Текст книги "Сальто назад (СИ)"

Автор книги: Борис Рогов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 30 страниц)

– Я хотел бы коснуться расовой проблемы. Не секрет, что небелые граждане нашей страны первыми пополняют ряды безработных, и последними принимаются на работу, что в школах, университетах и на рабочих местах. Что уважаемые кандидаты в президенты планируют предпринять для решения этой важнейшей проблемы?

– Стимулировать бизнес через налоговые льготы, – Рейган хорошо затвердил этот вопрос. – Это поможет создавать новые рабочие места, поможет повысить квалификацию цветных и испаноязычных рабочих.

– Тогда я уточню мой вопрос. Скажите, мистер губернатор, видите ли вы будущее нашей страны, как многорасового общества?

– Я верю, что будущее Соединённых Штатов это будущее равных возможностей для каждого гражданина, и я лично сделаю всё, что в моих силах, чтобы добиться этого. – Рейган не смог удержаться без пафоса, но не сказал по сути ничего, что было заметно по кривой улыбке Хиллиарда.

* * *

После окончания дебатов в баре конгресс-холла было дымно, шумно и людно. За одним из столиков в самом тёмном углу сидели два пожилых джентльмена и негромко переговаривались между собой, изредка обводя глазами помещение бара. Главный редактор и владелец газеты «Washington Post» Дональд Грэм и его старый знакомый корреспондент журнала «Commentary» Джон Подгорец сидели, потягивая пиво, и вполголоса обсуждали только что завершившиеся дебаты.

– Даю 100 баксов против дохлой крысы, Рейгану не видать Белый дом после такого оглушительного провала. – Грэм глотнул пива и обвёл взглядом бар, как бы ища кого-то. – Старина Тедди так его размазал, что, боюсь, старик не доживёт и до завтрашнего утра.

– Ты ошибаешься мой юный друг, – Джон Подгорец был старше Дональда всего на пять лет, но всегда подчёркивал этот факт. – За стариной Ронни стоят такие силы, что ему Тед на один зуб. При этом он может говорить любую ахинею, Это уже не важно. Не смотря на богатство клана Кеннеди. Вот увидишь, сейчас и баптисты, и евреи, и, ты, возможно, удивишься, но исламисты будут изо всех сил лоббировать среди выборщиков как раз этого старого пердуна.

Заметь, он не просто так изображал этакого истеричного парня слегка не в себе. Мне кажется, что в этом спектакле всё просчитано до мелочей. Ты обратил внимание на этого выскочку Андерсона[133]133
  Джон Баярд Андерсон – независимый кандидат в президенты на выборах 1980 г. Сработал спойлером для оттягивания голосов у Картера (в реальной истории).


[Закрыть]? Как он заигрывает с интеллектуалами и студентами? Он же из республиканцев! Сам, конечно, ничего существенного не наберёт, но голоса у Кеннеди оттянет. Короче, я готов поставить сотку за то, что президентом будет Рейган. После сегодняшних дебатов я в этом уверен, как никогда.

– Что-то твои речи напоминают мне теорию заговора. – Усмехнулся в кружку Дональд. – Я всё-таки верю в честные выборы в нашей самой демократической стране мира. Надо быть полным идиотом, чтобы голосовать за этого придурковатого старикашку с начинающимся Альцгеймером. Ты, к слову, заметил, как иной раз тряслись у Рейгана ручонки? Хотя надо отдать ему должное – некоторые фразы ему удались. Помнишь, как он во второй части сорвал аплодисменты вот этим «Мы будем по всему миру отвечать на атаки и плохое обращение с американскими гражданами!».

– Мне больше понравилась вот эта – «Лучшие умы не находятся в правительстве. Если таковые будут, то бизнес будет нанимать их». Но всё равно, это ерунда, какие ему спичрайтеры фразы сочинили, тряслись у этого клоуна руки или нет, голова не тряслась – уже хорошо. Важно только одно, чтобы он был послушен тем, кто его продвигает, и чтобы он смог решить проблему энергетического кризиса. Решение, которое предлагает Тед ни за что не устроит наших нефтяных магнатов. За такое покушение на их карман, они могут его и пристрелить. Я думаю, он забыл печальную участь своих братьев.

– А помнишь, как ни тот ни другой не смогли внятно ответить на вопрос этой вредной бабы из «ABC News»?

– На это она и рассчитывала. Борьба с терроризмом это палка о двух концах. И правильного ответа тут нет в принципе. Позиция Израиля понятна. Израиль – государство-заложник, у него нет другого пути, кроме как объявить всех своих граждан солдатами на линии огня. Это позволяет игнорировать любые переговоры с террористами. Позиция жестокая, но последовательная и логичная. Казалось бы, при такой политике в отношении террористов террор в Палестине должен был сойти на нет. Однако ничего подобного не происходит. Я думаю, ты в курсе, что территория Израиля постоянно подвергается обстрелам, еврейские поселенцы на занятых ими территориях живут в вечном страхе перед террористами Арафата или Мусави[134]134
  Лидер шиитской террористической организации «Хезболла»


[Закрыть]. То есть метод не работает даже там.

Тем более он не будет работать в нормальном демократическом государстве, где жизнь граждан является главной ценностью общества. Этим и пользуются террористы. И надо признаться, иногда достигают успеха. Это в тоталитарных государствах вроде России или Китая можно плевать на жизни граждан и бить по площадям.

9 декабря 1980 г. Вашингтон, округ Колумбия, США. Президент Джимми Картер, советник по национальной безопасности Збигнев Бжезинский.

В камине Кабинета карт и схем Белого Дома негромко потрескивали дрова. Из-за резкого падения температуры до +3 градусов и сильного ветра, пытавшегося вломиться в помещение, в комнате было довольно прохладно. Терпимо, по меркам привыкших к такой зиме жителям Восточного побережья, но пожилым джентльменам, расположившимся в красных креслах перед огнём, было неуютно. Только бокалы с добрым двенадцатилетним бурбоном выручали их в эту минуту.

– Збиг, дружище, что-то меня потряхивает от предстоящих русских маневров рядом с этой твоей Польше, – в голосе 39-го президента слышится беспокойство. Свои выборы Картер проиграл ещё в августе, когда товарищи по партии прокатили его, отдав право на выдвижение кандидатуры Теду Кеннеди. Картер последние дни исполнял роль главы государства, и ему не хотелось под занавес никаких эксцессов.

– Мистер, президент, всё идёт так, как мы и задумали. – Бжезинский наоборот спокоен. – Русский медведь сам идёт в расставленный для него капкан. Немцы называют такое положение «цугцванг». При любом раскладе они проиграют, а мы выиграем.

– В политике, дорогой Збиг, так не бывает. – Президент кривит губы в скептической усмешке. – Скорее наоборот, бывает, что проигрывают обе стороны.

– Смотрите сами, господин президент. Если они начинают что-то похожее на Прагу 68-го года, то получают враждебную страну. Я же вам говорил, что Польша это совсем не Чехословакия. Мы поляки очень гордый народ. Русским придётся усмирять поляков силой, и вряд ли они смогут это сделать. Это значит разрыв коммуникаций между их группировкой в Германии и частями второго эшелона в СССР. Кроме того, это увеличение и без того гигантских военных расходов, снижение уровня жизни и прочие прелести. А уж когда в Россию с польского фронта пойдут гробы, мало Брежневу не покажется.

Если же они опомнятся и не войдут в Польшу, то «Солидарность» победит, тут у меня нет никаких сомнений. К власти придут наши сторонники, и Польша тихо и бескровно уплывёт из лап русского медведя. В худшем для нас случае, она будет нейтральной как Австрия, а в лучшем ухватится за нас как Румыния. В любом случае, мы отсекаем войска в Германии от России-матушки. Танковый бросок к Атлантике у Советов превращается в несбыточную мечту. – Бжезинский удовлетворённо хмыкнул и выпустил изо рта облако ароматного дыма. – А самое замечательное, это не будет стоить нам ни цента. Так что, мистер Президент, мы с чувством выполненного долга передадим страну следующей администрации. И ещё одна приятная новость с моей милой Польши – там нашли залежи нефти. Вчера мне сообщили, что в Кшивоплотах забил первый фонтан! Теперь поляки не будут зависеть от русских и по энергоносителям.

– Я думаю, всё не так однозначно… – президент США сделал небольшой глоток виски и немного покатал его по языку. – Это скорее сыграет против нас. Подумайте, дорогой мой Збиг, при нынешних ценах на нефть у польского коммунистического правительства появится шанс расплатиться с кредитами. На волне нового энергетического кризиса Советы вполне могут себе позволить поддержать поляков не только морально, но и кредитами. Они любят раздавать деньги просто так. Наш с вами план полетит к чертям. Впрочем, я рад, что это уже не мои проблемы. Пусть этим занимается Ронни.

ГЛАВА 21
У ДЯДИ ВАНИ НА МАРСЕ СПЕЮТ ВИШНИ

19 декабря 1980 г. Москва. Квартира подполковника КГБ Игоря Шамраева. Оперуполномоченный майор УБХСС Марат Светлов в гостях у хозяина квартиры.

После морозов середины декабря в Москве установилась тёплая, почти мартовская погода. Сегодня с ночи шёл снег, перешедший к полудню в моросящий противный дождик. Игорь Иосифович Шамраев пятый день маялся гриппом. В Москве в эту промозглую зиму злобствовал какой-то «китовый» грипп. Эпидемия его прокатилась по стране три года назад, но оказалось, что штамм устойчив и при сезонном обострении он снова проявился в столице. Острая стадия с высокой температурой, ломотой в суставах и мигренью уже миновала, градусник показывал сносные 37,8, голова не болела, настроение улучшалось. К тому же сегодня вечером к нему приехал его друг и соратник по расследованию прогнозов Марат Светлов.

– Как твоё драгоценное? – Не успев поздороваться, с порога вопросил майор Светлов, ввалившись в тесный коридорчик однокомнатной квартиры Шамраева. – Выздоравливаешь? А то я тебе лекарство привёз!

Голос Светлова старался перекрыть болтовню переносного «Шилялис», что развлекал хозяина на кухне.

– … Генеральная Ассамблея ООН выступила против провозглашения… – бухтел телек голосом Кирилла Лаврова.

Светлов по-хозяйски прошёл на кухню и, не спрашивая разрешения хозяина, убавил громкость до минимума. Потом достал из-за пазухи милицейской серой шинели палку «Краковской» и головку чеснока. Из кармана как бы сама собой вынырнула бутылка «Экстры».

– Слышал, как народ шутит по поводу названия этого благородного напитка? – продолжает балагурить Светлов. – Эх, как стало трудно русским алкоголикам!

– Это ерунда! Витя Бакланов придумал действительно классную частушку. Вчера мои коллеги приходили, рассказывали, что в народ ушло. На ёлочном базаре уже кто-то из наших топтунов слышал. – Он открывает холодильник и достаёт полученные от любимой мамочки соленья.

– Ну-ка, ну-ка, может я ещё не слышал… – ворчал добродушно Светлов, стягивая мокрую шинельку и громоздя её спинку стула, пока Шамраев с выражением декламирует:

 
Если водка будет пять, всё равно мы будем брать,
Если водка будет восемь, всё равно мы пить не бросим.
Передайте Ильичу, нам и десять по плечу.
А вот если будет больше, то получится как в Польше.
 

– А что! Не плохо! – Светлов сдержанно хрюкает, – Витёк – талант.

– Марат, а ты чего сегодня по форме? Не успел домой заскочить?

– Что-то не хочется мне домой. Тоскливо там. После того, как Татьяна ушла, дома сидеть не могу, такая тоска накатывает… Придёшь, там ни души, только пыль по углам лежит. С нашей работой даже кота не заведёшь. Сдохнет.

– Жениться тебе, барин, надоть, – цитирует какую-то пьесу Шамраев.

– Не дождётесь! – огрызается приятель. – Хватит с меня семейной жизни! Да и насмотрелся я и на тебя, и на наших женатиков. Им их благоверные всю плешь проедают. Ты же нашу работу знаешь ни отдыху, ни сроку. Денно и нощно на посту. А жёны этого не понимают, им внимание надо, помощь, уход и ласку. Поэтому жениться для нас ментов – плохая идея. Вот на пенсию выйду, тогда и женюсь на молоденькой. – Светлов заржал громко и неестественно.

– Что-то ты разговорился, давай располагайся. Только учти, мне врачи не рекомендовали спиртным злоупотреблять, поэтому я только символически…

– Игорёша, я тебе враг что ли? Ты за кого меня принимаешь? Мы ж с тобой друзья ещё по школе. Поэтому употреблять, блядь, мы будем только в добро, а в зло мы не будем, блядь, употреблять. И разливая водку по стаканам, затянул, изрядно фальшивя, старинную:

 
По маленькой, по маленькой налей, налей, налей
По маленькой, по маленькой, чем поют лошадей…
 

* * *

После первой рюмки, которую Шамраев действительно только пригубил, разговор свернул опять на баб. Действительно, о чём ещё говорить двум холостым товарищам офицерам за рюмкой водки?

Следующую рюмку Шамраев выкушал уже полностью. Приятное тепло растеклось по жилам, а через пять минут настроение заметно поднялось. Дождик за окном сменился большими мокрыми хлопьями, которые прилипали к стеклу и таяли, стекая медленными струйками. По телеку началась какая-то музыкальная программа, кухня наполнилась разухабистыми наигрышами гармошки.

К третьей стопке женская тема себя исчерпала.

– А как смотрит уважаемый подполковник уважаемой госбезопасности на то, чтобы освежить в памяти события ближайшего будущего, – голос Светлова уже потеплел после выпитых рюмашек. – Помнишь, как мы с тобой в апреле удачно сверили прогноз с реальностью? Тебе внеочередная звёздочка на погон досталась. Мне тоже майора дали, поэтому хочется развить успех. Лучше бы деньгами, но и карьера тоже не плохо. К слову, Игорёша, а ты не мог бы у себя в Конторе похлопотать о моём к вам переводе?

– Уже! – Хмыкнул лаконично Шамраев. – Заикнулся я Бобку, что не плохо бы в наши ряды заполучить опытного и ушлого оперативника со специализацией в экономических делах. Знаешь, что он мне на это сказал? Сказал, что кадры не мой вопрос, что поимка перебежчика это хорошо, но на фоне стратегических провалов во внешней политике, это мелочи. Не понравилось ему, что мы с тобой ничего из Новосиба не привезли.

… но тетрадку я принесу. Посмотрим сейчас. – Шамраев ушёл в комнату и через минуту вернулся с затёртыми листами.

– В воскресенье на Ленинских горах состоится митинг в память убитого Джона Леннона… – Он с удивлением посмотрел на приятеля. – Леннона-то за что? Как-то мимо меня это событие прошло. Когда его грохнуть успели?

– Ещё в октябре, какой-то псих захотел прославиться и шмальнул в мужика в упор из дробовика. Ничего там политического, сплошная психиатрия.

– Ладно, мне этот Леннон до лампы, есть ли, нет ли – всё равно. Смотрим дальше. – Шамраев склоняется над листочками. – А ты тоже просто так не сиди, разливай остатки, да, похоже, в магазин бежать придётся, у меня водки дома нет.

Пока Игорь Иосич перебирает банки в недрах старенькой «Бирюсы», Светлов доливает остатки по стопкам, дорезает колбасу и замирает в ожидании. – Игорёк, кончай дурью маяться, водка греется.

Радостный возглас хозяина доносится из глубин агрегата. Целая бутылка Дагестанского коньяка, по какой-то случайности оказалась в дальнем углу холодильника. Шамраев донельзя довольный, возвращается к столу и ловко срывает козырёк металлической пробки. – Совсем запамятовал откуда у меня этот коньяк. Но пришло его время.

– Сначала мы водку прикончим, тут ещё осталось по двадцать капель. – Марат усмехается про себя, вспоминая, что Шамраев недавно отказывался пить, а сейчас уже и забыл об этом.

– Слушай, товарищ майор, я тут, сидя на больничном, начал анализировать, размышлять, так сказать, – Шамраев сделал широкий круг руками, показывая, до сколь широких обобщений он дошёл в размышлениях.

– И что же ты наанализировал? Анализатор.

– Только, чур, не болтать! – Шамраев переходит на пьяный шёпот. – Ни-ко-му!

– Могила!

– Слушай сюда! В мире существуют два лагеря. Так? Так! Их и наш. Потому что все эти неприсоединившиеся, по сути, тоже капиталисты. Природа капитализма такова, что ему всё время требуются новые рынки. Более сильные индустриально и финансово развитые страны вынуждены всё время искать рынки сбыта и не могут остановиться, вступая между собой в конфликты…

– Что ты мне Ленина пересказываешь! Помню я его «Империализм, как высшая стадия…», у нас-то развитой социализм, никаких рынков ни сбыта, ни производства, всё по плану.

– Марат! Ты меня не перебивай, слушай дальше, – Шамраев на мгновение замолк, собираясь с мыслями. – К слову, коньяк наливай, не зря же я его нашёл. Короче, слушай дальше.

Мы с тобой владеем уникальным документом, который рассказывает, о событиях во всём мире. При этом сообщает, что в 1991 году в стране произойдёт бескровная контрреволюция и реставрация. Под эту дудку развалится Союз, а народ погрузится в совершенно непотребное состояние. Я думал над этим и пришёл к довольно странному выводу.

– Что-то ты долго кашу по столу размазываешь, давай, рожай уже, чего ты там надумал. Похоже, что тебе пить вредно, ты слишком умным становишься, аж противно.

– Короче, если при капитализме мир постоянно проходит через череду кризисов в виде войн за передел рынков, то при социализме, эти кризисы накапливаются и в какой-то момент рушат весь сложившийся порядок. Возвращая мир всё к тому же капитализму. При этом все жертвы, принесённые на алтарь революции, оказываются напрасными.

– Зарекался кувшин по воду ходить, – Марат настроен скептически. Я что-то не понял, к чему ты клонишь. Предлагаешь переворот организовать?

Никакой переворот здесь нам не поможет. Что толку переворачивать один и тот же блин с одного бока на другой. Нет! Цивилизация на Земле зашла в какой-то позиционный тупик. Нужен нетривиальный ход. Мне кажется, таким ходом мог бы стать проект полёта в дальний космос.

– Прямо в дальний? На Марс или Венеру, тебя уже не устраивает? Для начала может быть на Луну, не? Ну, да, ну, да. Луна это так банально… Ты часом не забыл, что даже американцы лунную программу свернули за ненадобностью?

– Так у них кризис очередной всё ещё свирепствует, им сейчас не до космоса. А вот у нас после продажи нефти по нынешним ценам может такой финансовый излишек образоваться, что вполне можно пилотируемый полёт на Марс организовать. Марс это по нынешним временам тоже дальний космос. Тем более, что теоретические наработки у нас уже делались. Королёв в своём ОКБ разрабатывал механику всего этого дела. Лично читал отчёты наших наблюдателей.

– Иосич, а на кой нам на Марс? Там же нет ничего интересного. Дело задвинули в долгий ящик, поскольку наши большеголовые так и не смогли обосновать, где в народном хозяйстве можно было бы применить результаты этого полёта.

– В этом то, как раз самое интересное и заключается. Полёт на Марс, Венеру, да в любую даль интересны не сами по себе, а двумя вещами… Первое, попутно инженеры столько наизобретают во всех отраслях от медицины, до материалов и топлива, что хватит не на одно поколение. А второе, может быть ещё более важное. Вспомни Борькины записки. Там с начала восьмидесятых начинается откат НТР. Сначала она сворачивает в сторону информационных технологий, по сути останавливая разработку всех остальных ветвей прогресса, а потом и там начинается застой и пережёвывание одного и того же.

– Какой ты всё-таки наблюдательный, Игорёша, я тебя прямо ещё больше зауважал, – Марат снова наполнил рюмки янтарным душистым напитком. – Давай ещё по одной, за твоё здоровье!

Шамраев с досадой отмахнулся.

– Если мы начнём строить марсианский корабль, то американцы волей-неволей вынуждены будут заняться тем же. И тогда им точно придётся снижать расходы на оборону, на строительство новых баз и прочие подобные программы резать. А это тоже будет играть нам на руку. И не важно, кто первый будет на Марсе. Цивилизация выскочит из этого тупика. Только космическая экспансия сможет спасти человечество! – Патетически закончил Шамраев и закинул в глотку коньяк.

После такого философского выступления мужики несколько минут сидели в пьяной прострации. По телевизору концерт народных коллективов сменился вечерней программой «Время».

– Ты Марат, как всегда вовремя зашёл! – Внезапно Шамраев оживился снова. В глазах его отразилось удивление и возмущение одновременно. Он суёт прямо под нос Светлову лист из тетради. – Смотри! 26 декабря на станции «Ждановская» сотрудниками МВД убит майор КГБ Вячеслав Афанасьев. Ещё и не просто рядовой майор, а заместитель начальника секретариата! Это тебе не кот чихнул.

– Ну, ни фуя… – от удивления Светлов даже чуть не промахнулся рюмкой мимо рта. – Вот это дела творятся в твоём ведомстве… Менты майора КГБ грохнули, вернее, грохнут… или как правильно тут? А не важно… Что делать будем?

– Ты, Марат, не спеши, я ещё не всё прочитал. – Недовольно хмурится Шамраев. – Дело будет передано в Генеральную прокуратуру Калиниченко. Тот раскопает всю цепочку до самого Щёлокова. Там, похоже, не только нашего майора укокошат, там целая система грабежей. Ты только представь, до чего менты оборзели! Прямо в Москве, сорок убийств! Это они с КГБ случайно прокололись, получается. А не попади им под руку этот несчастный Слава Афанасьев, они бы так и дальше людей убивали…

– Игорь! У меня идея! Давай их с поличным возьмём. У нас в вашей конторе ещё один нам обязанный человечек появится. Ты этого Афанасьева знаешь?

– Нет, не слышал даже про такого. Он же не из нашего управления. Но узнать смогу, конечно. Вот только для этого мне больничный закрыть надо. У нас с этим строго. С незакрытым до работы не допускают. Федорчук лично за этим следит. «Нечего заразу по Комитету разносить!» – его любимая фраза на эту тему.

Он щепотью ухватил квашеной капусты и отправил следом. Ещё немного помолчал, сосредоточенно пережёвывая и, наконец, продолжил.

– Знаешь, Маратка, нам придётся двадцать шестого вечером подежурить на «Ждановской», дождаться, когда поезд с Афанасьевым придёт. Когда эти ухорезы начнут Славика «потрошить», включимся в процесс, Если раньше, то мы ничего доказать не сможем, а так если начнут копать и выйдут так, как написано, то Щёлоков слетит. Со свистом!

– Хорошо, с этим решили, а что у нас ещё там международную тему?

Друзья продолжили увлекательное чтение.

26 декабря 1980 г. Москва. Станция метро «Ждановская». Майор КГБ Афанасьев

Вячеслав Васильевич Афанасьев мирно дремал на кожаном пружинном диване метро, разомлев от водки, упавшей на ещё не недолеченный грипп. Сегодня ему исполнилось ровно сорок. По этому случаю, не дожидаясь окончания больничного, он к концу рабочего дня отправился к мужикам на Молодогвардейскую[135]135
  Молодогвардейская, 12 здание, в котором располагалось 8 УКГБ, где работал Афанасьев


[Закрыть]. Поставил пару бутылок «Столичной» и домашние соления. Его Наталья большая мастерица по заготовкам. Вся Контора это знает и всегда с удовольствием пользует плоды её трудов.

Новорожденного, как положено, поздравило высокое начальство, пожурив за несоблюдение порядка излечения. На что именинник представил справку о том, что с завтрашнего дня он в полном праве приступить к исполнению обязанностей.

От профкома ему подарили бутылку коньяка. Шефу в виде подношения из Армении прислали целый ящик, он сотрудникам на юбилеи «Васпуракан» дарит. 18 лет выдержки! Такого новорожденный в жизни не пробовал. Хотел распить прямо на работе, чтобы и сотрудников угостить, но шеф настоял, чтобы с водкой не мешал, здоровье берёг. «Вы Вячеслав Васильевич, нужны нам в строю здоровым!» Так он и выразился, чем польстил самолюбию Афанасьева. Хотя лучше бы следующее звание или премию на худой конец…

Кроме коньяка в подарочный набор входила бутылка «Столичной», палка финского сервелата, банка горбуши и банка болгарских помидор. Солидный такой набор получился, кое-как вошёл в служебный портфель, покоившийся на полу справа от майора.

Так под приятные размышления, Вячеслав Васильевич задремал и проехал свою станцию. Разбудил его грубый окрик дежурной по станции, крупной женщины средних лет в форменном синем кителе.

– Мужчина, просыпаемся, просыпаемся, конечная станция. Все выходят! – женщина в красном форменном берете шлёпает его круглым жезлом по бедру. – Давай-давай, поторапливайся, чего таращишься, мужик! Взяли моду, по вагонам спать, квартиры им мало. Шевелись быстрее, алкаш!

Афанасьев так разомлел, что не сразу понял, где он находится, замешкался и забыл о портфеле. Вскочил, запахнул чёрный тулуп, и быстрым шагом покинул вагон.

Дежурная в следующее мгновение заметила «ничейный» портфель, подхватила его и тоже проследовала на перрон. В её обязанности входило сигналить машинисту, что в вагонах всё нормально.

Едва прогрохотал последний вагон, как перед носом у дежурной возник всё тот же рассеянный пассажир. В глубине души тётка надеялась, что можно будет поживиться содержимым солидного портфельчика. Она уже предвкушала, как копается в утробе этого баула, слышала внутри характерный стеклянный стук.

Приятные грёзы развеял всё тот же усатый в тулупе, что стоял рядом и распинался в благодарности.

– Зальют зенки, ни черта не помнят и теряют свои сидора, – ворчала тётка.

Майору стало обидно, что ему просто так ни за что, хамят прямо в лицо.

– Женщина, зачем же так грубить?

– А ты не учи меня, учёная я, – вдруг её осенила мысль и она резким движением вырвала портфель из руки оторопевшего Афанасьева. – Чем докажешь, что это твой портфель? Я его под сиденьем нашла. Что внутри рассказать сможешь?

– С какой такой стати? Отдайте портфель, товарищ дежурный контролёр! – Афанасьев повысил голос и попытался выхватить злосчастный предмет из цепких рук.

В руке дежурной сразу же появился свисток, – по всему перрону разлилась громкая трель. Тут же из темноты появились две фигуры в серых шинелях.

– Что здесь происходит? – обратился старший сержант к дежурной. От сержанта явственно несло перегаром.

– Да вот, портфель кто-то оставил, а этот, – она кивает на Афанасьева, – говорит, что его, а что внутри рассказывать отказывается.

– Щас мы быстро разберёмся! Гражда-а-анин пра-а-айдёмте.

– Куда? Зачем? С какой такой стати? Давайте разберёмся здесь. Кстати, удостоверение предъявите!

– Ща я те предъявлю, я те так предъявлю… мало не покажется. В отделении разберёмся, пра-а-айдёмте, гражданин. И не надо нам тут лишних это… телодвижений…

– Я офицер госбезопасности! – Афанасьев перешёл к главному аргументу. Одновременно засовывая руку за пазуху в поисках документа. – Вот моё удостоверение!

– В отделении покажешь своё удостоверение, – проворчал сержант и ловко завернул руки Афанасьеву. Вдвоём с напарником они подхватили майора и потащили в пункт охраны порядка. Портфель тоже не забыли.

* * *

Шамраев и Светлов стояли внизу, внимательно наблюдая, за выходящими со станции. Прошло уже минут пять, как ушёл поезд, но Вячеслава они так и не увидели.

– Отделение у них тут на станции, – поделился размышлениями Светлов. – Значит он уже там.

– Будем ждать, когда они его избитого вынесут? Как-то мне это … – Шамраеву совсем не нравится делать карьеру ценой здоровья сослуживца. – Может прямо сейчас к ним вломимся?

– Погодь, Иосич! Не спеши. – Тормозит его Светлов. – Ты ствол взял? А то у нас в УБХСС с личным оружием напряжёнка. За мной числится ТТ, но я его последний раз держал на стрельбах перед Олимпиадой.

– У нас тоже просто так оружие не получишь, всё на подотчёте, но макар у меня с одного дела остался «на память», так что совсем безоружными мы к бандитам не пойдём.

– Их там человек шесть, все бухие, это к бабке не ходи. Из оружия у них только дубинки и газовые баллончики. Газ они только по глупости могут применить, себя же потравят, а вот палками могут дел наворотить… мама не горюй, даже под мухой.

– В потолок пальну, от выстрела с любых бандюков сразу вся борзость стекает, – хищно ухмыльнулся Шамраев.

В это время мимо них проехала чёрная «Волга» и резко затормозила, пройдя небольшим юзом по скользкой от наледи мостовой. Дверь машины распахнулась, и из неё почти выскочил крепкий мужик в форменной шинели. В лучах фонаря мелькнула одинокая звёздочка на погонах.

– Чёрт! Их начальство прибыло. – Светлов сразу вник в ситуацию. – Испугались ханурики, что майора КГБ повязали, подмогу вызвали. Этот майор сейчас прикажет им грохнуть вашего, и концы в воду.

– У тебя двушка есть? Сейчас я наших вызову, минут через 20 здесь группа «А»[136]136
  Группа антитеррористической борьбы, созданная при КГБ в 1974 году и известная позднее, как «Альфа»


[Закрыть] будет, этой сволочи мало не покажется.

– А не боишься, что они спьяну нас в заложники возьмут? Как поймут, что им выхода нет, так и начнут лупить по чём попало…

– Так и мы с тобой не пальцем деланные, как-нибудь продержимся.

– А! Где наша не пропадала! Звони быстрее, да пошли, а то у меня уже что-то кулаки зачесались. Хорошей драки хотят.

С большим трудом удалось Шамраеву убедить генерала Бобкова срочно связаться с Федорчуком, чтобы получить добро на действия группы антитеррора.

– Подведёшь ты меня под монастырь, – проворчал Бобок, но с председателем КГБ всё-таки связался. Тот неожиданно легко дал добро на подключение группы «А».

* * *

Когда дверь в кабинет досмотра резко распахнулась, вся команда транспортной милиции увлечённо буцкала усатого мужчину в штатском. Кто-то бил его резиновой палкой, кто-то просто пинал ногами по голове. Афанасьев всё ещё находился в сознании, но говорить уже не мог, только сдавленно вскрикивал от очередного удара. В стороне, привалившись к стене, курил начальник 4 управления УВД по метрополитену майор Барышев.

Несмотря на то, что майор тоже был пьян, он сразу сообразил, что если кагебешника оставить в живых, то ему лично головы не сносить. Чтобы у подчинённых не появилось искушения разболтать о случившемся, он и приказал добить несчастного всем вместе, повязав всех круговой порукой.

– Сука, он мне кровью сапоги испачкал, – орал старший смены сержант Лобанов. – Ну, я щас этой падле… Н-на, сука! – Но сапог так и замер в воздухе, не успев достать лица жертвы.

Возглас заглушил грохот выстрела. Пуля отскочила от бетонного перекрытия и рикошетом задела плечо Лобанова, выдрав из шинели изрядный клок серого сукна.

– Не двигаться! – Во всю глотку заорал Шамраев. – Оружие на землю! Быстро!

Милиционеры, оглохшие от грохота в тесном помещении, трясли головами, не понимая, что происходит, но палки из рук не выпускали. Только Барышев, с которого окончательно слетел хмель, внимательно всматривался в лица новых действующих лиц.

– Товарищи, вы собственно, кто такие? – с деланым спокойствием проговорил он, обращаясь к Шамраеву, сразу поняв, кто старший. – По какому праву вы врываетесь в служебное помещение? Применяете огнестрельное оружие, в нарушение всех действующих правил. Мешаете следственной работе. – Барышев молол всякую чепуху, надеясь выиграть время.

– Подполковник Комитета Госбезопасности Шамраев. – Назвал себя и мазнул красными корочками перед носом майора Шамраев. – По моим сведениям вы без причины задержали и избиваете офицера КГБ Вячеслава Афанасьева. Я бы не советовал вам оказывать сопротивление. С минуты на минуту прибудет подразделение «А». Вам уже ничто…

Он тоже не успел договорить, как получил по голове резиновой дубинкой, которую метнул в него сержант Рассохин, первым догадавшийся, что их песенка спета.

К счастью цигейковая форменная ушанка спасла Шамраева от травмы. Он выстрелил в угол, из которого прилетела дубина.