Текст книги "Волшебные крылья"

ГЛАВА ПЕРВАЯ

1882 год

– Мина, ты должна помочь мне!

Дверь маленькой спальни отворилась, и в комнату ворвалась девушка, взволнованная и раскрасневшаяся, словно от быстрого бега. Она была так поглощена своими мыслями, что в первые мгновения не заметила странного поведения своей подруги.

Увидев наконец, что Мина горько плачет, она с удивлением воскликнула:

– Что случилось? Что тебя так расстроило?

Она подбежала к подруге, сидевшей на кровати, отвела руки, которыми та закрывала опухшее от слез лицо, и нежно обняла ее.

– Скажи мне, что произошло? Наверное, случилось нечто ужасное, я никогда не видела тебя в таком состоянии!

Голос Кристин Лидфорд выражал живейшее участие и заботу, а ее темные глаза были полные сочувствия.

Очень хорошенькая, с темными вьющимися волосами и ослепительно белой кожей, Кристин не претендовала на звание красавицы, но сразу покоряла всех своим веселым нравом и очаровательной непосредственностью.

У нее были прелестные ямочки на обеих щеках, и поэтому казалось, что она всегда улыбается. Но Кристин и на самом деле почти всегда была в веселом расположении духа, часто и заразительно смеялась, и без сомнения, ее можно было бы назвать самой популярной девочкой в школе для благородных девиц миссис Фонтуэлл.

Мина, к которой она сейчас обращалась, изо всех сил попыталась сдержать слезы. Всхлипывая, она произнесла с тихим отчаянием:

– Мой отец… умер!

– Ах, Мина, милая, как мне жаль! – воскликнула Кристин. – Но как это случилось? Где? Ты не говорила, что он болен.

– Я только что получила письмо от моего дяди Осберта, – тихо ответила Мина, – и в нем говорится, что папа… подхватил какую-то странную болезнь… песчаную лихорадку… Он ведь был в Египте, ты знаешь, у него сразу поднялась очень высокая температура, а опытного врача там не было. И папа умер еще до того, как дядя Осберт успел до него добраться.

– Мне так жаль!

Кристин прекрасно понимала, каким жестоким ударом стала для Мины смерть отца. Ведь совсем недавно, около года назад, скончалась ее мать.

Мина рассказывала ей о том, каким несчастным и потерянным был отец после смерти своей любимой жены. Желая забыться, он бросил все и уехал в Африку изучать дикую природу – флору и фауну, но в особенности птиц, которые были главным увлечением в его жизни. Он серьезно занимался орнитологией и был известен в научных кругах как хороший специалист по экзотическим видам пернатых.

А Мине пришлось отправиться в школу для благородных девиц.

Кто-то сказал сэру Йэну Шелдону, что заведение миссис Фонтуэлл считается самым лучшим, и он отправил свою дочь в Аскот, где находилась эта школа, чтобы там она ожидала его возвращения из экспедиции по Африке.

Вначале Мина чувствовала себя очень одиноко. Ей трудно было сойтись с другими девочками, она даже их побаивалась.

Прежде она жила очень тихой, уединенной жизнью с отцом и матерью в их имении среди полей Хантингдоншира и очень мало времени проводила в компании своих сверстников. Поэтому она была бесконечно благодарна Кристин Лидфорд, которая с вниманием и добротой отнеслась к ней, сумев рассмотреть за робкой застенчивостью девушки ум и нежное сердце. Вскоре они стали настоящими друзьями.

Хотя Кристин была почти на полтора года младше Мины, однако, глядя на девушек, никому бы это даже и в голову не пришло, так как в отличие от своей довольно крупной подруги Мина выглядела маленькой и хрупкой, словно ребенок.

Кристин выросла в очень богатой семье и сама была богатой наследницей после того, как умершая бабушка завещала ей все свое состояние. Кроме того, у Кристин был опыт во многих вещах, о которых Мина вообще не имела никакого представления.

Другие девочки в школе вначале от души забавлялись тем, что Кристин, как им показалось, взялась опекать новенькую, такую тихую и замкнутую, что с ней никто не хотел дружить. Каково же было их изумление, когда девушки стали неразлучными подругами. Конечно, не было никакого сомнения в том, что лидером у них была Кристин, всегда такая деятельная и энергичная. Кристин искренне привязалась к своей подопечной и постоянно защищала ее от насмешек и нападок других девочек.

Пансион миссис Фонтуэлл очень сильно отличался от других подобных заведений. Начать хотя бы с того, что сюда принимались девочки лишь из немногих, избранных семей высшего общества. За обучение и содержание своих воспитанниц миссис Фонтуэлл брала огромные деньги, и уже за одно это ее школа пользовалась огромным уважением.

Тем ученицам, которые могли себе это позволить, разрешалось привозить с собой служанок, держать своих собственных лошадей в конюшне и брать столько дополнительных уроков, сколько они хотели. При этом плата за их образование возрастала с каждым семестром, в соответствии с расширением программы обучения.

Тем не менее у миссис Фонтуэлл всегда был большой список богатых семей, ждущих своей очереди, чтобы отдать своих дочерей в ее школу, что вызывало зависть у владельцев других подобных заведений.

Мина, как однажды заметила Кристин, попала в школу по чистой случайности, ведь ее отец был всего лишь баронетом и не мог платить большие деньги за ее обучение. Мине досталась самая маленькая комната из всех пансионерок, и было совершенно очевидно, что миссис Фонтуэлл не питала надежд на получение более высокой платы за ее обучение. А посему и отношение к девушке в школе соответствовало ее положению.

Кристин же занимала не только самую большую и удобную спальню с двумя окнами, выходящими в тенистый сад, но еще и прекрасно обставленную, уютную гостиную.

Служанка Кристин, большая мастерица, делала ей изысканные прически и с большим вкусом подбирала наряды. Девушка, благодаря ее стараниям, всегда выглядела необыкновенно элегантной и нарядной. Невольно напрашивалась мысль, что она выглядела бы более уместно на приеме в Букингемском дворце, нежели в классной комнате за уроками.

Миссис Фонтуэлл прекрасно это осознавала, поэтому даже классные комнаты в ее школе отличались одна от другой в зависимости от того, кто там занимался. Некоторые комнаты скорее напоминали салоны, в которых ученицы, изучая литературу или читая стихи, сидели кружком в удобных креслах. Здесь ничего не напоминало о привычной классной комнате с ее зубрежкой и казенной мебелью.

Одним из самых главных помещений в школе был бальный зал, где дважды в неделю девушки занимались танцами с опытными учителями. Эти уроки, разумеется, считались «дополнительными», так же как верховая езда, плавание, бадминтон, занятия музыкой и различными искусствами, то есть в действительности все самое интересное и приятное.

Мина, которая могла оплатить лишь некоторые из этих «дополнительных» занятий, частенько недоумевала, что же в таком случае входило в основной курс, за который брали такую высокую плату при зачислении в школу?

Впрочем, сейчас ее волновало совсем другое. С заплаканными глазами и слипшимися от слез длинными ресницами она встревоженно сказала, обращаясь к подруге.

– Я плачу не только потому… что умер папа… Есть еще кое-что… Ах, Кристин, я так несчастна!

– Что ты говоришь, Мина? Что еще произошло? – обеспокоенно спросила девушка.

– Дядя Осберт написал также и миссис Фонтуэлл, – прерывающимся от рыданий голосом сказала Мина. – В письме к ней дядя написал, что когда папа… умер, он оставил очень большие долги, и теперь… теперь я не смогу больше учиться… Миссис Фонтуэлл сказала, что я должна найти себе какое-нибудь занятие, чтобы… мне было на что жить.

Кристин изумленно посмотрела на подругу. Эти слова потрясли ее. Такого она просто не могла себе представить.

– Ты хочешь сказать, что теперь будешь вынуждена работать?

Мина с сокрушенным видом кивнула, и из ее глаз вновь хлынули слезы. Задыхаясь от рыданий, она пояснила:

– Миссис Фонтуэлл… предложила мне работу здесь… но я не вынесу… это ужасно! Девочки и так издевались надо мной… И все же я… должна согласиться на это! У меня нет выбора.

– И что тебе придется здесь делать? – с подозрением спросила Кристин. От миссис Фонтуэлл нельзя было ожидать ничего хорошего.

У Кристин никак не укладывалось в голове, что такое могло произойти с ее подругой. Разве можно было представить, чтобы какой-нибудь из учениц этого пансиона пришлось зарабатывать себе на жизнь? Никто из девушек даже не задумывался, что значит быть бедным.

Понимая, что сейчас для Мины самое главное выговориться, Кристин только обняла ее покрепче и сказала:

– Я уверена, все не так уж плохо, как ты думаешь. Расскажи мне поподробнее обо всем, что произошло.

Мина вытерла слезы и, глубоко вздохнув, с видимым усилием произнесла:

– Мой дядя Осберт сообщил, что папа… мертв и что, поскольку у папы не было сына, наш дом теперь принадлежит ему, а он намерен закрыть его. Так что мне теперь негде жить. – Девушка снова всхлипнула.

– Но как он может поступить так? – возмутилась Кристин, сердце которой сжалось от жалости.

– Мой дядя – полковник… Он не женат и все время проводит со своим полком, так он написал в своем письме, и еще он написал, что я не могу жить в этом доме… одна.

– Мне кажется, это слишком жестокое решение – оставить тебя без крыши над головой, – заметила Кристин. – Но продолжай!

– А еще дядя написал, что уладит дело с… папиными долгами и после этого сможет выплачивать мне только пятьдесят фунтов в год до… тех пор, пока я не выйду замуж… а тогда я уже не получу больше ничего.

Кристин состроила гримасу, выражая этим свое отвращение к подобной жадности, но не стала прерывать рассказ Мины, и та продолжала тонким, срывающимся голосом:

– Он еще сообщил, что я… должна найти… какое-нибудь занятие… а в своем письме миссис Фонтуэлл предложил, чтобы она предоставила мне место учительницы в младших классах.

– И что же наша Драконша сказала тебе на это? – с презрительной усмешкой спросила Кристин.

– Она сказала, что я могу остаться здесь и учить самых младших девочек рисованию и музыке, а также следить за порядком в их комнатах, – Мина снова начала всхлипывать, представив себе ожидающую ее участь.

Кристин поморщилась.

– Ты имеешь в виду, что будешь для них чем-то вроде прислуги?

– Думаю, что она… имела в виду именно это, – с тяжелым вздохом ответила девушка. – Она сказала, что собирается в скором времени уволить мисс Смит, и если я буду присматривать за их комнатами, она сможет… сэкономить на оплате… горничной.

– Никогда не слышала ничего более отвратительного! – сердито воскликнула Кристин. – Ты права, Мина, тебе этого не вынести. Мы ведь слишком хорошо знаем, как Драконша третировала бедную мисс Смит.

Обе девушки задумались о судьбе самой молодой из учительниц их школы, которой всегда больше всех доставалось от миссис Фонтуэлл и которая дрожала, как трусливый заяц, перед своей начальницей.

Что бы ни делала мисс Смит, как бы она ни старалась – все было плохо. Ее всегда унижали, бранили, винили во всех грехах, так что в конце концов все девочки в школе стали сочувствовать ей. Однако они сами так боялись миссис Фонтуэлл, которую прозвали Драконшей, что ни одна не нашла в себе смелости заступиться за бедняжку.

Кристин прекрасно понимала, что если Мина займет место мисс Смит, то, так же как и та, в скором времени превратится в запуганную жертву. Девушка не сможет за себя постоять, а Драконше нужна была жертва, чтобы было на ком сорвать свой гнев.

– Нет, ты ни в коем случае не должна соглашаться на это, – решительно заявила Кристин. – И тебе обязательно надо сказать об этом Драконше, прежде чем она выгонит бедную мисс Смит.

– Это еще одна причина, по которой я так расстроилась, – тихо сказала Мина, не глядя на подругу. – Не так давно я спросила мисс Смит, почему она… не уйдет отсюда, и она мне сказала, что она сирота и ей совсем некуда идти. И она уверена, что, если попытается искать себе другое место, миссис Фонтуэлл ни за что не даст ей рекомендаций.

– Эта женщина – настоящий тиран! – заявила Кристин. – И хотя бедная Смитти терпит ее, ты ни за что не должна здесь оставаться, иначе окажешься в таком же положении, как и она.

– Но что… я могу сделать? – испуганно спросила Мина.

– Ты поедешь со мной!

Мина изумленно взглянула на подругу, а та продолжала:

– Именно об этом я и собиралась сказать тебе, когда спешила сюда. Я уезжаю.

– Прямо сейчас? Вот так, сразу? – Удивлению девушки не было границ. – Но как же учеба? Ведь семестр только что начался.

– Да, я знаю, – кивнула Кристин, – но не только ты получила сегодня тревожное письмо. Я тоже.

Мина чуть слышно охнула.

– А я оказалась такой эгоисткой, говорила только о своих бедах! Расскажи мне, что тебя так расстроило!

– Я не то чтобы так уж сильно расстроена, – улыбнулась Кристин, – но я пришла просить тебя о помощи. Однако, хотя мои проблемы довольно сложны, с твоими их нельзя даже сравнивать. Поэтому я хочу прежде всего помочь тебе решить твои проблемы.

Мина слабо улыбнулась ей в ответ.

– Ты так добра! Но, разумеется, я не собираюсь обременять тебя моими бедами…

– Ты бы и не обременила. Но постой, я сначала хочу тебе рассказать, почему я собралась уезжать отсюда.

Мина, досадуя на себя, сердито вытерла глаза носовым платком. Кристин разжала объятия, и она, развернувшись на кровати, села лицом к подруге.

У Кристин было такое выражение лица, будто она собиралась сказать нечто очень важное:

– Я получила письмо от мачехи, – сообщила она, – в котором говорится, что мой отец назначен губернатором в Мадрас и что она немедленно уезжает из Англии, чтобы присоединиться к нему в Индии.

– Я так рада за твоего отца! – воскликнула Мина. – Это очень высокий и почетный пост, и ты должна радоваться и гордиться им.

– Я бы радовалась еще больше, если бы он взял меня с собой в Индию, о чем я просила его еще год назад, – довольно резко ответила Кристин. – Но теперь слишком поздно говорить об этом. Я должна сама распорядиться своей судьбой.

Неожиданно она тихо рассмеялась, и Мина изумленно взглянула на подругу.

– Конечно, моя жизнь в Индии тоже была бы не такой уж сладкой, как может показаться с первого взгляда. Тут уж моя мачеха постаралась бы на славу!

Мина знала, как подруга ненавидела свою мачеху, и была убеждена, что с тех пор, как эта женщина вышла замуж за лорда Лидфорда, она делает все возможное, чтобы отвратить отца от родной дочери, которую он тем не менее не переставал любить всем сердцем, несмотря на все наветы своей молодой жены.

– Ты ведь знаешь, что, когда папа впервые поехал в Индию, он путешествовал по всей стране со специальной миссией, порученной ему вице-королем. Тогда он полагал, что жара и тяжелые условия будут слишком трудны для мачехи. Теперь же она поедет туда в качестве жены губернатора. Конечно, разве она может упустить такой шанс, ведь в глазах местных жителей она будет чуть ли не королевой, а моя мачеха обожает поклонение и роскошь!

Она произнесла это с такой злостью и недоброжелательством, проявление которых Мина страшно не любила в своей подруге. Поэтому она непроизвольно взяла ее за руку, словно пытаясь успокоить, и сказала:

– Так ты не закончила… что же все-таки произошло?

Кристин улыбнулась.

– Я знаю, ты не любишь, когда я разражаюсь тирадами против моей мачехи, но подожди, пока не выслушаешь все до конца. Моя мачеха, отправляясь в Индию, не придумала ничего лучше, чем забрать меня из школы.

– Так ты уезжаешь! – с ужасом воскликнула Мина.

Она сразу же подумала о том, что теряет своего единственного близкого друга. Отныне ее жизнь в пансионе станет не только унизительной, но и пустой.

– Она мне сообщила, – продолжала Кристин, – что я должна переехать, разумеется, в сопровождении компаньонки, к маркизу Вентнору.

– Но почему? – удивилась Мина. – Какое он имеет отношение к вашей семье? Разве маркиз ваш родственник?

Кристин ехидно усмехнулась.

– Имеет. Только тайное. Он просто последний любовник моей мачехи.

– Я… не совсем понимаю.

– Меня это нисколько не удивляет. Я и сама бы ничего не поняла, если бы не знала об отношениях между моей мачехой и маркизом и если бы Ханне не удалось разузнать, что они замышляют.

Ханна, как знала Мина, была личной служанкой Кристин. Она всегда находилась рядом с ней с тех пор, как Кристин себя помнила, и до сих пор оставалась скорее доброй нянюшкой, чем прислугой. Она обожала Кристин, в ней одной была сосредоточена вся жизнь Ханны.

– Но зачем понадобилось маркизу, чтобы ты жила в его доме? – продолжала недоумевать Мина.

– Как следует из объяснений моей дорогой мачехи, – язвительно сказала Кристин, – она очень беспокоится обо мне, так как будет слишком далеко отсюда, чтобы присматривать за мной. Поэтому у нее станет гораздо легче на душе, если я все это время буду находиться под опекой человека, который пользуется ее уважением и полным доверием.

В голосе Кристин послышались саркастические нотки, когда после непродолжительного молчания она продолжила:

– Она, видишь ли, вздохнет с облегчением, если рядом со мной будет друг, который присмотрит, чтобы я не встречалась с неподходящими людьми! Как будто она знает, какие люди подходят для меня, а какие – нет!

– Но это звучит так, словно она действительно заботится о тебе, – попробовала возразить Мина.

– Заботится? – возмущенно воскликнула Кристин. – Именно так это все и выглядит со стороны! Конечно, любой скажет, что это просто замечательный план, ведь у маркиза имеется несколько подходящих резиденций и, по словам мачехи, куча стареющих родственниц на роль моей компаньонки. Находясь под их надзором, я сумею сохранить свою репутацию безупречной, пока не вернутся из Индии отец и мачеха.

– Быть может… тебе самой понравится там жить, – робко предположила Мина.

– Как ты не понимаешь, в чем скрывается причина всей этой трогательной «заботы»? – почти закричала Кристин. – На самом деле моя мачеха надумала выдать меня замуж за маркиза!

– Но… ты ведь сама сказала, что он – любовник твоей мачехи…

Растерянная Мина ничего не понимала в этом хитросплетении родственных отношений.

– Да, это так. У них был весьма бурный роман, который начался как раз под Рождество.

– Но тогда… я просто не могу в это поверить! – произнесла потрясенная девушка. – Как же так…

Не было ничего удивительного в том, что она ничего не понимала. Мина всегда жила очень тихо и скромно вместе со своими родителями в их имении. И она даже не догадывалась, насколько недостойным может быть поведение всеми уважаемых леди и джентльменов из высшего общества до тех пор, пока Кристин не рассказала ей об этом. Но даже и тогда девушка могла с трудом в это поверить.

И теперь она была почти уверена, что ее подруга, как всегда, просто все преувеличивает. Ну как же такое возможно, чтобы знатные леди, приближенные ко двору, могли так бесстыдно изменять своим мужьям или чтобы джентльмены стали заводить любовные интрижки с женами своих друзей? Нет, этого просто не могло быть.

Когда Кристин перерассказывала Мине разные скандальные истории, случившиеся в высшем свете, это звучало для ушей девушки настолько дико и неправдоподобно, что она стала воспринимать их как результат игры богатого воображения своей подруги.

И теперь она сказала тихо, но твердо:

– Я уверена, дорогая Кристин, что ты ошибаешься. Если маркиз хочет жениться на тебе, он просто не может… быть влюблен в твою мачеху. Да и потом… ты слишком молода, чтобы сейчас выходить замуж.

– Через два месяца мне исполнится семнадцать! И тогда я обязательно выйду замуж! – заявила Кристин.

– За… маркиза?

– Нет! За кого-то совсем другого! – загадочно сверкнув глазами, сказала Кристин. – Но я пока еще не могу тебе ничего рассказать о нем.

Мина так широко раскрыла глаза, что они, казалось, заняли половину ее лица.

– Кристин! Неужели ты на самом деле собираешься сделать то, о чем говоришь? – не поверила она.

– Я собиралась тебе все рассказать, – ответила девушка, смущенно опустив глаза, – но Гарри очень настаивал на том, чтобы это была только наша с ним тайна, и я поклялась ему, что никому ни слова не скажу. Даже тебе.

– Тогда, вероятно, тебе и сейчас не следовало говорить мне об этом, – сказала Мина, все-таки слегка уязвленная скрытностью подруги.

– Нет, я хочу поделиться с тобой, – взволнованно зашептала Кристин. – Гарри поймет, но вначале позволь мне закончить мой рассказ о маркизе.

Увидев, что Мина внимательно ее слушает, Кристин продолжала:

– Должна тебе сказать, что у маркиза репутация самого удачного ловеласа во всем Лондоне. У него уже были любовные интрижки, по крайней мере, с дюжиной самых красивых женщин света. Я слышала о нем столько сплетен за последние несколько лет.

– Неужели подобные вещи могли говорить в твоем присутствии? – ужаснулась наивная Мина.

Кристин снисходительно улыбнулась.

– Нет, конечно. Ведь они считали меня ребенком.

– Но тогда откуда ты все это знаешь?

– Потому, моя дорогая Мина, что слуги всегда болтают между собой при детях так, словно принимают их за тупые и глухие камни. А слуги, как тебе известно, знают все!

Решив, что простодушная подруга, кажется, слишком потрясена ее словами, Кристин все-таки продолжила:

– Но главным образом, конечно, у меня были свои собственные способы узнавать о том, что происходит вокруг. – Она улыбнулась с озорным видом и продолжила: – Я знала, что ты мне не поверишь, поэтому ничего тебе не рассказывала прежде, но в больших особняках есть множество мест, откуда можно услышать все, что происходит в соседней комнате.

– Ты хочешь сказать, что… подслушивала? – не поверила Мина.

– Думаю, что многие поколения Лидфордов делали это еще задолго до меня, – беззаботно отвечала ей Кристин. – Конечно, если бы была жива мама, я бы ни за что не стала так делать, но поскольку речь идет о моей мачехе, то, согласись, это уже совсем другое дело. Я должна была знать, что она замышляет.

И снова ее голос сразу стал резким и жестким, едва она заговорила о своей мачехе. Мина только тихонько вздохнула и попросила:

– Продолжай дальше.

– Мачеха без памяти влюбилась в маркиза, едва только мой папа уехал в Индию. Обычно она с ним встречалась в других домах, на балах и званых вечерах или в Вент Роял, в его поместье, которое расположено в Хартфордшире, но, когда он приезжал к нам и я видела, какими глазами они смотрят друг на друга, у меня не осталось никаких сомнений по поводу их чувств и отношений.

Кристин немного помолчала, а затем запальчиво воскликнула:

– Если бы ты знала, каково мне было слышать, как они любезничали и смеялись в комнате, которая когда-то принадлежала моей матери, в то время когда отец только-только уехал в Индию!

Мина с грустью видела, как больно было подруге говорить обо всем этом. Она погладила ее по руке и тихо сказала:

– Мне очень жаль… что все это так тебя расстраивает, милая Кристин.

– Кое-что из того, о чем они говорили, я не поняла, – продолжала Кристин, немного успокоившись. – Один или два раза они говорили обо мне. Мачеха придумала свой мерзкий план и уговаривала маркиза сыграть в нем отведенную ему роль.

– Неужели ты… полагаешь… что они решатся на это?

– Мне все стало ясно, когда сегодня утром я получила от нее письмо. Я все рассказала Ханне, и она со мной совершенно согласна. Ты ведь знаешь, у меня нет секретов от Ханны.

Мина кивнула.

– Я сказала ей, что мачеха велит мне уехать из школы с тем, чтобы жить в доме маркиза, – продолжала Кристин. – И тогда Ханна воскликнула: «Так, значит, правда то, что сказала мне мисс Парсон в прошлый раз, когда мы были дома на каникулах? А я подумала, что она просто решила подразнить меня!»

– И что же она задумала, твоя мачеха? – все еще недоверчиво спросила Мина.

– Что после ее отъезда в Индию я должна буду жить в доме маркиза, а позже, когда я стану немного старше, он женится на мне!

– Но зачем ей это? – Мина была несведуща в коварных интригах.

– Да ты только посмотри, как ловко она все это придумала! – с горячностью ответила Кристин. – Если он хочет иметь молоденькую, доверчивую, ничего не подозревающую о его любовных похождениях жену, что может быть лучше, чем жениться на шестнадцатилетней девушке, которая только что покинула стены пансиона и, как он думает, ничего не знает о жизни. …

Кристин глубоко вздохнула, чтобы немного успокоиться, и продолжила:

– Ханна рассказала, что мисс Парсон, личная служанка мачехи, как-то говорила ей, что якобы маркиз заверял своих близких друзей, что никогда не женится на женщине, которая была бы столь же неверна и легкомысленна, как многие его знакомые леди.

– Так ты хочешь сказать, что он осуждает подобное поведение? – спросила Мина, очень удивленная.

– Да, но только когда дело касается женщины, которую он возьмет в жены, – презрительно фыркнула Кристин. – Он ничуть не возражает, когда чьи-то супруги изменяют с ним своим мужьям. Как однажды сказал мой папа: «Никто не охраняет свои владения столь же яро, как браконьер, превратившийся в сторожа».

Но Мина даже не улыбнулась этому точному и остроумному сравнению. Она казалась очень обеспокоенной всем тем, что рассказала ей подруга.

– Я все еще не могу как следует понять… почему маркиз выбрал себе в жены именно тебя?

– Да он меня не выбирал! – нетерпеливо ответила Кристин. – Все это устроила моя мачеха. Неужели ты не понимаешь? Мачеха думает, что после того, как он на мне женится, она сможет видеться с ним, когда и где ей только захочется. Они смогут продолжать эту любовную интригу, когда она вернется из Индии. Уверяю тебя, она не хочет потерять маркиза как своего любовника.

– Но такого не может быть… это просто ужасно! – воскликнула Мина, содрогнувшись от одной только мысли о том, что ждет ее подругу.

– Ну, конечно, ужасно! – кивнула Кристин. – И именно по этой причине я собираюсь выйти замуж за моего Гарри. Он действительно любит меня, вот уже почти два года. И будет любить меня всегда!

– Замуж… за Гарри? – удивленно повторила Мина. – Но кто же он такой?

– Гарри – второй сын графа Хокстоуна, – ответила Кристин. – Когда мы познакомились, мне было лишь пятнадцать, но он говорит, что влюбился в меня в то же мгновение, как только увидел. Но, зная, что мне еще слишком мало лет, он готов был подождать, когда я повзрослею.

– И он говорил тебе, что любит тебя? – недоверчиво спросила Мина.

Она увидела, как засияли глаза ее подруги, когда Кристин чуть смущенно ответила:

– Гарри еще не сказал мне этого, но я знаю, что он находит меня очень привлекательной. А я сама сразу влюбилась в него по уши, когда мы первый раз встретились с ним во время верховой прогулки.

– Но ты слишком юна для брака! – возразила рассудительная Мина.

Кристин беззаботно улыбнулась.

– Иногда мне кажется, что я никогда не была такой же юной, как ты, и уж конечно, я не так наивна и невинна, моя милая Мина.

– Ты всегда мне казалась очень взрослой и искушенной, Кристин, – согласилась Мина, ни капельки не обидевшись. – Скорее всего это произошло потому, что я очень мало встречалась с людьми и у меня совсем нет жизненного опыта.

– Когда я влюбилась в Гарри, то сразу повзрослела за одну ночь, – серьезно ответила Кристин. – Конечно, сначала мы вынуждены были держать наши отношения в тайне, потому что мама бы не одобрила этого. Но он часто приходил к нам в дом, и мы много времени проводили вместе.

Она мягко улыбнулась своим воспоминаниям и продолжила:

– Хотя Гарри говорил очень мало, я чувствовала, что он по-особенному дорог мне, много значит для меня, хотя я тогда еще не понимала причины этого. Просто для меня он лучше всех мужчин, которых я только знаю.

Мина и раньше уже слышала от подруги о том, что с тех пор, как Кристин исполнилось двенадцать, многие из знакомых мужчин, посещающих их дом, находили ее привлекательной и осыпали комплиментами.

Иногда она получала самые настоящие любовные письма. Хотя Кристин тщательно хранила их в потайном месте, Мина уговорила ее сжечь их, чтобы не нашла случайно Драконша.

Но никогда раньше Мина не слышала, чтоб подруга говорила на эту тему так серьезно. Поэтому она сказала с укоризной:

– Почему ты так долго молчала?

– Сначала я не очень была уверена, – пояснила Кристин. – А затем, после смерти мамы, когда Гарри пришел к нам в дом, мачеха даже не разрешила мне увидеться с ним, поэтому нам пришлось встречаться тайком в лесу. Тогда-то он и сказал мне, что собирается на мне жениться.

В голосе Кристин прозвучали восторженные нотки, когда она продолжила:

– Я знаю, что люблю его, и никогда больше никого не полюблю так же сильно!

– Но ты так молода… – возразила Мина.

– Многие девушки выходят замуж в семнадцать. Гарри сказал, что мы должны подождать моего дня рождения, а тогда он попросит у папы моей руки.

– Ты думаешь, твой отец согласится?

Кристин довольно долго молчала, прежде чем ответить.

– Хоть Гарри и принадлежит к хорошему роду, но он всего только второй сын графа. Боюсь, что это может плохо сказаться на наших планах… Ведь при моем состоянии и папа, а в особенности мачеха могут сказать, что я должна сделать более выгодную партию.

Кристин произнесла это весьма презрительным тоном, а потом еще добавила:

– Вот почему я собираюсь бежать отсюда. Теперь понимаешь?

Потрясенная смелостью подруги, Мина воскликнула:

– Бежать!.. Как ты можешь?

– Мы с Гарри собираемся в Рим, где живет мой дядя – папин младший брат, – пояснила Кристин. – Он женился на итальянке, и, разумеется, семья этого брака не одобрила. Вот почему я надеюсь, что в папино отсутствие он возьмет на себя роль моего опекуна и даст возможность нам с Гарри пожениться. Он сделает это частично для того, чтобы отомстить семье, а частично из любви к романтике.

– Это и в самом деле очень романтично, – улыбаясь, сказала Мина. – Но ты уверена, что поступаешь правильно?

– Абсолютно уверена, – заявила Кристин без тени сомнения. – Я люблю Гарри, и он тоже меня любит. Мы договорились подождать до тех пор, пока мне не исполнится семнадцать. Но я знаю, что если маркиз сделает мне предложение, как это они задумали, то папа и мачеха заставят меня выйти за него замуж!

– Ты уверена, что он хочет на тебе жениться? – уточнила осторожная Мина.

– Конечно, уверена! По словам Ханны, маркиз давно намеревался найти какую-нибудь юную невинную девушку и сделать ее своей женой, чтобы она не стала вмешиваться в его бесконечные любовные приключения с другими женщинами. Теперь ему не надо больше искать. Мачеха сделала за него всю тяжелую работу и преподнесла ему меня, как фокусник вытаскивает кролика из шляпы. Оп-ля! Вот вам юная невинная крошка!

Несмотря на легкомысленные слова, в ее голосе прозвучал страх, когда она продолжила:

– Ты ведь понимаешь не хуже меня, что едва я только попаду в Вент Роял, как окажусь в ловушке. Поэтому первое, что я сделала сегодня утром, это отправила телеграмму Гарри и назначила ему встречу сразу после ленча в парке у беседки.