Текст книги "Орбитсвилль (сборник)"

Автор книги: Боб Шоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 73 (всего у книги 79 страниц)

Сарджнор посмотрел на медную дощечку с лаконичной надписью, приклепанную к корабельной вычислительной установке. На попечение этого искусственного разума они отдавали свою жизнь с первой и до последней минуты каждой картографической экспедиции.

На дощечке было написано:

Э.В.М.У.К.

Члены экипажа полагали, что эти буквы означают: электронная вычислительная машина управления кораблем. Но насколько это соответствует истине, никто точно не знал. Люди, понял внезапно Сарджнор, имеют привычку ко многому относиться, как к само собой разумеющемуся.

Спокойно и тихо, борясь со все усиливающимся чувством голода, Кендар приготовился к атаке.

* * *

Сарджнор с удивлением посмотрел на свою правую руку.

Он собирался выпить стаканчик кофе, чтобы смочить высохшее горло, и потянулся к трубке питания. Рука на четверть дюйма оторвалась от кресла и снова бессильно упала на подлокотник, Сарджнор инстинктивно пытался помочь себе левой, но она тоже не двигалась, и тут он сообразил, что парализован.

Целую минуту геодезист тупо глядел перед собой, а, придя в себя, увидел, что совершенно выдохся в борьбе со своими одервенелыми мускулами. Змейки холодного пота бежали по всему телу. Он взял себя в руки и оценил обстановку, стремясь понять, как это получается, что он все еще способен управлять хотя бы глазными мышцами.

Напарник также был парализован – лишь едва различимая дрожь лицевых мускулов выдавала, что Войсей еще жив. Геодезист бывал на планетах, где животные, защищаясь, окружают себя полем, способным подавлять нервную деятельность других животных. Такие существа чаще всего встречались на планетах с очень большим притяжением, где хищные звери были столь же вялы и медлительны, как их жертвы. Сарджнор попробовал было заговорить с Войсеем, но, как и ожидал, оказался не в состоянии управлять голосовыми связками.

Вдруг до его сознания дошло, что из громкоговорителя по-прежнему раздаются чьи-то голоса.

– Что тут особо думать, – говорил Поллен. – Обыкновенная логическая задача для первокурсников. Это как раз по твоей части, Эвмук. Скажем, ты называешь номер модуля и даешь ему команду – отступить на столько-то ярдов назад. Таким образом настоящие шесть машин отделяются от седьмой или же по одной команде отойдут сразу две...

Сарджнор проклял свою неспособность двинуться с места и дотянуться до переговорного ключа, чтобы заткнуть, пока не поздно, глотку Поллену, но в это время слова последнего потонули в пронзительном, диссонирующем завывании мешающей радиостанции. И Сарджнор с чувством облегчения понял, что это вступил в действие седьмой модуль. Поллен чуть было и не подписал им всем смертный приговор.

Более практично было бы попросить Эвмука обстрелять по очереди каждый модуль маломощным лазерным лучом. Даже если серый человек в состоянии это выдержать, спектрографический анализ обнаружил бы, что у него другой химический состав. Можно было бы еще отдать всем модулям приказ выпустить на равнину своих маленьких ремонтных роботов. Сарджнор сильно сомневался, чтобы чужак сумел повторить маневр, где нужно разделить самого себя на две части.

Существенный недостаток этих способов заключался в том, что серый человек не дал бы людям времени на их осуществление. Правильное решение, если оно есть, должно давать мгновенный ответ, и Сарджнор не верил в свою способность найти его.

Только в силу привычки он вновь и вновь продолжал анализировать ситуацию, перебирая по одному имеющиеся данные, и вдруг понял, что означали доносившиеся из репродуктора голоса. Раз Поллен и другие могли переговариваться между собой, значит, они вне пределов досягаемости серого человека. Значит, тот может воздействовать на людей лишь на относительно небольшом расстоянии.

Открытие его воодушевило. Сарджнор окинул взором видеоэкраны. Неподалеку находились два модуля. Остальные четыре машины были много дальше, на противоположной стороне круга, и, как он заметил, одна из них мигала фарами в робкой попытке перейти на связь с помощью азбуки Морзе. Сарджнор не стал тратить время на расшифровку передаваемого сообщения – частью оттого, что давно забыл эту азбуку, а частью оттого, что все свое внимание сосредоточил на двух соседях, один из которых наверняка был врагом. Вот высоко в небе на фоне звезд замигал огнями "Сарафанд" – это Эвмук откликнулся уверенными высокоскоростными гроздьями точек и тире. Сарджнору хотелось рассмеяться – уж очень кстати Эвмуку не забыли преподать уроки азбуки Морзе.

Продолжающийся вой чужой радиостанции мешал думать, но Сарджнор не сдавался. Смутная, еще расплывчатая идея начала оформляться в его мозгу. Тут, кажется, есть какое-то противоречие...

Войсей потянулся правой рукой к панели управления и включил двигатели. На какое-то мгновение Сарджнор решил, что состояние парализованности кончилось, но тут же убедился, что сам он по-прежнему не может пошевелить ни рукой, ни ногой. Лицо Войсея побелело, как мел, на подбородке блеснула слюна, и Сарджнор понял, что его напарник действует, как механизм, дистанционно управляемый седьмым модулем. Ну, кажется наступил последний час, подумал Сарджнор. Серый человек решил двинуть вперед их машину, чтобы отвлечь внимание Эвмука. Бывалого геодезиста чуть не хватил удар при мысли, что уж кого-кого, а Эвмука отвлечь никак не удастся, и что он, не задумываясь превратит в пар любого, кто переступит невидимую границу тысячеярдной зоны.

Машина медленно двинулась по шероховатому грунту.

Сарджнор предпринял еще одну отчаянную попытку освободиться от невидимых пут, но все было напрасно. Что задумал седьмой модуль? Радиус действия его ограничен, так что, видимо, он решил совершить отвлекающий маневр, чтобы самому подобраться ближе к "Сарафанду". Но ведь это означает надежду.

Казалось, истина озарила своим светом мозг бывалого геодезиста, но тут же он испугался еще сильнее, если это было возможно. "Я знаю правду, говорил он про себя, – но я не должен о ней думать потому, что серый человек умеет читать мысли на расстоянии. Если я стану думать об этом..."

Руки Войсея легли на рычаги управления двигателями, и модуль рванулся вперед...

"...то серый человек узнает, что... Замолчи! Думай о чем-то другом: о шампанском, которого тебе, может быть, не придется никогда отведать, о драмбонсах, катающихся в собственной луже крови, закрытой со всех сторон, но ни в коем случае не думай о... Ой, я чуть было это не сделал... Я почти подумал о об... А-а: я не в силах удержаться... Эвмук!!!"

* * *

Расстояние, отделявшее Кендара от космического корабля, было столь мало, что, будь он в лучшей форме, он пересек бы его в два прыжка. Сейчас на это уйдет чуть больше времени, но Кендар твердо знал, что остановить его никто не успеет. Он кинулся вперед. За ним, чуть медленнее, чем он ожидал, двинулись к кораблю две машины, взятые им под свое управление. Одно из сидевших съедобных созданий тщетно старалось подавить какую-то мысль, но сейчас не время было заниматься этим. На ходу меняя окраску и форму, Кендар благополучно прошел нужное расстояние – и торжествующе вонзил в корабль свои разум и волю.

Никакого эффекта.

И тут по нему с силой, достаточной, чтобы в мгновение ока уничтожить любое живое существо, ударил ультралазерный луч. Боль была мучительной. Такой ему еще не приходилось испытывать. Но хуже всякой боли оказались мысли, которые он ясно прочел в умах тех, кто находился в корабле, – умах холодных, суровых и решительных.

И в первый раз в жизни его объял страх.

Через мгновение он был мертв.

* * *

Сарджнор, сытый и довольный, откинулся в кресле, закурил трубку и снисходительным взглядом окинул кают-компанию "Сарафанда". Во время торжественного обеда он принял твердое решение, и знал, что оно правильно. Его вполне устраивает роль самого бывалого члена экспедиции. Пусть более ловкие малые выставляют его в своих книгах в смешном виде, а двоюродные братья исключат его, если хотят, из дела – он намерен остаться в картографическом управлении, пока не загнется. Тут его призвание, тут его жизнь.

На противоположном конце стола Поллен вносил в блокнот заметки о прошедшей экспедиции.

– И тогда ты, Дейв, уразумел, что серый человек просто не в состоянии понять машинную философию? – спросил Поллен.

– Да. Серый человек даже в лучшие времена не пользовался машинами. А тысячи лет, проведенные на Прайле 1, где никакая машина не выдержала бы, привели к тому, что наша прочно связанная с машинами жизнь оказалась для него чем-то непостижимым.

Сарджнор затянулся ароматным дымом, глянул сквозь видеоэкран туда, где низко над планетой сверкало яркое двойное солнце, и его охватило мимолетное чувство симпатии к огромному существу, чьи останки все еще валялись на черной выжженной равнине. Это существо так дорожило своей жизнью, что ему и в голову не приходило доверить ее чьим-то, кроме собственных, заботам.

Обратная связь

Нельзя сказать, что в работе Хэнка Рипли не было места творчеству. То, чем он занимался по пятницам, начиная, с девяти вечера, иначе как творчеством не назовешь. К тому, времени он принимал стаканчик, и ему открывались живительные перспективы благотворного двухдневного безделья. С другой стороны, еще ярки были в памяти все подробности рабочей недели. Искусство подбора этих подробностей для отчета и являлось, по мнению Рипли, единственной причиной, по которой он оставался в штате и получал за свое творчество зарплату. Более двух лет в региональной конторе в Ванкувере читали – и видимо, тем и довольствовались – обстоятельные рассказы о сделках, которые вот-вот состоятся или только что сорвались из-за некой врожденной несовместимости компьютеров «Логикон» с потребностями заказчика. Эти отчеты нельзя было назвать чистым вымыслом – Рипли никогда не приводил имени потенциального клиента, если, только не беседовал с ним на самом деле. Они просто предназначались для сокрытия того факта, что способность Хэнка Рипли к продаже компьютеров практически равнялась нулю.

За несколько минут до девяти портативная пишущая машинка уже стояла на столе рядом с пачкой сигарет и стаканчиком «Четырех роз». Хэнк глядел в потолок, ожидая вдохновения, когда у двери неожиданно позвонили. Предстоящая работа была чересчур важной, и он решил не отвлекаться. Временами Рипли испытывал угрызения совести – во всей Канаде не было худшего торговца компьютерами, однако утешал себя мыслью о том, что приносит пользу иного характера. Любой ванкуверский умник, взявший на себя труд заглянуть в дело Рипли, нашел бы подробное описание самых разных причин, по которым продукция «Логикона» не соответствует требованиям клиентов. Конечно, тот же умник мог бы задуматься, почему столь тщательное вскрытие недостатков происходит именно в захудалом уголке Альберты; но тем не менее урок из того можно было извлечь.

Воображение Рипли сплетало тончайшие сети, и тут вновь раздался настойчивый звонок. Шипя от досады, Хэнк открыл дверь и увидел перед собой пятидесятилетнего мужчину в роскошном деловом костюме, в его руке матово поблескивал чемоданчик.

– Мистер Рипли? – произнес посетитель. – Прошу извинить за беспокойство.

– Страхование? – нетерпеливо спросил Рипли. – У меня уже все застраховано. К тому же мне некогда.

– Нет, я не страховой агент.

– Я твердо придерживаюсь своей веры, – солгал Рипли. – Так что вряд ли стоит…

– Вы меня не поняли. – Посетитель улыбнулся. – Я желаю купить компьютер.

– Купить компьютер?..

Рипли машинально распахнул дверь и проследовал за гостем в комнату, глядя в его курчавый у ворота затылок. Рипли был убежден, что у всех богатых и могущественных людей непременно должны расти черные вьющиеся волосы. Хэнк ощутил новое непривычное чувство – кажется, повезло!..

– Меня зовут Мервин Парр.

Посетитель бросил чемоданчик на стул и со странным удовлетворением осмотрел нехитрую обстановку.

– Крайне приятно, – залебезил Рипли. – Присаживайтесь, пожалуйста. Прошу, пейте.

– Я не прикасаюсь к алкоголю. Но вы не смущайтесь, – великодушно сказал Парр.

– Нет, благодарю, я тоже не пью. – Рипли судорожно поднял стаканчик, но сообразив, что делает не то, быстро опустил его на стол; потом вытащил сигарету и закурил.

Парр снисходительно наблюдал за ним.

– Вы, вероятно, удивлены моим приходом?

– Нет-нет, что вы! Впрочем… да. Может быть, лучше было бы прийти в вашу контору и продемонстрировать возможности «Логикона» в рабочие часы…

– Моя контора находится в Ред-Дир.

– А… – Рипли почувствовал, что удача ускользает. – Это, если не ошибаюсь, к северу от Калгари? В таком случае вам следует связаться с нашим агентом по центральной Альберте.

– Я не хочу связываться с агентом по центральной Альберте, мистер Рипли. Я хочу купить компьютер у вас.

Что-то в зычном голосе, посетителя напоминало Хэнку о детстве.

– Так не принято…

– Ваша компания ничего не узнает. Я собираюсь использовать фиктивный адрес здесь, в Летбридже.

– Понимаю… – ошарашено пробормотал Рипли.

Парр громко рассмеялся.

– Прошу простить меня, мистер Рипли, за глупые игры в таинственность. Я преподаю в Новом университете Западной Канады. Мой факультет хочет приобрести компьютер для социологического обследования в Ред-Дир.

– И все же, почему вы обратились ко мне?

– Очень просто. Здесь, в южной части, вы работаете один, а обследование должно проводиться в обстановке строжайшей секретности, иначе результата теряют всякую научную ценность. Если бы я связался с большой конторой, рана или поздно пошли бы слухи. Теперь ясно, почему я… почему мы предпочли иметь дело с вами?

– А как же техническое обслуживание?

– Полагаю, мистер Рипли, вы квалифицированный специалист, и в случае необходимости мы сможем договориться в частном порядке. Это будет выгодно для нас обоих.

Парр многозначительно обвел взглядом обшарпанную мебель.

– Остается вопрос оплаты. Наша бухгалтерия…

– Наличными, – оборвал Парр.

Хэнк взял стакан и сделал щедрый глоток.

– Я не совсем уверен…

– Мистер Рипли! – Парр изумленно покачал годовой. – По-моему, на всем свете нет торговца хуже вас. Если бы я обратился с подобным предложением к любому другому агенту «Логикона», сейчас мы бы уже подписывали договор.

– Простите. – Рипли мысленно укорил себя: доколе он будет проявлять чрезмерную щепетильность. Он неуверенно хихикнул. – Просто я никогда не слышал, чтобы за компьютер платили наличными. Это вызовет дикий, переполох в главной конторе.

– Не имеет значения – если вы будете держать язык за зубами. Ну, приступим к делу.

– Разумеется! – Хэнк придвинулся поближе, к коленям посетителя и заметил светлую полоску на одном из его пальце – след от недавно снятого кольца. – Какую информацию и в каком, объеме требуется обрабатывать?

– В Ред-Дир проживает около 200 тысяч человек. Мы выбрали для обследования этот район, потому что он является типичным образцом того, что социологи по классификации Уиллиса зовут Областью, второй, величины. Вам это что-нибудь говорит?

– Боюсь, ничего.

– Неважно, оставим пока технические подробности. Главное, что университету необходимо зафиксировать сведения практически о всех мужчинах, женщинах и детях обозначенного региона.

– Какого рода сведения?

– Время и место рождения, рост, вес, профессия.

– Рост и вес? – удивился Рипли.

– Важные социологические и физиологический параметры, мой друг. Они нужны для распознавания тех, чьи фотографии отсутствуют или чья внешность изменилась.

В голосе Парра, будоража воспоминания Хэнка, вновь зазвучали громовые раскаты.

– А как вы собираетесь осуществлять обследование?

Парр смерил его оценивающим взглядом.

– Если эта информация уйдет дальше вас, считайте сделку расторгнутой. Вы поняли меня?

– Вполне.

– На ограниченном числе контрольных пунктов – возможно, первоначально только на одном – будет установлена аппаратура для автоматического фотографирования, взвешивания и обмера проходящих людей. Компьютер должен распознавать объекты и по команде выдавать все сведения о них.

Рипли снова хлебнул из стаканчика.

– Это-то просто. Похитрее будет получить 200 тысяч фотографий.

– Пусть для начала мы имеем всего несколько тысяч. Разумеется, надо всеми доступными путями расширять архив, но разве компьютер не сможет тем временем распознавать людей без фотографий?

– Что вы имеете в виду?

– Допустим, объект «А» – молодая женщина, известная компьютеру, который также отметил, что ее мать пяти футов ростом, весит сто фунтов и на лбу имеет роднику. Если объект А пройдет через контрольный пункт вместе с неизвестным объектом В, сможет ли компьютер установить личность объекта В, сфотографировать его на будущее и дать распечатку всей наличной информации?

– Конечно. Программа посложнее только и всего. – Рипли потер подбородок. – Я, кажется, понимаю, почему вы хотите держать свой проект в тайне. Люди станут шарахаться от него как от чумы.

– Вот именно.

Рипли глубоко вздохнул и снова решил подвергнуть сделку сомнению:

– Я и сам не в восторге от этой затеи.

– Почему? В социологических обследованиях нет ничего противозаконного.

– Если разместить контрольный пункт в публичном месте, машина скоро узнает о каждом жителе Ред-Дир практически все. Вы привели безобидный пример: девушка с матерью. Но, положим, компьютер начнет фиксировать бизнесменов с секретаршами и тому подобные вещи?

Парр пожал плечами.

– Шантаж? Вам должно быть известно, что извлечь информацию из компьютера сложнее, чем из любого сейфа.

– Да, разумеется.

– Значит, вы считаете, что я могу пойти на шантаж? – Парр не казался оскорбленным.

– Нет. Во всяком случае, ваши сведения не будут столь компрометирующими, чтобы платить большие деньги. – Рипли снова закурил. Любопытно, как реагировали бы в Ванкувере, узнай про его намеки на мошенничество клиента. – Просто…

– Просто вас смущает сама идея, что за жизнью города кто-то осуществляет компьютеризированное наблюдение, не так ли, мистер Рипли? В глазах моих коллег ценность подобного исследования превалирует над этическими соображениями.

– Что ж, ваше дело, мистер Парр.

Хэнк хотел рассмеяться, но в эту секунду наконец распознал хорошо поставленную раскатистость в голосе клиента. Мервин Парр говорил скорее как отправитель культа, а не как лектор. Конечно, преподавателю университета не заказано быть и мирским проповедником; и все же беспокойство Рипли усилилось. Он попытался рассеять его и потянулся за рекламной брошюрой, уже составляя в уме отчет о сделке. Пожалуй, обстоятельства следует несколько изменить. Все будет выглядеть куда эффектнее, если он заключит сделку с Парром после долгих дней упорного убеждения.

– Рекомендую вам взять «Логикон-30» который наилучшим образом отвечает вашим задачам, – начал Рипли бодрым голосом рекламного агента. – Безусловно, я проведу полный анализ…

Парр поднял ухоженную руку со следом от кольца на пальце.

– Сколько?

– Без приложений – шестьдесят тысяч.

Рипли громко сглотнул. Надо было начинать с «Логикона-20» и постепенно…

– Договорились!

Парр взял чемоданчик и со щелчком откинул крышку. Внутри лежали пачки крупных купюр. Они выглядели толще обычного – похоже, каждая купюра прежде была сложена вчетверо, а потом аккуратно расправлена. Содержимого чемоданчика хватило бы на столько компьютеров, сколько Рипли не продать за всю свою жизнь.

В понедельник утром Рипли поехал в банк и положил на редко используемый счет фирмы 60 тысяч долларов. Затем – вернулся в свою контору и набрал ванкуверский номер «Логикон Инкорпорейтед». В трубке раздался голос Сарры Пирт, секретарши управляющего по западному региону.

– Привет! – жизнерадостно произнес он. – Это Хэнк.

– Какой Хэнк?

– Хэнк Рипли! Из Летбриджа. Ты что, меня забыла?

– Я не была уверена, что ты у нас еще работаешь.

– Как всегда остроумно, Сарра… Старик у себя?

– Ты хочешь беспокоить его в понедельник утром?

– Я не собираюсь беспокоить его. Мне надо лишь узнать, можно ли в срочном порядке получить «Логикон-30».

– Ты хочешь сказать, что продал компьютер? – В голосе Сарры звучало такое изумление, что Хэнк подергал телефонный шнур.

– Разумеется. Разве ты не читала мой последний отчет? Я отправил его в пятницу вечером.

– Я никогда не увлекалась фантастикой.

Прежде чем Рипли парировал выпад, в трубке клацнуло и раздался голос Бойда Деверикса.

– Рад вас слышать, Хэнк. Иногда мне кажется, что вы совсем о нас забыли.

У Рипли похолодело в груди от этого угрожающего приветствия.

– Доброе утро, Бойд. Я заключил сделку на «Логикон-30». Оплата наличными, – торопливо сказал он.

– Наличными? – немного помолчав, переспросил Деверикс.

– Да. Деньги полчаса назад я отнес в банк.

– Что ж, это великолепно, мой мальчик, просто великолепно. Я не зря защищал вас перед правлением.

– Спасибо, Бойд, – выдавил Рипли, восхищаясь искусством Деверикса превращать похлопывание по плечу в прием каратэ.

– Кто клиент? Что-то не припомню…

– Мервин Парр. Я сообщал о нем в последнем отчете. Вообще-то я бился с ним несколько недель, но не хотел докладывать, так как не был до конца уверен в успехе.

Обильно потея от творческого напряжения, Рипли пустился в описание увлекающегося высшей математикой чудаковатого нефтяного магната, которого он заинтересовал покупкой компьютера на одной вечеринке для узкого круга избранных.

– Хэнк, мальчик мой, это превосходно, – наконец сказал Деверикс. – Знаете, что я собираюсь сделать?

– Э… нет. Не знаю, Бойд.

– Я позабочусь, чтобы вы получили признание. Джулман Роксби, наш спец по рекламе, ищет героя для очерка. Пускай-ка пошлет репортера и фотографа и хорошенько осветит эту оригинальную сделку. Вы с Парром вместе; «Логикон-30» в кабинете эксцентричного магната…

– Ни в коем случае! – отчаянно взмолился Рипл.

Простите, Бонд. Мистер Парр чурается огласки. Этакий отшельник… Он даже доставку хочет взять на себя, чтобы никто не проследил, куда идет машина.

– А вы уверены, что его хобби – математика? – подозрительно спросил Деверикс.

– Не представляю, что аморального можно сделать с компьютером! – захохотал Рипли и тут же вспомнив -слишком поздно! – что шеф в душе пуританин.

– Я хочу, чтобы вы поговорили со своим знакомым, – холодно отчеканил Деверикс, – и добились его согласия на всестороннее освещение сделки. Вам понятно?

Когда Рипли повесил трубку, ему казалось, что позади изнурительный рабочий день. А утро едва началось.

Компьютер привезли в среду. Незадолго до обеденного перерыва дверь распахнулась и в контору вошел Парр, в другом, но столь же дорогом темном костюме. При виде ящика, в котором находилась, машина, он удовлетворенно улыбнулся, обнажив желтоватые зубы.

– Доброе утро, – сердечно приветствовал его Рипли. – Вот он перед вами

– лучший компьютер в мире. – Что-то поздно вы надумали рекламировать, – отрезал Парр. От былого дружелюбия не осталось и следа. – Помогите мне снести его к грузовику.

– Конечно. Только одна маленькая деталь…

– Ну? – нетерпеливо сказал Парр.

– Относительно огласки. Мы придерживаемся твердого правила…

Парр вздохнул.

– Деньги верните наличными.

– Я… в сущности, правило не такое и жесткое… Просто я счел своим долгом… – Хэнк вспотел.

– Помогите мне снести ящик к грузовику, – повторил Парр тем же подчеркнуто презрительным тоном.

– С удовольствием.

Рипли решил, что он выполнил долг перед фирмой. Они уложили ящик в голубой «додж» с надписью «Рокэлта. Грузовые перевозки». Не говоря ни слова. Пар расписался в квитанции.

– Приятно было иметь с вами дело, – сказал Хэнк, но его сарказм остался незамеченным. На пороге он обернулся – Парр сидел за рулем и словно навинчивал что-то одной рукой на другую. Грузовик уже скрылся в потоке машин, когда Рипли понял, что его клиент надевал кольцо. В кабинет Хэнк возвращался в глубокой задумчивости. Почему Мервин Парр стеснялся своего кольца? И между прочим, почему ученый одевается, как процветающий бизнесмен, а говорит, как проповедник? Повинуясь внезапному порыву, Рипли узнал телефон Нового университета Западной Канады и позвонил на факультет социологии. Через десять минут выяснилось, что в списках сотрудников и преподавателей Парр не числится.

На секунду задумавшись, Рипли набрал номер рокэлтской компании «Грузовые перевозки». Ему ответил скучный женский голос.

– Летбриджская полиция. Лейтенант Бизли Осгуд из отдела транспорта, – деловито представился он.

– Чем могу служить, лейтенант? – голос немного оживился.

– Произошел наезд. Нарушитель скрылся – по словам свидетелей, голубой «додж» с названием вашей, компании.

– О, какой ужас! – воскликнул голос.

– Ведется расследование. Не могли бы вы сказать, кто в последнее время брал у вас такую машину?

– Ну разумеется! – В трубке послышался шорох перелистываемых бумаг, возбужденный шепот, и Рипли подумал, что хоть кому-то он улучшил настроение, нарушив однообразие скучного дня. – Так… Голубой «додж» у нас один… Сдан сегодня утром мистеру Мелвину Парминтеру. Адрес: Чемплен-авеню. 4408, Ред-Дир, Альберта.

– Спасибо.

Рипли бросил трубку и несколько минут приходил в себя после успешного розыгрыша. Когда ребячий восторг стих и сердце перестало выскакивать из груди, он откинулся на спинку стула и проанализировал результаты. Кроме настоящих, по всей видимости, фамилий и адреса Парра, ничего, собственно, не известно. Он так и не имел ни малейшего представления, зачем Парру-Парминтеру понадобилось тайно покупать компьютер и превращать его в электронного соглядатая, способного шпионить за всем городом.

Субботнее утро выдалось ярким, радостным, насыщенным тем золотистым сиянием, на которое солнце способно, как часто замечал Хэнк, только по выходным дням. После завтрака Рипли убил час, делая вид, будто никуда не собирается. Даже сидя за рулем машины, ему было трудно признаться себе, что он, взрослый человек, готов целый день играть роль детектива и, более того, получать от этого удовольствие. Он выкурил сигарету, выждал еще несколько минут, почистил ногти и наконец с напускной беззаботностью выехал на шоссе.

Оказавшись вдали от пытливых взглядов соседей, которые воспринимали его холостяцкую жизнь как личное оскорбление, Рипли окончательно пришел в прекрасное расположение духа. К полудню он достиг Ред-Дира, пообедал в столовой и узнал, что Чемплен-авеню – центр роскошного жилого района в северной части города. Через двадцать минут он остановил машину у затененного деревьями особняка Мелвина Парминтера.

Прошло шесть часов, а Рипли, растеряв былой энтузиазм, все еще караулил у дома. Несколько раз он выбирался из машины, но так и не осмелился проникнуть на небольшую, но отлично ухоженную территорию особняка. Теперь он был раздражен, голоден и ко всему прочему только что нашел логичное объяснение странному поведению Парминтера. Предположим, внедрение компьютера в условиях острой конкурентной борьбы… Требования коммерческой безопасности вполне могут заставить человека вести себя подобно преступнику.

Рипли решил подождать еще десять минут и ехать домой. В конце третьего десятиминутного срока из узорчатых металлических ворот выехал благородного серого цвета «континенталь»; за рулем сидел Парминтер. Дорогая машина бесшумно набрала скорость, и застигнутый врасплох Рипли едва догнал ее. «Котиненталь» пересек центр, свернул в тенистую аллею в старой части города и подъехал к стоящему в глубине большому зданию. – Рипли остановил машину и вышел. Улица была пуста, быстро сгущались сумерки в воздухе пахло гнилью и пыльной листвой. При мысли о том, что он вмешивается в личную жизнь Парминтера вместо того, чтобы мирно наслаждаться субботним покером, Рипли внезапно пробрала холодная дрожь. У ворот, куда скрылась машина Парминтера, виднелась табличка в виде раскрытой книги:

Храм Жизненного Духа.

Пастор М. Пармли

Хэнк окинул взглядом старый мрачный дом – именно таким он представлял себе логово чокнутого спиритуалиста. Итак, пастор М. Пармли – еще одна личина Мервина Парра – Мелвина Парминтера? Но зачем ему компьютер?.. Хэнк вспомнил деньги, которые пошли на оплату – каждая банкнота словно была когда-то сложена в маленький прямоугольничек, – и неприятная мысль обожгла мозг. Если догадка верна, он больше не желает ничего знать о пасторе Пармли… Рипли заметил, что один из высоких кустов в темноте похож на человека, и невольно поежился. Он уже повернулся, чтобы уйти, когда куст заговорил.

– Как жаль. Неужели вы спешите?

– Мистер Парр! – вскрикнул Хэнк. – Какая приятная… то есть, я случайно проходил мимо…

– Разумеется. Но раз вы здесь, почему бы вам не зайти?

– Пожалуй, лучше как-нибудь в другой раз.

Внезапно горло его сдавили, а левая рука оказалась заведенной за спину.

~ Не заставляйте меня применять силу, – выдохнул Парминтер.

– Вот это здорово, – проговорил Рипли. – Что вы себе думаете?! Я приехал в Ред– Дир на день…

– И провели его, торча у моего дома. – Парминтер неумолимо вел Хэнка к зловещему зданию.

– Откуда вы знаете?

– Я вас ждал. Мне звонили из «Рокэлты», из транспортной компании, хотели выяснить размер ущерба их грузовику. Эту историю с дорожным происшествием мог выдумать только один человек. Неглупо с вашей стороны.

– Благодарю.

– Да, я недооценил вас. Что ж, вам же хуже.

– Не вздумайте делать глупости, – предупредил Рипли, лихорадочно подыскивая подходящую угрозу, когда Парминтер втолкнул его в распахнутую дверь и включил свет. Они находились в просторной, загроможденной мебелью приемной.

– В некотором отношении вы подоспели кстати, – с недобрым радушием сказал Парминтер. – Я еще не включил компьютер и не отказался бы от помощи сведущего человека.

– Идите вы… – Рипли скривился от боли, в суставе что-то щелкнуло. – Что вам от меня надо?

– Так-то лучше. – Парминтер выпустил Рипли и отряхнул руки. На пальце блеснул массивный золотой перстень с печаткой в виде раскрытой книги, испещренной знаками. – Дверь заперта, так что на побег не надейтесь.

– Я – на побег?! – возмутился Рипли, потирая руку.

– Ну-ка, попрыгайте, – приказал Парминтер. Рипли неохотно повиновался и почувствовал, что пол ходит под ногами.

– Вы стоите на весах. А сверху камера.

– Ясно… Где же «Логикон»?

– Там.

Парминтер открыл дверь справа. Изящные формы компьютера казались совершенно чуждыми на фоне старых выцветших обоев.

– Идите сюда. – Парминтер открыл другую дверь и вошел в просторное помещение, стены которого были затянуты темно-зеленым бархатом. Середину комнаты занимал длинный стол со стульями вокруг. Словно трон, над ними возвышалось тяжелое позолоченное кресло. Перед креслом, на подставке в форме сведенных вместе ладоней покоился хрустальный шар. Парминтер сел на огромный стул, коснулся чего– то под столом, и внутри тара родилось зеленоватое свечение.

– Ну, что вы об этом думаете? – самодовольно спросил Парминтер.