Текст книги "Всадники Ветра (СИ)"

Автор книги: Бай Айран

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 36 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Я рассеяно кивнула, все еще пребывая в смутном киселе размышлений. Не услышав, как Дикси попрощалась, я медленно перебралась в постель, и лишь закуталась в одеяло, не пожелав раздеваться. Теплая шерсть как-то по-особенному успокоила разгоряченные нервы, и я провалилась в полубредовый сон.

Я вылизывала серебристую шерсть, но ее резкое вторжение заставило вскинуть голову, и я настороженно вгляделась в темноту, нет, запаха я не чувствовала, человеческого точно. Он тяжело дышал рядом, с ленцой увлажняя языком медленно заживающую рану от острых людских капканов. В лесу послышался шорох, и мышцы мои мгновенно напряглись, но это оказалась глупая мышь, бесцельно рывшаяся в своей норке посреди ночи. Лунный свет серебрил меня, чем сильно злил, ведь я могла стать заметной даже под деревьями, а вокруг рыскали охотники с собаками. К счастью, на ночь они отправились спать, ленивые безмозглые животные.

В подушечках неприятно загудело, будто лапы захотели сорваться в быстрый путь, но я мысленно приказала себя лежать и отдыхать. Они сказали, что в дороге обратно можно не торопиться – вожак не даст ей пострадать, она обойдется без охраны, но я все равно испытывала бессмысленную тревогу, опасаясь за ее тщедушное и бесполезное человеческое тело. Он тихо и низко зарычал, ощутив ее присутствие, явно не понимая, что скоро она начнет вторгаться и в него, но пока для волка это оставалось нежелательной загадкой.

Спи спокойной, глупый человек, и не лезь ко мне…

Я открыла глаза и судорожно втянула воздух с громким хрипом. В очаге дрова превратились в медленно тлеющие красные уголки, а за окном царствовала темная ночь. Шевелиться вовсе не хотелось, чего делать я и не стала, осторожно замерев в запутанных складках одеяла и простыней, которые сохраняли мое телесное тепло. Голова сконфуженно работала, осознавая полученные мысли от волка. Он утверждал, что это я вторгаюсь в его мысли, что было для меня категорически не понятным – я, напротив, ничего не понимала в этих странных снах и мыслях. Выходит, это и есть Динео или это что-то нечто более сложное и опасное? Лежа на спине, я бездумно уставилась на погруженный в тень потолок, совсем растеряв остатки хрупкого сна, который дался мне с помощью магии. Опасение, что принц вновь ощутит нечто необычное, твердо поселилось в моей душе, но исправить, к сожалению, я ничего не могла, ох, если бы это было в моей власти или, хотя бы, силах.

Проспав остаток дня и половину ночи, я вовсе не мечтала об отдыхе, поэтому бесцельно блуждала взглядом по потолку до рассвета. Тогда Уэн, постучавшись, вошла и сообщила, что мне пора на примерку платья для помолвки, которая, к моему ужасу, должна состояться завтра. Как же стремительно мчится время! Казалось, не имей оно названий, то уплывало бы из рук гораздо медленнее, чем дела обстояли сейчас. С отвращением сняв вчерашнюю одежду, я бездумно натянула протянутое служанкой платье, и, продолжая нести свой необычный молчаливый обет, как-то до странности привычно пошла за служанкой по замку. И как только Уэн удалось запомнить путь, по которому нам нужно было двигаться? Но девушка уверенно шла по каменному полу, изредка оборачиваясь в мою сторону и убеждаясь, что я, пусть с неохотой, но следую за ней нетвердой походкой.

Комната швеи встретила меня запахами тканей, красок и легким отдаленным напоминанием о завтраке, который я намеренно пропустила – несмотря на рассказ сестры, я отчего-то не хотела встречаться с принцем. Пока что. Портниха что-то запричитала на птичьем языке звеняще-писклявым голоском, чем почти сразу же заполучила мое неодобрение, но я с готовностью позволила себя раздеть.

– Как вам спалось, герцогиня Фунтай? – беспрестанно тыкая меня иголкой, певуче спросила она. Большие лошадиные глаза смотрели на свою работу с детской наивностью и отчуждением.

– Прекрасно, – почти не соврала я. Мне было откровенно плевать, что об этом подумает портниха.

– Мисс Мэйк, вам нужна помощь? – Уэн спросила это, заметив, как я поминутно морщусь от тыкающейся иголки портнихи, которая в силу своего возраста вечно промахивалась мимо ткани.

– Ой, что ты, деточка, я отлично справлюсь сама! – заверила ее пожилая портниха. Седые волосы необычно искрились в лучах вставшего солнца, а лицо разглаживалось от задумчивости и чувства восхищения от достойной работы. – Завтра ваше платье будет готово, я вас уверяю.

– Уэн зайдет за ним.

– А как же последняя примерка? – ошалело моргая, она непонятливо поглядела на меня.

– Ничего, я думаю, ваше мастерство сможет завершить работу и без моего личного присутствия, – сделав сдержанный комплимент, я немного успокоилась.

– Ну, если вы так настаиваете, миледи, – покорно согласилась седая женщина.

Я слишком спешно покинула комнату портнихи, не успев толком поблагодарить ее за проделанную работу над платьем. Причем первая примерка проходила без моего малейшего участия – мисс Мэйк на глаз определила мой размер.

Сославшись на головную боль, я решила прогуляться до пирса, который с первого дня приезда манил меня своим терпким соленым запахом. Отказавшись от какого-либо сопровождения, облачившись в одежду охотницы и прицепив на пояс свой легкий меч, я уверенным средним шагом направилась в сторону города. Знакомые улицы проплывали перед глазами, когда я, вынырнув из собственных мыслей, оглядывалась по сторонам. Вот та гостиница, возле которой я грубо ответила принцу, вот та трава, которую щипал Шудо. Но мой путь пролегал через все эти улицы.

Пирс оказался местом совершенно необычным для меня, привыкшей к равнинам и мелким рекам. Спускаясь от скалы, он тянулся к глубоким заводям, где к нему причаливали корабли. Деревянный настил под ногами глухо поскрипывал, успокаивая своими мерными звуками. Шелест волн заполнил сознание, выгоняя всяческие размышления и даже боль. Терпкий запах соли наполнил ноздри, сперва вызвав лишь желание чихать, а потом я привыкла к его глубокому запаху, и скоро вовсе не обращала на него внимания. Чайки у самой пристани ныряли в воду, заставляя меня улыбаться и подолгу глядеть на обтекаемые белые тела и вслушиваться в пронзительные крики. Медленный шаг привел меня к докам, в которых стояли корабли Королевства. Многие судна выглядели будто только что сошедшие со стапелей, блестя округлыми боками в лучах солнца. Резко пахло свежей краской, а отструганное дерево даже не успело потемнеть от соленой воды моря. С кораблей доносились отрывистые крики членов команды, иногда злобные ругательства и безудержный хохот. Несмотря на активную жизнь на бортах, по причалу никто не ходил – товар был сгружен еще ранним утром, теперь судна готовились к отплытию в обратный путь. Любуясь красиво изукрашенным носом «Быстроного оленя», я ловила каждый звук вокруг себя, впитывая насыщенную жизнь морского причала. Покинув доки, я спрыгнула на песок береговой линии и бесцельно зашагала по земле, поглядывая в сторону накатывающихся волн.

Пока грудь моя наполнялась соленым влажным воздухом, голова прочищалась от ненужных мыслей. Я стойко решила найти общий язык с Силенсом. Рассказ Дикси действительно убедил меня в том, что он не такой уж плохой человек и явно не виноват в том, что в его Королевстве существуют определенные традиции, контролировать которые принц пока что не в силах, да и вряд ли ему когда-нибудь удастся уничтожить многовековые устои. Но сейчас не хотелось об этом рассуждать, я просто пыталась придумать способ, каковой приведет меня к извинениям. Ох, принести их все-таки придется, даже не беря в расчет мое самолюбие. Единственное решение показалось мне наиболее верным и достойным – я поговорю с ним после завтрашней помолвки, которая официально свяжет нас до свадьбы. Чувство вины неприятно повисло надо мной, как я ни старалась его прогнать.

Резко во мне эхом отозвались волчьи чувства. Неприятный запах соли ударил в ноздри, от него слезились глаза, песок царапал подушечки раненой лапы, но волк должен был уверенно плестись за ним. Невиданной силы раздражение взорвалось в нем, когда он ощутил мое присутствие. Стремительно развернувшись, в некотором отдалении от себя я заметила две серебристо-черных фигуры, кои крадучись пробирались по песку между чахлых и редких кустов. Волк вскинул голову, поймав мой взгляд. Желтые глаза заставили задрожать, и я слишком поспешно взобралась по песку оврага, подальше от песчаного пляжа. Быстрым шагом я стремительно удалялась от того места, где заметила волков. Они одновременно пугали меня и восхищали своим упорством, с которым следовали за мной.

Длинные ноги быстро принесли меня в замок, за воротами я испытала настоящее облегчение – здесь хищники физически не смогут добраться до меня, чего о сознании сказать было сложно. Вдруг с ясностью пришло понимание, что на Дейст опускался вечер, и, решив не менять свой наряд, я прошла прямо в Зал Обедов.

Зайдя в комнату, я ясно ощутила свой сосущий голод и накинулась на еду с огромным энтузиазмом, не замечая на себе внимательный и восхищенный взгляд принца. После того, как я насытилась, наконец, дискомфорт сообщил о наблюдающем человеке. Подняв голову, я увидела Силенса. Мужчина сидел на стуле, откинувшись на спинку и сложив руки крест-накрест на груди. Он не был ни весел, ни грустен, просто сурово сосредоточен и внимателен к каждому моему движению. Ленс с интересом наблюдал за моими действиями и реакцией, но, напомнив себе о желании восстановить отношения, я не отвела взгляд, приветствовав его слабой и быстрой улыбкой. Приятное недоумение появилось на его лице, это сильно меня порадовало.

Встав, я потянулась, все еще сопровождаемая его заинтересованностью. Людей в Зале было немного, поэтому еще раз взглянув на него будто украдкой, я направилась в свою комнату. Перед помолвкой нужно крепко выспаться, а начало примирительным отношениям положено мимолетной смущенной улыбкой.

Раннее утро встретило меня стоящей возле зеркала в новом платье, принесенном от портнихи Мэйк, которое мягкими складками спускалось к полу. Темно-синяя ткань приятно радовала глаз, а открытая шея и спина подчеркивали женственность и изящность линий моего стройного тела. Бархатные перчатки до локтей удачно завершали весь незамысловатый, но элегантный туалет. Я так и не дала себя уговорить на высокую прическу, привычно распустив волосы по плечам. Я стояла, вглядываясь в собственные глаза, и не верила наступившему дню, он предвещал мне множество новых впечатлений.

В пальцах зажат серебряный кулон, присланный принцем вчера поздним вечером. Выполненный в изящном стиле, он изображал голову волка с единственным вставленным желтым камнем вместо глаза. Тонкого плетения цепочка была продернута в небольшую петельку между ушей головы хищника. Украшение выше всяких похвал! Но почему именно волк? Тревога в груди с ночи не давала мне не только покоя, но и сосредоточенности.

Уэн обеспокоенно мерила мою комнату шагами. Она, взволнованная не меньше, чем я, вся раскраснелась и что-то невнятно шептала себе под нос.

– Что такое, Уэн? – спросила я, не выдержав.

– Ничего, миледи. Я… – она замялась.

– Уэн? – произнесла я еще раз, когда служанка молчала слишком долго.

– Миледи, паж, принесший вчера подарок от принца, передал мне от своего хозяина несколько слов. – Побледнела Уэн пятнами.

– Почему ты не сказала раньше? – я не хотела, чтобы вопрос прозвучал грозно.

– Я… миледи, простите! Я забыла! – неприкрытая мольба сочилась меж ее словами.– Увидев этого волка, я совершенно позабыла о словах, но сейчас вспомнила.

– Уэн, – я едва не засмеялась. Молодая служанка иногда поражала своей невинностью и желанием делать для меня все безупречно. – Так говори сейчас.

– Хорошо. – Она глубоко вздохнула. – Паж сказал: «Сверкающий секрет не станет преградой на пути к вашему сердцу».

Уэн замолчала. Служанка явно не поняла послания, которое содержалось в этом простом предложении. Силенс дал мне понять, что он осознал свою ошибку, обвинив меня в негодности. И теперь даже мой Динео не повлияет на развитие наших отношений. Я неожиданно испытала облегчение, ведь теперь я видела Силенса совсем в ином свете.

– Ох, милая, спасибо…

– Но я не понимаю, миледи!

– Тебе и не нужно, – таинственный ответ еще больше заинтересовал ее, но зашедшая вихрем Дикси не дала ей возможности обрушить на меня шквал вопросов. Этим занялась сестра.

Дикси на миг застыла, придирчиво рассматривая мое платье, но после довольно кивнула и посмотрела мне в лицо.

– Тебе невероятно идет это платье! – честных слов вполне достаточно.

– Спасибо, Дикс.

– Волнуешься? Или не желаешь?

– Скорее, первое, чем второе, – пожав плечами, я не задумалась над ответом. Дикси просияла.

– Дорогая Эв! – воскликнула она. – А что это? – Вопросительный взгляд предназначался кулону.

Холодное серебро скользнуло меж пальцев, и я подала голову волка Дикси.

– Прелестное украшение!

– Да, мне тоже очень нравится…

– Но?

– Но вызывает настороженность, потому что вот уже несколько ночей во сне я вижу волков. Желтоглазых. А по дороге в Дейст видела парочку, когда сильно оторвалась от кортежа. – Глаза Дикси округлились.

– Странно, но от кого он?

– От принца.

– Вы начали общаться? – мягко предположила она. Как хотелось сказать, что это правда, но пока положено было лишь начало.

– Он сказал, что мой Динео не станет между нами, вот и все. Пока, я думаю.

– Вот видишь, Эв, а ты сомневалась! – Руки мои тряслись, и я торопливо спрятала их за спиной.

Дикси подошла ко мне сзади, убрала волосы с шеи и застегнула крошечный замочек. Я даже не успела возразить.

– Ему будет приятно, – надавила Дикси, и я сдалась.

Поглядев в зеркало, я отчетливо заметила сверкающую голову волка между косточками ключицы. Она сияла в лучах солнца, а желтый глаз наливался золотым блеском.

– Прекрасное украшение, прекрасное! – в очередной раз повторила Дикси.

– Не преувеличивай, сестрица, – я хотела усмехнуться, но вышло что-то из рук вон фальшивое, а как неправильно звучал мой голос.

Зеленые отцовские глаза Дикси добродушно меня оглядывали. Я считала сестру очень красивой – красота была не только очевидная внешняя, но и скрытая внутренняя. Поэтому иногда возникало впечатление, будто лицо Дикс сияет изнутри, по крайне мере я замечала это презамечательное свойство. Сейчас сестра надела неброское платье цвета ранней листвы, выгодно оттеняющее ее глаза и белоснежную улыбку.

– Не волнуйся так, Секевра Эверин, все будет хорошо. – Пфф, такая официально привычная фраза не придавала ни капли уверенности в себе, но деться было некуда – сестра решительно взяла меня за руку и потащила вон из комнаты, вниз по ступенькам к задним дверям замка.

Двери выходили в сад, где едва-едва на ветках проглядывала первая зелень, а земля покрылась жесткой, короткой травой. Солнце в этот день заметно пригревало все вокруг, становясь пышущим жаром на лице и ладонях. В саду стоял дух ранних весенних цветов, чахло колыхающихся на легком ветерке в тени фруктовых деревьев. Извилистая дорожка, обложенная по краям камнями, углублялась куда-то в заросли вишневых деревьев, которые, несмотря на раннюю весну, уже распространяли знакомый терпкий запах коры. Но Дикс уверенно тащила меня за собой, не обращая внимания на красивые статуи, расставленные в особом порядке. Глаза мои успели мельком заметить скамейки, блестящие свежим деревом, разносившие по саду запах струганной древесины. Чем ближе мы приближались к тому месту, куда так целенаправленно шла моя сестра, тем сад становился более очеловеченным – на голых ветках развесили гирлянды из цветов, растущих в зимнем саду замка, трепетали разноцветные шелковые ленты, привязанные к сучкам, слышались голоса и далекие напевы менестрелей, собравшихся засвидетельствовать нашу с принцем помолвку. Наконец, когда я увидела наскоро сделанный помост, возвышающийся над головами все прибавляющихся людей, до моего сознания дошло, что здесь состоится церемония.

Лорды и графы смеялись над невинными шутками леди, пока слуги разносили прошлогодние фрукты на подносах, слегка сморщившиеся яблоки и подсохшие вишни. Трели птиц не возвращали мне привычной собранности, а запах столь близкой природы отнюдь не влиял на улучшение настроения. Где-то неподалеку в кустах притаился волк, выжидательно смотрящий на копошащихся людей, морща нос от неприятных запахов алкоголя. Королевской четы я нигде не нашла, так что предпочла одиночество бессмысленным чванствам гостей. При этом я заметила, что приглашены были только значительные герцоги и графы – более мелкая аристократия не получила такого проявления монаршего уважения. Я намеренно не подошла к своим родителям, даже не посмотрев, наблюли ли они меня, просто взволнованно мерила шагами землю перед помостом. Он, сколоченный из свежих сосновых досок, устланный коврами, принесенными из замка, представлял для меня источник волнений и переживаний. Слегка косые ступеньки вели наверх, но они поднимались от центра помоста и были широки, из чего я сделала вывод, что по ним поднимется принц, и я вместе с ним.

Когда беспокойное ожидание достигло апогея, а гости вкусили достаточно вина и бурбона, на дорожке появился король, гордо шедший возле своей прихрамывающей жены. Лайс выглядела не лучшим образом, быть может, болезнь настигла ее в обманчиво теплое время весны? Но я не успела обдумать это, заприметив идущего с прямой спиной принца. Как я и предполагала, Мэйк сотворила для него костюм в тон моему платью. Длинные полы темно-синего камзола спускались ниже пояса к черным штанам из какой-то мягкой ткани, приятно обхватывающей его сильные ноги. Сапоги, начищенные до ослепительно блеска, поднимались до колена резким росчерком, а на широком поясе я так и не отыскала ножен – принц явился на помолвку без оружия. Под камзолом серебрился воротник гладкой рубахи, отогнутый к бронзовой шее мужчины. Пуговицы мерцали, похожие на драгоценные камни, при каждом его свободном и непринужденном движении. Синий сапфир пылал в центре серебряного обруча. Дрожь пробежала по моему телу, когда взгляд Силенса коснулся меня, выдававший неподдельное восхищение моей скромной красотой. Потом принц посмотрел на резную голову волка, и довольная улыбка коснулась его бледно-розовых губ.

В торжественной тишине король и его королева взошли на помост, и старый мужчина повернулся лицом к своему народу, гордо выпрямившись и улыбаясь. Силенс остановился у ступенек, взглядом приглашая меня. Я не стала ждать слов Энтраста и поспешила на зов принца. Жар его тела будто касался моей кожи даже сквозь слои одежды, меня это смутило, но я прямо держалась, ожидая речи моего короля.

– Герцоги Королевства Дейстроу! – разговоры мгновенно смолкли, и некоторые закивали в ответ королю. – Сегодня мы собрались здесь на помолвку моего единственно сына Силенса, – в голосе Энтраста дрожала горечь о смерти Ялдона. – Древний обычай обязывает нас совершать этот союз на просыпающейся земле, среди деревьев и птиц! – Он махнул рукой в сторону близкого, натужно шумевшего леса. – То есть мудрая традиция – закладывать плодородие в основу брака юного принца и его принцессы. – Слова короля зажгли во мне фантастический огонь. Я замерла. – Я помню день, когда сам почти так же смотрел на своего отца снизу вверх, Силенс! – громовые звуки из груди короля разливались по всему саду. Наверное, даже слуги в замке застыли, прислушиваясь. – Так же моя леди стояла по правую руку от меня, но другие мысли были в моей голове. Я не задумывался о прошедшей войне, через которую прошел ты, не знал, что такое обязанности короля до смерти отца. К сожалению, твой дед ограничивал меня во власти. – При упоминании о своей молодости Энтраст ни капли не изменился в лице. – Ты еще не стал королем, но уже познал тяготы этого бремени. Я не страшусь давать тебе жену, сын.

– Будь твоя воля, отец, – нецеремониально ответил Силенс. В словах сквозило уважение и благодарность.

– Моя, – отозвался король, – моя, – глуше повторил он. Помолчав с минуту, он вновь поднял голову и продолжил. – В жены я даю тебе дочь из дома Фунтай. Девушку с огнем в глазах и кротостью в помыслах. Обладать таким даром будет сложно, сын мой, но твой разум позволит тебе укротить зверя, водящегося в ее мятежной душе. – Характеристика короля меня взволновала и затронула до самого «Я», потому что он чуть ли не угадал моих тщательно охраняемых мыслей.

Я кожей ощущала на себе десятки глаз, словно вихрем проносились чужие мысли в моей голове, ведь я невольно открылась сама, позволяя черпать из себя плещущую энергию. Принц ровно дышал подле меня, но беспокойство волнами исходило от него и передавалось мне. Волк в кустах встал и навострил уши, ловя любой звук. Все люди странно застыли и ждали слов какого-то пахнущего старостью человека.

– В час Долгого Сияния Солнца в саду Плачущей принцессы я призываю богов Света и Тени стать свидетелями помолвки двух юных сердец! – древние слова с легкостью слетели с губ короля. – Лайт и Дарк, да прибудет ваша сила!

– Сила! – эхом отозвались герцоги Королевства Дейстроу.

«Сила», – одними губами повторил Силенс, с сияющими глазами смотря на отца, являвшего собой давно позабытую мощь.

– Веди свою нечерию, сын! – отступил король от официальной речи.

Силенс с готовностью сжал мои пальцы своей рукой, которая оказалась покрытой мозолями, и патетично повел меня вверх по ступенькам. Поднимаясь, я разлилась мыслями по всей округе. Ощутила вкус моря, прохладу ветра, шум деревьев, крики птиц, ржание лошадей и бьющую ключом жизнь. Все питало меня, все с готовностью отзывалось на мою робкую и несмелую просьбу. Серебряная шерсть засверкала на солнце, волк подобрался, готовый к прыжку. Второй оскалился в приступе злобы, но люди вокруг вряд ли замечали незначительные для них звуки. Прохлада коснулась моих полыхавших жаром щек, когда ноги несмело ступили на помост. Разглаженное в тихой радости лицо короля показалось мне совсем молодым, даже седина словно отливала пеплом. В глазах мужчины светилась мудрость и гордость, когда он смотрел на сына. Силенс почти не дышал, разделяя со мной сладкое волнение и предвкушение чего-то особенного и необычного. Незримо для себя, я разобщила с ним свое сознание, доверчиво открывшись чувствам принца, пробуя на вкус его тревогу, робость и странное, хрупкое счастье где-то в самых глубинах разума. Горячая рука Силенса стала проводником к нашему единению на помолвке.

– Принц Силенс Скопдей Могучий! – даже ветер, казалось, перестал шалить вокруг нас.– Ты подтверждаешь свои намеренья взять в жены юную Секевру Эверин Фунтай в жены?

– Да, отец.

– Дабы боги засвидетельствовали помолвку между вами, соедините сознания, – приказал король, хотя надобности в этом уже не было – я влилась в принца, как свежая вода, а он этого даже не заметил.

На миг я стала принцем, он стал мной. Горячая тяжесть тела, нудящая боль от шрамов, тревоги, стесняющие грудь, встретили меня в нем. Потом наваждение исчезло, и я вновь стала легкой девушкой на помосте. Король подошел к нам, поднял мою левую руку и правую принца, показывая их солнцу. Потом обвязал мягкой черной тканью, отдавая дань богу Тени. Силенс опустился на колени, и я торопливо последовала его примеру. Энтраст едва коснулся моего лба двумя сложенными – указательным и средним – пальцами, обмоченными в вине из последних ягод прошлого урожая. Прохладная жидкость потекла по лицу, оставляя ощутимый след. На губах появилась сладковатая горечь, а в сердце надежда на то, что все не так уж ужасно, как мне представлялось. Прикосновение руки принца не вызывало дискомфорта, и я по приказу короля переплела пальцы с пальцами принца под черной тканью.

– Теперь вы официально, со свидетельством богов, считаетесь невестой и женихом! – начал заключительную часть речи Энтраст Справедливый, с высоты своего роста смотря на нас, стоящих на коленях. – Да прибудет с вами воля богов!

Наконец, сад наполнился криками торжествующих герцогов, заглушающих друг друга и птичьи трели. Король улыбался, а Лайс с любовью глядела на своего сына, чувство одиночества полыхнуло во мне ярким огнем.

– Теперь твой принц покажет тебе, нечерия, твое будущее Королевство Дейстроу, – обратился ко мне Энтраст, назвав древним именем предназначенной невесты принца.

– Да, мой король! – краем глаза я отметила, что двое конюших ведут в поводу белоснежную мускулистую лошадь.

– Да, мой король! – отозвался принц на невысказанный приказ отца и помог мне подняться с колен.

Мы спускались с помоста, так и не развязав ткань, соединяющую наши руки. Пальцы до сих пор лежали под ней переплетенными, но принц лишь крепче сжимал хватку. Конюшие в безмолвии отдали поводья белой лошадки принцу, и он первым вскочил в седло, держа руку ниже крупа, так, чтобы ткань продолжала связывать нас. Предупрежденная Дикси, я надела под платье синие леггинсы, так что, неумело задрав юбки одной рукой, поставила ногу в стремя и с легкостью перенесла свой вес на спину лошади. Она даже не шелохнулась от двух седоков, послушно стоя без приказа. Силенс увлек мою руку, понукая прижаться всем телом к его спине, и положил перевязанную левую длань к себе на живот, так чтобы и мне было удобно. Взяв поводья другой, он коленями приказал лошади двигаться, и мы стремительно выехали из сада.

Когда Дейст остался позади, Силенс придержал лошадь, и она перешла на ровный шаг. Дыхание ее даже не участилось, хотя она несла удвоенный вес. Я слегка удивилась.

– Она для этого и была выращена, – будто читая мои мысли, ответил принц. – С юности ее учили выносить двух седоков. Крупинка росла для этой церемонии.

– Крупинка, – тихо отозвалась я, невольно уткнувшаяся в его спину. Жар мужского тела приятно согревал, но мне вовсе не хотелось такой очевидной близости к Силенсу.

Лошадь, понукаемая принцем, принесла нас на вершину скалы. Путь выдался нелегким на подъеме, но все прошло без происшествий. Мы несколько раз останавливались, чтобы напоить Крупинку, но пока не проронили и звука. Теперь же, сидя на лошади на вершине скалы, я инстинктивно прижалась к Силенсу, испугавшись открывшемуся виду. Буйное море бесновалось далеко внизу.

Южнее от скалы плескалось бескрайнее море, темная вода бушевала от ветра, пенилась и поднималась, лизала скалы и мелкие острова. Оно срывалось в бесконечность, поглощая лучи медленно опускающегося солнца. Севернее расстилались холмистые земли герцогства Хилленгрин, переходящие в горные пики земель Маунта. Снежные шапки окрасились в красный цвет, но величественно обозревали свои владения. Я приметила знакомые земли герцогства Фунтай и Дейст, замок последнего виднелся возле хорошо отсюда обозреваемой пристани. Обернувшись, я могла увидеть равнинные земли Йелоусанда, усеянные озерами и пустынями, за которыми, по известным мне данным, на границе с Красной страной лежало герцогство Вондэр. Рядом с ним, тоже в пограничных отношениях с другим, воинственно настроенным государством Ейс, находились просторы влажного Рийвэра.

– Как прекрасно! – сдавленно от восторга сказала я принцу. Я не видела его лица, но почувствовала искреннюю улыбку.

– Да, моя принцесса, и все это будет вашим. – Тихие слова принца отрезвили.

Боги стали свидетелями нашей помолвки, я принадлежала принцу по древним обычаям. Да, это была еще не свадьба, при которой мне присвоят третье имя, каким у Силенса являлось «Могучий», но теперь ни что бы ни помешало ему воспользоваться данной королем и богами властью надо мной. Предательская дрожь выдала мои чувства, глаза разочарованно наблюдали за опускающимся солнцем, зажегшим закатное небо.

– Вы замерзли? – принц удивился.

– Нет, нет, – слишком торопливо ответила я. Принц напрягся, я ощутила его каменные мышцы непослушным телом.

– Тогда чего вы испугались?

– Что лошадь не найдет дороги в темноте! – неуклюжая ложь выдала мое смятение.

– Эверин, что вы? – выдохнул Силенс. Казалось, я его оскорбила, но вот чем, не понимала. – Вы опять пользуетесь этой магией! – ну вот загадка перестала быть непонятной.

Только после этих слов я поняла, что волк присутствует во мне и наблюдает за всем человеческими глазами. Узнав, что Силенсу известно о его вторжении, он поспешно удалился, причинив мне некоторую боль и усилив одиночество. Я поняла, когда позвала его в себя.

– Я, нет, я…

– Я чувствовал! – возразил он. – А теперь это ушло…

Он неудобно повернулся в седле, но заглянул мне в лицо, пальцы все еще были сплетены, так что я физически ощутила его недоумение.

– Я сказал вам, что ваша магия не встанет между нами, но вы не оставляете! – обиду он не скрывал.

У меня задрожал подбородок, предупреждающий о походящих слезах, но я лишь крепко сжала зубы и через некоторое время ответила:

– Я ее и не признавала, мой принц. Она владеет мной, а не наоборот. Я даже не чувствую того, что доступно вам. Я не знаю, когда она есть, а когда нет! – голос в конце сорвался. – Да поймите же наконец! – я перешла на крик. – Что в моих мыслях не было вас предавать или причинять вам боль, просто вышло так, что я вас не люблю. Да и когда? – в отчаянии спросила я, лицо принца вытянулось от недоумения. – Я знаю вас три дня, четвертые сутки лишь на исходе от нашего знакомства! И что вы хотите? Мою любовь и покорную преданность? – Не сдержавшись, я разрыдалась. О, как давно я не плакала.

Смятение, тревога, страх и смущение волнами исходили от принца, он нервно сглотнул. Не в силах сдерживать свои эмоции, я беззвучно плакала, не зная куда деть свое раскрасневшееся влажное лицо. Не найдя более удачного выхода, я уткнулась лбом в спинку камзола принца, который вздрогнул от неожиданности. Слезы лились ручьем, пропитывая соленой влагой ткань хорошего качества, но Силенс и ухом не повел, сидя неподвижно в седле Крупинки, которая начала нервничать от долгой неподвижности. Солнце практически закатилось, едва заметно освещая расстелившееся море, но через некоторое время и вовсе потухло, предоставляя нам скудный свет только-только загорающихся звезд.

Силенс повел лошадь вниз по склону, а я все беззвучно плакала в его камзол, ставший мокрым хуже, чем от проливного дождя. Кожа принца покрылась мурашками от прохладной ткани, но он стоически переносил все неудобства, даже не пытаясь мешать мне плакать. Я была благодарна принцу за то, что он не произносил лишних слов, крепче и крепче сжимая мои пальцы под черной тканью, тем самым поддерживая меня. Как я ни старалась, но моя усталость и обиды все не иссякали. Слезы должны были давно кончиться, а я все плакала, вдыхая приятный аромат принца. Дрожь беспощадно била тело, я продрогла в ночном холоде, но сама стала виновницей своего положения. Не надо было давать волю чувствам. Принц хотел бы снять свой камзол, но не имел права развязать черную ткань, так что просто вынудил меня крепче прижаться к своей спине.