Текст книги "Помоги родной земле!"

Автор книги: Борис Рябинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Залежалое поле

Неумеренная охота. Браконьерская охота. Охота с запрещенными орудиями… сколько раз нам еще повторять это! Совершенно очевидно: в иных местностях неконтролируемая любительская охота превратилась в стихийное бедствие.

«Охота, – пишет профессор биологии Колумбийского университета Дэвид Эренфельд в книге «Природа и люди», – древнейшее занятие человека, возможно, столь же древнее, как само человечество. Еще существуют расы и племена, которые только охотой обеспечивают себе средства существования. Но подавляющее большинство людей – в том числе и читателей этой книги – не ружьем, луком или дротиком добывают себе пропитание Тем не менее охота продолжает процветать во всех промышленно развитых странах, особенно в США…»

«В настоящее время, – говорит он далее, – осталось очень немного животных, которые смогли бы противостоять такому натиску со стороны торговцев пушниной и кожами, какой в свое время выдержали цапли со стороны охотников за перьями, а черепахи – от владельцев ресторанов. Некоторые торговцы пушниной по-прежнему извещают о продаже шкур ирбиса, хотя во всех Гималаях вряд ли осталась и сотня ирбисов. В США все еще продаются свежевыделанные тигровые шкуры, несмотря на то, что к сегодняшнему дню сохранилось менее 4000 бенгальских тигров в Индии и примерно около 500 в юго-восточной Азии, Китае, на Дальнем Востоке и в Закаспии…»

Ну, к счастью, скажем мы, у нас нет торговцев дефицитными шкурами, открыто предлагающих покупателю свой товар, разве что спекулянты на толкучке; но вот что касается «натиска»…

Свидетельства печати:

«При… проведении лесоводственных, охотоведческих и иных биотехнических мероприятий была без достаточного основания принята ярко выраженная стратегия силового парфорсного натиска на природу».

(О. Гусев. Журнал «Охота и охотничье хозяйство».)

И там же:

«Конечно, последствия чрезмерно интенсивной охоты в ряде районов Российской Федерации сейчас очень ощутимы и разумные ограничения необходимы. В этом году, как известно, в связи с тяжелыми условиями зимовки была повсеместно закрыта весенняя охота на все виды дичи. Это очень своевременная и мудрая мера…»

Информация в районной газете:

«Новолялинское общество охотников в нынешнюю зиму заготовило и сдало на приемные пункты пушнины в два с лишним раза больше, чем было запланировано. И это сделано несмотря на то, что охотничий сезон был на редкость тяжелым: не промерзли болота, рано выпал и заглубел снег…»

Птице, зверю было худо: глубокий снег – бескормилица. Надо было уменьшить отстрел!..

К сожалению, – я сам тому свидетель, – на охотничьих собраниях иной раз негодуют: опять сократили сроки охотничьего сезона. А можно ль иначе? Стояло засушливое лето, горели леса, птице и зверю и так пришлось туго, – в самую пору пощадить, уберечь оставшихся, чтоб на будущий год помочь расплоду. Ан, нет, хотим стрелять!.. Стыдно, товарищи охотники. Правда, когда поговоришь, – соглашаются.

«Парфорсный натиск»… Откуда он?

Мы не собираемся оспаривать здесь охоту, как увлекательный, азартный и, бесспорно, полезный для здоровья вид спорта (когда это спорт). Но надо прекратить бессмысленное и безжалостное избиение четвероногого и пернатого населения пригородных зон (там это достигло апогея), а также тех охотничьих угодий, куда любят съезжаться в пору весенне-осенней охоты любители безоглядной пальбы по живым мишеням (да еще частенько с изрядным запасом спиртного).

Неумеренная охота – большой, серьезный вред.

Знакомый старый охотник С. В. Туршу из Симферополя жаловался:

– Не могу я видеть, как в августе бьют кролика в кукурузе, сдирают шкурку; завертывают в бумагу и – в портфель… Разве это охота?!

Дичь – в портфель?! Это уж совсем что-то новое, прямо сказать, символ урбанического века! Горожанин на охоте с портфелем – просится в сатирический журнал.

А чего стоит жестокая забава – «ссаживать» ворон и галок, ради потехи расстреливать беззащитных, беззаботных пичужек на лесных прогалинах, серых воробьишек в садах! А ведь этим занимаются, как отмечал еще Арсеньев, и образованные люди.

«Стреляют так же, как в бутылку, только потому, что черная ворона представляет собою хорошую цель».

«Каждому человеку, состоящему в охотничьем обществе, – свидетельствует газета «Вечерний Свердловск», – известно, что выходить в лес с ружьем и стрелять (тем более вблизи отдыхающих) во время летнего запрета охоты категорически запрещается. При сдаче охотминимума мы все исправно отмечаем это положение, равно, как и то, что нельзя стрелять певчих птиц и зорить гнезда. Но нет. Вместе со смехом и песнями отдыхающих по лесу несутся раскаты выстрелов дробовиков, а не то и мелодичный посвист пуль мелкокалиберных ружей. А так как стрелять дичь нельзя, то убивают дятлов, дроздов, диких голубей, чибисов, бекасов…»

Опять, чтоб не обвинили в пристрастии, пройдемся по страницам «Охоты и охотничьего хозяйства» (уж кому-кому, а ему лучше знать, этому журналу, он не заинтересован порочить охотников).

«Ради развлечения. В городском обществе охотников и рыболовов произошел такой разговор. Молодой любитель-охотник рассказал, как он недавно на берегу притока р. Бирюсы убил медвежонка:

– А медведица в это время была на другом берегу, ну я этому влупил! Сразу насмерть! Странным мне показалось, что он не убегал от меня, а наоборот, вроде бы ко мне шел, а когда я в него выстрелил, второй куда-то спрятался. Мясо у него невкусное, какое-то водянистое…

Я не смог сдержаться и высказал молодому человеку все, что о нем думал.

– Да проку-то от него нет никакого, так, из интереса я его убил».

«Странные, удивительные представления о дозволенном и недозволенном, плохом и хорошем… Оказывается, «невинное развлечение» (в любое время с ружьем в лес, в любое время с сетью на реку) – это для некоторых людей обыкновенно, привычно, дозволено. Обыкновенно – вот что самое страшное».

Сообщают разные люди из разных мест, а все об одном.

А вот и уральская информация:

«Рядом с нашим институтом – лес. Часто во время перерыва мы ходим туда отдохнуть и видим, что с каждым годом лес становится все неузнаваемее. Почти не слышно птиц. Большой редкостью стали белки, хотя недавно они были постоянными жителями этих окраин.

Летом часто можно видеть в лесу подростков, стреляющих птичек. Застрелят или подранят – и идут дальше. С чьими ружьями они ходят? Вероятно, с родительскими, или сами делают самопалы. А ведь за это надо строго наказывать и отцов и сыновей».

Я получил письмо от уральца Кузнецова:

«Вторично пишу Вам и полагаю, что Вы примете меры и устраните безобразия, допускаемые Обществом охотников и рыбаков по отстрелу дичи на участке поймы реки Исеть при впадении в Верх-Исетский пруд, т. е. практически в черте города Свердловска. 18 августа в 18 часов началась охота, в результате которой было уничтожено все, что летает в этом районе (а это район города). Кроме того, на Сортировке (это против поймы) жители в коллективных садах потеряли покой, так как выстрелы гремят с 3 часов утра до поздней ночи».

Дальше автор письма сообщал, что садоводы в этом районе стреляют дроздов (едят ягоды), недавно нашли убитого лосенка: с матерью забрел в сад, мать перемахнула через забор – убежала, а он… (Кстати, жалобы на канонаду в пригородных зонах поступали из Березовского, Миасса – многих и многих мест. Надо ли говорить, что стрельба в этом случае особенно недопустима.)

Залежалое поле. Есть такое выражение у охотников старых «классических» времен. Значит – забыть охоту, точней, как надо охотиться, деградация полевых качеств охотничьей собаки, из-за того что засиделась дома или неправильно содержится. Не происходит ли такого с самим охотником?

Статистические данные по Свердловской области.

Наиболее заметное уменьшение дичи происходило в последние 25 лет, особенно – боровой дичи, и наиболее ощутимо в густонаселенных районах. В несколько раз стало меньше глухарей, тетеревов, рябчиков, косуль, серых куропаток и других. Резко сократились заготовки таких ценных пушных зверей, как соболь, куница, ондатра, белка.

Конечно, сказались последствия войны, когда отстрел животных на мясо производился более интенсивно, чем когда-либо; но однако снижение продолжалось и далее, а это следствие уже других причин. На численность серой куропатки, тетеревов и других влияло изменение системы ведения сельского хозяйства. Прежде уборка хлебов производилась вручную, до глубокой осени зерновые в снопах и кладях пребывали на полях, дичь находила достаточно корма. Весной, с появлением первых проталин, она также кормилась на полях.

Ныне сразу после уборки урожая производится вспашка жнивья, и дичь задолго до выпадения снега вынуждена питаться грубыми, малокалорийными кормами. Из-за этого упитанность ее хуже и зимний период она переносит труднее.

Охота – не убийство.

На память приходят свидетельства очевидцев – Ленин на охоте. Как известно, Владимир Ильич любил охоту, с упоением отдавался ей, когда позволяли обстоятельства и время. Предметом преданий стала ленинская поездка в Бельские леса, где он побывал вместе с братом Дмитрием Ильичей Ульяновым.

Подробности этой поездки собрал в своем очерке писатель И. Добрин.

Вот идут они по лесу с проводником Наумычем, впереди – собака, пойнтер Чайка.

«Внезапно из-под носа Чайки с резким шумом поднялся выводок. В отдалении рябчики расселись по деревьям. Наумыч своим наметанным глазом быстро обнаружил сидевшего в хвое густой ели хохлатого петушка. Движением руки подозвал Владимира Ильича:

– Смотрите, вон сидит…

Ленин пристально вглядывался в лапчатые еловые ветви, но дичи рассмотреть не мог. Решил зайти с другой стороны… В это время – ф-рр-у – рябчик слетел. За ним сорвались еще два.

Выводок перелетал с дерева на дерево, стал перемещаться в глубь леса. Наумычу очень хотелось, чтобы стрелял Ленин. Заметив это, Владимир Ильич с лукавой искоркой в глазах сказал:

– Нет, Наумыч, я их что-то плохо вижу. Пусть уж лучше эти рябчики живут. Идемте дальше…»

«Плохо вижу»… Это при ленинском-то остром глазе! Нет, он видел хорошо, даже очень хорошо, именно поэтому и не стал стрелять – залюбовался.

Есть смысл продолжить воспоминания дальше, ибо в них запечатлен характерный склад ленинского мышления, ленинская горячая заинтересованность во всем, чего ни коснись.

«Охотники поднялись на один из холмов. Невдалеке виднелся огромный старый муравейник. Во все стороны от него расходились очень оживленные большие и малые муравьиные дороги. Наумыч давно знал этот муравейник, но никогда не обращал на него внимания. Владимир Ильич необычайно заинтересовался великолепным сооружением насекомых. Он оглядел его со всех сторон, что-то измерил шагами, затем многозначительно сказал:

– Вот где кипит жизнь! Прямо целый муравьиный Лондон! Посмотрите, как тут все стараются, спешат. Все у них делается сообща. Очень любопытно. Очень.

Когда охотники расположились отдохнуть, Наумыч хотел развести небольшой костер, но Владимир Ильич предостерег:

– Не нужно. Здесь тепло, сухо, место высокое. Зачем вам костер?

Наумыч понял осторожность и предусмотрительность Ленина: от костра мог возникнуть лесной пожар.

И так во всем. Проходя деревенской улицей, Ленин подметил, что крестьяне плохо берегут лес.

– Живете в лесу, – говорил он Наумычу, – а еще не привыкли считать себя его настоящими хозяевами. Посмотрите, какие склады бревен у каждой избы. Не слишком ли это много? А сколько свежих пней и срубленных деревьев встречали мы в лесу!»

Забота обо всем – о муравьях, о лесе, жалость к каждому срубленному дереву, глубоко проникновенное эстетическое восприятие всего живущего вокруг, будь то рябчик или лисица…[16]16
  Широко известен факт, когда Ленин не решился выстрелить в выбежавшую на него лисицу… Значит, это не было случайностью, значит, это было характерно для Ленина-охотника: красота жизни сильнее и дороже всего…
  Как говорит Надежда Белинович в «Сказах о Ленине»:
Лиса стояла долго-долго,Как будто выстрела ждала…. . . . . . . . . . . . .Легли на снег косые тени,Седой туман укрыл леса…Не стал стрелять товарищ Ленин:Пускай живёт лиса-краса!

[Закрыть]

Вспоминается также история с золоторогими оленями. В 1919 году кулак Попов, удирая за границу от шедшей по его следам кары, разрушил загоны, в которых содержались олени-маралы. Звери разбежались. Об этом узнал отряд красных партизан.

Казалось бы, совсем не до того: еще полыхают партизанские села, подожженные врагом, не потухло пламя гражданской войны… А все-таки партизаны собрали двести животных. Так возникла мараловая ферма – первое советское оленеводческое хозяйство в Горной Шории. Позднее ее преобразовали в Шебалинский совхоз. (Панты – рога маралов – как известно, ценное сырье, из которого получают дорогое лекарство – пантокрин.)

А ведь можно было, казалось бы, и плюнуть, махнуть рукой, либо взять и перестрелять всех, кто попал на мушку… Мясо тогда, пожалуй, было нужнее пантокрина…

Чтобы убивать, человеку не требовалось проделывать тысячелетний путь развития. Убивать – самый примитивный инстинкт.

Позаботиться о живых существах – вот это человечье дело. Это по-нашему, по-советски, по-хозяйски.

Думается, что в охотничью проблему давно могла быть внесена ясность. Надо изменить взгляд на охоту как на невинную забаву, от которой много удовольствия и никому никакого вреда.

Неоднократно отмечалось: категорический запрет охоты и твердая охрана лося помогли выжить этому зверю, находившемуся на грани исчезновения, теперь он размножился и заселил наши леса; то же произошло и с сайгаком.

Сохранить фауну – это на первом этапе; на втором – приумножить, оплатить свой долг. Как?

Строже спрашивать с самих охотников.

Очевидно, охота на так называемых свободных территориях год от года будет отмирать; промысел и любительская охота все больше будут переходить на рельсы организованных охотхозяйств, развивающихся по законам зоотехники.

«Дичеразведение». Такое слове все чаще мелькает на страницах специальных изданий. Правда, не все еще приемлют его, но, похоже, клонится к этому. В конце концов, не эту ли цель преследуют охотничьи заказники.

Мы не склонны думать, как заявляют некоторые, что охотники – лучшие друзья природы, однако же, при желании, они действительно могут сделать многое. И делают – там, где находятся и руководят достойные, знающие люди.

Николай Тихонович Губин – председатель Свердловского областного общества охотников и рыболовов, полковник в отставке, однажды заметил:

– Охота в современных условиях – это трудовой процесс, направленный на использование природных ресурсов – диких зверей и птиц, а также на удовлетворение потребности человека в активном отдыхе на лоне природы. Теперь охота – это природоохранительное мероприятие.

Боровая птица в условиях Свердловской области основной объект охоты. Кормушки в зимних местах обитания глухаря. Корма выкладываются с появлением глубокого снега, когда птица на полях не может найти себе корма. Глухаря всегда считали таежной птицей. Нелюдимой. А он на заботу работникам охотхозяйств первым обжил кормушки и разрешил здесь же лакомиться рябчику. Благодаря таким кормушкам стали образовываться искусственные тока.

Кормушки для косули, в которые закладывается хорошее сено. Косуля любит сено из разнотравья. Ежегодно обществом заготавливаются сотни тонн сена, зерновых в снопах, ягод. Важнейшая задача общества – добиться значительного увеличения запасов дичи в охотничьих угодьях, и для этого общество не жалеет средств, а охотники своего личного труда. Ежегодно Свердловское областное общество охотников и рыболовов тратит почти 400 тысяч рублей на содержание и ведение охотничьих: хозяйств. В Российской Федерации больше нас расходует только Московское общество…

Известный защитник животного мира чешский профессор Гржимек утверждает:

«Я прекрасно знаю: не будь у нас охотников, в Европе давно бы уже не было ни серн, ни оленей, ни кабанов, ни зайцев, ни кроликов. Если бы охотничьи общества не оплачивали убытки, нанесенные этими животными полям и огородам, наших последних диких животных давно бы истребили фермеры, считающие их вредителями сельского хозяйства…»

Но прошу обратить внимание, дикие животные – на землях фермеров, значит, там их уже так много, что они не гнушаются полями и огородами! И охотничьи общества даже уплачивают за потраву, компенсируют то, что звери съедят или вытопчут. Хорошо бы, чтоб так делалось у нас. Поучительный пример!

Важное значение имеют систематически практикуемые запреты охоты, решение не открывать весенней охоты. Украина не открывает весеннюю охоту много лет. Полный или частичный отказ от нее неоднократно повторялся на территории РСФСР (за исключением районов Крайнего Севера). Многое зависит здесь от позиции местных Советов. В 1973 году весной в Челябинской области было запрещено бить болотную и боровую дичь; в 1974-м охота разрешалась только в приписных хозяйствах. У соседей, в Курганской области, охотиться могли на всей территории, но лишь по именным разрешениям-путевкам. Режевской район Свердловской области запретил всякую охоту до 1978 года.

В правилах охоты, утвержденных Свердловским облисполкомом в январе 1975 года, во-первых, срок охоты на боровую дичь устанавливался на три недели позже, чем на водоплавающую и болотную; впервые было официально указано три «дня отдыха» – вторник, среда, четверг каждой недели (то есть когда охота запрещена); во-вторых, уточнены предельные сроки охоты на лося – с 1 октября по 15 января, а на косулю – по 30 ноября. На медведя – до залегания в берлогу, с 1 сентября до 1 декабря. Нарушителя правил ждет штраф – 50 рублей плюс иск за убитую птицу (до 30 рублей). Оружие конфискуется, владелец его исключается из общества охотников.

Результаты запретов? Они весьма ощутимы. Вот свидетельство самих охотников:

«…Масса уток гнездится на озере Шувакиш. Рядом огромный завод, тысячи людей ежедневно идут вдоль берегов, а птицы как будто не замечают их, сидят на гнездах, летают над головами прохожих…»

Ну, и наконец, совершенствовать охрану, подбирать на егерскую службу честных, мужественных и преданных делу людей, которые не пойдут на сделку с совестью, для которых закон есть закон – его не нарушают.

Немного об опыте друзей

…И, конечно, надо учиться, перенимать лучшее у других. Учиться никогда не зазорно.

Начальник Свердловского управления охотничье-промыслового хозяйства А. А. Киселев после поездки в составе делегации охотников Советского Союза в Чехословакию для ознакомления с ведением охотничьего хозяйства рассказывал:

– Чехословакия сравнительно небольшая страна, по площади в полтора раза меньше Свердловской области, но, несмотря на малые размеры, большую плотность населения, высокоразвитую промышленность и сельское хозяйство, Чехословакия богата охотничьей дичью. В стране обитает много диких копытных животных, среди них европейские и пятнистые олени, косули, лани, серны, муфлоны и кабаны. В непосредственной близости от жилья человека хорошо уживается заяц-русак, фазан и серая куропатка. Из хищных имеются медведи, рыси, лисицы, куницы, выдры, норки, хорьки, горностаи и барсуки. Водятся белки, ондатры и дикие кролики. Встречаются глухарь, тетерев и рябчик, дрофа и перепел, вальдшнеп и бекас, дикие индюки, гуси и утки многих видов.

Численность большинства видов животных очень высокая. Это наглядно доказывают следующие данные:

В стране ежегодно отстреливается до одного миллиона зайцев, 300—500 тыс. фазанов, 75—80 тыс. косуль, 10—15 тыс. оленей, 5—6 тыс. кабанов, более тысячи ланей и муфлонов, 30—50 тыс. уток и много другой дичи. Страна от охотничьего хозяйства получает ежегодно от 6 до 8 тыс. тонн мяса диких животных.

Одновременно с этим большое количество дичи отлавливается для подсадки в угодья, где плотность подсаживаемого вида низка, а также и для продажи за границу. Ежегодно отлавливается живьем 200 копытных, 50—60 тыс. зайцев, 50 тыс. фазанов, 30—60 тыс. серых куропаток. Кроме этого, охотниками ежегодно добывается значительное количество пушных зверей. В стране заготовляется до 5 тыс. шкурок куниц, 30—40 тыс. лисиц, 20—30 тыс. хорьков, 400—500 тыс. ондатры и значительное количество другой пушнины.

Большое количество видов и высокая численность дичи не результат особо благоприятных условий, а плоды активного добросовестного труда охотников нескольких поколений.

Союз охотников Чехословакии насчитывает 127 тыс. человек. Охотничьи угодья закрепляются главным образом не за районными и городскими обществами, а за первичными коллективами, причем площади закрепляемых участков зависят от количества охотников в коллективе В среднем в закрепленном за коллективом участке на каждого охотника приходится по 30 га полевых или по 75—100 га лесных охотничьих угодий.

Члены коллектива охотятся только на территории закрепленного за ними участка и иногда, в качестве гостей, принимают участие в охоте на других участках.

На каждые 500 га закрепленных угодий коллектив охотников обязан содержать за счет своих средств сторожа-егеря. В каждом охотничьем хозяйстве не менее 20% лучших кормовых и защитных угодий отводится под заказники.

Наша делегация посетила одно из рядовых охотничьих хозяйств «Кутная гора», площадью 1490 гектаров, которое приписано охотколлективу в 28 человек. Охотники ежегодно выкладывают для подкормки фазанов и куропаток 2—3 тонны зерна, для подкормки зайцев 5—6 тонн овощей. Примерно в таких же объемах производят подкормку во всех охотничьих угодьях страны.

Большое внимание охотники уделяют спасению фазанов, куропаток, их кладок и молодых зайчат при кошении сена и сельскохозяйственных культур тракторными косилками. В передней части трактора крепится специальное отпугивающее приспособление, которое поднимает животных, и они не попадают под ножи косилки. Во время сенокоса охотники с участием школьников проводят массовый сбор яиц фазана и куропаток из гнезд, которые обнаруживают на покосах. В охотничьих угодьях, таким образом, собирается ежегодно по 300—400 тыс. яиц куропаток и 150 тыс. яиц фазанов. Собранные яйца доставляются в инкубаторы охотничьих хозяйств, которых в стране довольно много.

Обработку земли, выращивание и сбор урожая, выкладку подкормки в зимний период, сбор яиц и доставку их в инкубатор производят охотники в порядке бесплатного трудового участия.

Прежде чем получить право на охоту, каждый должен отработать на закрепленном за коллективом участке не менее шестидесяти часов ежегодно. Браконьерство в стране – исключительная редкость. Браконьеры наказываются сурово. Любой случай нарушения правил охоты, техники безопасности или недостойного поведения обязательно рассматривается на собрании первичного коллектива охотников. Такое нарушение, как появление на охоте в нетрезвом виде, служит основанием для исключения из общества…

К этому можно добавить.

Ограниченность территории и крайняя бедность фауны заставили чехов и словаков – больших патриотов своей Родины – очень строго и в высшей степени продуманно подойти к проблеме охоты в целом и подготовки охотника в частности. И надо сказать, что меры, принятые ими, полностью оправдали себя. Маленькая по площади страна имеет сейчас такую богатую фауну, какой больше нет ни в одной западноевропейской державе.

Стать охотником там совсем не просто. Прежде всего необходима рекомендация профсоюзной организации. Потом твоя кандидатура обсуждается в Обществе охотников. Все сошло благополучно – на год зачисляют кандидатом в охотники (кандидатом, а еще никак не охотником!). На охоту ходит, но еще не стреляет, лишь помогает носить ружье старшему товарищу. В шутку старшие товарищи называют кандидата «человеком-собакой». И вправду: он должен подражать, перенимать все от них. Ружье нести только стволом вниз, на плече, и обязательно переломленным, то есть случайно уже не выстрелишь, никого не поранишь, не убьешь по нечаянности, а если даже и выстрелишь (что практически невозможно), то попадешь все равно в небо. Это исключает несчастные случаи. Охотиться – только в своей зоне, на чужой ни-ни. А это значит, что тебя знают, и, следовательно, если натворишь что-нибудь, никуда не скроешься. Так не будет: подстрелил лосиху, обездолил трех маленьких лосят – и в кусты, ищи-свищи ветра в поле! Там это практически исключено.

Словом, год кандидат в охотники работает, но не стреляет, работает много и требования к нему самые придирчивые. Ходит на стенд – учится меткости. Должен пройти курсы – пять предметов: биологию, собаководство, законы и прочее. Потом должен непременно выдержать экзамен. Срезался – начинай все сначала. Пока не одолеешь всего, ружья не получишь.

Потом три года ружье можешь носить только бескурковое (еще застрелишь себя! предусмотрено и это!).

А самое главное: ты обязан любить всякую живность, на которую после будешь охотиться. Да, именно обязан, в принудительном порядке, если собственным умом не смог дойти до этого. Зимой подкормить зайцев, ходить и подсыпать зерна для фазанов на местах их обычной кормежки… ну и т. д.

Чтобы престиж охотника всегда был высок, чтоб он сам был строг к себе, чувствовал свою ответственность, был подтянут, заботился о своем авторитете и внешности, на охоту отправляются всегда в зеленом. Это – обязательная форма.

Непререкаемо высок авторитет лесничих. Они тоже во всем зеленом, на шляпе – перышко, непременно рослые, крупные, представительные мужчины, бритое лицо, интеллигентная наружность.

Чуть нарушил в чем-нибудь правила – он, лесничий, уже тут как тут: заплати штраф. Более серьезное нарушение – не отделаешься штрафом, – пожалуйте за мной…

Наши товарищи, побывавшие в Чехословакии, рассказывают: отправились на рыбалку, поймали небольшую щучку, в общем-то, не такую уж и маленькую, годилась бы на варево…

Немедленно за спиной вырос лесничий. Взял щучку, повертел в руках. «О, мала, мала!» Снял с крючка и спустил в воду. Пускай подрастет!

Для иностранцев, приезжающих на охоту в Чехословакию с Запада, заведены такие порядки: во-первых, уплати определенный взнос за право охоты, потом – непременно купи чехословацкое ружье, свое не вози, за каждого убитого фазана или косулю – тоже заплати… Фазан-то получается «золотой». Несмотря на это, состоятельные иностранцы едут и едут сюда: уж больно хороша охота, не жаль денег. Дичи – благодаря принятым разумным мерам – не убывает, государству прибыль, все довольны.

Когда спрашиваешь чехов, как вы добились такого порядка, они отвечают: строгими, даже жестокими правилами и законами охоты, требованием неукоснительного их выполнения. Поблажек никому. Государство не скупится на расходы по охране. Окупается вдвойне, втройне. Есть ли браконьеры? Есть. Но жизнь у них там трудная. Попробуешь – бросишь.

Охотник должен быть охотник. Не заготовитель мяса, которое потом сбывается из-под полы, не истребитель, живого, спокойно умывающий руки в крови перебитых им жертв…

Не все, конечно, из чехословацкого опыта может быть механически перенесено к нам, у нас другая территория, многое просто невозможно. И все же, думается, мы должны прийти к строгим мерам, и прежде всего не забывать воспитывать самого охотника. Порадовало недавнее сообщение:

«Любители-охотники Удмуртии держат экзамен перед специальными комиссиями. С весны правом охоты в республике будут пользоваться только лица, выдержавшие испытание на знание оружия, боеприпасов, сроков и правил охоты».

Очень хорошо! Но надо еще последить, как он, выдержавший испытания, потом будет вести себя один на один с природой. Строже, строже, если мы не хотим, чтоб самых распространенных наших зверей и птиц, обычных жителей средней полосы России, не постигла участь животных, которые теперь стали редкостными.

До сих пор не прекращаются споры: что такое природа – храм или мастерская? Мы держимся того мнения, что это и храм, и мастерская одновременно. Кстати: в мастерской вы тоже не станете размахивать топором, рискуя сломать инструменты и проломить голову товарищу… Уже появилось выражение: «В лес нужно входить в тапочках».

Но и на заводе точной механики люди ходят в тапочках и белых халатах.

Закончим эту главу словами мудрого индейца Вэши Куоннезина – Серой Совы (сова у многих народов – символ мудрости):

«Говорят, все живое создано для того, чтобы служить человеку. Но так ли это? Рабство уже вышло из моды, и никто не станет утверждать, что сосновые шишки зреют специально для белок, а олени живут в лесу лишь для того, чтобы волки были сыты… Каждое живое существо в своей борьбе за жизнь в какой-то мере безжалостно по отношению к другим видам. Человек же извлекает пользу из всего и ото всех, включая своих менее счастливых собратьев. Почти всегда он добывает гораздо больше, чем ему нужно, разоряет природу, не думая о будущем, это самый большой грабитель, который существует на земле. И, несмотря на высокое положение, которого он достиг, многому ему надо поучиться и поработать над собой, чтобы стать доброжелательным, сдержанным, снисходительным…»

Пусть для всех это станет заповедью.

Из зарубежных сообщений.

Оказывается, в Канаде большая часть уток погибает не от выстрелов охотников, а от их промахов. Канадские ученые долго не могли выяснить причину массовой гибели уток. Тщательное расследование показало, что птицы стали жертвами отравления свинцом. Ежегодно из ружей охотников вылетает до шести тысяч тонн свинцовой дроби. Копаясь в придонном иле в поисках червяков, утки находят свинцовые шарики и заглатывают их.

Теперь выпущена новая охотничья дробь, поверхность которой защищена тонким нержавеющим слоем. Приняты и другие меры по охране диких птиц, в частности, создаются искусственные пруды-заповедники. Архитекторы решили сделать их в виде гигантских фигур селезня.

Разведение диких уток во Франции. Питомник Пьера Пляншара специализировался на разведении диких уток для пополнения охотничьих угодий. Дело было начато в 1966 году, а в 1974 году выпуск достиг уже 100 000 утят, что является наибольшим количеством для питомников не только Франции, но и всей Западной Европы. 80% продукции питомника продается, начиная с суточных утят вплоть до 5—6-недельных, которых прямо выпускают на воду. Уток для отстрела продают в ноябре, декабре и январе, когда болотная утка становится редкой. (Это тоже называется «охотой»?)

Охота запрещена. Управление по борьбе с загрязнением окружающей среды в Японии объявило запретными для охоты на птиц 34 района общей площадью в 2,5 млн. гектаров. Это решение связано с подписанной в Москве в ходе советско-японских переговоров конвенцией между правительством СССР и правительством Японии об охране перелетных птиц и птиц, находящихся под угрозой исчезновения, а также среды их обитания.

Наша информация:

Осторожно: п р и р о д а! Москва (ТАСС). Учреждена «Красная книга» природы СССР, которая возьмет на особый учет редкие виды животных и растений. Постановление об этом приняла коллегия Министерства сельского хозяйства СССР.

В Советском Союзе много сделано и делается по охране и приумножению богатств живой природы. В стране больше ста заповедников, тысячи местных заказников, не счесть «зон покоя». И все-таки в целом ряде мест флора и фауна беднеют. По крайней мере, 80 видов и подвидов птиц и млекопитающих ученые относят к категории редких и исчезающих. Более 50 видов требуют экстренных мер охраны. Введение в стране «Красной книги» усилит внимание государственных, научных и общественных организаций к этим проблемам. Вести «Красную книгу» поручено коллективу Центральной лаборатории охраны природы. А помогать ему призваны все, кому редкая природа дорога.