Текст книги "Очарованная"

Автор книги: Бет Чиотта

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Совсем недолго, несколько часов, Колин Мерфи был ее героем, ее принцем Очарование. Лулу почувствовала, что о ней заботятся, ее защищают. Она почувствовала себя особенной, не как все.

Но вот вернулась Софи, и чары рассеялись.

Лулу со стоном натянула черные широкие штаны, белую фуфайку с длинными рукавами и кроссовки «Конверс» со звездой. Мысли у нее в голове бешено крутились. Лулу представляла себе, как Мерфи и ее эффектная красавица сестра встретились внизу, чтобы поговорить о трусиках-танга, обменялись пылкими взглядами и двусмысленными шуточками. Они, похоже, оба прекрасно умеют это делать. Уж Софи то, Лулу точно знала, умеет. «Интересно, – думала она, – зашло ли дело дальше? Продемонстрировала ли Софи эти трусики на себе? Если да, то Мерфи, верно, так и кинулся на нее». Перед мысленным взором Лулу возникла целующаяся пара. Они оба скорее всего и это здорово умеют. Мерфи то, Лулу точно знала, умеет.

Когда Лулу закончила фантазировать – а фантазии ей было не занимать, – Мерфи из принца Очарование в ее воображении превратился в Казанову. В животе у нее заныло, уши запылали, но не от болезни, вызванной проклятым вирусом.

Сжав кулаки, Лулу на цыпочках прошла по коридору в комнату Софи и заглянула внутрь. Сестра крепко спала на животе, растянувшись поперек кровати. Хорошо, что Мерфи уехал домой. По крайней мере Лулу так подумала, поскольку в постели Софи его не оказалось. Его счастье, что он не воспользовался случаем, пока сестра была не в себе, подавлена. Не то она сейчас ему устроила бы головомойку. Хоть Софи и объясняла свои воспаленные глаза тем, что хватила лишнего, Лулу ей не поверила. Она никогда не видела Софи пьяной. Нет, сестра, очевидно, была чем-то расстроена, но, вместо того чтобы довериться Лулу, решила лечить свою боль сексом. Раз не с Мерфи, резонно заключила Лулу, то скорее всего с тем неизвестным приятелем, к которому ходила на свидание.

– Эх, Соф, – прошептала она, – и что мне только с тобой делать? – Жалея, что рядом нет Вив, с которой им обеим полегчало бы, Лулу поплелась вниз по лестнице, бормоча себе под нос: – Ненавижу воскресенья.

Добравшись до нижней ступеньки, Лулу почуяла запах булочек с корицей и кофе. Глубоко вдохнув восхитительный, как во сне, аромат, она подождала, пока уляжется ее раздражение. Корица – любимая специя Жан-Пьера. Мигом воодушевившись, Лулу выглянула в окно. Так и есть: «жук» стоял на подъездной дорожке, рядом приютился мотоцикл Руди. Вот уж кто способен поднять ей дух, так это Руди с Жан-Пьером. Они-то заставят ее своими шутками и болтовней позабыть этого с не бросающейся в глаза внешностью, но чрезвычайно сексуального телохранителя, который потряс ее до глубины души и разбудил ее впавшую в кому сексуальность.

Лулу была не готова к этому… влечению. Вместе с желанием она почувствовала тоску, разочарование и бездну сомнений относительно себя. В таком случае оцепенение намного предпочтительнее.

Лулу свободно передвигалась по гостиной, дивясь, что не приходится перешагивать через что-то или что-то обходить. Ребята, как видно, поработали на славу – убрали рулоны материи и разбросанные повсюду швейные принадлежности, расставили на полках по алфавиту видеокассеты и диски, даже игры, реквизит и журналы Софи сложили аккуратно.

Лулу тихо вошла в кухню и улыбнулась при виде идеальной семейной парочки. Руди стоял у плиты, колдуя над сковородой, Жан-Пьер, беспечно насвистывая веселую песенку, посыпал корицей выложенные на подносе булочки.

– Батюшки! Да вы не только печете и стряпаете, вы еще и убираете. Сколько вы хотите за то, чтобы приходить сюда раз в неделю?

Жан-Пьер прекратил свистеть.

– Убираем? Мы не…

– Доброе утро, соня, – перебил его Руди. Заметив домашнюю одежду Лулу, он подмигнул ей: – Классно выглядишь.

– Она всегда выглядит классно. – Жан-Пьер прогнал с лица озадаченное выражение, приблизился к Лулу и расцеловал в обе щеки. – Бонжур, котенок. Тебе лучше?

Лулу, кивнув, сунула руки в карманы.

– Должно быть, это какой-то двенадцатичасовой вирус. – Недомогание как рукой сняло. Ни головной боли, ни рези в глазах, ни головокружения. Пока она не думает о Мерфи, чувствует себя превосходно. – Сожалею о вчерашнем. Надеюсь, вам не очень тошно было на меня смотреть.

– Ну что ты, радость моя! Ты же не виновата, что заболела, – успокоил ее Руди.

– Ужасно неудобно все получилось. Я стыжусь этого даже больше, чем своего поведения на дискотеке. Сама не знаю, что на меня нашло.

Мужчины, быстро переглянувшись, снова принялись за свои дела. Лулу переминалась с ноги на ногу. – Что? Жан-Пьер с улыбкой пожал плечами:

– Приятно было видеть, как ты веселишься.

Лулу залилась краской: какое там веселилась! Она отрывалась! Ну, пожалуй, за исключением того эпизода, когда ее вырвало.

Руди наклонил сковороду и выложил пышный омлет на блюдо.

– Есть хочешь?

– Умираю. – Лулу лениво подошла и взглянула на кулинарное творение. Зная Руди, она предвидела, что самое вкусное он, конечно, не положил, а именно – ветчину и сыр чеддер. – Что это такое зеленое и красное?

Руди вскинул бровь:

– Это называется овощи.

– Спаржа и сладкий перец, – пояснил Жан-Пьер, занимаясь булочками. – Очень вкусно.

– И полезно для здоровья, – прибавил Руди, посыпая сверху какой-то зеленью.

Лулу наморщила нос:

– У нас в холодильнике не было спаржи.

– Ваш холодильник забит остатками полуфабрикатов, а морозилка может соперничать с отделом мороженых продуктов в продовольственном магазине. – Руди достал тарелку и приборы для Лулу. – Сроду не видел такого количества полуфабрикатов для микроволновки.

– Это такие, которые не вредны для здоровья. Что-то типа того. – Лулу села за стол, сделала глоток апельсинового сока и подняла глаза на друзей. – А вы что не едите?

– Мы уже позавтракали, – сказал Жан-Пьер. – Заехали проведать тебя и пригнали машину. Решили накормить вас с Софи поздним завтраком, устроить кинопоказ и таким образом весело провести день. Мы привезли с собой три классические картины Кэри Гранта. Как? Пойдет?

– Конечно. – Лулу ковыряла вилкой в омлете, не сводя глаз с Руди, который наливал себе кофе. Что-то было не так. От повисшего в кухне напряжения можно было задохнуться. Уж не поссорились ли они с Жан-Пьером, гадала Лулу. Сколько раз это случалось при ней, но никогда их ссоры не перерастали в серьезные. Возможно, они попривыкли друг к другу, новизна ощущений стала мало-помалу исчезать. «Вот тут-то и начинается настоящая работа, – так и подмывало сказать Лулу. – Когда дела не идут, сильный человек идет дальше. Или, как Терри… уходит». Но Лулу ела свой овощной омлет молча и думала о том, что он совсем недурен.

Жан-Пьер, прибираясь, порхал по кухне. Руди вернулся к столу, сел и безмолвно воззрился на Лулу. Под его взглядом она заерзала.

– Ну что еще?

– Как такое возможно: вы с Софи наполовину итальянки, и ни одна из вас не готовит?

– Я готовлю.

– Разогрев готовых супов и готового мяса в микроволновке не считается. – Руди покачал головой. – Ты питаешься ужасно. Софи вообще ничего не ест. – Лулу нарочито аккуратно и бесшумно положила вилку.

– Ты намекаешь на то, что я толстая?

У Жан-Пьера вырвался сдавленный звук.

– Опасная территория, мон амур. Руди отмахнулся.

– Нет, я не то хочу сказать, ты вовсе не толстая. И почему женщины думают об этом в первую очередь? Хорошее питание не то, которое приводит к потере веса. Хорошее питание – то, которое полезно для здоровья.

– Я здорова. – Лулу опрокинула остатки апельсинового сока. По крайней мере витамином С она заполнила себя под завязку.

Руди фыркнул:

– Ты чересчур изнеженна. По-моему, тебе следует последовать примеру Софи.

– И морить себя голодом?

– Да нет же, умница ты моя! Тебе надо ходить с нами на тайквондо. Развивай дух и тело, а заодно научишься обороняться.

Ход разговора Лулу не понравился.

– Я в силах за себя постоять.

– И что ты будешь делать, если на тебя нападут?

– Не знаю, закричу, наверное.

– Я бы тоже так сделал, – вставил свое слово Жан-Пьер. Руди бросил на него сердитый взгляд.

– Однажды мне кто-то сказал, что нужно кричать «Пожар!» в любом случае, даже если это на самом деле грабеж или попытка изнасилования. Люди на этот призыв откликнутся скорее. – Лулу непонимающе глянула на Жан-Пьера. – Разве это не ужасно?

– Не то слово.

Руди, помрачнев, прикрыл глаза, словно считал про себя до трех, а потом снова обратил взгляд на Лулу:

– Это неприемлемо. Если не хочешь ходить на занятия, я могу показать тебе несколько приемов самообороны.

– С чего это вдруг вы стали так опасаться за меня? – Лулу внезапно осенила догадка. Она прищурилась и забарабанила пальцами по столу. – Вы говорили с Мерфи. С Мистером Не Нравится-Мне-Где-Вы-Храните-Запасной Ключ. Он законченный параноик.

– У него серьезные причины для беспокойства, – сказал Руди.

Лулу откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди.

– Ну-ну, давай договаривай. Жан-Пьер откашлялся.

– С нас взяли обещание, что мы будем держать рот на замке.

Лулу наморщила лоб.

– Кто? Мерфи?

– Джейк.

Лулу заскрежетала зубами: в ней начинал закипать гнев.

– Какой такой Джейк?

– Джейк Лидс, – ответил Руди, метнув негодующий взгляд своему другу. – Муж Афии.

Лучшей подруги Руди. Приятной молодой женщины, с которой Лулу познакомилась, выступая в детском саду.

– Он, случаем, не частный сыщик?

– Именно, – подтвердил Жан-Пьер. Лулу принялась болтать ногой.

– А он тут при чем?

– Он друг Мерфи.

– Да, но… – Лулу вскочила со своего места и начала расхаживать взад-вперед. – О Господи! Во что еще вляпалась Софи?

Она снова заметила, как мужчины обменялись взглядами.

– Что? Ну что еще? – Лулу резко остановилась и взмахнула руками. – Прекратите! Что бы это ни было, о чем бы вы ни узнали, вы должны мне все рассказать!

Руди со вздохом поднялся.

– Успокойся, солнышко. – Он обнял Лулу за плечи и снова повел ее к стулу. – Присядь на минутку. Отдышись.

– Скушай булочку с корицей, – сказал Жан-Пьер, подсовывая ей поднос с булочками.

– Не хочу булочку с корицей! Хочу знать, что происходит! Руди угрюмо потер переносицу.

– Когда приедет Мерфи…

– Он приедет? – пискнула Лулу.

– Он какое-то время поживет здесь. – Жан-Пьер бессильно опустился на стул рядом с ней. – Софи пригласила его…

– О нет! Только не это! Ни в коем случае! – Лулу, окаменев, поднялась и попятилась к двери. – Если Соф в такой беде, что ей требуется телохранитель, мы пойдем в полицию. – Как же ей жить бок о бок с мужчиной, который заставил ее душу воспарить к небесам? С мужчиной, которому она как последняя идиотка предложила секс в раздевалке. Нет, нет и еще раз нет!

Руди тоже встал и угрюмо сверху вниз посмотрел на Жан-Пьера:

– Ты все выболтал.

– Это ты первый заговорил о нападении, – не остался в долгу Жан-Пьер.

– Что вы прямо как Старски и Хатч? О каком еще нападении? – Лулу вскинула руки и стремительно вылетела из кухни. Сердце оглушительно стучало в ушах. Она хотела добиться ответов на свои вопросы, причем немедленно. Она решительно подошла к лестнице и закричала сестре, как не раз бывало в детстве: – Софи! Вставай! Оторви свой зад от кровати и спустись вниз!

Лулу резко обернулась и увидела прямо перед собой Руди и Жан-Пьера.

– Где Мерфи?

– Мы не знаем. – Руди поднял руки, словно защищаясь. – Клянусь.

Лулу подбоченилась.

– А Джейк знает? – спросила она и снова пронзительно завопила: – София Никита Марино!

– Возможно.

Господи! Вразумительного слова от них не добьешься!

– И где же он, черт возьми?

Жан-Пьер кивнул по направлению к входной двери:

– На улице. Караулит, чтобы никакой гад сюда не прорвался.

– О!.. Он, наверное, в пальто и прячется в кустах. Руди ухмыльнулся.

– Нет. На нем пижонский джинсовый костюмчик, и сидит он в своем «мустанге». А сейчас, будь добра, вернись в кухню, и…

– У него есть оружие? Мужчины посмотрели друг на друга. В ушах у них стучало.

– Сейчас солнечное воскресное утро, и наш дом всего в одном квартале от пляжа и променада. Вы знаете, сколько детей катается здесь на велосипеде? А ваш приятель сидит с пистолетом, готовый в любой миг выстрелить в «плохого парня»?

Руди провел рукой по голове, запустив пальцы в волосы.

– Не думаю, что…

– Конечно!

По лестнице спускалась Софи в коротеньком сатиновом халатике. Ее волосы были взлохмачены, глаза широко раскрыты.

– Что? Что стряслось?

Лулу бросила на нее сердитый взгляд.

– Все ты виновата! – выкрикнула она и со скоростью торнадо вылетела за дверь.

Глава 10

Затишье перед бурей. Мерфи было знакомо это ощущение. Он шагнул под душ джакузи, и его мышцы напряглись в ожидании. Заряженная атмосфера. Зловещая тишина. Все зыбко, беда готова разразиться в любой момент.

Мерфи уперся руками в стену и опустил голову. Четыре упругие струи били по его напружиненному телу. Он мигом погрузился в фазу быстрого сна, но восстановить силы ему так и не удалось: короткий дневной сон обернулся кошмаром. Во сне ему, как живая, привиделась Лулу – сказочная принцесса, чьи губы имеют привкус жевательной резинки, смелая русалочка, за которой охотится голодный хищник. «Акула», – шептала она.

Мерфи проснулся в холодном поту.

Открыта охота на невинную душу, беззаветно преданную детям, на женщину, которая носит сумочку «пудель» и то и дело восклицает: «Мамочки!» и «Фу-ты!». Мерфи знал, что мир безобразен. Он узнал это в десять лет, когда его родители погибли в пожаре, – все оттого, что Чарли Мерфи не спасовал перед «плохими парнями».

Бессмысленное насилие.

Мерфи подставил лицо под струи воды, желая смыть отвратительное чувство беспомощности. Если бы в тот роковой уик-энд Боги не взял его с собой в поход, в который они отправлялись всей семьей, он бы тоже погиб. Мерфи давно уже преодолел чувство вины, поклявшись помогать беззащитным. И Боги тоже. Двое десятилетних сопливых мальчишек с глазами на мокром месте – он и Боги – кровью скрепили данный ими обет.

Однако друг Мерфи избрал для себя иную стезю. Такой путь заставлял его вращаться в мафиозных кругах. Мерфи опасался, что на сей раз он крепко увяз: Боги до сих пор не перезвонил. Это означало, что сделать этого он не мог, во всяком случае, так, чтобы не разоблачить себя.

Каким-то неведомым образом Лулу пересеклась с Боги и самыми отъявленными мерзавцами преступного мира.

«Не говорите Лулу, что ей подсунули наркотик. Для нее это будет конец света».

Софи подтвердила подозрения Мерфи: Лулу – образцовая девочка с рекламного постера – сделанная «из платочков и клубочков, из шоколадок и мармеладок». Чистая. Не испорченная этим порочным миром. Такая редкость! У Мерфи же в голове вертелась одна мысль – соблазнить ее, проникнуть под эти ее смешные панталончики на сборочках и довести до оргазма… много раз.

Мерфи тихонько чертыхнулся, намыливая шампунем голову, а мылом гудевшее тело. Ну и геморрой же эта операция. Сексуальный интерес к клиентке не просто головная боль, это в высшей степени непрофессионально и очень рискованно. Чтобы сохранить ясный ум, необходимо держать эмоциональную дистанцию.

Мерфи бросил мыло в мыльницу. «Вот уж попал так попал».

А тут еще и Боги! Когда Софи ушла спать, Мерфи долго раздумывал, а ее слова все звучали у него в голове: «И как же вы собираетесь защищать мою сестру?» Ответ был прост: поселившись в их доме, не отставая от Лулу ни на шаг. Правда, без помощи людей из его команды задача слегка осложняется.

Мерфи всегда подходил к серьезным делам основательно, не допуская даже малейшей небрежности, потому вызвал Джейка, чтобы тот подменил его на время, а сам потащился домой в Пайн-Барренс, в свой уединенный особняк в тюдоровском стиле с четырьмя спальнями, чтобы осуществить перегруппировку и собрать чемодан.

Чемодан был собран. Перегруппировка – другое дело.

Обычно человек очень сдержанный, Мерфи прилагал неимоверные усилия, чтобы не выказывать своих эмоций. Он на несколько часов обеспечил Лулу надежную защиту, препоручив ее Джейку и этому динамичному дуэту, но оказался бессилен защитить своего лучшего друга и названого брата. Специальный агент Джозеф Богарт был неустрашим, обладал добрым и большим, как Атлантический океан, сердцем, что – Мерфи всегда предчувствовал – когда-нибудь сыграет с ним злую шутку и приведет его к гибели.

Мерфи велел себе положиться на высокий профессионализм Боги и его умение ориентироваться даже в самых сложных ситуациях. Мерфи покрутил кран, направил на себя струи ледяной воды и приказал себе собраться.

К тому времени, как он вымылся и переоделся в чистые джинсы и пуловер, все у него в голове встало на свои места. Спокойный, трезвомыслящий и беспристрастный. Воплощенное хладнокровие.

Таким он оставался до тех пор, пока не зазвонил телефон и в трубке не послышался голос Джейка:

– Хорошенькая и легкомысленная, говоришь? Да она просто чокнутая! Пригрозила вызвать копов, если я не войду в дом или не уеду.

Закинув руку за голову, Мерфи потер шею, которую вдруг пронзила острая боль.

– Где ты сейчас?

– Сижу у нее в ванной. Можешь мне поверить: никогда в жизни я еще так долго не отливал. Она обвинила меня в том, что я создаю опасность для детей.

– Она любит детей. Очень.

– Я тоже их люблю. А еще я люблю свой «глок». До сих пор не могу поверить, что она уговорила меня сдать ей его.

Мерфи тоже не мог в это поверить. Хотя он своими глазами видел, как она, жонглируя, заставила полицейских простить ей превышение скорости. Сведенные судорогой плечи Мерфи немного расслабились.

– Ты получишь его назад.

– Да уж, хотелось бы!

Джейк сообщил детали столкновения, и Мерфи, подхватив чемодан, покинул спальню, где царил безупречный порядок. Проносясь по первому этажу к выходу, он привычно цепким взглядом окинул просторную гостиную. Все на своих местах, хотя ничего лишнего он и не держал – все только самое необходимое. В простой жизни без излишеств есть определенный комфорт. Впрочем, такие барахольщицы, как сестры Марино, Мерфи знал, с ним бы не согласились. Его поймет лишь тот, кто однажды потерял все.

– Мне нужно заскочить в паб уладить кое-какие дела. Буду через сорок минут.

– Решай свои дела по телефону и приезжай через тридцать. Гэллоу уже, кажется, на пределе, а Джей-Пи из-за твоей принцессы Поллианны чуть не плачет. Ох, ну и зверюга же она!

– А сестра?

– Удар по самолюбию. Глаз не оторвать.

– Глаз не оторвать? – Мерфи накинул кожаную куртку и двинулся к выходу. – Ты же счастлив в браке. – Софи Марино была хороша, как модель с картинки модного журнала. Ее откровенная сексуальность, правда, оставила Мерфи равнодушным, но внешность он оценил по достоинству.

– Я люблю жену до безумия. Поэтому пристрели меня. Я бы и сам застрелился, – ревел Джейк в трубку, – но у меня ведь, мать твою, нет теперь пушки!

Мерфи, улыбаясь, включил сигнализацию в доме.

– Приеду через двадцать минут.

Лулу трудно было вывести из себя. Но когда такое случалось, зрелище это было не для слабонервных. Расхаживая взад-вперед, она разорялась вовсю, кого-нибудь отчитывала и бросалась на людей словно фурия. Ее буквально в бешенство приводили проявления насилия и жестокости по отношению к людям и животным, не говоря уж об угрозе для ее друзей и родственников. Стоило ей только представить себе, как шальная пуля поражает ребенка, и она впала в неистовство.

Основной удар пришелся на Джейка Лидса. Он держался абсолютно невозмутимо, но попытка урезонить Лулу лишь подлила масла в огонь.

– А если вы кого-то раните? Чем вы сможете это оправдать? – напала на него она. Лулу пригрозила вызвать полицию, и Джейку ничего не оставалось как сдать ей свое оружие. Скрепя сердце.

А она взяла его. Скрепя сердце.

Как только ее пальцы сомкнулись на орудии убийства, Лулу почувствовала отвращение. Каким же человеком нужно быть, чтобы прицелиться и выстрелить в другого? Интересно, чувствует ли убийца угрызения совести, поразив свою мишень? Как можно убить кого-то и спокойно жить после этого? «Должно быть, акт самосохранения, – думала Лулу, – делает человека твердокожим, и его сердце черствеет».

Чтобы убедиться в черствости Джейка Лидса, ей хватило пяти минут, проведенных в его обществе. Уговорить его отдать оружие оказалось плевым делом по сравнению с попытками добиться от него хоть какой-то информации. На все задаваемые вопросы он неизменно сухо отвечал: «Спросите у Мерфи».

Раздосадованная, Лулу накинулась на Софи, но та увильнула от ответа, буркнув сварливо: «Я еще кофе не пила». Тогда настала очередь Руди и Жан-Пьера. Лулу не помнила и половины тех ругательств, которыми их осыпала, но знала, что это было что-то поистине ужасное. Жан-Пьер лишился дара речи, Джейк укрылся в ванной, а Руди, метнув на нее уничтожающий взгляд, бросил: «Нам сообщают только самое необходимое, Лулу. Но одно известно наверняка – ты в опасности».

– Ты хочешь сказать, Софи в опасности, – поправила его Лулу.

Но сестра, откинув назад упавшие на лицо спутанные со сна волосы, подтвердила:

– Руди не оговорился. А теперь прекрати изводить всех и… – Она принюхалась. – Запах просто роскошный. – Она грустно вздохнула и с сочувственной улыбкой посмотрела на Лулу. – Скушай булочку с корицей, милочка. Я, увы, не могу себе этого позволить. Пойду-ка оденусь. Скоро должен вернуться Мерфи. Он все тебе объяснит.

После этих слов застилавший глаза Лулу красный туман гнева сменился пурпурным водоворотом смятения. Ей хотелось выведать у Софи подробности, но сестра уже поднималась по лестнице. Она хотела расспросить Руди с Жан-Пьером, но те сбежали в гостиную.

Кипевшая в ней ярость улеглась. Софи опасность не грозила!

«Благодари Бога».

У Лулу отлегло от сердца, и по телу волной разлилась слабость. Она побрела в гостиную и бессильно упала в кресло Вив. Страх лишил ее привычного спокойствия. Страх оттого, что кто-то мог причинить вред Софи, страх оттого, что Джейк мог случайно ранить из пистолета какого-нибудь ребенка. Но более всего ее терзала необходимость каким-то образом справиться со своим влечением к Мерфи.

Она сорвалась.

Вся пунцовая, Лулу взглянула на Руди с Жан-Пьером. Те в немом оцепенении сидели рядышком на диване, прижавшись друг к дружке. Никогда они еще не видели Лулу такой. Софи оставалась ко всему безучастной: она-то знала, что приступы ярости сестры исчезают бесследно и она потом жалеет о сорвавшихся у нее с языка в пылу гнева словах.

Лулу разбушевалась, но потом успокоилась и теперь страшно сокрушалась обо всем, что произошло.

– Ребята, простите меня. Я совсем с ума спятила.

– Да уж. Тебе, видимо, стоит подумать не только о тайквандо, но и о занятиях по самоконтролю.

Жан-Пьер, в состоянии сильнейшего потрясения, испуганно моргая, поскреб лоб.

– Черт!

Лулу сокрушенно уставилась на мыски своих кроссовок. Когда в пылу спора Жан-Пьер подтвердил ей свою «клятву хранить молчание», она напустилась на него с упреками: «И что ты за друг после этого?» Хотя на самом деле он был самым лучшим ее другом, и Лулу понимала, что такое несправедливое обвинение глубоко ранило его.

– Я не хотела тебя обидеть, Жан-Пьер.

– Я знаю. – Он откашлялся. – Не нервничай, котенок. Все хорошо.

Руди переплел свои пальцы с пальцами Жан-Пьера, явно встревоженный тем, что партнер все еще расстроен.

– Где, черт побери, Мерфи?

– В пути. – Джейк Лидс вошел в комнату и опустился в кресло-качалку.

Лулу никак не могла успокоиться. Она обидела не только Жан-Пьера. Руди тоже порядком от нее досталось.

– Вы, я смотрю, уже перестали кричать, – заметил Джейк.

Лулу вскинула на него глаза.

– Я вела себя очень несдержанно, – проговорила она сиплым от смущения голосом.

Джейк посмотрел ей в лицо. В его глазах забрезжила надежда.

– Можно мне мой пистолет?

– Вы уходите?

– Нет.

– Тогда нельзя. – Лулу о многом жалела, но только не о том, что отобрала у него оружие.

В гостиную решительно вошла Софи в ботинках с острыми мысами на ультрамодных причудливых каблуках, в узких черных брючках и ярко-красной облегающей майке. Неброский макияж и высокий конский хвост говорили о том, что она стремилась выглядеть скромно, «кэжуал». Но выглядела сногсшибательно.

Лулу бросила взгляд на Джейка, не облизывается ли он. Но он не облизывался, сидел как ни в чем не бывало. С другой стороны, Лулу помнила, что он уже видел Софи в коротеньком халатике и только бровь приподнял, больше ничего. «Должно быть, он и впрямь любит свою жену, – с болью подумала Лулу. – Руди прав: не все мужики подлецы».

Стук в дверь заставил Софи резко повернуться, в то время как Лулу села, вытянувшись в струнку.

Мерфи.

В душе поднялось беспокойство. Уж лучше бы неприязнь. Лучше злоба, чем смущение. И то, и другое гораздо предпочтительнее возбуждения. Этот мужчина привнес в ее мирную, спокойную жизнь хаос и оружие. Как получилось, что она с таким нетерпением ждет с ним встречи?

Софи ввела в комнату пресловутого телохранителя, и Лулу вскочила на ноги. Он был свеж: вымыт, выбрит и смерть как красив. Даже в повседневной, будничной одежде он выглядел щеголем. Лулу снова отметила про себя, как здорово они с Софи смотрятся рядом: у обоих темные волосы, темные глаза. У них родились бы чудесные дети.

Лулу потерла грудь, которая вдруг заныла. Осознав себя единственным объектом внимания Мерфи, она ощутила, как ее пульс участился.

– Нам надо с вами поговорить, принцесса. – Его тон, как и выражение лица, был мрачным, но спокойным, он словно бы успокаивал ее: «Без паники. Все будет хорошо».

Так держалась Вив, когда усадила перед собой сестер, чтобы сообщить, что их папа и мама Софи погибли в автокатастрофе. Лулу в то время было всего семь, но она до сих пор отлично помнила охватившее ее тогда с самого начала жуткое предчувствие. Вот и сейчас ее всю трясло от такого же переполнявшего ее ужаса. Она не хотела слышать то, что Мерфи намеревался ей сообщить, но не выбежала из комнаты, а сжала в кулаки влажные ладони и, стараясь сохранять твердость, поинтересовалась:

– Где ваш пистолет?

– Заперт в машине.

– Ты хотя бы знаешь, где он, – сказал Джейк и приподнял козырек своей кепочки. – Ну ладно, где ты хочешь разговаривать?

– Почему бы нам не устроиться в столовой? – предложил Жан-Пьер. – Там можно и попить кофе с конфетами.

– По-моему, мысль хорошая, – одобрила Софи. – По крайней мере что касается кофе.

Руди, Жан-Пьер и Джейк разом поднялись. Сердце у Лулу сжалось. Ее беспокойство усилилось, когда Софи шагнула к ней.

– Отчего это мне кажется, будто вокруг меня какой-то заговор и все о чем-то секретничают?

– Так оно и есть. – Софи взяла Лулу под руку. – Это насильственное вторжение.

Лулу, окончательно сбитая с толку, обводила взглядом присутствующих в комнате: друзей, сестру и двух авторитетных служащих.

– Что-то я никак не пойму. Ведь это не связано с какими-то злоупотреблениями?

Мерфи приблизился к ней вплотную и пристально взглянул сверху вниз. Она почувствовала, как почва стала уходить у нее из-под ног.

– Это связано с человеком, подвергающимся опасности и не желающим признавать очевидного.

– Я не отказываюсь признавать очевидного. И я не подвергаюсь опасности. – Слова с хрипом вылетали из груди Лулу. Руди высказал какую-то умную мысль, которую, очевидно, почерпнул в одной из своих книжек из серии «Помоги себе сам», но Лулу оказалась не в состоянии сосредоточиться на его словах: на нее рядом с Мерфи нашло какое-то оцепенение. Он не прикасался к ней, но она буквально физически ощущала его надежность и его участие. Сердце колотилось где-то в горле.

– Трусики-танга предназначались вам, принцесса, – объявил он. – У вас завелся фанатичный поклонник.

Лулу удивленно уставилась на него. Так в этом все дело? Это и есть дурные вести?

– Какой-то отвратительный тип, преследующий грязные цели.

От испытанного облегчения у Лулу вырвался нервный смешок.

– Да это просто смешно!

– Ничуть. – Софи сжала ее руку. В глазах сестры читалось беспокойство. – Это опасно. Какой-то придурок хочет залезть тебе под юбку, и он ни перед чем не остановится.

Потрясенная, Лулу глупо вытаращила глаза на Руди и Жан-Пьера:

– Вы в это верите?

Они кивнули. Они верили в это!

Голова у Лулу закружилась, и она машинально оперлась о Софи.

– Пусть даже кто-то, – она сделала паузу и закатила глаза, – заинтересовался мной, пусть эти трусики – совершенно неуместный подарок, но ведь он адресован «Девушке моей мечты». Что в этом плохого?

Софи с Мерфи переглянулись.

– Мне это порядком надоело! – Лулу сердито оттолкнула от себя сестру. – Вы все от меня что-то скрываете, ходите вокруг да около, потому что решили, будто я не смогу с этим справиться. – Хотя было на самом деле кое-что, с чем она не могла справиться, – со своим жутким предчувствием. – Если это еще не все, то договаривайте! Ну, выкладывайте!

Софи тихо выругалась.

– Хорошо же! Ты вчера не была больна.

Мерфи взял Лулу за плечо. Его глаза светились нежностью.

– Вы находились под действием наркотика.