Текст книги "Пятновыводитель для репутации"

Автор книги: Барбара Колли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Шарлотта откашлялась.

– Второго детектива звали Том, – продолжала она. – Фамилию я не слышала. Но все допросы вел только детектив Ришо. Меня он вызвал первой. – И она повторила Даниэлю все вопросы, которые задавал Ришо им с Пэтси. Добравшись до того момента, когда Пэтси сообщила, что купила вазу на старом складе, она внезапно остановилась. Что же такое связано с этим складом?

И вдруг Шарлотта вспомнила…

– Так вот почему мне показалось таким знакомым это название! – воскликнула она.

Даниэль удивленно вскинул бровь:

– Какое название?

– Адрес того склада, где Пэтси продали эту вазу! Это ведь тот же самый адрес… нет, подожди-ка… – Она медленно покачала головой. – Такого не может быть. Помнишь, когда ты помог Рикко получить освобождение… Вскоре на одном старом складе, в задней комнате, обнаружили целую кучу всяких вещей – статуй и так далее. Помещение, где располагался склад, продали, а когда новые владельцы начали его ремонтировать, то наткнулись там на некоторые из похищенных с кладбищ ценностей.

Но Даниэль по-прежнему непонимающе смотрел на нее.

– Да об этом несколько дней подряд писали в газетах!

Племянник наконец кивнул, и Шарлотта продолжала:

– Так вот. По общему мнению, полицейские конфисковали все эти вещи. В качестве улик, – прибавила она через секунду. – Но если они все забрали, как же тогда Пэтси могла купить там вазу? – Ее вдруг осенила новая мысль. – Пэтси сказала «он», – пробормотала она. Теперь понятно, зачем он мне ее продал. – Так кто же этот самый «он»?

Даниэль повернулся к ней.

– Послушай, тетя Чарли! Да, помнится, я где-то читал о том, как нашли эти вещи, но сейчас, по-моему, есть вопросы поважнее! Меня куда больше заботит Надя. Что теперь будет с ней? И с Дэви, – шепотом добавил он. – Бедный малыш!

Голос Даниэля стал хриплым от переполнявших его чувств. Вспоминает, как потерял собственного отца, подумалось Шарлотте. Конечно, отец Даниэля и Джудит не умер, но от этого не легче. Разведясь с их матерью, он как будто развелся и с детьми, предоставив им до конца жизни размышлять, чем же они провинились, что родной отец не желает иметь с ними дела.

– Знаешь, ведь Дэви все еще помнит отца, – продолжал Даниэль. – До сих пор говорит о нем и даже иногда видит во сне.

Горло Шарлотты сжалось от жалости.

– Милый, ты прав! Прости меня.

– Ничего, все в порядке, – успокоил ее Даниэль. – Но скажи-ка мне, тетя… – Он помолчал. – Как объяснить трехлетнему ребенку, что его отец мертв?

– Боюсь, это нелегкая задача, – тихо проговорила Шарлотта.

Как и племянник, она слишком хорошо знала, каково это – потерять любимого человека. Но ее, в отличие от Даниэля, горечь утраты не оставляла ни на секунду. Ей было восемнадцать, когда погиб отец Хэнка. А затем, лишь два года спустя, катастрофа унесла жизнь ее собственных родителей. Но Шарлотта была уже достаточно взрослой, чтобы понимать, что такое смерть. А Дэви… Дэви совсем малыш.

Даниэль несколько минут сидел, глядя в пространство.

– Да, задача не из легких. – Он глубоко вздохнул. – Но в первую очередь я должен рассказать все Наде и подготовить ее к возможному визиту полицейских. А они непременно появятся, я уверен. Если это в самом деле скелет Рикко, дело может кончиться тем, что Надя окажется у них один в списке подозреваемых под номером один. Но у нас, вероятно, еще есть в запасе немного времени. А вот сколько… это зависит от того, когда они точно установят личность погибшего. В любом случае не так уж много.

– Даниэль, я не сомневаюсь, что полицейские захотят допросить Надю. Но ведь есть еще и сообщники Рикко, которых арестовали вместе с ним! Думаю, они должны вызвать куда больше подозрений, чем Надя, – за ней-то грехов не водится! – Шарлотта заколебалась. Обрывки мыслей, воспоминания о недавнем происшествии беспорядочно роились в ее голове. – Разумеется, есть еще один вариант развития событий, – снова заговорила она. – А если это вовсе не Рикко – там, в вазе? Существует ведь такая вероятность!

Подумав секунду, Даниэль пожал плечами и с сомнением произнес:

– Предположить можно все, что угодно. Но мы-то с тобой понимаем: это не более чем пустые рассуждения! Как ты еще объяснишь, что бумажник Рикко очутился в этой вазе?

Шарлотта задумалась.

– Мало ли, как он туда попал! Может, бумажник у него украли, или он его потерял, кто знает, что еще? Может, тот человек, который в вазе, карманник? Или бездомный. Подобрал бумажник где-нибудь на дороге…

– Может, и так, – отозвался Даниэль. – Но я бы не слишком на это рассчитывал. В любом случае Надю все равно нужно предупредить.

Шарлотта прищурилась:

– А почему ты считаешь, что она окажется первым подозреваемым? Я знаю, они вместе жили и так далее, но…

– Я так не считаю. Но полицейские, как только поднимут старые документы и начнут копаться в отношениях Рикко и Нади, непременно ее заподозрят. Рикко Мартинес был жестоким ублюдком. Прости за грубость, тетя, но это именно так. И у Нади с Дэви осталось достаточно шрамов на теле и на душе, чтобы это подтвердить. Есть и больничные записи, документы из отделения «Скорой помощи». Однажды он сломал ей руку. В другой раз разбил губу. Конечно, в больнице она солгала, будто упала, но если полицейские копнут поглубже… – Он пожал плечами.

Рассказ Даниэля потряс Шарлотту, и одновременно в ее душе начал закипать гнев. Ей никогда не нравился Рикко Мартинес, и теперь она окончательно поняла, почему. Наверное, она просто с самого начала догадывалась, что он за человек.

– Одного я не понимаю, – нахмурилась Шарлотта. – Если Рикко жестоко с ней обращался, почему же она так старалась для того, чтобы его освободили из тюрьмы? Ведь ей скорее стоило радоваться, что он за решеткой! А если я ничего не путаю, она тогда сказала мне…

– Я знаю, что она тебе сказала, тетя! Будто бы Дэви скучает, плачет по отцу! Она выдумала это, чтобы ты ей помогла. Единственный положенный ему телефонный звонок Рикко использовал, чтобы связаться с ней. Он пригрозил, что, если она не поможет ему выбраться, они с Дэви до конца жизни будут расплачиваться. – Даниэль покачал головой. – Ты представляешь? Чтобы отец вот так угрожал собственному ребенку! Бессовестный тип!

Ярость Шарлотты все росла.

– Хм! Бессовестный – еще не то слово, по-моему, – ответила она.

Угрожать кому-либо уже плохо, но сулить расправу ни в чем не повинному малышу – попросту подло!

Внезапно Даниэль поднялся с дивана.

– А теперь мне пора домой.

Шарлотта тоже встала.

– Но вот еще что, – снова заговорил Даниэль. – Прости, что прошу тебя об этом… Ты можешь поехать со мной и помочь мне поговорить с Надей? Она тебя очень уважает, и мне кажется, твое присутствие будет ей приятно – моральная поддержка и все такое… Я буду тебе очень благодарен!

Шарлотта кивнула.

– Конечно, милый. Только дай мне минутку. Я поеду за тобой следом в своем фургоне – и тебе не придется потом меня отвозить домой.

Коренные жители делят Новый Орлеан на несколько районов с четко определенными границами: Центральный деловой район, Французский квартал, Садовый квартал, Ирландский канал, Восточный округ, Верхний город и Центр, хотя количество их может варьироваться в зависимости от того, кто ваш собеседник.

Даниэль, как и Шарлотта, жил в Верхнем городе, только в округе Бродмур, и от ее дома до его было пять-десять минут езды. А точное время зависело от маршрута и времени суток, а также от количества пробок на Саут-Клейборн: там ремонтировали канализацию, построенную еще столетие назад под участком земли между двумя полосами шоссе.

В шесть часов дня на дороге было довольно свободно. Шарлотта сидела в своем фургоне рядом с машиной Даниэля, дожидаясь, пока переключится светофор на Сент-Чарлз-авеню, и прислушивалась к бурчанию в животе: жаль, что она не съела бутерброд перед уходом. Но гораздо сильнее тревожила ее другая мысль – неотвязная и мучительная, как зубная боль. Вновь и вновь Шарлотта прокручивала в памяти разговор с племянником, с особенным беспокойством вспоминая его слова о том, что Надя наверняка попадет в список подозреваемых.

– Несправедливо! – пробормотала Шарлотта. – Это несправедливо.

Из всех, кого она знала, Надю меньше всего можно заподозрить хоть в чем-то дурном, а уж тем более – в убийстве. Но если учесть, как жестоко с ней обращался Рикко…

Шарлотта покачала головой.

– Нет, это невозможно! – прошептала она. Допустим, Рикко бил Надю… Но все равно, разве она способна на такое? Если только она не защищала Дэви…

Пожалуй, Шарлотта могла бы напрячь воображение и представить, что Надя каким-то образом ухитрилась убить Рикко. Но как быть с тем обстоятельством, что тело засунули в вазу? Ростом Надя чуть выше Шарлотты, да и сложения примерно того же… Сомнительно, чтобы такое было ей под силу.

Только если она не опрокинула вазу набок.Перед мысленном взором Шарлотты возникли двое здоровенных рабочих в саду Пэтси, которым после нескольких неудачных попыток, ценой нечеловеческих усилий, удалось лишь слегка передвинуть вазу.

– Невозможно! – еще раз прошептала Шарлотта. Надя попросту не сумела бы управиться с этой штуковиной в одиночку.

Внезапный громкий гудок сзади заставил Шарлотту подскочить. Светофор переключился на зеленый.

– Хорошо, хорошо! – пробормотала она. – Главное, без нервов. – И она поехала вперед по Сент-Чарлз-авеню.

Убить мог только мужчина, решила она, трясясь на переезде через трамвайные пути, проложенные по центру Сент-Чарлз-авеню. И при этом сильный, высокий и атлетического сложения – вроде Даниэля…

Даниэль.

Глава 6

До этого момента ей в голову не приходило заподозрить Даниэля. А ведь следовало об этом поразмыслить, учитывая его близкие отношения с Надей. Но Шарлотта даже на секунду не могла допустить, что Даниэль способен на преступление. Она об этом не думала. И не станет так думать! Только не Даниэль, ее любимый племянник, такой веселый и умный, такой славный и добрый! Нет, никогда в жизни! Кроме того, ведь он юрист, служитель правосудия. И просто порядочный, достойный человек. Как же она могла хоть на секунду допустить подобные мысли?!

Но полицейские могут рассудить иначе. Шарлотта сморщилась. Липкий тяжелый ком страха рос где-то в животе. Слово «могут» тут не подходит. Если Надя будет подозреваемым номер один, то Даниэль точно окажется на втором месте. А может, и на первом, особенно если полиции станет известно об отношениях между ним и Надей полгода назад и о недавней свадьбе.

Руки Шарлотты дрожали, когда она втискивала фургон между двумя автомобилями, припаркованными на обочине перед домом Даниэля.

Хватит! Немедленно прекрати! Что это за выдумки?

– Слишком много детективов читаю, – прошептала Шарлотта. А в детективе подозреваются все.

Сколько она себя помнила, на недостаток воображения ей никогда жаловаться не приходилось. Но богатая фантазия может быть и благословением, и проклятием, и Шарлотта порой завидовала тем, кто жил, принимая вещи такими, какие они есть. Вот как раз сейчас воображение вовсе ей не помощник! – заключила Шарлотта.

Может, стоит перейти на любовные романы? Они, по большей части, жизнеутверждающие, сказочные, про любовь. И конец там всегда счастливый. Наверное, стоит попробовать. Можно начать с этой местной писательницы, о которой все без конца говорят. Она живет по соседству с Даниэлем. Как ее зовут? Рексанна… что-то там дальше. Может, Бекнел? Точно! Так и есть. Рексанна Бекнел.

– Тетя Чарли! – раздался за окном голос Даниэля.

Шарлотта вздрогнула и поспешно обернулась к нему, он же тем временем открыл перед нею дверцу.

– Что-то не так? – Опираясь на дверцу, Даниэль наклонился и вгляделся в ее лицо.

– Нет, нет, дорогой. Просто задумалась. Что-то последнее время я часто витаю в облаках!

Шарлотта вынула ключ из зажигания, взяла сумку и выбралась из фургона. Даниэль захлопнул дверцу. Заперев фургон, она направилась вслед за ним через двор к дому.

Они уже до половины поднялись по лестнице, ведущей на веранду, когда Шарлотта взяла племянника за руку.

– Даниэль, подожди минутку.

Он остановился.

– Я вот подумала, пока мы ехали… Тебе не приходило в голову, что Надя может оказаться не единственным подозреваемым в этом деле? Не то чтобы ямогла вообразить такое, но полицейские ведь могут заподозрить и тебя!

Даниэль снисходительно улыбнулся.

– Тетя! Ты удивительная женщина. – Он крепко обнял Шарлотту. – Да, конечно, я обдумывал такую возможность. Не забывай, я ведь юрист. Мне приходилось защищать множество людей, которых подозревали в преступлении, так что я понимаю, о чем говорю.

– О, милый, ну конечно, ты понимаешь! – Щеки Шарлотты запылали. – Я ничего другого и подумать не могла! Просто я… я…

Ну что, что «ты», глупая женщина?!

Даниэль рассмеялся.

– Да все в порядке, тетя! Не стоит смущаться, и не нужно мне ничего объяснять. – Лицо его вдруг стало серьезным. – О себе я не беспокоюсь. Гораздо больше меня заботит судьба Нади и Дэви. Чертовски неприятно в этом признаваться, тетя Чарли, но предстоящий разговор не слишком-то меня радует. Как хорошо, что ты со мной!

Хоть и вполовину не такой большой и вычурный, как старинные дома, которые до сих пор встречаются в Садовом районе, дом Даниэля тем не менее был по-своему привлекателен и необычен. Двухэтажный особняк в средиземноморском стиле, покрытый оранжево-розовой штукатуркой, с красной черепичной крышей, построенный в двадцатых годах двадцатого века, являл собой элегантный образчик испанской архитектурной традиции.

Дом выставили на продажу как раз тогда, когда ссудные проценты были невелики, а Даниэль решил, что уже по горло сыт съемными квартирами. За два года с тех пор, как он приобрел дом, его первоначальная стоимость взлетела до небес, и таким образом оказалось, что Даниэль сделал очень выгодную покупку.

Шарлотта вслед за племянником двинулась дальше. Вдруг из дома до них донесся какой-то шум, и, отчетливо слышный даже из-за двери, раздался звонкий детский возглас:

– Мама, папа Дэнни, папа Дэнни приехал!

Дверь перед ними распахнулась, и на веранду маленьким вихрем вылетел ребенок. При виде Шарлотты он резко затормозил, проехав несколько сантиметров на подошвах ботинок, но затем, разглядев Даниэля за ее спиной, пулей кинулся к нему.

Даниэль подхватил Дэви на руки:

– Привет, привет, дружище!

Малыш хихикал от удовольствия.

– А я тебя жду, – проговорил он сквозь смех. – Мне мама сказала, вот я и жду!

– Правда! Вот замечательно!

– Дэви! Ну-ка вернись домой… – в дверях появилась Надя: руки в боки, на лице упрек. При виде Шарлотты она застыла на пороге. – О… привет, Шарлотта. – Она шагнула на веранду. – Какой приятный сюрприз! Я и не ожидала, что у нас сегодня будут гости.

Улыбнувшись, Шарлотта шагнула к ней.

– Не просто гости, милая. – И она заключила Надю в объятия. – Ведь мы же теперь – одна семья, – проговорила она, отпуская Надю.

Надя улыбнулась в ответ, но улыбка ее быстро сменилась нарочито суровой гримасой, и, прищурив глаза, она вновь обратилась к Дэви:

– А ты – маленький бандит! – Она погрозила сыну пальцем. – Сколько раз я тебе говорила не открывать дверь без меня? Ну, как мне тебя наказать?

Дэви спрятался от нее, прижавшись лицом к плечу Даниэля. Подмигнув Шарлотте, Даниэль наклонил голову и громко зашептал на ухо Дэви:

– Ой-ой-ой, дружище, кажется, у тебя неприятности!

Но малыш только еще теснее прижался к его плечу. Даниэль усмехнулся, а потом шагнул к Наде и поцеловал ее.

– Думаю, мне все-таки стоит поставить на дверь цепочку, а? Как ты считаешь?

– Да я уже поставила ее, сегодня утром, – отозвалась Надя. – Только не очень она помогла! Я оплошала: сказала ему, что ты должен вот-вот вернуться, и последние полчаса он проторчал у окна – тебя выглядывал. Я вышла всего на минутку, но ему хватило: маленький дьяволенок подвинул к двери стул и снял цепочку.

Дэви обернулся и просверлил мать возмущенным взглядом:

– Я не дьяволенок! Дьявол – это страшное чудовище!

– Ну конечно, дорогой! – Надя погладила его по спине. – Мама просто глупость сказала. – С печальным вздохом она обернулась к Шарлотте: – Здесь страшный кавардак, но все же – добро пожаловать. – И она взмахнула рукой, приглашая Шарлотту пройти первой. – Я до сих пор вещи не разобрала. Но ведь мы оба работаем, а потом я еще и заболела… – Она двинулась вслед за Шарлоттой. – Мне кажется, эта уборка никогда не закончится.

– Тебе лучше? – спросила Шарлотта.

Надя кивнула:

– Лучше, чем вчера.

Даниэль вошел последним и захлопнул за собой дверь.

Гостиная была большой, с высоким потолком и двумя громадными окнами по обе стороны камина. Один угол заставлен коробками с вещами, а под окном, на полу, возвышалась стопка детских книжек, но, не считая этого, в комнате царили безукоризненный порядок и чистота.

– Здесь мало что изменилось с моего последнего визита, – проговорила Шарлотта, повернувшись к Даниэлю. Тут взгляд ее упал на диван: – Какой красивый! Намного лучше прежнего. Новый?

Даниэль кивнул.

– Так точно, мэм. Мы все не могли решить: забрать старый диван из Надиного дома или оставить мой. В конце концов, пришли к заключению, что наилучший выход – выкинуть оба и завести новый.

– Замечательно! И выбрали как раз то, что нужно!

– Спасибо, – отозвалась Надя. – Он очень Удобный. – И она махнула рукой в сторону того самого дивана: – Присаживайтесь. Попробуйте, как, мягко? А я принесу вам чего-нибудь попить. Кофе? Чай со льдом?

Шарлотта замялась: а когда и как именно, по мнению Даниэля, должна она сообщить Наде новости о Рикко? Даниэль, будто прочитав ее мысли, немного подвинул Дэви, который по-прежнему сидел у него на руках, и проговорил:

– Милая, давай немного подождем с напитками. Боюсь, я явился с плохими новостями.

Шарлотта протянула руки:

– Может, я пока заберу Дэви в кухню?

Надя устремила настороженный взгляд сначала на Даниэля, потом на Шарлотту:

– В чем дело?

– Подожди минуту! – остановил ее Даниэль. – Сейчас я все объясню. – И, обернувшись к Шарлотте, добавил: – Да, тетя, думаю, сейчас лучше всего так и сделать. – Он опустил ребенка на пол и, став на колени, чтобы оказаться с ним лицом к лицу, сложил ладонь чашечкой и осторожно ухватил Дэви за подбородок:

– Но Дэви ведь уже взрослый, правда, дружище?

Дэви радостно ухмыльнулся, и Даниэль отвел руку.

– Я взрослый! – повторил Дэви, оживленно кивая.

– А взрослые сами ходят, да?

Дэви снова кивнул.

– Так что, парень, давай, покажи тете Чарли, где у нас кухня, договорились? А она, может быть, найдет там тебе печенье… – он взглянул на Надю, – если, конечно, мама не против.

– Не против, – отозвалась та. – Он уже поужинал.

– Хорошо. – Шарлотта протянула руку Дэви. – Тогда пойдем-ка мы с тобой на поиски печенья.

Дэви ухватился за ее ладонь.

– Я тебе покажу, тетя Чалли. – И он потянул Шарлотту за собой. Та, бросив на Даниэля сочувственный, но ободряющий взгляд, вышла вслед за малышом.

– Так что случилось? – услышала Шарлотта Надин голос, шагая вместе с Дэви через холл. Но Дэви без умолку щебетал, и продолжение ей разобрать не удалось.

Шарлотта изо всех сил пыталась оттянуть момент возвращения, чтобы дать Даниэлю и Наде время поговорить, но как только Дэви получил обещанное печенье, трудно было найти еще предлог, чтобы задерживать его на кухне. Малыш обожал Даниэля, и раз уж его любимый «папа Дэнни» был дома, он непременно должен находиться рядом.

Когда Шарлотта и Дэви возвратились в гостиную, Даниэль сидел на диване рядом с Надей, обнимая ее за плечи. Надя, бледная как полотно, смотрела перед собой невидящими глазами.

Дэви немедленно устремился к Даниэлю и забрался ему на колени. И, кажется, лишь в эту секунду Надя заметила, что Шарлотта с малышом вернулись. С потерянным видом она переводила взгляд с Даниэля на Шарлотту.

– Они ведь решат, что это я сделала, да? – сдавленным шепотом произнесла она.

– Пока они всего лишь хотят допросить тебя, – решительно произнесла Шарлотта.

– Но… ведь все равно они подумают на меня! – голос ее сорвался на крик.

– Надя, дорогая, не надо… – Даниэль потянулся к ней, но она тряхнула плечом, сбрасывая его руку, и резко поднялась.

– Ну почему? – выкрикнула она и, заламывая руки, принялась ходить от двери к дивану. – Все, о чем я мечтала, – немного счастья нам с Дэви. И что теперь! – Она внезапно остановилась и быстро обернулась к Шарлотте: – Боже, Шарлотта, что, если они меня арестуют? Если заберут у меня Дэви?

Шарлотта быстро подошла вплотную к ней.

– Надя, перестань! – И она крепко взяла девушку за плечи, а затем медленно, отчетливо произнося каждое слово, проговорила: – Они всего лишь хотят поговорить с тобой. Не впадай в панику, детка, от этого будет только хуже. И Дэви у тебя никто не заберет, – добавила она.

– Ты права, – пробормотала Надя. – Знаю, что ты права, но… – На глазах у нее выступили слезы и покатились по щекам.

Шарлотта притянула ее к себе и крепко обняла, почувствовав, как Надя всем телом вздрагивает от беззвучных рыданий.

– А почему мама плачет? – Дэви глядел на мать, широко распахнув глаза, а нижняя губа у него уже начала кривиться.

– Маме просто грустно, – объяснил ему Даниэль. – Взрослым иногда бывает грустно и нужно, чтобы кто-то обнял.

– Я обниму маму!

– Подожди минутку, дружок. Всего минутку. И мы с тобой оба обнимем маму.

Шарлотта пробормотала, поглаживая Надю по спине:

– А теперь постарайся успокоиться, милая, хотя бы ради Дэви. Все хорошо. Все обязательно будет хорошо!

Но, произнося эти успокаивающие, ободрительные слова, сама она никак не могла избавиться от гнетущего страха, который свинцовой глыбой угнездился у нее в желудке.

Когда несколько минут спустя Шарлотта собралась уходить, Надя, казалось, почти сумела взять себя в руки. И все же, когда Даниэль, Дэви и Надя, выйдя на веранду, помахали ей на прощанье и Шарлотта отъехала в своем фургоне, страхи, одолевавшие ее весь день, навалились с новой силой.

Что, если они арестуют меня? Что, если заберут у меня Дэви?Горестные возгласы Нади все еще звенели у нее в ушах. Вопреки ее недавним успокоительным речам, вопреки всем попыткам убедить саму себя в том, что Надины страхи безосновательны, тяжкое предчувствие подступающей беды упорно не оставляло Шарлотту.