Текст книги "Спасти Розанну"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)
– Это было великолепно, – сказал он, когда музыка стихла. – Очаровательно. Вы очень хорошо играете, сиделка.
Розанна встала и принялась складывать нотные листы, лежавшие на фортепиано.
– Нет, милорд. Думаю, мне нужно гораздо больше заниматься, чтобы стать хорошей пианисткой.
Нo того, что я умею, пожалуй, достаточно, чтобы развлечь себя в случае, когда есть возможность поиграть.
Он улыбнулся, глядя, как ее тонкие руки собирают листы нот. Колечки волос выскользнули из-под чепца, и он видел, что они чудного золотистого цвета. Ему отчаянно захотелось увидеть ее волосы без этого удручающего чепца, и обязательно распущенными, струящимися по плечам.
– Я считаю, что музыка успокаивает, особенно если на душе тяжело или тревожно. Она помогает мне сконцентрироваться и найти выход из сложных ситуаций.
Граф бросил на нее пронзительный взгляд темных глаз.
– Вы хотите сказать, что в моей жизни должно быть больше музыки, сиделка?
Розанна покраснела, но повернулась к нему лицом. Она не станет отступать!
– Думаю, музыка и молитва очень помогают, милорд. Я замечала, что многие люди сегодня, смирившись, склонны говорить: «Ну что ж, это случилось, и мы ничего не можем тут поделать». Я убеждена, что это неверно.
– Я тоже считаю это неправильным, – согласился граф.
Розанна внезапно осознала, что они стоят очень близко друг к другу. Она заметила, что пуговица на его сорочке болтается на одной ниточке, и еле удержалась, чтобы не протянуть руку и не оторвать ее.
– Оказывается, вы мыслите совсем не так, как большинство женщин, сиделка Робинсон. Вы должны поискать себе лучшее применение в жизни, чем присматривать за такими больными, как я.
Розанна отвернулась. Она не хотела, чтобы граф заметил виноватое выражение на ее лице.
– Мне кажется, забота о больных – очень достойное занятие, милорд. Если бы больше образованных девушек следовало этому призванию, они бы принесли немало пользы своим подопечным.
Лорд Мелтон нахмурился.
– Вы еще скажите, что хотели бы, чтобы женщины становились врачами и делали всякие ужасные операции!
Розанна отшатнулась, вздернув подбородок. Ее голубые глаза вспыхнули негодованием.
– Любая женщина, у которой хватит смелости пойти по такому пути, может рассчитывать на мое глубочайшее уважение и преклонение!
На какой-то момент в разговоре повисла пауза. Розанна задохнулась. Она забыла, за кого себя выдает. Ни один служащий не мог и мечтать говорить с графом в подобном тоне, как бы его ни провоцировали.
– Простите, милорд. Говоря это, я всего лишь имела в виду то, что нужно использовать способности, данные Богом, а не следовать эфемерным идеям и закостенелым традициям, которые В конечном счете могут оставить нас разочарованными и несчастными.
Граф слушал девушку, глядя на ее прекрасное лицо.
– Кто вы нa самом деле, сиделка Робинсон? – Требовательно спросил он.
В этот момент в дверь постучали и вошел Дигби.
– Там, внизу, какой-то джентльмен хочет встретиться с вами. Его зовут сэр Уолтер Фенвик, и он говорит, что хотя вы и не знакомы, ему крайне необходимо поговорить с вами. Он знает, что вы больны, но все же настаивает на встрече, хотя бы на несколько минут. Он просто так не уйдет, милорд!
Розанна покачнулась, задохнувшись от ужаса.
– О нет! – воскликнула она. – Он ищет меня! Но я не могу с ним встречаться! Пожалуйста, помогите мне!
Граф и Дигби уставились на девушку, потрясенные ее словами.
– Вы знаете этого человека? – спросил граф Мелтон.
– Я знаю его и знаю причину его визита. Он хочет забрать меня. Мне очень трудно отказывать этому человеку, он меня неимоверно пугает, – ответила Розанна в панике.
– Я могу отослать его, но он придет в другой раз или станет следить за замком, если уж так сильно хочет найти вас, сиделка.
– Пожалуйста, умоляю, просто отошлите его, и я вам все объясню!
Голос девушки был таким несчастным и тревожным, что вызвал у графа немалое удивление.
– Я приму его. Дигби, пригласите этого джентльмена. Сиделка Робинсон, та китайская ширма у дальней стены достаточно велика, чтобы за ней могла спрятаться такая хрупкая девушка, как вы. Сядьте на стул за ширмой, и можете все слышать, оставаясь незамеченной. Ничего не бойтесь, я нe подпушу его к вам.
Розанна с белым, как ее чепец, лицом прошла за ширму.
Граф повернулся к дворецкому.
– Теперь проводите сэра Уолтера Фенвика наверх. Но не упоминайте, что в замке живет сиделка. Если он спросит, скажите, что мою рану каждый день перевязывала сиделка, которую присылали из больницы.
Шаги дворецкого затихли в отдалении. Розанна услышала, как граф подошел к ширме и тихо произнес:
– Вам нечего бояться. Я не позволю этому человеку причинить вам вред. Доверьтесь мне.
– Я доверяю нам, – отчаянно прошептала Розанна, тоскливо сжав руки на коленях.
– Даже если это сам дьявол во плоти, он не заберет нас против вашей воли, – прошептал граф, возвращаясь на место, – до тех пор, пока я могу дышать.
Спустя несколько минут Розанна услышала, как открылась дверь и Дигби холодным надменным тоном объявил:
– Сэр Уолтер Фенвик, милорд!
Розанна содрогнулась, услышав грубый голос, который она так ненавидела.
– Простите, граф, что врываюсь к вам вот так, но мне нужно ваше содействие, и я уверен, что вы сможете помочь мне.
Лорд Мелтон сидел в большом кресле. Сквозь щели ширмы Розанна видела, что он откинулся на расшитые золотом темно-синие подушки и уложил больную ногу на стоящий рядом пуф.
– Помочь вам, сэр? Боюсь, в данный момент я нездоров. С тех пор как я упал с лошади и повредил ногу, я вряд ли могу быть кому-то полезен. Я прикован к этому этажу замка, поскольку мне не под силу одолеть ступени.
Розанну чуть не передернуло от отвращения, когда она увидела коренастую фигуру сэра Уолтера, на которой едва ли не лопался по швам рыже-коричневый сюртук, его жирные волосы, прилипшие к шее, покрытой веснушками.
– Мне доподлинно известно, что к вам прибыла некая сиделка, – подошел к графу поближе сэр Уолтер. – Я жажду поговорить с ней.
Граф Мелтон не отвечал, равнодушно взирая на неожиданного посетителя. Сэр Уолтер продолжал:
– Мне также стало известно, что эта сиделка приехала на маленьком сером пони. Я видел очень похожего пони в вашем загоне. Это единственный пони среди ваших лошадей. Он, должно быть, попал сюда в замок из дома этой дамы. Именно поэтому я здесь.
Повисла долгая пауза. Когда граф наконец заговорил, тон у него был надменно-скучающим, как у молодого аристократа, которому лень выслушивать мало интересующие его чужие проблемы. Это было совсем непохоже на его обычную манеру четко выражать свои мысли.
– Вероятно, вы имеете в виду женщину, которая оставалась у меня на день, когда я отказался от услуг сиделок, которых присылали из местной больницы? Они оказались не слишком квалифицированными, и мне порекомендовали сиделку, которая остановилась поблизости у своих друзей, прежде чем отправиться на юг, к побережью.
Из своего укромного уголка Розанна заметила, как шея сэра Уолтера налилась кровью.
Когда он заговорил, тон его был отрывистым и сердитым.
– Сиделка, которая сейчас присматривает за вами, как я понимаю, довольно молода и привлекательна. На самом деле она не сиделка вовсе. Она просто выдает себя за таковую.
И снова повисла пауза. Потом граф ответил:
– Боюсь, сэр Уолтер, вас неправильно информировали. Та сиделка, которую я нанимал на несколько дней, уже уехала. Она просила приютить своего пони, так как собиралась во Францию, и, конечно, не могла взять его с собой.
– И вы хотите, чтобы я поверил, что этой самой молодой женщины уже нет в замке?
– Черт возьми, вы можете верить, во что вам вздумается. Она провела здесь всего две ночи, а потом отправилась дальше, во Францию.
Сэр Уолтер задохнулся от злости.
– Вы правду говорите? Мне трудно в это поверить.
У Розанны перехватило дыхание. Это равносильно тому, что назвать графа Мелтона лжецом! После таких заявлений недалеко до дуэли. Но граф еще недостаточно здоров, чтобы драться, даже если он и отменный стрелок – в чем Розанна не сомневалась.
Она привстала со стула. Это ужасно! Она не может допустить, чтобы он из-за этого невежи рисковал своим здоровьем! Он слишком дорог ей, и она готова сама встретиться лицом к лицу с сэром Уолтером, чем бы ей это не грозило.
Но граф, очевидно, не намерен был поддаваться на провокацию человека, старшего его по возрасту.
– Сэр Уолтер, я проигнорирую ваше последнее замечание и притворюсь, что ничего не слышал. Вы, вероятно, расстроены, а мы все в такие минуты говорим вещи, о которых впоследствии сожалеем. Но позвольте объяснить вам, что вы понапрасну тратите свое и мое время. В замке нет сиделки. Я даю вам слово джентльмена. И если вам этого недостаточно, мне придется предпринять дальнейшие шаги.
Лицо сэра Уолтера перекосилось от ярости, его голос стал хриплым от едва сдерживаемого гнева.
– Думаю, вам известно, кто выдавал себя за сиделку? На самом деле это леди Розанна Доннингтон, наследница сэра Леонарда Доннингтона, большого друга вашего покойного отца. Она исчезла из Доннингтон-холла при очень необычных обстоятельствах.
Лорд Мелтон встал, хромая, подошел к окну и стал смотреть во двор замка.
– Простите мое любопытство, но почему вы так хотите найти эту даму?
– Я не только хочу, но и обязательно найду ее, сэр! – резко выпалил сэр Уолтер ледяным тоном. – Леди Розанна принадлежит мне. Вы слышите меня?! Мы поженимся на следующей неделе. Церковь уже заказана, дата назначена. Она станет моей женой до конца этого месяца!
Глава 8
Розанна, сидевшая за ширмой, еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть. Она так сильно впилась пальцами в ладонь, что едва не поранила ногтями кожу.
Как он смеет так говорить?! Организовывать их свадьбу без ее согласия! Это нелепо! Невозможно заставить человека идти под венец против воли! Но в глубине души она сомневалась, что ему это не под силу, – и ее страх нарастал. Он такой безжалостный, такой неукротимый! А что, если он опоит ее чем-нибудь и, проснувшись, она узнает, что стала леди Фенвик?! Она читала рассказы о девушках, которых тайно увозили в арабские страны в качестве белых рабынь.
Сэру Уолтеру будет довольно просто организовать нечто подобное и с ней, как только она выйдет из-под защиты замка Мелтон и вернется домой в Доннингтон-холл.
И тут она услышала голос графа, который прозвучал для нее, как шум живительного дождя для иссушенной земли. Его томная аристократическая медлительность куда-то исчезла. Голос был резкий и твердый, в нем чувствовались искренность и убежденность.
– Боюсь, мне больше нечего вам сказать по этому вопросу, сэр Уолтер. Вы говорите об этой даме «принадлежит мне», будто она всего лишь фарфоровая безделушка или седло с уздечкой. Я не стану принимать в этом участия – как видите, я позвонил дворецкому. Он проводит вас.
Через щелку между створками ширмы Розанна видела, как мистер Дигби вежливо, но с достоинством открыл дверь.
Проходя мимо него, сэр Уолтер что-то сердито прорычал, но потом вернулся и снова направился к графу Мелтону.
– Вы пожалеете, Мелтон, – прошипел он. Лицо его при этом побагровело от ярости. – Я не знаю, что за игру вы затеяли, но догадываюсь, что вы сами положили глаз на леди Розанну Доннингтон и ее ипподром. Я угадал? А еще земли, дом и хорошенькая послушная девица в постели будут отличным приложением к вашему поместью, не так ли? Когда вы получите в свое распоряжение ипподром, ваши лошади будут превосходить всех остальных. Не бывать этому! Я об этом позабочусь! Так что берегитесь!
Он наконец ушел, и Розанне показалось, что в комнате сразу стало светлее и свежее. Сделав глубокий вдох, она шагнула из-за ширмы. Теперь наступило ее время все объяснить. Граф обернулся и посмотрел на нее. Она не могла понять выражения его лица. Розанна подняла подбородок выше и посмотрела на человека, который до недавнего времени был ее пациентом. Она не боялась, успев хорошо его узнать за время своего пребывания в замке. Граф честный и добрый человек, и даже если он сердит на нее, он все равно будет с ней вежлив. Он церемонно поклонился.
– Леди Розанна Доннингтон.
Девушка присела в коротком поклоне.
– Лорд Мелтон.
Губы графа дрогнули в улыбке, и он протянул ей руку.
– Это очень странная встреча, мисс. Вы удивительно похожи на сиделку, которая ухаживала за мной во время недавней болезни – настолько, что можно предположить, что вы сестры!
Розанна заметила искорки смеха в его темных глазах.
– Возможно, она принадлежит к какой-нибудь ветви нашего рода, милорд.
– По всей видимости! – Его лицо стало серьезным, и он провел ее к диванчику у окна.
Розанна опустилась на синий бархат подушек.
– Я должна искренне извиниться, граф, за то что вот так обманула вас. Поверьте, я бы не стала так поступать, если бы у меня был какой-то иной выбор. Смею надеяться, что недостаток медицинских навыков и знаний не причинил вреда вашему здоровью. – Она прикусила губу. – Я понимаю, что мое поведение было… не таким, как полагается даме моего положения. Могу только представить, что бы сказала моя дорогая покойная матушка, если бы была жива и видела меня. Но, милорд, у меня сложились такие ужасные обстоятельства… мне нужно было сбежать от… Вы сами видели и слышали этого человека, и понимаете, чего я хотела избежать.
Лорд Мелтон сел около нее, чуть скривившись от боли, – рана на ноге все еще давала себя знать.
– Мисс, если вас не затруднит, я был бы благодарен, если бы вы посвятили меня во все происходящее. Пока что мне известно только то, что вы – леди Розанна, новая владелица Доннингтон-холла.
Розанна кивнула и быстро рассказала ему всю историю – и об огромном наследстве от двоюродного дедушки, и о предложениях руки и сердца от разнообразных охотников за приданым. А главное о том, как сэр Уолтер принуждал ее стать его женой, и ей ничего не оставалось, как сбежать от него. Каким-то непостижимым образом он узнал, где она скрывается, и приехал за ней следом.
Девушка содрогнулась.
– Отвратительный, омерзительный человек! Он вознамерился жениться на мне, но причина его непоколебимого решения – мои деньги, ипподром и лошади Доннингтон-холла. Он говорит только об этом. – Она почувствовала, как краснеет. – Я точно знаю, что привлекает его отнюдь не моя скромная персона. Не настолько я тщеславна, чтобы поверить, будто обладаю такой властью над мужчинами, что они готовы совершать ради меня даже безнравственные поступки.
Лорд Мелтон провел руками по непослушным волосам. Он выглядел очень серьезным, поскольку почувствовал дикую, граничащую с безумством необузданность в поведении сэра Уолтера. Даже ему было не по себе. Легко представить, как это пугает юную девушку.
От графа не ускользнуло и то, что леди Розанне, сидящей рядом с ним, дважды удалось перехитрить преследователя.
– Вы говорите, что ваша камеристка живет у меня на конюшне? – спросил он, возвращаясь к последней части ее рассказа.
– Эди Робинсон. Это ее имя я назвала вместо своего! Впопыхах я не могла вспомнить ничего другого. Сэр Уолтер выгнал ее из Доннингтон-холла, когда она вернулась из Лондона, вот она и пришла сюда. – Лицо девушки озарила теплая улыбка. – По-моему, ваш главный конюх очень увлечен Эди, да и она к нему неравнодушна. В конце конюшни есть какая-то комнатка, где он держит свои записи. Эди спит там, но остальное время проводит в доме Джона Баркера и заботится о его маленькой дочери.
Лорд Мелтон нахмурился. Он только сейчас начал понимать, сколь многое произошло в замке за время, пока он болел.
– Ой, пожалуйста, не сердитесь на Джона! – умоляюще произнесла Розанна, угадав, что означает выражение его лица. – Он только хотел помочь, поверьте мне! Эди умеет быть очень убедительной!
Граф посмотрел в ее васильковые глаза и непроизвольно улыбнулся. Невозможно отказать этой юной особе, так скромно сидящей в этой слишком большой для нее униформе сиделки. Он подался вперед и тронул пальцем белый накрахмаленный чепец.
– Неужели вам по-прежнему нужно носить на голове это уродство? Даже теперь, когда я знаю, кто вы на самом деле?
Розанна вспыхнула, подняла руку и стянула головной убор. Чепец зацепил шпильку, скалывающую волосы, и золотые локоны рассыпались по плечам, как облако взбитой сахарной ваты.
Лорд Мелтон ахнул, потрясенно уставившись на нее своими темными глазами.
– Так вы и есть мой светлый ангел! – воскликнул он. – Видение, которое возникло передо мной на постоялом дворе по дороге из Бата, когда мне было особенно худо. Тот ангел,что помог мне!
Розанна в смятении кивнула.
– Я в первый раз ехала в Доннингтон-холл, милорд. Одна из лошадей потеряла подкову, и мы остановились на постоялом дворе, чтобы подковать ее. Я очень расстроилась, когда увидела, что какой-то джентльмен так мучается от боли и лежит совсем один, беспомощный…
Лорд Мелтон склонил голову.
– Я в долгу перед вами, леди Розанна. У меня есть некий предмет, который принадлежит вам, и я должен вам его вернуть.
Розанна в замешательстве смотрела, как он опустил руку в карман брюк и вынул маленький смятый белый платочек, отороченный тонким кружевом.
– Я полагаю, это ваш платок, – сказал он с сияющими глазами. – Вы вытерли мне лоб этим платком, и с тех пор я всегда ношу его с собой.
Розанна встала и сделала реверанс.
– Благодарю вас, сэр, – прошептала она, протянула руку и взяла платок.
Лорд Мелтон, не отрываясь, смотрел в ее бездонные глаза.
Их пальцы соприкоснулись – и его охватила такая волна чувств, что он сам был потрясен столь сильными ощущениями.
Никогда ничего подобного переживать ему не доводилось. Но сейчас еще слишком рано открывать свои чувства этой юной девушке. Он вдруг с удивлением осознал, что они находятся наедине, без компаньонки, а ведь она уже не просто его сиделка.
Вдруг из коридора донесся какой-то взволнованный разговор. Послышался пронзительный женский голос:
– Прочь с дороги, Дигби! Конечно же, для меня лорд Мелтон дома! Какая ерунда!
– Верити Блэквуд! – фыркнул граф. – Она не должна видеть нас наедине, леди Розанна! Иначе пострадает ваша репутация.
Задохнувшись от ужаса, Розанна отскочила назад, торопливо собрала волосы и натянула чепец как можно ниже. Она подняла подушку, упавшую на пол, и сделала вид, что занимается уборкой комнаты.
Лорд Мелтон только успел прилечь в большое кресло, как дверь открылась и в комнату вошла леди Верити. На ней был элегантный темно-зеленый костюм для верховой езды с кружевами у шеи. Она была высокая и статная, аристократка до кончиков пальцев. Розанна почувствовала себя маленькой и неопрятной в своем темно-сером форменном платье. Но она надеялась, что эта серость и простота поможет ей избежать внимания гостьи.
– Уильям! Как славно видеть вас снова, как замечательно, что вам уже гораздо лучше, – сказала Верити, небрежно кланяясь и протягивая графу руку в перчатке.
Он коротко пожал протянутую руку.
– Леди Верити. Рад видеть вас, мисс. Что привело вас снова в замок Мелтон? А Джордж с вами?
Леди Верити мотнула головой и села рядом с ним.
– Я гощу у сэра Джеймса и леди Карлинг, моих дяди и тети. Они живут в десяти милях отсюда, как вам известно. А мой брат отказывается покидать Лондон, ссылаясь на дела. Но скорее всего, это карточный клуб требует его постоянного присутствия.
– Надеюсь, вы не одна, мисс? Слишком поздно путешествовать верхом!
– Благодарю за заботу, Уильям, – улыбнулась леди Верити. – Конечно, я бы не поехала одна. Меня сопровождает грум. Я и не собиралась отъезжать так далеко от Карлинг-Мэнор, но вокруг было настолько красиво, что хотелось ехать все дальше и дальше. А потом стало темно, и я подумала, что возвращаться слишком поздно. Я знаю, что могу рассчитывать на ваше гостеприимство, не опасаясь отказа. – Она наклонилась к нему и прикоснулась к плечу. – Вы же не вышвырнете меня на ночь глядя?! Мне нужна только постель на одну ночь – это все, о чем я прошу.
Розанна задохнулась и уронила книги, которые складывала аккуратными стопками.
Леди Верити оглянулась на нее и увидела маленькую стройную фигуру в темном платье, тихо стоящую в углу скромно сложив руки на переднике и потупив взор, – воплощение идеальной служанки, как надеялась Розанна. Во всяком случае до тех пор, пока завитки волос, щекочущие шею, не были замечены сиятельной гостьей!
– Лорд Мелтон, думаю, мы не будем беседовать с вами в присутствии сиделки. Оставь-ка нас, женщина.
Розанна подняла взор на графа. Его лицо не выражало каких-либо эмоций, но она заметила, как сжались его руки на подлокотниках кресла. Девушка инстинктивно почувствовала, что он никогда не позволил бы себе быть грубым со слугами, и только вежливость по отношению к гостье удерживала его от того, чтобы сделать замечание леди Верити.
– Будьте так любезны, сиделка Робинсон, – сказал он.
Розанна поклонилась ему и поспешила выйти из комнаты, чувствуя на себе внимательный взгляд леди Верити.
Она торопливо шла по длинному каменному коридору в свою комнату, размышляя над тем, что же ей теперь делать. Она не может продолжать притворяться перед слугами. Но как можно взять и объявить, кто она такая? Что подумают Питер Симкинз и мистер Дигби, когда узнают? Она не собиралась дурачить этих людей, но так сложились обстоятельства. Конечно, она может больше никогда их не увидеть, но ей не хотелось оскорблять их чувства. У нее не было с собой подходящей одежды, и она не видела возможности привезти свои вещи из Доннингтон-холла, не насторожив сэра Уолтера и не выдавая своего места пребывания. Этого она хотела меньше всего!
Девушка села на низкий стульчик и уставилась на свое отражение в маленьком зеркале. Она нетерпеливо стянула с головы злополучный чепец и снова освободила волосы. Опустив руку в карман передника, она нащупала хлопковый платочек, обшитый кружевом, который возвратил ей граф. Она закрыла глаза и поднесла платок к губам. Невозможно поверить, что лорд Мелтон хранил его как маленький подарок. Это настолько невероятно, что ее мозг отказывался поверить. Что это может означать?
Она взяла расческу и принялась медленно расчесывать волосы – сто раз каждый вечер, как учила мама.
Конечно, этот факт ничего не означает, строго нахмурилась она. И глупо с ее стороны видеть в его поведении более глубокий смысл, чем просто романтический порыв. Ему было приятно, что незнакомая дама оказала ему внимание, когда он был болен. Но теперь, когда он узнал, кто эта незнакомка, этот памятный подарок перестал будоражить его воображение. Особенно после того как вернулась леди Верити, чтобы занять свое законное место в его сердце. Она высокая, статная, элегантная, смелая. В ней сочеталось все то, чего нет в ней, Розанне, и она это прекрасно понимала. Такой человек, как сэр Уолтер, никогда бы не напугал леди Верити.
Розанна так энергично орудовала серебряной расческой, что царапнула кожу головы – и поморщилась. Именно по этой, как ей показалось, а не по какой-то другой причине, глаза ее набухли влагой, и слезы закапали с ресниц. Лорд Мелтон и женщина, которая, очевидно, много для него значит, не имели к этим слезам никакого отношения.
– Я должна составить план, – твердо решила Розанна. – Я сбежала, чтобы дать себе время подумать. Теперь, вероятно, пришла пора встретиться мне с сэром Уолтером лицом к лицу и оказать ему сопротивление. Завтра, как только рассветет, возьму Эди, и мы вернемся в Доннингтон-холл. Я поговорю с сэром Уолтером вежливо, но твердо. Объясню, что никогда не соглашусь стать его женой, и если он откажется покинуть мой дом, я… я обращусь к местному констеблю!
Приняв такое решение, Розанна бросила расческу на туалетный столик. Теперь, глядя на свое отражение в зеркале, она видела не печальное и робкое создание, а девушку с высоко поднятым подбородком и сверкающим решительным взором.
Розанна отказывалась думать о возможных последствиях своего шага. Сейчас она просто хотела уехать домой, оставив замок и графа. Ей не хотелось видеть, как он воркует со своей дамой. Неожиданно слезы хлынули из глаз и потекли прозрачными ручьями по щекам. Девушка подумала, что уж лучше встретиться лицом к лицу с этим ужасным сэром Уолтером, чем наблюдать, как лорд Мелтон прогуливается по чудесному замку под руку с леди Верити.
Ранним утром леди Верити спешно спускалась по парадной лестнице. Голова ее была гордо поднята, глаза сверкали гневом.
Как он посмел?! Как смел лорд Мелтон отмахнуться от их отношений, перечеркнуть их несколькими холодными словами!
Она отпихнула лакея, вскочившего, чтобы открыть перед ней дверь. Слуга был потрясен столь быстрым отъездом. Обычно гости ожидали, пока их коней или экипажи не подадут к крыльцу. Но сейчас он точно знал, что на конюшню не поступало никаких распоряжений.
– С дороги, болван! – крикнула она и не остановилась, пока не дошла до дорожки, посыпанной гравием, которая тянулась вдоль всего рва, окружающего замок.
Верити не могла припомнить, чтобы ей когда-нибудь прежде наносили такое оскорбление. Она так обрадовалась, когда увидела, что Уильяму стало гораздо лучше. Но он пропустил мимо ушей ее замечание, что теперь они могут планировать свое будущее к взаимному удовольствию. Граф прервал ее на полуслове, как только вышла сиделка, сказав, что она должна его простить, но у него болит нога и ему пора отдыхать.
Надменный дворецкий провел ее в отведенную комнату. Леди провела неприятную, беспокойную ночь, пытаясь придумать, как добиться своей цели.
Сегодня утром леди Верити еще была уверена, что сможет наконец вытянуть из графа предложение помолвки. Она с восхищением обнаружила, что хозяин замка достаточно окреп, чтобы спуститься вниз к завтраку, но еще до того, как она выпила кофе, лорд Мелтон заговорил с жестокой прямотой.
– Мисс, покорнейше прошу меня извинить, если я хоть одним своим неосторожным словом или действием дал вам повод надеяться соединить наши имена. Я высоко ценю нашу с вами дружбу, как и дружбу с вашим братом, но мое сердце уже принадлежит другой.
Леди Верити отвернулась, чтобы не показывать, как исказилось от гнева ее лицо.
– Правда? А могу ли я полюбопытствовать, кому именно?
Повисла пауза, потом лорд Мелтон пробормотал:
– Моему ангелу,конечно!
Леди Верити с силой хлестнула кнутом по маргариткам, в изобилии растущим вдоль стен замка, как если бы это была ее соперница!
«Его ангелу! Кто же это смог пробраться к его сердцу и украсть у меня его любовь? Должно быть, какая-нибудь местная девчонка. Я уверена, никто в Лондоне не посмел бы вмешаться в мои планы. О, если бы мне только дали пять минут пообщаться наедине с этой сладкоречивой мисс, я бы показала ей, что со мной нельзя шутить!»
Быстрым шагом она направилась на конный двор. Вчера она оставила лошадь на попечение грума, который ее сопровождал.
Леди Верити надеялась, что ее очевидная любовь к верховой езде еще больше привлечет внимание лорда Мелтона. Она выбрала амазонку, которая больше всего ей шла, но с таким же успехом она могла бы вырядиться и в рубище – он не обратил никакого внимания на ее наряд!
– Миледи?! – Ее грум выбежал из конюшни, отряхивая крошки с куртки. Он как раз завтракал, и не мечтая о том, что его хозяйка решит покинуть замок так рано.
– Оседлай мою лошадь, – я сейчас же уезжаю!
– Слушаюсь, миледи. Конечно, миледи. Вы подождете здесь или…
– Не болтай! Просто оседлай лошадь, которую дал мне дядя. Быстро!
Грум вернулся в конюшню, а она осталась ждать его, кипя от гнева.
– Какое у вас красивое платье! Как изумруд!
Леди Верити повернулась и увидела маленькую девочку, которая смотрела на нее во все глаза. Ручки и лицо девчушки были покрыты грязью – она возилась в луже, которая не успела высохнуть после утренней поливки двора. Леди Верити брезгливо отдернула темно-зеленый подол от протянутой ладошки.
– Уходи, девочка! – отрывисто приказала она.
– Меня зовут Милли Баркер, – важно ответила та, беспечно проигнорировав очевидное раздражение взрослой дамы. Девочка была еще слишком мала, чтобы знать свое место в этом мире. Ребенок постарше никогда бы не осмелился заговорить с леди, пока та не обратилась бы к нему сама. – Я живу вон там, в коттедже.
Высокая элегантная женщина нетерпеливо постукивала по ноге кнутовищем. Где, черт возьми, этот жалкий грум с ее лошадью?!
– Я упала в ров, но мисс Эди вытащила меня!
– Правда? – Почему никто не придет и не заберет этого мерзкого ребенка?!
– Мисс Эди живет в маленькой комнате на конюшне, она там прячется… на самом деле она камеристка из богатого дома.
Леди Верити почувствовала укол любопытства. Эта информация пахла скандалом, а ее всегда интересовали подобные вещи.
– Из богатого дома? – переспросила она, с трудом заставив себя сменить тон на мягкий и ласковый. Она ничего не знала о детях, и хотя понимала, что когда-нибудь ей придется родить мужу одного-двух детей, старалась не думать об этой малоприятной проблеме. Но она также знала, что на мед поймаешь больше мух, чем на уксус.
Девочка потеряла интерес к разговору и принялась перепрыгивать через лужу на одной ножке, грязная вода брызгала на ее белый передничек и на натертые до блеска ботинки леди Верити.
– Смотрите, как я умею прыгать!
– Да, дорогая, ты очень хорошо прыгаешь. Милли, а в каком доме работает Эди?
– Я не знаю. Это секрет!
– Секрет, что она живет в большом доме?
– Нет же! Секрет, что она в замке со своей хозяйкой, вместо того чтобы быть в Доннингтон-холле.
Верити удивленно распахнула глаза. Она с трудом удержалась, чтобы не вскрикнуть от удивления. Потом она открыла кошелек, который носила на поясе, и достала из него монетку.
– Вот, Милли, – проворковала она. – Это подарок для одной славной маленькой девочки. И умненькой, я уверена. Ты можешь мне сказать, чьей камеристкой работает эта Эди?
Милли с сияющими глазами взяла монетку.
– Она живет в замке вместе с лордом. Она притворяется сиделкой, но на самом деле она леди. Мой папа часто говорит о ней с мисс Эди. Эта дама прячется. Это большой секрет. Она – леди… леди Розанна. – С этими словами девочка вприпрыжку побежала прочь.
Леди Верити смотрела вслед ребенку, и мысли вихрем кружились в ее голове. Когда она приехала из Лондона, тетка рассказала ей все местные сплетни.
Вся округа была удивлена исчезновением леди Розанны Доннингтон. Ее наследство, жизнь в Лондоне, приезд в Доннингтон-холл и последовавший вскоре приезд известного аристократа сэра Уолтера Фенвика вместе с друзьями стали главными новостями в округе. У каждого было свое мнение – все только об этом и говорили. Ведь тут много лет ничего особенного не происходило!
Тетка Верити была большой сплетницей, она шепнула племяннице, что скоро можно ожидать объявления о свадьбе. Все местные аристократки уже начали советоваться со своими портнихами по поводу новых нарядов и листали последние журналы мод.
