Текст книги "Волшебные крылья"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)
– За это не беспокойтесь, мисс. Эмили будет молчать как рыба, если я ее попрошу об этом.
Роза поспешила выполнять данное ей поручение, а Мина подошла к окну и отдернула занавеску.
На небе высыпали яркие звезды. Они отражались в озере, и от этого казалось, что небо простирается во все стороны. И это небо, и эти звезды были сейчас для нее частью той необыкновенной любви, которая в одно мгновение перевернула всю ее жизнь.
И, вглядываясь в бархатную темноту за окном, Мина вдруг поняла, что, покидая Вент Роял, она навсегда расставалась со своей любовью. Она чувствовала себя так, словно ее изгоняли из Рая.
И дело было не только в самом доме или в птицах и оленях, которых она успела полюбить, и не только в старой маркизе, которая была к ней так добра. Наверное, все-таки главным здесь для нее был и оставался маркиз. Мина чувствовала, что каким-то странным, магическим образом, сама не в состоянии объяснить почему, она теперь принадлежала ему.
Их губы встретились в поцелуе, подарив ей на один миг ощущение вечности. И хотя она должна уехать отсюда и скорее всего никогда больше его не увидит, Мина верила, что теперь навсегда он останется в самом потайном, священном уголке ее сердца.
– Я люблю его! – прошептала Мина, обращаясь к звездам.
Только когда были уложены в сундук все наряды, а шляпки заняли свои места в круглых коробках, Мина, присев на кровать, почувствовала, как она устала.
Восторг, который она испытала сегодня вечером на террасе, постепенно исчез, оставив в ее душе ощущение опустошенности и чувство безвозвратной потери.
Оставшись одна, Мина некоторое время бесцельно бродила по комнате, а потом легла спать, понимая, что надо набраться сил перед завтрашним нелегким днем. Она не стала задергивать занавески и лежала, глядя сквозь высокое окно в звездное небо, время от времени вытирая слезы, оставляющие мокрые дорожки на щеках.
Мина смотрела на звезды, и ее не оставляла мысль, что она их больше никогда не увидит, что они так же, как и все прекрасное в ее жизни, останутся здесь, в Вент Роял, навсегда.
Наверное, так же чувствовали себя те, кто был изгнан из садов Эдема, думала Мина. Но только когда Ева покидала Рай, с нею был Адам. И пусть в том диком краю, в котором они очутились, их ждали лишения и трудности, но зато они были вместе и в горе, и в радости.
Ну почему она оказалась такой глупой, что не поняла этого раньше? Все ведь было так просто.
Она недоумевала, почему последние две недели ее жизни были наполнены таким счастьем и светом и почему каждый новый день казался прекраснее предыдущего? Да все только потому, что рядом с ней был маркиз, человек, которого она полюбила, даже не подозревая об этом.
И хотя девушка пыталась убедить себя в том, что не доверяет ему и, даже более того, презирает, она поняла, что все это время обманывала себя, и что как семена незаметно прорастают в почве, чтобы потом появиться на свет в виде прекрасного цветка, так и в ее душе все это время росла и крепла любовь.
Сначала Мина даже не подозревала, что это любовь. И только теперь она поняла, будто пелена упала с ее глаз, что безнадежно влюбилась, едва только увидела, что он совсем не такой, каким представлялся ей по рассказам Кристин. Когда маркиз прикасался к ней, она чувствовала, как какая-то непонятная ей сила перетекает от него к ней, и мир сразу становится лучше, и быстрее начинает стучать ее сердце.
Да, конечно, она была просто потрясена, когда узнала об отношениях маркиза с мачехой Кристин, а появление леди Батлет, ее гневные слова, вызывающее поведение и вовсе вызвали в ней омерзение, но оно скорее относилось к самой Элоизе Батлет, чем к Тиану Вентнору. К тому же теперь, когда она поняла, что любит его, это уже не имело для нее большого значения.
Теперь Мина могла понять то, что раньше вызывало у нее недоумение. Она почувствовала сердцем, как могут женщины защищать мужчин и продолжать любить их, независимо от того, какой проступок они совершили.
Когда она читала про жен, годами ждущих, когда их мужей освободят из тюрьмы, или о женщинах, готовых лишить себя жизни после смерти любимых, потому что не могли представить себе существование без них, она всегда думала про себя, что ни за что бы так не поступила.
Но сейчас Мина вдруг сделала открытие, поразившее ее до глубины души. Девушка поняла, что, сколько бы женщин ни было в жизни у маркиза и как бы предосудительны ни были подобные легкомысленные связи, она никогда не сможет разлюбить его.
– Я буду любить его даже в том случае, если он совершит все преступления, которые имеются в своде законов, – тихо сказала себе Мина, глядя в звездное небо.
И ей показалось, что поток ее любви устремился к маркизу. Она будто мысленно общалась с ним, точно так же, как она делала это, призывая к себе птиц.
– Чувствуешь ли ты, что я зову тебя, любовь моя? – тихо прошептала она.
Когда звезды начали бледнеть и небо на востоке посветлело, Мина, которой так и не удалось заснуть, поднялась с постели и быстро оделась.
– В какое время слуги обычно встают по утрам в Вент Роял? – спросила она у Розы накануне вечером.
– Мы все должны спуститься вниз и быть готовы к работе в пять часов, мисс, – ответила служанка.
– Тогда сразу, как только вы соберетесь внизу, отправь лакея в конюшню и прикажи заложить экипаж для меня, чтобы отвезти на станцию.
– А вы знаете, в какое время прибывает поезд, мисс? – обеспокоенно спросила Роза.
– Нет, но я уверена, что рано утром обязательно должен быть какой-нибудь поезд. Ну а если мне придется подождать – ничего страшного.
– Но вы ведь не собираетесь путешествовать одна, мисс? – У служанки никак не укладывался в голове скрытный и поспешный отъезд молодой леди.
– Все в порядке, Роза, – нетерпеливо ответила Мина. – Я всего лишь доеду до Лондона. Там меня встретят.
Роза приняла эти объяснения, хотя они и показались ей весьма неубедительными. Впрочем, Мина знала, что на нее можно положиться и что экипаж будет готов так рано, как только возможно, а больше ее в данный момент ничего не волновало.
Дорога до ближайшей станции должна была занять не более трех четвертей часа, и девушка рассчитала, что если маркиз, по своему обыкновению, соберется выехать из дома на верховую прогулку в половине восьмого, то до семи он не будет звать своего лакея и не узнает о том, что она уехала.
Даже если он и захочет помешать ей, что, разумеется, маловероятно, будет уже слишком поздно. Она успеет сесть в поезд, а в Лондоне маркизу ее никогда не найти. Впрочем, у Мины возникали сомнения в том, что он станет искать ее после того, как вскроется ее обман.
После того как Мина оделась, у нее осталось еще немного времени, чтобы написать два письма.
Первое письмо она написала старой маркизе, стараясь осторожнее подбирать выражения и тщательно выводя слова своим четким, изящным почерком:
Я вынуждена срочно уехать, мадам. Позже Вы узнаете, что я совсем не та, за кого себя выдавала, и что я в действительности обманывала Вас все это время.
Нет оправданий тому, что я так поступила, кроме одного – я должна была помочь дорогому мне человеку.
Я не ожидаю, что Вы простите меня за мой обман, но я всегда буду с огромной благодарностью вспоминать Вашу доброту и молиться за Вас.
Мина.
Она положила письмо в конверт, надписала его и взяла новый лист бумаги.
Прошла минута, другая… Девушка растерянно смотрела на бумагу, не представляя себе, что она может написать маркизу.
Единственное, что бы ей хотелось доверить листу бумаги, заключалось в одной короткой фразе: «Я люблю вас!»
Мина попыталась представить себе, как бы он отреагировал, прочитав подобное признание. Просто удивился или, может быть, был бы так же неприятно поражен, как и она, когда узнала о его отношениях с леди Лидфорд и леди Батлет.
Ведь для него она была всего лишь ребенком – ребенком, которому он уделял свое внимание только потому, что был влюблен в женщину, которую считал ее мачехой.
Эта мысль очень ее расстроила. Мине не хотелось больше думать о том, какие чувства испытывал маркиз к Надин Лидфорд или любой другой женщине.
Она вспомнила, как Кристин говорила о своей мачехе, что та «безумно и страстно влюблена» в маркиза, и призналась сама себе, что ее негодование по этому поводу было простой ревностью. Да, она ревновала его к леди Лидфорд.
Мина с горечью думала, что его доброта к ней и то, как много времени он проводил, занимаясь ее образованием, говорили лишь о его стремлении сделать приятное леди Лидфорд, которая поручила свою падчерицу его заботам. Маркиз любил эту женщину, с которой расстался только по той причине, что она должна была поехать к своему мужу.
С леди Батлет все было по-другому.
Маркиз устал от этой женщины, слишком многого требовавшей от него, это было ясно. Хотя она и была необыкновенно красива, Мина решила, что вряд ли хоть один мужчина сможет долго терпеть подобные скандалы и претензии, которые она, очевидно, устраивала довольно часто. Если, конечно, судить по тому, что Мина успела заметить в характере этой женщины за столь короткое знакомство.
«Скорее всего он любит по-настоящему леди Лидфорд», – подумала Мина и даже порадовалась, что скоро уедет отсюда.
Разве она смогла бы находиться и дальше рядом с ним, зная, что маркиз постоянно думает о другой женщине и тоскует по ней.
Момент ее прощания с Вент Роял неумолимо приближался. Мина понимала, что с минуты на минуту раздастся стук в дверь и Роза сообщит, что все готово и можно ехать. Поэтому Мина написала первое, что ей пришло в голову:
Простите меня, и огромное спасибо Вам за все. Я никогда Вас не забуду.
Она не подписала записку, просто быстро засунула ее в конверт и, надписав, положила оба письма рядом на столе.
Проходя по темному коридору в сопровождении двух лакеев, которые несли ее сундук, Мина не смогла удержаться от того, чтобы не послать маркизу мысленное объяснение в любви, когда проходила мимо его спальни.
«Прощайте, – подумала она, – прощайте навсегда! Я буду помнить и любить вас всю мою оставшуюся жизнь!»
Эти же слова звучали в ее голове, пока она сидела на маленькой станции и ждала прибытия поезда, который должен был увезти ее в Лондон.
В такой ранний час на вокзале дежурил только один старый носильщик, поэтому лакей из Вент Роял, который сопровождал ее, сам погрузил сундук и шляпные коробки Мины в отдельное свободное купе.
Так как она понимала, что соответственно своему высокому положению должна поехать непременно первым классом, ей пришлось купить дорогой билет, хотя ее очень огорчило подобное расточительство.
Мина очень щедро расплатилась с Розой, и лакей также остался доволен полученными чаевыми.
– Очень жаль, что вы уезжаете, мисс, – сказал он. – Мы надеемся, что вскоре вы опять посетите Вент Роял.
– Вы все были так добры ко мне, спасибо вам, – растроганно ответила Мина.
Послышался свисток кондуктора, лакей поспешно захлопнул дверцу купе, и когда поезд медленно тронулся, он стоял и махал ей вслед рукой. Мина обернулась и также помахала ему в ответ.
Она почувствовала острую боль, когда разорвалась последняя ниточка, связывающая ее с Вент Роял. Девушка понимала, что потеряла эту связь навсегда.
Когда поезд уже набрал скорость и Мина, вздохнув, вытерла слезы, она решила, что следует подумать о том, что же ей делать дальше.
Она уже твердо решила для себя, что ни за что не поедет в Рим, во всяком случае, в ближайшее время.
Мина была совершенно уверена, что Кристин просила ее присоединиться к ним только из-за своей доброты. Они с Гарри только что поженились и наверняка хотят побыть друг с другом наедине. Им сейчас любой человек был бы в тягость, и Мина не собирается мешать молодоженам.
Девушка вспомнила, как мать рассказывала ей о том, как они были счастливы с отцом, когда вместо того, чтобы поехать в свадебное путешествие на модный курорт, они направились прямо в небольшой Манор-хауз, который с того дня стал для них родным домом. В нем они прожили всю жизнь вместе, почти никогда не разлучаясь.
– Тогда мы были одни, – рассказывала она Мине, – совершенно одни, пока не нашли подходящих слуг. Это были две пожилые женщины, которые приходили из деревни убирать дом.
На ее устах появилась счастливая улыбка, когда она погрузилась в воспоминания о счастливых днях своей молодости.
– Что было самым замечательным, – продолжала ее мать свой рассказ, – так это то, что мы были совсем одни с твоим отцом. Мои родители были самых строгих правил, и поэтому долгое время нам почти не удавалось оставаться наедине, даже на несколько минут.
– Но разве вам не было скучно одним? – спросила ее Мина.
– Ну что ты, дорогая! Влюбленным никогда не бывает скучно, – улыбаясь ответила ей мать.
Мина различала странную нежность в ее голосе, а выражение материнских глаз сказало ей тогда гораздо больше, чем это могли бы сделать слова. Сейчас Мина невольно подумала, что, если бы могла остаться вот так, наедине, с маркизом, она бы, наверное, почувствовала то же самое.
Это, должно быть, любовь делает каждый день более прекрасным, чем предыдущий, думала Мина. И, наверное, именно любовь наполняет новым смыслом все слова и поступки человека.
Она вновь начала вспоминать время, проведенное с маркизом в Вент Роял. Как много она узнала нового из их длительных бесед и как это было восхитительно – разговаривать с таким умным человеком, как маркиз, на темы, интересующие их обоих.
«По крайней мере, все, о чем мы говорили, интересовало меня, – продолжала размышлять Мина, думая о том, насколько искренне вел себя маркиз и не притворялся ли он, что тоже весьма увлечен. – А если на самом деле я казалась ему просто невежественной, глупой девчонкой и ему было отчаянно скучно со мной?»
Она знала, что ее светлость была очень удивлена тем, что ее внук так долго оставался в поместье, позабыв о столичной светской жизни, и часто подшучивала над ним по этому поводу, когда они вместе с Миной появлялись в ее гостиной.
– Я просто не могу себе представить, как общество обходится без тебя в Лондоне, Тиан, – говорила она, лукаво посмеиваясь.
– Думаю, что как-то они все же обходятся, – отвечал ей маркиз. – Надеюсь, меня кто-нибудь заменил…
– Боюсь, что сплетницам Сент-Джеймского дворца просто стало не о чем говорить. Ты пропустил почти все балы в этом сезоне. Наверное, многим очаровательным леди срочно пришлось найти кого-нибудь, кто мог бы заменить тебя в их сердце.
– Я всегда говорил, что от разлуки любовь не умирает, а только разгорается с новой силой, – парировал маркиз. – Так что у меня появилась возможность проверить те чувства, о которых столько говорилось.
– И все же я думаю, что когда ты вернешься, то найдешь флаги приспущенными, – усмехаясь сказала старая маркиза.
Когда они остались наедине с пожилой леди, та стала рассказывать Мине, как великолепно ее внук управляет поместьем.
– Даже когда Тиан надолго уезжает, – говорила она, – он каким-то непонятным образом ухитряется быть в курсе всех событий, которые тут происходят. И горе тем служащим, которые осмеливаются нарушать его инструкции. Он очень умелый и добросовестный хозяин.
– Я в этом не сомневаюсь, мадам, – отвечала Мина. – Я никогда не могла вообразить себе, что такое огромное поместье, как ваше, может находиться в таком прекрасном состоянии.
– Да, это как раз то, к чему всегда стремился мой муж, к совершенству, – с гордостью произнесла маркиза. – И если бы он был сейчас жив, то очень гордился бы своим внуком.
– Так же, как им сейчас гордитесь вы, мадам.
– Да, вы правы, дитя мое, – согласилась с ней старая дама, с ласковой улыбкой глядя на девушку. – И все же мне бы очень хотелось, чтобы он нашел себе хорошую жену и остепенился. Мне бы очень хотелось увидеть своих правнуков прежде, чем я умру.
– Я уверена, так все и будет, мадам, – сказала Мина. – У вас нет никаких причин думать о смерти еще многие годы.
Оставшись одна, Мина стала вспоминать этот разговор, и ей было очень любопытно, какой же в конце концов окажется жена маркиза.
Раз он был влюблен в леди Лидфорд, и план женитьбы на ее падчерице – о чем он, конечно, пока даже не подозревал – был неосуществим, вряд ли можно было бы предположить, что он немедленно начнет снова искать себе подходящую жену.
«Несомненно, в свете он сможет найти сотни подходящих его требованиям девушек», – подумала Мина, и эта мысль отчего-то показалась ей тогда весьма удручающей.
Если маркиз будет просто раздражен ее обманом, а у нее были все основания предполагать это, то уж леди Лидфорд будет просто в ярости из-за того, что ее план провалился. И если Мина очень сокрушалась из-за реакции маркиза, то мысль о мачехе Кристин, и тут она ничего не могла с собой поделать, вызывала в ней только удовлетворение. Она радовалась тому, что смогла помочь Кристин избежать той ужасной участи, которая была ей уготована.
Однако сейчас Мина больше ничего не могла для нее сделать, да Кристин в этом и не нуждалась. Теперь она была под защитой Гарри, своего мужа, и у нее было достаточно денег, чтобы ни о чем не беспокоиться.
Теперь Мине предстояло позаботиться о себе. Но тут девушке пришла в голову мысль, от которой ее охватил внезапный страх. Что, если леди Лидфорд попытается наказать каким-нибудь образом ее, раз не сможет добраться до падчерицы?
– Она ничего не сможет мне сделать, – попыталась успокоить себя Мина.
Но в то же время ей было страшно представить, что она осталась совсем одна в этом большом и чужом мире. И если у нее действительно случатся какие-либо неприятности, то ей не к кому даже будет обратиться за помощью.
– Самое лучшее, что я могу сейчас сделать, это исчезнуть, – сказала сама себе девушка.
А это означало для нее, что она не поедет в Италию к Кристин, а направится сразу домой. Эта мысль озарила ее внезапно, как вспышка яркого света. Подобный выход из сложной ситуации оказался самым простым и реальным.
Да, она должна сейчас сделать именно это. Там ее никто не станет искать.
Вместо того чтобы немедленно броситься на поиски какой-нибудь работы в Лондоне или возвращаться в школу к миссис Фонтуэлл, о чем она не могла подумать без содрогания, Мина вернется к себе домой, который все еще хранит память об отце и матери и о ее радостном детстве.
Если их дом закрыт, то у кого-нибудь из деревенских жителей наверняка есть ключи. Мина надеялась, что сможет спокойно остановиться в своем родном доме хотя бы ненадолго, пока не решит, что ей делать дальше.
– Я должна придумать какой-нибудь выход! И я обязательно найду его! – сказала себе Мина.
Благодаря чеку, который ей дала Кристин, у нее было сейчас довольно денег, которых ей хватит надолго, если бережно их расходовать.
Тысяча фунтов предназначалась ей, чтобы оплатить путешествие до Италии, но она знала, что в крайнем случае сможет взять из этой суммы столько, сколько ей будет нужно. Вряд ли щедрая Кристин, обязанная ей своим счастьем, потребует вернуть эти деньги.
Думая обо всем этом, Мина грустно смотрела в окно. Поезд увозил ее все дальше от Вент Роял. Она понимала, что ей вряд ли когда-нибудь удастся побывать в таком прекрасном месте, познакомиться с такими замечательными людьми, как маркиза и ее внук. Доброта в этом мире встречалась не столь уж часто, а что касается маркиза, то такого удивительного человека, как он, она не надеялась больше встретить на всем белом свете.
При мысли о том, что они расстались навсегда, сердце ее болезненно сжалось. Словно тяжелый камень лежал у нее на груди, мешая дышать.
В ее душе поселилось безысходное отчаяние, Мина чувствовала смятение и растерянность. Она потеряла его. О чем бы девушка ни думала, она снова и снова возвращалась к этой мучительной мысли.
Когда поезд уже подъезжал к Лондону, Мина постаралась взять себя в руки и сказала себе, что она больше не ребенок, за которого выдавала себя в Вент Роял, а вполне самостоятельная девушка, а посему и должна вести себя так, как ведут себя взрослые люди. С помощью такого самовнушения она убедила себя не беспокоиться о будущем и не волноваться.
По прибытии на станцию Мина подозвала носильщика и, наняв экипаж, переехала на другой вокзал, где села на поезд до Линкольншира.
Впрочем, у нее заметно поубавилось бы уверенности, если б только она поняла, что главная причина, по которой ей все так легко удавалось, заключалась в том, что она была слишком молода и прелестна и это вызывало к ней благодушное отношение.
Носильщики смотрели на нее с отеческой заботой, извозчик наемного экипажа позаботился о том, чтобы подвезти ее как раз туда, где стоял поезд нужного ей направления, и помог найти носильщика, а кондуктор поезда, отправлявшегося из Лондона, заботливо проследил, чтобы она удобно разместилась в купе, прежде чем дал сигнал к отправлению.
Впрочем, несмотря на такое участие и помощь со стороны окружающих, это было весьма трудное и долгое путешествие, так как ей пришлось еще раз пересаживаться на поезд, который уже подвез Мину к ближайшей от ее дома железнодорожной станции.
Здесь она спросила про почтальона Тома Пирсона, который, как она знала, развозит посылки и мог бы подвезти ее до дома. Ей сказали, что он заезжает на станцию ежедневно, как раз примерно в это время.
Чувствуя, что судьба явно к ней благоволит, Мина некоторое время провела в ожидании, и когда он приехал, то с радостью взялся подвезти девушку вместе с ее вещами оставшиеся пять миль до родного дома.
Мина надеялась, что поскольку Том был прекрасно осведомлен о всех делах, происходящих в деревне, то сможет сказать ей, кому из местных жителей ее дядя поручил присматривать за домом и отдал ключи. Ее надежды были не напрасны.
– Да это ж миссис Бригс, мисс Мина, – сразу же сказал Том. – Небось вы ее помните?
– Да, конечно, я прекрасно помню миссис Бригс, – обрадованно воскликнула девушка. – Она очень любила моих родителей, поэтому, уверена, позволит мне побыть дома, пока я не найду себе какую-нибудь работу.
– Я уж слыхал, что вам осталось не так-то много денег после смерти вашего родителя, – посочувствовал Том. – Это неправильно. Ваш батюшка был такой достойный джентльмен!
Мина почувствовала, как ей становится теплее от его искреннего сочувствия, а Том все говорил и говорил о ее родителях. Его усталые лошадки бодро бежали по пыльной дороге, чуя, что впереди их ждут удобные стойла и мера овса.
Когда они наконец доехали до Манор-хауза, Том сказал ей:
– Я высажу вас прямо у передней двери и выгружу ваш сундук, а затем заеду к миссис Бригс и передам ей, что вы приехали. Вам незачем ехать со мной.
– Спасибо большое за вашу доброту, Том, – растроганно сказала Мина.
Девушка поднялась по ступеням к закрытой двери своего дома, чувствуя себя очень несчастной и усталой. Она выглядела такой маленькой и одинокой на пороге родного дома, где ее никто не ждал, что почтальон постеснялся брать с нее плату за проезд.
– Приберегите свои денежки, мисс, – пробормотал он. – Они вам еще ох как пригодятся.
Том уехал, а Мина сидела на своем сундуке, опустошенная и измученная от усталости и горя. Однако когда вдалеке стих стук колес, она огляделась, и внезапное ощущение радости от встречи с родным домом помогло ей преодолеть мрачные мысли. Мина даже немного воспряла духом. И тут же мысли ее вновь унеслись к маркизу.
Вместо своего небольшого, скромного дома, потрепанного непогодой и ветрами, дующими с болот, с облупившейся краской на дверях, она видела перед собой величественное прекрасное здание, окруженное парком.
Вент Роял. Окна блистают золотом в последних лучах заката. Трепещет на ветру штандарт маркиза. И в небе парят белые голуби, летящие над цветущими лугами к себе домой.
«Птицы Афродиты, – подумала Мина, – птицы моей несбывшейся любви!»
И снова она почувствовала вкус поцелуя, тепло его губ на своих губах, и ее душа рванулось назад, к нему, готовая лететь на этих белых крыльях, крыльях любви.
