Текст книги "Русь - Россия - Российская империя. Хроника правлений и событий 862 - 1917 гг. - 2-е издание"

Автор книги: Борис Пашков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 51 страниц)

Другое важное событие привело к тяжким последствиям для Москвы и России. Речь идет о Марине Мнишек, бывшей царице. Исполняя договор, заключенный с польским королем, Василий отпустил из Москвы на родину воеводу Мнишека с дочерью Мариной и другими знатными поляками. Польский отряд из-под Тушина догнал обоз, в котором ехали отец и дочь, и велели Марине ехать к Лжедмитрию II. Мнишек и Марина не колебались. Они прибыли в стан самозванца. Марина знала истину, знала точно, что ее убитый муж не воскрес из мертвых и заблаговременно приготовилась к обману. Она с грустью взглянула на самозванца и увидела гадкого и грубого человека. Марина содрогнулась от мысли разделить ложе с ним, но было поздно. Уговорили духовников тайно обвенчать Лжедмитрия II и Марину. Новый супруг обещал до взятия Москвы жить с ней как брат с сестрой.

1 сентября 1608 г. Марина торжественно въехала в Тушино. Многие поверили в искренность встречи разлученных супругов. Россиянам были направлены грамоты. К Лжедмитрию II прибыли бояре, чиновники, стольники Трубецкой, Дмитрий Черкасский, Алексей Сицкий, двое Засекиных, Михаил Бутурлин, дьяк Иоанн Грамотин и другие, они знали первого самозванца и, следовательно, знали обман второго. Столица уже не имела войска. Горожане разъезжались кто куда: одни – к царю, другие – к «царьку», так называли Лжедмитрия II.

Видя страшное начало измены и ежедневное уменьшение войска, Василий все-таки послал князя Михаила Скопина-Шуйского за помощью к шведам для спасения России.

Началась знаменитая осада Троице-Сергиевой лавры. 23 сентября 1608 г. Сапега и Лисовский с 30 тысячами поляков, казаков и россиян-изменников заняли все высоты у лавры. Сапега и Лисовский обратились к воеводам и жителям лавры с требованием сдаться, но никто не хотел покориться неприятелю. С 3 октября в течение шести недель поляки палили из 63 пушек, стараясь разрушить каменную стену. Башни и стены сотрясались, но не разрушались. Не смогли взять лавру и приступом. 19 октября защищающиеся сделали вылазку, убили многих поляков и казаков. 25 октября ночью поляки вновь попытались штурмом одолеть защитников лавры, но тщетно. Противник начал вести подкопы. 1 ноября при очередном штурме 190 защитников было убито, некоторые попали в плен. Несколько ядер упало в лавру. Одно из них угодило в большой колокол, другое разбило старинные иконы. Бои продолжались. Русские взяли важного «языка», который рассказал, где ведутся подкопы. 300 донских казаков во главе с атаманом Епифанцем устыдились «воевать» святую обитель и ушли от Сапеги на родину.

9 ноября 1608 г., за три часа до рассвета, воеводы с войском тихо вышли из лавры и ударили по полякам. Состоялась кровопролитная битва. Более полутора тысяч человек было убито только со стороны поляков. Иноки сражались везде впереди всех. О победе сообщили в Москву.

Настала зима. К полякам подошли свежие силы. Начался второй этап осады. Осажденные шли на неприятеля без лат и шлемов, не имея навыков и знаний ратного дела, но шли в бой смело – и побеждали. Под стенами лавры был тяжело ранен Лисовский.

Предстояло еще одно трудное испытание. Лавра не имела дров. Неприятель подстерегал дровосеков и убивал их. Осажденные едва не лишились воды.

Поляки, изнуренные тщетными усилиями и холодом, покинули окопы и перебрались в землянки. В лавре же началась цинга. В день умирало от 20 до 50 человек. Живые ходили, как тени. Из Москвы на подмогу прибыл небольшой отряд. Это воодушевило русских воинов, иноков и всех обитателей лавры. Поляки, схватив четверых воинов, пришедших из столицы, казнили их.

Тогда осажденные вывели целую толпу из 42 поляков и литовцев и также казнили. Нередко поляки, подъезжая к стенам лавры, дружелюбно разговаривали с осажденными, вызывали их, обменивая вино на мед, иногда вместе пили, а затем бились друг с другом до победы. Героями вылазок среди русских были стрелец Нехорошев и селянин Никифор Шилов. 9 мая 1609 г. была произведена счастливая вылазка. Но силы русских не соответствовали силе их духа. За пять или шесть месяцев осады в лавре умерли 297 старых иноков, 500 новопостриженных и 2125 боярских детей, стрельцов, казаков.

Сапега знал, что защищающихся осталось мало. И он решился в третий раз штурмовать монастырь. 27 мая 1609 г. в стане поляков поднялся шум, все обитатели монастыря вышли на защиту святых мест. Уже наступила ночь, но враг не показывался. Наконец послышался шорох. Враги ползли по рву со стенобитными орудиями, щитами, лестницами. Вдруг с Красной горы грянул пушечный залп. Неприятель с криками ринулся в бой. Готовые к смерти, защитники монастыря уже не боялись ничего: без страха и смятения каждый делал свое дело – стрелял, колол, метал камни, лил зажженную смолу, серу, вар, известь, отбивал щиты и лестницы. Враг проявлял твердость. Приступы возобновлялись до самого утра. Поляки и изменники-русские отступили. Неутомимые победители сделали вылазку и били неприятеля во рвах, гнали в поле, в лощины. Русские взяли в плен 30 панов и важных лиц, им досталось много оружия.

Сапега больше не нападал, как раньше, а ждал событий в Москве. А столица тем временем была в осаде. Не сумев взять Москвы и одолеть лавру, Лжедмитрий II послал отряды с изменниками-русскими и поляками к Суздалю, Владимиру и другим северным городам. Суздаль первым изменил царю. Переяславль-Залесский очернил себя еще более гнусным делом. Его жители вместе с поляками соединились и приступили к Ростову. Там сокрушался о бедствиях отечества митрополит Филарет (боярин Федор Никитич Романов, высланный из Москвы Борисом Годуновым и постриженный в монахи). Горожане предложили Филарету уйти в Ярославль, но он отказался. Поляки опустошили город. Филарета схватили, сорвали с него ризу, увезли в тушинский стан как узника, босого, в литовской одежде, в татарской шапке. Но самозванец встретил Филарета со знаками чрезвычайного уважения, как племянника супруги Иоанна Грозного Анастасии и как жертву ненависти Бориса Годунова. Филарет был объявлен патриархом, но он занял выжидательную позицию.

Город за городом сдавались Лжедмитрию II: Владимир, Углич, Кострома, Галич, Вологда и другие. Сдавались именно те города, откуда Василий ждал помощи. Шуя, наследственное владение предков Василия, и Кинешма были разорены Лисовским. Неприятель покорил и верную Тверь. Отряд легкой конницы поляков вступил в Белоозеро, где издревле находилась часть царской казны. Ярославль, обогащенный торговлей с Англией через Архангельск, сдался при условии не грабить его церквей, домов и лавок, не бесчестить женщин. Город послал в Тушинский стан 30 тысяч рублей и дополнительно обязался снарядить тысячу всадников. Знаменитый Псков сдался врагу без боя. Город был разграблен. Кто мог подумать, что древняя родина Ольги окажется в таком неблаговидном положении? Но никто не знал, что вся Россия окажется растерзанной.

Поляки с оружием в руках только смотрели и смеялись безумному междоусобию. Вся добыча принадлежала завоевателям – и люди и их имущество. Успех вскружил им головы. Все хотели быть выше своего звания: рабы – господами, чернь – дворянством, дворяне – вельможами. Гибли отечество и храмы. Не светом луны, а пожарами озарялись ночи. Истерзанная Россия выглядела так же, как во времена Батыя.

Среди бурного моря оставались лишь отдельные острова, которые были верны царю и отечеству. Под знаменами Москвы оставались вблизи – Коломна, Переяславль-Рязанский, вдали – Смоленск, Нижний Новгород, Саратов, Казань, сибирские города. Все другие принадлежали царству беззакония.

Юрий Мнишек получил от самозванца владетельную грамоту на еще невзятый Смоленск. Его дочь Марина, со своей поруганной красотой, величалась царицей. Она не властвовала, как ей хотелось, а раболепствовала перед мужем-варваром. Самозванец терпеливо ждал последнего успеха, гибели Шуйского.

Миновал 1608 г., наступил 1609 г., а Лжедмитрий стоял, как и прежде в Тушино. Внезапно своими действиями России помог сам неприятель. До этого польский король Сигизмунд III Ваза враждовал с Россией тайно, но наконец он снял с себя личину и начал действовать открыто. Поляки хотели возвратить себе когда-то принадлежавшие незаконно им земли: Смоленск, Новгород-Северский и другие города. Но Сигизмунд сделал роковую ошибку, которая оказалась спасительной для России. Король думал, куда ему направить войска: в Северскую землю, где царствовало беззаконие, к Смоленску, куда еще распространялась власть Василия, или идти прямо на Москву. Сигизмунд колебался и наконец решился идти на Смоленск. Но в этом городе войском руководил доблестный Михаил Шеин.

Границы России были открыты, сообщение между городами прервано, войска рассеяны, селения обращены в пепел. Царь, находясь в осаде среди изменников, был бессилен что-либо предпринять. Однако, если Сигизмунд шел на Русь за легкой добычей, он глубоко ошибался. Дух русского народа ожил!

Первая удача была под Коломной, где царские воеводы князья Семен Прозоровский и Василий Сукин разбили польский отряд. Вторично Коломна была защищена от самозванца силами зарайского воеводы мужественного князя Дмитрия Михайловича Пожарского, которому история готовила славу героя и спасителя отечества. Род князя Пожарского происходил от Всеволода III и стародубских князей.

И в других местах судьба начинала благоприятствовать царю. Нижний Новгород был осажден мятежниками – мордвой и черемисами, к которым присоединился отряд тушинцев по главе с князем Семеном Вяземским. Горожане сделали вылазку и наголову разбили осаждающих. В плен взяли изменника Вяземского, которого немедленно казнили. Нижегородцы не ограничились освобождением своего города. Они выбили поляков из Балахны и других городов. Восстали жители Юрьева и Гороховца.

Осажденная Москва не знала об этих важных событиях. Василий Иоаннович писал патриотические письма в северные города: в Галич, Ярославль, Кострому. Эти послания имели все же некоторое воздействие. Крестьяне восстали первыми, их поддержали горожане. Началось массовое сопротивление захватчикам. Враг ожесточился, но народ отвечал ему тем же.

Однако в Москве начались крамола, измена, мятеж. Народ требовал изгнания Шуйского с царского престола, приписывая ему все невзгоды России. Народ желал перемен, но не знал, кому отдать царский венец. Самозванцем гнушались, поляков ненавидели.

Неожиданно 17 февраля 1609 г. в Москве зазвонили колокола, и народ потек к Лобному месту. Известные военачальники князь – Роман Гагарин, воевода Григорий Сунбулов, дворянин Тимофей Грязной – в открытую предлагали убрать с престола Василия. Но присутствующие горожане и воины их не поддержали, да и большинство родовитых бояр встало на сторону Шуйского. Мятежники вломились в Кремль, но были выдворены. Василий Иоаннович, проявив мужество, снова вышел к недовольному народу. Гагарин, Сунбулов, Грязной и с ними 300 человек бежали из Москвы. Вся столица как бы снова избрала Шуйского в государи. Мятежники бежали в Тушино. Но измены в Москве продолжались.

Вскоре в столице начался голод. Народ впал в отчаяние. Все кричали: «Мы гибнем от злосчастного царя! От него кровопролитие и голод!». Народ требовал хлеба и верил в счастливого царя. Князь Гагарин, увидев Лжедмитрия, с повинной возвратился к Василию. Он сообщил царю, что тушинский стан находится в сильном волнении. Там прошел слух, что в Москву возвращается Михаил Скопин-Шуйский со шведским войском.

Согласно договору России со Швецией, последняя выставила 5 тысяч наемного войска. Это войско пополнилось также французами, немцами, ирландцами, финнами. Общая численность наемных воинов составила 10 тысяч. 26 марта 1609 г. эти наемники, во главе с 27-летним полководцем Якобом Делагарди (будущим шведским маршалом), вступили в Россию. На границе союзников встретили две тысячи россиян, которыми командовал юный 23-летний князь Михаил Скопин-Шуйский.

Сводные войска двинулись из-под Новгорода к Москве. Поляков прогнали из Старой Руссы, Каменки, Порхова, Торопца, Торжка. Новгород дал в помощь всего лишь 2 тысячи неопытных воинов. Но русское войско значительно усилилось в Торжке. Местный воевода привел к Михаилу 3 тысячи боярских детей и земледельцев из Смоленска, усмирив на пути Дорогобуж и Вязьму. Союзники спешили в Тверь. Поляки вышли из города и дали русским бой в поле. Левое крыло союзных войск дрогнуло. Первыми побежали наемники – французы, за ними немцы, финны и россияне. Но изрядно побитые накануне поляки сдали город, который наполовину был сожжен и завален трупами. Таким образом, князь Скопин-Шуйский за два месяца очистил все земли от Новгорода до Москвы. Он вскоре надеялся освободить и Подмосковье.

Делагарди уклонялся от всяческого сношения с поляками. Не отвечал на их грамоты, говоря: «Мое дело воевать, а не рассуждать о Димитриях». Но финны первыми объявили нежелание идти в глубь России. За ними заволновались французы, немцы и, наконец, шведы. Никто больше не слушал генералов, бросили знамена, требовали денег. Делагарди вынужден был уступить мятежникам. Наемным войскам выплатили солидное жалованье. Часть иностранных воинов возвратилась к Скопину-Шуйскому.

Сапега стоял еще под Троице-Сергиевой лаврой. Его войска были укреплены людьми Лжедмитрия. В лавре оставалось не более 200 защитников. Они с нетерпением ждали Скопина-Шуйского и шведов.

Вскоре у г. Калязин произошло крупное сражение объединенных войск с поляками. Русские оттеснили неприятеля, но и Делагарди вынужден был отойти к границам, так как его войско снова взбунтовалось. Шли переговоры. Скопин-Шуйский решил отдать шведам Кексгольм и заплатил им дополнительное жалованье. Прошли еще шесть недель. Русские войска усиливались за счет притока новых воинов.

Лжедмитрий II хотел взять Москву решительными действиями, но его отряды были разбиты на подступах к городу. Столица торжествовала свою первую победу. Вскоре произошло второе сражение. Поляки хотели сжечь деревянную Москву. Они смело бросились на русские войска, но не смогли прорвать их ряды. Начался бой, в котором московские воины проявили настоящее мужество. В плен взяли 700 поляков и русских мятежников.

Воевода Петр Шереметев доложил царю, что от Казани до Нижнего Новгорода он освободил русскую землю, что близ Юрьева-Польского (Юрьевца) побил Сапегу, мирно вступил в Муром, взял Касимов. Жители Владимира снова присягнули законному царю. Народ опомнился, собирал полки и посылал их к Москве.

Но Лжедмитрий тоже набирал новые силы. К нему присоединились новые толпы казаков. Самозванец все еще имел 60-тысячное войско и властвовал над значительной частью России. В Москве было голодно, не хватало хлеба, начались волнения. Некоторое успокоение пришло, когда доставили в столицу письма Михаила Скопина-Шуйского, в которых он сообщал о своих успехах.

Русские войска освободили Переяславль-Залесский. Наконец подошел и Делагарди, воинам которого было заплачено 15 тысяч рублей мехами. 26 сентября 1609 г. поляки оставили Александровскую слободу. В Москву уже с трех сторон поступали продукты: из Переяславля, Владимира и Коломны. В войске князя Скопина-Шуйского, кроме шведов, было 18 тысяч русских воинов.

Между тем, изнуренная лавра простирала руки к избавителю. Скопин-Шуйский послал на помощь осажденным 900 воинов, которые благополучно соединились с последними защитниками лавры.

18 октября русские войска крепко побили Сапегу. Начали шведы, закончили россияне. Главные польские военачальники – гетман Рожинский и Сапега поссорились и разъехались в разные стороны: гетман отбыл в Тушино, а Сапега возобновил осаду лавры.

В Александровскую слободу устремились русские войска. Слобода как бы затмила Москву. Туда обратились взоры и сердца сынов отечества. Шли дружины из Ярославля, Владимира и других городов. Все войска объединялись под командованием Скопина-Шуйского. Но пока Скопин-Шуйский собирал силы, поляки осадили Смоленск. Это были уже не отдельные вооруженные отряды, а многочисленные регулярные войска. Польские историки отдают должное мужеству и разуму главного воеводы Смоленска – Михаилу Борисовичу Шеину. Город мужественно защищался, не помог полякам и организованный ими штурм.

Весть о вступлении войск Сигизмунда в Россию встревожила не столько Москву, сколько Тушино. Многие города, захваченные Лжедмитрием, перешли к полякам. Сигизмунд прислал в Тушино обращение к русским гражданам, в котором раскрыл свои тайные замыслы: хотел иметь корону Мономаха, писал о бессилии Василия Шуйского и его неумении править страной. Россияне-изменники приветствовали Сигизмунда.

Лжедмитрий оказался в труднейшем положении. Между поляками из тушинского лагеря и ним, в связи с вторжением Сигизмунда, возник конфликт. В Тушино начался бунт. Самозванец, простившись с Мариной, 29 декабря 1609 г. переоделся в крестьянское платье и со своим шутом Петром Кошелевым уехал искать новое пристанище. На рассвете тушинский стан узнал об исчезновении мнимого Дмитрия. Началось большое смятение.

Лжедмитрий II обосновался в Калуге. Там он собрал дружину и начал действовать (1610 г.). Самозванец писал письма в тушинский стан, туда же он тайно отправил своих послов. Марина, находясь в Тушине, ходила среди воинов и упрашивала их соединиться с войском мужа. Но когда часть казаков села на коней и выступила из Тушина на Калугу, гетман Рожинский настиг их и порубил более тысячи человек.

Снова в Тушине наступило спокойствие, но ненадолго. 11 февраля 1610 г. Марина, боясь мести гетмана, ночью, в трескучий мороз, села на коня и ускакала к мужу. Она оставила письмо, в котором обвиняла воинов в неверности и навсегда отказывалась от звания польской дворянки.

Из Тушина отправилось посольство к польскому королю Сигизмунду. Россияне-изменники предлагали корону страны юному польскому королевичу Владиславу. Предложение было принято. Российские изменники пили за здравие царя Владислава. Города Ржев и Зубцов приняли нового царя, но Смоленск не признал его.

Вести из Калуги взволновали тушинских поляков. Лжедмитрий II Торжественно встретил Марину. Население Калуги веселилось и пировало. Тем временем тушинские поляки терпели голод и холод.

Князь Михаил Скопин-Шуйский уже действовал, его войско увеличилось. К нему пришли еще 3 тысячи шведов из Выборга и Нарвы.

12 января 1610 г. Сапега вынужден был снять осаду Троице-Сергиевой лавры. Там оставалось совсем немного полуголодных и слабо вооруженных воинов. Поляки отошли к Дмитрову, защитники ликовали. Шестнадцать месяцев поляки осаждали лавру, но не смогли сломить дух русских воинов и русского народа!

Князь Иоанн Куракин с россиянами и шведами, встав на лыжи, догнали поляков под стенами Дмитрова. Состоялось кровопролитное сражение. Сапега бежал к Клину, а затем к Калуге, чтобы присоединиться к Лжедмитрию.

До этого времени Сапега был щитом для Тушино. Узнав о его бегстве, тушинский стан опустел, кто ушел к полякам, кто – к самозванцу, иные подались в Москву. В Тушино никого не осталось. А в течение 18 месяцев здесь было многолюдно и шумно. Тушино боролось с Москвой, величаясь царским именем.

Мужественный Григорий Валуев освободил Волоцкий Успенский Иосифов монастырь и знатного пленника Филарета.

Сапега встал на берегах реки Угры. Лисовский с изменниками атаманом Просовецким и казаками еще некоторое время стоял в Суздале, но весной 1610 г. они ушли оттуда в мятежный Псков, разграбив по пути ряд монастырей.

Наконец внутренняя Россия успокоилась. Исчезло главное ополчение удальцов и разбойников. Враги были близки к своей цели – гибели России, но их остановили усилия патриотов-соотечественников. Важное дело совершил Михаил Скопин-Шуйский. За пять месяцев он смог собрать войско и освободить от захватчиков русские земли. Михаил двинулся от освобожденной им лавры в Москву. Россияне и шведы под его руководством 2 марта 1610 г. торжественно вошли в столицу. Их встретил народ, царь Василий Иоаннович.

Князь Скопин-Шуйский, не упоенный ни честью, ни славой, требовал царского указа завершить великое дело: истребить Лжедмитрия в Калуге, изгнать Сигизмунда из России, очистить ее южные пределы, успокоить государство. И он имел для этого все: войско, доблесть, счастье. Но сама судьба царя Шуйского противилась такому благополучному концу.

Месяц прошел в бездействии. Наушники стали внушать царю Василию, как опасен для него юный князь Михаил Скопин-Шуйский. Царь не имел других детей, кроме новорожденной Анастасии. Первым злопыхателем был брат царя, князь Дмитрий. Но Василий Иоаннович до времени ужасался, или стыдился, неблагодарности. Он отстранил своего брата от воинских дел, но и медлил вверить русские войска Михаилу. Царь и Михаил встретились, переговорили. Шведский полководец Делагарди просил Василия Иоанновича ускорить военные действия против поляков, предлагал направить объединенные усилия против Сигизмунда, снять осаду со Смоленска.

23 апреля 1610 г., по версии Конрада Буссова, автора сочинения о России, князь Дмитрий Шуйский давал обед Михаилу Скопину-Шуйскому. Беседовали дружно, в это время вошла жена Дмитрия, княгиня Екатерина – дочь Малюты Скуратова, и с улыбкой подала дорогому гостю чашу вина. Михаил выпил – и тут же у него началось сильное кровотечение. Через несколько часов он умер. (По другой версии кровотечение началось на крестинах у князя Ивана Воротынского.)

Москва в ужасе оцепенела. Народ с яростным криком бросился к дому князя Дмитрия Шуйского. Царская дружина защитила дом и хозяина. Москва оплакивала Михаила так же, как и царя Федора. Россия имела царя, но народ, как осиротевший, плакал. Скопина-Шуйского похоронили в храме Св. Михаила Архангела, рядом с умершими великими князьями и царями. От древних до новейших времен никто в России из подданных не заслуживал ни такой любви в жизни, ни такой горести и чести после смерти.

Надо было избрать главного воеводу. К великому разочарованию народа, им оказался Дмитрий Шуйский. Царь силой взял у Троице-Сергиевой лавры драгоценности для содержания своего и шведского войск, тем самым возмутив церковь и народ.

Снова возобновились военные действия. Делагарди вслед за князем Дмитрием выступил к Можайску, чтобы освободить Смоленск. Ждали новых союзников – крымских татар, чтобы прогнать самозванца.

Первая неприятная весть для царя пришла из Рязани. Захарий Ляпунов, явный противник Василия Шуйского, объявил всенародно, что Скопина-Шуйского отравил Дмитрий, а царь этому содействовал. Рязанское княжество объявило свою самостоятельность и отошло от Москвы. Только Зарайск остался верен царю (там воеводствовал князь Дмитрий Михайлович Пожарский). Чего хотел Ляпунов? Он ненавидел поляков, самозванца и царя.

Русские войска шли к Смоленску с востока, поляки – с запада. Сигизмунд, узнав о гибели Скопина-Шуйского, осмелел. Внезапно 10-тысячное войско поляков ночью у села Клушино напало на 35-тысячную армию русских. Удар был сильным. Отступая в суматохе, конница русских подавила свою же пехоту, шведы отступили в лес, а наемники (французы, немцы, англичане и шотландцы) перешли на сторону противника. Произошло неописуемое смятение. Все бежали в разные стороны, сто человек гнало тысячу.

Делагарди вступил в переговоры с поляками, захватил казну Дмитрия Шуйского и пошел к Новгороду, жалуясь на малодушие россиян, так же, как и на мятежный дух наемников – англичан и французов. Русскому царю Василию Иоанновичу шведский полководец Делагарди письменно обещал новое возможное возвращение войска, а шведскому королю – легкое завоевание для Швеции Северо-Западной России!

Трофеи поляков были богаты. Горе-воевода Дмитрий Шуйский загнал коня и до Можайска добрался пешком. Так, 24 июня 1610 г. окончилась печальная для России Клушинская битва. Вскоре поляки заняли Царево-Займище, Можайск и другие города.

Василий Шуйский снова спешно начал собирать войска. Но ни один город не прислал царю ни одного воина. Москва оказалась в отчаянном положении. Возобновил свои действия самозванец. Видя неустойчивое положение России, крымские татары прервали союзнические связи с ней и ушли в степи. Для Василия все окончилось! Снова торжествовал самозванец. Едва уцелел Зарайск, спасенный Пожарским.

Лжедмитрий II поспешил к Москве и расположился станом у Коломенского. Столица кипела негодованием. Требовали изгнания царя Василия. Бояре и князья, дворяне и торговые люди – противники, изменники и сторонники царя – съехались у Данилова монастыря и рассуждали мирно о чрезвычайных обстоятельствах и о средствах спасения России. Решили, что москвитяне оставят Василия, а мятежники покинут Лжедмитрия, совместными усилиями прогонят поляков и затем все изберут нового царя. Эти решения объявили москвитянам Захарий Ляпунов и дворянин Федор Хомутов. Лишь один голос раздался за царя. Патриарх Гермоген с жаром и твердостью отстаивал права Василия. Шуйскому предложили отказаться от царствования и выехать в Нижний Новгород. Ляпунов, увидев царя, сказал: «Василий Иоаннович, ты не умел царствовать, отдай же венец и скипетр!». Шуйский ответил: «Как можешь?». И, вынув нож из-за пояса, Василий бросился на Ляпунова. Тот, будучи гигантского роста и необычайной силы, пригрозил царю, что сомнет его своей тяжелой рукой. Некоторые убеждали Василия оставить престол, но царь хотел умереть на троне.

С требованием отказаться от царствования во дворец к Шуйскому снова явился Захарий Ляпунов. Шуйский вынужден был уступить силе. Его вместе с юной супругой 17 июля 1610 г. вывезли из Кремля и поселили в старом собственном доме, где он стал ждать участи Бориса Годунова и его семьи, зная, что шаг с престола – это шаг к могиле.

В столице началось смятение. Захарий Ляпунов просил русских бояр-изменников связать Лжедмитрия и привезти его в Москву (так условились ранее). Но тушинские мятежники обманули московских бояр: они не хотели выдавать своего Дмитрия.

Патриарх Гермоген снова признал освободить царя Василия и посадить на трон, но его никто не слушал. 18 июля Василия и его жену Марию насильно постригли в монашество. Супруга Василия кричала, стенала, но их разлучили. Шуйского отправили в Чудов монастырь, Марию – в монастырь в селе Иваново. Двух братьев царя посадили под домашний арест. Никто, кроме Гермогена, не противился насилию.

Так Москва поступила с царем, который хотел снискать любовь россиян умеренностью в наказаниях, терпимостью общественной свободы, ревностью к гражданскому образованию, который не терялся в самых чрезвычайных бедствиях, оказывал готовность умереть, сохраняя достоинство государя. Но удивительная судьба царя Василия Иоанновича ни в унижении, ни в славе еще не завершилась.