Текст книги "Карбонель"

Автор книги: Барбара Слэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Глава 12
КАРБОНЕЛЬ ОБЪЯСНЯЕТ

– Послушайте, – сказал Джон, – если вы так заботитесь о прутиках, почему вы их ничем не обернете, к примеру, бумагой или еще чем-нибудь?

– Это могло бы помочь, – ответил кот. – Только не оберточной бумагой. У метлы тоже есть гордость.

– Я придумала! – воскликнула Розмари. – Мой мешок для сменки.

Она побежала к гардеробу, вытащила из мешка свои чешки и принесла его на кровать. Мешок был сшит из алой фланели.

– Неплохая мысль, – признал Карбонель с неохотой.

Они аккуратно надели мешок на метлу, а Розмари тщательно завязала шнурок.

– А что за колдовские руны здесь написаны? – подозрительно спросил Карбонель.

На мешке белыми нитками было вышито «РОЗМАРИ БРАУН».

– Нас заставляют помечать мешки, чтобы они не потерялись в школе, – пояснила Розмари.

– Это практическая магия, она мне нравится, – одобрил кот.

К этому моменту Джон уже окончательно оправился от поездки на метле и прыгал на кровати.

– Знаете что? Я хочу есть. Давайте поджарим вон те сосиски.

Они перебрались в гостиную. Сначала пришлось вытирать воду от цветов, которую Джон разлил во время полета. А затем начался настоящий пир. Карбонель растрогался при виде рыбешек, которые Розмари положила ему в суповую тарелку. Розмари показала Джону, как прокалывать сосиски, после чего он поджарил все, что было в доме: две луковицы, две картофелины и немного помятый помидор, от которого брызги летели во все стороны, как, впрочем, и от сосисок. Это была замечательная еда, которую проглотили в дружном молчании, и никто не заметил, что картофелины немного подгорели, а сосиски – полопались. Карбонель живо разделался с рыбешкой и двумя блюдечками молока и сыто урчал, пока дети доедали булочки с кремом (слегка подмоченные водой от цветов, но все равно ужасно вкусные). Когда они расположились поудобнее, потягивая сладкий напиток, Карбонель поднялся, выгнул спину, осторожно вытянул одну переднюю лапу, затем другую и сел, выпрямившись и обернув хвостом задние лапы.

– Мне надо кое-что вам рассказать, – начал он. – Сегодня я встречался со своим народом, конечно, инкогнито.

– Что это значит? – спросила Розмари.

– Это значит, что ты притворяешься кем-то другим, – объяснил Джон.

– Вот где я был прошлой ночью, – продолжал Карбонель, не обращая внимания на то, что его перебили.

– Господи! – воскликнула Розмари. – А ты мне ничего об этом не говорил.

– Но ты же не спрашивала, – отрезал кот. – Я говорил тебе, что я Королевский Кот и как только буду свободен, должен буду вернуться в свое королевство.

– А где находится твое королевство? – поинтересовался Джон.

– Пойдемте со мной, я вам его покажу.

Карбонель проскользнул в спальню Розмари и прыгнул на подоконник.

– Смотрите! – сказал он ужасно торжественно. Розмари посмотрела вниз.

– Ты имеешь в виду задний двор? – спросила она с сомнением.

– О Господи! Нет, конечно. Ты видишь острые крыши: равнины, холмы и каньоны, леса печных труб и радиоантенны, упирающиеся в золотое небо? Вот мое королевство, безраздельно принадлежащее котам. Теперь посмотри вниз. Что ты видишь?

– Помойку во дворе, – весело ответил Джон.

Но Карбонель, похоже, его не слышал.

– Видишь садовую ограду, тянущуюся вдоль всех садов на Тоттенхэм Гров? Все стены, похожие на эту – наши дороги. Зачем же они еще существуют? Столько людей думает, что самое подходящее место для кота – коврик у камина. Точно так же можно сказать, что самое подходящее место для птицы – клетка. Нет, только на крыше мы чувствуем себя в своей тарелке. Там мы ведем нашу тайную жизнь, там деремся, любим и поем песни, такие прекрасные песни, что люди, услышав их, распахивают окна и кричат от восторга.

Розмари не была уверена, что эти крики всегда выражают восторг, но не стала заострять на этом внимание. Дома на Тоттенхэм Гров были выше, чем те, которые она видела из окна своей спальни. Ей всегда нравилось нагромождение крыш с фигурными печными трубами, часть из которых была с зонтиками, пригибавшимися и крутившимися на ветру. Одни стояли кучками, как кусты, всех форм и размеров, другие располагались аккуратными рядами, как песочные куличи на пляже. Ей показалось, что там находится чудесная страна. Внизу она видела вершину ограды, которая тянулась вдоль маленьких садиков на Тоттенхэм Гров, а заборы, разделявшие сады, казались тропинками, ответвляющимися от главной дороги. Розмари заметила пару котов, трусивших по одной из таких тропинок, каждый, видимо, по своим делам.

– Много котов приходит в сад, – заметила Розмари.

– Конечно, мы осваиваем новые территории, – сказал Карбонель величественно. – О, бедный мой народ!

– Почему, что с ним случилось? – спросил Джон.

– Когда мой отец умер, – продолжал кот, – к великой скорби своих подданных – говорят, его называли Карбонель Добрый (могу ли я быть достойным его сыном) – не осталось Царственного Котенка, который мог бы занять престол, потому что прямой наследник был украден.

– Ты?! – спросил Джон.

Карбонель кивнул.

– И что они сделали?

– Пара моих кузенов попытались управлять, но что они могли сделать? Простые полосатые кошки. Седьмая вода на киселе. Тогда случилось неизбежное. Не было сильной власти. Все начало разваливаться, а потом, естественно, взбунтовались Бродячие Коты. Они вечно ищут, где бы напакостить.

– А кто теперь король? – спросила Розмари.

Карбонель выпрямился и окинул взглядом крыши.

– Не может быть короля, пока я не вернусь. С незапамятных времен раз в месяц при полной луне мы проводим Законодательное Совещание. На нем мой отец, а перед ним и его отец, и отец его отца вершили справедливый и мудрый суд. Теперь все превратилось в фарс. Бродячие Коты скандалили и дрались, предлагая любому попытаться оспорить их власть. Конечно, сначала многие хорошие и плохие коты приняли вызов. Каждый месяц они сражались за власть, пока не победил сильнейший и не назвался королем, и теперь он сидит на троне моего отца до следующего Законодательного Совещания, когда кто-нибудь другой не заявит свои права. Скажу вам, что после этих совещаний домой возвращается только горстка жалких общипанных животных.

– Откуда ты все это узнал? – удивилась Розмари.

– Я разговаривал с разными котами и делал выводы. Большинство – честные и приличные животные. Многие из них, скажу вам, на стороне Звездного Кота, так они называют меня. Но Бродячие Коты имеют большинство голосов. Я слышал сегодня, что последние три месяца власть находится в лапах Рыжего Кота. Он сражается как тигр и обложил всех налогами, которые взимает в виде селедочных голов и консервированных сардин.

– Но теперь ты можешь вернуться и свергнуть его, и все снова будет хорошо, – сказала Розмари.

– Я уверен, что ты сможешь побить его одной задней лапой! – воскликнул Джон.

Карбонель величественно склонил голову.

– Несомненно. Но какая польза от короля, который бегает у кого-то на посылках. Я же до сих пор в рабстве.

– Ты имеешь в виду меня? – спросила Розмари. – Но я не буду тебя никуда посылать.

– Это ты сейчас так думаешь. Но власть заставляет порой делать странные вещи. Первоначальное заклятие разрушено: Розмари его разбила, когда купила меня за три фартинга с изображение королевы Виктории. Но осталось второе заклятие, которое наложила ОНА, когда я пытался бежать.

– Значит, мы должны побыстрее найти котел и шляпу, – сказала Розмари. Ей было немного стыдно, что радость от встречи с Джоном заставила ее забыть о такой важной для Карбонеля вещи.

– А что будет, когда мы их найдем? – поинтересовался Джон, привыкший ко всему подходить с практической стороны.

– Самое худшее вот что: ОНА наложила Молчаливое Заклятие, чтобы мне было сложнее его распутать, ведь я его не слышал. Только ОНА может сказать, как снять его.

– Ой-ой-ой! – Розмари была озадачена, она с неприязнью вспомнила чудную старушку.

– Так я вот что скажу, – деловым тоном начал Джон, – когда Джеффрис заедет за мной, давайте попросим, чтобы он нас отвез по тому адресу, который вам дали на рынке. В общем, к тому человеку, который купил шляпу.

– Здорово, давайте все быстро вымоем, чтобы быть уже готовыми, когда Джеффрис приедет.

– А это обязательно? – недовольно спросил Джон.

– Обязательно! – лаконично ответила Розмари.

Глава 13
КВАРТИРОСЪЕМЩИК

Они мыли посуду и обсуждали планы на будущее. Каков человек, купивший ведьмину шляпу на Фэрфакском рынке? Они даже не знали его имени. Все, что им было известно – это адрес на конверте с талоном на стиральный порошок. Адрес звучал так: «Квартиросъемщику, 101, Крэншоу-роуд, Нетерли».

Старик, продавший книги, сказал, что Квартиросъемщик молод и носит дорогую, но поношенную одежду.

– Ну, в любом случае, перво-наперво нужно попросить Джеффриса отвезти нас туда, – сказал Джон, – думаю, он не откажет. Мы с ним друзья. Когда он не на работе, от клёвый парень. Однажды он позволил мне помогать ему менять колесо.

– Оставьте меня и метлу дома, – предложил Карбонель. – Нам лучше не привлекать к себе внимания, а коты и колдовские веники, разъезжающие в автобусах, вызывают некоторые подозрения. Ведь вы с мамой будете возвращаться домой на автобусе, я так думаю, вот был бы незабываемый час!

Джеффрис оказался более сговорчивым, чем они смели надеяться. Шофер был крупным, веснушчатым молодым человеком. Он улыбнулся и ответил с готовностью:

– Вам повезло. Я довольно хорошо знаю Крэншоу-роуд. Я проезжаю ее, когда езжу к своей девушке, – добавил он, слегка покраснев.

– Будь другом, – попросил Джон, – завези нас туда по пути домой.

– Вы могли бы высадить нас у дома сто один, а затем поехали бы к своей девушке на полчасика. Это будет сюрпризом для нее, – тактично предложила Розмари.

– Зачем это вам, молодые люди? – спросил Джеффрис без тени неудовольствия.

– У нас очень важное дело, – ответил Джон. – Послушай, оставь нас там хоть на двадцать минут.

Шофер не мог отказать себе в удовольствии лишний раз увидеть свою девушку. Он рассмеялся.

– О'кей, ваша взяла! – сказал он и свернул на дорогу, ведущую к Нетерли.

– Только на полчаса, хорошо? – и Джеффрис высадил их у дома 101.

Дети оказались перед большим домом викторианской эпохи. К главному входу вела извилистая дорожка. Рядом с дверью над звонком висели таблички с тремя именами – сразу ясно, что дом разделен на квартиры.

– Давай не будем тянуть время и раздумывать, а то мы начнем сомневаться – звонить или не звонить, – Розмари нервно смяла конверт. – Нажми на кнопку.

Джон кивнул. Он уже «начал сомневаться», но ничто на свете не заставило бы его в этом признаться; в результате он позвонил намного громче, чем следовало бы. Звонок продребезжал где-то вдали, и дверь открыла грозная дама в рабочем халате.

– Убирайтесь отсюда! – закричала она сердито. – Ему не нужны подростки. Что, делать мне больше нечего, что ли? – добавила она и захлопнула дверь.

Розмари испуганно посмотрела на Джона, который, набравшись решимости, приободрился и не хотел отступать.

– Раз уж мы проделали такой путь, не хотелось бы ограничиваться подобным ответом. Давай все исследуем. Смотри, вон ворота открыты, и я слышу там какой-то шум. Пойдем посмотрим.

Они осторожно открыли одну из створок и заглянули внутрь. Там был мощеный двор, ограниченный кузней с одной стороны, и какими-то зданиями, которые когда-то, видимо, были конюшнями, но теперь использовались как гаражи – с другой. Посреди двора стоял большой голубой грузовик, на котором было выведено красными буквами: «Актеры из Нетли». Из-под грузовика высовывались чьи-то ноги в грязных фланелевых брюках. Джон и Розмари осторожно подошли к грузовику. Они дождались затишья в сердитом ворчании, доносившемся из-под машины. Затем Джон наклонился и спросил:

– Простите, это вы Квартиросъемщик?

Ворчливый голос ответил рассеянно:

– Ну, это с какой стороны посмотреть. То место, где я живу, нельзя назвать квартирой. Да и вообще я редко бываю дома. А вот Бригги, на верхнем этаже, те точно квартиросъемщики, – голос звучал с перерывами, как будто человеку речь давалась с трудом. – Ну, а Паттерсоны, они снимают квартиры просто в сумасшедшем количестве. У них трое детей.

Раздался резкий скрежет, как будто провели гаечным ключом по металлу, и приглушенное ругательство, а потом показался обладатель серых фланелевых брюк. На нем была ярко-зеленая рубашка с расстегнутым воротом, изрядно запачканная маслом. Розмари подумала, что старик-торговец мог бы назвать этого человека молодым. Он перестал сосать свой кровоточащий палец и сказал:

– Но, с другой стороны, я действительно старый квартиросъемщик. Слушайте, зачем вы об этом спрашиваете?

– Мы пришли, чтобы вернуть вам одну вещь, которую вы потеряли на Фэрфакском рынке, – и Розмари протянула ему смятый конверт.

– Как это мило, – мужчина взял конверт и заглянул в него. – Бога ради, что это?

– Это талон, который вы можете обменять на большой пакет порошка «Латеро», заплатив как за маленький.

– И что, скажите на милость, я буду делать с пакетом «Латеро», когда куплю?

– Вы можете постирать им рубашку, – философски заметила Розмари. – Но давайте, я лучше перевяжу вашу руку, у вас идет кровь, а у меня есть чистый платок.

– Выстиранный порошком «Латеро»? Вы, видимо, рекламный агент, да?

– Бог мой, нет, конечно, – возмутился Джон в то время, как Розмари перевязывала руку человеку в зеленой рубашке. – Понимаете, старик сказал, что вы купили шляпу.

– А! Несравненную ведьмину шляпу! Но, простите, я ничего не понимаю. Откуда вы об этом знаете?

– Видите ли, – начала Розмари, – у меня есть кот, принадлежавший той же колдунье и метла…

– На которой вы, только что подлетели прямо к парадному подъезду, – усмехнулся мужчина.

– Ой, нет, мы приехали на машине тети Амабель, потому что не хотели пользоваться колдовством. А Джеффрис, шофер, приедет за нами через полчаса, он поехал к своей девушке, – сказал Джон.

– Понимаю, – сказал молодой человек, – но, если вы спросите меня, то я отвечу, что метла – более цивилизованное средство передвижения, чем машина. Ее не нужно чинить при помощи гаечного ключа, который обязательно соскакивает и бьет тебя, – и он уныло посмотрел на свою перевязанную руку. – Но послушайте, может быть, вы мне ответите, зачем вы пришли.

И он так подбадривающе улыбнулся, что Розмари сказала:

– Нам нужна ведьмина шляпа, если вы не против.

Улыбка исчезла с лица молодого человека. Воцарилось неловкое молчание, затем он крикнул:

– Молли, можно тебя на минутку?

– Сейчас, – ответил женский голос. – Но я никогда не закончу блузку, если ты будешь все время меня отрывать…

Неловкая пауза завершилась приходом девушки в широких брюках и желтом свитере. Розмари подумала, что девушка вполне симпатичная и, похоже, добрая.

– В чем дело? – полюбопытствовала Молли.

– Ты еще спрашиваешь! – молодой человек зажег сигарету. – Этим ребятам нужна шляпа, которую я купил на Фэрфакском рынке.

– Но зачем? Послушайте, давайте поднимемся наверх. Там мы сможем сесть и нормально все обсудить.

Они все вместе зашли в гараж и поднялись по деревянной лестнице туда, где раньше, по-видимому, был сеновал. В одном конце там лежала куча плетеных корзин, одна из которых была открыта, и в ней находилось множество разноцветных тканей. Рядом с окном стоял стол с машинкой для вышивки и грудой самих вы in и кок, а на полках – ряд головных уборов на болванках: цилиндры, шляпы, средневековые шлемы с рогами и вуалями, треуголки и в дальнем углу… черная бобровая шляпа с острым верхом.

– Теперь садитесь и расскажите все по порядку, – сказала Молли.

Ее доброта и близость шляпы придали Розмари уверенности, и, усевшись на корзине с одеждой, она рассказала им все с самого начала.

– Так что, – закончила она, – нам просто необходима ведьмина шляпа, иначе мы ничего не сможем сделать.

– Но послушайте, – сказал молодой человек, – конечно, вы очень мило все это рассказали, но как вы могли прийти сюда с такой сказочкой и ожидать, что я подам вам шляпу на тарелочке с голубой каемочкой! Это очень редкая вещь. Я могу вам точно сказать. Она явно очень старая. Я хотел отнести ее в городской музей и спросить, что там думают по этому поводу.

Розмари была ошеломлена:

– Только не делайте этого, они могут положить ее под стеклянный колпак, и мы уже никогда ее не достанем.

– Вы, конечно, не достанете, – отрезал молодой человек.

– Но мы хотим только взять ее на время, понимаете?

– А теперь слушайте меня… – начал молодой человек решительно, но Молли перебила его:

– Нет, Билл, предоставь это мне. Завтра утром мы уезжаем на время. Мы с Биллом и еще несколько человек играем спектакли: объезжаем деревенские клубы и школы, нам нужно взять эту шляпу с собой. Достать другую или сделать похожую – не остается времени. Понимаете?

Розмари и Джон кивнули.

– Теперь предположим, что вы достанете котел и узнаете Молчаливое Заклинание, тогда мы одолжим вам шляпу на само колдовство. Как вам такое решение?

– Спасибо вам огромное, – сказала Розмари с благодарностью. – Вы такая добрая! Мы этого никогда не забудем, правда, Джон? Только берегите шляпу, хорошо?

– Мы будем ее очень беречь. Я обещаю. Может, вы придете посмотреть спектакль? Билл дай им входной билет. Там написано, где мы будем выступать.

– Значит, мы будем знать, где вас найти, когда нам понадобится шляпа, – обрадовалась Розмари.

– Да, если она вам вообще понадобится, – пробурчал молодой человек.

– Огромное спасибо. Но думаю, нам пора идти.

Они попрощались. Молли и молодой человек проводили их до машины, где их ждал немного встревоженный Джеффрис. Они отсутствовали намного дольше получаса.

Глава 14
ПЛАНЫ НА БУДУЩЕЕ

Джон и Розмари приехали в Туссок к чаю. Миссис Пэндэлбери Паркер не было дома, и они попросили подать им чай на подносах, чтобы можно было отнести их куда вздумается, например, в сад.

– Давай пить чай на каменной скамейке, – предложила Розмари.

В этот жаркий солнечный день скамейка была теплой. Под ногами сквозь щели в камнях, которыми была выложена дорожка, пробивался мох и небольшие растения. Розы роняли свои лепестки на поднос с чаем.

– Я чувствую себя как принцесса, – сказала Розмари.

– Не очень-то ты на нее похожа, ты потеряла ленту из косы.

– Зануда, – обиделась Розмари. – Между прочим, я думаю, что этот день мы провели весьма плодотворно. Я имею в виду Квартиросъемщика. И Молли мне очень понравилась. Они обещали беречь шляпу, а по входному билету мы будем знать точно, где они находятся, и останется только написать им и попросить шляпу, когда мы достанем все остальное. Ты можешь съесть мои бутерброды с огурцами. Я люблю, как огурцы хрустят, когда их откусываешь, но вкус их мне не нравится.

– Я надеюсь, что со шляпой все будет нормально, – неуверенно сказал Джон. – Беда в том, что со взрослыми нельзя по-человечески разговаривать. Они всегда отвечают: «Только не сегодня, может быть, в другой раз, дорогой», – хотя все прекрасно знают, что это всего лишь вежливая форма отказа: «Нет, ты и без этого обойдешься!»

– Ой-ой-ой, я об этом не подумала, – огорчилась Розмари. – Все равно, лучше было согласиться на предложение Молли. В смысле, найти сначала котел и разгадать Молчаливое Заклинание, а потом снова попробовать достать шляпу.

Джон кивнул. Он не мог говорить с полным ртом. Несколько секунд спустя он ответил:

– А я говорю, у нас еще очень много дел. Будет трудно найти колдунью и заставить ее сказать нам слова заклинания.

Вспомнив странную старушку, Розмари вздрогнула:

– Будем ждать, когда ее встретим.

– Я думал об этом. Мы мало чего добьемся, пока не сможем сами распоряжаться своим временем. Знаешь, что я сделаю? Сегодня мама будет звонить тете Амабель, думаю, она и со мной захочет поговорить. Я расскажу ей о тебе…

– Только не о чудесах, – перебила его Розмари. – Думаю, не стоит об этом говорить, пока мы сами все не узнаем. Квартиросъемщик стал вести себя как-то странно, когда понял, что мы имеем в виду – я говорю о колдовстве. А до этого он был очень мил. Ты заметил?

Джон кивнул:

– Я не буду ничего говорить о колдовстве, только о тебе. Нам разрешат делать все, что мы хотим, если нас будет двое. Я скажу, что мы хотим изучить старую часть города, сходить в Фэрфакский музей, в собор, и все в таком роде, а мама обсудит это с тетей Амабель. Тетя считает тебя «милой маленькой леди». Я слышал, как она так тебя называла. Конечно, – продолжал он, пытаясь опровергнуть сказанное, – я знаю, что ты не такая. Но она считает это комплиментом, так что, я думаю, все получится.

Небо заволокли тучи, начали падать крупные капли дождя. Дети схватили подносы и побежали в дом…

– Джон очень мило поблагодарил меня за обед, – сказала миссис Браун в автобусе по дороге домой, – это скрасило мою работу.

– Бедная мамочка! Наверное, страшно скучно подшивать занавески. Несправедливо, что я так весело провожу время, когда ты работаешь.

Мама рассмеялась:

– Да я вовсе не против. Рада, что ты получаешь удовольствие от каникул. Я так боялась, что ты плохо проведешь лето. Миссис Пэндэлбери Паркер хочет, чтобы вы с Джоном каждый день играли вместе. Как это тебе нравится?

– Это просто замечательно, – сказала Розмари.

У нее не было возможности поговорить с Карбонелем до тех пор, пока она не отправилась спать.

– Я думаю, что вы кое-чему научились, – проворчал кот, когда Розмари рассказала ему о приключениях того дня, – хотя бы тому, что со взрослыми нужно держать язык за зубами. Но чтоб уж совсем все было хорошо, ты должна преодолеть малейшее искушение произносить Вызывающие Слова, – добавил он уже благодушно.

Карбонель начал вылизывать грудь, сев рядом с Розмари, и прервался на минутку, чтобы сказать:

– В принципе, ты вполне справляешься, – он переключил внимание на правую заднюю лапу и говорил в паузах между делом. – Я провел несколько часов в компании миссис Уолкер. Должен сказать, мне нравятся ее каминные коврики – они весьма уютны. И я узнал еще кое-что о Бродячих Котах. Возмутительно, сколько они причиняют вреда. Даже люди это замечают. Полосатому коту из соседнего подъезда порвали ухо, а серого из табачной лавки даже пришлось везти к ветеринару. Теперь, если вы с Джоном сможете распоряжаться своим временем, мы с метлой будем ездить с вами и тогда мы обязательно все выясним.

Розмари не обратила внимания на его поучительный тон.

– Наверное, тебе очень неприятно служить метле и мне.

– В каком-то смысле это тяжелее, чем быть ЕЕ рабом. Теперь я ближе к свободе, чем тогда, да что из того? Но я убеждаю себя, что тогда было хуже. Ты добрая и довольно умненькая для человека, и так замечательно меня гладишь. Уж не обижайся, если я иногда ворчу.

Вместо ответа Розмари взяла его на колени. Она сидела на кровати, скрестив ноги, и кот оказался в подоле ее ночной сорочки. Его желтые глаза были похожи на золотые монетки. Некоторое время она сидела в сумерках, прислушиваясь к слабеющему урчанию, а затем сказала нежно:

– Милый Карбонель, мы обязательно освободим тебя, как только сможем.

Ответа не последовало. Урчание стихло. Карбонель спал.