Текст книги "Обманщица"

Автор книги: Бобби Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

Глава 11

– И сказал Господь: «Придите ко мне и будьте, как дети малые».

Коди проповедовала. У ее ног сидели несколько женщин и трое ребятишек. Она высоко подняла Библию, чтобы все могли ее увидеть.

– В Библии содержатся все истины, какие есть на свете. Больше нигде не надо искать правду о том, как жить счастливо. В ней находятся десять заповедей, по которым должны жить все люди, – она перечислила их, делая особое ударение на «Не укради» и «Не убий».

– Господь любит нас, всех и каждого, но мы должны стремиться быть достойными этой любви. Любовь эту никогда не заработать, она просто щедро дается нам. Точно так же мы решаем покоряться Господней воле: не ради чего-то, а просто потому, что этого хотим, потому, что так поступать правильно.

Подняв глаза, она увидела, что неподалеку стоит Люк и смотрит на нее. Лицо его было непроницаемым. Не останавливаясь, она продолжала проповедь:

– Только живя по слову Господню, найдем мы счастье истинное и долговечное. Здесь находятся ответы на все ваши горести. – Она почтительно коснулась Библии. – Доверьтесь ей и никогда не обманетесь… Выходите же вперед, братья и сестры, и покайтесь в грехах своих. Господь простит тех, кто раскается и изменит свою жизнь, – призывала она. Голос ее утешал и успокаивал. Выражение лица было не обвиняющим, а любящим и полным понимания. – Бог все видит и все прощает тем, кто по-настоящему раскаивается. Выходите вперед и примите Божье любящее прощение в сердца ваши.

Коди склонила голову в ожидании. Один маленький мальчик подбежал и потянул за юбку. Она опустилась перед ним на колени и, взяв его ручки в свои, заговорила с ним тихим ласковым голосом.

Люк стоял поодаль, так что, когда она начала разговаривать с ребенком, едва мог расслышать их слова.

– Как тебя зовут? – спрашивала Коди.

– Карлос, – ответил малыш.

– Благослови тебя Бог, Карлос. – Она видела, что он стесняется говорить с ней, и постаралась его ободрить: – Что ты хотел мне рассказать? Что-то важное?

Он с серьезным видом кивнул:

– Я разозлился на Эстебана и украл его игрушечного солдатика.

– Тебе стало лучше, после того как ты его взял?

– На какое-то время, – честно сказал он.

– Почему ты сейчас рассказываешь мне об этом?

– Потому что вы сказали, что воровать нехорошо.

– Так и есть. Эта игрушка все еще у тебя?

– Да, сестра Мэри, – признался он, опуская глаза. Он ощутил первый укол совести.

– Тогда отнеси эту игрушку Эстебану и скажи, что просишь прощения. Скажи ему, что больше не станешь красть. Можешь так поступить?

Карлос с трудом глотнул:

– Это трудно…

– Что именно? Сказать ему, что просишь прощения, или больше не красть?

– И то и другое, – жалобно ответил он.

– Быть хорошим иногда очень трудно, – объяснила она, – но награда за это больше, чем ты можешь себе представить. – Она ласково коснулась его щеки. – А теперь беги и сделай все, как надо. Ты будешь потом гордиться собой, и мама будет тобой гордиться.

Она подняла глаза и увидела, что одна из женщин внимательно наблюдает за ней.

– Ваш Карлос – хороший мальчик. Ему повезло, что у него такая любящая мать.

– Спасибо, сестра Мэри.

Мальчишка побежал делать то, что она велела, а мать поспешила за ним.

Коди подождала еще немного, хотя особо не надеялась на то, что кто-то еще выйдет на покаяние. Женщины настороженно смотрели друг на друга и на нее. По крайней мере она обрадовалась, что дети отнеслись к ее словам серьезно. Она снова посмотрела на Люка. Он все еще был здесь и внимательно наблюдал за происходящим.

– Если нет больше никого, кому хотелось бы сегодня покаяться, то наше моление окончено. Радуйтесь красоте Божьего воскресенья. Сохраните слово Его в сердце своем и бегите от зла. Поступайте так, и вам даруется жизнь вечная. Так сказал Господь. – Она высоко, чтобы все видели, подняла Библию. – Господь вас благослови!

Продолжая прижимать к груди Святую книгу, она оставила собравшихся и направилась назад, в хижину.

– Очень милая проповедь, сестра Мэри, – небрежно сказал Люк. Он нагнал ее и пошел рядом. Сегодня она не казалась такой злючкой, а как ласково она говорила с детьми…

Коди искоса взглянула на него:

– Если б я на самом деле хорошо проповедовала, то сумела бы убедить вас покаяться в грехах ваших и тем облегчить душу.

– Вы считаете, я в этом нуждаюсь? – Он поднял брови, изображая удивление.

– Если все, что я слышала об этой банде, правда, то, безусловно, вам надо как следует отстирать полотно вашей души. Вам нужно вытащить на свет самые темные свои тайны и молить Бога о прощении.

Люк лукаво улыбнулся:

– Вы не знаете, где можно найти ближайшего отца-исповедника?

Коди почувствовала, что заводится.

– Я, между прочим, в своей жизни выслушала много исповедей.

– А что, если я скажу вам, что не делал ничего заслуживающего покаяния? – Он едва сдерживал смех.

– Тогда я отвечу, что вам нужен кто-нибудь, кто объяснит вам разницу между дурным и хорошим, – возразила она. – Если когда-нибудь надумаете исповедаться, я охотно вас выслушаю.

– Но, сестра Мэри, я невинен, как новорожденный младенец. – В синих глазах сверкали веселые искорки.

Она остановилась и посмотрела на него в упор:

– Тогда что же вы здесь делаете?

Он пожал плечами.

– Здесь ничем не хуже, чем где-нибудь еще, – уклончиво ответил он и тут же перешел в наступление: – А как насчет вас, сестра Мэри? Почему вы странствуете из города в город, никогда не задерживаясь в одном месте надолго? Почему не хотите осесть, обзавестись домом? Почему у вас нет ни мужа, ни детей?

– Потому что я была призвана. Мой отец побуждал меня прислушиваться к своему сердцу, и оно повелело мне. Не буду отрицать, порой мне бывает очень тяжело, – впервые она говорила ему чистую правду. Говорила как Коди Джеймсон, а не как сестра Мэри.

– А как насчет того, чтобы самой исповедаться? Вы когда-нибудь признавались кому-либо в своих ошибках?

– В своих грехах и ошибках я признаюсь Господу Богу. Вам же скажу, что самой большой моей слабостью, величайшим недостатком, является потребность увидеть торжество справедливости на этом свете. Я хочу, чтобы каждый получил по делам своим. К несчастью, то, чего я хочу, и то, что происходит в жизни на самом деле, часто резко отличается. – Она подняла на него глаза, всматриваясь в четкие черты сильного красивого лица, поражаясь, как это он может быть убийцей. У него был такой добрый взгляд.

Все говорили, что Люк застрелил безоружного шерифа. Один этот факт должен был вызвать лютую ненависть к нему. Все говорили, что именно он стрелял в банкира во время ограбления. Однако было в нем что-то такое, отчего все эти обвинения казались ложными. Он был с ней добрым и благородным, даже почтительным. Он спас ее от Салли, хотя он видел ее тогда в первый раз в жизни. Почему? Эти поступки никак не вязались с тем, что ей рассказали о банде и о нем.

Однако затем Коди вспомнила тот момент, когда Люк схватил ее на площади, а Салли бросил ему вызов. Холодное спокойствие, сталь в его голосе, внезапно напрягшиеся мускулы, смертельная угроза во взгляде – тогда он действительно был похож на стрелка-убийцу. Но почему его так встревожила ее судьба? Все это никак не складывалось в единое целое, и впервые с начала розыска она усомнилась в его вине. Это была загадка, а Коди загадок не любила. Она всегда находила на них ответ.

– А какой самый большой ваш недостаток, Люк? В чем ваша слабость? В каком вопросе больше всего нужна вам Божья помощь? – Она надеялась на искренний ответ. Казалось, он всерьез увлекся их разговором, возможно, удастся узнать о нем побольше…

Люк взглянул сверху вниз на сестру Мэри. Та смотрела на него с жадным интересом. Самый подходящий момент, чтобы проучить эту любопытную мышку. Он медленно и многозначительно усмехнулся.

– Я так скажу, малышка, ваши ушки еще недостаточно повзрослели, чтобы слушать рассказ о моих слабостях. Особенно о той, которую я питаю к невинным маленьким проповедницам вроде вас.

– Ох!

Она посмотрела на него круглыми глазами, во рту у нее пересохло. На мгновение она заглянула ему в глаза и увидела в них вспышку желания, способного опалить женщину до глубины души. Коди понимала, что он просто дразнит ее, чтобы она отстала, но жар этого взгляда заставил кровь быстрее бежать в ее жилах, а сердце бешено забиться в груди.

Она лишь крепче вцепилась в свою Библию, чтобы руки не дрожали. Люк Мейджорс был, несомненно, силой, с которой следовало считаться, и Коди от всей души возблагодарила небо за свой маскарад. Если бы ей пришлось столкнуться с ним в собственном обличье, еще неизвестно, сумела ли она с ним справиться. Эта мысль ее испугала и взволновала. Жаркая волна прокатилась по телу, и она почувствовала, как вспыхнули щеки.

– Вы, сэр, не джентльмен, – объявила она, отворачиваясь от его насмешливых глаз.

– А вы, сестра Мэри, очень проницательно судите о людях, – рассмеялся Люк.

Он получал огромное удовольствие, наблюдая за сменой выражений ее лица, когда до нее дошел смысл его намека. По правде говоря, он счел ее реакцию трогательной. Женщины, с которыми он последнее время общался, краснеть разучились еще в детстве. А сестра Мэри краснела совсем как Кларисса.

Чувствуя, что не в силах справиться с румянцем, Коди поспешила обогнать его. Но, исчезая в дверях хижины, она слышала за спиной его насмешливый смех.

А в Дель-Фуэго Джек просто с ума сходил от ожидания. Он был человеком действия, так что просто сидеть и ждать вестей от Люка или от Коди Джеймсон было для него невыносимо. Он понимал, что не должен сейчас ничего предпринимать, чтобы не спугнуть Эль Дьябло, но вынужденное бездействие просто убивало его. Если бы только хоть одна весточка от Люка, чтобы знать, что с ним все в порядке… Но о нем никто ничего не слышал.

Выйдя из гостиницы, он отправился повидаться с Халлоуэем. Не успев далеко отойти, он услышал за спиной разговор двух женщин.

– Они ничего не делают, Кэролайн! Ничего. Этого рейнджера прислали сюда помогать, а он бездельничает. Сэм уже давно посадил бы их всех за решетку! – Тишина, затем резко втянув воздух, женщина выкрикнула: – Посмотри, это он, рейнджер Логан. Трус!

Джек обернулся и оказался лицом к лицу с Сарой Грегори, яростно сверлившей его взглядом.

– Поразительно, как у вас хватает наглости смотреть мне в лицо! – Сара со злостью глядела на него.

– Сара, право же, ты не должна говорить такое, – пыталась остановить ее Кэролайн.

– Добрый день, миссис Грегори, – Джек слегка коснулся шляпы в знак приветствия. – И вы, мэм, – поздоровался он со второй женщиной.

– Рейнджер Логан, – холодно обратилась к нему Сара, – есть ли какие-нибудь известия относительно убийцы моего мужа? Нашли вы уже этого мерзавца Люка Мейджорса?

– Нет, мэм, – почтительно ответил он, прекрасно понимая ее боль и досаду. – Но мы делаем все, что можем.

– Как же, вижу, – откликнулась она с нескрываемым сарказмом. – Поэтому, наверное, вы с Фредом болтаетесь в городе, ждете, что Мейджорс сам прискачет и сдастся вам в руки.

– Миссис Грегори, у нас нет никаких доказательств, что вашего мужа убил именно Люк Мейджорс.

– Разумеется, он! Ведь это он стрелял в Джонатана.

Джек уже знал, что переубедить ее и других жителей города просто невозможно.

– Необходимо, чтобы все было по справедливости.

– Оно и видно. Поэтому вы и сидите здесь день за днем, убийцы разгуливают на свободе, а мой муж лежит на кладбище! Почему вы не ищете его убийцу? Чего вы боитесь?

– Сара, ты не понимаешь, что говоришь, – раздался нежный голос из-за спины Джека.

Джек сразу узнал его. Это была Элизабет Харрис.

– Элизабет! – Сара удивилась, увидев подругу.

– Здравствуй, Сара… и Джек, – отозвалась та, поднимая глаза на Логана и одаряя его милой улыбкой.

– Здравствуйте, Элизабет, – откликнулся Джек, в который раз восхищаясь ее мужеством и красотой.

– Сара, я несколько раз говорила с Джеком и знаю, что они с Фредом делают все возможное, чтобы виновники смерти Сэма поплатились за свое преступление.

– Тогда почему же они до сих пор их не схватили? – Голос Сары прервался от невыразимой муки.

Элизабет подошла к ней и обняла за плечи.

– Схватят. Я в этом уверена.

– Конечно, схватят, – сказала Кэролайн.

– Но почему же это так тянется? – теперь Сара плакала в открытую.

Кэролайн взяла ее за руку:

– Пойдем, Сара, я отведу тебя домой.

– Я свяжусь с вами, как только что-то станет известно, – пообещал Джек, мечтая, чтобы вся эта история поскорее закончилась, и в то же время зная, что простого решения здесь не будет.

Он молча стоял рядом с Элизабет, провожая взглядом уходящих женщин.

– Вы очень добрый человек, Джек Логан, – сказала Элизабет.

Джек перевел взгляд на нее и с трудом выдавил улыбку.

– Она имеет полное право быть недовольной. Ее мужа хладнокровно застрелили. Она осталась совсем одна. Я прекрасно понимаю, почему она сердится на нас.

– Но ведь вы в этом не виноваты. Вы тут ни при чем, – защищала она его.

Джек грустно улыбнулся:

– Спасибо… А как вы?

Улыбка мгновенно исчезла с ее лица.

– Со мной все в порядке.

– А ваш муж?

– Он в том же состоянии, – тихо ответила она.

– Никакого улучшения?

– Он лучше ест, но разгневан по-прежнему… – Она резко замолчала. – Право, вам мои проблемы ни к чему. У вас своих хватает.

– Я не жалуюсь. Мне лишь хотелось бы помочь вам чем-то еще, кроме сочувствия.

Она улыбнулась в ответ, но улыбка получилась вымученной.

– Вы уже очень мне помогли, больше, чем можете себе представить. А сейчас я лучше пойду. Джонатан ждет меня.

Элизабет повернулась, чтобы уйти.

– Элизабет?

Она остановилась и посмотрела на него.

– Если вам когда-нибудь что-то понадобится, что угодно… только дайте мне знать.

Она кивнула, на миг встретилась с ним глазами и поспешила прочь.

Глава 12

В эту ночь Коди долго не могла заснуть. Все слишком запуталось. Она любила, выслеживая преступника, контролировать ситуацию. Именно поэтому, прежде чем взяться за дело, она тщательно выясняла все, что можно, о предмете своего розыска. Но проверка биографии Люка Мейджорса, проведенная ею после встречи с Джеком Логаном, не дала почти ничего. Так что теперь она застряла в бандитском лагере вместе с человеком, который был для нее полной загадкой.

Глядя на спящего на полу Люка, она видела, что привычное суровое выражение его лица смягчилось во время сна. Он выглядел необыкновенно привлекательным. Коди вдруг почему-то стало очень тоскливо. Он относится к ней с почтением, да, но он совсем не обращает на нее внимания как на женщину. Невероятно, но это больно задевало ее.

Она говорила себе, что подобные чувства с ее стороны нелепы, что она здесь для того, чтобы его арестовать, а не соблазнять. Но память о его поцелуе не уходила. Она со вздохом призналась себе, что он произвел на нее огромное впечатление. А вот она, по-видимому, никакого.

На самом деле ей следовало благодарить судьбу за то, что он не имел к ней таких намерений. Взгляд ее упал на Библию, лежавшую около кровати на полу. Она держала ее при себе в целях самозащиты, но и вообразить не могла, что это средство окажется таким действенным. Посмотрев последний раз на Люка, она дотянулась и приоткрыла книгу. В хижине еще хватало света, чтобы разглядеть отцовский пистолет, спрятанный в специально вырезанной середке. Да, Священное писание защищало ее во многих смыслах.

Она захлопнула книгу и снова откинулась на постель. Большую часть ночи она ворочалась с боку на бок, пытаясь сообразить, что же ей делать. Принятая на себя роль становилась невыносимой. Вскоре ей надо будет что-то предпринимать. Заснула она лишь на рассвете.

Люк мучился от неизвестности. Он устал от безделья, но, пока не вернулись в лагерь со своей встречи с Эль Дьябло Хэдли и остальные бандиты, делать тут было нечего.

Он бросил взгляд туда, где рядом с другими женщинами и детьми работала сестра Мэри. Последние несколько дней он не раз ловил на себе ее взгляд, видел встревоженное лицо. Ему хотелось успокоить ее, сказать, что он не бандит, то есть рассказать ей всю правду. Он хотел, чтобы она поверила, что, пока он рядом, с ней ничего не случится. Она ведь могла убедиться, что он держит слово и не прикасается к ней. Ей-богу, да он просто святой после этого! Какие еще доказательства в его порядочности ей нужны?

Люк понимал, что, когда вернется Салли, дело может принять неприятный оборот. Неизвестно, сколько времени сумеет он не подпускать его к сестре Мэри. Остается надеяться, что ему как-то удастся поскорее вывезти ее из лагеря, не вызывая особых подозрений, а затем без помех вплотную заняться Эль Дьябло. Не мог он одновременно охотиться на главаря банды и заботиться о ее безопасности.

Внезапно до него донесся крик дозорных, что едут всадники, и Люк оживился: наконец-то хоть что-то. Он снова взглянул на сестру Мэри и увидел, что к ней подошла Хуана.

Хуана бросила взгляд в его сторону и, заметив, что он наблюдает, послала ему знойную улыбку. Люк вежливо улыбнулся в ответ, не желая ни поощрять, ни обижать ее. Она была женщиной опасной, и он не стал бы спать с ней, даже если бы не было сестры Мэри.

Люку нравились женщины честные, которые говорят правду, нежные и деликатные, не способные на обман. Коварства и фальши он вдоволь нахлебался с Клариссой. В будущем он не собирался иметь с такими ничего общего. Больше всего он мечтал о женщине искренней и прямодушной. Наверное, поэтому, несмотря на все неприятности, связанные с нею, ему понравилась сестра Мэри. Она была просто сокровищем – абсолютно честной женщиной.

Поднявшись со своего места, Люк перешел туда, откуда мог лучше видеть тропу, ведущую в лагерь. Он увидел подъезжающих всадников и пересчитал их в надежде, что окажется лишний, что означало бы приезд Эль Дьябло. Но его надежде не суждено было сбыться.

Разбойники подъехали ближе, и женщины радостно бросились навстречу. Хуана помчалась к Салли. Он спешился и, наградив ее жарким поцелуем, тут же потащил в свою хижину. Остальные мужчины быстро разошлись со своими женщинами.

Люк оглянулся и увидел, что сестра Мэри осторожно пятится к их хижине. В руках у нее был какой-то сверток и сомбреро. Ни того, ни другого он у нее раньше не видел.

– Что это? – спросил он.

– Мне очень нужно постирать мою одежду, и Мария была так добра, что дала мне на время все это. – Она показала ему брюки и мужскую рубашку.

– Вы собираетесь надеть мужские штаны? – он не знал, смеяться ему или хвататься за голову.

– Бог позаботился обо мне, а чистоту надо блюсти не меньше святости, – ответила она улыбаясь и пожала плечами. – Думаю, что платье высохнет лишь к утру, так что мне придется и спать в них.

Люк ухмыльнулся, представляя ее в мальчишеском наряде.

– Да, это поистине перемена.

– Я должна была что-то сделать. Никогда я так долго не носила платье, не меняя.

Он сообразил, что и его одежда ничуть не чище.

– Раз вам пришла в голову такая прекрасная мысль, вы могли бы заодно постирать кое-какие мои вещи.

Коди с трудом удержалась, чтобы не сказать, что он может сделать со своими вещами.

– Хорошо, что вы так радеете о чистоте. Купание вам тоже не повредит, – с достоинством откликнулась она.

– Хотите помочь мне выкупаться? – предложил он.

– Уверена, что вы вполне способны помыться и сами. Но если считаете, что не справитесь, полагаю, я смогу попросить Хуану вам помочь, – невинно сказала Коди и обрадовалась, когда он поморщился.

– Обойдусь.

– Если решитесь на это, там, в хижине, есть мыло.

– Буду иметь это в виду.

– Мейджорс! – раздался вопль Салли. Он появился из хижины Хуаны, на ходу застегивая брюки.

– Оставайтесь тут, – приказал Люк, направляясь к Салли.

– Но я собиралась немного поиграть с детьми… – начала было возражать она, однако суровый взгляд Люка сразу заставил ее замолчать.

Люк небрежно подошел к бандиту. Салли ждал его со своей мерзкой ухмылочкой на губах.

– Хуана рассказала мне, что проповедница вполне тебя удовлетворяет…

– Удовлетворяет, – сухо произнес Люк.

Салли с ненавистью поглядел на него и собрался что-то добавить, но тут к ним подошел Хэдли.

Тот увидел их издали и решил не допустить свары.

– Мы встречались с Эль Дьябло, Мейджорс.

– Знаю. Мне рассказали об этом после вашего отъезда.

– Эль Дьябло сказал, что мы должны тебе доверять, раз ты теперь один из нас, – говоря это, Хэдли внимательно следил за выражением лица Люка.

При этом известии Люк улыбнулся.

– Ты рад этому?

– Очень.

– Эль Дьябло тоже. Босс доволен, что ты решил к нам присоединиться. Стрелок с твоей репутацией заставит всех еще больше уважать нас и бояться. – Хэдли решил, что Люк вполне искренен, но Эль Дьябло велел присматривать за ним, и он будет присматривать.

– Когда едем на дело?

– Кое-что планируется, но не решено окончательно. Надо дождаться подходящего момента.

– По-моему, с тех пор как я с вами, я только это и делаю, – пожаловался Люк.

– Ну, у тебя была проповедница, чтобы не скучать, – усмехнулся Хэдли. – Следующая работа будет такая, что ее стоит подождать. Самое большое наше дело. Как только я получу весточку от Эль Дьябло насчет точной даты отправки, мы немедля двинемся в путь. Если ничего не помешает, то сразу после налета мы пересечем границу и продадим там товар. А потом двинем в Рио-Нуэво и подождем, пока шум не утихнет.

– Такое крупное дело?

Хэдли посмотрел на него в упор:

– Да, такое крупное.

– Что ж, будем надеяться, что ждать придется недолго. От сидения здесь можно свихнуться.

– Наслаждайся своей женщиной… если можешь, конечно, – вставил Салли.

Люк улыбнулся не разжимая губ.

– А Эль Дьябло поедет с нами? Он вообще когда-нибудь приезжает в лагерь?

Хэдли ответил осторожно:

– Увидишься с Эль Дьябло, когда он решит, что ты к этому готов. Не раньше.

Салли нахмурился. Что-то слишком уж рьяно эта выскочка стремится встретиться с хозяином.

* * *

Коди оставалась стоять там, где ей велели, но напряглась изо всех сил, стараясь расслышать, о чем они говорят. То немногое, что ей удалось разобрать, касалось предстоящего большого ограбления. Она понятия не имела, где и когда оно произойдет, но было ясно, что потом банда укроется в Рио-Нуэво. Ей вспомнилось, что именно это место часто упоминали друзья ее отца, когда она расспрашивала о банде Эль Дьябло перед началом работы. Если бы она не обнаружила Мейджорса в Эль-Тражаре, следующим пунктом ее пути стал бы этот приграничный город. Ее информаторы предостерегали, что там находиться опасно, теперь она понимала почему. И Коди поспешила в хижину заняться стиркой.

Люк остался с Хэдли и другими. Разгоралась большая пьянка. Солнце село, а веселье все продолжалось. К ним присоединились женщины, и вскоре обстановка стала напоминать какую-то оргию, вроде описанных в Библии Содома и Гоморры. Пламя костров ярко горело, освещая Хуану и других женщин, беззастенчиво предлагавших себя мужчинам. Время от времени пары исчезали в темноту, затем появлялись снова и продолжали веселиться.

Коди лишь иногда выглядывала из своего укрытия. Казалось, о ее существовании все забыли, и ее это вполне устраивало. Она не спеша выстирала платье и нижнее белье, после чего уселась на постель в своем мужском наряде и, распустив непокорную гриву пышных волос, попыталась расчесать спутавшиеся пряди. Конечно, для этого больше подошла бы хорошая щетка, но об этом нечего было и мечтать. Поэтому она обходилась простым гребнем, который по доброте одолжила ей Мария.

Она так была занята своими волосами, что нервно вздрогнула при звуке открывающейся двери. С бьющимся сердцем она схватила Библию. Больше всего она боялась, что Салли ухитрится незаметно улизнуть от костра и явится к ней. Приоткрыв Библию, она сунула в нее руку. Пальцы сомкнулись на рукоятке отцовского пистолета, и она сразу почувствовала себя храбрее.

– Сестра Мэри? – Дверь приоткрылась пошире, и двое детей просунули в хижину головы, стараясь разглядеть ее в полумраке.

Облегченно вздохнув, Коди убрала руку и широко улыбнулась.

– Рафаэль, Чика… вы меня напугали. Что вы здесь делаете?

– Мы по вас соскучились, сестра Мэри. Мы хотели вас повидать. Наша мама велела нам не вылезать из дома, но когда мы не увидели вас среди других, то решили, что найдем здесь, – объяснил Рафаэль.

– Можно нам побыть с вами, сестра Мэри? – спросила Чика, подпрыгнув от страха, когда снаружи раздалась стрельба, за которой последовали пьяные выкрики мужчин.

Коди отложила Библию в сторону и раскрыла им объятия.

– Ну конечно, можно, – ласково ответила она. Она могла понять, как пугают их пьяные крики и дикий смех и, прижав к себе, попыталась успокоить.

– Вы смешно выглядите в этой одежде, – заметил Рафаэль, разглядывая ее наряд.

Коди засмеялась вместе с ними:

– Мне надо было выстирать платье, так что Мария одолжила мне брюки и рубашку поносить, пока все не высохнет.

– Какие у вас красивые волосы, – сказала Чика, изумленно глядя на водопад огненных локонов, спадающих почти до пояса.

– Спасибо. Мне редко теперь выдается возможность их распускать.

Снова раздались выстрелы, сопровождаемые громкими криками и проклятиями.

– Вы нам споете? – попросила Чика, умоляюще глядя на нее огромными глазами.

– Спою, но только если будете мне подпевать, – улыбнулась в ответ Коди.

Ребятишки заулыбались и уселись рядом с ней на постели. Они прижались к ней с двух сторон, и Коди тихонько запела воскресный псалом. Дети неуверенно подхватили.

– Как хорошо вы поете, – прошептала Чика.

– Ну спасибо. Ты тоже хорошо поешь.

– Я рад, что вы здесь оказались, – произнес Рафаэль, с обожанием глядя на нее.

Коди нежно прижала их к себе.

– Я тоже рада этому. Иначе я бы никогда вас не встретила. – В ту минуту она говорила вполне искренне.

Дети весело захихикали, они уже успокоились, чувствуя себя рядом с ней в безопасности.

– Расскажите нам сказку. Ту самую, про большую лодку со всеми зверями на свете.

Коди рассмеялась и снова начала рассказ о Ное и его ковчеге.

Люк пил, не отставая от Хэдли и Салли. Они сидели вокруг костра и разговаривали о новом плане Эль Дьябло. Хуана и другие женщины крутились рядом, стремясь всячески ублажить вернувшихся к ним мужчин. Спиртное лилось рекой, в основном виски и текила, так что вскоре трезвых не осталось.

Хуана подошла к Салли и, прильнув, стала что-то пылко нашептывать ему на ухо. С минуту он потискал ее на глазах у всех, а затем вдруг грубо отпихнул от себя.

– Я хочу какую-нибудь свеженькую… а не ту, которая побывала с каждым в лагере, – злобно прорычал он.

– Еще пару часов назад я тебя вполне устраивала, – обиделась Хуана.

В отместку Салли дал ей пощечину.

– А теперь не вижу в тебе ничего хорошего. Где она? – Похотливо осклабившись, он обвел взглядом стоявших и сидевших у огня. – Где проповедница? – Глаза его остановились на Люке.

– Не твое дело, – резко сказал тот.

– Нет, мое. Я первым ее нашел. Где ты ее прячешь? Достаточно ты с ней побаловался. Теперь моя очередь.

Люк давно знал, что такой момент настанет. Он лишь надеялся, что сейчас, когда эта минута пришла, остальные поддержат его. Ему не хотелось убивать Салли, ему надо было лишь не подпустить его к сестре Мэри.

– На твоем месте я бы о ней не беспокоился. Она, наверное, молится где-нибудь о спасении наших душ.

– Мне не нужны ее молитвы о моей душе. Пусть помолится насчет того, что у меня тут ноет. – Он вызывающе ухватил себя за ширинку. – Может, если она прочтет над ним пару молитв…

Окружающие мужчины захохотали.

– Давай я облегчу твои страдания, – предложила Хуана. У нее все еще саднила разбитая губа, но она продолжала липнуть к Салли, не в силах вытерпеть, что тот хочет проповедницу больше, чем ее.

– Заткнись.

– Я ведь знаю, что сумею тебя утешить. Я точно знаю, что и как ты любишь.

Салли ухватил ее руку и грубо вывернул так, что она вскрикнула.

– Я сказал, заткнись! – Отшвырнув ее прочь, он повторил: – Я хочу сегодня свеженького мясца, понял, Мейджорс?

– На твоем месте, я бы принял предложение Хуаны, – негромко произнес Люк. Он неторопливо встал и как бы невзначай положил руку на кобуру.

– Надоела мне Хуана. Хочу проповедницу.

– Я уже сказал тебе: она моя, а мое я умею беречь.

Негромкие слова прозвучали с такой силой, что сидевшие вокруг бандиты содрогнулись. Наступило тяжелое молчание. Хэдли поднял глаза и, увидев, что столкнулись Салли и Люк, с отвращением сплюнул.

– Ты теперь один из нас, – орал Салли. – Ты должен делиться «своим».

– Ты, видимо, не слышал, что я сказал, Салли, – проговорил Люк. – Я ничего ни с кем не делю. Ни пистолета, ни коня, ни женщины.

– Ах ты… – Салли дернулся к оружию, но, когда он дотянулся до кобуры, Люк уже стоял с пистолетом в руке и дуло его было направлено в грудь Салли.

– Еще одно движение – и ты покойник.

– Джентльмены… – Хэдли встал между ними. Он улыбался, но улыбка его была нервной. – Сегодня мы веселимся, а не стреляем друг в друга. В чем дело? – Он переводил взгляд с одного на другого.

– Спросите у Салли, – процедил Люк, не опуская пистолета.

– Салли, что случилось?

Побледневший Салли медленно отвел руку от кобуры. Ему не нужен был Мейджорс с пистолетом, нацеленным ему в сердце. Он должен валяться на земле, корчась и завывая от боли. Он должен умереть. Сначала его унизила проповедница, а теперь и Мейджорс! Придет день, и они оба поплатятся за это. Он заставит их пожалеть!

– Ничего не случилось. – Он злобно сверкнул глазами в сторону Мейджорса.

– Ну и хорошо, – кивнул Хэдли.

– Я не хочу, чтобы ты крутился рядом с сестрой Мэри, – кинул Люк Салли, – иначе я спущу курок.

Салли, отчаянно проклиная всех и вся, рванулся куда-то в темноту. Хуана хотела было бежать за ним, но вовремя одумалась. Сегодня он уже разбил ей губу и чуть было не сломал руку. А теперь, когда он в бешенстве, мог сделать с ней что-нибудь и похуже. Пожалуй, лучше к нему сегодня не подходить. Ей еще жизнь дорога.

Люк выпил еще немного вместе с Хэдли.

– Ты понял, что с этой ночи Салли – твой смертельный враг? – заметил Хэдли, передавая Люку бутылку виски.

Люк пожал плечами:

– Важнее, понял ли Салли, что приобрел смертельного врага во мне?

Хэдли поежился от ярости, звучащей в его словах.

– Просто ходи, оглядываясь. У Салли в лагере много друзей.

– Ты один из них?

– Да.

Люк молча кивнул. Затем, сделав большой глоток из бутылки Хэдли, он вернул ее хозяину и зашагал прочь.