Текст книги "Пятновыводитель для репутации"
Автор книги: Барбара Колли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)
Глава 15
Вообще-то поддаваться слабостям и страхам Шарлотте было не свойственно. За то время, что ей пришлось руководить собственным делом, она успела понять: информированность и решительность – залог успеха любого предприятия. Однако прежде, чем наступило утро четверга, она успела поменять решение, наверное, тысячу раз. То вдруг ее переполняла готовность сейчас же, не раздумывая, кинуться в бой и добиться победы. А уже через минуту она снова принималась гадать и сомневаться, насколько хорош и нужен ли вообще ее план, и порой сомнения одолевали ее настолько, что она готова была опустить руки, выбросить свою идею из головы.
А потом ей опять вспоминался Даниэль, запертый в тюремной камере, и Надя, скитающаяся где-то с ребенком во чреве… И все начиналось заново.
Если она и в самом деле собиралась привести свой план в исполнение, нужно было попасть в офис Лоуэлла самое позднее к восьми часам. И лишь в очередной раз оставив Дэви в детском саду, она окончательно решилась действовать.
– Ну, допустим, план мой и провалится, – рассуждала она вслух, направляясь по Сент-Чарлз-авеню к Центральному району. – Что ужасного может произойти?
Шарлотта почти не сомневалась: только из-за того, что она очутилась в их офисе, вызывать полицию и требовать ее ареста они не станут. В конце концов, она ведь может заявить, что просто заблудилась! Итак, в худшем случае ее просто выпроводят из здания. Конечно, ситуация не из приятных! Ее могут обвинить в том, что она сует нос в чужие дела, или просто счесть чудачкой, но уж от этого она не умрет! По крайней мере, хочется в это верить.
Шарлотта покрылась гусиной кожей, вдруг подумав о Рикко – о том, что его-то убили, да еще и затолкали в вазу, чтобы он гнил там, пока не останется один скелет. Она снова поежилась, как от озноба. Даже если Рикко убил Лоуэлл, убивать ееу него нет причин. И уж конечно, он не станет делать этого средь бела дня.
Шарлотта помотала головой, словно пытаясь этим движением вытряхнуть жуткие мысли.
– Какая чепуха! Надо же было до такого додуматься! – бормотала она, подъезжая к высотному дому, где располагались офисы компании «От Антарктиды до Ямайки».
Прежде всего, у нее нет ни одного веского доказательства, что Лоуэлл Вебстер причастен к смерти Рикко, и даже никаких свидетельств, способных ниспровергнуть его идеальный образ. Единственная карта у нее на руках – сплетни о том, что некая женщина утверждала, будто бы у них когда-то был роман! Да… Ничего определенного. Одни только слухи и домыслы… пока.
Шарлотте предстояло пробраться в огромное здание на Пойдрас-стрит, втиснутое в самую сердцевину делового центра. Этот один из самых крупных в городе небоскребов считался еще и одним из самых высоких.
Когда Шарлотте впервые в голову пришел ее план, выглядел он достаточно простым и выполнимым. Шарлотта притворится одной из работниц Захарии Картера, появится в здании часом раньше настоящих работников, чтобы как следует оглядеться и послушать, что происходит в офисе компании Вебстера. В конце концов, никто ведь не обращает внимания на прислугу и уборщиков! Кто знает, что ей удастся разнюхать? Вдруг ей попадутся на глаза какие-то мелочи, по которым можно разгадать истинную сущность Лоуэлла. А когда она проникнет внутрь, останется только действовать по обстоятельствам и надеяться, что ее не поймают.
Шарлотта еще накануне позвонила в «От Антарктиды до Ямайки» и узнала точное расположение офиса в здании. Поэтому, припарковав фургон и вооружившись своим рабочим ящиком, она решительно вошла в здание, уже зная, к какому ряду лифтов ей идти.
После головокружительного вознесения на сорок первый этаж Шарлотта устремилась прямо к рабочим помещениям компании «От Антарктиды до Ямайки». Когда она вошла в приемную, ей сразу бросилась в глаза чистота и порядок, царившие там и не оскверняемые – насколько можно заметить – ни единой пылинкой.
Затем ее внимание привлек дизайн помещения. В соответствии с темой внешней торговли, которой занималась фирма, стены увешаны огромными пейзажными фото, сделанными в самых разных странах. Все это напомнило ей офис туристического агентства, где ей однажды довелось побывать.
По центру комнаты стоял тиковый стол, а вдоль стен выстроились мягкие стулья. Ткань обивки по цветам идеально гармонировала с ковром и стенами.
Идеально. А чего еще ждать от офиса, принадлежащего человеку такого статуса и репутации, как Лоуэлл? Только вот за конторкой в приемной никого нет… Хотя нет, кто-то там все-таки есть. Компьютер включен, а рядом с клавиатурой – чашка, с кофе, наверное. Кофе еще горячий – пар идет… И по столу разбросана целая кипа бумаг и папок.
– Шишки-шишки, я на передышке… – пробормотала Шарлотта и вдруг вспыхнула улыбкой, осознав, как немного времени – ведь Дэви поселился у нее совсем недавно – понадобилось ей, чтобы перенять его детские словечки.
Однако минуты неумолимо бежали вперед, и, взглянув на свои часы, Шарлотта перестала улыбаться. Некогда раздумывать и дожидаться секретаря, если она действительно намерена осуществить свой план. И, стараясь не обращать внимания на бабочек, порхающих в животе, Шарлотта решительным шагом устремилась вперед по широкому коридору. По обеим его сторонам тянулись ряды закрытых дверей с медными табличками, на которых были выгравированы фамилии хозяев кабинетов. И только в самом конце коридора, на последней двери, Шарлотта обнаружила табличку с именем Лоуэлла Вебстера.
Она подошла поближе и, едва дыша, приблизила ухо к двери, пытаясь различить хоть какие-то звуки и понять, есть ли кто там, внутри.
Наконец до нее донеслись приглушенные голоса, но она не могла понять, ни кто это говорит, ни о чем. Сердце ее больно колотилось о ребра. Сделав еще шаг, она прильнула ухом прямо к доскам двери.
И вдруг события начали развиваться с неимоверной скоростью: где-то зазвонил телефон, и на противоположном конце коридора хлопнула дверь. И в этот же миг дверь кабинета внезапно распахнулась.
Перепуганная Шарлотта, даже не успев осмыслить этого, автоматически отскочила назад, и как раз вовремя: на пороге показалась женщина и шагнула в коридор. Промедли Шарлотта еще долю секунды, и они столкнулись бы нос к носу.
Будто в каком-то странном танце, обе женщины синхронно отступили назад.
– Я… вот как раз собиралась постучать! – выпалила Шарлотта и, подняв руку, помахала кулаком в воздухе, будто это наглядное пособие могло придать убедительности ее лжи.
– Вы кто? – резко спросила женщина, глядя на Шарлотту так, словно хотела взглядом пронзить ее насквозь.
Та с трудом проглотила комок в горле, опустила руку и направила всю свою волю на то, чтобы унять дрожь в коленях. Незнакомка выглядела лет на тридцать или чуть больше. Кое-то, вероятно, счел бы ее красивой, но эта красота была такого свойства, что в памяти у Шарлотты всплыла цитата из Шекспира, что-то насчет «ведьминской красоты».
Шарлотта слабым взмахом руки указала на ящик.
– Служба уборки, – выдавила она. – Я… я пришла тут поработать.
Все с той же мрачной гримасой и подозрительным огоньком в глазах незнакомка осмотрела Шарлотту с ног до головы.
– Что-то вы рано! – проронила она. – И не помню, чтобы видела вас раньше. – Она указала на одежду Шарлотты: – А где униформа?
Как же так? Ведь уборщиков и прислугу не замечают…Грозная, устрашающая, суровая… сразу и не подберешь подходящего описания для этой женщины. У Шарлотты уже не раз и не два промелькнула мысль отказаться от этой затеи. Если ты так и будешь вести себя, будто в чем-то виновата, она в это поверит!
Собрав в кулак всю доступную ей смелость, Шарлотта выпрямилась и вздернула подбородок.
– А я здесь раньше и не бывала! – резко ответила она. – Я на замене. Тот, кто обычно здесь убирает, заболел. А униформы для тех, кого удалось подыскать в последнюю минуту, у них не предусмотрено, – прибавила Шарлотта. – А теперь, если вы будете так добры указать мне, с какого помещения начинать, я, с вашего позволения, займусь делом.
Внезапно за спиной женщины возникла мужская фигура. И Шарлотта немедленно узнала лицо, которое так часто мелькало перед ней на страницах газет.
Среднего роста и в меру крепкого телосложения, Лоуэлл Вебстер оказался привлекательным мужчиной слегка за пятьдесят с густыми, чуть посеребренными сединой волосами, постриженными очень коротко, почти «под ноль». Черты лица у него были грубоватые, а взгляд пронзительных голубых глаз даже на расстоянии оказывал какое-то гипнотическое действие. Нетрудно представить, как юная Пэтси Дюфур по уши влюбилась в этого человека.
– Что, какие-то проблемы, Кимберли? – осведомился Вебстер.
Женщина поспешно обернулась к нему, однако Шарлотта все же успела заметить поистине чудесное преображение, произошедшее с ней. Всего мгновения хватило на то, чтобы весь ее облик вдруг буквально пропитался выражением, которое, пожалуй, можно было бы определить как тошнотворно-льстивое.
– Никаких проблем, мистер Вебстер! – откликнулась она нежным, мелодичным голосом. – Просто небольшая путаница с работниками, которые должны тут убирать. Простите, что потревожили вас.
И, чуть ли не поклонами и реверансами, Кимберли попятилась из дверей, вынуждая Шарлотту тоже сдвинуться с места или хотя бы слегка отступить.
Лоуэлл склонил голову и через плечо Кимберли смерил Шарлотту внимательным взглядом.
– Ну что ж, пусть заходит, – проговорил он. – У меня в кабинете настоящая помойка. – И, произнеся это, он с равнодушным видом направился обратно к своему рабочему столу.
Кимберли еще раз обернулась вокруг своей оси, и лицо ее опять поменяло выражение. Вернулся тяжелый, колючий взгляд, а с ним и неодобрительная морщина на лбу.
– Ну? – процедила она сквозь зубы. – Вы слышали, что приказал мистер Вебстер? Так чего ждете?
Подстрекаемая внезапно пробудившимся духом противоречия, да и просто желанием позлить эту глупую особу, Шарлотта встала по стойке «смирно», четко отсалютовала ей тремя сложенными пальцами и произнесла:
– Так точно, мэм! Будет исполнено, мэм!
И в ту же секунду пожалела о своем порыве. Шарлотта, какая же ты дура! Вот уж глупость так глупость!Эта мадам и без того смотрела на нее подозрительно, и в такой ситуации точно не следовало вступать с ней в спор и привлекать еще больше внимания к собственной персоне!
Ее сожаление усилилось, когда Кимберли, прищурившись, бросила на нее взгляд, ясно говоривший: «Ну я тебе покажу!», и, гордо выпрямившись, удалилась величавой поступью.
А теперь, пожалуй, стоит поторопиться и ковать железо, пока горячо. Потому что у нее возникло подозрение, что это железо быстро остынет.
Кабинет Лоуэлла, выполненный в том же стиле, что и приемная, оказался при этом гораздо больше. Одна стена представляла собой окно, из которого открывался вид на горизонт. Вдоль второй стены выстроилась череда картотечных шкафов, бар и маленький холодильник. У третьей размещался компьютерный центр. Там же находилась еще одна дверь, ведущая, по предположению Шарлотты, в личную ванную. В центре возвышался массивный письменный стол, заваленный папками и документами, а перед ним уютной группкой теснились друг к другу небольшой диван, два клубных кресла с высокими спинками – из того же гарнитура – и восьмиугольный кофейный столик.
Лоуэлл сидел за столом, погруженный в изучение каких-то бумаг, однако, когда Шарлотта вошла, поднял голову и произнес:
– Можете начинать оттуда, – махнув рукой в сторону компьютерного центра. А затем снова склонился над документами.
Как и предполагала Шарлотта, дверь вела в ванную. Прикрыв дверь за собой, она все же оставила маленькую щелочку, чтобы слышать, что происходит в кабинете.
Ванная оказалась почти такой же большой, как и в ее собственном доме. Кроме раковины и туалета, там имелась еще и внушительных размеров душевая кабина, а рядом – небольшой стенной шкаф.
Охваченная любопытством, Шарлотта заглянула в шкаф. Как она и предполагала, там висело несколько деловых и спортивных костюмов, несколько рубашек, а на полу из-под них выглядывали носы парадных ботинок и теннисных туфель.
Шарлотта почти утратила ощущение времени. Тряхнув головой, она закрыла дверцу шкафа, поставила на пол свою коробку и натянула резиновые перчатки.
Первым делом она залила в унитаз большую порцию дезинфицирующего средства с запахом хвои и, оставив его на время, занялась другими делами: почистила зеркало и краны, протерла раковину и навела чистоту в душевой. Она как раз только-только успела вновь заняться туалетом, когда вдруг услышала, что в кабинете задребезжал телефон. Лоуэлл поднял трубку только после второго звонка.
– Да, Кимберли. – Он помолчал. – Нет, я ведь уже говорил тебе, что не хочу с ним разговаривать. – Снова молчание, а потом крик: – Нет! Черт побери, нет! Я не хочу, чтобы он сюда поднимался! – После еще одной небольшой паузы Лоуэлл выпалил череду бранных слов. – Ладно, ладно! – в конце концов сдался он. – Поговорю я с ним. Соединяй.
Шарлотта постучала ершиком о край унитаза, поспешно ополоснула его и положила в раковину стекать. А затем, едва дыша, на цыпочках подкралась поближе к двери.
– Сколько раз говорил тебе сюда не звонить? – злобно прорычал Лоуэлл в трубку. На секунду воцарилось молчание, а потом Лоуэлл, с каждым словом разъяряясь все сильнее и все больше срываясь на крик, разразился длинной тирадой: – Не хочу этого слышать! Эта женщина вознамерилась меня уничтожить. Она мечтала об этом годами! Годами! Так почему, черт побери, ты не можешь избавиться от нее, как и от того неудачливого громилы, которого она наняла себе в помощники? – Снова пауза. – Да, да, все это я уже слышал! – рявкнул Лоуэлл. И потом, после новой паузы: – Послушай-ка, приятель… – голос его стих, зазвучав мягко, протяжно и угрожающе: – Если я потону, то и тебя утащу за собой. – А последнюю фразу он снова выкрикнул: – И в следующий раз, когда соберешься мне звонить, советую тебе звонить с хорошими вестями!
Трубка грохнулась на рычаг, и Шарлотта испуганно подскочила. Действовать, действовать! После такого разговора, не дай бог, Лоуэлл заподозрит, что она подслушивала! И, в надежде смыть потенциальные подозрения, она, подойдя к унитазу, торопливо нажала на слив.
Внутри у нее все бурлило, а в мозгу вихрем крутились обрывки подслушанного разговора. И Шарлотта решила, что ей, пожалуй, не стоит сию же минуту выходить из ванной.
Она опустила крышку унитаза и уселась сверху.
Эта женщина вознамерилась меня уничтожить… Мечтала об этом годами…«Эта женщина» – должно быть, Пэтси? Да? Конечно, он мог говорить и о ком-то другом, даже о своей жене, например… Но эта версия не вызвала у Шарлотты доверия. Все, что она читала о жене Вебстера, свидетельствовало, что она его главный соратник и помощник.
Почему, черт побери, ты не можешь избавиться от нее, как и от того неудачливого громилы, которого она наняла себе в помощники?Шарлотта почувствовала, что покрывается мурашками. Если она правильно понимает значение слова «избавиться», а под «этой женщиной» и вправду подразумевается Пэтси, тогда Пэтси угрожает настоящая опасность!
Новая мысль заставила Шарлотту нахмуриться. Опять же, если допустить, что речь шла о Пэтси, логично было бы предположить, что «второсортным громилой» вполне мог быть Рикко.
Шарлотта потерла переносицу. От бесконечных попыток разобраться в этой отвратительной путанице у нее разболелась голова. И вдруг до нее дошло, что уже довольно давно из кабинета не доносится ни звука. Может, Лоуэлл ушел? И ей, пожалуй, пора последовать его примеру.
Волна облегчения захлестнула ее, когда она увидела, что в комнате и в самом деле никого нет. Правда, она не слышала, когда Вебстер вышел. Вероятно, не расслышала за шумом воды, когда нажала на слив.
Шарлотта выжидающе уставилась на дверь, ведущую в коридор. Если ее предположения верны, тогда этот визит оправдан: она услышала достаточно, чтобы – по крайней мере, самой – убедиться в том, что Лоуэлл способен на все, даже на убийство. И если у нее есть хоть капля разума, ей следует немедленно уносить ноги, да побыстрее!
Шарлотта закрыла глаза, пытаясь утихомирить сердце, страшно колотившееся в груди. Это слишком подозрительно. Если она уйдет прямо сейчас, это будет выглядеть слишком подозрительно.
Сделав глубокий вдох, она бросилась вытирать пыль и приводить в порядок кабинет. Вот сейчас она закончит, а потом сочинит какой-нибудь предлог и удерет из здания…
Шарлотта только-только принялась за картотечные шкафчики, когда в коридоре вдруг послышался какой-то шум.
– Она там, в кабинете, – прозвучал голос Кимберли, и дверь широко распахнулась.
На пороге стоял одетый в униформу полицейский. Когда он шагнул в кабинет, Шарлотта потеряла дар речи. Глаза ее изумленно распахнулись, а сердце гулко заколотилось в груди. Она знает этого человека…
Какого черта делает здесь Луи Тибодо?
Глава 16
Потрясенное выражение на лице Луи было едва ли не комичным, только Шарлотте в эту секунду меньше всего хотелось смеяться. Кимберли одарила ее улыбкой Чеширского кота, потом обернулась к Луи и кивнула:
– Да, это она. Я взяла на себя смелость позвонить в службу уборки помещений, услугами которой мы пользуемся. Они заверили меня в том, что дама, которая обычно работает у нас в этот день, уже выехала, и подтвердили, что никаких новых служащих к нам не посылали. Понятия не имею, с какой целью явилась сюда эта женщина, однако хочу, чтобы ее немедленно выдворили из нашего офиса.
Луи сделал шаг к Шарлотте. Глаза его подозрительно прищурились, и ум Шарлотты лихорадочно заработал, подыскивая подходящее объяснение.
Нападение – лучшая защита. Семь бед – один ответ…
И, уперев руки в бока, она устремила на Луи возмущенный взгляд:
– Что-то я не пойму, что происходит? Это разве не офис мистера Лоренса Вебстера?
Ответный взгляд Луи ясно продемонстрировал, что ее блеф не подействовал.
– Нет! Это офис мистера ЛоуэллаВебстера.
Шарлотта старательно изобразила на лице изумление и смущение.
– Боже мой! – Она повернулась к Кимберли. – Простите, пожалуйста! А я-то думала… то есть, понимаете… такое огромное здание, наверное, я просто заблудилась. – Она подняла с пола коробку, а потом обернулась к Луи: – Если вас не затруднит, не могли бы вы проводить меня в офис мистера Лоренса Вебстера? Уверена, они уже гадают, куда я запропастилась!
Луи закатил глаза, но все-таки протянул ей руку.
– Буду рад помочь, мэм! – с издевательской вежливостью протянул он.
Бросив на Кимберли последний притворно-извиняющийся взгляд, Шарлотта радостно ухватила его под локоть и вслед за ним послушно вышла из кабинета.
Всю дорогу до лифта Луи упорно молчал. Не проронил он ни слова, пока они стояли, уставясь на табло над дверью лифта.
Наконец раздался мелодичный звон, и из открывшихся дверей вышла женщина в униформе с эмблемой службы уборки Захарии Картера на груди. На секунду Шарлотту охватило искушение сообщить ей, что ванная комната в кабинете Лоуэлла уже чистая, но Луи слишком настойчиво подталкивал ее к лифту.
Ну, что поделать!Смиренно вздохнув, Шарлотта коротко улыбнулась женщине и вошла в лифт. Луи следовал за ней по пятам.
Луи нажал на кнопку «первый этаж» и, как только двери захлопнулись, повернулся к Шарлотте.
– Нет здесь никакого Лоренса Вебстера! – проговорил он. – Как тебе, без сомнения, известно, – многозначительно добавил он. – И там ты тоже никого не обманула этой своей дурацкой выдумкой! Господи, глупая женщина, да ведь имя Вебстера написано прямо у него на двери!
Щеки у Шарлотты вспыхнули, и она застонала.
– У-у! Вот об этом-то я и забыла, – пробормотала она.
Луи кинул на нее испепеляющий взгляд.
– Не хочешь рассказать, что здесь происходит?
Буквально еще долю секунды Шарлотта раздумывала о том, что ей, возможно, все же удастся спасти положение при помощи новой лжи. Но лишь долю секунды. Пытаться обмануть Луи – то же самое, что врать священнику на исповеди. То есть – крайне неразумно.
– Когда выйдем на улицу, если ты проводишь меня до фургона, я смогу все объяснить, – наконец сдалась она.
– Не сомневаюсь, что сможешь! – отозвался он, и сарказм переполнял каждое его слово. – Мечтаю услышать.
Весна – одно из самых любимых времен года для Шарлотты. На улице ярко светило солнце, обещая еще одно прекрасное погожее утро, но Шарлотте было не до этого: она могла думать лишь о телефонном разговоре, подслушанном в кабинете Вебстера.
Пока они с Луи шли к фургону, она постаралась как можно убедительнее и подробнее все ему рассказать, начав со звонка Нади. И как раз к тому моменту, когда они добрались до фургона, она завершила повествование своим визитом к Джейн Колхаун.
Шарлотта отперла заднюю дверцу фургона.
– После беседы с Джейн я уж и не знала, чему и кому верить, – продолжала она, пристраивая свой контейнер в багажнике. Потом шагнула в сторону, чтобы захлопнуть дверцу. – И я подумала, что…
Луи внезапно выдернул дверь у нее из рук и хлопнул ею так сильно, что проходящая мимо пара застыла, изумленно вытаращив глаза.
Не обращая на зевак ни малейшего внимания, Луи с угрожающим видом шагнул к Шарлотте:
– И что же ты подумала?
Жёсткие ноты в его голосе потрясли ее до глубины души, и в первую очередь потому, что вплоть до этой самой минуты он не подавал ни малейших признаков того, что рассказ ее вызывает у него нечто большее, чем умеренный интерес.
– Позволь-ка догадаться, – саркастически протянул он. – Ты решила, стоит только тебе прискакать сюда, и Лоуэлл Вебстер тут же – раз! – и признается, что он подлец и мерзавец или… Ах, нет! Подожди-ка: что он – убийца!
– Нет, конечно же, нет! – залепетала Шарлотта. – Я…
– Ты так и будешь вечно наступать на одни и те же грабли, Шарлотта? – Луи покачал головой. – Истории Дюбюиссонов тебе не хватило? Ты хоть понимаешь, с кем связываешься? Да Лоуэлл Вебстер тебя прожует и выплюнет, даже глазом не моргнув! Не говорю уж о том, что у него прикормлена целая армия законников, которые способны промариновать тебя в суде до конца твоих дней по одному только обвинению в клевете!
Он ткнул ее пальцем в плечо, затем наклонился так низко, что лицо его оказалось рядом с ее лицом.
– Не лезь в это дело, Шарлотта. Предоставь полицейским самим заниматься своей работой. Пусть Джудит разбирается. Если Даниэль невиновен…
– Что значит «если»? – оборвала его Шарлотта. Но времени ответить не дала. Она изо всех сил старалась не сорваться, пока он произносил свою тираду, изо всех сил старалась не обращать внимания на то, что он едва ли не кричит на нее и вообще разговаривает с ней, будто с глупой гусыней. Но теперь терпение у нее лопнуло. Его последнее циничное замечание насчет Даниэля она была не в силах стерпеть. – Никаких «если»! – завопила она во всю силу своих легких. – Даниэль – невиновен, и точка! – Она стукнула Луи кулаком в грудь. – Ты меня слышишь, ты, гнусный, злобный шовинист? Мой племянник невиновен!
И Шарлотта с силой толкнула его в грудь обеими руками, чтобы он убрался с ее пути. Не ожидая такого нападения, Луи пошатнулся и, пытаясь удержать равновесие, отступил назад, ровно настолько, чтобы позволить ей пробраться мимо него, и она торопливо зашагала к водительскому сиденью.
Оказавшись на месте, Шарлотта резко распахнула дверь, забралась внутрь и с силой захлопнула ее за собой. В боковое зеркало она увидела, что Луи направляется к ней, и, на всякий случай – если бы вдруг он вздумал помешать ей уехать, включила автоматическую блокировку дверей.
Когда она вставила ключ в зажигание, Луи был уже как раз рядом с ее окном.
– Шарлотта! – прокричал он. – Сейчас же открой дверь! – И забарабанил по стеклу.
Но Шарлотта, не обращая на него внимания, завела мотор и, одарив его последним презрительным взглядом, надавила на акселератор, вынуждая Луи выбирать: или посторониться, или попасть под колеса. Он отпрыгнул, и, стирая шины об асфальт, Шарлотта вывернула ревущий фургон на улицу.
Завизжали тормоза, автомобили, которым перегородили путь, разъяренно загудели, но Шарлотта была равнодушна ко всему, кроме гнева, прожигающего дырку в самой глубине ее желудка.
Недолгую дорогу до дома Пэтси она проехала, полуслепая от тумана ярости, приправленной унижением. Подумать только, а ведь она – пусть всего на секунду – подумала, что Луи Тибодо – тот, с кем она могла бы провести остаток своей жизни! Мысль эта только подливала масла в огонь ее гнева. Ведь она действительноразмышляла об этом, и не раз!
– Что же! Теперь с этим покончено, – злобно пробормотала она. Меньше всего в жизни нужен был ей этакий напыщенный, деспотичный всезнайка, не имеющий ни малейшего представления о том, что значит преданность семье.
А ведь то, что он отрекся от собственного сына – единственного сына! – должно было послужить ей подсказкой. Ах да, у него же имелись для этого «причины», оправдывавшие, как он полагал, его поступок!
Стивен был, что называется, «проблемным» ребенком. Жена Луи, неспособная справиться с его трудным характером и уставшая от того, что муж – детектив из отдела расследования убийств – без конца торчит на работе, бросила их обоих, предоставив Луи самому, как придется, разбираться с их сыном.
А Стивен, когда подрос, связался с бандой сбежавших из дому сверстников. Однажды ночью он вместе с другими хулиганами напал на туриста, намереваясь ограбить его. Турист умер от ран, но перед смертью успел дать описание Стивена и одного из его сообщников. В результате их всех схватили и посадили в тюрьму, осудив за убийство.
А для Луи все это стало последней каплей в чаше его бедствий. Он отрекся от сына и не поддерживал с ним отношений больше двадцати лет. И лишь недавно, главным образом под напором – и при поддержке – Шарлотты, он сделал шаг к примирению. И вот результат: теперь, кроме вновь обретенного сына, он получил еще и маленькую внучку.
Шарлотта тяжело вздохнула, паркуя фургон на обочине дороги у боковой стены дома Пэтси. Причины причинами, но понять, как можно бросить на произвол судьбы родное существо, плоть от плоти своей, она все равно не в состоянии.
Шарлотта выключила мотор, но продолжала сидеть в кабине, неподвижно глядя перед собой. Если быть до конца откровенной, недостаток родственных чувств у Луи – лишь один из симптомов гораздо более серьезной проблемы, стоящей между ними неодолимым препятствием. Ведь не просто так она обозвала его «злобным шовинистом». Шпилька насчет Дюбюиссонов была и вовсе уж неуместна и бестактна и только лишний раз подтверждала то, что Шарлотта сама прекрасно знала, но предпочитала не замечать.
– Господи, защити нас от мужского эго! – негромко взмолилась она, выбравшись из фургона и направляясь к багажнику за инструментами и ящиком.
Того, что она, абсолютный дилетант, да вдобавок еще и женщина, в конце концов сумела найти разгадку в деле Дюбюиссонов, Луи никогда в жизни не забудет – и не простит. Это просто выше его сил. И неважно, что все это давно прошло и быльем поросло!
Шарлотта захлопнула дверь, заперла фургон и устремилась к воротам. Спасибо хоть на том, что ее не заставили давать свидетельские показания на суде! Даже теперь одна только мысль о всеобщем любопытном внимании, которое привлекло бы к ней выступление в суде, заставляла ее поежиться. Однако в последний момент, благодаря какому-то договору между окружным прокурором и адвокатом Дюбюиссонов, ее показания не понадобились.
Перед воротами Шарлотта замедлила шаг. Она бы не пережила вызова в суд: последствия были бы роковыми. И самое ужасное, что дело тут не в ней, а в человеческой природе! Люди ни за что в этом не признаются, но ведь на самом-то деле никому не по душе смотреть в лицо истине, особенно если истина эта подразумевает крушение иллюзий о самом себе.
Печаль тяжким грузом легла на душу Шарлотта. Неужели все это время она себя обманывала? Неужели ее отношения с Луи тоже иллюзия? Неужели она так истосковалась по мужчине, что намеренно закрывала глаза на то, какойэто мужчина?
Шарлотта отчаянно зажмурилась и заставила себя сделать глубокий вдох. Может… «она подумает об этом завтра» [4]4
Знаменитая фраза Скарлетт О'Хара из романа М. Митчелл «Унесенные ветром».
[Закрыть]?
Она решительно распахнула створку ворот. И, справившись с неодолимым желанием сию же секунду развернуться, убежать домой, броситься в кровать и зарыться с головой в одеяло, заставила себя сделать первый шаг к дому Пэтси. В конце концов, сегодня она еще должна работать. К тому же после того, что ей удалось подслушать в кабинете Лоуэлла Вебстера, появились более важные и насущные темы для размышления, чем отношения с Луи Тибодо.
Подойдя к парадному входу, Шарлотта протянула руку, чтобы позвонить, но палец ее вдруг замер в дюйме от звонка.
Она вдруг задумалась, а почему это Пэтси вот так, без предупреждения и объяснений, совершенно внезапно отменила договоренность на вторник? Не потому ли, что племянник Шарлотты угодил в тюрьму по обвинению в убийстве Рикко?
Не наверняка, но вероятно, решила Шарлотта. В конце концов, Пэтси, как заметила Джейн, была всего-навсего испорченной светской поскакушкой. И она могла не захотеть иметь дело с человеком, у которого родственник сидит в тюрьме. Шарлотта не помнила, говорила ли когда-нибудь Пэтси, что Даниэль – ее племянник. Но вот Надя не могла хоть раз не упомянуть о нем, это точно!
Существовало, однако, и другое объяснение. Что, если Пэтси, и в самом деле вознамерившись погубить репутацию Лоуэлла, использовала для этого Рикко? А потом, возможно, даже заплатила кому-то за то, чтобы его убили и засунули в эту пресловутую вазу. И, зная, что Даниэль – племянник Шарлотты и что он невиновен, она могла не захотеть, чтобы Шарлотта крутилась тут живым напоминанием ее преступления.
Дверь вдруг распахнулась, да так неожиданно, что Шарлотта буквально подскочила на месте. На пороге, словно своими мыслями она вызвала ее, как вызывают духов, стояла Пэтси.
– То-то мне показалось, я слышала вашу машину, – проговорила Пэтси. – Проходите. – И она отступила, пропуская Шарлотту в дом.
Пэтси выглядела совершенно так же, как обычно, и Шарлотта немедленно начала сомневаться в своих недавних умозаключениях. И, как обычно, решила, что у нее слишком разыгралось воображение.
Но если ничего не изменилось, так почему же она вдруг почувствовала себя так неловко и скованно? Связано ли это с той сплетней о Пэтси и Лоуэлле, которую поведали ей недавно? Или с подслушанным в кабинете Вебстера разговором?
Наверное, это просто чувство вины, заключила Шарлотта, шагая по коридору следом за Пэтси. Вины за то, что она нарушила один из главнейших своих принципов, поддалась искушению собирать сплетни и совать нос в чужую жизнь!
– Мне через несколько минут придется уйти, – сообщила Пэтси, когда они оказались на кухне. – Возможно, меня не будет большую часть дня, но к тому времени, когда вы закончите, я, скорее всего, вернусь.
