Текст книги "Откровение"

Автор книги: Бентли Литтл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

7

Проповедник стоял на маленькой деревянной скамейке, подняв высоко над головой Библию и испепеляя взглядом собравшуюся перед ним толпу. Здесь, на старой асфальтовом тротуаре перед площадкой для родео, собралось человек пятнадцать – двадцать; все они с напряженным вниманием следили за ним. Еще несколько минут назад все шли мимо по каким-то своим делам, занятые своими мыслями, но, услышав звук его голоса, не могли не остановиться.

– Сатана уже среди вас! – вопил проповедник, размахивая перед толпой Библией. Криво усмехнувшись, он слегка пригнулся, как бы вглядываясь в людей. – И не делайте вид, что вы удивлены. Ибо вы не удивлены! Он уже здесь, и вы знаете, что он здесь! На самом деле, вы уже вошли с ним в сговор! – Проповедник подпрыгнул, указывая на длинноволосого молодого человека, пьющего коку.

– Да пошел ты, – лениво отмахнулся парень, ткнув в сторону священника кулаком с выставленным средним пальцем, и зашагал прочь. В толпе послышались смешки.

– О, вы можете смеяться сейчас, – продолжал проповедник. – Но вам будет не до смеха, когда сатана объявит землю своей собственностью и станет свободно разгуливать среди племен и народов! Ибо таковы его истинные намерения. Он завоюет эту землю и все на ней и превратит землю в свое поприще, в филиал ада!

В толпе кто-то подавил смешок.

Проповедник вытянул шею и уставился в небеса.

– О Боже, почто Ты дал им разум, если они не способны думать? Почто Ты дал им зрение, если они не способны видеть? – Внезапно он спрыгнул со скамейки, размахивая перед толпой Библией. Люди испуганно отшатнулись. Черные глаза проповедника горели яростным, интенсивным огнем. – Он уже однажды приходил сюда, нечистый! Он приходил в этот город и потерпел поражение! – Проповедник поочередно всматривался в лица стоящих перед ним людей. – Есть ли в вас достаточно мужества, чтобы сразиться с ним вновь? Готовы ли вы сражаться на стороне Господа, или падете ниц и умрете, отдав ваши души в лапы сатаны?

Испуганная женщина из переднего ряда расстегнула сумочку и протянула ему доллар.

– Мне не нужны ваши деньги! – возопил проповедник, ударив ее по руке так, что банкнота полетела на землю. – Мне нужно ваше слово! Бог дал вам слово, способны ли вы дать Ему ваше? Будете ли вы бороться за свою судьбу? Будете ли вы бороться против сил Зла? – Он пристально смотрел на женщину, которая предлагала ему доллар. – Вы, – бросил он. – Ваш сын сражается на стороне сатаны. Он погиб.

Женщина побледнела:

– Я... у меня нет сына.

Но проповедник уже шел сквозь толпу, обращаясь к другим.

– Ваша жена умерла при родах, – сообщил он пожилому мужчине. – Она вкушает райское блаженство. Ваша дочь горит в геенне огненной. – Он обернулся к другому мужчине. – Вы можете выбрать любой путь.

– Откуда вам это известно? – послышался скептический голос. – Почему вы уверены, что мы должны вас послушаться?

– Это предсказано в Библии, – громко ответил проповедник. – Все предначертано всемогущим Господом. – Он огляделся. – Это уже происходило раньше, – повторил он, – и если мы преуспеем в наших попытках противостоять Его противнику, это когда-нибудь произойдет снова. И снова. И снова. Сатана навечно лишен присутствия и милости Бога, но он никогда не оставит попыток узурпировать власть Господа. Сатана собирает свое войско, и он использует это войско для борьбы с силами Добра. – Развернувшись, проповедник дошел до скамейки и снова забрался на нее. – У нас нет времени на споры и дискуссии. Либо вы с Богом, либо против Него. Время для колебаний прошло. Сатана уже здесь и готов к битве.

Толпа молчала.

Проповедник прикрыл глаза и начал раскачиваться.

– И прольется с неба красный огонь, знаменующий приход противника Его, – нараспев декламировал он. – И будут мухи во множестве, и содрогнется земля многократно. – Он замолчал, открыл глаза и внимательно оглядел толпу. Потом спрыгнул со скамьи, не говоря ни слова, подхватил свой чемоданчик, решительным шагом прошел сквозь собравшихся и не оглядываясь двинулся по улице.

На скамейке он ставил стопку брошюр, религиозных трактатов. Один мужчина нерешительно подошел и взял в руки одну из них. "Блаженны сильные духом", – было написано на обложке. – Ибо они есть воинство Божье".

8

Пит Кинг сидел на изогнутом металлическом стуле перед контрольной панелью, положив ноги на стол. Он смотрел на мигающие лампочки и размышлял, почему они загораются, если никто не звонит. Ему так и не удалось понять, как действует эта штуковина.

Из туалета появился Джадсон, застегивая ремень. Кивнув Питу, он поинтересовался:

– Пончики еще остались?

– Немного, – подвинул тот мятый белый бумажный пакет.

Джадсон вытащил половинку пончика и кленовую пастилку. Потом бросил их обратно и с отвращением оттолкнул пакет.

– Все, что ли? Остальное сожрал?

– Почему? Тебе два оставил.

– От которых еще и откусил.

– Ничего я не кусал, – расхохотался Пит. – Я их руками рвал. Что за неженка.

– Сам такой. Просто не хочу подхватить от тебя бациллу СПИДа. – Джадсон взял стул от стола Риты и уселся, уперев ноги в стенку так, что стул занял неустойчивое положение на двух ножках. – Есть что? – кивнул он на приборную панель.

– Тишина, – покачал головой Пит.

– А что сказал тот кретин из Феникса?

– Макфарланд? Ничего нового. Думаю, их в штате больше интересует, что происходит в долине.

– Козлы. У нас гораздо больше всего происходит.

– Это тебе не конкурс, – хохотнул Пит. – Конечно, у нас больше событий, но они считают, раз Феникс больше, то там и больше места, где ему спрятаться. Мы-то тут сразу увидим любого незнакомца. Городок маленький.

– Ему? – переспросил Джадсон. – Они уже свели это до одного человека?

– Не лови меня на слове. Прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Они полагают, что злоумышленник или злоумышленники находится или находятся в районе Феникса. Я достаточно ясно выразился? Поэтому сосредоточили все усилия на долине. Макфарланд остается здесь, а Ралфс будет работать и у нас, и в Фениксе.

– Козлы. Ты говорил ему о проповеднике? Как там его?

– Элиас, кажется. Да, говорил. Он сказал, что посоветуется по этому поводу с Уилсоном, но сам принимать решения не уполномочен. Про пожар он тоже обещал передать, но думает, что эти события никак не связаны. Главное его шило в заднице – то, что происходит в Фениксе.

– Козел.

– Так устроен мир, – пожал плечами Пит. Джадсон опустил ноги на пол и достал из кармана рубашки пластинку жевательной резинки.

– Скажи мне честно, – заговорил он, медленно разворачивая бумажку. – Ты считаешь, что подключение этих парней было полезной идеей?

– Трудно сказать, – признался Пит, некоторое время подумав. – Сначала мне показалось, что да, но потом увидел, что они ничуть не лучше нас. Только относятся к нам как к быдлу. Предполагалось, что они будут сотрудничать с нами в расследовании, а они ведут себя так, будто мы им прислуга какая.

– Это ты верно подметил.

– Думают, если мы работаем в маленьком, а не большом городе, так мы деревенщина тупая, которых на пушечный выстрел нельзя подпускать к расследованию.

– Ситуация старины Барни Файфа, – рассмеялся Джадсон.

– Не знаю, – покачал головой Пит. Отвернувшись, он принялся разглядывать самопроизвольно мигающие лампочки на панели. За спиной Джадсон, не вставая со стула, подъехал к столу и зашуршал пакетом с пончиками. Поглядев еще некоторое время на разноцветные огоньки, он взглянул на напарника. Тот уже умял пончики и облизывал пальцы. Не зная толком, как сформулировать свою мысль, он решил отказаться от этой затеи, но в последний момент набрался смелости и, кашлянув, окликнул его.

– Джад!

– Ну?

– Ты не считаешь, что все это... как-то странно?

– Что значит "странно"?

– То и значит.

– В смысле типа тех странных следов в крови, что мы видели в доме фермера?

– Вот именно.

– Нет, не считаю.

– Да ладно тебе! Я серьезно. Понимаешь, о чем я говорю. Сам понимаешь, что это отнюдь не рядовое расследование.

– Да, – ответил Джадсон, медленно отставляя пакет из-под пончиков. – Да, понимаю. Не хочу, но понимаю. – Он вздохнул. – Я давно уже вижу, слышу, думаю и молю Бога, чтобы все это куда-нибудь подевалось.

– Что ты видишь?

– Следы, – помолчав, произнес Джадсон. – Ты ведь тоже видел следы? Пит кивнул.

– Мы оба видели следы. Почему же мы делаем вид, что их не существует? Почему мы не говорим об этом? Почему до сих пор не сказали Джиму? – Он покачал головой. – О Господи... На прошлой неделе, как только все это началось, примерно в это же время Джим вылетел из своего кабинета с пушкой в руке. Он чуть не помер со страху. Это было видно по его лицу. Я как раз выходил из сортира, он налетел на меня так, что сшиб на пол. Он сказал, что видел что-то странное, промелькнувшее в коридоре. Я сказал, что он переутомился. – Джадсон невесело хохотнул. – Переутомился, черт побери.

– Думаешь, он действительно что-то видел?

– Черт побери, да я сам это видел! Быстро бегает и прячется по темным углам. Сам знаешь, какое тут дерьмовое освещение по ночам. Но я смог разглядеть – оно размером с маленькую собаку. Розоватое, без волос, бегает на четырех лапах и при этом издает какие-то звуки, будто болтает само с собой. Я его увидел, как только ушел шериф. Прямо сразу! Он повернул за угол, а это мелькнуло в дальнем конце коридора. Надо было мне окликнуть Джима или по крайней мере на следующий день сказать ему, но я не сказал. Я отмахнулся, постарался забыть об этом, сделать вид, что ничего не было.

– Я понимаю, о чем ты говоришь, – кивнул Пит. – Я тоже видел эти следы. Самое странное, что мне приходилось видеть в жизни. Как ты думаешь, что это такое?

– Не знаю, – медленно покачал головой Джадсон. – И боюсь, что не хочу знать.

– А что насчет трупов? Фермеры, семья священника? Ведь мы и тут вели себя так, словно ничего особенного, словно мы ежедневно с таким имеем дело, словно нас учили управляться с таким, но будь я проклят, если меня к чему-нибудь такому готовили. Никогда в жизни такого не видел. И не думал, что доведется. Разве что в кино.

– Мне тоже, – согласился Джадсон. Пит встал и начал ходить.

– В городе тоже об этом говорят. Сам слышал. В магазинах, на бензоколонке, в ресторанах. Все понимают, что ситуация ненормальная. У народа на такие вещи хороший нюх, сразу просекают, если возникает что-нибудь не то. Многие обсуждают этого проповедника, брата Элиаса, говорят, он делает какие-то предсказания. Предупреждает о том, что должно произойти. – Он остановился и пристально вгляделся в дальний конец коридора. Свет там не горел, коридор терялся во мраке. Пит передернул плечами. – Что-то здесь явно происходит, но убей меня Бог, если я понимаю, в чем дело.

– Я тоже не понимаю. Но думаю, что и не хочу понимать. – Джадсон подтянул к себе пакет и извлек последнюю кленовую пастилку.

– Тебе даже не любопытно?

– Конечно, любопытно. Но я не намерен ничего делать по этому поводу. – Джадсон криво усмехнулся. – Это не входит в мои обязанности.

Пит молча вернулся к своему стулу, сел и уставился на мигающие огоньки панели.

– Да, – вздохнул он, не сводя глаз с лампочек. – Да.

9

Доктор Уотерстон разорвал листки с результатами анализов, скомкал их и со злостью швырнул в угол. Комки бумаги упали далеко от места своего назначения, плавно опустившись на ковер посреди комнаты. Уотерстон взял фляжку с виски и сделал долгий, энергичный, целебный глоток.

Ничего. Результаты анализов показали, что в родниках Джеронимо ничего нет. Более того, вода оказалась чище чем обычно. Никаких химикатов, практически никаких примесей, за исключением нескольких едва уловимых минералов.

Так в чем же дело, черт побери?

Должен же быть какой-то общий знаменатель, нечто объединяющее между Джули Кемпбелл, Джони Купер, Сюзен Стратфорд и, возможно, престарелую миссис Перри. Но что именно? Вода исключается. Шансы обнаружить что-либо в продуктах питания близки к нулю. Могли они случайно оказаться в зоне действия какого-нибудь опасного для здоровья груза, который провозили мимо Рэндолла? Возможно. Хотя такой маршрут получался гораздо более длинным, многие водители грузовиков, курсирующих между фениксом, Прескотом и Флагстаффом, предпочитали ездить через Рэндолл, чтобы избежать пунктов весового и инспекционного контроля на шоссе Черного Каньона. А кто знает, что в тех грузовиках? Кто может сказать, какие вещества они перевозят?

Уотерстон сделал еще один большой глоток. Он понимал, что хватается за соломинку. Если бы в крови хотя бы одной из женщин были какие-то неизвестные химикаты, анализ крови немедленно показал бы это. Ни у одной из женщин не наблюдалось и никаких физиологических отклонений, разве что у миссис Перри. Но что-то плохое несомненно имело место. Очень плохое.

Доктор вынужден был признать, что зашел в тупик.

Но во всем этом была по крайней мере и одна положительная новость – шансы на возможность возникновения каких-то осложнений с беременностью миссис Льюис тоже становились весьма и весьма незначительными.

Уотерстон выдвинул ящик письменного стола и достал фотографии мертворожденных младенцев, которые он сделал перед аутопсией. С самой верхней на него слепо уставились полусформировавшиеся желеобразные глаза плода Джули Кэмпбелл. На следующем снимке недоношенный младенец навечно сжал в кулачки рептильные ручки.

Уотерстон отложил фотографии и еще отхлебнул виски. Нужно собраться с духом. Нужно позвонить всем этим женщинам и сообщить, что он смог выяснить. Или – что он не смог выяснить.

Перебирая снимки, он наткнулся на жуткое лицо младенца Джони Купер. На гладком лысом черепе лобик был покрыт множеством морщин, а беззубый рот искажен пугающей гримасой. Глаза, совершенно белые, без зрачка и радужной оболочки, казалось, смотрят прямо ему в лицо.

Доктора передернуло. Он бросил стопку снимков на стол, Невероятно, но микроскопический младенец казался просто разгневанным.

Уотерстон пододвинул телефон и набрал номер.

* * *

Джони Купер сидела в гостиной, уставившись в темноту. Телефон звонил и звонил. Из спальни донесся раздраженный крик Стэна:

– Ты будешь брать трубку или как?

Она не удостоила его ответом.

– Ну и черт с ним, – буркнул муж. Телефон прозвонил еще три раза и смолк. Джони не шевельнулась. Шторы в комнате были плотно задернуты, свет выключен. Она ничего не видела, но продолжала сидеть с открытыми глазами, слушая, думая. Она слышала, как Стэн чем-то гремит в спальне, вымещая агрессию на неодушевленных предметах, подвернувшихся под руку. Вечером у них опять произошла ссора, точнее, очередной раунд бесконечно длящейся с некоторых пор ссоры. Казалось, это должно ее огорчать. Но почему-то последнее время Джони стало все равно.

Через какое-то время Стэн выключил телевизор. Потом она услышала его ровное, размеренное дыхание – дыхание спящего человека – громкое в мертвенно-пустом доме.

Год. Прошел почти целый год с тех пор, как она потеряла ребенка.

Она думала об этом непрестанно, грустила, оплакивала свою потерю. Уже стало ясно, что такая зацикленность на этом несчастном случае влияет на семейные отношения, на работу, на знакомства, но даже придумать не могла, как с этим справиться. Ситуация просто вышла из-под контроля. Она потеряла интерес ко всему на свете.

Она понимала, что это глупо. Сколько женщин делает аборты! Это же не конец света. И всегда можно завести другого. С точки зрения физиологии и у нее, и у Стэна в этом смысле никаких отклонений. Теоретически они могут обзавестись целым выводком.

Но она не могла упустить этого. Стэн-младший, подумала она. Они хотели назвать его Стэн-младший.

Иногда, среди ночи, лежа без сна и глядя в темноту, ей даже казалось, что слышит детский плач.

Внезапно в спальне раздался какой-то грохот. Упало что-то тяжелое. Лампа. Она услышала звон разбитого стекла, потом – громкие тяжелые шаги. Что он там делает, решил разнести весь дом? Джони понимала, что надо встать и пойти посмотреть, но не могла заставить себя шевельнуться. Поэтому продолжала сидеть, глядя в темноту и прислушиваясь.

Послышался приглушенный вскрик.

А затем – детский плач.

Джони вскочила с колотящимся сердцем. Звук повторился, и она поспешила по коридору в спальню. Комната была освещена лишь слабым светом, пробивающимся через матовое окно ванной комнаты. Настольная лампа действительно валялась на полу. Она огляделась и негромко окликнула мужа.

В этот момент к ноге ее прикоснулось что-то маленькое и мягкое. Дрожь возбуждения пронзила все тело. Джони опустилась на одно колено и вытянула вперед руки. Пальцы наткнулись на холодную и слегка липкую кожу. В полумраке она смогла разглядеть, что к ней прижимается что-то розоватое. Стэн-младший? Она потянулась и инстинктивно, не глядя, прижала непонятное существо к груди.

И тут же ощутила пронзительную боль – маленькие когти и острые зубки впились в грудь. Она попыталась оторвать от себя это существо, но оно крепко вцепилось в грудь, раздирая кожу. Она с воплем повалилась вперед, чувствуя, как из рваных ран вовсю хлещет кровь. Еще одна пара острых челюстей впилась в обнаженную икру.

Последняя мысль перед тем, как от боли помутилось сознание, была парадоксально логичной: мы слишком далеко от города. Никто не услышит, как мы умираем.

10

Грузовик свернул с Главной на Старую горную дорогу. Брэд слишком сильно повернул руль, срезая длинный поворот, – контейнеры с пепси покатились по металлическому полу кузова и мягко ударились в борт. Но машина выровнялась, и они поехали дальше – мимо парка по направлению к рынку на северной окраине города. Внезапно Брэд подался вперед, вглядываясь сквозь грязное лобовое стекло и щурясь от низкого утреннего солнца.

– Это еще что такое?

Притормозив, он остановил машину на площадке перед зданием филиала Национального банка. На стоянке собралась довольно большая толпа. Люди стояли тесной группой, лицом к зданию, те, кто стоял в задних рядах, вытягивали шеи, стараясь что-то разглядеть.

– Что, хочешь сходить посмотреть, в чем дело? – поинтересовался Гордон.

Брэд снял шляпу, положил ее на сиденье рядом с собой и попытался пятерней пригладить волосы.

– Такое не каждый день увидишь, – откликнулся он. – По-моему, там человек пятьдесят – шестьдесят.

Оба вышли из машины и двинулись через дорогу в направлении толпы. Уже был слышен четкий голос общественного оратора, громкий даже без усилителя. Толпа подвигалась вперед, вслушиваясь и стараясь одним глазком увидеть выступающего.

– Сатана ловит юных, потому что они слабые. Они не ведают, что выполняют его приказания, они просто не понимают! Они невинны! А невинность – это ни добро, ни зло. Это отсутствие того и другого. Вот почему невинность так легко совратить, вот почему невинные столь часто становятся нечестивцами. Мы не должны оставаться невинными или несведущими, если хотим дать бой сатане! Мы должны быть вооружены! Вооружены оружием истины! Святым словом Господа!

Брэд остановился, не пройдя и половины пути. Послушав некоторое время, он громко расхохотался. Несколько человек, стоявших с краю, обернулись.

– Я думал, тут что-нибудь важное, – громко произнес он. – А это какой-то проповедник лопоухих собирает. Наверное, призывает всех на вечернее собрание, где будет вещать о вреде секса, наркотиков и рок-н-ролла. – Сплюнув на асфальт, он кивнул в сторону грузовика. – Ладно, хватит. Пошли. Не желаю слушать эти бредни, у нас сегодня много дел.

– Постой, – поднял руку Гордон, продолжая идти вперед. – Я хочу кое-что посмотреть.

Гордон ничего не сказал Брэду о вчерашней встрече Марины с братом Элиасом, хотя его очень подмывало это сделать. За спиной слышалось неохотное пошаркивание тяжелых ковбойских ботинок Брэда по мелким камешкам.

– Ты уже наслушался, – ворчал тот. – Что тебе еще надо?

Гордон, не отвечая, шел вперед.

– Цель сатаны – хаос! Он не остановится ни перед чем! Он намерен сокрушить все творения Господа, все плоды человеческого труда и установить свой собственный миропорядок! Мир Зла, мрака, вечной ночи!

Он узнал этот голос. Он слышал его всего лишь однажды, и он тогда был гораздо тише, более смиренным, хотя и исполнен той же самой демонической напряженности и звучал такими же ритмическими каденциями. Гордон пролагал себе путь в толпе, раздвигая плечами пожилых мужчин и молодых женщин, перешагивая через малышей в прогулочных колясках. И наконец оказался прямо перед братом Элиасом.

Проповедник был в том же плотном сером костюме, в котором Гордон видел его тогда в больнице. Коротко стриженные и тщательно причесанные волосы поблескивают, как напомаженные. Он стоял на небольшой скамейке перед банком и держал в правой руке Библию. За ним Гордон видел любопытные лица банковских служащих, столпившихся у тонированных окон и стеклянных дверей здания. Брат Элиас вышагивал взад и вперед по прямоугольному сиденью скамейки, как животное в клетке. Периодически он останавливался и театральным жестом указывал Библией на кого-нибудь из толпы, а речь в этот момент обретала особую пылкость. Золотая застежка галстука в виде распятия поблескивала на солнце.

Внезапно брат Элиас пригнулся, указывая на молодую мать с маленьким ребенком. Потом выпрямился и увидел Гордона. Оборвав речь, он впился в него своим испепеляющим взглядом. Выражение лица его стало столь фанатичным, взгляд столь жестким и решительным, что Гордон почувствовал, как закипающий внутри гнев куда-то испаряется и уступает место другому чувству, очень напоминающему страх.

Толпа зашушукалась, ожидая продолжения речи проповедника, но когда брат Элиас заговорил, голос его был едва слышен.

– "Итак, смиритесь под крепкую руку Божию, да вознесет вас в свое время; Все заботы ваши возложите на Него, ибо Он печется о вас. Резвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища кого проглотить. Противостойте ему твердою верою, зная, что такие же страдания случаются и с братьями вашими в мире". Первое послание Петра, глава пятая, стихи с шестого по девятый.

Гордон отвел взгляд, избегая испепеляюще-черных глаз, не очень понимая, почему вдруг так сильно забилось сердце. Где-то в городе взвыла знакомая сирена. Гордон сообразил, что кто-нибудь из банка, наверное, позвонил шерифу. Он опять взглянул на брата Элиаса и обнаружил, что тот пристально смотрит ему в глаза. Проповедник больше не произнес ни слова, и в толпе уже послышалось недоумевающее шушуканье. Брат Элиас медленно поднял Библию и указал ею на Гордона.

– Вы и ваша жена не без греха. Вы грешники перед лицом Господа. Но вы избраны Господом.

Сирена взвыла громче и резко оборвалась. Машина подъехала. Гордон, вместе с остальными, повернул голову, но ничего не увидел. Слишком много голов заслоняли поле зрения. Хлопнула дверца машины.

– Посторонитесь. Девушка, позвольте пройти. Дайте пройти, – слышался усталый, чуть гнусавый голос помощника шерифа Карла Чмуры. Протиснувшись между пожилой парой, он коротко кивнул Гордону и двинулся дальше. Брат Элиас недвижно стоял на своей скамейке и неотрывно смотрел на Гордона.

Двойные стеклянные двери банка распахнулись, и Делмер Ранд, маленький, похожий на хорька менеджер, официальной походкой направился к месту событий в сопровождении троих своих подчиненных.

– Этот человек нарушил границы владения, создал общественное волнение и помешал развитию моего бизнеса, – заявил Делмер, обращаясь к помощнику. – Я требую, чтобы его арестовали.

– Дел, – снисходительно поглядел на него сверху вниз Карл, – давай мы тут сами разберемся, в чем он может быть виноват, ладно? – После этого обернулся к проповеднику, все еще стоявшему на скамье, и лицо его посуровело. Рука легла на рукоятку дубинки. – Очень хорошо, мистер. Ваше имя?

– Брат Элиас.

Услышав имя, Чмура напрягся. Быстро оглянувшись на Гордона, он шагнул вперед.

– Боюсь, придется вас задержать, сэр. Вам надо будет проследовать со мной. – Рука его при этом крепко сжимала рукоятку дубинки, готовая к действиям.

Брат Элиас согласно кивнул, словно это предложение совершенно не противоречило его планам, только черные глаза по-прежнему горели испепеляющим огнем. Сойдя со скамьи, он протянул вперед руки.

– Наденете на меня наручники, сэр? – полюбопытствовал он.

– В этом нет необходимости, – покачал головой Чмура. – Просто пройдемте со мной в машину.

Толпа расступилась, давая им пройти, и немедленно начала рассасываться. Кое-кто двинулся вслед за помощником и проповедником, слушая, как представитель власти зачитывал задержанному его права, но большинство неторопливо потянулось в разные стороны, вспоминая о своих отложенных на время делах. Гордон оглянулся в поисках Брэда, и обнаружил, что тот уже сидит в кабине грузовика. Опустив секло, он нетерпеливо нажал на клаксон и прикрикнул на недостаточно быстро приближающегося напарника:

– Давай шевели задницей! Куча дел впереди! Гордон очень хотел присутствовать при допросе шерифом брата Элиаса. Он был бы не против и сам задать тому пару-тройку вопросов. Но просить очередной отгул у Брэда – об этом не может быть и речи. Доставка и так уже выбивается из графика, и хотя Брэд помалкивает, Гордон понимал, что непредвиденная задержка его весьма раздражает. Поэтому он предпочел преодолеть последние футы трусцой и быстро забраться в кабину. Брэд рванул с места так, что Гордона откинуло на спинку сиденья. Потом он натянул свою шляпу и хмуро поинтересовался:

– Ну и что там за дела?

– Так, ничего, – немного подумав, ответил Гордон.