Текст книги "Поиграем?! (СИ)"

Автор книги: Beatrice Gromova

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– Заткнись, кому сказал! – он рванул и повернулся к Ярославе. – Что ж ты такая бесячая, рыжая?

– Ну-с, нам не привыкать, – просто ответила она.

– Что? – ошарашенно переспросил он, прижимаясь спиной к двери и заглядывая в щель, внимательно оглядывая коридор.

– Ну, есть уже опыт общения с такими, как вы, – она боком отошла к парте, не теряя из виду террориста. Ваня с первого курса вдалбливал, что нельзя поворачиваться к ним спиной и всячески провоцировать.

– Опыт?

– Ага, – девушка кивнула головой и стащила белую майку, оголяя плечо и показывая след от девятимиллиметровой пули.

– Воу, где это тебя так? – мужчина снял маску. Довольно приметное лицо: четкие скулы, чуть впалые щеки, зелёные глаза и огромный шрам над губой.

– Было дело, – просто ответила девушка, пытаясь разрядить обстановку.

Сейчас Ярослава не может сделать ровным счётом ничего, чтобы не спровоцировало мужчину. Нормального выхода у девушки, по сути, не было: сейчас она либо заболтает его до прихода Вани, либо он пустит ей пулю между глаз (а то и возьмется за гранату, что в разы хуже).

– Так сколько вас таких? – как можно беспечнее спросила она, хотя страх и бегал по телу.

– Да что ты привязалась? – вспылил мужчина, а на его лице отразилась неприкрытая ярость, отчего рваный шрам стал ещё уродливее.

– Спокойно, – предупредила Ярослава, спрыгивая с парты и выставляя руки перед собой, защищаясь. Как будто это могло помочь против мужика с гранатой? Ничего ей сейчас не могло помочь. Ничего, кроме злого, как чёрт, Вани, который с ноги открыл дверь, да так, что несчастная деревяшка снесла мужика с ног и придавила сверху.

– Камс, живая? – спросил он, отряхивая штаны.

– Да как нехуй! – нервно ответила девушка, роясь в карманах террориста.

– Сколько таких?

– Без понятия, он не ответил. Но что-то мне подсказывает, что не один.

– Камми, сейчас сваливаешь из школы и вызываешь ментов. Я тут разберусь. Нашим я маякнул.

– Один ты не справишься. А я пойду в младшую школу. Надо малышей вытащить.

– Переубеждать бесполезно?

– Полностью, – девушка поднялась с колен. В руках она держала гранату, которую тут же прикрепила к поясу штанов, так, чтобы ее не было видно. – Так, на всякий случай, – сказала она, увидев взгляд Ривза.

– Выводишь младшие классы и сваливаешь, ты поняла? – серьёзно спросил он, кидая девушке берету с глушителем.

– Как нефиг. Удачи, – девушка передернула затвор и скрылась из виду.

– К черту, ёбанная смертница, – сплюнул парень и пошёл обследовать школу.

Поидее, они не хотели наводить шума, но заложники есть, как подстраховка, или живой щит. Хорошо, что пользоваться оружием её научили, а то вышел бы маленький казус. Сняв майку, которая сковывала движения, и, оставшись в одном спортивном чёрном лифчике, штанах цвета хаки и кедах, Ярослава уверенно двигалась к младшей школе. Сейчас её приоритетом было обезопасить детей и, по возможности, найти Соню.

Пробежав коридор, соединяющий два здания, Яра начала открывать двери, говоря одну и туже фразу:

– Срочная эвакуация. Берете детей и тихо покидаете здание школы. Экстренная ситуация.

Учителя не препятствовали, они молча собирали вещи и выводили детей. И так четыре класса подряд. Осталось всего два. Соня в одном из них.

Тихо подкрадываясь к очередной двери, Ярослава открыла её и заглянула внутрь. И картина её отнюдь не порадовала: два боевика держали класс на мушке и переговаривались по телефону. Шансов было очень мало и действовать надо очень тихо. Учительница сидела с детьми на коленях посреди класса и плакала. Увидев Яру, она судорожно вздохнула и начала дергать головой. Махнув рукой, девушка в присяди добралась до ближайшего террориста и, встав за спиной, прицельно ударила рукояткой пистолета в основание шеи. Раздался неприятный хруст и мужчина, потеряв сознание, завалился на девушку. Подхватив его подмышками, Романова облегченно выдохнула. Но не тут то было. Автомат, что боевик держал в руках, скользнул по несопротивляющемуся телу и с оглушительным грохотом упал на пол. Террорист, говоривший по телефону, тут же повернулся на шум, чтобы увидеть неловко улыбающуюся девушку.

Начинающая камикадзе моментально бросила попытки работать по стелсу и, выхватив берету, ранее спрятанную за поясом, направила прямо на мужчину, прежде чем он сумел сориентироваться.

– Оружие на пол, живо! – девушка махнула стволом.

– Такие игрушки не для маленьких, ты хоть стрелять умеешь? – Злорадно усмехнулся боевик.

Вторив его улыбке, только добавив нотку безумия, Яра выстрелила четко в стопу. Оглушительный свист и визг детей смешались. Мужик взвыл и повалился на бок.

– Да кто ты такая?

– Я – та, кто дёргает за ниточки, – загадочно ответила девушка и вырубила боевика ударом рукоятки по виску.

Потоптавшись в луже крови, Ярослава грустно вздохнула и попрощалась с любимыми кроссами.

– Так, этаж первый, вы спускаетесь на улицу, а я подаю вам детей, – она помогла всхлипывающей женщине подняться. – Все здесь?

– Нет, – учительница перелезла через окно и отвечала уже с улицы, – Стужевой Сони и Некрасова Марка. Их увели.

– Куда? – холодея от страха, спросила Романова, помогая очередному мальчику перелезть через окно.

– На крышу.

– Твою мать! Так, сами перелезете, выходите и сразу найдите Гордова, говорите, где я. Поняли?

Дождавшись кивка, Яра сорвалась с места, оставляя кровавые отпечатки своих кед.

Осмотрев последний класс и, убедившись, что там все нормально я рванула на крышу.

Чёрт, только не Соня!

Пробегая пролет третьего этажа, я отметила непривычную тишину.

Я должна спасти девочку. Просто обязана!

Тихо открыв двери на крышу, я на корячках поползла ближе к краю.

Сидя за коробками, я наблюдала, как Соня плакала, а мальчик… Ну мальчик просто в шоке.

Придумывая сто способов убийства уродов, я пропустила, как один из них подошёл ко мне со спины.

– Сизый, смотри, какая красотка сама прыгает нам в руки!

Япона мать…!

========== 9. ” – Ну что, Романова, поиграем?! – Поиграем, Стужев!” ==========

– Сизый, смотри какую крошку к нам закинуло!

Меня, как новорожденного котенка за шкирку, подняли над землей и кинули под ноги этому самому Сизому.

– Сцук! – Прошипела я и встала на колени , внимательно оглядывая поле, так сказать, действия.

– Яра! – Завыла Стужева младшая. Плюнув на террористов, я на корячках подползла к Соне, чтобы обнять и крепко прижать к себе ее и мальчика; уткнуть их себе в грудь и не давать смотреть на тех уродов с автоматами; и на то, что я собралась сделать.

Слишком опасно, но я должна вывести их отсюда. Только, сначала попробую потянуть время.

Если уж совсем не будет выхода, тем более берету у меня отобрали, так что осталась только граната…

Как в свое время сказала Лидия: «Если насилие неизбежно, возьми плетку и возглавь оргию!»

Так и поступим.

У меня в руках все карты, осталось только правильно их разыграть.

– Яра, мне страшно… – Прохныкала девочка мне в плечо.

– Тише, маленькая, тише. Я все исправлю, обещаю. – Шепчу полный бред, лишь бы успокоить ее.

Сидеть спиной к краю крыши вообще не торт. Поддувает немного…

Послышался шумный всхлип, а потом Марк заплакал в голос, сильно обхватив мою талию ручками.

– Заткни их! – Пробасил Сизый, отрывая трубку от уха. Отвечать я не стала, только прижала зеленоглазого мальчонку сильнее.

Впервые мне настолько страшно. Я боялась не только за малышей, что так доверчиво прижимались ко мне. Я боялась и за себя тоже. Боялась, что больше не увижу любимые голубые глаза.

Чертова влюбленная идиотка!

– Зачем вам дети? – Охрипшим голосом спросила я. – Зачем вообще захватывать школу?

– А ты знаешь, кто папочка мальца в твоих руках, м? За него заплатят нехилые бабки. – Весело ответил мне второй, за что получил огромной лапищей по затылку от второго.

Ясно, деньги.

Повернув голову и посмотрев в низ, я чуть не заржала в голос. Вся площадка перед школой была забита людьми. Стоит карета скорой помощи и кибитка ОБР. А в самом центре стоит мой отче в деловом костюме и бьет командира их отряда по маковке газетой. И вот спрашивается: кто мой отец такой, если ему можно выделывать такие выкрутасы?

Страшно даже подумать.

– Если подниметесь – убьем заложников. – Рявкнул Сизый в трубку, а мой батенька в это время заорал громче.

Ясно, помощи не будет.

Что ж, плетка есть, оргия тоже. Осталось ее возглавить.

– Делайте так, как я скажу. – Шёпотом предупредила ребят и достала из кармана штанов кругленькую ручную гранатку. Встала, пряча детей за спиной. – Хей, ю! – Крикнула я и, дождавшись, пока они повернутся ко мне лицом, выдернула чеку зубами и зажала предохранительный рычаг.

Пока я его держу, рвануть не должно. По идее…

– Ты че делаешь? – Сизый с трубкой в руках двинулся в мою сторону.

– Подойдешь ближе – я отпущу ручник и быть нам с тобой бесплотными духами. – Он остановился и недоверчиво посмотрел на меня. – Мне терять нечего. – Поспешила предупредить его, чтоб глупостей не делал.

Даже отсюда услышала злобный крик Вани:

– Ебанная смертница!

Я начала бочком продвигаться к двери, держа одной рукой гранату на виду, а второй задвигая детей за спину, прикрывая собой.

– Давай я ее пристрелю! – С неприкрытым энтузиазмом предложил второй, направляя на меня ствол автомата.

– Тока попробуй, – Предупредила я его, – и это чудо военной инженерии окажется непосредственно у твоих ног.

Сизый, пока я говорила, положил на автомат руку и опустил дуло в землю. Ну хоть у кого-то здравый смысл на месте!

Двигаясь скорее по наитию, чем по каким-либо ориентирам, я аккуратно прошла к двери, все еще держа бандитов на виду.

– Яра, тут дверь. – Тихо, почти неслышно, прошелестела девочка, продолжая цепляться за пояс брюк.

– Открой и выходите. – Кинула через плечо.

После моих слов Соня испуганно пискнула и сильнее прижалась ко мне. А вот мальчик оказался догадливее; мою талию освободили от захвата, но за пояс штанов продолжали держаться.

Послышался тихий скрип и меня аккуратно потянули за пояс.

Повинуясь, словно корова на веревочке, я двинулась за тянувшими меня пятиклассниками. Соня молча, правда иногда всхлипывая, послушно пряталась за моей спиной.

Нормальная реакция для маленького ребенка, на которого минуту назад наставляли дуло пистолета.

Оказавшись в мрачном коридоре, где единственным источником света являлись только дверь на крышу и столетняя лампочка, я взглянула в глаза террористов. И чуть не навернулась, ибо с такой яростью на меня еще не разу не зыркали.

Подмигнув на последок, правда я не уверенна, что это был не нервный тик, я с самой злорадной улыбкой захлопнула дверь.

Правую руку уже сводило судорогой, но разжать я ее не могу ни в коем случае.

– Итак-с, Марк, да? – Дождавшись неуверенного кивка, я продолжила: – А меня Ярославой зовут. Быстро залезай на спину! – Я села спиной к нему. Дважды предлагать мальчику не пришлось. Он даже с неким удовольствием забрался на меня и, стянув мою шею руками, а талию ножками, засопел в правое ухо.

Быстро поднявшись, хватаю на руки Соню и сажаю на себе так, чтоб сопела она уже в левое ушко.

– Сонь, сними с косы резинку и дай мне. – За одну из кос дернули, и мне в руки перекочевала кислотно-розовая тугая резинка.

Нервно выдохнув, я максимально аккуратно, что на ходу делать было не особо удобно, закрепила предохранительную ручку, и обернула пару раз, ибо, не дай Боже, зажата слабо – рванет прямо у меня в руках.

Облегченно выдохнула, когда поняла, что мне не грозит скорое лишение лапок, которыми я, кстати, дорожила, я ускорилась и почти бежала.

Надо вывести их из школы как можно скорее.

– Соня, – уже немного раздраженно кинула я, перепрыгивая сразу несколько ступенек, – хватит слюнявить мне ухо!

Хныканье сразу прекратилось, но хватка на шее усилилась.

– Марк, ты там живой? – Со смешком спросила я, а мальчик хмыкнул мне на ухо.

Вообще, с семьюдесятью килограммами живого веса бегать неудобно, да и движения были немного скованными.

Выходя из пролета, я ошалело оглядывала длинный коридор на наличие вражин. Оных не наблюдалось.

Выдохнув, я ну очень тихо, практически на носочках, двинулась вдоль стены к пожарному выходу, щемясь ближе к окнам, обо если что, можно очень удачно выпрыгнуть из него.

– О, а вот и наша цыпа! – Пробасило за моей спиной, а я и так напуганная до чертиков, метнулась в сторону окна. – Шуганная она какая-то. – Почесал затылок один из них. Мужики были полностью экипированы, так что единственным отличием были повязки на лицах. Синяя и сиреневая. Никогда не могла нормально выговорить слово «сиреневенький». Заговаривалась всегда. Вот если выживу, обязательно научусь выговаривать. – Да и гранаты у нее нет. – Демонстративно достаю оную из кармана и показываю присутствующим. Демонстрацию не оценили.

Пока синий рыпнулся в мою сторону, сиреневый достал Блок.

А вот хрен вам всем! Граната тут же была спрятана обратно.

Секунда, и слышится звон разбитого стекла и выстрел. Самый первый выстрел.

Дети полетели в сугроб быстрее, чем я оттолкнулась от подоконника, значит, их не задело.

Приземляюсь в сугроб и тут же вскакиваю, чтобы положить ладошки на головы пятиклассников, немного нажать и в присяди вместе с ними бежать в обход школы.

Холода я не чувствовала. Да я вообще ничего не чувствовала. Ни боли от кросса по пересеченной местности, не тяжести в руках. Только пустоту в голове и сырость на левом плече.

Снег хрустел под ногами, сверху на нас медленно планировали снежинки, дул несильный, но холодный ветер, а мы медленно шли под окнами, боясь быть замеченными.

Чуть подумав, я решила, что котяток домой надо вернуть поскорее.

Отпускаю их головы и, подхватив за талию, закидываю себе на плечи и начинаю стометровый забег.

– Яра, у тебя тут… – Начала Соня, но я на нее шикнула и она замолчала. – Яра! – Она снова попыталась достучаться до меня, а я снова на нее зашипела.

Последний рывок и я добегаю до угла здания, когда слышу звон стекла и маты за спиной.

Дети моментально были поставлены на ноги и повернули в нужную сторону. Я даже подтолкнула их для ускорения.

– Бегите очень быстро и не оглядываетесь! – Я весело им подмигнула, хотя у самой ноги подгибались от страха.

Они явно нехотя скрылись за углом. Меня оставлять не хотели, но так будет лучше для них.

Устало выдыхаю, достаю из кармана эту злосчастную гранату, сдергиваю резинку и поворачиваюсь, забивая истерику в зародыше.

И передо мной стояли они… ну, точнее он, второй позже показался.

– Долго же вы. – Хмыкаю я, пряча за наглостью ожившую истерику.

– Ну можно я уже пристрелю ее! – Взвыл тот, что был в синей повязке.

– Нет! – Рявкнул сиреневый. – А хотя…

Я тут же дернулась в сторону.

– Стоять! – Взревел синий и навел на меня оружие.

– Чувак, – нервно сказала я, ища любые пути отступления, – у меня в руках граната, я в любом случае круче, чем ты со своей пукалкой!

На меня явно обиделись и «пукалку» держали ещё увереннее.

Тогда я решила поступить подло.

– Ну… Ну как же так! Я же так молода! – Да, я решила давить на жалость. Авось проймет. Ну, или придет большой и злой Ваня и просто порвет им задницы! – Мне ж восемнадцать всего! У меня вся жизнь впереди! Я вот, замуж хочу! И детей хочу! Двойню! Да у меня и так двойня будет, гены и все такое… – Я энергично махала руками, а они обеспокоенно следили за той, в которой была зажата граната. Страшно, суки? Мне тоже.

– Ну, а сейчас можно? – С неприкрытой мольбой в голосе спросил синий и очень некультурно потыкал в меня пистолетом. С такого расстояния не могу определить каким.

– Давай! Так даже моя бывшая не верещала! – Оповестил его второй и снова повернулся ко мне, явно злорадствуя.

А меня накрыла паника. Полная и безоговорочная. Я, чёрт возьми, действительно не знаю что делать…

Господи, Ваня, умоляю, быстрее!

Оружие снова было направленно на меня, только теперь они были полны решимости сделать ещё одну дырку в моей рыжей головушке.

И тут произошло две вещи, одно из которых из разряда «Ипаное чудо!»

Синий таки выстрелил в меня, я отступила и произошло то самое «чудо» – я поскользнулась и упала на спину, а пуля пролетела именно там, где была моя голова!

– Матрица, нахуй! – Заорала я истерически заржала.

Нервы сдали вконец!

Все ещё истерически смеясь, я перевернулась на живот и по-пластунски поползла от них, и какого ж было моё счастье, когда перед носом у меня возникли, теперь уже любимые, носы кед Гордова.

– Любименький! – С чувством воскликнула я и намертво обмотала конечности друга руками.

– Романова, ебанная камикадзе, встань, живо! – От такого леденящего кожу голоса я подскочила немедленно. А потом села обратно в снег, ибо пришло самое страшное осознание моей жизни.

– Вань, – почти шёпотом позвала я друга, держащего на прицеле двух террористов, не желающих сдаваться, – а, Вань…

– Чего ещё? – Раздраженно спросил он. – И со снега встань!

– Вань… А я гранату потеряла… – Я чуть не взвыла от отчаяния. По моим подсчетам у нас ещё пару секунд и все…

Боевиков проняло. Переглянувшись, они пластуном рухнули на землю, прикрывая руками головы.

– Вот и славненько, – сказал на удивление бодрый Ваня и убрал ствол за пояс. – Не беспокойся, рыжая. – И он достал ту самую гранату.

– Но… как? – Истерично спросила я, таки поднимаясь на ноги.

– Ну ты когда ласточкой тут полетать решила, она отлетела прямо мне под ноги. – Он весело подмигнул мне. – Вот ты везучая, как утопленник! У тебя запал окислился и благодаря этому взрыва не было. Кстати, мне отрикошетило от стены и попало в ногу. – Он вновь усмехнулся, а потом внимательно осмотрел меня. – Ебанный же в рот, Яр, ты как?

– А че? Я нормально. – Ответила я.

– Господи, тебе опять в плечо попали! Ну что за жизнь такая? Опять мне тебя зашивать.

Я недоуменно посмотрела сначала на друга, а потом и на своё плечо, которое, к моему глубочайшему изумлению, было измазано в крови. И красная венозная кровушка аккуратно стекает по локтю.

– О, а я и не почувствовала. – Удивленно сказала я, зажимая рану рукой.

– Адреналин. – Ваня пожал плечами и накинул мне на меня свою толстовку, оставаясь в одной майке. – А то ты в лифаке, смотреть страшно.

– Спасибо.

– Эх, жизнь моя жестянка. – Провыл друг, опираясь на моё здоровое плечико.

Как-то слишком одинаково заканчиваются наши встречи с террористами. У него в ноге дырка, у меня в плече.

В тот раз мы тоже так возвращались. Только, были немного пьяны и невменяемы.

Оглянувшись назад, увидела, что террористов скручивают ребята из ОМОНа.

Была когда-то мечта тоже к ним податься. Но я оставила её на рассмотрение.

Когда мы вышли к основной массе народа, нам все аплодировали.

Родители младшеклассников так вообще рыдали.

Мамы тех детей, которые из Сониного класса, рыдали на моём здоровом плече и благодарили, а отцы крепко пожимали руку.

А я сидела в больничной машинке и вежливо кивала.

Дольше всех меня обнимала, естественно мама Марка, а Катюха так вообще бегала вокруг меня с криками:

– А тортик хочешь? Нет? А сока? Нет? Может, водки?

После этого предложения получила гневный взгляд от Вани, который меня зашивал и вытаскивал пулю, и ретировалась к своим, где во всю рыдала Соня.

– Слушай, друг мой в медицине осведомленный, а где Стужев? – Спросила я и зашипела, когда пинцет неаккуратно скользнул в ране.

– Да там он, с семьёй. У младшей истерика. – Он ухмыльнулся. – Прибежала вся в крови. Вот тут у всех была истерика. А когда она сказала, что кровь твоя, бамбануло у Никиты. Ух, такого огня в глазах я давно не видел! – На металлический поднос упала маленькая пулька. И упала с противным таким стуком.

Я лишь поморщилась, когда он начал зашивать, ибо двойная доза обезболивающего делает своё дело.

– Так, моторные функции не нарушены. – Он покрутил моей, уже забинтованной конечностью, и удовлетворенно кивнул. – Мышцы не задеты. Вошло в мясо. Жить будешь.

Он улыбнулся и мягко погладил меня по подбородку.

– Я так испугался, рыжая. Я чуть кони не двинул, когда эта училка прибежала и рассказала, что ты убежала на крышу, спасать мелкую. Рыжая—Рыжая, что ж ты, сволочь такая, со мной делаешь? – И он стиснул меня в медвежьих объятиях.

– Я тоже очень испугалась, поганка татуированная.

– Ты? Испугалась? – Он отстранился и принялся недоверчиво рассматривать меня невытянутых руках. – Не верю!

– Не, Вань, было страшно. До заикания страшно. А когда гранату достала, так вообще. – Я захныкала и обняла друга.

– Поздновато тебя вшторило. – Пробормотал друг и поднял меня на руки. – Вот, Ярка, а у нас так каждый день почти.

Я покрепче обняла друга, положила голову ему на плечо и под мерное покачивание и поскрипывание снега, заснула.

– Яра. – Тихий женский шепот я успешно проигнорировала. – Ярочка. – И снова молчу. – Кадет Романова, подъем!

Вскакиваю, не смотря на ужасную боль в конечностях.

Вскакиваю, потому что так выдрессировали.

– Кадет Романова Ярослава, второе спецподразделение. Командир – Гордов Иван… – И лишь услышав тихий смех замолкаю и открываю глаза. – Мама! – С диким визгом бросилась родительнице на шею. – Ты откуда тут? Как съездила?

– Тихо, спокойно, – смеясь, сказала мама, – все отлично. Со всем разобралась быстро, а дальше просто гуляла по городу. Ты тут два дня спала, и у Арсения голова просто кругом шла, а на убеждения Вани, что все нормально и после пережитого стресса для тебя такой отдых просто необходим, он не реагировал. Вот, пришлось мне возвращаться. – Мамуль резко замолчала, сурово посмотрела на меня и отвесила нехилый такой подзатыльник. Я даже на кровать от шока свалилась.

– За что! – Возмущённо завопила я.

– О, ты ещё спрашиваешь за что? – Она уперла руки в бока и начался качественный наезд на меня. – Я сижу, преспокойно чайком балуюсь, а тут звонит Арсений и говорит, что мою дочурку подстрелили и она спит уже больше десяти часов. Вот скажи мне, Ярослава, оно мне надо – срываться с места, покупать первые попавшиеся билеты и бежать успокаивать твоего отца, а? Ты хоть обо мне подумала, когда к террористам тем шла?

– Мам, – глухо начала я, повесив голову, – там дети маленькие были. И Соня. Я должна была её вытащить. Должна.

– Кстати, от Кати тебе огромное спасибо и она приглашает нас на ужин. Хочет отблагодарить тебя лично. Она, конечно, моя подруга, но когда она кинулась мне на шею с диким визгом, я была готова согласиться самой защищать себя в суде. – Улыбнулась она и погладила меня по голове.

– А… Никита как?

– Да нормально твой Никита. До моего приезда караулил у ворот. Уезжать не хотел.

На губах расцвела такая счастливая-пресчастливая улыбка. Он волновался. Ждал, когда я очнусь. В этом весь Стужев!

– Так, дитё кукурузы, быстро шмыгай в душ и приводи себя в порядок. Через два часа должны быть на месте, а то Катюха распсихуется.

– Ладненько. – Я поднялась с кровати и потопала на выход. В ногах слабость ужасная. Надо будет мышцы размять немного.

– Тебе помочь? – Спросила мама, когда я устало облокотилась о дверной косяк. Я лишь кивнула.

Мама понятливо улыбнулась и, подхватив меня под здоровую руку помогла, дойти до ванны, а там уже и искупаться нормально.

Слабость была во всем теле, но прохладная вода быстро согнала сонливость и из ванны я выходила свежа и бодра, но все равно придерживалась за стеночку. Мамуль удалилась, когда я изъявила желание поваляться в водичке.

И вот иду я по коридору и вдруг из спальни батеньки слышу смех.

Не долго думая открываю дверь и продолжаю просушивать волосы полотенцем.

И предстает передо мной замечательнейшая из картин: мама счастливо улыбается, а батя обнимает её за талию.

– Эээ, простите. Я, кажется, ошиблась дверью и попала в параллельную вселенную. – Пробормотала я и поспешила прикрыть ту самую дверь. А то мало ли! Вслед мне понеся счастливый смех родителей.

И вот тут до меня дошло не совсем очевидное. Точнее, вообще не очевидное.

– Так, я не поняла! – Я быстро вернулась назад и почти ввалилась в комнату.

– А я была права! – Победно улыбнулась мама и ткнула отче в плечо. Тот, кстати, вполне себе довольно обнимал мою мамуль за талию.

– Ну это же твоя дочь. – Резонно подметил он.

– А своё участие в процессе производства ты отрицаешь?

– Кстати, да. А где второй сперматозоид плавает? – Спросила я, облокачиваясь о косяк двери и продолжая высушивать волосы. Родители приглянулись и недоуменно посмотрели на меня. – Росс где?

– Я его уже дня три не видел. – Пожаловался отец, а мы с мамой обеспокоенно на него посмотрели. Ростислав, конечно, взбалмошный персонаж, но что б три дня не появляться дома – это не для него. – Приходит под утро, отсыпается, и уходит восвояси.

Жопой чую, что-то тут не так. Что-то тут однозначно не так и мне надо выяснить что именно.

– Он даже со мной не поздоровался, когда я приехала. – Тут же рассказала мама.

– Хочешь, чтобы я с ним поговорила? – Спросила я и получила утвердительный кивок. – Хорошо.

И я ушла к себе, размышлять о том, что такого могло произойти с моим Росси, что он не появляется дома несколько дней подряд. Что же такого могло с ним произойти? И просто невыносимо ощущать себя бессильной. Ведь я не могу помочь даже моему близнецу. Но мой Росси не такой. В смысле он не будет без причины уходить из дома! Он бы поговорил со мной! Мы-близнецы! Мы всегда делимся всем друг с другом. Если у меня проблемы, я первым делом пойду к нему за советом. Даже не к Ване, к нему! И что такого могло случиться, что он не мог рассказать мне!

Скинув полотенце, я полностью голая встала перед зеркалом.

Кожа на локтях и коленках содрана, но уже покрылась корочкой. Руки от запястий и до тех же локтей в мелких порезах, видно когда из окна вылетала. На плече красуется новый бинтик. Мама ещё в ванной перебинтовала. И мелкие синяки по всему телу.

Крас-с-сотка!

Нагло ухмыльнувшись отражению, надела самое откровенное белье, что было в моём арсенале. Красные просвечивающиеся трусики-шорты и откровенный лифчик с рюшечками. Надеюсь, Стужев оценит. Только не светит моей лапе сегодня ничего. Слишком сильная слабость. Кроме как завалиться и ещё пару часиков поспать я больше ничего не смогу.

Натянув поверх тёплый синий свитер и джинсы, я быстро высушила волосы и заплела в неровный колосок.

– Ярослава, нас уже ждут! – Послышался глухой голос мамы с первого этажа.

– Подождут! – Ответила я, дорисовывая стрелки.

– Так, Яра, хватит намалёвываться. Пошли, Катя там рвет и мечет! – Мама приоткрыла дверь мою комнату и наблюдала за моими потугами. – Дай я.

Мамуль ловко обошла раскиданные по комнате вещи, перехватила из моих мелко трясущихся рук специальный маркер и выжидающе посмотрела на меня.

– Может, ты сядешь? А то вымахала! – Мамуля усадила меня в кресло и принялась подправлять стрелки. – Яр, обещай, что поговоришь с Ростиславом. Вы близнецы, и вы ближе чем кто бы то ни был. Меня он слушать не станет. А вот тебя… Просто, понимаешь, я беспокоюсь за него. За вас обоих. Только если у тебя за спиной всегда стоит Ваня, Дима, Олег и Лидия, то у него кроме тебя и Никиты никого нет. Да и сейчас Никита больше времени уделяет тебе. И Ростислав, конечно, ревнует. Только тут все намного хуже. – Мама докрасила меня, и начала переплетать колосок. – Он ревнует и тебя к нему, ты его сестра, да ещё и близнец. И Никиту к тебе, он, как никак, его лучший друг и знакомы они с детства. – Она доплела вторую косичку и закрепила её яркой розовой резинкой. – Все, готово.

Я повернулась к зеркалу. Нда, стрелки просто идеальные. У мамули золотые руки. А вот на голове творилось просто невероятное! Мои обычно торчащие во все стороны волосы были заплетены в два аккуратные колоска на выверт, а челка была полностью выпущена и свисала до подбородка.

Вот теперь реально красотка!

– Спасибо. – Сказала я, а мама, улыбнувшись, крепко обняла меня.

А потом неожиданно к нашим обнимашкам присоединилось третье лицо.

Мы с мамой дернулись и одновременно вскочили на кровать, все еще держась друг за друга.

– Арсений! – Возмущённо воскликнула мама, смотря на нагло ухмыляющегося папашку. – Тебе колокольчик на шею повесить надо! Нельзя ж так людей пугать!

– Не, он точно однажды проснется полностью лысым! – Мрачно выдала я. А потом вспомнила, что когда три дня назад уходила из дома, щедро высадила в Лизин гель для волос депилятор. – Отче, а как там Лиза.

– Как не странно, но три дня назад она, прикрываясь шляпой, собрала все вещи и молча убежала. – Недоуменно ответил он.

– И что-то мне подсказывает, что без тебя тут не обошлось. – Мама, все ещё обнимая меня за плечи, проницательно посмотрела на меня.

– А я че? А я ниче! – Я даже головой помотала.

– Так, девушки, слезайте оттуда и пора ехать! – Строго приказал нам отец и протянул руку, чтобы помочь слезть. Мы с мамой коварно переглянулись. Никто не смеет указывать Романовым!

В общем, с победным кличем мы запрыгнули на отче. План не увенчался успехом. Он не только поймал нас, он даже не пошатнулся!

– Вот что ты за человек такой? – Возмутилась мама, охватывая отца за шею.

– А человек ли? – Риторически спросила я, перелазя ему на шею. Что странно, мне даже не препятствовали. Наоборот, он услужливо подставил свою руку, чтоб я смогла опереться на неё.

Хорошо хоть потолки тут ебинячие просто. И если я чуть-чуть пригнусь, то мы свободно пройдём через дверь.

– В детстве ты обожала так кататься. – Мама умильно посмотрела на нас. – Но нам всем пора.

– А Росс? – Обеспокоенно спросила я, когда меня уже на первом этаже снимали с шеи.

– Он не поедет с нами. Его даже мои люди не могут отследить.

– Надо будет маячок ему подкинуть. – Задумчиво сказала я, садясь на заднее сидение Гелентвагена.

– Согласен, – одобрил батенька, выезжая с территории особняка.

А я решила позвонить брату. Не люблю, когда меня игнорируют, так что, когда мы подъехали к квартире Стужевых, у братишки было около ста двадцати пропущенных. Не люблю игнор.

А вот в квартиру мы вошли, как не странно, спокойно.

– Катюха, ты курицу перетушила! – Прокричала мама, снимая пальто и вешая его в шкаф. Сразу видно – мама тут частый посетитель. – За огнём следи! Не хватало, чтобы у меня Ярка подавилась твоей перетушенной жратвой! – Нда, наглости мамочке не занимать.

В квартире на миг стало тихо, даже телик перестал работать, а потом на нас, в частности на меня, налетела вся семейка Стужевых, и чуть не снесли меня с ног!

Соня со счастливым писком обнимала мои ноги, Екатерина висла на моей шее, а Павел Григорьевич, да, Стужев у нас Никита Павлович, гордо пожимал мне руку, здоровую, а Денис нагло ухмыльнулся и лишь кивнул головой в знак приветствия.

Но интересовал меня лишь средний отпрыск данного семейства.

– А где…

– Да в магазин он ушёл. – Легкомысленно перебила Катюха еще и рукой махнув. – Вы ж опоздали, вот он не выдержал и свалил! А теперь гуськом в зал! Там стол накрыт.