве, о взаимоотношениях человека с окружающим его миром, о познании тайн природы.
Так, в повести «Минотавр» реальное и фантастическое тесно переплетены, и автор, пользуясь парадоксальностью сюжетных ситуаций, на необычном материале ставит вопросы о человеке и безграничном космосе, человеке и времени, о контактах с инопланетными цивилизациями. Путешествия во времени служат основой и его повести «Синее окно Феокрита» (в авторском сборнике «Фантастические повести и рассказы»)* Г. Гор переносит читателя и в далекое прошлое, и в далекое будущее, в ней присутствует также и настоящее. Свобода переноса в разные исторические эпохи позволяет автору проанализировать, какие перемены появятся в сознании человека, какие сдвиги произойдут в его психике в связи с новыми социальными условиями и достижениями медицины, которая научится продлевать жизнь, какой будет роль человека в обществе грядущего – все эти и другие подобные вопросы интересуют писателя. Он особое внимание уделяет кибернетике, как средству, позволяющему расширить возможности, отпущенные человеку природой. Вместе с тем Г. Гор считает, что человеческое и машинное не могут быть эквивалентными, что высшая форма мышления свойственна только человеческой природе, и, таким образом, решает спор о человеке и машине в пользу человека.
В произведениях Г. Гора, как и ряда других писателей-фантастов, находят художественное выражение перспективы, которые беспрерывно открывают людям наука и техника. Фантастика подготавливает современного человека, ощущающего стремительный бег времени, ошеломленного каскадом научных, технических и социальных идеи к приятию будущего и тех неожиданностей, которые могут нас ожидать. Эту задачу и ставит Г. Гор.
В повести А. и Б. Стругацких «Трудно быть богом» (в авторском сборнике «Далекая Радуга»)* люди коммунистического общества попадают на далекую планету, где господствует феодализм. Они наблюдают картины воинствующего фанатизма, невежества и угнетения и хотят помочь жителям планеты.
Но прямолинейное вмешательство приводит к обратному результату: на Арканаре возникает своего рода фашистская диктатура, победить которую невозможно, не уничтожив большинства арканарцев. Очевидно, движущие силы развития должны созревать в недрах самого общества и не могут быть навязаны ему извне – к этому выводу подводят авторы повести.
