Текст книги "Незнакомка. Снег на вершинах любви"
Автор книги: Барбара Картленд
Соавторы: Филип Рот
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)
– Ах да! Конечно! – голос секретарши мгновенно потеплел. Она открыла свою сумочку и извлекла оттуда серебряную монетку в шесть пенсов. – Пожалуй, многовато, – сказала она извиняющимся тоном. – Но все мы, кто живет в замке, не любим лишних разговоров в деревне.
– Понимаю! – согласилась Вирджиния, теряясь в догадках, что за разговоры может вести деревенский люд об обитателях Рилла и какое это имеет значение для герцогини и ее секретарши.
Она снова вышла во двор и вручила шестипенсовик малышу. Тот был на седьмом небе от счастья. Он несколько раз подбросил монетку в воздух и ловко поймал ее, потом потер о край своей курточки и бережно спрятал в свой карман.
– Приезжайте к нам почаще, мэм! – галантно пригласил он Вирджинию на прощание.
И Вирджиния весело рассмеялась.
– Уж не собираешься ли ты разбогатеть за мой счет? – осведомилась она у мальчика. И, не дожидаясь ответа, вскочила в седло и двинулась в обратный путь.
Назад она ехала медленно. Дорога с двух сторон была обсажена кустами жимолости и шиповника, вступившего в пору обильного цветения. Пахло медом, ярко светило солнце. Вот и замок. Впереди показались массивные чугунные ворота с позолотой и каменные львы, охраняющие въезд в замок. «Именно так и должно быть на подступах к такому дворцу, как этот, – подумала она. – А ведь я была уверена, что вся эта архаика будет мне ненавистна. И вот я попала под очарование всего, что меня окружает. Отменный тонкий вкус, никакой помпезности и показной роскоши, ничего, что оскорбило бы взор пошлостью и грубостью».
– За исключением, конечно, некоторых людей, – добавила она вслух, вспомнив про Маркуса Рилла.
Вирджиния свернула с дороги и поехала между деревьями. Вдруг ее сердце радостно забилось – навстречу скакал герцог. Лицо девушки вспыхнуло, глаза засветились от счастья и земля поплыла из-под ног. Она остановилась.
– Вирджиния! – воскликнул герцог. Она увидела, что лошадь его в мыле.
– Так мне лучше думается! – пояснил он. – А мне есть о чем подумать сегодня.
Герцог развернул свою лошадь, и они поехали рядом.
– Где ты была? – спросил он.
Она хотела рассказать ему о своей поездке в деревню, но спохватилась, вспомнив строгий наказ герцогини. Девушке совсем не хотелось лгать человеку, которого она любит, но и огорчать старую женщину тоже было жалко. Поэтому она призналась лишь наполовину.
– Я каталась верхом.
– Позволь мне еще раз повторить тебе, что ты превосходно смотришься на лошади.
– Я зазнаюсь от твоих похвал, – улыбнулась Вирджиния.
– Я могу говорить о твоих достоинствах бесконечно. Хочешь послушать?
Вирджиния отрицательно покачала головой.
– Мы уже возле замка. И нас могут заметить. А ведь ты говорил, что мы должны вести себя очень осторожно. Иначе нас могут заподозрить, – напомнила она герцогу.
Вдруг она вспомнила, как леди Шельмадина пыталась соблазнить ее мужа. Отныне эта женщина ее злейший враг.
– Ты дрожишь, милая. Что с тобой?
– Я боюсь, – ответила Вирджиния. – И боюсь не только за твою жизнь. Мне страшно, потому что я счастлива. Мы счастливы. А это трудно скрыть от недобрых глаз.
Герцог тоже посмотрел на замок вдали, и лицо его помрачнело.
– Ты права, дорогая! Мы должны быть осторожны.
– Леди… леди Шельмадина, – проговорила Вирджиния запинаясь.
– Мне известно о ней. Но я не догадывался, что и ты раскусила эту коварную женщину.
– Не забывай, что женщины очень проницательны.
– Да, а я был слеп! Прости меня, Вирджиния, за все.
Он снова развернул свою лошадь и, приподняв шляпу на прощание, поскакал в противоположную сторону. Вирджиния неторопливо объехала вокруг озера, еще некоторое время покаталась по парку и только потом направилась к замку.
Лошадь она оставила в конюшнях, а во дворец вернулась пешком. Не успела она войти в вестибюль, как ее охватило какое-то нехорошее предчувствие. В атмосфере дома ощущалось что-то тяжелое, предвещающее беду. Даже яркий солнечный свет не радовал своим теплом.
Она стала медленно подниматься на второй этаж к себе в комнату. Не успела она дойти до конца лестницы, как увидела леди Шельмадину, выходящую из библиотеки. Ее красивое лицо искажала злобная гримаса. Вирджиния почувствовала, как у нее оборвалось сердце. Неужели эта интриганка искала в библиотеке ее? А если так, то нужно быть начеку! Значит, грядут большие неприятности.
Глава 9
Вирджиния проспала! Она не слышала, как вышколенная служанка зашла к ней в спальню и раздвинула на окнах шторы, как поставила на столик рядом с кроватью утренний чай в тончайшем китайском фарфоре и два тонких, как папиросная бумага, ломтика хлеба, намазанных маслом. Внезапно она спохватилась, почти бессознательно потянулась под подушку, где лежало письмо. Первое любовное письмо в ее жизни! Она перечитала его вчера вечером, наверное, уже раз десять. И вот снова уселась в кровати и, откинув с лица волосы, открыла тисненый конверт, запечатанный герцогской печатью, и извлекла оттуда лист дорогой бумаги с гербом Мерриллов вверху. Она знала содержание письма наизусть, и тем не менее стала снова читать строчку за строчкой, боясь пропустить хоть слово.
«Сегодня вечером моя мать и я приглашены герцогиней Уитингтон для встречи их величеств короля и королевы. Я искренне расстроен этим приглашением, потому что весь день лелеял надежду на то, что вечером мы сможем увидеться в нашем излюбленном месте возле озера. Но ты не хуже меня понимаешь, что на такие приглашения не отвечают отказом. Поэтому я еду и, следовательно, наше свидание с тобой не состоится.
Пожалуйста, оставайся дома и не гуляй по парку одна. Я буду думать о тебе! Если бы ты только знала, как медленно тянется время в разлуке с тобой!»
В письме не было ни обращения, ни подписи, но Вирджиния, не зная почерка герцога, ни минуты не сомневалась, что этот четкий, почти каллиграфический почерк принадлежал именно ему. Некоторое время она сидела в кровати, прижимая письмо к груди, а потом упала навзничь на подушку, представив себе, как герцог сжимает ее в объятиях, а она льнет к нему, словно напуганный ребенок. И она слышит, как гулко стучит его сердце, и чувствует озноб, который охватывает ее с головы до ног. Она и в самом деле задрожала. «Слава Богу, вчера вечером все обошлось и он остался жив!»
Поздно вечером, возвращаясь к себе в комнату после ужина, она слышала разговор гостей, собравшихся в парадной. Она еще подумала, смогут ли улучить момент леди Шельмадина и Маркус Рилл, чтобы встретиться наедине. Им же надо обсудить, почему герцог до сих пор жив, хотя одна или две пилюли уже пошли в дело. А заодно решить, что делать дальше.
Итак, один день прожит. И у Маркуса Рилла остается в запасе ровно шесть дней. Шесть дней, за которые он должен уничтожить герцога, иначе ему грозит тюрьма.
Снова с некоторой досадой она подумала, что на месте герцога она все же предпочла бы дать эти деньги кузену. Что из того, что и в будущем тот снова станет просить у него о помощи? Главное, что опасность, угрожающая его жизни, будет устранена. К тому же это чепуха, когда он говорит, что не располагает подобной суммой денег. Ведь он же так богат! И весь этот замок… сверху донизу набитый всякими сокровищами. Куда ни кинь взгляд – везде золото, ковры, картины. И потом… Вирджиния подавила тяжелый вздох. Она до сих пор не могла спокойно думать о том, что те миллионы долларов, которые он получил, женившись на ней, ведь тоже не растаяли бесследно. И герцог в любой момент может воспользоваться ими.
Она даже продумывала возможность самой выписать чек на требуемую сумму и послать его Маркусу Риллу. Однако Вирджиния хорошо понимала, что если она пойдет на такой шаг, ей придется раскрыть свое подлинное имя. Нет, нужно оставить решение всей этой проблемы за герцогом. Он найдет выход. Выдержка ему не изменяет, и он ведет себя с отменным хладнокровием.
Однако она не может не волноваться за него! Ведь она любит, любит этого человека, а потому мысль о том, что его жизнь в опасности, приводит ее в отчаяние. За все свои девятнадцать лет, живя в стране, про которую говорят, что там полно жестокости и насилия, Вирджиния тем не менее ни разу не столкнулась с убийством или насилием. И вот в далекой Англии судьба свела ее лицом к лицу с убийцами. От одной этой мысли Вирджиния снова содрогнулась. Убийство, которое замышляли эти респектабельные люди, было отвратительным, ибо оно не предполагало ни открытой драки разгоряченных винными парами мужчин, ни наказания преступников. Это расчетливое убийство казалось еще более зловещим из-за своей цивилизованности.
«Ах, Себастьян! Береги себя!» – прошептала она и подумала, что впервые назвала герцога по имени.
Вирджиния быстро вскочила с постели, натянула на себя платье и поспешила вниз, где уже наверняка томилась в ожидании мисс Маршбэнкс. Часы в холле напомнили девушке, что она проспала все на свете! Она ворвалась в гостиную, где по обыкновению завтракала с мисс Маршбэнкс, и уже приготовилась рассыпаться в тысячах извинений, как вдруг увидела, что комната пуста. Едва взглянув на стол, девушка поняла, что секретарша тоже еще не завтракала и даже не появлялась здесь.
– Наверное, тоже проспала, – улыбнулась про себя Вирджиния. Она взглянула на десяток серебряных блюд, расставленных на подсервантнике и предусмотрительно прикрытых крышками. Тут же стояла серебряная плитка, подогреваемая пламенем шести свечей в специальных серебряных трубочках. Свечи можно было легко загасить поворотом специальной ручки сбоку. Подали два блюда из яиц, столько же рыбных блюд, какую-то индийскую закуску из риса и лука, холодное мясо и дичь в гриле.
«Интересно, – подумала Вирджиния, – кто доедает все то, что остается после такой обильной трапезы? Ведь если им с мисс Маршбэнкс подается пять-шесть блюд, то, надо полагать, самим хозяевам вдвое, а то и втрое больше. И все это не считая подноса с несколькими сортами ветчины и прочих копченостей, телячьей головы и холодца, которые уже стояли на столе».
Вирджинии стало стыдно, что вид этого пиршества не вызывал у нее чувства голода. Она съела небольшой кусочек рыбы и налила себе чашку чаю. В этот момент в гостиную торопливо вошла секретарша.
– Доброе утро, мисс Лангхольм! Я сегодня задержалась. Думала, уже не дождусь этого противного почтальона. Вечно он опаздывает! И всегда одна и та же отговорка: поезд с почтой пришел позже. А мне так кажется, что это он сам постоянно опаздывает!
Мисс Маршбэнкс положила конверт с письмом на маленький столик возле самой двери. Лицевой поверхностью вниз, как заметила Вирджиния. Затем сняла свою шляпу с вуалеткой и осторожно устроила ее в кресле. При этом она бросила взгляд на часы.
– Сейчас к герцогине нельзя, – проговорила она задумчиво, словно размышляя вслух. – А повозка будет здесь не раньше чем через десять минут.
– Вы снова едете в деревню? – спросила девушка.
– Да. Герцогиня просила меня отправить кое-что для нее по почте. – Говоря это, мисс Маршбэнкс недовольно поджала губы, и Вирджиния поняла, что коснулась запретной темы.
– А почему вы обязаны встречать почтальона? Разве он сам не знает дорогу в замок? – не удержалась она с расспросами и тотчас же поняла, что допустила бестактность. Мисс Маршбэнкс нахмурилась и, отвернувшись к серванту, долго копошилась там с закусками. Когда она заговорила, речь пошла уже о другом:
– Как вам сегодня рыба? Я, сказать по правде, не большая любительница рыбных блюд. Они не подходят для моего желудка.
– Рыба очень вкусная, – заверила ее Вирджиния.
Ее немножко забавляла вся эта таинственность. Такая неразговорчивость не характерна для болтливой мисс Маршбэнкс. Ее хлебом не корми, дай только поговорить, а сегодня она боится ответить на лишний вопрос.
Чувствуя себя неловко за допущенный промах, Вирджиния сказала виновато:
– А я сегодня проспала! Только что встала.
– Непростительно для вас! – дружелюбно улыбнулась секретарша. – Вы ведь не гуляли за полночь на этом приеме.
По интонации женщины Вирджиния поняла, что она, слава Богу, прощена. И у мисс Маршбэнкс есть что порассказать о впечатлениях герцогини от встречи с молодой королевской четой.
– Как понравился ее светлости прием? – спросила она.
– Я видела ее светлость сегодня утром лишь мельком, – охотно поделилась мисс Маршбэнкс. – Все, что успела сказать мне герцогиня, это то, что ее величество была обворожительнее, чем всегда, а его величество в отличной форме. Они собираются в Рилл на открытие охотничьего сезона. Поэтому его светлости надо уже сейчас заняться подготовкой к встрече, если он хочет не ударить в грязь лицом и устроить им такой же прием, какой обычно устраивал его покойный отец.
– А на кого они охотятся? – полюбопытствовала Вирджиния.
– На фазанов, конечно. Во время последнего посещения замка его величеством – правда, он еще тогда не был королем, а принцем Уэльским – в охоте участвовало не менее двухсот человек. Ужин накрыли на шестьдесят персон, а на следующий день состоялся грандиозный бал. Одно могу сказать: я падала от усталости, столько было работы!
– Охотно верю! – посочувствовала Вирджиния.
И в ту же минуту ощутила, как у нее сжалось сердце. Значит, через пару месяцев герцог будет устраивать в замке шикарные приемы и балы для королевской семьи, а ее здесь не будет! Солнце померкло в ее глазах от таких невеселых мыслей. Что бы ни грозило герцогу, она подспудно чувствовала, что с ним все будет в порядке. А вот ее собственные проблемы так и останутся нерешенными!
Мисс Маршбэнкс налила себе вторую чашку крепкого индийского чая.
– Мне пора! – сказала она чисто механически. – В этом доме всегда куча дел, вечно что-нибудь не успеваешь. Если вам случайно встретится герцогиня, пожалуйста, скажите ей, что я скоро вернусь и что письмо, которое она так ждет, уже у меня. Она все поймет.
Мисс Маршбэнкс вскочила из-за стола, схватила с кресла свою шляпу и, водрузив ее на голову, приколола к прическе продолговатыми костяными шпильками. Она опустила вуалетку в мушках на глаза, закрыв почти половину лица, и Вирджиния отметила, что это ей не очень к лицу.
– Я скоро вернусь! – повторила она и улыбнулась.
Оставшись одна, Вирджиния подошла к окну. Интересно, где сейчас герцог? И что делает? Может быть, еще отдыхает после бессонной ночи, хотя маловероятно. Ей захотелось отправиться на верховую прогулку, поискать герцога где-нибудь в полях, но она понимала, что не может позволить себе такой самостоятельности. Вчера ее попросила герцогиня, но сегодня ее никто и никуда не приглашал. А заказать лошадь для себя самой она не решилась бы ни за что на свете.
Постояв еще немного, она наконец собралась в библиотеку. И хотя ее псевдонаучные копания в древних фолиантах уже давно напоминали ей фарс, делать было нечего. Надо было идти и работать. Или хотя бы делать вид.
С трудом подавив в себе желание отправиться на прогулку в парк или просто понежиться на солнышке, Вирджиния спустилась в холл и направилась в библиотеку. Ей не встретилась ни одна живая душа. «Все гости, наверное, еще почивают, – подумала девушка. – А если и встали, то завтракают у себя в будуарах или маленьких гостиных, примыкающих к их спальням».
Мысли ее перекочевали на леди Шельмадину. Каково ей спалось в эту ночь? Наверное, глаз не смыкала в ожидании долгожданного известия, что ее план увенчался успехом. А может быть, воспользовавшись отсутствием хозяев в замке, она провела ночь со своим любовником? Вирджинию даже передернуло от такого чудовищного лицемерия, и она громко стукнула дверью, войдя в библиотеку.
Решительно усевшись за стол, она попыталась сосредоточиться на чтении фамильных хроник, но семейная история Риллов слишком ярко напоминала ей о нынешнем хозяине замка. Его лицо смотрело на нее с пожелтевших страниц старинной книги, со старых литографий и портретов. Всякий раз, встречая имя «Себастьян» или просто титул «герцог», она немедленно представляла себе его таким, каким видела в последний раз.
Прошло около часа, когда дверь в библиотеку снова отворилась и вошла герцогиня. На ней был, как всегда, элегантный утренний наряд жемчужно-серого цвета с букетиком пармских фиалок на корсаже. Грациозная фигурка утопала в облаке шифона и кружев. Но вид у герцогини был усталый и голос звучал раздраженно.
– Вы здесь, мисс Лангхольм? Хотелось бы знать, не видели ли вы мисс Маршбэнкс?
Вирджиния отложила книгу и поднялась со стула.
– Доброе утро, ваша светлость! Мисс Маршбэнкс поехала в деревню. Она сказала, что у нее есть там какие-то дела по вашему поручению.
– Ах да! Разумеется! Я совсем забыла! Но она ведь должна вернуться с минуту на минуту! Странно, почему она не зашла ко мне перед тем как ехать?
– Она просила меня передать вам, что не задержится надолго и что письмо, которое вы ждете, уже пришло.
– Пришло! – Лицо герцогини мгновенно преобразилось. Исчезли раздражение, усталость, скука. – Ах, Боже мой! Но почему она не принесла его мне?
– Почтальон приехал поздно, – пояснила Вирджиния. – У мисс Маршбэнкс не было времени даже на завтрак. Она перехватила на ходу и сразу же поехала в деревню.
– Понятно, понятно, – задумчиво протянула герцогиня. – Но что же с письмом?
– По-моему, мисс Маршбэнкс оставила его в своей гостиной. – Если угодно, я схожу за ним.
– Да, будьте столь любезны!
– Я сию же минуту, – пообещала девушка.
– Нет, подождите! Я иду с вами! – Герцогиня опасливо оглянулась назад. – Никогда не знаешь, чего можно ждать в следующую минуту!
Вирджиния промолчала, и они вместе двинулись по коридору. Было тихо, слышался лишь шорох многочисленных воланов на платье герцогини да легкое шуршание шлейфа, тянувшегося по ковру. Шли очень быстро. Вирджиния поняла, что герцогине не терпелось побыстрее заполучить долгожданное письмо. Она вспомнила, как ликовала герцогиня два дня назад, обнаружив в папке сына неизвестное письмо. Наверное, и это письмо пришло из того же источника.
Вот и гостиная. Письмо лежало на прежнем месте.
– Вот оно! – показала Вирджиния.
Герцогиня схватила его с жадностью зверя, набрасывающегося на добычу. Даже пальцы ее в этот момент напоминали когти хищной птицы.
– Да! Это оно! – воскликнула она торжествующе. – На сей раз Себастьяну не удастся скрыть его от меня!
Она развернулась и покинула гостиную, не проронив более ни слова. Вирджиния ошарашенно смотрела ей вслед. Было что-то странное в том, как отреагировала герцогиня на вид самого письма и как недоброжелательно говорила она о собственном сыне. Девушка даже подумала, что напрасно отдала герцогине письмо. Вот вернулась бы домой мисс Маршбэнкс и делала бы с ним что хотела!
Она снова выглянула в окно. Отсюда открывался хороший вид на дорогу, ведущую к замку, – вплоть до моста через небольшое озерцо почти уже возле самой деревни. Но сколько ни вглядывалась Вирджиния, она нигде не обнаружила и следа повозки мисс Маршбэнкс.
– Скоро вернется! – попыталась успокоить себя девушка, чувствуя необъяснимую тяжесть на душе.
Она снова пошла по коридору в вестибюль. Герцогини там уже не было. Увидев девушку, лакей с готовностью распахнул перед ней входную дверь, и она вышла на серое каменное крыльцо. Яркий солнечный свет заливал все вокруг. Озеро в саду напоминало огромное зеркало, в котором отражались силуэты белых и черных лебедей. Природа дышала покоем и чистотой.
Между деревьями, примерно в полумиле от дома, Вирджиния разглядела повозку. Она издалека узнала соломенную шляпку мисс Маршбэнкс с претенциозной вуалеткой. Секретарша сама сидела за кучера и управляла пони. Лошадка была старой, толстой, неуклюжей и шла не спеша.
Наверное, минут десять она плелась до развилки дорог и потом еще столько же взбиралась на крутую насыпь перед замком. Наконец повозка въехала во двор и остановилась перед крыльцом. Немедленно появился грум, взяв лошадь под уздцы.
– Вам сегодня еще понадобится лошадь, мисс? – обратился он почтительно к секретарше.
– Нет, Джед, спасибо! – услышала Вирджиния голос мисс Маршбэнкс. – Но если что, я дам тебе знать. Сегодня пони вел себя отменно. Он даже не испугался, когда у него под носом на дороге ветром подхватило бумажку и стало крутить.
– Он уже совсем разленился, мисс! – весело ухмыльнулся грум.
Мисс Маршбэнкс выбралась из повозки и направилась к крыльцу. И тут она заметила Вирджинию.
– Вы меня ждете, мисс Лангхольм? – спросила она.
– Да! – ответила та. – Хочу вам кое-что сообщить.
В эту же минуту невесть откуда появился Мэтьюс, готовый внимательно выслушать все, что собиралась сказать Вирджиния.
– Простите, мисс, – обратился он к секретарше, чтобы хоть как-то оправдать свое появление. – Последние полчаса ее светлость непрестанно спрашивает о вас. Она была бы вам очень признательна, если бы вы незамедлительно поднялись к ней.
– Бегу! – ответила мисс Маршбэнкс и уже на ходу добавила: – Увидимся позже, мисс Лангхольм!
Не успела Вирджиния опомниться, как мисс Маршбэнкс скрылась за дверью. Когда девушка вошла в вестибюль, секретарша уже торопливо поднималась по лестнице, ведущей в будуар герцогини. Вирджиния облегченно вздохнула. Слава Богу, все обошлось! Герцогине просто не терпится переговорить со своей секретаршей. Теперь можно вернуться в библиотеку. Она уже взялась за ручку двери, как вдруг услышала голос мисс Маршбэнкс.
– Мисс Лангхольм! Мисс Лангхольм!
Вирджиния быстро повернула назад в холл и увидела секретаршу, свешивающуюся через перила второго этажа.
– Я здесь, мисс Маршбэнкс!
– Поднимитесь ко мне! – Что-то в голосе секретарши заставило Вирджинию опрометью броситься наверх. Приподняв свои юбки, она устремилась по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, и примчалась на второй этаж почти бездыханная. Мисс Маршбэнкс поджидала ее.
– Вы о чем-то собирались рассказать мне, – сказала она безжизненным тоном. – О чем?
– Я хотела сказать, что герцогиня спрашивала о вас.
– Так вы ее видели?! И что она хотела?
– Она сама пришла в библиотеку. Потом я отдала ей письмо, оставленное вами для нее в гостиной. Я сказала ей, что вы поехали в деревню и велели передать, что не задержитесь там надолго.
– Так вы отдали ей письмо?! – воскликнула мисс Маршбэнкс.
– Она сама потребовала его. Мы пошли с ней в гостиную, и она тотчас же забрала его, не дожидаясь вашего возвращения. Что-нибудь не так? – перепугалась Вирджиния. – Я хотела, чтобы она подождала, но…
– Если так, то тогда… О нет! Все, только не это! – в голосе мисс Маршбэнкс послышался нескрываемый ужас.
Она посмотрела в глаза девушке, и обе они подумали об одном и том же. Потому что обе побежали по коридору в ту сторону, где находились апартаменты лорда Рафтона. И снова, как и в прошлый раз, петляющий коридор показался Вирджинии бесконечным. Наконец они увидели уже знакомую дверь, а перед ней мистера Варнера в его неизменном белом кителе.
Мисс Маршбэнкс бежала из последних сил, лицо ее раскраснелось, шляпа сбилась набок, пряди волос выбились из-под нее наружу и упали прямо на лицо.
– Доброе утро… мистер Варнер! – выдохнула она. – Вы… вы видели… ее светлость?
– Доброе утро, мисс Маршбэнкс! – спокойно ответил ей мистер Варнер. – Ее светлость сейчас у его сиятельства.
– Они одни?
Мистер Варнер заметно смутился.
– Ее светлость настаивала на этом, мисс Маршбэнкс! Знаю, так не положено делать, но она попросила меня обождать снаружи.
Мисс Маршбэнкс решительно оттолкнула его в сторону.
– Она не должна оставаться с ним наедине! – закричала секретарша и бросилась в комнату. Однако в последний момент, прежде чем взяться за ручку двери, мисс Маршбэнкс все же остановилась и поправила свою шляпу. И только потом распахнула дверь.
Какую-то долю секунды Вирджиния не видела, что происходит в комнате. Вдруг она услышала дикий, похожий на звериный крик, и в тот же момент мисс Маршбэнкс ринулась вперед. Картина, которая предстала перед девушкой, была действительно ужасной. Герцогиня сидела за столом, положив руки на его поверхность. Рядом на полу валялась чернильница, огромное чернильное пятно разливалось по ковру. Возле герцогини стоял лорд Рафтон и душил ее за горло.
– Остановите его! Остановите его! – завопила мисс Маршбэнкс. Подоспевший мистер Варнер схватил лорда Рафтона и с трудом заставил того разжать руки.
И как раз вовремя, потому что еще мгновение, и старый безумец задушил бы несчастную. Герцогиня сидела беззвучно, глядя на всех расширенными от ужаса глазами. Вдруг она тихо застонала, стала сползать на пол и упала без чувств на ковер рядом с чернильным пятном.
– Ваша светлость! Ваша светлость! О Боже! Воды! – кричала мисс Маршбэнкс.
Она опустилась перед герцогиней на колени и стала тереть ее руки, пытаясь привести в чувство.
– Воды… бренди… чего-нибудь… – бессвязно выкрикивала секретарша.
Лицо герцогини, до того мертвенно-бледное, вдруг стало нестерпимо пунцовым, глаза выпучились, готовые вот-вот выскочить из орбит, рот неестественно раскрылся.
Перепуганная Вирджиния метнулась к двери.
– Что здесь происходит? – услышала она знакомый голос за дверью.
– Себастьян! – прошептала она и облегченно вздохнула, пропуская его вперед.
Герцог одним взглядом охватил всю картину: мистер Варнер, пытающийся утихомирить своего взбесившегося пациента, мисс Маршбэнкс, ползающая на полу возле распростертого тела герцогини.
– Что он сделал с ней? – кричала она словно в бреду. – Ваша светлость, что он сделал с ней? – Она беспомощно протянула руки к герцогу.
Герцог подошел к матери и, став на одно колено, подхватил ее с пола.
– Вы обе! Ступайте за мной! – резко скомандовал он и пошел в коридор. Он бережно нес тело матери, следом плелась мисс Маршбэнкс, плача и причитая. Процессию замыкала Вирджиния, настолько потрясенная всем увиденным, что не успела толком испугаться. Она шла и думала, что вот сейчас она проснется и этот кошмар закончится. Путь в комнату герцогини показался ей вечным. Герцог подождал, пока секретарша отворит дверь, осторожно внес тело матери в спальню и положил на огромную, застеленную белым пушистым мехом кровать под балдахином.
– Бренди! – отрывисто попросил он.
Мисс Маршбэнкс кинулась к умывальнику. На мраморной полочке стоял небольшой хрустальный графинчик, судя по всему, хорошо знакомый секретарше. Она вынула пробку и влила немного бренди в стакан для зубных щеток. Герцог полуобнял мать за плечи и, слегка приподняв ее, попытался влить содержимое стакана ей в рот.
Вирджиния успела заметить, что лицо герцогини опять стало обычным, краснота, так напугавшая ее в комнате лорда Рафтона, исчезла, глаза стали на привычное место.
– Она жива! – прошептала мисс Маршбэнкс.
Герцог все еще возился со стаканом бренди, и, кажется, успешно. Ему удалось влить несколько капель крепкого напитка в рот герцогини, и на какое-то мгновение в ее глазах промелькнула искра жизни.
– Она жива! – воскликнула мисс Маршбэнкс. – Хвала Господу, она жива!
Герцогиня пошевелила губами, пытаясь что-то сказать, и в это мгновение страшная судорога пробежала по всему ее телу, голова откинулась назад и она затихла. Герцог осторожно положил обмякшее тело на подушку.
Мисс Маршбэнкс издала душераздирающий крик:
– Она умирает! Ваша светлость! Сделайте же что-нибудь! Она не должна умереть! Она не может умереть!
Герцог наклонился над телом матери, и Вирджиния поняла по выражению его лица, что он не слышит воплей секретарши. А потом он поднял голову и обвел их отрешенным взглядом.
– Она мертва, – проговорил он тихо, подошел к полуоткрытой двери и плотно закрыл ее.
– Послушайте меня обе! – начал он. – Особенно вы, мисс Маршбэнкс! То, что я собираюсь сказать, очень важно!
Голос его был строг, и мисс Маршбэнкс, которая была на грани обморока, немедленно пришла в себя.
– Слушаю, ваша светлость! – прошептала она.
– Моя мать умерла, – начал герцог, тщательно подбирая слова, – и умерла она от сердечного приступа. Вам, мисс Маршбэнкс, как никому другому, хорошо известно, что в последние годы герцогиня постоянно страдала от сердечных приступов. Мы даже несколько раз приглашали врача, который осматривал ее светлость и пришел к выводу, что ее сердце на грани срыва. Я сейчас же пошлю за ним снова, но запомните! Ни одна из вас не должна и словом обмолвиться ему о том, что произошло в апартаментах лорда Рафтона. Ясно? И никому другому тоже! Я не желаю иметь дело со скандалом в своей семье! Вы не хуже меня понимаете, что известие о том, что мою мать задушил один из гостей замка, в прошлом известный и уважаемый человек, а ныне впавший в слабоумие старец, вряд ли сделает нашей семье особую честь. Ненужная шумиха вокруг этого инцидента нанесет лишь вред нашему имени. А этого я не намерен терпеть!
Герцог перевел дыхание. Кажется, в первую очередь он обращался к мисс Маршбэнкс, но вот он встретился взглядом с Вирджинией, какое-то мгновение он молча смотрел на нее, потом продолжил:
– Еще раз повторяю: никаких скандалов! Вы, мисс Маршбэнкс, как никто знаете, что этого моя мать не любила так же, как и я. Поэтому мы должны сделать все от нас зависящее, чтобы никто ни о чем не догадался! Этот ужасный случай должен быть навсегда похоронен здесь!
– Мистер… Варнер тоже… знает… что стряслось… – проговорила мисс Маршбэнкс всхлипывая.
– С мистером Варнером я разберусь сам! – ледяным тоном ответил герцог. – Он нарушил мой приказ никого не впускать к лорду Рафтону в одиночку. Он не должен был позволять ее светлости оставаться со стариком наедине! Мне уже давно известно, что лорд Рафтон страдает сильнейшим душевным расстройством и, когда он впадает в буйство, может наброситься на любого. Особенно на того, кого он хорошо знает и любит! Я всегда предупреждал вас, мисс Маршбэнкс, ни в коем случае не пускать туда герцогиню одну. Мой приказ остался пустым звуком!
– Это не моя вина, ваша светлость! Я была в деревне!
– С каким поручением? – поинтересовался герцог.
Но, к удивлению Вирджинии, секретарша потупила глаза и промолчала.
– Вот видите, мисс Маршбэнкс, вы тоже частично виноваты в том, что случилось!
– Ах, я знаю! Знаю! – залилась слезами бедная женщина. – Ах, ваша светлость! Я никогда не прощу себе этого! Что мне сделать, чтобы искупить свой страшный грех?
– Хотя бы позаботиться о том, чтобы вокруг смерти моей матери не было никаких разговоров. И еще, мисс Маршбэнкс! Я знаю, вы горячо любили мою мать, так послужите ей в последний раз. Переоденьте ее в ночную сорочку и наденьте ей на шею колье из бриллиантов и жемчуга, которое она так любила.
Какое-то время мисс Маршбэнкс колебалась, потом подошла к туалетному столику герцогини, взяла из шкатулки с перламутровой крышкой небольшой ключик и открыла один из ящиков стола. Вирджиния увидела там множество маленьких бархатных коробочек, где обычно хранятся ювелирные украшения. Мисс Маршбэнкс взяла одну из них и открыла ее. Там лежало великолепное бриллиантовое колье, напоминающее воротник-стойку. Такое обычно носят женщины с длинными шеями, желая лишний раз подчеркнуть это безусловное достоинство. Пять рядов бриллиантов и жемчуга, соединенных между собой осыпанными бриллиантами золотыми пряжками, с помощью которых воротник стоял прямо и не падал с шеи.
