Текст книги "Фронт без границ. 1941–1945 гг."

Автор книги: Борис Белозеров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 30 страниц)

Исполняющий обязанности начальника внутренних войск Н КВД Прибалтийского округа полковник И. Л. Кабаков в своем докладе 6 марта 1945 года указывал, что на территории Латвийской ССР действует 12 банд с общим числом 325 человек[762]762
  Там же. С. 653.


[Закрыть]. Всего на территории Латвии с 1944 года по 1952 год националисты совершили свыше 3 тыс. преступлений. Ими были убиты 1562 представителя советско-партийного и комсомольского актива, 50 военнослужащих Советской Армии, 64 сотрудника МВД и МГБ, 386 бойцов истребительные батальонов. За этот же период на территории Латвии было обезврежено 702 бандгруппы с общим числом участников 11 042 человека, в т. ч. 2408 убито, 4341 – арестовано, а 4293 – сдались властям[763]763
  Известия ЦК КПСС 1990. № 11. С. 120.


[Закрыть].

Наличие крупных, хорошо вооруженных, сколоченных в основном из бывших членов партии «Айзсаргов» банд, представляло серьезную опасность для тыла действующей армии и потребовало принятия адекватных мер со стороны советского командования. Задачами войск НКВД по охране тыла 1-го Прибалтийского фронта в период успешных наступательных действий частей Красной Армии продолжали оставаться такие, как:

а) продвигаясь за действующими частями Красной Армии, нести службу по основным направлениям;

б) наводить твердый государственный порядок на освобожденной территории и коммуникациях армий, обеспечивая бесперебойное по ним движение;

в) проводить тщательную проческу лесных массивов в направлении движения батальонов с целью ликвидации групп немцев, власовцев и других бандформирований.

С 23 июня по 14 июля 1944 года войсками охраны тыла этого фронта было уничтожено и взято в плен 1540 солдат и офицеров противника[764]764
  Пограничные войска СССР в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. М. 1976. С. 402–405.


[Закрыть].

Для борьбы с буржуазно-националистическими формированиями на территории республик Прибалтики было организовано Управление внутренних войск НКВД Прибалтийского округа и развернута 4-я стрелковая дивизия НКВД. На нее и были возложены задачи по ликвидации буржуазно-националистического подполья, оказания помощи и содействия местным органам власти в проведении восстановительных мероприятий.

Для личного состава войск охраны тыла борьба с буржуазно-националистическими бандами, умело скрывающимися в лесисто-болотистой местности, применяющими различные ухищрения и невиданную жестокость, имела свою специфику. Она требовала не только высокого уровня тактико-боевой и служебной подготовки, но и иной уровень морально-психологической и политической подготовки. Части и подразделения продолжали размещаться гарнизонами и заставами в населенных центрах районного (уездного, волостного) звена. Однако вид служебной деятельности резко изменился. Основными ее видами стали чекистско-войсковая операция (ЧВО), разведывательно-поисковая группа (РПГ), засада и секрет. Все они отличались от традиционных контрольно-пропускных пунктов (КПП), патрульной службы и т. д. Здесь важно было взаимодействие военнослужащих во всех элементах, например, ЧВО: блокирование района поиска, организации служб засад и секретов на путях движения банд, четких действий головного и тылового охранения и т. д. Следовательно, весь личный состав очень серьезно готовился к предстоящим операциям, понимая, что от промаха, ошибки, просчета одного может погибнуть все подразделение.

Но другое и не менее важное направление в работе командиров и политработников имело участие в массово-политической работе с местным населением. Основными вопросами, которые разъяснялись гражданам этих республик, являлись: международное положение и возросшее могущество СССР; существо советского строя, советской власти и национальной политики; положение на фронтах Великой Отечественной войны и наших союзников; задачи народов Советского Союза; о задачах населения Литовской ССР в деле помощи фронту, призыва в армию, выполнения государственных поставок, сдаче оружия и ликвидации бандитизма в уездах республики; о неминуемом полном разгроме фашисткой Германии и ее агентов – литовско-немецких и польско-немецких националистов и др.

С жителями городов проводились общие собрания, собрания учителей, учащихся старших классов гимназий и прогимназий, собрания женщин и т. д.

В крупных общественных местах проводились митинги с привлечением полковых оркестров. Все это способствовало пробуждению самосознания жителей литовских деревень, пониманию значимости тех режимных мероприятий, которые проводятся в республике, преодолевать чувство страха и побуждать бандитов к явке с повинной.

На протяжении всей войны исключительная роль в политическом и военном воспитании личного состава войск НКВД принадлежала политорганам. С начала войны Управление политпропаганды войск НКВД непосредственно руководило политорганами действующих соединений и округов, поддерживало с ними письменную и живую связь. Во все действующие округа и вновь формируемые соединения были командированы работники Управления. Но в связи с передачей частей и соединений войск НКВД действующих округов в оперативное подчинение начальникам охраны войскового тыла Красной Армии Управление политпропаганды, как и другие управления, было лишено возможности продолжать руководить политорганами этих войск НКВД.

12 июля 1941 г. начальник Управления политпропаганды войск НКВД СССР дивизионный комиссар П. Н. Мироненко внес предложения об изменении статуса Управления политпропаганды. Их смысл сводился к следующему:

1) Для руководства политической работой в войсках, действующих на фронте и в тылу, создать:

а) в центре (Москва) отдел Управления политпропаганды войск НКВД по руководству политорганами действующих частей и соединений, укомплектованный наиболее квалифицированными работниками управления во главе с начальником отдела, с непосредственным подчинением начальнику Управления политпропаганды войск НКВД;

б) в масштабе фронта иметь: отдел политпропаганды войск НКВД по охране войскового тыла, укомплектованного за счет бывших отделов политпропаганды округов погранвойск НКВД;

в) в масштабе армии: политаппарат в составе 5–7 человек.

Тогда же было принято и утверждено Временное положение об отделах, политпропаганды войск НКВД по охране тыла фронта. В своем директивном указании от 25 июля 1941 года о партийно-политической информации начальник Политуправления потребовал от политорганов больше самостоятельности и инициативы в решении вопросов, своевременности и оперативности, ее правдивости и достоверности. Основное назначение партийно-политической информации должно быть подчинено воспитанию личного состава в духе героизма, отваги, смелости, овладению новыми тактическими приемами и т. д.[765]765
  Пограничные войска СССР в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. М. 1976. С. 521.


[Закрыть].

Политуправление постоянно информировало войска НКВД о боевых действиях на фронтах, охране тыла действующей армии, о мужестве и героизме военнослужащих всех видов войск.

Ежемесячно готовились и представлялись докладные записки Политуправления о боевой деятельности и политико-моральном состоянии войск НКВД. Сводки о боевых отличиях личного состава направлялись в действующие части и соединения. Так, в сводке от 3 декабря 1941 г. указывалось, что «Политотдел 21-й дивизии (Ленинградский фронт) в присутствии члена Военного совета комиссара Клементьева и командующего 42-й армии генерал-майора Николаева провел со всеми командирами частей, секретарями партбюро и инструкторами пропаганды совещание „О воспитательной работе в частях дивизии“»[766]766
  Внутренние войска в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. М., 1975. С. 168.


[Закрыть]. В докладной записке политотдела войск НКВД по охране тыла Ленинградского фронта от 30 декабря 1941 года сообщалось: «Успехи контрнаступления Красной Армии продолжают повышать подъем среди личного состава и горячее желание улучшением качества несения службы оказать максимальную помощь частям первой линии фронта успешно громить и истреблять немецких оккупантов. Несмотря на большой процент ослабевших и истощенных на почве недоедания, особенно в частях южной зоны заграждения, целый ряд бойцов и командиров показывают высокую сознательность при выполнении своего долга»[767]767
  Там же. С. 172–173.


[Закрыть].

В военные годы шел неустанный процесс совершенствования структуры политорганов. 15 октября 1942 года приказом НКВД СССР во внутренних войсках создается политический отдел, работающий под руководством ЦК ВКП(б) и НКВД через аппарат заместителя наркома внутренних дел по войскам. Политические отделы создавались также в войсках по охране железнодорожных сооружений и особо важных предприятий промышленности. В связи с этим Политическое управление войск НКВД СССР было расформировано. К началу 1943 года во внутренних войсках, например, сложилась следующая структура политических органов: Политический отдел ВВ НКВД СССР, политические отделы соединений и отдельных полков. В не отдельных полках и подразделениях – заместители командиров по политической части.

24 мая 1943 года решением ГКО в Красной Армии упразднялся институт заместителей командиров рот, батарей и им равных подразделений по политической части. В соответствии с этим решением приказом НКВД СССР от 12 июня 1943 года институт заместителей командиров подразделений по политической части был упразднен и в видах войск НКВД. Важным этапом на пути дальнейшего совершенствования политорганов внутренних войск явилось создание политических отделов округов: Северо-Кавказского – в январе 1943 г., Украинского – в феврале 1943 г., Белорусского – в апреле 1944 г. и в декабре 1944 г. – Прибалтийского.

Создание политических отделов округов позволило более полно учитывать в организации и проведении партийно-политической работы особенности обстановки, задач, стоящих перед войсками различных округов, и оперативно откликаться на происходящие изменения. Основными направлениями партийно-политической работы в войсках являлись: воспитание личного состава в духе патриотизма, ненависти к гитлеровским захватчикам, буржуазным националистам; борьба за повышение боеспособности войск, организованности, дисциплины и бдительности.

Политотделы обобщали опыт передовых частей и подразделений, готовили листовки и плакаты, посвященные воинам, отличившимся в боях с врагом, организовывали огромную культурно-массовую работу.

Политотделы войск постоянно обращали внимание на оперативность партийно-политической работы, инициативы и самостоятельности в принятии решений и смелости брать на себя ответственность за действия. Этому старшие политработники учили своих коллег непосредственно в войсках. 9 марта 1943 года начальник Политотдела внутренних войск своей директивой «Об улучшении живого руководства политорганов» потребовал от их начальников главной целью руководства считать контроль и проверку исполнения приказов, директив и инструкций, изучение кадров на практической работе, обучение их на месте, оказание помощи партийным и комсомольским организациям[768]768
  Скляров В. В. Мероприятия Коммунистической партии по организационному укреплению и совершенствованию стиля работы политорганов внутренних войск. В кн. Внутренние войска и органы внутренних дел в период Великой Отечественной войны 1941–1945. Л., 1976. С. 70.


[Закрыть].

2 октября 1944 года Политотдел войск НКВД по охране железных дорог своей директивой № 23/2/6913 предложил командирам частей и соединений провести серьезную работу по увековечиванию памяти воинов, погибших в бою при исполнении служебного долга. В этих целях «составить перечень тех мест, объектов, пунктов в обороне и защите которых отличился личный состав, с указанием, когда и какие гарнизоны и части участвовали. Организовать сбор данных о могилах бойцов и офицеров, погибших в бою. Определить, какие и каким способом отметить места, пункты боевых действий (мемориальные доски и другие оформления), а также могилы павших (установление обелисков, оград, посадка деревьев и т. д.). Эскизы мемориальных досок, обелисков, оформление могил следовало выслать в политотделы войск для утверждения»[769]769
  Внутренние войска в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. М., 1975. С. 613–614.


[Закрыть].

Значительное место в их работе занимали партийные и комсомольские организации. В частях и подразделениях они были полнокровные, способствовавшие боевому и моральному становлению личного состава, обеспечению безопасности фронта и тыла. Постоянно шел приток в партию новых членов, лучших бойцов и командиров. Если за 6 предвоенных месяцев 1941 года кандидатами в члены партии в войсках НКВД было принято 2217 человек, то за вторые 6, но военных месяца, того же года было принято 8108 человек[770]770
  Там же. С. 553.


[Закрыть]. За семь месяцев 1943 года в ряды партии было принято 5772 человека[771]771
  Там же. С. 591.


[Закрыть]. Все это свидетельствовало о стремлении передовых воинов к тому, чтобы в трудное для страны время связать свою жизнь с партией, быть ей полезным в борьбе с врагом. Командиры и политработники видели в этих коммунистах своих надежных помощников, доверяли им наиболее сложные и ответственные участки боевой службы.

Аналогичные задачи по повышению профессионализма решались и в органах внутренних дел. Характерным в этом являлось Управление НКВД Ленинграда и области. Здесь выполнение задач органами милиции в экстремальных условиях блокады Ленинграда осложнялось обстановкой в самих органах милиции: качественный и количественный состав, обеспечение продуктами питания, проведение профессиональной подготовки и др. В январе – феврале 1942 года от голода скончались 378 милиционеров[772]772
  Соколов А. Ленинградская Краснознаменная // Советская милиция. 1967. № 11.С.20.


[Закрыть]. В отличие от рабочих и служащих, сотрудники милиции не получали какого-либо специального пайка, не снабжали их и по нормам войсковых частей. Нередки были случаи смерти милиционеров от голода прямо на посту[773]773
  Оборона Ленинграда 1941–1944. Л., 1968. С. 489.


[Закрыть]. В докладной записке на имя председателя Исполкома Ленсовета в декабре 1941 года начальник Управления милиции Е. С. Грушко сообщал, что от бомб, снарядов и голода в ОРУД ежедневно выбывало из строя 60–65 человек, в отряде речной милиции 20–25, в территориальных отделениях – до 10[774]774
  Ленинградская милиция и органы УНКВД Ленинграда в годы Великой Отечественной войны (1941–1945 гг.). Л., 1985. С. 19.


[Закрыть]. Лишь с февраля 1942 года на основании решения Военного совета Ленинградского фронта сотрудники милиции стали снабжаться продовольствием на уровне частей передовой линии[775]775
  ЦГАИПД. Ф. 25. Оп. 12. Д. 65. Л. 40.


[Закрыть]. Учитывая тяжелую работу шоферов и регулировщиков на ладожской Дороге жизни, им была установлена повышенная норма довольствия: хлеба – 500 граммов, мяса – 125, жиров – 40, сахара – 35, крупы – 190, водки – 50 г в день. Сотрудники, работавшие на восточном берегу Ладожского озера, получали продовольствие с фронтовой базы Подборовье по более высокой норме[776]776
  Павлов Д. В. Ленинград в блокаде. Л., 1985, С. 202.


[Закрыть]. В дальнейшем, с целью улучшения обеспечения сотрудников НКВД продовольствием, в Ленинграде удалось создать ряд подсобных хозяйств. 15 мая 1941 года начальник УНКВД Ленинграда приказал организовать подсобное хозяйство на выделенной земле колхоза «Красный пахарь» Парголовского района[777]777
  ОРиАИ ИЦ ГУВД СПб. и ЛО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 138. Л. 173.


[Закрыть]. В соответствии с приказом НКВД СССР № 283 «Об организации подсобных хозяйств при Управлении милиции», в городе при каждом райотделе НКВД создавались самостоятельные подсобные хозяйства на выделенных 166 гектарах земли[778]778
  Там же. Д. 163. Л. 782.


[Закрыть].

Создание при подразделениях широкой сети подсобных хозяйств позволило в значительной степени решить проблему обеспечения сотрудников дополнительным питанием зимой 1942/43 годов, что способствовало сокращению количества больных, укреплению боеспособности подразделений[779]779
  ЦГАИПД Ф. 408. Оп. 2. Д. 137. Л. 8.


[Закрыть].

Личный состав милиции города испытывал некомплект сотрудников. Причинами этого явились массовый призыв в РККА в начале войны, смерть от голода и бомбардировок, болезни и ранения. Для решения кадрового вопроса был предпринят ряд различных мер. Из тыловых районов страны в Ленинград прибыли 1070 физически крепких здоровых сотрудника[780]780
  Оборона Ленинграда 1941–1944. Л., 1968. С. 492.


[Закрыть]. В это же время по приказу Главного управления милиции НКВД СССР дважды были эвакуированы в тыловые районы страны истощенные и больные сотрудники милиции Ленинграда. Первую эвакуацию провели в начале 1942 года[781]781
  Там же. С. 784.


[Закрыть]. Однако принимаемых мер, направленных на повышение боеспособности служб и подразделений милиции УНКВД Ленинграда, было явно недостаточно. По решению партийных органов Ленинграда осуществили мобилизацию в милицию женщин[782]782
  ЦГАИПД. Ф. 25. Оп. 2. Д. 4734. Л. 47.


[Закрыть]. Большую часть из них направили в ОРУД, ГАИ, следственные подразделения, детские комнаты, экспертные отделы[783]783
  Филатов В. Ленинградская милиция в период обороны города 1941–1944 гг. М. 1965. С. 31.


[Закрыть]. Значительное пополнение кадров позволило руководству городской милиции направить на оперативную работу сотрудников, вынужденных ранее заниматься вспомогательными работами[784]784
  Архив МИМ СПб. и ЛО. Д. 43. Л. 12.


[Закрыть].

Особое место в повышении эффективности работы органов милиции имела профессиональная и общеобразовательная подготовка. Накануне снятия блокады, в 1943 году, открылись 4-х месячные курсы подготовки участковых уполномоченных для сельской местности Ленинградской области. Одновременно в школе действовали краткосрочные 2-х месячные курсы оперативных работников. С 20 марта по 25 мая 1943 года практически для всего начальствующего и рядового состава ленинградской милиции прошли учебные сборы по 7-ми дневной программе. Кроме того, в школе прошел подготовку водительский состав подразделений УНКВД Ленинграда[785]785
  Архив МИМ СПб. и ЛО. Д. 44. Л. 121.


[Закрыть].

Для первоначальной подготовки вновь принятых сотрудников проводились занятия в свободное от службы время по 12 часов в неделю. Учебный план был рассчитан на месяц обучения. На политическую подготовку отводилось 12 часов, огневую – 10, остальные 28 часов посвящались специальной подготовке. После окончания обучения выставлялись итоговые оценки и милиционеры допускались к несению постовой службы[786]786
  Янгол Н. Г. Политическая и профессиональная подготовка сотрудников милиции Ленинграда в начальный период войны. // Вопросы идеологической, массово-политической работы в органах внутренних дел. Л., 1985. С. 139–140.


[Закрыть]. Организованное проведение занятий началось с 1 марта 1942 года. Для этого выделялись высококвалифицированные специалисты[787]787
  ОРиАИ ИЦ ГУВД СПб. и ЛО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 148. Л. 8.


[Закрыть].

Помимо профессиональной подготовки в органах милиции уделялось внимание и повышению общеобразовательного уровня сотрудников. С осени 1942 года возобновила свою работу вечерняя школа при Управлении милиции, которую стали посещать 1703 работника милиции[788]788
  Горбунов А. И. Партийно-политическая работа в органах милиции в период обороны города в 1941–1944 гг. //Ленинградская милиция, органы НКВД Ленинграда в годы великой Отечественной войны (1941–1945 гг.). С. 69; Пост революции. 1943. 7 ноября.


[Закрыть].

УНКВД по Ленинградской области понимало, что успех решаемых милицией задач во многом зависит от командного состава. За опытным, волевым, авторитетным офицером милиции рядовые сотрудники всегда охотно шли на выполнение самого сложного задания. Одной из мер, способствовавших повышению авторитета начсостава, явилась разработанная памятка личного и служебного поведения офицера милиции, содержание которой сводилось к следующему:

1. Офицер милиции – одно из самых почетных званий в нашей стране, и оно обязывает ко многому.

2. Офицер милиции, прежде всего, должен быть требователен к себе, строг к своим подчиненным, вежлив, предупредителен, тактичен в обращении с гражданами.

3. Офицер милиции должен постоянно воспитывать своих подчиненных, подчеркивая при этом высокое значение звания работника НКВД СССР.

4. Офицер милиции должен быть всегда выбрит, иметь чистое белье, носовой платок, аккуратно подстриженные ногти, хорошо подогнанные и исправные снаряжение и оружие.

5. Офицеру милиции запрещается:

– появляться в театрах, кино и в других общественных местах в плохо выглаженном обмундировании, небритым и не причесанным;

– ношение смешанной формы одежды;

– иметь в карманах формы громоздкие предметы, нарушающие подтянутость и бравый вид;

– держать руки в карманах;

– появляться на улицах города и в общественных местах (кроме вокзала) с большим багажом;

– приходить (без служебной необходимости) в форме на рынки, базары, стоять в очереди за спиртными напитками и т. д.

И последнее, что представляется актуальным и в настоящее время для стиля работы начальствующего состава, – начальник, старший офицер милиции не должен был делать замечаний и критиковать по службе младшего по званию или должности офицера в присутствии его подчиненных в форме, подрывающей его авторитет[789]789
  ОРиАИ ИЦ ГУВД СПб. и ЛО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 99. Л. 61–63.


[Закрыть].

Управление милиции рекомендовало начальникам райотделов и строевых частей милиции УНКВД ЛО организовать со своими сотрудниками работу по изучению памятки и практическому ее применению, размножив и вручив каждому офицеру.

Таким образом, на органы милиции был возложен значительный круг обязанностей, выполнение которых в целом обеспечивало не только общественный порядок, но и способствовало решению многих социальных, военно-мобилизационных и других задач. Выполнение этих задач зависело не только от умелой работы командиров и начальников по организации боевой службы, точного соблюдения требований законов военного времени, приказов и инструкций, но также и от уровня профессиональной подготовки всего личного состава. Именно на это и была нацелена вся военно-командирская, морально-политическая и психологическая подготовка, организованная в войсках и органах НКВД.

* * *

Война неизбежно влияет на внутреннюю жизнь страны, вступившей на борьбу с врагом. С одной стороны, это проявляется в народном подвиге, в движении патриотизма. Безусловно, это движение всегда выступало как массовое, цельное и всенародное. Оно было характерно как для сражающейся армии, так и для работников тыла. Невзирая на все трудности военного лихолетья, миллионы советских людей, и в их числе ленинградские рабочие и служащие, делали все, чтобы приблизить победу. Но, с другой стороны, война, так же, как и другие чрезвычайные ситуации (землетрясения, наводнения, радиоактивные заражения и т. д.) активизирует и криминальный субъект, причем он особенно опасен, поскольку вооружен и действует, как правило, дерзко.

Блокадный Ленинград и многие города северо-запада оказались в сложной ситуации. Их изоляция от Большой земли требовала определенных мер, связанных с введением чрезвычайного положения. Попытка ввести законным путем осадное положение не нашла поддержки в Президиуме Верховного Совета и Правительстве СССР, что, в свою очередь, не позволяло вводить слишком суровые меры по отношению к тем лицам, которые своими преступными действиями мешали превращению города в неприступную крепость. Серьезной проблемой для правоохранительных органов являлась борьба с продовольственными преступлениями. Важное направление в служебно-оперативной деятельности органов – это предупреждение хищений хлеба, как непосредственно в магазинах, так и у граждан (краж хлебных карточек, краж хлеба «на рывок» и т. д.). Кроме того, перед руководством и сотрудниками отделов и отделений УНКВД встала необычная задача охраны магазинов, хлебных ларей, сопровождение машин и санок с хлебом т. д. Наряду с этим, резко обозначилась и проблема борьбы со спекулянтами, возникла необходимость усиления оперативно-розыскной работы по выявлению тех, кто на горе и страданиях ленинградцев наживал капиталы.

Борьба за сохранение продовольствия являлась первоочередной задачей не только для органов внутренних дел, но и для войск НКВД, на которые возлагал ось обеспечение сохранности грузов на складах и в пути следования. В борьбе с хищениями исключительное значение имели нормативные акты по предупреждению краж и хищений военнослужащими, принятые ГКО и НКО. Здесь были также регламентированы правовые нормы для войск и органов НКВД.

В обстановке войны необходима была усиленная борьба с дезертирством и уклоняющимися от военной службы. Эта проблема требовала особых нормативно-правовых актов, предупреждающих дезертирство, которые были приняты и ими руководствовались правоохранительные органы. Органы внутренних дел Северо-Западного региона в обстановке военного времени, определяя степень виновности тех или иных лиц в совершении преступлений, руководствовались общими положениями, принятыми высшими органами советской власти. Особое место здесь занимали политические мотивы, которые в то время превалировали над уголовными и гражданскими. Не случайно, что значительная часть возбуждаемых дел касалась контрреволюционной и антисоветской деятельности. УНКВД в русле общих идей того времени настойчиво предлагало начальникам районных и городских отделов выявлять и привлекать к уголовной ответственности всех, кто как-то негативно выражал свое отношение к существующему строю и советской действительности.

Однако одновременно принимались меры по усилению законности со стороны всех сотрудников УНКВД, связанных со следственной работой. Создавались многочисленные документы, направленные на рост профессионализма, глубокое знание нормативно-правовых документов и повышение личных морально-нравственных качеств работников НКВД.

Участие войск и органов НКВД в ликвидации националистических бандитских формирований на территории Прибалтийских республик требовало особых морально-политических и боевых качеств от всего личного состава. Военнослужащим и оперативным работникам, направленным в эти области пришлось соприкоснуться с новым образом «врага», каким являлись бандиты, прославившиеся своей жестокостью. Это болезненно воспринималось личным составом и требовало переосмысления происходящего, усиления политической и психологической работы в частях и подразделениях.