Текст книги "Повседневная жизнь Букингемского дворца при Елизавете II"

Автор книги: Бертран Мейер-Стабли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 27 страниц)

А можно ли представить себе королеву-мать без ее шляп, украшенных цветами, со множеством лент, жемчужин, перьев, тюля и кружев, которые, по словам некоторых свидетелей, похожи на разряженную елку? Их приобретают по следующим адресам: у Фредерика Фокса (Слоун-стрит, 169) и у Саймона Мирмана (Вест-Хакин-стрит, 11).

Внешний вид Ее Величества

Королева Елизавета проявляет к одежде довольно слабый интерес, но делает над собой усилие, осознавая, что это необходимо для ее «представительской работы». Ее выбор всегда останавливается на типично английских дамских костюмах, что заставляет постоянно вздрагивать французских кутюрье, тем более что в выборе обуви она всегда отдает предпочтение удобству, а не элегантности туфель (ее «титулованным» поставщиком является Рейн). Что касается ее шляп, иногда весьма забавных, то они всегда отвечают одному требованию: сделать ее тотчас же узнаваемой в толпе людей, в основном не носящих шляп. Эти ее неподражаемые шляпки могут быть всех цветов радуги, но все же она более всего склонна к светло-розовым, причем не чисто розовым, а с легким оттенком оранжевого, как говорят, цвета лососины или семги; любит она также голубые и желтые шляпки. Она сохранила верность своему лондонскому стилисту Джону Андерсону. По его мнению, более всего ей к лицу появляться на людях увенчанной простой, незамысловатой короной.

Сейчас мы разгласим государственную тайну: рост королевы Елизаветы И составляет 1 метр 62 сантиметра, объем груди – 91 сантиметр, объем бедер – 95. Эти данные были переданы скульптору, которому было поручено «обновить» восковую фигуру королевы в музее мадам Тюссо, и сообщил их не кто иной, как личный секретарь Ее Величества.

Королеву одевают несколько знаменитых кутюрье, в том числе и легендарный Норман Хартнелл. Д ля нее он создавал все виды одеяний – от вечерних платьев, расшитых драгоценными камнями, до самых строгих классических костюмов. Он одевал ее и для торжественных приемов, и для семейных праздников. Так, в день бракосочетания принцессы Анны с Марком Филлипсом королева была в пальто и платье из шерсти и шелка глубокого синего цвета, так сказать, сапфирового, похожего на цвет того камня, что был вставлен в кольцо, преподнесенное принцессе Анне в день помолвки. Кто такой Норман Хартнелл? Он родился 12 июня 1901 года, учился в колледже Нилл-Хилл, затем в Кембридже; не раз получал различные награды. В 1939 году решением французского правительства был «возведен в ранг» удостоенного знака отличия, а на следующий год удостоился почетного звания «королевский поставщик». В 1947 году он получил в Соединенных Штатах премию сети универсальных магазинов «Ниман Маркус». Норман Хартнелл опубликовал две книги: «Золото и серебро» (автобиография) и «Королевский двор моды». Когда Норман Хартнелл был еще школьником, он делал эскизы костюмов для уроков по истории театра и для праздника по случаю окончания учебного года в тех учебных заведениях, где учился. Он бросил учебу, чтобы поработать под началом мадам Дезире, царившей в бутике в шикарном районе Мейфэр. Для нее он тоже делал эскизы. В 1928 году он представил на суд широкой публики свою первую коллекцию.

Впервые Норман Хартнелл «вступил в контакт» с королевской семьей в 1935 году. В то время он сшил подвенечное платье для леди Элис Монтегю-Дуглас-Скотт, собиравшейся выйти замуж за герцога Глостерского (Глостера). Ему также поручили одеть двух подружек невесты: принцессу Елизавету и ее младшую сестру принцессу Маргарет. Та, что впоследствии стала наследницей престола, а затем и королевой, осталась ему верна и поныне. Итак, ему потом было поручено сшить для нее свадебный наряд и платье для коронации.

В 1948 году «на сцену» вышел еще один модельер Харди Эймиз (сегодня ему 90 лет, и за свои заслуги он был возведен королевой в рыцарское достоинство). Елизавета также призвала к себе на помощь Морин Роуз и Йена Томаса (вышедших из дома моды Нормана Хартнелла); носила она и вещи, созданные Марком Боу-ханом, когда тот пересек Ла-Манш после ухода от Диора. В фирме Харди Эймиза королева сегодня чаще всего обращается к Йону Муру, новому арт-директору.

Вообще задумывался ли кто-нибудь о том, насколько важен гардероб королевы Великобритании? Когда Елизавета совершает путешествие в одну из стран Тихоокеанского региона, она меняет туалеты не менее трех, а то и четырех раз в день. Если она посещает страну с очень жарким климатом, то ей случается переодеваться и чаще, чтобы всегда выглядеть свежей и бодрой. Итак, учитывая все вышесказанное, можно себе представить, что быть модельером, обувщиком и модисткой королевы Великобритании – дело непростое, ибо эта работа требует богатого воображения, великой сноровки, тонкого мастерства и большого чувства ответственности. У сэра Нормана Хартнелла был в этой области немалый опыт. Он подтверждал, что для того чтобы достойно одевать королеву, следует уметь сделать так, чтобы ее одеяние «не задиралось, когда она выходит из лимузина, или при порыве ветра, или при сквозняке; что касается длинных юбок, которые она надевает по вечерам, то они не должны закрывать каблуки ее туфель, чтобы она не споткнулась и не оступилась, а также чтобы никто случайно не наступил ей на подол». Надо еще помнить, что Ее Величество не носит шляп, которые закрывают лицо, и что каблуки ее туфель не должны быть слишком высокими, чтобы она не уставала, когда ей подолгу приходится стоять.

Как проходят примерки туалетов королевы? Елизавета никогда не ездит в ателье и салоны своих кутюрье, напротив, это они приезжают в Букингемский дворец Все начинается с письма или телефонного звонка от камер-фрау или от фрейлины, являющейся доверенным лицом королевы. Она сообщает, что королева вскоре предпримет вояж в одну из стран, и уточняет, в чем именно нуждается королева. Модельер делает несколько эскизов и к каждому прикалывает образцы тканей, из которых он предлагает сшить ту или иную модель. Если королева определяется с выбором, то несколько недель спустя модельер отправляется во дворец для первой примерки; он проходит через один из боковых входов и попадает в одну из гостиных первого этажа, куда вскоре к нему спускается королева. Туда же приходит и извещенный заранее обувщик; он знает, из какой ткани и какого цвета будет сшито платье, а также по какому случаю оно будет надето, и создает эксклюзивную пару обуви, которая будет превосходно соответствовать платью или костюму, так что все в целом будет являть собой прекрасный ансамбль. После того как королева «обновит» это платье, эту шляпку и эти туфли, фрейлина, одевающая Ее Величество, запишет в особой тетради, когда и по какому поводу все это было надето.

Атмосфера на королевских примерках, по свидетельству Морин Роуз, спокойная, совершенно не напряженная.

Харди Эймиз, долгое время одевавший королеву и являющийся создателем знаменитых костюмов из муслина, утверждает: «Поведение Ее Величества можно назвать абсолютно профессиональным. Она слишком хорошо воспитана, чтобы сказать: «Как это красиво!» Ведь это было бы равнозначно утверждению, что все то, что я делал до того, красиво не было!» Йен Томас, тоже знаменитый модельер, когда-то бывший ассистентом у Нормана Хартнелла, был первым, кто смог убедить королеву надеть широкие брюки. Он шьет для Елизаветы одежду для уик-энда. В эти два последних дня недели, находясь в узком кругу и задушевной обстановке в Виндзорском замке или Балморале, королева носит юбки из твида, кашемировые пуловеры, шарфы, шали и сапоги. Это ее излюбленная одежда.

Внешний вид королевы остается ультраклассическим с легким «налетом» ретро, присущим ей одной. Она не любит тратить на свою одежду слишком много денег. Все сшитые для нее туалеты с начала ее правления бережно хранятся в королевской гардеробной. Для королевы, способной пожать многие сотни рук за один «выход на публику», необходимы хорошие перчатки. Снабжает ее ими фирма Корнелии Джеймс из Брайтона, обладающая на это эксклюзивным правом. Елизавета питает к перчаткам истинную страсть. Во время официальных церемоний она может без колебаний сменить пять пар, сшитых точно по ее мерке. Фрейлины королевы держат их «под рукой» Ее Величества; они даже помогают ей переодеваться в «роллс-ройсе», если время ограничено. Сумочки королеве поставляет фирма из Суррея «Лонер энд Компани», которая всегда осведомляется у королевского обувщика о том, какого цвета будут туфли у королевы. Ей создают легкие сумочки, чаще всего из кожи. Какие же тайны скрываются в сумочке королевы Елизаветы? Такой вопрос на одном из приемов задал себе один из гостей. Он высказал предположение, что там как минимум лежат губная помада и носовой платок; итак, любопытный гость приблизился к королеве и, когда она открыла свой ридикюль, с изумлением обнаружил, что в сумочке нет ничего, кроме печенья для собачек…

Что подарить?

Друзья королевы никогда не знают, что ей подарить на день рождения. Похоже, только самым близким разрешено делать ей подарки по сему поводу. Больше всего в последние годы ей нравились маленькие подносы и тарелочки для собачек, которые ей дарил Уильям. Она всегда с удовольствием принимает перчатки для конных прогулок, шейные платки, серебряные рамки для семейных фотографий, а также различные вещицы, смастеренные руками ее внуков, и их рисунки.

Никто никогда почему-то не подумал подарить королеве телевизор. У нее нет телевизора! Все телевизоры, установленные во дворце, принадлежат одной фирме, дающей их напрокат. Но следует заметить, что подобная практика широко распространена за Ла-Маншем, где часто предпочитают взять напрокат последнюю модель телевизора; чем иметь в собственности устаревший или вышедший из моды.

Елизавета никогда не смотрит по телевизору утренние программы, предпочитая вкушать свой завтрак в тишине и покое. Вот уже на протяжении ста двадцати пяти лет фирма «Бакстер» (из Кента) поставляет к королевскому столу сосиски. Яйца поставляет фирма «Голденлей эгз», а бекон – фирма «Дьюхерст лимитед», Фрэнк Купер поставляет варенье и джемы, но королева отдает предпочтение меду, а потому мистер Брюс Горик припасает для нее свой лучший мед. Среди всех поставщиков чая выбор дворца пал на господина Джастина де Бланка, и он поставляет к королевскому столу чай сорта «Туайнингз» («Твининг»), про который можно сообщить, что торговый дом «Туайнингз», поставляющий в Англию различные сорта чая, обосновался в Вестминстере в 1706 году; чай этот, как и кофе, подают во дворце в чашечках из вустерского фарфора.

Это перечисление «а-ля Превер» (то есть почти бесконечное, так как французский поэт Жан Превер очень любил подобный прием, ставший его стилистической особенностью. – Ю. Р.)можно было бы продолжать еще очень и очень долго, так как список поставщиков Короны в его последнем варианте занимает не менее шестнадцати страниц. Однако расскажем еще о некоторых занятных (на наш взгляд) поставщиках… Так, например, фирма «Ноувафрост», обладательница особого патента на средство, позволяющее без ущерба для мебели, паркета и ковров удалять с любой поверхности остатки жевательной резинки, поставляет в Букингемский дворец все средства для уборки помещений. По части специй и пряностей тоже имеется поставщик – «Шервуд энд Компани», фирма, поставляющая карри, большим любителем коего является принц Филипп. Только королева-мать имеет право на особого поставщика сыров, и таким лондонским аналогом французской фирмы «Андруэ» стал торговый дом «Пакстон энд Уайтфилд» с Джермин-стрит, которому уже около двухсот лет и который наотрез отказывается раскрыть тайну, какие именно сорта сыра нравятся королеве-матери. Печенье к королевскому столу и для приемов во дворец поставляет известный кулинар, владелец фирмы «Дж Лайонз энд Компани», а вот трюфели из горького шоколада, столь обожаемые королевой-матерью и членами ее семьи, поставляет фирма «Шарбонель», в которой королеву-мать за глаза ласково называют прозвищем «Чехол на чайник».

Пожалуй, только одного королевского поставщика можно назвать бессменным или вечным: «Ройял Бруэри», королевский пивоваренный завод, расположенный в Лондоне на Парк-стрит; он поставляет во дворец пиво сорта «Бодрость». В начале XIX века завод принадлежал сэру Уильяму Буду, лондонскому шерифу. Он, кстати, финансировал первые исследовательские экспедиции на Северный полюс, и за услуги, оказанные королевской власти и Британии, король Вильгельм IV даровал ему привилегию, единственную в своем роде, перед названием фирмы поставить простое, но очень емкое слово: «Королевский».

«Данхилл» поставляет во дворец сигары со времен правления Эдуарда VII. Поставщиком волынок, столь любимых королевским семейством, стала фирма из Глазго «Харди энд Компани».

А вот еще один «дом», обслуживающий королеву ежедневно, не унаследовал звания королевского поставщика: это банк «Куттс энд Компани», печатающий и оплачивающий королевские чеки; но подобная привилегия не покупается… Добавим от себя, что недавно королева наконец приняла решение, чтобы ее банк установил для обслуживания персонала банкомат в Букингемском дворце.

Глава XI
В безопасности

«Дворцовая жизнь» для монархов и принцев крови чревата такими же опасностями, как и всякая другая профессия, а может быть, и большими. Да, «профессиональные» короли имеют гораздо больше причин опасаться убийства или покушения на убийство, чем простой смертный. В прессе не особо подчеркивали тот факт, что Али Агджа, турок, ранивший папу римского, первоначально выбрал себе в качестве мишени английского монарха и, только узнав, что речь идет о женщине, отказался от своих намерений. Елизавета И долго думала, что не следует впадать в крайности в сфере безопасности, чтобы не нанести ущерб качеству ее контактов с широкой публикой. Увы, трудно уберечь обитателей Букингемского дворца от людей, страдающих душевными заболеваниями, а также от преступников-злоумышленников так, чтобы не сделать королеву пленницей дворца…

Букингемский дворец, или Золоченая клетка

В Букингемском дворце нет недостатка в охране, способной защитить дворец. Но речь идет ведь не только о защите и охране дворца, но и об охране самой королевы. Подобная привилегия в стародавние времена принадлежала королевским алебардщикам из личной охраны монарха; история этого «корпуса телохранителей» восходит к королю Генриху VII, который в 1485 году повелел, чтобы стражники непрерывно несли караул внутри дворца. Сегодня их функция скорее почетна: шестьдесят восемь лейб-гвардейцев дворцовой стражи умеют не без изящества сдерживать толпу, когда королева появляется на людях в день открытия сессии парламента, на торжественных банкетах или на приемах в саду. Их часто путают с их собратьями из Тауэра (в чем немного повинны создатели одной знаменитой оперетты Гйлберт и Салливан). Их одеяния, очень изысканные, ярко-алые, сшитые еще по моде эпохи правления династии Тюдоров, расшитые золотом и изукрашенные золотыми кружевами, нисколько не изменились. Их капитаном сегодня является герцог Суинтонский, но это чисто номинально, в действительности их командир – полковник Хью Брасси, а их главный наставник – майор Брюс Шэнд. Музей истории этого подразделения королевской стражи находится в двух шагах от дворца, на Бердкейджуок.

Со времен правления Карла II английского монарха защищает гвардия королевского двора (придворная гвардия), включающая сегодня кавалерийские и пехотные части, а именно, Лейб-гвардейский конный полк, Королевский конногвардейский полк и пять пехотных полков: Гренадерский гвардейский, Колдстримский гвардейский, Шотландский гвардейский, Ирландский гвардейский и Уэльский гвардейский. Мундиры различных полков хорошо известны, потому что их постоянно фотографируют туристы со всего мира по утрам во время поверки и при смене караула: ярко-красные кители, темно-синие брюки и традиционные медвежьи шапки. У всех полков мундиры по сути одинаковы, но у каждого свои особые отличительные черты: галуны на воротничке, отличительные знаки и пуговицы.

Гренадерский гвардейский полк ведет свою историю от личной гвардии Карла II. После сражения при Ватерлоо этот полк стали именовать Гренадерским гвардейским пехотным полком. На воротнике кителя галуном нашиты изображение короны и девиз: «Пусть будет стыдно тому, кто плохо об этом думает», на медвежьей шапке с правой стороны красуется белое перо, а китель украшают восемь чеканных пуговиц. Колдстримский гвардейский полк, одна из самых старых военизированных британских частей, был создан именно как полк в 1658 году, после смерти Кромвеля, он покинул тогда небольшой городок Колдстрим в Шотландии и выступил маршем на Лондон. Девиз этого полка «Nulli secondis» (что в переводе с латыни означает «Всегда первые». – Ю. Р.). На медвежьей шапке с левой стороны укреплено красное перо, а отличительным знаком является изображение ордена Подвязки, самого высшего ордена в иерархии английских орденов. Шотландская гвардия была основана в 1642 году, но официально Шотландский гвардейский полк стал именоваться именно так в 1877 году. Медвежьи шапки гвардейцев-шотландцев не украшают султаны из перьев, на мундирах сияют три ряда пуговиц, а отличительным знаком является изображение чертополоха. Ирландскую гвардию королева Виктория создала в 1900 году в знак признательности за ту роль, которую ирландские полки сыграли во время Англо-бурской войны; на шапках солдат этого полка слева укреплено голубовато-бирюзовое перо, на кителе – два ряда пуговиц, на воротнике – отличительный знак в виде цветка клевера. Наконец, Уэльский гвардейский полк был создан Георгом V в 1915 году. На медвежьих шапках – зеленое перо, на кителях – два ряда пуговиц, а отличительным знаком служит изображение лука-по-рея (национальный символ Уэльса).

Следует помнить, что эти полки принадлежат к элите армии Великобритании, они оснащены самым современным оружием и ведут активные действия во многих уголках мира. Разумеется, иногда батальоны этих полков участвуют в торжественных церемониях, но их основной функцией, как и прежде, остается личная охрана английского монарха при любых обстоятельствах.

На протяжении первых двадцати пяти лет правления Елизавета, конечно, была пленницей своеобразной золоченой клетки, но все же никаких особых сверхмер по безопасности не предпринималось. Кроме знаменитых стражей королевы, чья роль в основном все же декоративна, во дворце имеется свое подразделение полиции. Кроме того, в различных частях дворца постоянно дежурят полицейские в штатском. Наконец, есть еще личные детективы членов королевской семьи. У королевы, у принцев Филиппа и Чарльза, у принцессы Анны, а также у принцев Эндрю и Эдуарда есть свои личные детективы, которые следуют за порученной их заботам особой, как тени.

Детектив, приставленный охранять покой королевы, – это мужчина лет пятидесяти, высокий, крепкого телосложения, удивительно быстрый и проворный для своего возраста; у него всегда строгое, суровое выражение лица, и он всегда молчит. Детектив принца Филиппа помоложе, у него более открытое лицо, а телосложение прямо-таки атлетическое. Детективы, приставленные к королевским детям, еще моложе, а детектив принцессы Анны и вовсе очень красивый молодой человек Если королева покидает Букингемский дворец хотя бы на полчаса, вне зависимости от того, отправляется ли она в путешествие или на торжественную церемонию, ее личный детектив следует за ней по пятам. То же самое происходит и в отношении других членов королевской семьи. Среди многочисленных задач, возложенных на этих детективов во дворце или в других королевских резиденциях, можно упомянуть следующую: они должны пресечь всякие попытки обслуживающего персонала сфотографировать Ее Величество, принца Филиппа и королевских детей как в их покоях, так и в саду. Когда одну из горничных поймали в парке за кустом с камерой в руках, ее в тот же день уволили со службы и тотчас же изгнали из дворца.

В начале 70-х годов меры безопасности были усилены. По словам Майкла Варни, бывшего телохранителя принца Чарльза, служившего ему около шести лет, попытка похищения принцессы Анны, имевшая место в 1974 году, полностью изменила систему мер безопасности королевского двора. А в последние годы различные инциденты, которые могли иметь серьезные последствия, наглядно продемонстрировали, что в системе безопасности, призванной защитить Виндзоров, были значительные пробелы.

Итак, в марте 1974 года принцесса Анна стала жертвой внезапного нападения, когда садилась в машину после великосветской вечеринки, состоявшейся в одном из домов по улице Мэлл, всего в нескольких сотнях метров от Букингемского дворца. Некий Йен Болл, хорошо известный медикам из службы психиатрической помощи, сумел открыть дверцу «роллс-ройса» и, угрожая принцессе оружием, попытался заставить ее выйти из машины, одновременно угрожая и полицейским. План его был прост, но точно рассчитан: он собирался похитить принцессу, потребовать за нее выкуп в три миллиона фунтов стерлингов и привлечь внимание широкой общественности к тому факту, что лечение больных шизофренией не оплачивается службами социального обеспечения.

Однако, к счастью, Марк Филлипс не утратил хладнокровия: «Я крепко держал принцессу за руку и заговорил с нападавшим. Это было очень важно – задержать человека разговором, чтобы выиграть время». Инспектор Битон, впоследствии представленный к награде, смог вмешаться и совладать с безумцем. Больше было страху, чем причинено зла, но общественное мнение было обеспокоено: неужто принцессу Анну охраняют хуже, чем драгоценности Короны? Королева, чрезвычайно взволнованная, постаралась утешить дочь, возведя ее в ранг кавалерственной дамы ордена Королевы Виктории и наградив соответствующим крестом, а ее бесстрашного супруга сделав командором этого же ордена. Когда королеве сообщили о попытке похищения принцессы Анны, она сказала: «Мне знаком тип этих безумцев. Эти люди всегда напускают на себя торжественный вид, одеты они строго и бедно, никогда не улыбаются и всегда присутствуют там, где присутствуют члены королевской семьи: на открытиях учреждений и предприятий, на соревнованиях, скачках, матчах игры в поло и так далее. За двадцать пять лет я научилась с первого взгляда различать глаза ненависти: это твердый, жестокий взгляд холодных глаз человека с бесстрастным, вроде бы ничего не выражающим лицом».

Тревогу это происшествие вызвало большую. Стало ясно, что если очень быстро не будут приняты меры по совершенствованию системы безопасности и не будет достигнут заметный прогресс, то рано или поздно может произойти настоящая трагедия. Принц Чарльз мог сколько угодно пожимать плечами и говорить: «Чему быть, того не миновать», но королева поручила обер-гофмейстеру Альберту Перкинсу, своему детективу и начальнику королевской стражи, а также начальнику группы телохранителей усилить наблюдение за дворцом. Были приняты многочисленные меры по улучшению системы безопасности, но они, похоже, постоянно отставали от требований времени. Несмотря на наличие во дворце электронного оборудования, камер слежения, патрулей, сторожевых собак и гренадеров, несущих охрану у дворцовых решеток и около стен, некоторым незваным гостям все же удается проникнуть в парк и даже во дворец. «Нет ничего проще, – говорит старый слуга, сегодня находящийся на пенсии, – достаточно залезть в один из многочисленных грузовичков или пикапов, доставляющих в Букингемский дворец продукты или другие товары. Человек без особых проблем вылезает из машины, проходит через столовую для обслуживающего персонала, где его примут за новенького, если он прилично одет. Если он хорошо изучил многочисленные статьи с рисунками и схемами, посвященные внутреннему устройству дворца и опубликованные в прессе, он очень быстро доберется до служебного лифта, на котором красуется табличка «Багаж королевы». Дверь этого лифта бывает заперта, только когда королевы нет во дворце. Достаточно подняться на нем на второй этаж, пройти через столовую королевы, мимо ее личного кабинета, где обычно никого не бывает, и проникнуть в спальню королевы…»

Незваные гости у изголовья королевы

Елизавете II иногда наносили визиты люди, которых королевский двор во дворец не приглашал. Так, в 1982 году во внутреннем дворе дворца был обнаружен молодой человек с перочинным ножом в руке. Незадолго до этого по другую сторону стены, отделяющей парадную часть королевских покоев, задержали влюбленного в принцессу Анну неизвестного безумца, проблуждавшего по парку все утро. В другой раз три молодых немца, посчитавших, что они находятся в Гайд-парке, преодолели вечером стену дворца с намерением установить палатку на лужайке… Но все это не идет ни в какое сравнение с «делом Майкла Фейгана».

Стоит заметить, что этот человек, посмотревший на спящую королеву, – рецидивист. Первый свой «визит» во дворец он совершил в ночь на 7 июня 1982 года. После опасного подъема по водосточной трубе он перелез через ограду балкона и через какую-то комнату вышел в коридор. Позднее, уже стоя в зале Олд-Бейли, то есть в здании Центрального уголовного суда, и давая показания, он пустился в объяснения: «У меня не было дурных намерений, напротив, я очень люблю королеву. И именно потому, что я ее люблю, я и хотел доказать, что система объявления тревоги несовершенна и что королева в Букингемском дворце не находится в безопасности. Итак, я влез внутрь через окно, испугав, как я полагаю, одну из фрейлин. Затем я прошел через две комнаты, через кабинет Марка Филлипса и через кабинет принца Филиппа. Их в кабинетах не было, и я этому обрадовался, ведь я не хотел их беспокоить».

Итак, Фейган на мгновение остановился в рабочем кабинете принца; оттуда, охваченный каким-то горделивым вдохновением, он проник в парадный Тронный зал и устроился на… королевском троне! Наконец он пересек пустынный зал, проник в комнату № 108, где были сложены подарки, присланные со всего света сыну Чарльза и Дианы, затем пробрался в кабинет секретаря принца, где он «из любопытства» и без всякого злого умысла открыл небольшой шкафчик из драгоценного дерева. И именно там Майкл Фейган совершил преступление! В шкафчике стояла бутылка вина и бокал. «Меня ужасно мучила жажда, а воды нигде не было. Я боялся, что принц Филипп меня вот-вот застукает. А бутылка стояла там, и я открыл ее, выбив пробку, и налил себе вина в бокал… Нет, я налил не полный бокал, а только половину… Я говорил себе: Филипп может войти с минуты на минуту, а я сижу здесь и потягиваю вино…»

И его действительно застукали. Не принц Филипп, а один из охранников. Его обвинили в воровстве, но все же оставили на свободе, заставив поклясться, что впредь он не совершит ничего подобного. Но он очень быстро нарушил клятву: три недели спустя, действуя все с той же кошачьей ловкостью, Майкл Фейган снова «пошел на приступ» северного фасада Букингемского дворца. Его задержал всего в нескольких шагах от королевской спальни молодой ливрейный лакей королевы, Пол Уайбру, человек очень известный среди персонала дворца, сегодня он заботится о собачках королевы. «Я спросил у мистера Фейгана, – рассказывал Пол Уайбру, давая свидетельские показания в суде, – что он здесь делает в такой ранний час, а он ответил: «Я хочу поговорить с королевой, с моей королевой». Так как мне показалось, что он не совсем вменяем, я сказал ему: «Хорошо, но позвольте ей сначала одеться». Потом я спросил у него, не хочет ли он выпить вина. Он встал, улыбнулся, попросил порцию виски… и тогда появилась полиция». В составленном полицейскими протоколе сообщалось, что «сей субъект сидел на поверхности рабочего стола и болтал ногами. На нем была сомнительной чистоты футболка, он был плохо выбрит, и от него пахло виски. Когда у него спросили, как его зовут, он ответил: «Рудольф Гесс из Шпандау»».

Упорный Майкл Фейган, оставленный на свободе до суда, в последний раз совершает попытку поговорить с королевой 20 июля 1982 года. Над дворцом занималась заря. Он опять лезет по водосточной трубе, перелезает через балюстраду балкона, проскальзывает в королевскую спальню через приоткрытое окно, усаживается на край огромной постели и погружается в молчаливое созерцание спящей государыни. Елизавета II, проснувшись в 7 часов 18 минут, тотчас же замечает, что она делит спальню с неожиданным и непрошеным гостем (который находится, как следует из протокола, «в шести футах от Ее Величества»), Королева, надо признать, выказывает поразительное хладнокровие, когда вместо горничной, ежедневно приносящей ей чай и газеты, видит действительно неожиданного визитера… и осторожно завязывает с ним разговор о детях. «Итак, принц Чарльз на год младше вас», – говорит королева, задаваясь вопросом, каким же образом известить охрану, чтобы «гость» ничего не заметил. Она нажимает на «тревожную кнопку», при помощи которой можно поднять тревогу в служебном помещении полиции, откуда осуществляется наблюдение за дворцом. Увы, система не работает… Она также нажимает кнопку звонка, звонящего в коридоре, но горничной и ливрейного лакея в коридоре нет, потому как они знают, что королева обычно просыпается не раньше чем без четверти восемь. Когда Майкл Фейган спрашивает, нет ли у нее в ящике прикроватного столика пачки сигарет, королева тотчас же решает воспользоваться этим предлогом. «Здесь у меня нет сигарет, – спокойно говорит она, – но я могу попросить у лакея в коридоре». Совершенно естественно она встает и выходит в коридор, где наконец-то видит свою горничную. Две минуты спустя мускулистый гофмейстер, ворвавшийся следом за офицерами службы безопасности в спальню королевы, уже связывал безумного почитателя Ее Величества.

Дело наделало много шуму. Разразился настоящий скандал. В прессе замелькали заголовки: «Незваный гость у изголовья постели королевы!» Газеты удвоили тираж, потому что широкая публика обожает, когда кто-то из членов королевской семьи оказывается в неловком положении. Англичанки, представившие себя на месте королевы, не могли опомниться от возбуждения и страха. Водопад преисполненных гнева писем обрушился на редакции расположенных на Флит-стрит газет. В палате общин министр внутренних дел попытался было утихомирить бурю страстей, заявив: «Члены палаты должны высказать свое восхищение тем спокойствием, с которым Ее Величество реагировала на подобные обстоятельства». Но все были возмущены некомпетентностью, проявленной службой безопасности. Три высокопоставленных лица, а именно: Уильям Уайтлоу, министр внутренних дел, вице-адмирал Питер Ашмор и сэр Дэвид Макни, начальник лондонской полиции, подали в отставку.