Текст книги "Послания любви. 365 писем Ошо"
Автор книги: Бхагаван Шри Раджниш
Жанр:
Эзотерика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)
Он словно призма; его функция – делить на части.
Проходя через него, луч бытия разделяется на множество лучей и
множество цветов.
Что едино у корня, становится множеством в ветвях.
Корень вечен – лишенный начала, лишенный конца.
А ветви во времени – у них свое начало, у них свой конец.
Ветви – это перемены.
Корень – неизменно вечен.
И сам он неизменен, и изменить его нельзя.
Да – можно желать его изменить, но тогда такое желание
неизбежно приводит нас к неудачам и мукам.
Ветви продолжают меняться.
Их изменения не остановить.
Но, конечно, можно желать, чтобы они не менялись, и тогда такое желание
неизбежно превращается в неудачи и муки.
Запад переживает первый тип неудач и мук.
Восток переживает второй тип неудач и мук.
И до сих пор человек не смог породить такую культуру,
которая не только бы добилась успеха, но и была бы удовлетворена.
Те две реальности, о которых я говорил ранее, – реальность корня
и реальность ветвей; закон непреходящего и закон преходящего —
только в гармоничном балансе того и другого
может родиться такая культура,
которая не будет ни двойственной, ни однобокой,
которая использует напряжение противоположных полюсов,
как архитектура использует противоположные кирпичи для создания
арочной двери.
Истина жизни в плюрализме.
И поток жизни всегда течет, обращая противоположные полюса
в свои берега.
160. Любовь.
Мы просто не знаем жизни, вот почему нам становится скучно.
Мы делаем жизнь механической, вот почему нам становится скучно.
Мы не живем жизнь, мы лишь тащимся по ней, вот почему
нам становится скучно.
Скука – не в жизни, скорее она происходит из нашего страха жить.
Мы не только боимся смерти – мы боимся и жизни.
На самом деле, мы боимся смерти, потому что боимся жизни.
Между тем, смерть – не конец жизни, а ее завершение.
Вот почему я говорю: живи – живи бесстрашно.
Отпусти прошлое: человек продолжает таскать его из-за страха.
И не принимай мечты о будущем, ведь человек планирует будущую жизнь,
чтобы избежать жизни сегодня.
Живи сегодня – здесь и сейчас.
«Завтра» это обман —
то «завтра», что прошло, как вчера, и то «завтра», что еще наступит.
Существует только данный момент.
Только этот момент вечен.
161. Любовь.
Жизнь – это таинство.
Ее можно жить.
Ее можно и познать, живя.
Но ее нельзя решить как математическую задачу.
Она не задача – но вызов.
Она не вопрос – но приключение.
Поэтому те, кто только и делают, что задают вопросы о жизни,
навсегда остаются без ответа.
Или находят ответы, которые совсем не ответы.
Именно такие ответы находят в писаниях.
На самом деле, ответ, полученный не из жизни,
не может быть ответом.
Так как истина жизни не берется взаймы.
Или такие вопрошатели выдумывают свои собственные ответы;
так они, конечно, обретают успокоение, но не решения.
Потому что выдуманные ответы таковыми не являются.
Только опыт может быть ответом.
Поэтому я говорю: не задавай вопросы – живи и знай.
В этом различие между философией и религией.
Спрашивать – это философия, жить – это религиозность.
И, что интересно, философия спрашивает, но никогда не получает ответа,
а религия не спрашивает вовсе, однако получает ответ.
162. Любовь.
Общество есть лишь собрание индивидов.
Поэтому, в результате и в сущности, оно —
отражение умов индивидов.
Если ум человека лишен покоя, то и общество не может быть спокойно.
Только радикальная трансформация ума человека
может стать покоем для общества.
Другой альтернативы нет.
Как нет и короткого пути.
Техника для индивидуальной трансформации – это медитация.
Когда все больше людей движется к медитации,
только тогда что-то возможно.
Укрыться в божественном – единственный путь.
1971
163. Любовь.
Ты спрашиваешь, как сделать невидимое видимым?
Обращай внимание на видимое.
Не просто видь, но обращай внимание.
Это означает, что, когда ты видишь цветок,
позволь всему своему существу стать глазами.
Когда ты слушаешь птиц, позволь всему своему телу и душе стать глазами.
Когда ты смотришь на цветок, не думай.
Когда ты слушаешь птиц, не пускайся в размышления.
Позволь тотальному сознанию видеть или слышать, или обонять,
или пробовать на вкус, или дотрагиваться.
Ведь именно из-за поверхностности чувствительности невидимое не может
стать видимым,
и неведомое остается неведомым.
Углуби свою чувствительность. Не просто плыви, но утони в ней.
Вот что я называю медитацией.
И в медитации исчезает увиденное,
а за ним исчезает и видящий. Остается лишь видение.
Именно в этом видении невидимое становится видимым,
и непознанное становится познанным.
Не только это – даже то, что познать нельзя,
становится доступным к познанию.
И помни: что бы я ни писал, не начинай думать и об этом – действуй.
Ничто не было и не может быть достигнуто
созданием теорий.
Нет другой двери, кроме как «видеть самому».
164. Любовь.
Ты спрашиваешь: как далек пункт назначения?
О! Пункт назначения очень далек, но и очень близок.
И расстояние или близость пункта назначения не зависит от него,
но от тебя самого.
Чем глубже воля, тем ближе место назначения.
Если воля тотальна, то ты сам и есть место назначения.
165. Любовь.
Название не является самой вещью —
слово «Бог» не является Богом.
Но ум продолжает накапливать слова,
и слова, и слова,
и тогда слова становятся препятствием.
Увидь это как факт о себе:
можешь ли ты увидеть что-то без слова?
Можешь ли ты чувствовать что-то без слова?
Можешь ли ты жить хотя бы мгновение без слова?
Не думай, но видь,
и тогда ты будешь пребывать в медитации.
Существовать без слов значит быть в медитации.
166. Любовь.
Всегда смотри на то, что есть, —
на факты.
То, что есть.
Ничего не планируй,
не интерпретируй,
не навязывай никакого мнения:
то есть – не позволяй уму вмешиваться,
и ты начнешь встречаться с реальностью.
В противном случае, каждый живет в своем собственном мире грез.
И медитация – это выход из этих миров,
этих устойчивых моделей снов.
Однажды Муллу Насреддина остановил на улице один философ.
Желая проверить, восприимчив ли Мулла
к философскому знанию,
он указал на небо.
Философ хотел сказать: «Есть лишь одна истина,
покрывающая все».
Спутник Насреддина, простой человек, подумал:
«Философ сошел с ума.
Любопытно, что же предпримет Насреддин».
Насреддин заглянул в свою котомку, достал моток веревки
и отдал ее своему приятелю.
«Замечательно, – подумал приятель. —
Он свяжет его, если тот станет буйным».
Философ понял, что имел в виду Насреддин:
«Обыкновенный человек ищет истину с помощью таких неподходящих методов,
как попытка взобраться
на небо по веревке».
А ты смог бы довольствоваться одним фактом,
что Мулла Насреддин отдал веревку приятелю вообще
безо всякой интерпретации?
Довольствуйся фактом – и будешь в медитации.
167. Любовь.
Эго необходимо
и для ощущения боли, и для ощущения удовольствия,
и наоборот —
ощущение боли и ощущение удовольствия
необходимы для существования эго.
На самом деле, это две стороны монеты.
Имя этой монете – невежество.
Пойми это,
и не сражайся с эго,
или с болью и удовольствием,
потому что, пока не уйдет невежество,
не уйдут и они, и не смогут уйти.
А ты не можешь бороться с невежеством,
потому что невежество есть попросту отсутствие чего-то —
отсутствие тебя.
Так что присутствуй для своего невежества,
прими его во внимание,
и тогда будешь ты, а невежества не будет,
потому что ты и невежество не могут сосуществовать,
точно как свет и тьма.
168. Любовь.
Маленький мальчик с монеткой,
крепко зажатой в его горячей ладошке,
вошел в магазин игрушек
и нарушил покой хозяина,
прося показать ему и то, и это,
и все подряд,
не принимая никакого решения.
«Послушай, мой мальчик, – сказал в конце концов хозяин. —
Что ты хочешь купить за одну монетку —
весь мир и изгородь к нему?»
Мальчик подумал немного
и сказал: «А можно мне это посмотреть?»
И я говорю тебе – как правило,
никто в мире не отличается от этого мальчугана.
Но пока человек не будет отличаться, он останется незрелым.
А зрелости недостаточно просто быть старше,
зрелость приходит через понимание различия
между тем что возможно
и что невозможно.
169. Любовь.
Вещи вовне продолжают меняться.
Ты должна стать зеркалом,
ты должна отражать их,
но всегда помни, что зеркало остается неизменным.
Отражение не изменяет зеркала.
Не отождествляйся с отражением.
Помни себя как зеркало —
это и значит свидетельствование.
А свидетельствование есть медитация.
Ли-цзы демонстрировал свое мастерство стрельбы из лука По-Хун Ву-Йену.
Когда лук был натянут до предела,
на его локоть поставили чашу воды,
и он начал стрелять.
Как только была пущена первая стрела,
вторая была уже на тетиве,
и третья последовала за ней.
А он тем временем стоял неподвижный, как статуя.
По-Хун Ву-Йен сказал: «Твоя техника стрельбы прекрасна,
но это лишь техника.
Снаружи ты похож на статую.
Теперь взойдем на высокую гору
и встанем на выступ, висящий над пропастью, —
и ты попробуешь стрелять там».
Они взобрались на гору.
Стоя на каменном выступе над пропастью
в десять тысяч футов глубиной,
По-Хун Ву-Йен отходил назад, до тех пор
пока треть его ступней не вышла за край выступа.
Потом он подал Ли-цзы знак подойти ближе.
Ли-цзы упал наземь,
весь в поту с головы до ног.
По-Хун Ву-Йен сказал:
«Совершенный человек взмывает выше синего неба,
или ныряет вниз к желтым ручьям,
или обходит все восемь границ мира,
но не показывает признаков изменений его духа.
Ты же проявляешь тревогу,
и глаза твои помутнели от ужаса.
Как можешь ты ожидать попадания в цель?»
170. Любовь.
Ты хочешь задавать вопросы?
Или ты хочешь получить ответы?
Ибо, если ты хочешь задавать вопросы,
то ты не получишь ответов,
а если ты хочешь получить ответы,
то тебе нельзя позволять задавать вопросы —
ведь ответ есть в том сознании,
где вопросы еще не заданы,
либо уже отсечены и отброшены.
171. Любовь.
Я надеюсь, что ты погрузишься в глубокую медитацию.
Дыши в ней,
спи в ней,
живи в ней —
пусть медитация будет самим твоим существованием.
Только тогда случается.
Не медитируй, а будь медитацией.
И мои благословения всегда с тобой.
Если тебе нужна моя помощь, просто попроси,
когда ты в состоянии безмыслия,
и ты получишь ее.
172. Любовь.
Безумец пришел на рынок и провозгласил:
«Луна полезнее солнца». —
«Но почему?» – спросил его кто-то.
«Свет нам больше нужен
ночью, нежели днем», – ответил он.
И я скажу тебе, что
все наши метафизические теории и объяснения
не стоят большего, чем стоит объяснение того безумца.
173. Любовь.
Ничего не проси – и никогда не будешь разочарован.
Упреждай тьму светом, а печаль счастьем,
потому что такова природа вещей.
И тогда не будет разочарований.
Скажи жизни: «Что можешь ты сделать для меня? Мне ничего не нужно!»
А смерти скажи: «Что можешь ты сделать для меня? Я уже мертв!»
Тогда ты будешь истинно свободен,
ведь пока человек не свободен от жизни, он не будет свободным от смерти.
А когда он свободен от того и другого,
то узнает жизнь, которая сама есть вечность.
174. Любовь.
Человеку всегда чего-нибудь не хватает,
ведь он полон желаний, не зная себя,
ведь он полон желаний стать чем-то,
не зная своего существа,
а это абсурдно.
Сперва следует узнать свою природу,
иначе будут страдания.
Становление – это страдание,
потому что это постоянное напряжение
между тем, что есть, и тем, чему следует быть, —
но это еще и невозможное стремление,
потому что только то быть может, что есть.
Так что познай себя, каков ты есть,
без всяких идеалов,
без всякой оценки
и без какого-либо осуждения.
Спустись глубоко в себя без всякого желания становления,
потому что только тогда ты сможешь себя познать.
Открой себя,
не согласно кому-то еще,
но таким, как ты есть.
Открой фактическое,
открой реальное
в его полной наготе.
В этой полной подлинности
будь только свидетелем,
и тогда жизнь приобретает совсем иное качество,
качество отпускания.
Тогда человек полностью расслаблен.
А все цветение – в расслаблении,
и все благословение.
175. Любовь.
Страх калечит сознание,
и страх является источником бессознательного,
вот почему, не выйдя за пределы страха,
никто не может достичь полного сознания.
Но что такое страх?
Страх есть ощущение смерти без знания того, что такое смерть.
Страх существует в промежутке между тобой и твоей смертью,
а если нет промежутка, нет разрыва,
тогда и страха нет.
Не думай о смерти как о чем-то внешнем,
ибо это не так.
И не думай о смерти как о чем-то будущем,
ибо это не так.
Смерть внутри тебя,
ибо смерть есть обратная сторона жизни.
Жизнь не может существовать без смерти;
они обе принадлежат к одной и той же энергии,
как позитивный и негативный полюсы.
Так что не отождествляй себя с жизнью —
ведь ты и то, и другое.
Отождествление с жизнью создает разрыв.
И смерть не относится к будущему,
она всегда здесь и сейчас.
Она присутствует в каждом мгновении.
И когда человек перестает относиться к ней
как к чему-то внешнему
и, образно говоря, включает ее в свое сознание
и проникается ее идеей,
то становится полностью другим.
Тогда он воистину рождается заново.
И тогда страха нет,
потому что нет разрыва.
176. Любовь.
Мышление необходимо, но одного его недостаточно,
нужно знать и переживание,
иначе уподобляешься философу,
о котором упоминал Серен Кьеркегор,
что строит прекрасный дворец,
но обречен не жить в нем.
Сам он живет в соседней лачуге,
а дворец выстроил, чтобы любовались другие,
включая его самого!
Медитация – это не мышление, но переживание.
Живи ею каждый день, от момента к моменту;
то есть живи в ней или позволь ей жить в тебе.
Это не что-то, относящееся к другому миру,
потому что подобные различия исходят из ума:
они спекулятивны и безжизненны,
а медитация жизненна.
Это не что иное, как повседневная жизнь, прожитая тотально.
Когда Мэн-цзы говорит: «Истина рядом,
а люди ищут ее далеко», —
он имеет в виду это.
Когда Токусана спросили об этом, он ответил:
«Когда голоден – ешь,
когда хочешь пить – пей,
и когда встречаешь друга – приветствуй его».
Он имеет в виду именно это.
Хо Коджи поет: «Как это удивительно, как чудесно!
Я ношу дрова, черпаю воду из колодца».
Он тоже имеет в виду это.
И когда ты рядом со мной,
что бы я ни говорил, я всегда имею в виду это.
Или, возможно, я не говорю ничего —
но и тогда я тоже имею в виду это.
177. Любовь.
Религия в такой степени является опытом,
что ее нельзя передать из рук в руки.
Но существуют традиции религиозного опыта,
которые обречены быть ложными
по причине самой природы религиозного опыта.
Путь следует проходить одному,
чтобы даже следы других не указывали дорогу.
Хассана из Басры однажды спросили: «Что такое ислам, и кто
такие мусульмане?»
Говорят, что он ответил следующее:
«Ислам в книгах,
а мусульмане? – Мусульмане в могилах».
178. Любовь.
Сам мир – уже достаточное наказание,
так что в существовании ада нет никакой необходимости.
Однажды человека, у которого было три жены,
привели к королю, чтобы наказать за многоженство.
Король призвал своих советников и попросил их придумать
для преступника самое тяжелое наказание из возможных,
включая смерть.
Но они не стали казнить его,
но решили, что для него будет хуже, если заставить его
жить со всеми тремя женами одновременно.
Две недели спустя он покончил с собой.
179. Любовь.
У меня нет какой-то особой доктрины или философии,
нет набора концепций или интеллектуальных формул,
но лишь определенные иррациональные приемы,
с помощью которых я могу толкнуть тебя в неведомое.
Я не верю ни в какие теории,
ни в какие системы мысли,
но у меня есть вера в определенные экзистенциальные ситуации,
с помощью которых я могу швырнуть тебя в неведомое.
Интеллектуальное понимание – это вовсе не понимание,
а всего лишь обман.
Понимание всегда тотально,
понимание всем существом.
Интеллект – только часть, к тому же небольшая,
но ведет себя, как будто он – целое,
и поэтому создает всякого рода глупости.
Не отождествляйся со своим интеллектом.
Раствори его в целом своего существа,
и тогда ты узнаешь, что такое понимание —
и блаженство, и экстаз, которые неизбежно следуют за ним.
180. Любовь.
Медитация – это зеркало,
самое правдивое из всех.
Кто бы ни шел в медитацию,
рискует столкнуться с самим собой.
Зеркало медитации никогда не врет
и никогда не льстит.
Оно беспристрастно и невинно
и ничего не добавляет от себя.
Оно лишь достоверно показывает твое настоящее, истинное лицо,
то лицо, которое мы никогда не показываем миру,
которое мы и сами позабыли.
Так что возможно,
что ты сам
можешь не узнать его в первый раз!
Но не беги от него.
Повернись к нему – и ты познаешь и узнаешь его.
Это столкновение – первая проверка на смелость
на внутреннем пути.
Так что, когда она случится,
радуйся и чувствуй себя благословенным.
181. Любовь.
Да, напряжение есть.
Сознательно осознавать – значит быть напряженным,
но это не из-за осознавания,
а из-за частичного осознания.
Бессознательное всегда
позади так называемого сознательного.
Эта ситуация создает напряжение,
потому что создается двойственность, разделение;
отсюда напряжение.
Существо, которое не может быть разделено,
расщепляется,
отсюда напряжение.
Неестественность этой ситуации —
основная причина напряжения,
да и вообще всех напряжений,
так как тогда человек не индивидуален,
то есть неделим;
отсюда напряжение,
и человек не может расслабиться, пока он не един.
Либо будь полностью бессознателен, как в глубоком
сне без снов —
и тогда нет напряжения,
либо будь полностью сознателен —
и тогда ты в состоянии не-напряжения,
потому что полное не может быть напряженным.
Вот почему целое – свято.
Но впадать в глубокий, похожий на сон транс —
значит бежать от проблемы,
и то лишь на какое-то время,
ведь ты вскоре вернешься —
и тебе будет еще хуже,
потому что таким бегством
разрыв между
сознательным и бессознательным
не устраняется,
а наоборот – становится еще больше.
Человек становится расколотым и шизофреничным.
Так что всегда будь с умом настороже,
потому что он попытается найти успокоение в бессознательных состояниях
столь многими способами —
с помощью наркотиков,
самогипноза или как-то еще.
Начни с осознания того,
что обычно случается бессознательно,
например – гнев, ревность, гордость —
и твое осознание будет углубляться.
Действуй сознательно,
будь сознательным даже в повседневных занятиях,
таких как прогулки, принятие пищи, разговоры,
и твое сознание расширится.
Когда мыслишь, будь бдителен.
Ни одной мысли нельзя позволить пройти незамеченной.
И тогда, в конце, происходит взрыв,
в котором ты становишься тотально сознательным,
без спрятанного позади бессознательного.
Когда это случается, человек един,
а быть единым – значит быть безмолвным.
Это безмолвие – за пределами времени и пространства,
потому что оно за пределами дуальности.
182. Любовь.
Бог есть, когда тебя нет.
Когда есть ты, нет его,
потому что ты – не что иное, как слепота.
Эго не может видеть,
эго не может осознавать,
эго существует лишь как побочный продукт бессознательной жизни.
Человек продолжает жить, будто во сне.
В этом сне его часть начинает видеть сон о том, что она есть целое,
и этот сон становится препятствием на пути к знанию целого.
Начни с осознавания,
осознавай свои действия, мысли и эмоции,
просто осознавай.
Потому что, если ты осуждаешь или восхваляешь,
ты не будешь осознавать —
когда присутствует выбор, осознание загрязнено,
и входит тьма неосознанности.
Так что просто осознавай без всякого выбора;
тогда осознание чисто и невинно,
и тогда осознание – зеркало.
В этом зеркалоподобном осознании находишь не себя,
но то, что есть.
А это и есть Бог.
Но это есть только тогда, когда тебя нет,
потому что ты – пыль, застилающая зеркало.
Потому что ты – слепота.
183. Любовь.
Есть три формы знания.
Первая – это интеллектуальное знание,
что на самом деле вовсе не знание, но лишь информация,
и набор фактов, и их использование
для создания других интеллектуальных построений.
Вторая – это эмоциональное знание,
которое тоже вовсе не знание,
но состояние ума, в котором человек чувствует,
что он что-то узнал,
но при этом не происходит ни трансформации, ни мутации его существа.
Первое знание объективно, и из него рождается наука,
второе – субъективно и является источником всего искусства.
Третье – ни то, ни другое,
оно лежит за пределами обоих,
и это третье знание – реально.
Оно достигается через медитацию,
потому что медитация не использует ни мышление, ни чувства
как двери восприятия.
На самом деле они являются не дверьми восприятия,
но силами проекции.
Через них невозможно чистое знание;
они изменяют и окрашивают все, что через них проходит.
Так что, пока не освободишься от всех проекций,
не сможешь узнать то, что есть.
Когда отсутствует рябь мыслей и эмоций
в сознании, тогда и только тогда
наступает третья форма знания,
и лишь она есть единственное реальное знание.
Из него рождается религия,
а из нее исходит полная трансформация.
184. Любовь.
Путешествие длинное,
а путь лишен тропы.
И приходится быть в одиночестве —
нет ни карты, ни проводника.
Но альтернативы нет.
От этого не сбежишь,
от этого не уклонишься.
В путешествие приходится отправляться.
Цель кажется недостижимой,
но стремление продолжать путь сидит глубоко внутри.
Нужда находится глубоко в душе.
Действительно, ты и есть это стремление, ты и есть эта нужда —
и сознание не может быть другим
из-за этого вызова
и из-за этого приключения.
Так что не теряй времени – начни.
Не просчитывай – начни.
Не сомневайся – начни.
Не оглядывайся – начни.
И всегда помни слова старика Лао-цзы:
«Дерево, обхватить которое можно лишь обеими руками,
вырастает из крохотного корня.
Многоярусная пагода
строится укладыванием одного кирпича на другой.
Путешествие в три тысячи миль начинается с одного шага».
185. Любовь.
Когда я говорю «мутация», я подразумеваю не просто перемену.
Перемена происходит из известного в известное.
Грешник становится святым —
тогда это перемена, а не мутация.
Ты можешь практиковать перемену,
но ты не можешь практиковать мутацию,
потому что практиковать можно только известное —
и тогда всякая перемена будет лишь измененным прошлым,
потому что прошлое будет иметь в ней продолжение,
и прошлое будет также ее хозяином,
потому что она взращена этим прошлым.
Другими словами, перемена происходит из этого в то,
она – движение в известном.
Но мутация – это взрыв:
из этого – в ничто,
отсюда – в никуда.
Ты не можешь его практиковать —
напротив, ты являешься единственным препятствием.
Так что же делать?
И вправду, ничего не поделаешь.
Осознавай эту беспомощность
и оставайся в этой беспомощности.
Не делай ничего,
потому что всякое действие будет бегством
от этого факта беспомощности.
Не двигайся вообще —
и тогда будет взрыв,
и тогда будет мутация.
186. Любовь.
Религия – это не обещание будущего,
но переживание здесь и сейчас.
Но благодаря духовенству она превратилась
в обещания, и обещания, и обещания.
На экзамене по оказанию первой помощи
слушателя, который был также священником, спросили:
«Что бы вы сделали, если бы обнаружили человека
в предобморочном состоянии?»
«Я бы дал ему немного брэнди», – ответил тот.
«А если бы брэнди не было под рукой?» – спросили его тогда.
«Я бы ему пообещал его», – ответил священник.
187. Любовь.
Везде, где есть слова, нет настоящего смысла.
Но и это были слова.
Что же делать?
Читай между слов.
Или читай то, что сказано, но не написано,
или то, что показано, но даже не сказано,
или то, что подразумевается, но даже не показано.
То есть – загляни вовнутрь,
так как слова снаружи,
но смысл внутри.
188. Любовь.
Рассудка недостаточно;
он необходим, но его недостаточно.
Запредельное следует помнить – и всегда,
так как сам по себе рассудок разрушителен;
сам по себе он только инструмент для вскрытия.
Он делает человека противником всего и сторонником ничего.
Он создает абсолютно негативные умы,
которые умеют критиковать, но не умеют создавать,
ведь рассудок не имеет в себе силы исцелять.
Он является только крохотной частью жизни, а не всей жизнью,
а силу исцелять имеет лишь целое.
189. Любовь.
Мысль ограничивает ум,
но без мысли ум – лишь бесконечное пространство.
Вот почему в осознанности, лишенной мыслей,
человек перестает быть каплей
и становится подобным океану.
И тогда появляется великая энергия.
Эта энергия смывает все, что мертво.
Она смывает все кармическое прошлое —
и безо всяких усилий.
Большее поглощает меньшее, оставаясь неизменным.
190. Любовь.
Воля к целостности присуща всему,
но только в человеке она стала сознательной.
Поэтому человек живет в напряжении,
и, лишь когда это стремление удовлетворено,
стирается его негативное состояние напряжения.
Напряжение символизирует бесконечный потенциал
и безграничные возможности.
Человек – не такой, каким он может быть,
и, пока он не станет тем, чем может быть,
он не успокоится.
Этот не-покой[2]2
Здесь Ошо использует игру слов: англ. слово disease означает «болезнь», но раздельное написание dis-ease буквально значит «не-легкость», «не-покой».
[Закрыть] есть человек,
а здоровье – в целостности.
Тот факт, что в языке один корень
для слов «целое», «святое» и «исцелять»,[3]3
В англ. тексте – whole, holy, heal (целое, святое, исцелять). В русском языке лишь слова «целое» и «исцелять» сохраняют подобную корневую связь.
[Закрыть]
таит глубокую истину:
Тот, кто целостен, тот и исцелен,
и быть исцеленным значит быть целостным.
Эта целостность может быть достигнута только
путем полного осознания себя:
Нужно проникнуть в тьму бессознательного
и трансформировать ее в свет.
И медитация – это способ достичь этого.
191. Любовь.
Новый мир, открывающийся в медитации,
это не что-то, привнесенное извне.
Он всегда был там – внутри,
он есть в самом бытии.
Он есть само бытие.
Можно его знать или не знать, но он там —
безусловно, пока лишь как семя, как возможность.
Нужно воплотить его, вот и все.
Вот почему, когда он раскрывается,
когда он расцветает,
ты смеешься во весь голос,
ведь он всегда был там, а ты о нем не знал.
Продвигаться к медитации – это как создание скульптуры,
ведь точно как скульптор высекает фигуру,
глубоко погребенную в массе инертной материи,
так и медитирующий трансформирует свои инертные возможности
в живые, динамичные и сознательные творения.
Конечно, в этом случае
творец, творение и средства создания
неотличимы друг от друга,
потому что сам медитирующий является всем.
И вот почему я называю медитацию величайшим из искусств.
192. Любовь.
Не теряй времени, думая о других;
на самом деле, это – ловкий и хитрый способ ума
убегать от себя.
Однажды монах спросил Уммона:
«Господин, ты всегда говоришь, что буддизм помогает нам
всеми возможными способами,
но как он может помочь слепому, глухому или немому?
Слепые не видят посоха учителя,
поднятого перед ними,
глухие не слышат слова учителя, сколь бы мудры они ни были,
немые не могут задать свои вопросы или высказать
свое понимание:
раз мы не можем помочь этим людям,
как можем мы говорить, что буддизм помогает всеми возможными способами?
Какой в нем толк?»
Уммон некоторое время молчал,
а потом вдруг замахнулся на монаха своим посохом.
Монах, конечно же, отпрыгнул.
«А! – сказал Уммон. – Я вижу, ты не слепой!»
Затем он попросил монаха пройти немного вперед, что тот и сделал.
«Ага! – сказал Уммон. – Я вижу, ты не глухой!»
Потом он спросил монаха,
понял ли тот, что все это значило.
Монах сказал, что не понял.
«Ага! – сказал Уммон. – Я вижу, ты не немой!»
193. Любовь.
Медитация не требует никакого использования ума
или усилий.
Она нисходит на тебя так же легко, как сон.
Ты не можешь пытаться уснуть,
как не можешь и пытаться медитировать.
Напротив,
каждое усилие препятствует ее плавному и мягкому приходу.
Здесь нет места действию или агрессии —
а действие всегда агрессивно.
Медитация – это пассивная восприимчивость.
Ум агрессивен,
медитация пассивна.
Будь пассивен,
и восприимчив,
и открыт,
и уязвим,
и жди.
Настоящее чудо случается через ожидание.
В момент, когда ожидание тотально,
это случается,
и – взрыв.
194. Любовь.
Проблема жизни – не философская,
но экзистенциальная.
Ты не можешь решить ее снаружи;
ты не можешь смотреть на нее со стороны —
ты в ней, ты есть она.
Более того, что такое философия?
В худшем случае, лингвистическое недопонимание,
в лучшем – лингвистический анализ.
И даже в самом лучшем воплощении она никуда не ведет,
потому что проблема экзистенциальна
и не может быть решена путем
языкового анализа и грамматики.
Однажды темной ночью дервиш, проходя мимо пересохшего колодца,
услышал снизу крик о помощи.
«Что случилось?» – прокричал он вниз.
«Я филолог
и, к несчастью, упал,
ввиду своего незнания пути, в этот глубокий колодец,
где я теперь лишен возможности двигаться», —
ответили снизу.
«Держись, дружище, я схожу за лестницей и веревкой», – сказал дервиш.
«Минуточку, уважаемый! – сказал филолог. —
Твоя грамматика и дикция полны ошибок.
Будь добр, исправь их». – «Если это настолько важно,
– крикнул дервиш, – то лучше оставайся там,
пока я не научусь говорить как надо!»
И он пошел своей дорогой.
195. Любовь.
Не думай о смирении вообще,
ведь тот, кто думает об этом, и есть единственная преграда.
И поэтому никто не в силах смириться;
это вовсе не действие, это случается само.
Ты не можешь к этому идти,
оно приходит к тебе.
И всякое твое усилие будет затруднять его приход.
Будь открытым и легким, расслабленным и пассивным,
и оно придет – оно всегда приходит.
Я тому свидетель.
196. Любовь.
Мулла Насреддин искал что-то на земле.
– Что ты потерял, Мулла? – спросил некто, увидевший его за этим делом.
– Мой ключ, – ответил Мулла.
Тогда они оба опустились на колени и стали искать.
– А где именно ты его уронил? —
через некоторое время спросил тот человек.
– У себя дома, – сказал Мулла.
– Так почему ты ищешь здесь?
– Здесь светлее, чем дома.
Вот и я спрашиваю – где ты ищешь ключ?
Внутри дома?
Или снаружи, где больше света?
197. Любовь.
Человеческому самообману нет конца, потому что, что бы он ни делал,
он сможет найти тому оправдание.
Как-то раз один человек хвастал на весь бар,
что он человек железной воли,
и что сейчас он докажет это,
отказавшись от вина раз и навсегда.
Но не прошел и тот день, когда
вечером он пришел в бар
и заявил во всеуслышание:
«Я сильнее даже своей собственной силы воли.
Я боролся с ней весь день и в конце концов победил
свою чертову силу воли!
Двойной скотч, пожалуйста!»
198. Любовь.
Путь медитации лежит выше «Я»;
его основа – смирение.
Отдай свое «Я» своему собственному «не-Я»;
будь так, как будто тебя нет.
Ах, какое же блаженство,
когда все отдано «не-Я»!
Будда назвал этот феномен анатма или анатта
(состояние «не-Я»).
Необходимо превратить себя в марионетку
в руках «не-Я»,
и тогда все начинает течь естественно
и спонтанно,
подобно реке, впадающей в море,
или облаку, парящему в небе.
Лао-цзы говорит, что это действие путем неделания.
Человек перестает быть своим собственным хозяином
и становится орудием неведомого —
и что за бред быть своим собственным хозяином,
