Текст книги "Мимолетные мгновения (ЛП)"

Автор книги: Белла Джуэл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

ГЛАВА 15

– Нужно остановиться, милая, – шепчет Хит, в то время как губами я прокладываю дорожку из поцелуев вниз к его шее.

Горя от нетерпения и возбуждения, я смущенно отодвигаюсь. Его руки находятся под моей рубашкой, но он медленно начинает вытаскивать их.

– Что значит «остановиться»? – спрашиваю я, прищурившись. – Я сделала что-то не так?

– Нет. Черт, нет, – он усаживает нас так, что его эрекция уже не прижимается ко мне. – Поверь, я не хочу останавливаться, но…

Я отвожу взгляд, мои щеки пылают от стыда.

– Эй, – быстро говорит он, придвигаясь ко мне таким образом, чтобы поймать мой взгляд. – Выслушай меня.

Почувствовав неуверенность в себе, я отворачиваюсь назад, но смотреть могу только на его грудь.

– Это не из-за того, что я не хочу тебя. Черт, Люси, ты понятия не имеешь, как сильно мне этого хочется. Просто я стараюсь сделать так, чтобы все было правильно.

Я поднимаю взгляд.

– Что? – шепчу я.

– Я безгранично тебя уважаю, поэтому не должен был трахаться с тобой прошлой ночью. Не потому, что не хотел, а потому, что ты только недавно развелась. Тебе пришлось через многое пройти, к тому же, мы едва друг друга знаем. Если бы ты была любой другой женщиной, мне, скорее всего, было бы все равно, но это ты, и мне не все равно.

Он решил сбавить обороты в наших отношениях… из-за меня?

– Ты не будешь снова спать со мной из-за сложившейся ситуации?

Он обхватывает пальцами мой подбородок.

– Нет, потому что я уважаю тебя. Ты не та женщина, которую можно просто перевернуть на спину и задрать ноги. Черт, Люси, я никогда не встречал кого-то похожего на тебя, и хочу узнать тебя получше. И пока этого не произойдет, и это дерьмо не закончится, думаю, нам не стоит снова спать вместе.

Мое сердце разрывается на части, не от стыда, не от злости, а от безграничного восхищения мужчиной, который сейчас рядом со мной. Никто и никогда не уважал меня так, как он. Меня переполняет счастье, и слеза скатывается по моей щеке.

Он протягивает руку, чтобы смахнуть ее большим пальцем.

– Знаю, ты чувствуешь себя виноватой, учитывая, через что тебе пришлось пройти, но ты не должна из-за этого испытывать чувство вины.

– Я ни о чем не жалею, – хриплю я.

– Знаю, но мы повременим, да?

– Значит, я не смогу видеть тебя?

– Сейчас ты со мной, дорогая. И я не собираюсь никуда уходить, – бормочет он.

Я улыбаюсь и беру его лицо в свои ладони.

– Можно тебя поцеловать?

– Сколько пожелаешь.

Я наклоняюсь вперед и прижимаюсь губами к его губам мягким, недолгим поцелуем. Затем отклоняюсь и скатываюсь с него, ложась рядом.

– Значит, я могу задавать о тебе вопросы?

Он издает стон.

Я хихикаю.

– Если хочешь, но я буду отвечать только на несерьезные.

Я фыркаю.

– Нечестно.

– Я и не говорил, что будет честно.

– Хорошо, – ухмыляюсь я. – Твоя любимая еда?

Он сжимает губы и укладывает нас так, что я оказываюсь на нем, напротив его груди, и мы лежим на кровати в объятиях друг друга.

– Это прозвучит странно, – начинает он. – Но это… чизкейк.

Я подавляю смех.

– Очень по-мужски.

– Сейчас станет еще хуже, – кряхтит он. – Клубничный чизкейк.

Я перестаю смеяться, и он нежно сжимает меня.

– Ничего не могу с собой поделать, я сладкоежка.

– Ладно, любитель чизкейков, какой твой любимый цвет?

– Красный.

М-да. Красный цвет подчеркнул бы его прекрасные серебристые глаза.

– Моя очередь, – говорит он. – Правда за правду.

– Хорошо, – шепчу я.

– Твоя любимая еда?

– Это просто. Хот-доги.

Он фыркает.

– Серьезно?

– Эй, кто бы говорил, у тебя-то чизкейк.

– Все, молчу. Твой любимый цвет?

Я крепко обнимаю его.

– Сиреневый. Моя очередь. Что ты больше всего ценишь в человеке?

– Честность, – отвечает он, его голос тверд. – От начала и до конца.

– А что больше всего презираешь?

Он размышляет над этим.

– Лжецов.

По тому, как он это говорит, я вижу, что здесь замешана не только злость, кипящая в нем, а что-то еще, но не обращаю на это внимания.

– Твоя очередь, – мягко произношу я.

– Те же вопросы, – говорит он, его голос уже не так напряжен.

– Хорошо, я ценю в человеке верность, презираю скрытных людей, тех, которые ходят вокруг да около вместо того, чтобы сказать все прямо.

– Я с тобой согласен. Эти люди ненормальные.

Я улыбаюсь, качая головой.

– Продолжим. Ты любишь читать?

– Неа.

– Какой твой любимый фильм?

– Я не смотрю телевизор.

Я отрываю голову от его груди и смотрю на него сверху вниз.

– Шутишь?

Он качает головой.

– Не шучу.

– Тогда как ты развлекаешься?

Он усмехается.

Я закатываю глаза.

– Боже, ты животное. Итак, ты не смотришь телевизор, не читаешь, дай угадаю – ты слушаешь радио?

Его улыбка становится еще шире.

– Сколько тебе лет? – дразню его я.

– Тридцать пять.

Ладно, на самом деле это был не вопрос, но я принимаю ответ. Хорошо, что он не намного старше меня.

– А тебе? – отрывает он меня от размышлений.

– Двадцать семь.

Он очерчивает линию моей скулы.

– Еще совсем ребенок.

– Едва ли, – бормочу я.

– Довольно на сегодня вопросов, – говорит он, подняв меня и поместив под собой, улегшись сверху.

– Я думала, мы не занимаемся сексом? – выдыхаю я, глядя на его губы.

– Мы и не будем, но будем целоваться, пока не заболят губы.

Я краснею.

Мне не на что жаловаться.

***

Кровь разбрызгивается во все стороны, попадая и на меня, пока я ползу по земле. Она липкая и мерзко пахнет. Слезы катятся по моим щекам, пока я стараюсь избавиться от нее, но она продолжает и продолжает прибывать. Большие, огромные потоки крови льются прямо на меня. Я рыдаю и делаю глубокий вдох, когда небольшое ее количество попадает мне в горло. Не могу дышать. Люди не перестают кричать. Я захлебываюсь, кровь вытекает из моего рта.

– Помогите, – кричу я. – Пожалуйста, помогите!

– Теперь тебе никто не сможет помочь, – говорит он, и я вглядываюсь в его страшные глаза. Его седые волосы кажутся такими яркими в лунном свете.

– Нет, уходи. Ты не сможешь причинить мне боль. Уходи.

Его губы растягиваются в улыбке.

– Пришло время присоединиться к Хейли. Я отчаянно нуждаюсь в ком-то с духом противоречия.

– Нет, – кричу я, когда пальцами он обхватывает мои запястья.

В рот затекает еще больше крови.

– Нет, пожалуйста.

– Люси!

Кто-то трясет меня. Я набрасываюсь на него, царапаясь и отчаянно пытаясь освободиться.

– Нет, отпусти, пожалуйста!

– Это я, Люси. Я. Успокойся. Это лишь сон.

Меня снова трясут, и я распахиваю глаза. Проходит несколько минут, прежде чем я понимаю, что нахожусь в объятиях Хита, схватившись за его рубашку. Я тяжело дышу, по мне градом течет пот. Моргнув несколько раз, я позволяю сну ускользнуть из моих мыслей. С каждой секундой становится все яснее, где я и с кем. Я смотрю на Хита, который изучает меня с озабоченным выражением на лице, затем поворачиваю голову и вижу четверых мужчин, стоящих у двери. Двое из них полуголые, другие – с взъерошенными волосами.

Я разбудила их.

– Я… – хриплю я. – Я…

Краска стыда разливается у меня по щекам, на глаза наворачиваются слезы. Я кое-как высвобождаюсь из рук Хита, соскакиваю с кровати, приземляюсь на ноги и пячусь назад. На мне только майка и трусики. Отлично. Мои щеки горят, и я мчусь к двери, отчаянно нуждаясь в свежем воздухе, пока еще не успела задохнуться. Мужчины расходятся в стороны, и я проношусь мимо них, мои волосы развеваются при беге.

– Люси! – зовет Хит.

Я подбегаю к двери и выскакиваю на улицу, позволяя прохладному ночному воздуху ударить в лицо и окончательно разбудить меня. Истерические слезы вот-вот потекут из глаз, и я чувствую себя полной идиоткой. Эти люди даже не знают меня, а теперь я перебудила их всех из-за своих кошмаров, которые преследуют меня после нападения. Я подбегаю к газону и, опустившись вниз, сажусь на корточки и обхватываю руками колени. Стараюсь сосредоточиться на дыхании. Мне так нужно дышать.

– Эй, – говорит Хит, присев рядом со мной. – Эй, пойдем, сладкая. Идем внутрь.

– Просто оставь меня, Хит, – умоляю я скрипучим голосом. – Пожалуйста.

– Я не оставлю тебя здесь одну.

– Уходи! – кричу я так громко, что сама себя пугаю. Предательская слеза скатывается по моей щеке.

– Нет, – говорит он твердо. – И прекращай кричать.

– Черт побери. Я не хочу, чтобы ты видел меня такой, – шепчу я, глядя на землю.

– Все хорошо, маленькая Люси. Всем плевать, что у тебя кошмары. Тебя никто не осуждает.

– Я всех разбудила. Как будто мало того, что они ненавидят меня.

– Они не ненавидят.

Я бросаю взгляд в его сторону.

– Ненавидят, потому что я порчу маленький план, который вы здесь затеяли.

– Прекращай.

– Черт, – шепчу я, зажмурив глаза. – У меня все через задницу.

– Пошли внутрь. Здесь холодно, и ты полуголая.

Я смотрю вниз на свои голые ноги и, вздыхая, встаю. Я иду обратно к ангару и прохожу мимо четырех мужчин, которые, видимо, решили отказаться от сна и теперь сидят на диванах с пивом в руках. Я низко наклоняю голову, когда бреду в комнату Хита.

– Мне тоже снятся кошмары.

Я останавливаюсь, услышав грубый голос, но не поворачиваюсь. Кажется, это произносит Блейк, но я могу и ошибаться.

Я ничего на это не отвечаю.

– В один прекрасный день они больше не появятся в твоих снах. Ты просто должна себе пообещать, что в скором времени будешь просыпаться без них.

Моя нижняя губа дрожит, и я мягко произношу:

– Спасибо.

И в этот момент исчезаю в комнате Хита.

Через мгновение появляется он, одетый только в джинсы. Я и не заметила их на нем, когда в панике убегала из комнаты. Наши взгляды встречаются, и он подходит и садится ко мне на кровать. Какое-то время ни один из нас не произносит ни слова, но, в конце концов, он говорит:

– Отдохни, тебе это нужно. Я полежу с тобой.

– Хит? – хриплю я.

– Да?

– Он прав? Когда-нибудь кошмары прекратятся?

Он берет мою руку в свою, переплетая пальцы.

– Да, малышка. Ты просто должна в это верить.

– Не знаю, смогу ли теперь полагаться на веру.

– Никогда не позволяй другому человеку или событиям влиять на свои убеждения, маленькая Люси. Ни одно событие, обстоятельство или человек того не стоят.

Я смотрю на него.

– Ты можешь пойти и посидеть с ребятами.

– Нет, – говорит он, притягивая меня в свои объятия. – Я останусь с тобой.

Черт побери, этот мужчина становится все лучше и лучше.

В него невозможно не влюбиться.

И это до чертиков пугает меня.

ГЛАВА 16

Я сижу, свернувшись калачиком в старом кресле, глядя на восходящее солнце. Сегодня утром я прокралась сюда из комнаты Хита, когда не смогла заснуть. Он спал, поэтому не хотелось его будить. Мне удалось отыскать кофе среди беспорядка на кухне, и я решила бесшумно выйти на крыльцо, чтобы посмотреть на восход солнца. Впервые за последние несколько недель я ни о чем не думаю. Здесь спокойно – тихо и мирно. Так приятно ни о чем не думать.

– Доброе утро.

Я вздрагиваю и вижу, как выходит Джонни с чашкой кофе в руке. Не знаю, почему он здесь, может, для того, чтобы прибавить мне проблем, и если да, то не думаю, что готова к этому.

– Слушай, знаю, ты меня недолюбливаешь, но прошу… не читай нотаций с утра пораньше.

Он изучает меня.

– Я просто хотел сказать, что ты сидишь в моем кресле.

– О, – тихо произношу я, собираясь встать.

– Нет, останься, – бормочет он, исчезая внутри и возвращаясь с другим креслом.

Он ставит его в паре метров от меня, и в течение нескольких минут мы молча сидим. Я несколько раз бросаю на него взгляд, потому что, клянусь, если бы не его стрижка, это был бы Хит.

– Жаль, что тебе пришлось пройти через все это, – говорит он, глядя на восход. – Я не дал тебе шанса. Это несправедливо, учитывая, что с тобой случилось.

Я пожимаю плечами.

– Все в порядке.

Он поворачивается и пристально смотрит на меня, изучая.

– Нет, не в порядке. Хит рассказал мне, что там случилось.

Я сглатываю и смотрю вниз на кружку.

– Ну, я не могу исправить то, что произошло, но учусь с этим жить. Полагаю, единственный плюс во всей этой ситуации – это то, что я встретила Хита.

– Он говорил, ты была на тот момент замужем.

– Была, – подтверждаю я. – И до сих пор замужем, но мы разводимся.

– Мне жаль это слышать.

– А мне нет, – говорю я тихо. – Думаю, у каждого из нас есть свой путь, и мне кажется, Хит появился на моем не случайно.

Джонни изучает меня, наблюдая за выражением на моем лице.

– Возможно.

Возможно.

Кажется, он сомневается в этом.

– Прости, что создала ему столько проблем. Я не понимала, что он зашел так далеко.

– Это не совсем твоя вина, – говорит он, делая глоток.

– Нет, но я могла бы причинить ему боль, или любому из вас… Мне этого не хотелось.

– Знаю. Сейчас я это вижу.

Я киваю и поворачиваюсь обратно, смотрю на красные и желтые полосы в небе.

– Как много он тебе рассказал?

– Немного, – признаюсь я. – Однако, я все понимаю и буду держать рот на замке.

– Просто знай, что это слишком личный для него вопрос. Имей это в виду, независимо от того, что происходит. Тебе просто нужно понять, что это дело всей его жизни.

Его жизни. Что могло такого произойти, чтобы это стало делом всей его жизни?

– Могу я спросить кое-что? – нерешительно спрашиваю я.

– Смотря что.

Я сменяю позу, засовывая ногу под себя, и поворачиваюсь лицом к нему.

– Ему грозит опасность?

На мгновение Джонни отводит взгляд влево и проходит несколько минут, прежде чем он отвечает. Секунду мне кажется, что он не ответит, и это пугает меня больше, чем сам ответ, потому что его молчание говорит о том, что он знает, в какой Хит опасности. Мое сердце колотится все сильнее, когда я смотрю на него, взглядом умоляя открыть рот и сказать то слово, которое я так хочу услышать – «нет».

В конце концов, он вздыхает и смотрит мне в глаза. Я почти уверена, что задержала дыхание.

– Если он узнает, то все станет очень серьезно.

– Кто он?

Он открывает рот, чтобы ответить, но на улицу выходит Танк. Он без рубашки и выглядит устрашающе. Он смотрит на меня, затем на Джонни, и рычит:

– Хит ее ищет.

Ее.

Не Люси. Ее.

Он ненавидит меня, и я не понимаю почему. У него могут быть свои сомнения относительно меня, но эту открытую ненависть я просто не понимаю. Что я сделала, чтобы заслужить такое?

– Верно, – говорит Джонни, вставая.

Я тоже встаю, но мои коленки слегка трясутся, когда я прохожу мимо Танка. Он пугает меня своим мрачным видом. Это исходит из его души. Может, он просто сейчас подавлен и скоро это пройдет, но этот мужчина может напугать кого угодно одним своим видом. Я выдыхаю только когда захожу внутрь. Кстати, о тестостероне. Блейк и Шелдон стоят на кухне, на них только боксеры.

Мои щеки розовеют, и взглядом я нахожу Хита, который сидит с другой стороны стойки, изучая меня. Он прикрывает глаза, когда пробегает взглядом по моему телу. Я обхватываю себя руками, встречаясь с ним взглядом. На мне джинсы и майка, но я чувствую себя уязвимой. Я нервно топчусь на месте и бросаю взгляд на двух других мужчин, которые в этот момент ухмыляются. Хищными улыбками в тридцать два зуба.

– Черт возьми, в этой комнате нереальное сексуальное напряжение, – посмеивается Шелдон низким голосом.

– И не говори, – усмехается Блейк. – Хит, мужик, возьми эту женщину и выпусти пар, или это сделаю я.

Мои щеки горят огнем.

– Отъебись, – рычит на него Хит.

Улыбка Блейка становится такой широкой, что на его щеках появляются ямочки.

– Еще и собственник.

– О, – говорю я, поворачиваясь и опуская голову, пока спешу к комнате Хита. – Я собираюсь принять душ.

Добравшись до его спальни, вхожу и, громко выдохнув, закрываю за собой дверь. Они правы, напряжение велико. Почему в ту же секунду, когда понимаешь, что не можешь чего-то иметь, начинаешь этого хотеть? Я точно знаю почему. Запретный плод сладок.

Зайдя в душевую, я закрываю дверь и стягиваю с себя одежду. В голове всплывают образы красивого тела и лица Хита, и я ловлю себя на мысли, что возбудилась больше, чем того хотела. Я делаю воду прохладнее, чем обычно, и захожу в душ, позволяя воде литься по моему телу. Не помогает. Нисколько. У меня ноет между ног, моя киска пульсирует от желания. Я хочу чувствовать за это вину, но не чувствую. А все потому, что так сильно его хочу, и теперь мне плевать на последствия.

Прежде чем я понимаю это, руками скольжу вниз по телу и далее между ног. Ни разу в своей жизни я не возбуждалась так только от одной мысли о мужчине, даже с Джерардом. Хит что-то делает со мной. Он разжигает в моей душе огонь, который я не в силах погасить. Он просто разгорается все ярче и становится все жарче, пока, в конце концов, я не взрываюсь от желания.

Пальцы кружат вокруг клитора, и я издаю стон. Изнемогающее от желания и ноющее тело уже на грани. Я поворачиваюсь, упираюсь спиной о стенку душа и раздвигаю ноги немного шире. Сначала массирую мягко, а затем увеличиваю давление, вспоминая, как мы с Хитом были у меня дома. Боже. Он великолепен в постели. Его губы потрясающие. Его руки потрясающие.

Черт.

Я снова хочу его. Он мне нужен.

– Гребаные боги.

Я вздрагиваю и одергиваю руку, которая находилась у меня между ног, и небольшой вздох срывается с моих губ. Хит стоит у двери со стояком в боксерах, пока смотрит на меня привычным похотливым взглядом, только теперь он наполнен настоящим первобытным желанием. Мои щеки горят, и я выговариваю заикаясь:

– Я, эм…

– Я точно знаю, что ты делала, – говорит он, его голос такой низкий и хриплый, что трудно разобрать слова. – Блядь. Мне придется постараться, чтобы не войти к тебе, обернуть твои ноги вокруг своих бедер и не трахнуть тебя у этой стены, пока оба не кончим.

Я вздрагиваю.

– Ты тоже этого хочешь. Не так ли, малышка?

Я облизываю нижнюю губу.

– Я не трогала себя.

– Скажи, чтобы я вышел. Скажи, что я не могу снова обладать тобой, – рычит он.

Мой клитор пульсирует, приятное тепло разливается в глубине живота.

– Ты не можешь снова обладать мной, – говорю я, хотя на самом деле хочу броситься прямо в его объятия.

– Лгунья.

– Знаю, – говорю я, дерзко проводя руками по своему телу. – Знаю, я такая.

– Сейчас я ухожу, потому что дал слово сделать все правильно, – говорит он скрипучим голосом, опуская взгляд на мою киску, перед тем как поворачивается и с трудом заставляет себя выйти из комнаты.

Желудок сводит от разочарования, но сердце трепещет от мысли, что он так учтив со мной. Легкая улыбка начинает играть на моих губах, когда коварная идея приходит ко мне в голову. Если он так непреклонен, я заставлю его страдать.

Самую малость.

***

Чтобы сделать то, что я задумала, требуется набраться смелости.

Я заканчиваю принимать душ, натягиваю трусики и одну из рубашек Хита, которая прикрывает мою попу и доходит до середины бедра. Тем не менее, я знаю, это выглядит сексуально и очень дерзко. Не могу ничего с собой поделать – что-то в нем заставляет меня хотеть играть не по правилам, и даже быть пошлой. Я никогда не была такой. Я всегда была приличной женщиной, с которой приятно заниматься сексом. Но рядом с ним я готова сделать все, чтобы он до боли хотел меня.

Сделав глубокий и прерывистый вдох, я выхожу из комнаты в гостиную. Все мужчины сидят за столом и разговаривают, так что я прохожу мимо них и иду на кухню. Но от моего внимания не ускользает, что разговор прекращается. Подавив хитрую усмешку, я тянусь к высокому шкафу, чтобы достать стопку тарелок. Знаю, нижняя часть моей попы видна, и, когда оборачиваюсь с тарелками в руке, понимаю, что получила реакцию, на которую рассчитывала.

Просто не ожидала ее от всех.

Они все смотрят на меня с лукавыми улыбками или сжатыми челюстями.

Хит кажется разозленным. И возбудившимся. Но больше разозленным.

Я сладко улыбаюсь.

– Я приготовлю завтрак. Это наименьшее, что я могу для вас сделать.

Затем оборачиваюсь и открываю холодильник, становлюсь боком и наклоняюсь, чтобы проверить содержимое. В тишине можно расслышать шепот, и моя улыбка становится все шире, кода я достаю ветчину, яйца, грибы и сыр. Я чувствую его присутствие позади себя задолго до того, как слышу рокочущий голос. Когда он наклоняется ко мне, его дыхание щекочет мне ухо.

– По твоей вине здесь у всех стояк. Если не хочешь, чтобы я спустил эти красивые трусики и взял тебя прямо здесь и сейчас, предлагаю пойти и надеть джинсы.

Я выпрямляюсь и поворачиваюсь к нему, но он удерживает меня одной рукой, которая упирается в холодильник рядом с моей головой так, что я не могу выйти.

– Да, сэр, – выдыхаю я, глядя на его губы.

– Перестань, черт возьми, смотреть на меня так. Ты просила сдерживать себя, но сейчас ты играешь с огнем.

– Я не просила об этом, – говорю я, выскальзывая. – Но я признательна тебе за то, что ты делаешь. Но это не значит, что я с этим смирюсь.

Он хватает меня за талию, притягивая к себе так, что спина прижимается к его груди. Прижимается ртом к моему уху и нежно кусает его, прежде чем выговорить хриплым голосом:

– Осторожнее.

– Считай, что это месть за все то время, когда из-за тебя меня считали сумасшедшей, – говорю я, поворачиваясь в его руках и целуя его нижнюю губу.

Он рычит.

Я ухмыляюсь.

Сегодня будет хороший день.