Текст книги "Охотник (ЛП)"
Автор книги: Блэр Дрейк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)
Она была в точности, как ее мать, осознал я, глядя на нее сейчас.
Ни малейшей частички Энцио. Она вся была Александрией. Мгновенно переключалась от горячего темперамента до каменно-холодных манер. Все это периодически смешивалось, и когда такое случалось, ты ничего нахрен не мог с ней поделать.
Я не собирался с ней спорить сейчас.
Она выглядела так, словно действительно собиралась позаботиться о своей угрозе моим яйцам.
Мой телефон зазвонил на столе, и я бросил на него взгляд. Он просигналил четыре раза, затих, а потом вызов повторился.
Я отпустил Адриану и схватил трубку.
– Помяни дьявола и он отзовется. Ни звука! – ответил на вызов под ее обжигающим взглядом. – Босс.
– Она мертва? – бросил Энцио. – Я теряю терпение, Карло.
– Я все сделаю, – твердо ответил. – Она общительнее, чем чертова Ким Кардашьян. Словно притягивает людей. Пока что не удается застать ее одну, даже ночи проводит с кем-то.
– Отлично. Она жива, к тому же шлюха.
Я сжал челюсти.
– Сегодня вечером Исайя сядет на самолет и встретится с тобой в твоем отеле в одиннадцать. Если завтра не сделаешь свою работу, он заменит тебя, а затем принесет мне твою чертову голову, – что-то хлопнуло на заднем фоне, наверное, дверь. – Или она, или вы оба. Пошевеливайся, мать твою, assassino20. Я плачу тебе не за то, чтобы ты засовывал свой член во всяких калифорнийских сук.
Линия оборвалась. Я сжал переносицу и положил телефон. Думаю, что должен быть благодарен ему за то, что он послал Исайю, а не кого-то еще. Если то, что ранее сказал Дариен, правда, тогда Исайя станет нашим подарком, и Адриана будет в безопасности. Энцио может сомневаться во мне, что и делает, но Исайя вне подозрений.
Как сказал Дариен: он безоговорочно доверяет Исайе.
Возможно, это будет нам на пользу.
– Что он хотел? – спросила Адриана, прерывая мои размышления.
Я встретился с ней взглядом.
– Как и всегда. Узнать, мертва ли ты?
Она закатила глаза.
– Прекрасно. Дай угадаю, он начинает злиться?
– Он отправляет Исайю в Лос-Анжелес сегодня вечером.
Она замерла, и волнение отразилось в чертах ее лица.
– Он посылает… О, нет.
Я подошел к ней и обхватил ладонями ее лицо.
– Доверься мне, – тихо произнес, удерживая ее взгляд. – Я встречу Исайю в отеле. Тебе нужно позвонить Дариену. Но верь мне.
– Что насчет Армо? Его раздражает твое присутствие здесь, что уж говорить о консильери моего отца.
– Речь не об Армо, а о человеке, совершившем хвастливое путешествие длиннее, чем Шоссе Уилла Роджерса, – мои губы сложились в слабую улыбку. – О тебе.
Она медленно кивнула.
– Но ты не ответил на мой вопрос.
– Я заберу тебя в Нью-Йорк. Но не позволю убить его.
Адриана отступила назад, сбрасывая мои руки.
– Почему?
– Потому что не позволю тебе запачкать себя кровью. – Я заметил прядку волос, выбившуюся из ее косы, и потянулся к ней, заправляя за ухо. – Не думаю, что ты способна будешь жить в ладу с собой, если отберешь чью-то жизнь, и не важно, что этот человек тебе сделал. Я возьму тебя в Нью-Йорк, но убью его сам.
Она тяжело вздохнула, но ясно видела мой решительный настрой, а потому лишь пожала плечами и приняла это.
Пока что.
***
Три громких удара сотрясли дверь моего гостиничного номера.
Я оставил Адриану, как только Дариен вернулся с работы. Рассказал ему о разговоре с Энцио, но ответственность перед Адрианой за тайное общение с Исайей в течение десяти лет лежит на нем.
Если честно, мне не хотелось бы находиться рядом, когда она об этом узнает. Наверняка слетит с катушек.
Я приглушил телевизор и подошел к двери.
– Пошевеливайся, Карло. А не то меня скоро примут за гребаную горничную, – раздался голос Исайи с другой стороны двери.
Сдержался, чтобы не закатить глаза. Этого уж точно не случится.
– Да-а, – протянул, открывая дверь и отходя, чтобы позволить ему войти. – Почти двухметровый лысеющий итальянец в черном очень похож на гребаную горничную.
Исайя снял свои темные очки и посмотрел на меня.
– В моем пистолете две пули, ragazzo21. Босс сказал, что на одной из них твое имя. Могу воспользоваться ею раньше.
Я захлопнул дверь и открыл рот, чтобы ответить. Исайя поднял руку, показывая мне, что стоит промолчать, и бросил черную сумку на кровать. Я нахмурился, когда он открыл ее и достал небольшое устройство. На нем мигнул огонек, и мужчина направился в дальний угол комнаты.
Провел прибором вдоль штор, около стульев, растений... Везде. Ни малейшего участка комнаты не оставил без внимания. Наклонился над кроватью, провел над лампой, и тут прозвучал сигнал.
Он покачал головой, отложил детектор и взял в руки лампу. Провел пальцем по ободкам абажура, проверив каждую деталь. Ухмыльнувшись, перевернул ее и вытащил крошечную металлическую штуку со дна подставки.
Его брови взметнулись вверх, когда на пальце показал мне то, что предположительно представляло собой электронного жучка. Тихонько рассмеявшись, он подошел к балкону, открыл створку и выбросил жучок на улицу.
– Вот, – сказал Исайя. – Ты чертов тупой придурок.
– Я тоже рад тебя видеть, старина.
Он бросил на меня потемневший взгляд.
– Энцио прослушал все, о чем ты говорил в этой комнате. Тебе повезло, что не беседовал с Адрианой по телефону, иначе был бы уже мертв.
– Не думаешь, что было бы неплохо сообщить мне?
– Не думаю. Я считал, что ты достаточно разумен, чтобы проверить все и найти прослушку.
– Ага, я ношу с собой детектор в целях личной безопасности, – протянул, хватая бутылку воды со столика. – Что ты теперь собираешься ему рассказать? Не будет ли подозрительным, что жучок исчез, как только ты приехал?
– Я собираюсь сообщить ему, что проверял линию и обнаружил, что кто-то другой передает сигнал на нашей частоте. Обвиню в этом Понтарелли. Спасибо, – Исайя выхватил у меня бутылку и открыл. – Так значит, она еще жива.
– Естественно. Поэтому ты здесь.
– Я может и старше на тридцать лет, Карло, но все еще выше тебя по статусу. Поэтому следи за своим грязным ртом.
Я повел плечами.
– Да, сэр.
Исайя усмехнулся.
– Я бы выпорол твою сраную задницу, если бы ты мне так сильно не нравился.
В ответ я скривил губы.
– Что ты тут делаешь, Двойной Агент?
Он расхохотался, чуть не захлебнувшись водой.
– Защищаю будущее семьи Романо. Думаешь, что тупой ублюдок в Нью-Йорке знает, что творит? Нет. Пока Александрия не сбежала с Адрианой, она управляла всем. Энцио делал то, что ему прикажут. Почему, как ты думаешь, он попал на пять миллионов долларов и пытался продать собственную дочь в счет долга? Он такой же бесполезный, как улитка в забеге.
Я постарался не рассмеяться. Но пять миллионов долларов? Черт. Это копейки для империи Романо. Я хорошо это знал.
– Дай угадаю, ты был мозговым центром империи последние десять лет.
– Практически, – согласился он. – Давай просто скажем, что мой контакт с Дариеном не ограничивался только им. Александрия тоже получала поддержку.
– Адриана – единственная, кто не в курсе?
– Вероятно, – он отодвинул стул, сел и положил ноги на кровать. – Понтарелли не знают. До сих пор. Тупые ублюдки.
– Как я посмотрю, тебе сегодня особенно нравится это выражение.
– Что я могу сказать? Меня окружают одни тупые ублюдки. – Он ухмыльнулся и отпил еще воды, когда я, помешкав секунду, уселся на кровать. – Деньги, которые платили Армо Понтарелли, не росли на дереве, мать твою, Карло. Энцио думал, что он главный, но был всего лишь пешкой Александрии, пока та не умерла. И оставила состояние Адриане, а мы с Дариеном должны исполнять роль опекунов, пока она не возьмет все в свои руки.
– Пока Энцио не умрет, ты хотел сказать.
– Умрет... Убьют...Что-то из этого. Она не считала это принципиальным, – он пренебрежительно махнул рукой и убрал с лица черные волосы. – Хотя, по правде говоря, надеялась, что все же убьют.
Теперь я могу это понять. Легко, если Адриана такая же, как ее мать.
Исайя поднялся и вытащил пачку сигарет из кармана пиджака. Приоткрыл балконную дверь и чиркнул спичкой. А потом, выйдя на улицу, помахал ею и бросил вслед за прослушкой.
– Я проследил, чтобы об Адриане позаботились, – выдохнул он, выпуская тонкое облачко дыма. – У Александрии были счета, о которых Энцио не подозревал и не знает до сих пор.
Я провел ладонью по лбу.
– Вот чего я не понимаю, – присоединился к нему и покачал головой, когда он предложил мне сигарету. – Почему ты так долго все это делал?
– Я говорил тебе, – он затянулся, – Энцио Романо – тупой ублюдок. Кто, как ты думаешь, все делает за него, а? – Исайя приподнял бровь и выпустил дым через нос. Как чертов дракон. – Он слишком боится покидать святилище Хэмптона, потому что знает, как только сделает это, его пустят на корм собакам. Самый большой мудак, которого я когда-либо встречал. Почему, по-твоему, у него есть двадцатипятилетний мальчишка для грязной работы?
Это заставило меня фыркнуть.
– Я едва ли мальчишка, Исайя.
– Верно, – он кивнул головой, подтверждая. – Но ты самый молодой среди его людей. Почему на тебе самые рискованные задания? Почему выбрал именно тебя, чтобы убить Адриану?
– Потому что я лучший.
Он подмигнул, и кончик сигареты засветился ярко-оранжевым в темноте ночи. Огонек осветил его лицо, выхватывая каждую тень и морщинку вокруг темных глаз.
– Отчасти да, но еще потому, что именно ты будешь виноват в смерти принцессы. Он не глуп, Карло, – Исайя выпустил дым и затушил сигарету о перила, прежде чем беспечно бросить на пол. – Рано или поздно всплывет правда, и именно на тебя свалится все дерьмо за ее смерть. Не на него. Он бы никогда не приказал тебе убить свою драгоценную bambina.
– Тогда чертовски хорошо, что я не смог убить ее, верно? – вернулся в номер.
– Ага, – засмеялся он, последовав за мной. Исайя захлопнул за собой дверь и бросил спички на тумбочку. – Из семьи Романо пять человек в курсе, где ты, Карло, и четверо из них в этом городе. – Он включил лампу возле второй кровати и расстегнул рубашку.
– Полагаю, сегодня ты ночуешь здесь.
– Конечно. Я же присматриваю за тобой, тупой ублюдок.
– Спи с одним открытым глазом, Исайя.
Он усмехнулся, его серебристые бакенбарды посверкивали в тусклом свете.
– Завтра мы поедем в Калабасас и вместе составим план. А потом я зайду к своему старому приятелю Армо и проверю, не отрастил ли он, наконец, яйца.
Я отодвинул свои простыни в сторону, так как уже был весь потный, и сел, посмотрев на Исайю.
– Он выполняет приказы двадцатитрехлетней цыпочки, которая учится на Магистра и практически ни с кем не общается, хоть я и сказал Энцио обратное. Конечно, Армо не отрастил свои гребаные яйца. Как и его сын, – добавил, устраиваясь на кровати.
Исайя мрачно усмехнулся.
– Гайдж? Да. Он родился с шарами вместо яиц. Мелкий придурок.
– Спокойной ночи, Исайя.
Глава 11. Адриана
Я отпихнула Росси от своей тарелки с завтраком, хотя уже и закончила. Кот и так был достаточно сумасшедшим, не хватало еще, чтобы он прыгнул в залитые молоком фруктовые хлопья. Он мяукнул в знак протеста, поэтому я схватила его и сбросила на пол. Разочарованно зашипев, он вскочил на подоконник и выпрыгнул в окно.
Даже скинул фоторамку для пущей важности.
Говнюк.
Я подняла рамку и поставила на место. При этом стук, казалось, раздался эхом по всему дому, несмотря на размер. И не важно, каким большим он был. Я могла все слышать, особенно сегодня.
Я была гиперчувствительна практически ко всему.
К каждому дуновению ветра, каждой захлопывающейся двери, каждому звуку. Даже самый тихий казался оглушительным грохотом.
И знала причину.
Не было смысла наблюдать за входной дверью.
В городе был Исайя. Консильери моего отца. Его лучший друг, советник, наперсник.
Мужчина, являющийся кузеном моего телохранителя, но и самый надежный союзник человека, желающего моей смерти.
Я не знала, кому верить. Такое чувство, что последние десять лет моей жизни были ложью. Что каждая секунда, минута, час были не более чем тактическими шагами по сохранению меня в живых.
Наверное, так оно и было. Беспокоило ли это меня? Да. Лучше честно умереть, чем жить благодаря обману.
Что, собственно, есть жизнь? Уж точно, черт побери, не смесь любви и честности. Это больше походило на бардак из дерьма и лжи.
Интересно, какое мое истинное предназначение? Возглавить семью Романо? Умереть? Жить в пограничном состоянии между жизнью и смертью?
Где мой герой, любовь к которому снесет мне чертову крышу?
Как в Золушке? Или Белоснежке?
Рапунцель, сука.
Я уставилась на пистолет, который Дариен ранее положил на журнальный столик. Заряженный. Предохранитель снят. Готов к использованию, как он сказал. Нажать на спусковой крючок, и если попасть в цель, то она превратится в фарш. Не более чем ужин.
Он был блестящим. Для своего происхождения я отвратительно разбиралась в огнестрельном оружии, но Дариен никогда не жаловался. Я умела стрелять из большинства из них, даже если не знала, что это и каковы характеристики, он не обращал на это внимание.
Если знала, как стрелять, значит, могла ранить кого-то. Если знала, как правильно держать оружие и стрелять, значит, могла кого-то убить. Знаю, как защитить себя.
Это единственное, что было для него важно.
Уверена, это единственное, что вообще имело значение.
Не важно, что он всего лишь вышел в продуктовый магазин за молоком. По тому, как он уходил, можно подумать, что оставляет меня на неделю. Возможно, он не доверяет Исайе настолько, как заверял меня.
Совсем не успокаивающие мысли.
Я вздохнула и взяла миску. Два часа просидела за столом, неудивительно, что Росси хотел молока. Вероятно, он выжидал с самого начала и просчитывал в своем кошачьем мозгу, когда можно попытаться добраться до него.
Поставила миску в раковину и поднялась наверх переодеться.
Физически ощущала тиканье дедушкиных часов в кабинете Дариена, когда проходила мимо. Время прихода Хантера и Исайи приближалось, а я все еще была в коротких хлопковых шортиках и без лифчика. Мне действительно нужно пошевеливаться и подготовиться, даже если часть меня уверена, что приглашаю смерть в свой дом.
Хотя спала со смертью менее суток назад, что я понимаю?
Захлопнула за собой дверь. Черт возьми, нет. Я не хотела думать о близости с Хантером. Не хотела, блин, думать о нем снова. Это делало меня… живой. Не говоря о том, что не хотела видеть его, пока еще свежи воспоминания о том, чем мы занимались.
Покачала головой и достала одежду из шкафа. Джинсы и рубашка, и лифчик.
Как только подобающе оделась, расчесала волосы и провела по ресницам пару раз тушью, то снова стала похожа на человека, хотя и чувствовала себя больной.
Я была напугана приездом Исайи и знала, что если он собирается убить меня, то сделает это в течение пары секунд после нашей встречи. Также понятия не имела, как Хантер поведет себя рядом с консильери. Будет ли он все еще Хантером, или вернется парень, передвигавшийся по моему дому в балаклаве несколько дней назад?
Я не знала.
И боялась это выяснять.
Услышала шум своего телефона, вибрировавшего на стойке в кухне. Это, должно быть, звонил Гайдж, чтобы проведать меня. Я не хотела отвечать – опасаясь, что он поймет, что от него что-то скрываю.
Например, консильери моего отца.
Боже, каким ужасным другом я была. И человеком. Едва ли даже извинилась за его перепалку с Хантером на заднем дворе. Не то чтобы мне было за что извиняться. Не я играла мышцами и размахивала павлиньим хвостом, дабы показать свое сексуальное превосходство.
Мужчины. И я удивлялась, почему одинока.
Проверила телефон и увидела, что была права. Пропущенный вызов от Гайджа. Испытала укол вины, когда убрала оповещение и даже не написала сообщение. Но он слишком хорошо меня знал. Десять слов, и он поймет, что что-то случилось, поэтому легче проигнорировать.
Я позабочусь об этом позже. Или попрошу Дариена. Не боюсь признать, что струсила. И что я ужасный, ужасный человек.
Входная дверь открылась.
– Эдди?
– На кухне, – ответила Дариену. Достала из холодильника бутылку воды, когда он вошел, неся коричневый бумажный пакет с покупками. – Я думала, ты купишь только молоко.
Он поставил пакет на стол и встретился со мной взглядом. Улыбка коснулась его губ.
– Конфеты были со скидкой.
Я покачала головой и пододвинула к себе пакет.
– Ты взрослый мужик, Дариен, – отчитала его, – тебе не нужны… Ох, Nerds22! – достала яркую коробочку и открыла ее.
– Ты взрослая женщина, Адриана. Тебе не нужны Nerds на завтрак, – шутливо ответил Дариен, потянувшись за конфетой.
Я отступила и прижала коробку к груди.
– Если взрослая, то имею право есть конфеты на завтрак. И никто меня не остановит. Это самая прекрасная часть взрослой жизни: могу делать, что захочу.
Мгновение он смотрел на меня, прежде чем сообразить, что спорить – не лучшая идея. Вместо этого просто покачал головой, улыбнулся и вытащил из пакета бутылку молока.
Положила пригоршню конфет в рот и выдвинула табурет. Стоило мне сесть, как снова зазвонил телефон. Гайдж. Опять.
– Он так и будет тебе названивать, – сказал Дариен, закрывая холодильник, – ты и сама это знаешь.
– Знаю, но не хочу врать ему про приезд Исайи, – подождала окончания вызова и поставила на беззвучный режим.
Господи, чувствовала себя отвратительно.
– Поэтому решила просто игнорировать его? – он приподнял бровь и оперся руками о стол, наклоняясь ко мне. – Адриана…
Я вздохнула и отложила коробку Nerds. Он не собирался закрывать эту тему.
– Послушай… С тех пор как Хантер объявился здесь с изяществом носорога, это стало просто… неловко. Гайдж по умолчанию его ненавидит и был здесь вчера, когда ты оставил Хантера присматривать за мной. Они оба друг друга бесили. Не думаю, что будет хорошей идеей рассказать Гайджу, что другой парень, потенциально желающий моей смерти, придет на кофе с тортом.
– Исайя не любит торты. И маловероятно, что ты с ним поделишься.
– Пожалуйста, мы можем сосредоточиться на проблеме, Дар? Знаю, что он твой кузен, но это ничего не значит. Все, что знаю: изначально Хантер решил убить меня. Мы понятия не имеем, что может произойти, и нам нужен план на случай, если дела пойдут не так, как мы ожидаем.
– Хорошо, тогда давай подумаем о плане. – Он выпрямился и потянулся за бутылкой с водой. – Что ты думаешь?
Что бы сделала мама?
Точно знаю, что бы она предложила, если бы была здесь. Однажды мы уже убегали, и нам нужно быть готовыми к любым ситуациям.
– Собрать сумку и достать из сейфа поддельные документы, удостоверяющие личность, – я встала до того, как Дариен успел хоть что-то ответить, и пошла по коридору.
Я помню день, когда мы выбирали картину, которая бы скрыла наш встроенный в стену сейф. Ненавидела ее тогда и ненавижу сейчас. Даже не знаю, что на ней, – абстрактная смесь цвета и формы, которую любила мама, но думаю это из-за стресса из-за новой жизни. Тем не менее это было непритязательное место, чтобы спрятать тайник.
Я сняла картину со стены, под ней находилась блестящая черная дверца сейфа. Набрала код и открыла. Внутри оказался маленький сложенный рюкзак, и первое, что сделала, это вытащила и встряхнула его.
Бесполезно держать хренову тучу налички и документы в сейфе, если их некуда засунуть в критической ситуации. Ну, никак я не смогла бы запихнуть тысячу баксов в лифчик.
Взяла свернутые в рулоны деньги и кинула на дно сумки, а затем залезла в коричневый бумажный конверт. В нем лежали водительские права, свидетельства о рождении и паспорта для нас с Дариеном. Если бы мы ими воспользовались, то я стала бы Пенелопой Доусон, а он моим отцом – Эндрю Доусоном.
Удовлетворенная, что у меня есть хоть какая-то защита, закрыла сейф и вернула картину на место, прежде чем схватить сумку и отнести ее в свою комнату. Собрала все самое необходимое, затем спустилась в прачечную и сделала то же самое для Дариена.
Второй сейф был спрятан здесь. Один из многих. У мамы не было паранойи, но она всегда знала, что однажды отец найдет нас, а потому настояла, чтобы мы подготовились.
В тот момент, когда забралась на сушилку, чтобы дотянуться до антресоли, я была ей благодарна. Открыла шкаф и достала ящик с мылом. Он был полон песка, создавая иллюзию, что новый. Когда-то я смеялась над этим. «Кто прячет сейф в шкафу прачечной? – спросила ее, и она ответила, подмигнув: – Вот именно».
Мои губы изогнулись в печальной улыбке из-за воспоминаний, и на минуту замерла. Временами ужасно по ней скучаю. И сейчас один из таких моментов. Мне бы хотелось, чтобы она вошла сюда, закатала рукава и взяла все в свои руки.
Но она не может. И никогда больше этого не сделает. Так что теперь все на мне.
Я открыла сейф и достала заряженный 9мм пистолет.
Это не паранойя.
Дважды проверила обойму. Полная. Достаточно для того, чтобы убить кого-нибудь, если придется.
Это подготовка.
Закрыла сейф, поставила на место мыло и спрыгнула с сушилки. Завернула оружие в одну из своих рубашек в сумке и застегнула молнию.
Вот. Теперь я чувствую, что готова.
Хотя. Посмотрела вниз на босые ступни. Почти готова. Без обуви далеко не убегу.
Снова отнесла сумку в комнату, положила в нее обувь и вернулась на кухню. Дариен выглядел так, словно вообще не двигался. Он все так же облокачивался о стол, а взгляд был направлен в коридор. Едва заметная улыбка играла на губах, а глаза блестели, когда он посмотрел на меня.
– Вот, – я положила сумку на столешницу перед ним. – Одежда, деньги, документы, оружие. Если Исайя попытается убить меня, я могу сбежать.
– А если он попытается и убьет тебя?
Я пожала плечами:
– Тогда умру.
Он помолчал немного, а затем мягко улыбнулся.
– Ты такая же, как и твоя мама.
Открыла рот, чтобы что-нибудь сказать в ответ, но не произнесла ни звука, потому что не знала, что говорить. Не думаю, что я такая. Мама была храброй и контролировала себя. Она была сильной и сражалась за то, во что верила, независимо от последствий. Она спорила по многим вопросам, которые могли стоить ей жизни.
– Возможно, идея убийства Энцио не такая уж и сумасшедшая, – добавил Дариен, отталкиваясь от стола, когда раздались три удара в дверь. Он исчез до того, как я смогла что-то сказать в ответ.
Ирония в том, что начала задавать себе вопросы, было ли это сумасшествием. Но ведь именно он подослал ко мне убийц...
– Мать твою! Александрия, ты совершенно не изменилась.
Я знала этот голос.
Медленно повернула голову к двери. Взгляд упал на Исайю. Как и Дариен, он не выглядел на пятьдесят. Скорее ближе к тридцати, и единственным напоминанием о возрасте были тонкие линии в уголках глаз и седые пряди волос над ушами.
– Ты отлично знаешь, что я не Александрия, Исайя, – медленно произнесла, наблюдая, как он подходит ко мне, – поэтому не пори чушь.
Он усмехнулся. Это была легкая улыбка, растянувшаяся на его лице.
– Знаю. Просто мне нравится выводить тебя из себя, Адриана. Выглядишь в точности, как она, а лучше и быть не может.
Я облизнула нижнюю губу.
– Что ты тут делаешь? Заканчиваешь работу Хантера?
– Зачем? Ты приказала ему убить твоего отца, Принцесса? Потому что если это так, то я с вами, черт побери, – он хлопнул ладонью по столу. – Этого тупого ублюдка.
– Да завязывай ты уже со своими тупыми ублюдками, Господи, Исайя, – вздохнул Хантер, подходя к нему сзади. – Энцио – тупой ублюдок. Мы знаем. Все кругом тупые ублюдки.
– Заткнись, тупой ублюдок, – Исайя повернулся и отвесил ему подзатыльник. – Ему повезло, что вообще остался жив к утру, – обратился он ко мне. – Храпит как свинья.
Хантер расхохотался.
– Ага. Как будто я один храплю. Из-за тебя чуть стекло не треснуло.
Я приподняла бровь.
– Вы ночевали вместе? Чем занимались? Разделись до трусов и дрались подушками? Ели тесто для печений? Смотрели «Дневник Бриджит Джонс»?
– У нее острый язычок, – заметил Исайя, показывая мне большой палец, – мне это нравится.
Я посмотрела на него. Могу смело сообщить, что совсем не так представляла себе наш разговор. Нет, ни единой мысли не было, что Исайя будет дерзить и ругаться, словно пятнадцатилетний подросток, и не думала, что Хантер направится к кофемашине и банке с печеньем.
В какой параллельной вселенной я оказалась?
– Ты выглядишь смущенной, Эдди, – Хантер обернулся, сжимая пустую кофейную чашку.
– Серьезно? Даже не представляю, почему.
– Наверное, потому что ты думала, что я собираюсь тебя убить, дорогая, – ответил Исайя.
– Нет, – отрезала я. – Думала, что мы собираемся вместе испечь сказочный торт.
Он вздрогнул.
– Гребаный торт.
Хантер засмеялся и поставил кружку. Его глаза наткнулись на сумку на столе, и улыбка вышла кривой.
– Уезжаешь куда-то?
– Собираюсь, – ответила ему, пододвигая сумку поближе к себе. – Как я поняла, вы двое пришли, словно лучшие друзья? Думала, вы собирались убить меня.
– Что ж, так как я один раз уже попытался и облажался, у меня не много шансов попытаться убить тебя еще раз, – ухмылялся Хантер.
– Могу попытаться и убить тебя, если тебе станет лучше, – предложил Исайя. – Я не возражаю.
– Ох... Думаю, я пас, спасибо, – села на табурет. – Одного раза в неделю более чем достаточно для меня. Ты один?
– Прилетел ли я один? – переспросил он, кивнула в ответ. – Да. Твой отец полностью доверяет мне и рассчитывает, что убью не только тебя, но и этот мешок с дерьмом, – указал на Хантера. – И позволь мне кое-что сказать тебе, Адриана, твой отец – тупица.
– Правда, Исайя, тебе не нужно было говорить. Я это выяснила десять лет назад.
– Да, это был дерьмовый случай. Стоивший ему десяти миллионов, прикинь. Они дали ему неделю, чтобы найти тебя, а когда он этого не сделал, то удвоили долг и заставили заплатить наличными. – Исайя достал упаковку сигарет из кармана пиджака. – Не возражаешь?
– Немного. Мы можем выйти на улицу. – Армо курил, поэтому мы выносили пепельницу во двор, когда он приходил. Встала и отнесла сумку к задней двери. Я без нее никуда. Сейчас это моя защита.
Исайя и Хантер последовали за мной наружу. Дариен присоединился к нам, как только Исайя чиркнул спичкой.
– Росси пытался принести тебе мертвую птицу, – объяснил Дариен. – Он был буквально в шаге от этого, когда я избавился от нее и убедил кота, что тебе не нужна ворона.
– Он поймал ворону?
– Ага, маленькую. Вероятно, он попытается найти тебе что-нибудь другое, – Дариен уселся. – О чем мы говорили?
– О них, – Исайя выпустил длинное облачко сизого дыма и стряхнул пепел в маленькую пепельницу в центре стола. – Как я сказал, они заставили заплатить его наличными, и это случилось в то время, когда он влез в самый грязный бизнес, от которого отказалась твоя мама. Ему нужно было вернуть деньги в кратчайшие сроки, а также восстановить семью Романо, чего стоило бояться.
– Грязный бизнес? – спросила я. – Например?
– Во-первых, торговля людьми. Вымогательство. Шантаж. Он перехватил значительное количество группировок по торговле наркотиками, и это окупилось. Заработал на этом чертову кучу денег, – он затянулся сигаретой. – Помог паре картелей закупить свое дерьмо и толкнуть по хорошей цене. Он запустил руки во все пироги, но ему не хватает клеток мозга, чтобы осознать, насколько те горячие.
Я посмотрела вниз. Не удивлена услышанным, но торговля людьми вызывала озноб. Знаю, что мир мафии полон лжи, крови и тьмы, но это была единственная вещь, которой мама отказывалась заниматься. Она говорила, что лучше умрет, чем поможет больным ублюдкам наслаждаться беззащитными девочками. Сказала, что ее долг, как женщины, защищать их, а не осуждать.
Я не должна удивляться. Совершенно. Мужчина пытался продать собственную дочь в счет карточных долгов.
– Что насчет финансов? – тихо спросила его. – Он их все проиграл?
– Ах-ха! Нет, – Исайя вытащил сигарету изо рта. – Он велел мне контролировать денежные потоки, что я и делал. Прямо на твой счет в банке.
– И он не узнал?
– А должен был? Он не любит пачкать руки, Адриана. Если твоя мать лично проверяла каждый документ, каждый чертов доллар, эта женщина однажды устроила допрос за пропавший четвертак только для того, чтобы узнать, что ты их позаимствовала. Твой же отец не делает ничего. Он ленивый. Предпочитает просить других делать все для него. Он даже не покидает Хэмптон. Слишком боится, что умрет, оказавшись вне его стен.
– Ирония судьбы, его самый близкий друг один из тех, кто хочет его смерти, – фыркнул Хантер.
– Я не хочу его смерти. Но не возражаю, – признался Исайя.
Дариен покачал головой.
С каждой минутой я все больше и больше терялась. До конца не понимала, по какой на самом деле причине Исайя был здесь, кроме как убедить моего отца, что он позаботится обо мне. Не в лучшем смысле. Все слишком расслаблены, слишком спокойны в этой ситуации, что заставляет чувствовать себя еще более неуютно, нежели если бы все ждали, что что-то должно произойти.
Такое чувство, что я одна жду. И мне это не нравится.
– Сейчас вернусь, – произнесла я, вставая и прижимая сумку к себе. Три пары глаз смотрели, как ухожу в дом.
Может, я не права. Может, у меня паранойя.
А возможно, и не было никаких «может». Я чувствовала себя немного сумасшедшей. Казалось, что за каждым углом кто-то меня подкарауливает, чтобы убить.
Видите. Вот почему ранее я так хотела уехать в Нью-Йорк. Но, нет. «Подожди, – говорили они, – это глупая затея», – убеждали они. Даже Хантер, который согласился взять меня с собой, предлагал подождать. Я не хочу ждать. Устала от ожидания и хочу действовать.
Хочу наблюдать, как пуля пронзает кожу моего отца, и свет покидает его глаза.
Хотела наказать его за попытку продать меня, а потом убить, в том числе за то, что украл все, что принадлежало мне. Это было темное желание, морально неправильное, но мне наплевать. В этом мире не существовало понятия морали. Если у тебя есть мораль, значит, ты становишься мишенью. Все просто.
– Эдди?
– Я только... Мне нужна минутка, ладно? – повернулась к Хантеру.
Его пронзительные серые глаза уставились в мои.
– Что не так?
– Вся эта ситуация. Ты не думаешь, что она совершенно конченная? – покрепче сжала ручки сумки. – Два человека моего отца только что решили поменять сторону? Мне полагается верить, что это было запланировано заранее? Все так охрененно просто, а?
– Может быть, – он пожал плечами. – Энцио не очень любят. И не могу сказать, что это меня удивляет.
– Ну а я, – так крепко держала сумку, что заболели пальцы, – не думаю, что все так просто. Я не доверяю Исайе. И не думаю, что он говорит правду.
– В самом деле? Сумки для бегства было недостаточно, чтобы дать мне это понять, – ответил он. Сарказм сквозил в каждом его слове и полуулыбке.
– Пошел ты, Хантер. Это не шутка. Ты не знаешь, приехал ли он один. Тебе известна только его ложь, и его слова, что он один, не означают, что так и есть.
– Знаю, знаю. Но также не уверен, что он врет. Думаю, он искренне ненавидит твоего отца.
